Текст книги "Охота на бабочек"

7

– Пора копнуть поглубже, – сказала Ева напарнице, когда они поднимались на лифте в Центральное управление. – Посмотрим, удастся ли найти связь между жертвой и другими участниками вечеринки у Раундтри, включая домашнюю и приходящую прислугу.

– Ясно.

Выйдя из лифта, Ева заметила двух своих подчиненных, что-то увлеченно обсуждавших возле торгового автомата. Кармайкл, волосы у которой были собраны в небрежный пучок и заколоты «крабом», обернулась и увидела начальство.

– Лейтенант!

– Доброе утро, детективы.

– Мы с Санчесом пытаемся выбрать освежающий напиток.

– Я ей говорю, что здешний лимонад – вовсе не из лимонов. Хочешь настоящего, так отправляйся в гастроном за углом. Там лимонад делают прямо при тебе.

– А я считаю, в моем организме и так полно химии. Какая разница, из чего лимонад?

– Да неужели!

– Понимаете, нам непременно нужно освежиться, прежде чем приступить к работе с кучей подонков, – пояснила Кармайкл. – Вчера пара недоносков устроила разборки на Авеню Б, на так называемой баскетбольной площадке, где тусуются нелегалы. Один умер на месте, множество ножевых. Другой дождался «Скорой», но кроме дырок у него оказалась серьезная черепно-мозговая – кто-то отоварил железной трубой. А на ней его кровь, кожа и никаких отпечатков.

– Это куда интереснее, чем лимоны, – решила Ева.

– К утру второй тоже отъехал, и теперь у нас два трупа, которые вроде бы уделали друг друга. Но! На втором перчаток не было, и руки он ничем не обрабатывал, да и умер до приезда врачей. Вряд ли перед смертью он вытер отпечатки с трубы. Эксперты не нашли в нем ни тряпки, ни платка, которыми он мог воспользоваться, а потом проглотить. На месте преступления тоже ничего подходящего. Значит, был третий, и он отлупил первого трубой и стер пальчики.

Хотя Санчес пришел в отдел недавно, но Еве уже нравился его стиль.

– На данном этапе с тобой не поспоришь.

– И вот мы решили собрать всех дружков убитых и допросить. Возни хватит до вечера. Следовательно, необходимо освежиться, – закончил Санчес.

– Следовательно, да. А та труба откуда взялась?

– На площадке их полно, некогда там был забор из таких труб.

– Ищите либо молокососа, который хотел отличиться и попасть в банду, либо подружку, которая в самой драке не участвовала. Дружки бы схватились за нож, а труба – случайное орудие. В этих кругах приветствуется резать, а не колошматить чем под руку попадется.

– Отличная идея, – признала Кармайкл. – И возни куда меньше.

– Все равно не буду пить эту отраву! – запротестовал Санчес.

– В гастрономе на Авеню Б – отличные молочные коктейли, – заметила Ева. – Обойдется в десятку, но оно того стоит.

– Я знаю, где это, – кивнула Кармайкл. – Бываю там иногда.

– Прекрасно, тогда ты и купишь.

Детективы направились к выходу, споря о том, кто платит на этот раз. Ева решила, что они неплохо поладили за такой короткий промежуток времени.

– Я тоже хочу коктейль, – пробормотала Пибоди. – Ведь я не завтракала: сначала Макнаб спросил, сможет ли когда-нибудь попросить моей руки, а потом у нас был секс.

– Обойдешься лимонадом без лимонов, на Авеню Б я тебя не пущу. Покопайся в связях жертвы, договорись о повторных допросах. А я размещу новые данные на доске и напишу отчет.

Ева вошла в отдел, окунувшись в гул знакомых голосов, телефонных сигналов, бормотания коллег и запахи суррогатного кофе, сахара, масла и настоящего пота. Войдя в свой кабинет, она нахмурилась. На автоответчике отчаянно мигала красная лампочка, навевая мысли о «Вегасе-2». Она включила автоповар, чтобы сварить кофе, и вызвала на экран список звонков.

«Репортеры, – сердито подумала Ева, бегло просматривая список. – Снова репортеры. Два звонка от Надин – куда ж без нее. Надо срочно с этим что-то делать, только сначала закончу с доской и напишу отчет».

Внезапно Ева захотела молочного коктейля, потом подумала о шоколаде и вспомнила про сласти, припрятанные от гнусного Конфетного вора. Она покосилась на колченогий стул для посетителей, в сиденье которого помещался надежный, как ей казалось, тайник. Потом решила, что шоколадки обождут.

Сначала она прикрепила на доску фотографии жертвы и всех присутствовавших на вчерашней вечеринке. Потом добавила снимки с места преступления: сумочка Кей-Ти, окурки фитосигарет с «зонером», разбитый бокал. И наконец, отчеты чистильщиков и Картера, а затем результаты анализов.

Ева вернулась за свой стол и допила остатки кофе, внимательно разглядывая доску. Теперь можно было заняться собственным отчетом. Вдруг в коридоре раздались шаги. «Вряд ли это Пибоди – ее топот ни с чем не спутаешь. – Шаги были уверенные и решительные. – Наверное, Уитни», – подумала Ева и быстро привела в порядок бумаги на столе.

– Даллас.

– Так точно! – подскочила Ева. Уитни редко заглядывал к ней. И еще реже заходил в кабинет и плотно прикрывал за собой дверь, как сейчас.

– Я по делу Кей-Ти Харрис, – начал он.

– Судмедэксперт уверен, что ее убили, сэр. Я оказалась на месте преступления и при содействии детективов Пибоди и Макнаба смогла опросить всех свидетелей.

– Себя вы тоже опросили?

– Уже пишу отчет, сэр. Скоро он будет у вас на столе.

– Присядьте, лейтенант.

Он опустился на стул для посетителей и нахмурился.

– Почему не замените эту развалину? На груде кирпичей и то сидеть приятнее.

Ева представила, насколько близко ее конфеты к заднице шефа, и нервно сглотнула.

– Зато никто не засиживается. Возьмите мой стул, сэр.

Он махнул рукой и внимательно уставился на доску. У майора было загорелое круглое лицо, несущее на себе следы прожитых лет и той колоссальной ответственности, которой требовала его должность. В коротко стриженных волосах поблескивала седина.

– Могут быть осложнения. – Он кивнул на мигающий автоответчик. – Пресса?

– Да, сэр. Я все улажу.

– Еще бы. Это – первое осложнение. Второе – ваша связь с жертвой.

– Нет у меня с ней никакой связи.

– Даллас, вы ужинали с жертвой незадолго до убийства.

– Я ужинала в большой компании и с жертвой говорила всего один раз. Никакой связи нет, сэр.

– Между вами произошла ссора.

Лицо Евы не дрогнуло, но внутри она закипела от возмущения.

– Скорее недоразумение, сэр. Жертва много выпила, да и характер, по словам свидетелей, у нее был непростой. За ужином она разговаривала грубо и оскорбительно, но не со мной. Полагаю, мой ответ был краток и предельно корректен. И на этом все закончилось.

– Также она сыграла вашу напарницу в полнометражном фильме. – Он указал на доску. – На этот раз подозреваемые – актеры, играющие вас и вашего мужа, коллег и друзей.

– Да, сэр.

– Эти подробности – просто сено, но журналисты не преминут смешать его с навозом! – Уитни положил большие загорелые руки на колени и наклонился над столом. – Мы должны опередить их. Передавать дело другому сотруднику уже поздно, и… помолчите! И вряд ли это ускорит расследование. Но вот репортеров, – он кивнул в сторону надрывающегося телефона, – нельзя игнорировать. Мне нужно заявление для СМИ от вас и от Пибоди. После обеда проведем пресс-конференцию. Консультант по связям со СМИ поможет вам подготовиться, обсудите с ним сам текст и линию поведения.

– Да, сэр, – послушно кивнула Ева, а сама подумала, что охотнее получила бы в глаз иголкой из удобренного навозом стога сена, о котором упоминал ее шеф.

– Понимаю, лучше посвятить все время и силы делу, но сейчас на первом месте пресс-конференция. Одни газеты трубят чуть ли не о вашей драке с убитой, другие мусолят тот факт, что вы расследуете убийство женщины, сыгравшей вашу напарницу. Ничего не поделаешь, ведь вы были на том ужине, где погибла Кей-Ти Харрис. Придется терпеть нападки журналистов в течение всего расследования, пока не закроете дело – а я верю, что вы закроете его! – Он поднялся. – Идите в конференц-зал номер один. Прямо сейчас! И Пибоди пусть тоже будет там.

– Так точно!

Чертыхаясь, Ева вышла вслед за ним и позвала Пибоди. С работой придется подождать.

– Что случилось? – спросила Пибоди.

– Чертова пресса, чертов консультант, чертова пресс-конференция, чертово заявление, – прошипела Ева сквозь зубы.

– Эх, ничего себе! Так и знала, что мы влипнем с этим делом.

– Я тоже, но надеялась сначала закончить отчет и получить результаты анализов. Какая-то дрянь уже растрезвонила, что у меня с убитой якобы была ссора.

– Да что ты, какая ссора! Просто она была стервой.

Они вошли в конференц-зал. Там тоже была доска, и Ева завелась с полоборота, увидев расположение фотографий: она и Марла, Рорк и Джулиан и так далее.

Перед доской стоял высокий мужчина в дымчато-сером костюме. Черные блестящие волосы слегка вились на затылке, на манжетах сверкали серебряные запонки. Он обернулся, и Ева поняла, что они незнакомы. Метис с кожей цвета кофе, выразительное лицо, черные глаза с приподнятыми уголками, густые ресницы. Он улыбнулся, и на левой щеке обозначилась ямочка.

– Лейтенант Даллас. – Голос у него был звучный и мягкий. – Детектив Пибоди.

– Это Киюнг Бивертон, – представил его Уитни, – работает с шефом полиции Тибблом, который и направил его к нам для решения наших проблем.

– Зовите меня Киюнг. – Он пожал руку Еве, потом Пибоди. – Рад помочь вам с грядущей газетной шумихой. Впрочем, она уже началась, как я понимаю. Присядем?

– Сначала объясните, почему вы разместили нас среди подозреваемых? – ответила Ева вопросом на вопрос.

– Пресса тоже сделает это или уже сделала. Досадно, но куда деваться. Вы – не она, она – не вы, но журналисты постоянно будут вас отождествлять. – Он развел руками. – Действительно, есть некая связь между вами и актрисой, играющей вас в фильме по делу, которое давно закрыто. Потом Марла Дарн сыграет других персонажей, реальных и вымышленных, а вы продолжите расследовать убийства. Но сейчас главное для вас – разобраться в случайной смерти…

– Судмедэксперты доказали, что это убийство, – поправил его Уитни.

– Ладно, в убийстве Кей-Ти Харрис. Вы сделаете все от вас зависящее, чтобы поскорее найти убийцу, но в интересах следствия не можете обсуждать подробностей дела.

– Ясно. – Ева немного расслабилась. Похоже, не такой уж он никчемный болван, как предыдущие консультанты из отдела по связям со СМИ.

– В газетах пишут, что незадолго до убийства между вами и жертвой произошла ссора.

– Скорее, это было недоразумение.

– Хорошо. – Он многозначительно поднял указательный палец, как учитель, отмечающий способного ученика. – Да что там, прекрасно! Присядьте. Я смог… м-мм… реквизировать немного кофе вашей любимой марки. Выпьем по чашечке, и вы расскажете мне слово в слово, что произошло между вами и жертвой. Детектив Пибоди, прошу вас дополнить рассказ лейтенанта своими мыслями и впечатлениями. А может, вы вспомните комментарии других гостей к этому маленькому инциденту.

– Инцидент. – Ева внимательно изучала Киюнга, который тем временем запрограммировал автоповара сделать кофе для всех присутствующих. – Прямо в точку. Удачная формулировка.

– Точные и удачные формулировки – моя работа. И я отлично с ней справляюсь, лейтенант. Как, впрочем, и вы с вашей, – улыбнулся он. – Знаю, вы не любите и даже презираете все это. Я вас не виню: искусство общения с прессой не входит в число ваших талантов. Поэтому позвольте мне направлять вас. – Он снова улыбнулся и поставил кофе на стол. – Мне нравится это делать. А получая удовольствие от работы, добиваешься куда лучших результатов, верно?

Он вовсе не болван, а умелый манипулятор. Ева посмотрела на него с уважением.

– Верно, Киюнг. Вот как все было, – и Ева слово в слово пересказала ему «инцидент».

– Достойный ответ на недостойную реплику, – прокомментировал он. – И это все?

– Разумеется. Судя по всему, у нее был конфликт с актерским составом, и под действием алкоголя отношения обострились. Да знай я, что ее убьют, присмотрелась бы к ней попристальнее.

– Она назвала вас стервой. – Пибоди вжала голову в плечи, когда все посмотрели на нее. – После того, как возобновился разговор, она прошептала слово «стерва». Макнаб сидел рядом и слышал. Он здорово разозлился, но промолчал, потому что не хотел больше никаких «инцидентов».

– Ну и молодец. К тому же если за смену меня хотя бы раз не назвали стервой, то день прожит зря и с работой я не справилась.

– Уверен, вы прекрасно выступите перед журналистами, – улыбнулся Киюнг. – Такое отношение и тон – именно то, что потребуется от вас сегодня.

– Консультанты обычно заставляют меня быть милой и дипломатичной, – прищурилась Ева, – и пользоваться блеском для губ.

– Я действую по обстоятельствам, – пожал он плечами. – Я считаю, сегодня вы должны быть самой собой и выдавать заранее подготовленные ответы. А когда они спросят про инцидент за ужином – повторите то же, что сказали мне: это была не ссора, а недоразумение. Мисс Харрис получила достойный ответ на недостойную реплику. Больше вы в тот вечер не разговаривали. Если скажете это непринужденно, не спеша, а потом ответите на другой вопрос, то все пройдет гладко.

Он поднял руки ладонями вверх, на манжетах сверкнули запонки.

– Если они заострят на этом внимание, повторите то же самое и добавьте, что вы с мисс Харрис встречались всего дважды и не успели толком узнать друг друга. Сейчас вы делаете все возможное, чтобы привлечь виновного к ответственности. В предыдущих заявлениях для СМИ вы говорили, что ваш долг – добиться правосудия для жертвы. Придется к месту – обязательно скажите.

– Это и есть мой долг.

– Именно, вот и держитесь этой темы. А остальное вы не можете разглашать в интересах следствия. Они обязательно спросят, каково это, расследовать убийство женщины, сыгравшей вашу напарницу и так на нее похожей.

– Кей-Ти Харрис была не моей напарницей, а актрисой, исполнявшей роль. Моя роль иная – найти того, кто отнял ее жизнь.

– Похоже, вы и без меня справились бы, – улыбнулся он. – Вы подозреваете Марлу Дарн?

– Мисс Дарн охотно дала показания, как и все присутствовавшие. На данном этапе следствия слишком рано подозревать кого-то конкретно.

– Что вы чувствуете, допрашивая женщину, сыгравшую вас в «Деле Айконов»?

– Еще раз повторю, она – это не я, хотя ситуация довольно противоестественная. Впрочем, практически любое убийство я считаю противоестественным.

– Как вы думаете, эта необычная связь повлияет на ход расследования?

– С какой стати?

– Послушайте, Даллас. – Киюнг сложил ладони и поднял вверх, словно собираясь помолиться. – Здесь вам лучше сказать так: не будь я уверена в том, что смогу спокойно допрашивать актеров, сыгравших в фильме «Дело Айконов» меня и моих коллег, то не стала бы возглавлять расследование.

– Я обязана добиться правосудия для Кей-Ти Харрис, – добавила Ева. – Поймать причастного к ее убийству – долг офицера нью-йоркской полиции, давшего присягу. Точка. А теперь отвалите и дайте наконец заняться делом!

– Идеально! Конечно, последнее предложение лучше не озвучивать, – улыбнулся во все тридцать два белоснежных зуба Киюнг. – Не понимаю, почему никто из нашего отдела не любит работать с вами!

– Потому что они болваны. А вы нет. По крайней мере, пока.

– Надеюсь, никогда им не буду. А теперь ваша очередь, детектив Пибоди.

– Неужто мне тоже придется общаться с прессой? – От волнения голос у Пибоди едва не сорвался на писк.

– Харрис играла вас, вы тоже присутствовали на ужине, после которого ее убили. Вы вдвоем с Даллас ведете расследование. Лучше сразу ответить на вопросы журналистов, чем скрываться от них.

Ева наблюдала, как он готовит Пибоди, учит ее отвечать кратко и по существу. Кажется, Киюнг остался доволен ими обеими.

– Вы справитесь, – вынес он свой вердикт. – Добавлю лишь, что СМИ постараются выжать из этой истории все до капли, а потом еще что-нибудь придумают. Лейтенант, насколько я понимаю, у вашего мужа есть своя пресс-служба. К тому же человек его положения знает, как общаться с журналистами. Тем не менее ситуация деликатная, и я хотел бы кое-что обсудить с его консультантами.

– Как он сам решит, так и будет.

– Разумеется, но чтобы вы не сочли меня болваном, я ставлю вас в известность.

– Я так ему и скажу, что вы не болван, – рассмеялась Ева.

– Премного благодарен. Перед конференцией мы встречаемся, я иду туда с вами. Если что, звоните. – Киюнг поднялся и сказал: – Майор Уитни, мы закончили.

– Спасибо, что уделили нам время. – Он подождал, пока Киюнг выйдет, и спросил: – Кого вызовете для повторной беседы?

– Начнем с Энди Смайт, Джулиана Кросса и Мэтью Занка, – ответила Ева.

– Что ж, давайте обойдемся без лишней суеты. Пусть войдут через гараж, я распоряжусь, чтобы их пропустили. Найдите сопровождающего, которого не ослепит блеск наших «звезд».

– Есть!

– Вы кого-нибудь уже подозреваете?

– Пока нет. – Ева понимала, что шеф ждет устного доклада, и ей очень хотелось вскочить и ответить по форме. Однако это было бы неуместно. – Вначале проверим, не причастен ли кто-нибудь из обслуживающего персонала, хотя такое предположение довольно маловероятно. Никто из актеров не любил Харрис, как, впрочем, и она их. Это уже мотив, особенно когда убийство – результат ссоры или драки. Наш случай. Жертва была крайне неприятной особой и не умела ладить с людьми. На площадке создавала лишнее напряжение, тормозила съемочный процесс и выдвигала непомерные требования.

Ева указала на доску:

– В прошлом она была близка и с Занком, и с Кроссом. Оба с готовностью сообщили об этом. Занк также заявил, что жертва продолжала преследовать его после разрыва, была агрессивна и чрезмерно ревнива.

– И Занк обнаружил тело, а потом вынул из бассейна.

– Да, сэр, вместе с Марлой Дарн. Я полагаю, Занк и Дарн в настоящее время состоят в интимных отношениях. Если жертва знала, это могло усугубить ситуацию. В момент убийства гости сидели в домашнем кинотеатре Раундтри и смотрели ролик, смонтированный из смешных эпизодов со съемок. Нам известно, что Харрис вышла из зала и погибла именно во время просмотра. Пока мы не знаем, кто покидал зал. Убийца вышел, попал на крышу, расправился с Харрис и вернулся к концу ролика. – Она помолчала. – Мы поднимем все: ссоры, скандалы, приводы, случаи рукоприкладства. Либо жертву толкнули в сердцах, либо она упала сама. Но бросить потерявшую сознание женщину в бассейн – это не неосторожность и не аффект. Вдобавок убийца спокойно ушел, когда она там тонула. Может, он и не планировал убийство заранее, но вполне отдавал себе отчет в своих действиях!

– А какова вероятность того, что убил кто-то из прислуги, скажем, бывший любовник?

– Крайне мала. Это наверняка кто-нибудь из актеров или киношников, работавший с ней бок о бок и подвергавшийся ее нападкам, оскорблениям и угрозам.

– И он ответил ей тем же. – Уитни поднялся и пробормотал: – Смерть звезды! Наверняка и по этому делу они снимут кино. – Увидев, как ужаснулась Ева, он добавил: – А напишите-ка вы сами книгу об этом. Держите меня в курсе и не опоздайте на пресс-конференцию.

– Черт! – воскликнула Ева. – Черт! А вдруг он прав?

– А кто будет играть меня? Во дела! Актриса, играющая меня, расследует убийство актрисы, сыгравшей меня в предыдущем фильме! А потом и ее…

– Прекрати, у меня и так голова кругом! Уведомь свидетелей. – Ева задумчиво потеребила прядь волос. Вернувшись к себе, она вызвала Кармайкл в кабинет. Потом отослала Рорку сообщение, чтобы ждал звонка от Киюнга и что тот вовсе не болван.

– Вызывали, лейтенант? – спросила Кармайкл, возникая в дверном проеме.

– Скажи мне вот что… Ты ходишь в кино, следишь за голливудскими сплетнями, читаешь про знаменитостей в газетах?

– В свободное время я смотрю спортивный канал. Вот там настоящий класс!

– Отлично, ты-то мне и нужна. – Ева назначила ее сопровождать свидетелей, велела держать рот на замке и отпустила. Потом радостно переслала все сообщения от репортеров Киюнгу и вернулась к работе. Когда она уже закончила отчет и начала копаться в биографии Харрис, пришло сообщение от Рорка.

«Не болван. Из твоих уст – высшая похвала. Обязательно займусь этим делом».

Довольная Ева села поудобнее и принялась читать данные по Харрис.

Родители развелись, когда ей было тринадцать. Есть брат, старше на два года. Выросла в Небраске. Потом переехала в Айову вместе с братом и матерью, которой присудили детей. Так, причина развода – насилие в семье.

Какая разница, где жить – в Айове или в Небраске? Два огромных штата, и там, и там сплошные поля, фермы, коровы.

Ева копнула поглубже и пролистала полицейские отчеты, судебные протоколы по делу о насилии в семье. Она нахмурилась, увидев фотографию матери, Пайпер Ван Хорн, после того, как ее отделал муж, Уэндел Харрис. У пятнадцатилетнего Брайса Харриса (теперь Ван Хорна, он взял девичью фамилию матери) было сломано запястье, легкое сотрясение мозга и подбит глаз. Уэндел отбыл тюремный срок в Омахе, прошел коррекцию агрессивного поведения и лечился у нарколога. Позже, как выяснила Ева, скончался от ножевого ранения, полученного в пьяной драке. Брайсу тогда исполнилось двадцать.

Интересно, почему Кей-Ти оставила фамилию отца? Не от него ли она получила по наследству тягу к рукоприкладству и неумеренным возлияниям? Кто знает.

Ева бегло просмотрела школьные табели. Успеваемость средняя, несколько дисциплинарных взысканий. До четырнадцати лет Кей-Ти не посещала никаких кружков, потом увлеклась театром.

– А что у нас здесь? – пробормотала Ева.

Харрис неоднократно привлекалась за вождение в пьяном виде, лишилась прав. Как и отец, прошла лечение у нарколога. К восемнадцати годам перебралась в Нью-Лос-Анджелес. Снова пару раз привлекалась за вождение в пьяном виде и оскорбление сотрудника полиции, в обоих случаях обвинения сняты. Снова лечилась, на этот раз в серьезной и дорогой частной клинике.

«Все равно не помогло», – подумала Ева и вспомнила печальное лицо и голос Пайпер Ван Хорн, когда она сообщила женщине, что ее дочь Кей-Ти мертва. Мать горевала, как все матери. Впрочем, не совсем все. Собственная мать Евы не раздумывая вручила своего ребенка чудовищу. И не признала ее, когда они столкнулись лицом к лицу.

Нельзя сейчас отвлекаться, надо думать о жертве. Чем больше понимаешь жертву, тем больше шансов понять убийцу.

Итак, жертва выросла в семье, где насилие и злоба были явлением обыденным. Пыталась найти удовольствие или отдушину в игре в кино, но так и не вырвалась из проклятого круга злоба-насилие до самой смерти.

Почему? Да и важно ли это теперь?

Ева обернулась к доске. Знала ли жертва что-нибудь об одном или о нескольких актерах или членах съемочной группы? Что-нибудь такое, чем могла пригрозить убийце: обнародование каких-нибудь порочащих его фактов и, как следствие, бесславный конец карьеры? Или просто слишком долго измывалась над кем-нибудь?

Ева снова повернулась к компьютеру, чтобы прочитать отчет из лаборатории.

– Даллас? – окликнула ее Пибоди с порога. – В фитосигаретах нашли «зонер», в пропорции примерно один к одному.

– Ого! Понятно теперь, почему она вырубилась – вместе с вином вышла гремучая смесь. Любой бы упал.

– Наверняка она упала и осталась лежать. На остатках сожженной тряпки – кровь жертвы. На окурках – только ее слюна. Следы волочения на каблуках совпадают с типом покрытия возле бассейна.

– Быстро же они провели анализы.

– И такое бывает.

– Про «зонер» – молчок, посмотрим, может, кто проговорится.

– Есть. Кармайкл уже ведет к вам Энди.

– Отлично. – Ева продолжала читать с экрана. – Пусть подождет минут пять, понервничает и проникнется серьезностью момента.

«Будем вызывать их по одному. Соскоблим немного голливудского лака и поглядим, что там под ним».

Чем больше Ева узнавала Харрис, тем меньше актриса ей нравилась. Но это не освобождало ее от выполнения своего долга – добиться правосудия.