Текст книги "Приданое Эсмеральды"

Глава 8

Дорога из Бостона до Виски Бич заняла у Эли чуть меньше двух часов. Ему удалось вырваться из когтей снежной бури, двигавшейся на юг. Двадцать минут чертовски сложной езды по центру Бостона помогли ему сосредоточиться.

Просто веди машину и забудь обо всем, приказал он себе. Не думай о том, что там снаружи, что на дороге. Когда он въехал в деревню, автомобиль окутали клочья тумана. Свет уличных фонарей, преломляясь, отражался в лужах и стекавших в канавы ручейках. Вскоре он вынырнул из полосы света и, как только фасады магазинов и ресторанов остались позади, свернул на дорогу, ведущую к берегу.

Резко вывернув руль, он перед «Смеющейся чайкой» съехал на обочину. Не успел он подойти к узкому переднему крыльцу, как дверь соседнего дома открылась.

– Эли?

Человека, который, натягивая на ходу легкую куртку, зашагал по лужайке ему навстречу, он видел впервые.

– Майк О’Малли, – представился незнакомец, протягивая руку. – Я вас ждал.

Да, конечно, это тот же самый голос, что и по телефону!

– Эйбра…

– Она с нами. – Майк жестом указал на дом. – С ней все в порядке, лишь нервное потрясение. В Блафф-Хаусе сейчас находится пара копов. Возможно, вы захотите поговорить с ними. Я…

– Потом, не сейчас. Я хочу видеть Эйбру.

– Она в кухне, – сказал Майк и повел его в дом.

– Он ранил ее?

– Нет, лишь сильно напугал, – ответил Майк. – Но очень сильно. Он попытался ее душить, так что ей пока трудно разговаривать. Но, похоже, она ему тоже как следует врезала. Он оставил ей несколько синяков, она же расквасила ему нос.

От Эли не скрылась гордость, прозвучавшая в голосе Майка. Наверно, хозяин дома пытается успокоить его. Но он должен увидеть Эйбру своими глазами и лично убедиться, что с ней ничего серьезного. Должен. Обязательно.

Эли услышал ее голос, когда они из уютной гостиной перешли в кухню, дверь которой была распахнута настежь. Эйбра, одетая в просторную толстовку, сидела за столом. На ногах плотные розовые носки. Она подняла голову, и на ее лице он прочел странное выражение сочувствия и одновременно вины. Впрочем, стоило ему опуститься перед ней на колени и взять ее за руки, как она тотчас смутилась.

– Ну что еще? Может быть, ты сейчас из кармана достанешь колечко?

– Замолчи. – Он внимательно осмотрел ее лицо и осторожно прикоснулся к багровым следам на шее. – Где еще он тебя поранил?

– Я не ранена, – ответила Эйбра и в знак благодарности сжала его пальцы. – Я цела и невредима. Он просто напугал меня.

Эли посмотрел на Морин, ожидая от той подтверждения ее слов.

– С ней все в порядке. Не будь я в этом уверена, она бы уже давно загремела у меня в больницу, хочет она этого или нет, – ответила та и, выпрямившись, указала на стоявшие рядом кофейник и бутылку виски. – Что ты будешь? Кофе? Виски? Или и то, и другое вместе?

– Кофе.

– Извини, но нам пришлось позвонить тебе. Прости, что потревожили твою семью… – начала Эйбра.

– Они не встревожились. Я сказал им, что прекратилась подача электричества и мне нужно срочно вернуться и кое-что проверить в доме. В любом случае я намеревался вернуться этим вечером.

– Отлично. Незачем их понапрасну волновать. Я не знаю, пропало что в доме или нет, – продолжила Эйбра. – Полиция сообщила, что вроде бы все на месте, но кто знает? Вот они не позволили мне туда вернуться и посмотреть. Морин, когда в ней просыпается желание кого-то опекать, становится страшно пугливой.

– Если это действительно была кража со взломом и воры что-то забрали, что теперь можно поделать? – спросила Морин, обращаясь к Эли. – Извини. За последние полчаса мы так ничего нового и не узнали. – С этими словами она протянула Эли чашку кофе. Прежде чем Морин предложила ему сахар или сливки, он одним глотком осушил полчашки.

– Я спущусь вниз, поговорю с копами и посмотрю, что там.

– Я пойду с тобой, – заявила Эйбра, видя, что Морин собралась возразить. – Во-первых, я защищалась. Во-вторых, здесь полиция и Эли. В-третьих, я больше других знаю о том, что там и как в доме. Знаю лучше всех, хотя и меньше, чем Эстер. А ее здесь нет.

Она встала и крепко обняла Морин.

– Спасибо. И не только за носки, но и за то, что беспокоишься за меня. Спасибо.

После этого она повернулась к Майку и обняла и его тоже.

– Возвращайся сюда. Ляжешь спать в гостевой комнате, – настойчиво предложила Морин.

– Дорогая, я лишь потому вызвала интерес у этого ублюдка, что оказалась в доме в тот момент, когда он думал, что там никого нет. Он не ожидал, что там буду именно я. Заеду к тебе завтра, обещаю.

– Я должен убедиться, что с вами все в порядке, – решительно заявил Эли. – Спасибо за кофе… и за все остальное.

– Материнский инстинкт. Это у нее в генах, – пояснила Эйбра, когда они с Эли спустились с крыльца. – Мы с вами отлично знаем, что дело тут не во мне. Этот тип охотился не за мной.

– Но напал-то он все равно на вас. Так что получается, что и в вас тоже дело. Я сяду за руль.

– Я поеду за вами следом в моей машине, иначе вам придется отвозить меня обратно.

– Договорились. – Он взял ее под руку и подвел к своему автомобилю.

– Отлично. Похоже, что гены материнской любви сегодня вечером передались всем без исключения.

– Расскажите, что случилось. Майк не сообщил мне никаких подробностей.

– Когда началась гроза, я не смогла точно вспомнить, закрыла ли я все окна в вашем доме. Сегодня я проветривала комнаты и почему-то решила, что забыла закрыть окно в комнате Эстер, где стоят тренажеры. Мысль об этом никак не отпускала меня, и я поехала, чтобы убедиться лично. Я даже захватила с собой коробку с рагу из индейки, с клецками…

– Кстати, говоря о генах… поясните.

– Лично я предпочитаю словосочетание «гены доброй соседки». Света в доме не было. Сейчас я понимаю, что повела себя глупо и необдуманно, не обратила внимания на то, что без света был только ваш дом, в отличие от соседских. Я разозлилась. У меня был с собой маленький фонарик, потом на кухне взяла большой.

Эйбра виновато вздохнула:

– Я ничего не слышала, ничего не чувствовала. В этом неприятно признаваться, ведь я всегда верила, что обладаю неким шестым чувством и способна заранее ощутить опасность. В этот вечер оно меня подвело. Позор, короче говоря. Я поднялась наверх и увидела, что окно, конечно же, закрыто. Тогда я снова спустилась вниз, и тут мне в голову пришла мысль зайти в подвал и попытаться запустить старый генератор, хотя я боюсь пауков, темноты и призраков и ничего не смыслю в электротехнике. Вот там он и напал на меня.

– Напал сзади?

– Угу. Все еще бушевала гроза, шел дождь, шумел ветер, и я, хоть убей, ничего не слышала, и тогда он схватил меня за горло. Но как только справилась с паникой, начала действовать. Ударила его, вцепилась ему в руку, высвободилась… Ткань. – Ей вспомнились незначительные подробности. Бывший адвокат наверняка их оценит, так же, как и полицейские. – Пожалуй, шерсть. Мягкая шерсть. Свитер или пиджак. Соображать было некогда, он лишил мой мозг доступа кислорода. На мое счастье, мне удалось взять себя в руки. Я бессознательно сделала все, что нужно для самообороны. Я брала уроки. ССНП. Это значит…

– Я знаю, что это значит. Вы помнили, как следует применить эти правила?

– Какая-то часть моего сознания это вспомнила, – ответила Эйбра, когда Эли остановился перед Блафф-Хаусом. – Я ударила его локтем и застала врасплох. Затем ударила затылком в лицо, не слишком сильно, но достаточно, чтобы он ослабил хватку, и тут же наступила ему на ногу. Наверно, не слишком сильно, потому что я была в угги. После чего развернулась и основанием ладони ударила его в лицо. В темноте было плохо видно, но я точно попала. И, наконец, еще один удар, заключительный.

– Коленом в пах?

– Понятное дело, что ему было больно. Я не сразу это поняла, потому что как безумная бросилась наутек. Я выскочила из дома и метнулась к машине. Но я точно слышала, как он тоже побежал. Мой удар пришелся в цель, потому что он меня измазал своей кровью.

– Вы так спокойно об этом рассказываете.

– Сейчас спокойно. Вы не видели меня, как я сжалась в комочек в объятиях у Морин и плакала, как малый ребенок.

При мысли, что ей угрожала опасность, Эли напрягся всем телом.

– Извини, что так получилось, Эйбра. Я не хотел…

– Я тоже не хотела. Но вы ни в чем не виноваты. Как и я. – Она вылезла из машины и улыбнулась полицейскому, шагнувшему ей навстречу. – Привет, Винни. Эли, это Винни Хансон.

– Эли, ты, должно быть, не помнишь меня?

– Почему же, помню. – Волосы у Хансона стали короче и вместо светлых, выгоревших на солнце, теперь были каштановыми, лицо сделалось более круглым. Тем не менее Эли его вспомнил. – Тот чувак, что любил серфинг.

– Я до сих пор это дело люблю, – улыбнулся Винни, – особенно когда доска оказывается под рукой и волна набегает хорошая. Извини, что побеспокоили тебя.

– Ничего страшного. Как он проник внутрь?

– Отключил электричество. Закоротил, а затем взломал замок боковой двери, той, что ведет в прачечную. Он знал или подозревал, что там находится сигнализация. Эйбра сказала, что ты уехал ранним утром, отправился в Бостон.

– Верно.

– Значит, твоей машины здесь весь день не было. Советую тебе все тут осмотреть. Проверь, не пропало ли чего. Мы звонили в энергетическую компанию, но они, похоже, до завтра ничего не станут предпринимать.

– Да, похоже на то.

– Мы не обнаружили никаких следов вандализма, – продолжал Винни, провожая их к дому. – На полу в холле мы нашли следы крови, толстовка Эйбры тоже испачкана кровью. Ее достаточно, чтобы сделать анализ ДНК, но если его ДНК нет в нашей базе и пока мы не поймаем его, то нет смысла этим заниматься. Да и в любом случае анализы быстро не делаются.

С этими словами Винни открыл входную дверь и, щелкнув выключателем своего фонарика, подобрал с пола маленький фонарик, оброненный Эйброй, который затем положил на стоявший рядом столик.

– Мы время от времени имеем дело со взломом и незаконным проникновением в жилище, чаще всего в летние коттеджи, которые в не сезон стоят пустые. Чаще всего это делают подростки, чтобы где-то потусоваться, покурить крэк, выпить или потрахаться. Самые худшие варианты – когда они устраивают погром или воруют электронику или дорогие вещи. Но никто из местной шпаны не осмелился бы забраться в Блафф-Хаус.

– Кирби Дункан. Частный сыщик из Бостона. Он ошивался в этих местах, задавал обо мне вопросы разным людям.

– Это не он, – вмешалась в разговор Эйбра, но Винни тем не менее старательно записал имя в блокнот.

– Было темно. Вы не разглядели его лица.

– Верно, не разглядела, но у меня был, так сказать, контакт с его телом. Дункан какой-то мягкий, рыхлый, этот же был ниже ростом и более плотный и крепкий.

– И все же мы с ним поговорим, – сказал Винни, убирая блокнот.

– Он остановился в гостинице, в «Серфсайде». Я видела его там.

– Это мы тоже проверим. В доме есть кое-какие ценные вещи, дорогая электроника. Наверху у вас имеется неплохой ноутбук, есть плазменные телевизоры. Полагаю, что в сейфе хранятся драгоценности мисс Эстер. Наличные деньги в доме хранились?

– Да. Правда, совсем немного, – ответил Эли и, взяв со стола фонарик, повел их по лестнице наверх. Первым делом он зашел в кабинет и включил свой ноутбук.

Если Дункан что-то искал, то непременно сунул нос в его электронную почту, покопался в файлах, проверил, на какие сайты он заходил. Поэтому Эли провел быструю диагностику.

– Ничего нового после того, как я выключил его сегодня утром. Это видно. – Затем он открыл ящики стола и покачал головой. – Похоже, в них тоже никто не заглядывал и ничего не искал. Ничего не пропало. Все на месте.

Эли вышел из кабинета в спальню. Открыл комод, увидел пару сотен долларов, которые, особо не пряча, здесь хранил.

– Если он и был здесь, – сказал Эли, проведя вокруг лучом фонарика, – то ничего не трогал и ничего не взял.

– Вполне возможно, что появление Эйбры помешало ему и он вообще не успел приступить к поискам. Послушайте, не торопитесь и внимательно все осмотрите. Дождитесь, когда снова дадут свет. Мы будем патрулировать ваш дом, хотя со стороны злоумышленника было бы глупостью снова залезть к вам. Уже поздно, – добавил Винни. – Не хочу беспокоить вашего частного сыщика и в этот час вытаскивать его из постели. Встретимся завтра, Эли. Хочешь, я отвезу тебя домой. Эйбра?

– Нет, спасибо, езжай один.

Винни кивнул и вытащил визитную карточку.

– У Эйбры мой телефонный номер есть, а ты возьми. Позвони мне, если обнаружишь пропажу или если возникнет какая-то проблема. Ну а если ты возьмешь доску для серфинга, я проверю, как ты усвоил те уроки, которые я тебе давал в юности.

– В марте? Доску? Да ведь вода сейчас ледяная.

– А зачем, по-твоему, настоящие мужчины надевают костюмы для плавания? Короче, будем на связи.

– Он нисколько не изменился с тех пор, – прокомментировал Эли, когда шаги Винни стихли. – Прическа, конечно, другая, но смею предположить, что в полиции косо смотрят на мелированные патлы до плеч.

– Готова спорить на что угодно, длинные патлы ему тогда очень шли.

– Так вы были знакомы? Имею в виду, до этого вечера?

– Угу. Он что-то там проспорил своей жене в прошлом году и был вынужден ходить ко мне на занятия йогой.

– Винни женат?

– Ага. И ребенок есть. Второй скоро родится. Они живут в Саут-Пойнте и устраивают умопомрачительные пикники.

Наверно, Винни сильно изменился, подумал Эли, продолжая осматривать комнату. Ему вспомнился худой как жердь парень, который был без ума от серфинга и мечтал перебраться на Гавайи.

Луч фонарика скользнул по кровати. Затем вернулся к полотенцу и рыбе, курящей трубку.

– Вам понадобится полотенце побольше, – произнес он и в скудном свете фонарика посмотрел на ее лицо. – Вы, должно быть, устали. Я отвезу вас домой.

– Скорее взвинчена, чем устала. Мне не нужно было пить кофе. Послушайте, Эли, вам не стоит оставаться здесь, ведь в доме нет света. Ночью станет еще холоднее. Без электричества нет не только света, но и воды, потому что насос не работает. У меня же есть более или менее приличная гостевая комната и вполне уютный диван. Можете воспользоваться или спальней, или этим диваном.

– Нет, не надо, спасибо. Не хочу оставлять дом пустым после того, что случилось. Спущусь вниз и поковыряюсь в генераторе.

– Отлично. Я с вами. Спущусь вниз, буду по-женски вскрикивать и подавать вам не те инструменты, что нужно. Вы не слишком ловкий, но сможете раздавить пауков. Знаю, что это неправильно, принимая во внимание ту хорошую работу, что они делают и какую пользу приносят, но у меня пунктик относительно пауков.

– Я смогу издавать крики и шуметь по-мужски и сам хвататься за ненужные инструменты. Вам же лучше поехать домой и лечь спать.

– Я не готова, – отозвалась Эйбра и пожала плечами. – Если вы не слишком возражаете, могу составить вам здесь компанию. Заночую у вас. Буду признательна, если у вас найдется для меня бокал вина.

– Конечно, найдется, – сказал Эли, заподозрив, что бы она ни сказала Морин, ей жутко не хочется оставаться одной дома. – Мы с вами напьемся и запустим этот чертов генератор.

– Замечательный план. До того, как вы приехали, я там хорошенько прибралась, во всяком случае, на большей части вашего винного погреба. Вглубь не заходила, да и Эстер, полагаю, тоже. Причем она туда явно много лет не заглядывала. Остальная часть погреба огромная и темная, сырая и немного жутковатая, – призналась Эйбра, когда они спускались вниз. – Не могу назвать это место моим любимым.

– Жутковатая? – переспросил Эли и поднес снизу фонарик к подбородку, произведя эффект эпизода из фильма ужасов.

– Да. И прекратите это. Печи издают жуткие звуки, скрип, скрежет и лязг. Кроме того, там масса разных комнаток и коморок. Как в подвале в фильме «Сияние»[6]6
  «Сияние» – культовый фильм ужасов Стэнли Кубрика, снятый по мотивам одноименного романа Стивена Кинга.


[Закрыть]. Поэтому…

Она зашла на кухню и сама взяла бутылку вина.

– Храбрость от перебродившего винограда, которая может также нейтрализовать воздействие выпитого на ночь кофе. Как там дела у вас дома? В Бостоне?

– Все отлично. В самом деле. – Если ей нужно поговорить о чем-то еще, то он поболтает о чем угодно. – Бабуля выглядит окрепшей, родители не такими обеспокоенными, как раньше. Сестра ждет второго ребенка. Короче, было что отпраздновать.

– Замечательно.

– Это, так сказать, помогло переключить рычаги, если вы понимаете, что я имею в виду, – сказал он, наблюдая за тем, как Эйбра наливает в бокалы вино.

– Выпьем за новое начало, за будущих детей и за электричество, – ответила она, чокаясь с ним.

Сделав глоток, она решила захватить бутылку с собой в подвал. Может быть, она выпьет там и это поможет ей уснуть.

* * *

Подвальная дверь скрипнула. Естественно, подумала Эйбра и взялась согнутым пальцем за «собачку» на ремне Эли.

– Теперь нас не разлучат, – пошутила она, когда тот оглянулся.

– Это не «Амазон»[7]7
  Корпорация Amazon com Inc., являющаяся крупнейшим в мире интернет-ритейлером, славится своими огромными складами (в том числе подземными).


[Закрыть].

– Еще какой «Амазон»! Большинство домов в округе не имеют подвалов. А такие внушительные лабиринты – редкость.

– Но и на скалах домов тут почти нет. Кстати, часть подвала находится выше уровня земли.

– Подвал есть подвал. В этом слишком уж тихо.

– А по-моему, наоборот, он издает чересчур много звуков.

– Это все печи. Сейчас они молчат, потому и тихо. И еще там стоят насосы и прочая техническая начинка. Все как будто замерло в ожидании.

– Вот это да! Вы уже начинаете меня пугать.

– Не хочу бояться в одиночку, пусть кто-то боится со мной за компанию.

На нижней ступеньке Эли вынул из зарядного устройства фонарик. Еще шаг, и они оказались в идеально обустроенном винном погребе.

А ведь были дни, представил он себе, когда в каждой нише было по бутылке… лакей регулярно переворачивал сотни таких бутылок. Даже по нынешним временам у него имеется добрая сотня бутылок отменного вина.

– Пришли. Теперь мы разделимся, чтобы вы могли дать мне сигнал. Я подниму на ноги поисковую партию.

О подвале Блафф-Хауса Эйбра привыкла думать как о пещере. О целой системе пещер. Часть стен была когда-то просто высечена в толще скалы. Здесь имелись проходы и низкие арки. Не выйди из строя генератор, она бы щелкнула выключателем, и эти темные своды тотчас бы залил теплый, приветливый свет, однако теперь темноту прорезали лишь лучи их с Эли фонариков.

– Мы с вами совсем как Скалли и Малдер из «Секретных материалов», – прокомментировала Эйбра.

– Истина где-то там…

Услышав его слова, она улыбнулась и решила держаться поближе к нему и не отставать. Неудивительно, что, когда Эли, нырнув под арку, свернул влево и остановился, Эйбра едва не налетела на него сзади.

– Извините.

Эли хмыкнул и поводил лучом фонарика по облупившейся красной краске какого-то исполинского механизма.

– Похоже на инопланетный космический корабль.

– Или агрегат из другого времени. Спрашивается, почему его не заменили на новый, современный? Ведь ему давно место на свалке металлолома.

– Перебои в подаче электроэнергии Эстер не волновали. По ее словам, они помогали ей не забывать о том, что во всем нужно полагаться только на себя. У нее всегда имелся большой запас батареек, свечей, дров, консервированных продуктов и прочего.

– С новым надежным генератором, который я тут установлю, она вообще не будет зависеть от внешнего мира. Судя по всему, в этом допотопном монстре кончился бензин. – Эли легонько пнул генератор. Затем, сделав глоток вина, он поставил бокал на полку с инструментами и открыл пятигаллоновую канистру бензина. – Отлично, горючее у нас есть. Давайте проверим эту инопланетную махину.

Сказав это, он обошел генератор кругом.

– Вы знаете, как он работает?

– Угу. Мы с ним несколько раз сталкивались. Надеюсь, я ничего не забыл. – С этими словами Эли оглянулся на нее и поводил лучом фонарика по ее левому плечу, сделал испуганное лицо. – Ой!

Эйбра вздрогнула и резко обернулась, все так же держа в одной руке бокал, во второй – бутылку.

– Он заполз на меня? Заполз? Кыш! Убирайся!

Она тут же застыла на месте, услышав смех Эли – глубокий искренний смех. Он одновременно и успокоил ее, и разозлил.

– Черт возьми, Эли! Ну что за создания вы, мужики! Вы как дети, ей-богу!

– Вы не побоялись дать отпор налетчику, одна, в полной темноте. И визжите, как резаная, вообразив, что на вас забрался паук.

– Не вижу ничего удивительного. Я же женщина, – ответила она и опрокинула свой бокал. – Это было жестоко с вашей стороны.

– Зато смешно, – ответил Эли и попытался открутить крышку с горловины топливного бака. Бесполезно. Он попытался еще раз. – Да, не везет так не везет!

– Может, вам требуется моя помощь? – спросила Эйбра, кокетливо опустив ресницы.

– Пожалуйста, прошу вас, уважаемая йогиня!

Она подошла ближе и, встав вплотную к нему, напрягла бицепсы и дважды тщетно попыталась открутить злополучную крышку.

– Прошу прощения. Она, похоже, заварена.

– Нет, просто заржавела. Тот, кто закручивал ее последним, явно перестарался, доказывая свою молодецкую силу. Тут без гаечного ключа не обойтись.

– Эй, вы куда?

Эли остановился.

– Кладовка с инструментами была раньше где-то рядом.

– Не хочу возвращаться туда.

– Я сам схожу и поищу там гаечный ключ.

Эйбре меньше всего хотелось оставаться одной, но она не хотела вновь признаться в том, что ей страшно.

– Продолжайте говорить. Только не издавайте хрипов и стонов. Этим вы не произведете на меня впечатления.

– Если на меня нападет подвальное чудовище, я буду сражаться с ним молча, обещаю вам.

– Просто продолжайте говорить, – повторила Эйбра свое требование, когда Эли шагнул куда-то в глубь подвала. – Когда вы потеряли девственность?

– Что вы сказали?

– Первое, что мне пришло в голову, вот я и захотела спросить. Хорошо, я расскажу первой. Это случилось ночью, во время выпускного бала в школе. Такая, знаете ли, шаблонная фраза. Я думала, что у нас с Тревором Беннингтоном любовь навсегда. Продлилась же она два с половиной месяца, ну или полгода, если считать до нашего первого секса. Эли!

– Я слушаю. И кто кого бросил?

– Мы просто тихо расстались, по взаимному согласию. А зря. Потому что так неинтересно. Нужно было разойтись громко, со скандалом.

– Ну, это еще как сказать. – Голос Эли отразился от стен зловещим эхом. Эйбра поспешила сделать дыхательное упражнение и провела вокруг себя лучом фонарика.

Затем до ее слуха донесся глухой удар и ругательство.

– Эли! – позвала она.

– Черт побери, откуда это здесь взялось?

– Не смешите меня.

– Я только что ударился лодыжкой об эту гребаную садовую тачку, потому что она стояла прямо посредине этого гребаного пола. И я…

– Вы поранились, Эли?

– Идите сюда, Эйбра.

– Не хочу.

– Тут нет пауков. Нужно, чтобы вы взглянули на это.

– О боже! – воскликнула она, подойдя ближе к источнику его голоса. – Оно живое?

– Нет, ничего подобного.

– Если это глупый мальчишеский розыгрыш, то я вряд ли удивлюсь. – Эйбра поводила лучом фонарика. В круге света возник Эли, и она задышала гораздо спокойнее. – Что это?

– То, что видите, – сухо ответил он и скользнул вперед узким лучом света.

В этом месте пол, являвший собой утрамбованную землю и камни, зиял от стены до стены разверстой пастью темной ямы, примерно шести футов в длину и глубиной не менее трех[8]8
  Около 2 метров в длину и 1 метр в глубину.


[Закрыть].

– Здесь кто-то был похоронен?

– Я бы сказал, что тело с большей вероятностью зарыли бы, нежели стали бы выкапывать.

– Зачем кому-то понадобилось копать землю здесь, в подвале? Эстер никогда не рассказывала ни о каких раскопках. – Эйбра поводила фонариком у краев ямы, высветив кирку, лопаты, ведра и кувалду. – Чтобы перерыть здешнюю землю ручными инструментами, ушла бы целая вечность.

– Но электроинструменты производят шум.

– Да, пожалуй… О господи. Так что же тут искали этим вечером? Для чего спустились сюда и рыли землю? Легендарное приданое Эсмеральды? Но это же смешно… однако, похоже, так оно и есть.

– Значит, он понапрасну тратит время и силы. Боже мой, ведь будь тут сокровище, неужели бы мы о нем не знали?

– Я не хотела сказать, что…

– Извините. – Эли отошел в сторону. – Все это было сделано не вчера. Тут копать надо было всю неделю подряд, по нескольку часов в день.

– Значит, он бывал здесь и раньше. Но на этот раз он отключил электричество и взломал дверь. Эстер меняла код сигнализации, – вспомнила Эйбра. – Она попросила меня обновить его, когда попала в больницу. Она тогда сильно расстроилась и, хотя в этом не было смысла, все-таки настояла на своем. Потребовала новый код и чтобы в дверь врезали новый замок. Я все сделала. Примерно за неделю до вашего приезда, Эли.

– Она не просто упала. – Внезапное понимание этого факта было сродни удару кулаком в солнечное сплетение. – Вот же сукин сын! Неужели он толкнул ее? Получается, что она потеряла равновесие и упала. Он же бросил ее в таком положении. Оставил лежать на полу.

– Нужно позвонить Винни.

– Звонок может подождать до завтра. Яма от нас никуда не уйдет. Кажется, я свернул не туда. Мне нужен был гаечный ключ. Я заблудился. Я не был здесь много лет и теперь свернул не в том направлении. Это самая старая часть дома. Послушайте!

Эли умолк, и она четко услышала: шлепки волн о камни, завывание ветра.

– Мы как будто слышим голоса давно умерших людей. Погибших пиратов и мертвых ведьм из Салема. Не могу вспомнить, когда в последний раз я заходил в подвал так далеко. Бабуля сюда уже никогда не вернется. Она здесь ничего больше не хранит. Я просто свернул не туда, иначе я бы ни за что не нашел эту яму.

– Пойдемте отсюда, Эли.

– Хорошо, – ответил он и повел ее к выходу, но перед первым поворотом остановился, чтобы взять с полки старый разводной ключ.

– Сокровище – это бриллианты, Эли, – заявила Эйбра, когда они вернулись к генератору. – Это единственное, что имеет смысл. Вам не обязательно в них верить. Главное, что в них верит он. Согласно легенде, клад стоит целое состояние. Алмазы, рубины, изумруды – чистой воды, волшебные, изысканные. И золото. Приданое королевы.

– Приданое дочери богатого герцога, если быть точным, – произнес Эли и открутил гаечным ключом крышку топливного бака. – Они существовали, эти драгоценности, и сейчас, возможно, стоят миллионы. Разумеется, часть их покоится на дне океана, в трюме корабля, вместе с останками экипажа. – Он подсветил фонариком и заглянул в горловину бака. – Сухо, как кое-что у старой девственницы… Как пыль, – торопливо поправился он. – Извините.

– Вы едва не сказали вульгарность.

Эйбра посветила, чтобы ему было удобнее заливать бензин. В одной руке она держала фонарик, в другой бокал. Эли тем временем щелкал выключателями и вглядывался в измерительные приборы.

И наконец нажал рубильник. Агрегат заурчал и запыхтел, как живой. Эли повторил процедуру еще раз и еще. Генератор заработал.

Эли принял из рук Эйбры бокал с вином. Их руки на мгновение соприкоснулись.

– Господи, Эйбра, да вы замерзли!

– Представьте себе. Чему удивляться, ведь мы в сыром, нетопленом подвале.

– Пойдемте быстрее наверх. Я разожгу камин.

Он машинально обнял ее за плечи.

Пока они шли, она инстинктивно прижималась к нему.

– Эли, я не хочу в это верить, но, может, это дело рук кого-то из местных жителей? Они ведь знали, что вас нет дома. Они не стали бы рисковать и отключать свет, зная, что вы у себя.

– Я плохо знаю местных жителей. Не то, что раньше. Тут, наверно, многое изменилось. Но мне известно, что в одной из здешних гостиниц остановился частный сыщик. Уж он-то должен был знать, на месте я или нет.

– Это был не он. Я в этом уверена.

– Может, вы и правы. Но ведь он работает на кого-то, выполняет чье-то задание, верно?

– Верно. Или же у него есть подручный. Неужели вы думаете, что это он… или они столкнули Эстер?

– Бабушка решила спуститься с лестницы глубокой ночью. Непонятно, зачем ей это понадобилось. Хочу взглянуть на эту загадку под другим углом. Но утром, – добавил он, когда они подошли к кухне.

Эли положил фонарик на стол, поставил рядом бокал и зябко потер руки.

– В «Амазоне» оказалось холоднее, чем я предполагал.

Эйбра рассмеялась, встряхнула волосами и подняла голову.

Они стояли близко друг к другу, и его руки теперь двигались медленнее, он уже не потирал их, а поглаживал.

Эйбра мгновенно ощутила трепет внизу живота. Она давно перестала обращать внимание на подобные ощущения – с тех пор, как у нее начался, образно выражаясь, сексуальный пост. Она заметила, как у него изменился цвет глаз, как его взгляд задержался на ее губах. Она инстинктивно шагнула ближе. Эли же, наоборот, отпрянул назад и опустил руки.

– Не сейчас, – произнес он.

– Простите?

– Не сейчас. Травма, потрясение, вино. Позвольте, я затоплю камин. Вы немного согреетесь, а потом я отвезу вас домой.

– Хорошо, но только скажите мне, что это не составит вам большого труда.

– Напротив, – ответил он, на мгновение задержав взгляд на ее лице. – Это будет чертовски тяжело.

Это было нечто, подумала Эйбра, когда он вышел. Она сделала глоток вина из бокала и подумала, что предпочла бы иной способ согреться.