Текст книги "Желать. Книга-спутник сексуального самопознания и свободы в интимной жизни"

Нормальной сексуальности не существует

Я утверждаю, что нормальной сексуальности как таковой не существует, потому что есть множество измерительных критериев, которые могут служить ориентирами для определения нормальности, и все рассматривают сексуальность под своим углом. Проще говоря, одно и то же поведение может выглядеть совершенно нормальным с точки зрения одного критерия и ненормальным – с точки зрения другого. Например, давайте представим, что время от времени мне нравится переодеваться. С точки зрения статистики мое поведение выглядит ненормальным, но вот с точки зрения психиатрии это совершенно не так. Действительно, мое увлечение разделяет не так много людей, но оно носит непостоянный характер и не причиняет мне никаких психологических страданий.

«Нормальная» сексуальность против сексуальности удовлетворяющей

Также мы должны помнить, что «нормальная» сексуальность не обязательно – если не сказать нечасто – удовлетворяет нас. Это связано с тем, что нормальность определяется, исходя из критериев, которые не учитывают особенности нашей личности и наш опыт.

Например, если в статистическом исследовании говорится (я выдумываю показатели), что 72 % людей занимаются сексом 2 раза в неделю, что делать мне, если я делаю это с иной частотой? Если я хочу вогнать свою сексуальность в рамки, то мне нужно заставлять себя заниматься любовью чаще или, наоборот, ограничивать свою сексуальную активность? И в том и в другом случае я бы перестала быть автором своих сексуальных отношений, и это не принесло бы мне больше удовольствия, потому что скорее походило бы на принуждение и необходимость. Лично мне такое положение дел не кажется завидным. Безусловно, если мы хотим быть творцами своей сексуальности, мы меньше всего должны быть заинтересованы в том, чтобы оправдывать чьи-то ожидания.

Тем не менее, хотя поиск внешних ориентиров для оценки и развития нашей сексуальности и не имеет смысла, мы должны признать, что у этого подхода все-таки есть определенное преимущество: оперирование внешними критериями позволяет нам снять с себя ответственность.

Внешние критерии

Обращение к внешним критериям и «диагностика» нормальности позволяет нам, среди прочего, оправдать определенные аспекты нашей сексуальной жизни, которые мы не можем принять. Я говорю о некоторых желаниях или фантазиях, которые мы хотели бы, но не готовы реализовать. Используя «нормальность» или «ненормальность» нашей сексуальности (мы еще вернемся к вопросу, почему ненормальность иногда играет нам на руку), мы можем, например, манипулировать партнером, побуждая его действовать в соответствии с нашими желаниями. Это происходит, например, когда мы хотим посмотреть порнографический фильм вместе со своим супругом, но, вместо того чтобы спросить о его желании сделать это, мы просто ставим его перед фактом, утверждая, что это вполне приемлемая и банальная практика. Боясь признаться в своем желании, мы прикрываемся нормальностью (в данном случае социокультурными нормами), чтобы узаконить это действие в глазах партнера и, что самое главное, своих собственных. Чтобы это желание не выглядело для нас проблемой и мы сами смогли в полной мере его принять. Этот пример доказывает нашу заинтересованность в том, чтобы сексуальность подвергалась диагностике, основанной на внешних ориентирах, на критериях, которые к нам не относятся, но которые кажутся нам объективными. Обращение к ним является для нас своего рода индульгенцией: это избавляет нас от необходимости брать на себя ответственность за свои желания.

Порой нам трудно принять не только наши сексуальные желания и фантазии, но и наши анатомические особенности, и тут опять на помощь, чтобы объяснить для себя ту или иную проблему, приходит диагностика нормальности.

Представим мужчину, у которого с анатомической точки зрения аномально маленький пенис, и свою неспособность доставить удовольствие партнерше он объясняет именно этой анатомической особенностью. Использование внешнего (анатомического) критерия позволяет этому мужчине снять с себя ответственность за происходящее в сексуальных отношениях. Проще говоря, если он не может доставить удовольствие своей возлюбленной, то это вовсе не его вина, а вина его анатомически, читайте «ненормально», маленького пениса!

Но внимание: преимущество, которое мы получаем, прибегая к внешним критериям, имеет свои ограничения, поскольку в некоторых случаях оно мешает нам объективно оценить ситуацию, в которой мы находимся. В примере, который мы рассматривали выше, следует иметь в виду, что, списывая все на анатомические особенности, мужчина даже не задумывается о том, что могут существовать и другие факторы, которые не обязательно касаются его, а зависят, например, от партнерши.

В действительности существует целый ряд причин, которые объясняют неспособность женщины достичь оргазма: психологическая блокировка, плохое знание своего тела, боли, связанные с проникновением, отсутствие возбуждения, плохое взаимопонимание в браке. Таким образом, мужчина лишает себя возможности воздействовать на эту ситуацию и преодолеть трудности, с которыми он столкнулся. Вот почему мы должны сохранять бдительность. Хотя обращение к внешним критериям для оценки нормальности может быть удобным, поскольку позволяет снять с себя ответственность, это не всегда приносит нам пользу.

Сексуальная практика как уникальное знание

Вопрос о сексуальной нормальности перестает быть корректным с того момента, когда в него вмешиваются внешние критерии, не имеющие никакого отношения к нашей личности. Потому что, делая выбор в пользу следования «нормам», мы не только не можем быть полностью уверены в «правильности» нашего поведения (мы будем постоянно сомневаться в полном соответствии шаблону), но и лишаем себя возможности выстраивать сексуальные отношения так, как мы того желаем, чтобы получать от них максимальное удовлетворение. Что же тогда делать? Может, лучше отказаться от идеи нормальности? Я так не думаю. Очень важно понимать, что мы должны создать свою собственную сексуальную нормальность, которая действует только для нас и которая основана на том, что нам подходит.

Когда мы задумываемся о том, как следует воспринимать сексуальность, или переживаем из-за своей сексуальности, более уместно свести все эти вопросы к личному уровню, а не рассматривать с точки зрения усредненных ориентиров.

Важно не столько знать, является ли наша сексуальность «нормальной», сколько понимать, в какой степени она нам подходит. Размышляя подобным образом, мы рассматриваем нашу сексуальную практику через личные и субъективные ощущения, а не через теоретические знания. Эти ощущения базируются не на рассуждениях и советах, а определяются нашим личным опытом. Только чувствуя свою сексуальность, проживая моменты ее проявления и занимаясь сексом, мы можем сконцентрироваться на том, что нам нравится.

Индивидуализированный подход к сексуальности кажется мне интересным, потому что он позволяет нам позиционировать себя как главного героя нашей сексуальной жизни, а не как исполнителя модели сексуальности. Так мы берем под контроль нашу сексуальную жизнь и позволяем себе проживать ее в соответствии с нашими личными потребностями: мы превращаем ее в сексуальную практику, отражающую то, кем мы являемся на самом деле.

Проявите свободу воли

Абстрагироваться от сексуальной нормальности, которая определяется внешними критериями, и делать выбор в пользу своей сексуальности – это то, что нам по силам. Иногда мы даже поступаем, ориентируясь именно на нее. Я говорю о случаях, когда мы решаем заняться сексом с другим партнером – не супругом, даже несмотря на клятвы верности. Поступая таким образом, мы освобождаем себя от сексуальной нормальности, определяемой моралью или религией, и отдаем предпочтение нашей собственной нормальности. Я говорю о женщинах, которые решают заниматься сексом до вступления в брак, живя в среде, где девственность до брака является нормой. Эти люди делают выбор в пользу своего желания, прекрасно понимая, что их сообществом и культурой это расценивается как что-то «ненормальное». Такие примеры в нашей обыденной жизни встречаются довольно часто. В них нет ничего страшного или вызывающего беспокойство, и мы вряд ли бы стали рассматривать такое поведение как отклонение от нормы.

Чему нас учат эти примеры? Какие уроки мы можем извлечь из них в отношении нашей сексуальной жизни?

Сам факт, что подобные сексуальные практики действительно существуют, уже говорит о возможности к ним прибегнуть! Не имеет значения, считаются ли они ненормальными в глазах сторонних наблюдателей – это не мешает им быть частью нашей интимной жизни, если мы так решили. Здесь важно только понятие выбора, которое мы должны учитывать, когда задаемся вопросом о том, как нам выстраивать нашу сексуальную жизнь. На мой взгляд, мы не можем ни оценивать, ни в полной мере проживать какую-либо сексуальную практику, не принимая во внимание тот факт, что имеем право на проявление свободы воли. Мы никогда не должны забывать, что наша сексуальность может быть разной. Потому что, несмотря на существование целого ряда обязательств, ограничений и условностей, мы можем поступать так, как мы того желаем. В том числе добровольно и с чистой совестью отказываться от того, что мы считаем вредным и наносящим ущерб нашей сексуальности, а также от того, что мы расцениваем как препятствие на пути к интимной жизни, которая приносит нам удовлетворение.

Внимание! Создание нашей собственной сексуальной нормальности не означает, что нам дозволено все и что мы можем вести себя без каких-либо ограничений, игнорируя все правила!

Не забывайте об опоре на законодательство. Оно очерчивает рамки, в которых мы обязаны выстраивать наши сексуальные отношения. Эта структура призвана защищать и гарантировать уважение по отношению к другим людям (живым или мертвым, если уж на то пошло, поскольку некрофилия является незаконной практикой) и животным (зоофилия тоже находится под запретом). Это позволяет нам разобраться в причинах, по которым запрещено большинство – если не все! – сексуальных практик, вовлекающих третьих лиц (особенно несовершеннолетних) и животных. Закон направлен не столько на то, чтобы защитить нас от самих себя, сколько на то, чтобы защитить наше окружение. Эта роль закона четко проявляется в наказании за посягательство на жизнь других, в то время как причинять вред себе не запрещено.

Поэтому рассматривать нашу сексуальную практику только и исключительно с точки зрения того, что нам подходит, не всегда возможно. Я говорю о тех случаях, когда фантазии, приносящие удовольствие, подразумевают незаконные действия. В этой ситуации мы испытываем затруднения при выражении своей сексуальности, и тогда, с большой долей вероятности, она начинает приносить нам больше разочарований, нежели радости… если только мы не решимся исследовать эту сферу своей жизни и не найдем удовлетворение в разрешенных практиках. Людям, оказавшимся именно в такой ситуации, способна помочь терапия.

Нельзя отрицать, что законы могут быть препятствием для людей, чья сексуальность связана с запрещенными сексуальными практиками, но эти законы тем не менее не обязывают их ограничивать свою сексуальную жизнь в целом. Потому что регулируются только определенные виды практик, а не все виды сексуального поведения! В законодательстве ничего не говорится, например, о том, сколько раз в день я могу мастурбировать, или о максимальном количестве людей, с которыми я могу вступать в сексуальные отношения. Просмотр порнографического фильма во время секса также не является запрещенной практикой. Мы могли бы сравнить эту ситуацию со свободой слова: то, что нам запрещено произносить ненавистнические высказывания, еще не означает, что мы вообще ничего не можем сказать.

Случаи, когда законодательство запрещает вести сексуальную жизнь, которая нас устраивает, очень редки и часто связаны с патологиями или преступностью. В постель подавляющего большинства из нас законодательство никогда не заглядывает. За исключением тех случаев, когда необходимо определить обстоятельства конкретных ситуаций. Это четко прослеживается на протяжении последних десятилетий, когда, с изменением нравов, законодательству приходилось обращать внимание на определенные типы поведения. Основное внимание, конечно же, уделялось отношениям между мужчинами и женщинами, а также отношениям с несовершеннолетними. При разработке этих законов некоторым понятиям было трудно дать определения, из-за чего установились не совсем четкие границы того, что можно назвать преступлением. Как следствие, порой бывает трудно разобраться в том, что мы все-таки можем или не можем делать. Тем не менее, на мой взгляд, работа в этом направлении приносит нам больше пользы, чем мешает нам жить.

Таким образом, нам разрешено все, но в рамках закона! Он создает пространство, в котором мы можем раскрывать нашу сексуальность и проявлять свободу воли. В этих рамках мы можем решать, как выстраивать свою сексуальную жизнь, у нас есть возможность исследовать наши желания, фантазии и удовольствие, чтобы понять, что действительно нам подходит.

Проявляя свободу воли, мы не только становимся создателями нашей собственной сексуальной нормальности, но и получаем уникальную сексуальную практику (и, несомненно, это признак того, что мы являемся нормальным человеком, в том смысле, что нормальность представляет собой способность создавать нечто свое, а не только равняться на общепринятые стандарты). Действительно, это позволяет придать смысл нашей сексуальной практике: освободиться от «классической», безликой, генитально ориентированной и в целом не вдохновляющей сексуальности, превратив ее во что-то глубоко личное, что способствует нашему самовыражению и что занимает важное, а не второстепенное место в нашей повседневной жизни.

Проявление свободы воли предполагает способность проявлять критическое мышление (уметь освобождаться от навязываемых нам ориентиров и дистанцироваться от предлагаемых моделей сексуальности), уметь взвешивать все за и против тех опций, которые нам доступны. Это шаг, который требует смелости, чтобы заявить о себе и мыслить нестандартно, и мужества, чтобы принять на себя ответственность за собственные решения и действия.

Хотя это и может показаться чем-то трудным, в действительности это самый лучший способ сделать свою интимную жизнь по-настоящему интересной и отражающей наши особенности.

III. Освободитесь от условностей

Секс может играть множество ролей в нашей жизни, помогая нам укреплять отношения с партнером, избавляться от стресса и нервного напряжения, получать удовольствие и рожать детей. Он также может быть средством (более или менее эффективным) удержания любимого человека рядом с нами. Если для одних секс является синонимом обязанностей по дому и супружеского долга, для других он может выступать политическим заявлением или произведением искусства.

Развитие сексуальности позволяет нам выразить себя, вывести на свет ту грань нашей личности, которую мы не можем раскрыть в другие моменты жизни или при других обстоятельствах. Лично я считаю, что в этом и заключается специфика сексуальности, это отличает ее от любой другой сферы человеческой жизни. Я рассматриваю развитие сексуальности не как простую половую активность, а скорее как личный и интимный опыт, который мы все можем получить и который помогает нам выразить свое истинное «я», нашу самую сокровенную, подлинную сущность. Такое представление о сексуальности делает ее более приятной и привлекательной. Быть автором и главным героем своей сексуальной жизни – значит дать себе свободу самовыражения.

Условные договоренности

Любое общение, в котором мы участвуем в повседневной жизни, обуславливается правилами жизненного опыта. Эти правила прививаются нам с раннего детства. Есть вещи, которые мы можем делать, и вещи, которые делать нельзя, а также приемлемые и неприемлемые формы поведения. В зависимости от характера взаимодействия мы можем корректировать наше поведение так, чтобы оно наилучшим образом соответствовало ситуации, в которой мы находимся. Язык, жесты, манера поведения и даже стиль одежды – все это является атрибутами нашей личности, которые мы можем подстраивать под обстоятельства. Тем не менее, хотя условные договоренности важны для жизни в обществе и составляют основу культурного сосуществования, они также препятствуют свободному выражению того, кем мы являемся в действительности. Несомненно, все мы испытывали разочарование, печаль или гнев из-за того, что не смогли отреагировать на что-то так, как нам хотелось, только из соображений соблюдения приличий и вежливости.

Если в какой-то момент мы начинаем отходить от этих условностей, будь то из-за отказа следовать нормам, провокации, стремления выделиться или каприза, это еще не означает, что условностей больше не существует. Наоборот, это говорит о том, что мы успели адаптироваться к ним настолько, что без проблем определяем, в какой момент можем позволить себе вести себя по-другому. В действительности принятие такого риска носит исключительно контролируемый и относительный характер. Таким образом, независимо от того, соблюдаем мы правила или нет, наше социальное взаимодействие остается по большей части регламентированным, согласованным и ограниченным условностями.

В повседневной жизни мы существуем, исходя из нашего статуса, в соответствии с ролями и функциями, которые мы выполняем в обществе, и наше поведение в значительной степени определяется условностями, которые свойственны нашему социальному образу. Независимо от того, являемся ли мы родителями, детьми, офисными работниками, друзьями, коллегами, гостями, начальниками или совершенно незнакомыми друг другу людьми, от нас ожидают, что мы будем вести себя соответствующим образом, и, как правило, мы именно так себя и ведем.

Интимные отношения

В этом смысле интимные отношения можно рассматривать как отдельный вид социальных отношений, поскольку они могут быть освобождены от целого ряда обязательств и ограничений и побуждать нас к взаимодействию друг с другом, исходя из того, кто мы есть на самом деле, а не из того, что мы представляем собой с социальной точки зрения. Сексуальная практика действительно позволяет нам делать то, что нам действительно подходит и что нам необходимо, не оглядываясь на условности. Образно выражаясь, это игровое пространство, где можно экспериментировать с собой и с отношениями с другими людьми, где все возможно и где ничто не является обязательным.

В сексуальных отношениях наш социальный образ стирается, уступая место более глубокой, интимной и, безусловно, подлинной стороне нашей личности. Я думаю, что именно по этой причине мы обычно рассматриваем сексуальные отношения как нечто секретное, и обсуждение этой темы для многих – табу. Но мы воспринимаем это так не потому, что нами движет стыд и скромность. Речь идет не только об обнаженности наших тел – вместе с телами мы обнажаем внутренний мир, мы выходим из тени и срываем с себя маски. Я глубоко убеждена, что в каждом из нас скрывается что-то настолько интимное, что может раскрыться в сексуальной жизни намного ярче, чем в социальном образе, который мы ежедневно примеряем, пытаясь вести себя так, как от нас того ожидает общество.

Поскольку сексуальные отношения потенциально могут показать то, кем мы являемся на самом деле, иногда мы боимся, что наш сексуальный опыт может стать достоянием общественности.

Конечно, мы почувствовали бы себя преданными, если бы партнер проявил неуважение к интимному характеру наших отношений, но прежде всего мы были бы сломлены тем, что информация о наших глубинных желаниях попала в общественное пространство. Мы почувствовали бы себя обнаженными, и эта уязвимость породила бы в нас переживание, что наш социальный имидж может оказаться под ударом, и акцент с того, кем мы стараемся казаться, сместится на то, кто мы есть на самом деле. Эти переживания оправданы, поскольку все мы понимаем ту незавидную участь, которая уготована людям, чье поведение отличается от принимаемого обществом: их считают странными, больными, ненормальными, их подвергают стигматизации и исключают из любой социальной жизни.

Мы поступаем неправильно, когда начинаем рассматривать эти два проявления самих себя – интимный и социальный аспект личности – как нечто противоположное. Я предлагаю расценивать их как дополнение друг другу, поскольку оба они – части нашего «я». На мой взгляд, нет никаких проблем в том, что мы ведем себя распутно, грубо и/или вульгарно во время сексуальных отношений и что мы проявляем вежливость и уважение в рамках социального общения. Разница между этими двумя моделями поведения не является признаком противоборства личности, а, напротив, свидетельствует о целостности нашего существа, наполненного многочисленными и разнообразными стремлениями и желаниями. Вот откуда возникает стремление пережить в сексуальной жизни то, чего мы лишены в повседневной рутине. Я говорю, например, о людях, которые в рамках своей профессиональной деятельности вынуждены принимать серьезные решения и брать на себя огромную ответственность, а в сексуальной жизни хотят пережить опыт подчинения и унижения.

Мы должны воспринимать разрыв между интимной и публичной стороной не как проблему, не как диссоциативное расстройство личности, а как стремление к полной и насыщенной жизни. Я не хочу сказать, что в сексуальной жизни мы все стремимся испытать нечто диаметрально противоположное той роли, которую играем в жизни повседневной, но это весьма распространенное явление. Я даже считаю, что эта возможность ощутить что-то иное, построить взаимодействие с окружающими нас людьми на каком-то другом уровне придает особый статус сексуальной жизни и выделяет ее среди всех прочих сфер нашего существования.

Чтобы сексуальность стала истинным выражением нашей близости, необходимы два элемента. Первый касается конфиденциальности нашей интимной жизни, второй – принятия ее подрывного характера.