Текст книги "Ланселот, мой рыцарь"

Два дня Хелен не находила себе места и упрашивала Галахада, которого оставили для защиты Солсбери, поехать к Ланселоту. Но Галахад, несмотря на молодость и кажущийся мягкий характер по сравнению со старшим братом, твердо отказывал ей раз за разом. Хелен показалось, что он даже повзрослел, таким серьезным он выглядел, сидя на месте Ланселота. Возможно, лет ему прибавляла и щетина, которую он забыл сбрить. Хелен неожиданно заметила, как он похож на Ланселота. Тот же упрямый, сильный подбородок, прямой нос, густые брови вразлет, только волосы светлее и черты лица мягче. Но, возможно, через десять лет он будет таким же, как его брат.

Ланселот с отрядом вернулся вечером через день. Мрачный, грязный, как тогда, когда она увидела его в первый раз. Одежда многих рыцарей была так же, как у него, порвана, на некоторых были окровавленные повязки. Хелен приказала служанкам приготовить ванны для рыцарей, но Ланселот рявкнул:

– Сначала еды и лекаря для воинов!

Она велела накрыть на стол как можно скорее и послала служанку за знахаркой, намереваясь позднее также осмотреть раны рыцарей.

Ланселот сидел за столом мрачный и машинально запихивал еду в рот. Он был так сердит, что Хелен против обыкновения не стала начинать разговор первой. Галахад и остальные рыцари тоже лишь молча взирали на него. Первым тишину нарушил Тристан:

– Что будем делать, Ланселот? Артур вновь не поверит нам.

Хелен встрепенулась. Снова какие-то интриги?

– Мы не в Союзе более. Мы не обязаны ему помогать, – сказал Ланселот. Затем с такой силой стукнул кулаком по столу, что несколько кубков упало на пол.

– Теперь я знаю, кто предатель. Объявился племянник короля. Сын его сестры. Она прятала его от всех под личиной неизвестного рыцаря. И теперь, когда Артур разорвал союз со мной, она вывела его и показала всем. Чтобы он занял мое место!

– Мордред? – шепнула Хелен, но Ланселот услышал ее.

– Ты была права! Он действительно существует. И он прибыл с войском на поле сражения, якобы помощь от Артура королю Дунлангу. И стоял в стороне, когда моих воинов и воинов Дунланга убивали саксы! После боя я подошел к нему и спросил, почему он не бился. Он улыбнулся мне и сказал: «Зачем посылать на смерть моих воинов, когда можно посылать твоих?»

Ланселот с силой сжал ее плечи:

– Ты знаешь все. Скажи, как победить его?

– В легенде побеждает он, – прошептала Хелен, чувствуя, как горло сдавливает горечь. Она ничем не могла ему помочь.

– Нет, – твердо сказал король Бенвика. – На этот раз твоя легенда лжет. Он не победит. Это говорю я, Ланселот.

Ланселот ожесточенно рубил мечом, наседая на своего противника. Тристан отступал назад, сколько мог, пока не споткнулся о бревно и не упал. Ланселот едва успел остановить свой меч, направленный в горло другу. Подошедший к ним Персиваль похлопал его по плечу.

– Успокойся, друг, ты вымотал уже всех и вымотался сам. Сядь.

Тристан, все еще лежа на спине, осторожно отвел лезвие меча от своего горла. Ланселот невидящими глазами посмотрел сквозь него, но затем, словно очнувшись от тяжелых дум, подал ему руку и рывком поднял на ноги.

– Ты думаешь о Мордреде, ведь так? – спросил Персиваль. – Но Тристан не Мордред, не нужно его убивать.

– Неужели Артур не видит, что за люди рядом с ним? – возмутился Тристан, усаживаясь рядом с друзьями. – Раньше он не был таким.

– Артур прежний и сегодняшний – два разных человека, – сказал Ланселот, глядя вдаль. – Но мы все равно должны помочь ему.

– Ты снова попросишься в Союз? – удивился Тристан.

– Нет. Но там остался Гавейн. Уверен, он еще имеет какое-то влияние на Артура, – ответил Ланселот.

– Если Пендрагон не изгнал и его, – пробурчал Персиваль. – Эта змея Гвинивера не смирится с его присутствием при дворе.

– Я пошлю сообщение жене Гавейна сегодня же. Гонца от нее пропустят в Камелот, – сказал Ланселот и встал, собираясь уйти. – И, Персиваль, пусть наши воины готовятся как следует, чувствую, это еще не конец.

Ланселот сидел в своем кабинете и размышлял. Даже если жена Гавейна доставит своему мужу послание от него, сумеет ли старый друг убедить Артура в том, что это правда? К тому же нельзя исключать, что Артур мог изгнать из Камелота и его тоже. Но как помочь Артуру? Ведь, судя по рассказам Хелен, именно Мордред попытается захватить власть в Британии. И если Гвинивера будет действовать с ним заодно, то Артур в страшной опасности.

Раздался стук в дверь, и, как он и думал, вошла Хелен. Никто из его слуг и воинов не стучится.

– Ты не будешь ужинать? – спросила Хелен, видя, в каком мрачном настроении пребывает Ланселот.

– Присядь со мной, – попросил он, светлея лицом. – Расскажи, о чем ты думаешь. Твои мысли всегда помогают мне.

Хелен опустилась в кресло рядом с ним, и Ланселот взял ее за руку.

– Ты ведь думаешь, как помочь Артуру?

Он кивнул. Да, он размышлял об этом, пока не пришла Хелен. Сейчас он думал о том, как хорошо было бы, если бы в Британии все шло как раньше. Он бы уже разослал гонцов во все королевства Союза, приглашая на свадьбу, и готовился к турниру. Некоторые короли уже прислали бы своих рыцарей, и на полях стояли бы разноцветные шатры, а по утрам играли трубы, созывая гостей на пир. Он бы представил свою невесту всем, а Артур благословил бы их. И его рыцари гордились бы своей госпожой. Впрочем, они и сейчас гордятся Хелен.

– Я послал гонца к жене Гавейна, – сказал он. – В Камелоте бы не приняли гонца от меня. Леди Рагнелл сообщит Гавейну о Мордреде, и он сможет проследить за предателем. Я боюсь за Артура: как бы Гвинивера не решила избавиться от него, не прибегая к помощи армии.

Хелен не думала о подобном варианте, сосредоточенная на соответствии действительности сохранившимся легендам.

– Ты прав, зачем ей поднимать против него армию, настраивая против себя жителей Британии? Она может убить его любым другим способом, – догадалась она.

– Я попросил Гавейна еще раз поговорить с Артуром. Но уверен, что это ни к чему не приведет, поэтому попросил его также приглядывать за Гвиниверой и приставить к королю верного человека.

Тут Хелен вспомнила еще одну важную деталь из легенды и, испуганно охнув, сжала руку Ланселота.

– Что с тобой? – взволновался он.

– Гавейн! Он в опасности! Помнишь, я рассказывала тебе, что Мордред решит захватить власть в отсутствие Артура? По легенде, именно Гавейн постарается остановить его и будет убит!

Ланселот вскочил.

– Я должен предупредить его! Ему необходимо покинуть Камелот!

Хелен удержала его.

– Ты думаешь, он покинет Камелот и оставит Артура одного с Гвиниверой и Мордредом?

Ланселот в отчаянии сжал кулаки.

– Ты права. Он так не поступит. Я сам поеду туда.

– Тебя не пустят.

– Я принесу извинения. Я сделаю все, что угодно, лишь бы попасть туда! Я должен спасти Гавейна. И Артура!

Он сел в кресло и стал размышлять.

– Я выежаю в Камелот утром. Король должен знать, что за человек его племянник. Если он не послушает меня, я буду стоять лагерем у города, сколько понадобится. И попрошу Гавейна присоединиться ко мне. Так он будет в безопасности, на случай если Мордред решит захватить власть. У Артура еще остались надежные люди, я найду способ связаться с ними, чтобы обеспечить охрану короля.

Хелен опустилась на колени рядом с ним и взяла его руки в свои.

– Ты думаешь, тебе удастся что-то изменить?

– В твоей истории? А по-твоему, я должен сидеть здесь и наблюдать, как рушится наш мир?

Хелен грустно опустила глаза, но Ланселот приподнял ее лицо за подбородок.

– Извини, я был резок. Не обижайся. Я не могу спокойно сидеть здесь, зная, что моих друзей могут убить.

Хелен прижалась щекой к его сильным рукам. Как ей хотелось помочь ему сейчас! Но что еще она могла сделать? Все, что знала, она ему уже сообщила. Теперь настал его черед действовать.

– Я поеду с тобой, – вырвалось у Хелен.

Ланселот ласково посмотрел на нее сверху вниз.

– Ты очень храбрая. Но сейчас тебе лучше остаться здесь. Я и так должен спасать двоих, я не смогу приглядывать еще и за тобой.

– Я сама могу о себе позаботиться, – начала было Хелен, но Ланселот прервал ее:

– Как тогда, когда Гвинивера похитила тебя? Нет, я не хочу еще раз рисковать тобой.

– Но я могу тебе помочь! Может, еще какая-нибудь информация из легенды пригодится!

– Твоя легенда уже давно перестала быть выдумкой. Все изменилось, как только ты появилась здесь, разве ты еще не поняла этого? Если бы не ты, я был бы все еще влюблен в Гвиниверу, я бы не только спас ее, я бы убежал вместе с ней, как она уговаривала меня. История, которую ты рассказываешь, снова повторилась бы. Но сейчас все по-другому. Сейчас ты рядом со мной, и я… – Он на миг замолчал, останавливая слова, готовые сорваться с языка. – Сейчас мне нужна лишь ты.

Он протянул к ней руки, и Хелен с готовностью прижалась к нему. Она нужна ему! Ощущение давно забытой любви нахлынуло на нее. Кто и когда обнимал ее с такой любовью? Даже в детстве ее любил лишь дед. Родителям было не до нее, они все время были где-то далеко. Став взрослой и начав заводить романы, Хелен никогда не теряла голову, никогда не отдавалась чувствам полностью. Она и сейчас не может это делать, но восхитительное ощущение, что в ней нуждаются, что ее любят, кружило ей голову и заставляло забывать обо всем. Голова пока соображала и удерживала ее от еще более безумного шага, но поцелуй Ланселота заставил разум умолкнуть.

Они снова были здесь, в его кабинете, где он поцеловал ее в первый раз, но сейчас все было иначе. Они оба знали, что нужны друг другу и что больше подобного шанса у них может и не быть. Хелен забыла, что за стеной зал, полный рыцарей, она ощущала лишь его руки и губы и отдавалась им полностью, не замечая ничего вокруг. Лишь когда Ланселот сбросил ее накидку на пол и внезапно стало холодно, она опомнилась и слегка оттолкнула его. Ланселот посмотрел на нее горящими страстью глазами:

– Почему?

– Но мы в твоем кабинете.

Ланселот оглянулся, словно только сейчас осознав, где они находятся, затем улыбнулся и поднял ее на руки.

– Не волнуйся, сейчас мы будем в моей спальне.

Хелен, представив, как он несет ее через огромный зал на виду у всех, окончательно опомнилась и заставила опустить себя на пол, и как раз вовремя, потому что дверь открылась и вошел Гилфорд. Против обыкновения, его лицо было серьезным. Он слегка замешкался, увидев столь щепетильную сцену, однако не вышел.

– Прибыл гонец от Гавейна, Ланселот, – сообщил он. – Саксы собрали огромное войско и идут на нас.

При этих словах Ланселот застыл, Хелен увидела, как желваки заиграли на его твердых скулах.

– Сколько их и когда они будут здесь? – спросил он, мгновенно превращаясь из пылкого влюбленного в командующего многотысячным войском.

– Пятьдесят тысяч, не меньше. Будут здесь через два-три дня. Артур собирает армию Союза, но Гавейн просит и твоей помощи тоже.

Ланселот задумался и потер подбородок.

– Так вот почему саксы притихли в последнее время. Они готовились к новой войне. Но почему мы ничего не знали? Откуда у Артура эти сведения?

– Это не те саксы, что в Кенте. Они приплыли морем. Артуру стало известно об этом вовсе не от наших людей. Случайно забредший бродяга поведал об этом.

– Теперь мы отдаемся на милость каких-то бродяг, – гневно заметил Ланселот. – Где были наши сторожевые отряды?

– Говорят, это был не простой бродяга, а сам Мерлин, – шепотом сообщил Гилфорд, слегка косясь в сторону Хелен.

При упоминании имени Мерлина Хелен встрепенулась. Неужели этот волшебник все же существует?

Ланселот повернулся к рыцарю.

– Ты хоть раз видел Мерлина или встречал человека, который его видел, кроме леди Кассандры, конечно?

Гилфорд потупился.

– Мерлин для нас – сказка, которую мы давно оставили в детстве, – отчеканил Ланселот. – Где гонец от Гавейна?

– Ждет тебя в зале, – ответил Гилфорд.

Хелен вышла в зал вслед за Ланселотом и оглядела собравшихся рыцарей. Видно было, что всех взволновало это известие – все громко переговаривались и что-то обсуждали. Хелен заметила, что воинов больше, чем обычно, наверняка здесь собрались не только те, кто располагался в замке.

– Говори, Вогерн, я тебя слушаю, – произнес Ланселот, обращаясь к гонцу от Гавейна.

– Мой король просит тебя о помощи. Саксы собрали большое войско и идут сюда, опустошая все на своем пути. Они не жалеют даже своих сородичей, живущих в Кенте. Они гораздо сильнее, чем были десять лет назад.

– Мы тоже, – сказал Ланселот. – Где Артур и Гавейн собираются их встретить?

– У реки Каммлан, на границе королевства Дунланга. Они выехали сразу вслед за мной. Союзники присоединятся к ним по дороге.

Хелен напряглась. По легенде, у реки Каммлан состоялась битва между войсками Мордреда и Артура, где они оба умерли, а Британия осталась без защиты.

– Я был там позавчера, и саксов оказалось не так много, – заметил Ланселот.

– Артуру стало известно, что это отбившийся отряд, который не пожелал ждать основное войско и решил сам захватить себе землю, – попытался объяснить гонец.

Ланселот удивленно посмотрел на своих рыцарей.

– Как же Артур узнал обо всем этом? Я бился с саксами, и они ничего мне не сказали. А Артур, даже не присутствуя на поле и не видя их, уже знает все.

Хелен начала догадываться. По одной версии, Мордред, чтобы захватить власть, заключил сделку с сакскими вождями. Возможно, именно поэтому он не участвовал в битве против них позавчера. И наверняка, раз Артур доверяет ему, он использует это доверие сполна, ведя двойную игру.

Гонец покачал головой, показывая, что не знает, откуда у Артура такие сведения.

– Когда Артур прибудет к Каммлану? – спросил Ланселот.

– Через два дня.

Ланселот внимательно оглядел всех собравшихся. Все лица выражали решимость, никто не сомневался в его намерении повести их в бой.

– Выходим завтра после полудня, – сказал Ланселот. – Гилфорд, пошли людей на западные заставы, к назначенному времени они должны быть здесь. Тристан, Персиваль, утром общее построение. Нужно все проверить. Галахад, на тебе, как всегда, провизия. А ты, Вогерн, завтра на заре отправишься к Гавейну, сообщишь, что мы выступаем и будем там вовремя.

Хелен лежала в постели и думала о предстоящей битве. Пятидесятитысячное войско саксов против войск Союза. Она не считала воинов Ланселота, но их должно быть от трех до пяти тысяч, не больше. Бенвик – очень маленькое королевство, к тому же в пятом веке здесь проживало гораздо меньше народу, чем в двадцатом. А сколько воинов у Камелота? И сколько воинов у всего Союза? Она начала беспокоиться. Мордред может предать Артура и в битве против саксов, и тогда Артур все равно погибнет, и его воинство тоже.

Она вдруг подумала о Ланселоте. Различные варианты легенды по-разному описывают его судьбу после Каммланской битвы. По одной версии, он женится на Элейне, матери своего сына Галахада, и спокойно живет до старости. По другой – скитается по миру, не в силах забыть Гвиниверу. Но, что произошло на самом деле, не знает никто. А если ему суждено погибнуть в этой битве? Ведь нет никакой уверенности, что он останется жив. Хелен задрожала, словно от холода, и обхватила себя за плечи. Завтра он уйдет на величайшую битву, с которой домой вернутся далеко не все, если вообще будет куда возвращаться. Она почувствовала себя так, будто завтра должен начаться Судный день. Послезавтра не существовало. Впереди не было вообще никакого будущего, и это заставляло ее сердце сжиматься от страха.

Хелен вышла на балкон, чтобы немного освежить голову и успокоиться. Ее будущее не исчезнет, как бы ни завершилась эта битва. Саксы все равно завоюют Британию, и Англия будет такой же, какая она есть сейчас. Но мысли о Ланселоте, обо всех людях, что живут здесь, не давали ей покоя. Каково будет им потерять свою землю, свой дом? И сколько бы Ланселот и другие ни бились, все равно рано или поздно они потерпят поражение. Она не может сказать ему об этом. Это слишком страшно – знать, что все усилия напрасны, что борьба против захватчиков тщетна. Но она может сказать ему другое – что история с Каммланским полем может повториться и Мордред все равно сумеет убить Артура. Хотя, вполне вероятно, Ланселот и сам догадался. Но ведь можно сходить к нему и убедиться в этом.

Хелен прекрасно понимала, для чего придумала этот повод – чтобы увидеться с Ланселотом наедине перед завтрашней неизвестностью. Еще раз побыть вместе с ним, прежде чем, возможно, потерять его навсегда. Она не хотела думать, что он может погибнуть, старалась даже не допускать подобных мыслей, но они все-таки лезли ей в голову, и от этого никуда нельзя было деться. Не совсем сознавая, что делает, она накинула халат и вышла в коридор.

В коридоре тускло горели факелы, и у Хелен при свете слегка прояснилась голова. Что она делает? Почему идет ночью в спальню к едва знакомому мужчине? Раньше она никогда не навязывалась, и сейчас это тоже казалось ей неправильным. Что если она ошибается в его чувствах к ней? Ведь если бы они были настоящими, сейчас он бы пришел к ней, а не наоборот.

– Кого-то ищешь? – вдруг раздался рядом с ней голос Ланселота, так что она даже подпрыгнула от неожиданности. Но сердце тут же обрадованно подскочило. Он пришел к ней!

– Нет, – прошептала она, сияя от радости. Он пришел к ней!

Ланселот, не отрывая от нее горящих глаз, поднял ее на руки и понес в свои покои. За всю дорогу они не сказали друг другу ни слова, да в этом и не было необходимости. Все, что ей нужно было знать, она увидела в его глазах.

Он медленно опустил ее на кровать и пристально посмотрел на нее.

– Любимая, – прошептал он охрипшим от страсти голосом.

Хелен судорожно сглотнула, в который раз поражаясь его мужественной, благородной красоте. Никогда и ничего в своей жизни она не желала больше, чем быть сейчас с этим мужчиной. Мужчиной ее мечты.

Ланселот накрыл ее губы своими, и весь мир перестал для нее существовать.

– Я люблю тебя, – прошептал он, прижимая ее жаркое тело к себе. – Люблю.

Услышав ее ответ, он еще сильнее прижал ее к себе, если только это было возможно, так что у Хелен перехватило дыхание. Но сейчас это не имело значения, важны были лишь его слова, лишь то, что он был рядом с ней, что он любил ее. От безмерного счастья на глаза ее навернулись слезы, и она спрятала лицо на его широкой груди.

– Ты плачешь? Почему? – Он приподнял ее лицо за подбородок и заставил посмотреть на себя.

– Просто я счастлива, – прошептала она, снова пряча лицо на его груди и обнимая его обеими руками. – Я так люблю тебя.

– А как я тебя люблю, – счастливо улыбнулся Ланселот, с силой сжимая ее в объятиях. – Как я раньше этого не понимал? Я ведь влюбился в тебя, как только увидел.

– Неужели? – Хелен подняла на него улыбающиеся глаза, все еще блестевшие от слез. – А мне казалось, что поначалу ты меня просто возненавидел.

– Я думаю, что злился на тебя, потому что ты оказалась совсем не такой милой, какой я тебя представил вначале.

– А я сначала думала, что все это розыгрыш. Костюмированное представление. А о том, что я приняла вас за банду сумасшедших убийц, даже говорить не хочу.

Ланселот тихонько рассмеялся и запустил руки в ее волосы.

– Как я мечтал это сделать, – прошептал он, снова накрывая ее тело своим и целуя. – Твои волосы сводили меня с ума. Твоя улыбка сводила меня с ума. Твои губы сводили меня с ума.

Он вновь поцеловал ее, но теперь уже мягко и спокойно. Затем его губы перебрались на ее шею, и Хелен поняла, что ночь еще не закончена.

– Ланселот, – тихо позвала она.

– Да, любимая, – отозвался он.

Хелен проснулась задолго до рассвета. Ланселот всю ночь прижимал ее к себе, словно боялся, что она ускользнет, и лишь сейчас отпустил, забывшись наконец глубоким сном. Она смотрела на него и понимала, что подобного в жизни у нее никогда не будет, и хотела запечатлеть в памяти черты лица, ставшего ей таким дорогим. Одеяло слегка откинулось, и она могла видеть при слабом отблеске огня в камине его широкие плечи и твердую мускулистую грудь. Ночью при свете свечей он казался божеством, и ей сейчас захотелось вновь убедиться, что этот великолепный мужчина не был ее сном.

Но Хелен также знала, что впереди его ждет великая битва и ему понадобятся все силы, которые он сейчас отдает ей. И кто знает, какова плата? Что, если именно этой доли силы ему не хватит, чтобы одолеть последнего противника? Она осторожно прижалась к нему, чтобы нечаянно не разбудить, и закрыла глаза, вновь погружаясь в одновременно сладкий и тревожный сон.

Хелен еще долго стояла на башне над воротами, провожая взглядом последние трепещущие вдали стяги войска Ланселота, пока они не скрылись в лесу. Прощальный поцелуй его все еще горел на ее губах. Она закрыла глаза, представив себе их трудный путь. Весь день и всю ночь они будут идти, останавливаясь лишь ненадолго, чтобы успеть к началу битвы на Каммлане. Что произойдет там? Ни один историк не может сказать это точно, не осталось ни одной записи о том дне. Никто из ее современников не знает даже, что эта битва произошла на самом деле, а не была придумана искусными рассказчиками. И чем она закончится сейчас, после всех ее вмешательств? Победой британцев или вновь поражением? Не придется ли им бежать на континент, как было в настоящей истории? Но больше всего Хелен волновало то, что она не знала, чем закончится эта битва для Ланселота. Она знала, что Артур может умереть. Знала, что Мордред может умереть. Тысячи воинов Британии могут умереть. Но Ланселот? Что случится с ним?

Селина, стоявшая все это время рядом с ней, осторожно тронула ее за рукав.

– Госпожа…

– Да, Селина, – отозвалась Хелен, все еще глядя на далекий лес, где скрылся Ланселот, словно желая притянуть любимого обратно, заставить вернуться.

Верная служанка накинула на ее плечи тяжелый, подбитый мехом плащ и молча повела вниз.

Селина заварила чай, зная, что новый для этих мест напиток успокаивает ее госпожу, но еда сейчас не интересовала Хелен, хотя кухарка приготовила ее любимые пирожные. Хелен все еще не могла принять тот факт, что битва на Каммлане вот-вот состоится, а она не знает ничего, что могло бы помочь ей успокоиться. В замке не осталось никого из ее друзей. И Персиваль, и Тристан, и Галахад уехали. Поговорить она могла лишь с Селиной, но вряд ли служанка разбиралась в военном деле.

Пришел управляющий со счетными книгами, но Хелен не могла на них сейчас смотреть, зная, что скоро начнется жесточайшая битва, из которой, может быть, вообще никто из ее новых друзей не выйдет живым. И самое главное, Ланселот… Что, если он не вернется? Лишь с ним ее существование здесь имеет смысл. Без Ланселота ей в этом мире совершенно нечего делать.

И тут Хелен осенило. Она давно не задумывалась над тем, зачем попала сюда, и сейчас эти мысли снова пришли ей в голову. Она считала, что, предотвратив побег Ланселота с Гвиниверой, выполнила свой долг. Но если она послана сюда, чтобы исправить давнюю ошибку, то что делает здесь до сих пор, ведь эту ошибку она уже исправила? Что, если ее миссия, если таковая имеется, не закончена? Что, если она нужна Ланселоту?

Хелен вскочила от неожиданной мысли. Она нужна Ланселоту! Иначе зачем она вообще оказалась здесь? Если бы ей нужно было помогать какому-нибудь другому рыцарю, то она бы не встретила Ланселота.

– Селина! Сейчас же позови Ховарда! Прикажи седлать коней! Собери мои вещи! – крикнула она.

Селина испуганно вскочила, шитье выпало из ее рук.

– Но, леди Хелен, что вы хотите делать?

– Немедленно! Беги сейчас же!

Через минуту Ховард, старый рыцарь, оставшийся во главе небольшого отряда для защиты Солсбери, был в зале, его позвали слуги, услышавшие приказ Хелен.

– Сэр Ховард, седлайте коней для меня и для пары рыцарей, которые согласны проводить меня на Каммланское поле.

– Но, миледи, сэр Ланселот ясно сказал, чтобы я никуда вас не отпускал, – возразил Ховард.

– Если вы не дадите мне коня и рыцарей, клянусь, я пойду пешком, – яростно сказала Хелен, выходя из-за стола. – И вы знаете, сэр Ховард, я способна это сделать.

Старый рыцарь лишь покачал головой.

– Пусть все будет готово к тому моменту, как я спущусь, – добавила Хелен, быстрым шагом направляясь в свои покои.

Селина носилась по комнате, собирая вещи в дорогу. Хелен с сожалением посмотрела на свое платье. Если бы она знала, что попадет сюда, то надела бы брюки. И сапоги.

– Селина, – попросила она, – ты можешь достать мне мужскую одежду? И сапоги? Не думаю, что платья и тряпичные туфли пригодятся мне на поле боя.

– Вы тоже будете сражаться?

– Нет, глупая, но платье будет мне мешать. Так ты можешь достать мне одежду или нет?

Через полчаса, переодетая в мальчишеские штаны, рубашку и дублет, а также добротные кожаные сапоги, которые нашлись среди старых вещей Галахада, и подпоясанная своим мечом, добытым в бою с саксами, Хелен уселась на коня.

– Госпожа, возьмите накидку, становится холодно, – заботливая Селина передала ей плащ, подбитый мехом.

Хелен накинула плащ на плечи, завязала ремешки и, укрепив сумку с вещами и едой на седле, окинула взглядом мальчишку, вызвавшегося отвести ее на Каммланское поле. Небольшая защита, если не сказать никакая. Но если предположить, что саксы на этот раз идут единым войском, а не отдельными отрядами, то опасности по дороге на Каммлан не будет. Если бы она сама знала дорогу, возможно, этот мальчик ей бы даже не понадобился.

Ховард приказал открыть ворота, и Хелен с сопровождающим выехали за пределы замка. Пока они проезжали по деревне, раскинувшейся вокруг Солсбери, она еще была уверена в том, что собиралась сделать, но, проехав пару миль от окраины деревни, Хелен немного приуныла. Мальчишка, следовавший рядом с ней, выжидательно посмотрел на нее, и Хелен опомнилась. С ней ничего не может случиться. Она все равно вернется домой. А сейчас она нужна Ланселоту. Хелен пришпорила коня, удовлетворенно отметив удивленное лицо своего «рыцаря».

Две огромные армии стояли друг напротив друга на огромном поле у реки Каммлан. Первые лучи солнца, пробиваясь сквозь утренний туман, золотили их кольчуги, щиты и обнаженные мечи. Вороны в ожидании трупов расселись на вершинах деревьев, лошади нетерпеливо фыркали и рвали узду, словно почуяв близость смерти. Воины напряженно ждали, когда дадут сигнал к атаке и уже никто и ничто не сможет спасти их. Их жизнь и их смерть окажутся в руках неведомых богов.

К тому моменту, как Ланселот выехал из леса, битва уже началась. Британцы и саксы сошлись в смертельном бою за право обладать землей, на которую сейчас так щедро лилась их кровь. Все его воины увидели это и пришпорили коней. Ланселот на скаку отыскал взглядом флаги Гавейна. Войско его друга сражалось в самой гуще. Он собрался отдать приказ Тристану, чтобы тот присоединился к Гавейну, но вдруг увидел, как левый фланг британского войска стремительно отступает и в обороне образуется брешь. В голове его мелькнуло лишь одно объяснение – Мордред. И тут же в подтверждение его мыслей Тристан крикнул:

– Мордред отступает! Артур больше не может сдерживать саксов!

Центральная часть британского войска разделилась надвое, стремясь закрыть левый фланг, но тем самым оказалась лишь более уязвимой. Ланселот на полном скаку выхватил меч, показывая своим воинам направление атаки. Ворвавшись на место центральной части артуровского войска, его люди замкнули строй.

Рубя направо и налево, Ланселот едва успел заметить, как Мордред отводит воинов в сторону леса. Пробившись к Артуру, сражавшемуся наравне со своими рыцарями, он услышал его крик:

– Мордред! – Король указывал на предателя, оставившего его без левого фланга.

– Он не сможет далеко уйти! – крикнул Ланселот в ответ. – Сейчас важнее всего победа!

Рыцари, защищавшие их с обеих сторон во время этого короткого разговора, услышав его слова, победно закричали и с удвоенной силой кинулись на противника.

Хелен гнала коня без устали, так что мальчик едва поспевал за ней. Ей было не привыкать к таким трудностям, к тому же конные походы в течение этого месяца вместе с Ланселотом лишь улучшили ее умение ездить верхом. Она сердцем чувствовала, что что-то не так, и с каждой минутой, задерживавшей ее, волновалась все сильнее. Но уже через пару-тройку часов пришлось остановиться на ночлег, поскольку была уже середина сентября и рано темнело. Хелен не могла сомкнуть глаз, зная, что совсем немного отстает от Ланселота и могла бы догнать его, если бы не темнота.

Хелен подняла мальчика задолго до рассвета, когда небо лишь начало немного сереть. Можно было различать деревья и тропу, и ей этого было достаточно. Наверное, он удивлялся ей, но вряд ли она смогла бы объяснить ему, что она не леди, всю жизнь проведшая за шитьем золотыми нитями, и вполне может выдерживать такие нагрузки. К тому же она уже не могла ни о чем думать, кроме того, что, возможно, как раз в этот момент Ланселот сражается в смертельной схватке. В легенде битва при Каммлане шла всего день, но сколько она продлится сейчас? Сколько воинов собрал Артур? Сколько на самом деле саксов? Все эти мысли бешено вертелись у нее в голове, когда она снова гнала своего коня вперед.

Они скакали долго, лишь с небольшим перерывом, чтобы кони могли отдохнуть. После полудня слабый звон мечей донесся до их ушей, и мальчик крикнул:

– Это Каммлан! Я слышу их!

Внутри у Хелен все похолодело. Давно ли идет битва? Что сейчас откроется ее взору?

Вылетев из леса, она резко остановилась. Перед ней развернулась огромная жуткая картина кровавого побоища. Крики раненых и умирающих, ржание коней, звон железа наполняли воздух. Хелен застыла, не зная, куда кинуться в первую очередь. Подоспевший сзади мальчишка взял ее лошадь под уздцы.

– Это зрелище не для леди, – сказал он.

– Я не леди! – срываясь, крикнула Хелен, чувствуя, как страх жестким холодом сковывает ее сердце.

Увидев, как совсем недалеко от нее страшный сакский воин срубил рыцарю голову, она чуть не потеряла сознание. Везде на поле рубили, убивали, калечили без малейшей жалости, ведь жалость к врагу означала собственную смерть, и смотреть на это море крови было выше ее сил. Хелен стало дурно. Она как в тумане сползла с коня и села в высокую траву. В голове звоном раздавалось: Ланселот, Ланселот. Она не могла смотреть на поле и выискивать его высокую фигуру, его вороного коня, его стяги.

Мальчик опустился на траву рядом с ней, и Хелен ухватила его за руку:

– Посмотри ты и скажи мне, что он жив, – едва прошептала она.

Она все еще сидела с закрытыми глазами, преодолевая дурноту, когда услышала слова:

– Он жив! Я вижу его!

Хелен мгновенно вскочила:

– Где он?

Мальчик указывал на дальнюю сторону поля. Хелен больше не видела ужасных подробностей битвы, она видела лишь его – лучшего воина на свете, рубившего своих врагов. Она с силой прижала руки к груди, словно пытаясь унять бешено колотившееся сердце. Он был жив, и его воины были рядом с ним. Но саксы наступали, словно приливная волна, нескончаемым потоком, и Хелен вновь сделалось страшно. Если бы у нее тоже было войско! Но войска у нее не было, и она сама не умела сражаться.