Текст книги "Добро пожаловать в Ард! Тьма и пламя"

Глава 11

К концу занятия дождь почти стих, хоть небо в рваных темных облаках и предупреждало, что радоваться рано. Гигантские лужи блестели по всему двору, на это Ванда обратила внимание, выглянув в окно. У нее был неплохой шанс добраться до тренировочных площадок до того, как погода вновь испортится. Ужин можно и пропустить. Тогда останется больше времени на тренировку. Сила практически полностью возвратилась, и она не была истощена. Этим необходимо воспользоваться и наверстать упущенное время. Ванда прошла мимо столов к выходу из аудитории.

– Как все же быстротечно время, – проговорил у кафедры Моррус.

Ванда обернулась, не уверенная, что преподаватель обращался именно к ней. Может, старик просто предавался размышлениям вслух, что порой и происходило. Но смотрел на нее.

– Я помню вашего отца совсем мальчишкой, стоявшим в этой аудитории передо мной. И вот теперь наблюдаю за тем, как дочь Фемира Синхелма постигает науки Арда. – Маг тихо и как-то устало улыбнулся, опираясь широкой ладонью о край скрипнувшего стола.

– Вы учили моего отца? – Ванда сделала шаг к Моррусу. – Каким он был в ту пору?

– Беспокойным, как и все мальчишки.

– Он был одним из лучших студентов. Я привыкла слышать это, – повторяя за преподавателем, улыбнулась Ванда.

– Он был одним из тех, кто упрямо стремился к этому, – несколько уклончиво ответил Моррус. – Эта троица в свое время наделала много шума.

Давая уставшим ногам отдых, маг опустился в скрипнувшее под его немалым весом кресло.

– Троица? – Ванда подошла и остановилась рядом с ним, опуская тетради на кафедру. – Я считала, что у отца был один близкий друг – Эрвиг Фергас.

– Нет. – Моррус задумчиво покачал седой головой. – Отчего же один? Трое их было. Все с факультета боевой магии. Огнетворцы. Фемир, Дэнвей и Фергас. Да. С первого курса как сдружились, так и все время вместе…

Моррус замялся, вытащил из кармана белоснежный платок и промокнул лоб.

– На пятом курсе твой отец возглавил студсовет. Эрвиг был при нем заместителем. Все трое входили в десятку лучших студентов Арда. Фемир занимал первое место. Эрвиг – четвертое.

– А Дэнвей? Отец никогда не упоминал о нем, – удивилась Ванда. – Он тоже преподает в академии? Или как отец – на службе короля?

– Не упоминал? – несколько поник Моррус. – Дэнвей был вторым. Особых амбиций у него не помню. Но учеба, в общем, давалась легко. Наверное, это несколько расстраивало товарищей, которые прилагали немало усилий. Дэнвей был другим. Ему стоило родиться инрэйгом. Характером на них походил больше. Возможно, и судьба бы сложилась иначе. Но его руки приняли огонь…

– Почему вы говорите с таким сожалением? – поинтересовалась Ванда.

Ворвавшийся в открытое окно сырой ветер едва не сбил тетради на пол. Она подняла их с кафедры, ровной стопкой прижимая к груди. Моррус не спешил ответить на вопрос. Казалось, преподаватель и сам был не рад, что начал этот разговор.

– Тот год был полон сожалений, – наконец проговорил маг. – Пусть они остаются в прошлом. Но все же жаль, что после выпуска Фемир ни разу не навестил Ард. Я хотел бы его увидеть. Эрвиг остался. Справился. Ну что же я все по-стариковски ностальгирую? Память она такая – помнишь то, что хотел бы забыть, и забываешь то, что так необходимо. Например, я совершенно забыл, что меня ждут на третьем этаже, у каэля Хаммуса. Это никуда не годится. А вас, юная каэли, кажется, ожидают товарищи. Вон истоптали весь порог.

Маг, кряхтя, поднялся, еще раз промокнул лицо платком, затем затолкал смятый лоскут ткани в нагрудный карман.

– Я прошу простить мое любопытство. Но мне хотелось узнать об отце больше. Вы могли бы рассказать мне о его учебе в Арде? Когда выдастся свободное время. Обещаю, что надолго не отвлеку вас, – с надеждой проговорила Ванда.

– Давно это было. Так давно… Что толку поднимать пыль? Идите, Синхелм. Учитесь прилежно.

Тяжело ступая, Моррус первым неспешно покинул аудиторию. Ванда смотрела ему вслед, чувствуя некоторое разочарование. Пытать старого мага не могла. Но любопытство разбирало в некоторой степени.

– Тот год? Что-то случилось в Арде, когда отец учился здесь?

Направляясь к выходу и проходя мимо ожидавших у дверей одногруппников, Ванда размышляла о том, кого могла расспросить. Не стоит надеяться, что подобная информация хранилась в библиотеке. Да и столько лет прошло, что лишь старые преподаватели в курсе. Можно попросить Кристиана. Мог ли он что-то знать? Скорее всего, нет. Ведь особо не вникал в историю академии.

Подумала Ванда и о Зорик Маркар. Женщины ведь часто любопытны… Спросить? Инрэйг была значительно моложе ее отца. Конечно же пришла в Ард намного позже. Но вдруг ей что-то известно? Ванда представила себе, как отправится с вопросами к тому, кто уж точно мог поделиться достоверной информацией. Вот бы удивился Фергас, заявись она с подобной просьбой.

Шумная компания отвлекла ее от этих мыслей. Предстояло еще одно занятие – последнее на сегодня. Затем начнется время, отведенное боевому факультету для самостоятельной подготовки.

Площадка для кланкеев была залита водой. Лужи блестели по всему двору. Сами экипажи находились под специальным навесом, гарантирующим, что останутся сухими, несмотря на непогоду. Ванда прошла к свободному кланкею, чувствуя, как рубашка становилась влажной благодаря сырому воздуху. Применять собственную силу для просушки одежды было делом бесполезным. Скоро снова хлынет дождь, и она в любом случае промокнет до последней нитки.

Берясь за рукоять экипажа, Ванда почувствовала чье-то присутствие. То же самое происходило с Зилем, объявившимся на сиденье. Рядом находился кто-то из родственной ему магии. Оборачиваясь, Ванда заметила неспешно приближавшуюся Дель. Шла она, придерживая руками подол платья, обходя лужи и с опаской поглядывая на проносившиеся рядом кланкеи. Подойдя к Ванде, Дель остановилась. Изящно пригладила и без того безупречно ровные волосы и натянуто улыбнулась.

– Прячешься, как призрак, Синхелм. Или как теперь тебя величать в свете последних…

– Сплетен? – Ванда нахмурилась. – У тебя стало так много свободного времени после изгнания с должности главы студсовета? Теперь занимаешься коллекционированием сплетен? Отличный финал блистательного пути. И Фемир Синхелм все еще мой отец. Родной по крови или нет, это тебя не касается.

Рядом опасно зарычал Зиль, призрачная шерсть его вздыбилась. Алые глаза вспыхнули, встречаясь с взглядом некромантки.

– Меня это более чем касается, Синхелм. Особенно в свете последних событий. – Черный туман обволакивал землю вокруг ног Дель.

– И каким же это образом? – В свою очередь Ванда чувствовала, как нагрелись резные рукояти кланкея.

Так недолго испортить питомца Гарса. Но что нужно от нее Дель?

– То, что произошло в Белом зале, более чем возмутительно! – Дель приняла вид оскорбленной праведницы.

– Говори яснее либо не трать зря мое время, – сухо потребовала Ванда. – Мне необходимо соблюдать расписание и явиться на тренировку.

– Ты можешь думать о тренировке в такой час? Дикарка по сути и, по всей видимости, дикарка по рождению! Где Синхелм тебя подобрал? Впору подозревать родство с вердианцами.

– Ты забываешься, Шеридан! – Глаза Ванды вспыхнули золотом, а воздух вокруг опасно нагрелся. – Смеешь сравнивать меня с врагами королевства?

– Для меня ты – первый враг, – тем же тоном кинула ей Дель. – Иных слов просто нет. Из-за тебя Кристиан попал едва ли не в опалу у короля. Из-за тебя он в такой опасности! Ты, жалкая сиротка, вынудила его встать на защиту и рисковать собой. Да! Он благороден. Разве мог поступить иначе? Но это твоя вина. Делишки твоей семьи должны решаться за стенами Арда. И теперь еще смеешь задирать голову и смотреть мне в глаза?

– Ты повредилась умом, Шеридан? – нервно усмехнулась Ванда. – Каким образом тебя касаются дела моей семьи и решение, принятое ректором академии? По какому праву кидаешься подобными обвинениями?

– По праву его будущей жены! – выпалила Дель, гордо приподняв подбородок.

Рядом скептически рыкнул Зиль. Склонив клыкастую голову набок и прищурив один глаз, мараг смотрел на бывшую главу студсовета. Словно примерялся – откусить той голову, прекратив мучения, вызванные слабоумием, или пусть доживает свой век в жалких фантазиях.

– Что? – Рукоять кланкея хрустнула в руке Ванды, осыпаясь обуглевшими кусками между пальцев.

– Да. Я не хотела говорить об этом до официального заявления Кристиана. Но ты вынуждаешь меня. Глава рода Рэйванов и мой отец согласны на наш брак. Все остальное лишь формальности. Вскоре я войду в замок Харланда его женой и полноправной хозяйкой. Поэтому не смей даже приближаться к моему жениху, Синхелм. Не смей подвергать опасности то, что принадлежит мне.

Слушая ее, Ванда вспомнила письмо Деверукса, ранее прочитанное ею в доме каэли Мюрн.

– Кристиан Рэйван не вещь, чтобы принадлежать кому бы то ни было. И волен сам отвечать за свои действия, как и принимать решения по собственному усмотрению. Если желаешь это оспорить, то почему бы не отправиться к нему. Обсуди все лично, как и подобает невесте. Наверняка Кристиан с удовольствием тебя выслушает.

– Ты смеешь называть его по имени? – раздраженно спросила Дель.

Ванда мысленно выругалась. Но сдержалась и ровным тоном ответила:

– Что взять с такой дикарки, верно?

Она развернула поврежденный кланкей, давая понять, что странный разговор окончен. Нужно будет извиниться перед Гарсом и признаться, что сожгла рукоять.

Дель не спешила отступать, продолжая спор. А едва попыталась помешать кланкею подняться в воздух, как Зиль не удержался, разрывая округу яростным рыком.

– Мерзкое создание! – Дель возмущенно отступила на шаг.

Ботинок ее попал в неглубокую лужу, которую ранее так старательно обходила. Брызги грязи полетели на платье, приводя старшекурсницу в негодование. Довольный местью, Зиль растворился, позволяя хозяйке подняться к небу, практически полностью укрытому темными облаками. Ветер здесь отлично остужал. То, что сейчас нужно. Ванда повела экипаж в сторону боевого корпуса.

Должна ли она воспринимать всерьез сказанное Дель? Выходит, письмо Деверукса не было пустой угрозой внуку. Но и Кристиан сказал свое слово. Хотя… Что, если в свете последних новостей дед не позволит их союз? Она не родная по крови роду Синхелмов. Эта причина достаточно веская, чтобы разорвать не только объявленную помолвку, но и сам заключенный брак. Что, если станет помехой для Кристиана в получении такого дорогого ему Харланда? Была ли Дель права? Она приносит несчастья…

Глава 12

В сегодняшней парной практике ей выпала тренировка с Гаем. Вечно улыбчивый, говорливый и немного безалаберный, в бою он оказался быстрым как тень, неожиданно собранным и действующим с холодной расчетливостью. Уже в который раз Ванда пыталась одолеть одногруппника, но безрезультатно. Ярость согревала, несмотря на проливной дождь. Одежда их вымокла до последней нитки, а волосы противно липли к лицу. Коса словно нарочно растрепалась, выпуская из плена непослушные пряди. Тряхнув головой, Ванда обтерла лицо рукавом.

Плечо ныло от усилий, как и запястье. Но тонукан упрямо поднимался, зажатый мокрыми пальцами. Гай снова принял стойку, поднимая и свое оружие. Бледный защитный контур сверкал вокруг них. А Зиль от нетерпения переминался с лапы на лапу, оставаясь единственным сухим на площадке. До шерсти призрачного марага дождю не добраться.

Гай сделал выпад. Ванда повторила движение, отбивая удар. Тонукан рассек воздух, разбивая прозрачные капли дождя. Работать парно с применением магии им до сих пор было запрещено. Практиковать применение первых изученных рун дозволялось Хэйлом только в одиночных самостоятельных занятиях. Вскоре многие покинули площадки, и Ванда собиралась воспользоваться этим, чтобы продолжить без посторонних глаз. Идти на ужин желания не было. Она останется здесь.

Дождь студил не только тело, но и мысли. И этим был желанен. Но одно сейчас беспокоило на удивление сильнее ожидания известий из столицы. Сегодня Кристиан снова велит явиться к нему. Заговорит, примется расспрашивать… И она должна будет стоять перед ним, глядя в лицо, каждая черточка которого стала так знакома за последние встречи. И то, как немного склонял голову влево, когда не доверял ее вранью. И то, как оттенок серебряных глаз менялся от светлого к темному, в зависимости от настроения некроманта. За последнюю пару недель и ее душа сменила все оттенки, отзываясь на его слова, взгляд или просто молчаливое присутствие рядом.

Кристиан сказал, что не разорвет договор, что между ними нечто большее. Сказал, что ему плевать, чья она дочь. Не любовь и не влюбленность. Соприкосновение душ. Тепло и желание коснуться. Ухватиться за рукав и просто ощущать, что этот человек реальный. Чтобы не потеряться в безумии всего происходящего вокруг.

Ванда чувствовала все это. Все, в чем и Кристиан признался ранее. Но после слов Дель находилась в смятении. Спросить Кристиана напрямую? Но до чего же страшно услышать ответ! Она поймет его. Безусловно, поймет желание сохранить землю и свой дом. Разве могла принудить сомневаться в выборе? Разве вообще могла хоть что-то требовать от него? Кристиан Рэйван и так сделал больше, чем кто-либо.

Но проклятье! Она не хотела даже мысли допускать, что какая-то Дель однажды станет хозяйкой в Харланде. Будет звать Кристиана «дорогой» и лезть с поцелуями. И не только ими… Вышедшее из-под контроля воображение рисовало все более красочные сцены, и Ванда ощутила небывалый прилив жара во всем теле. Что это? Неужели ревность заставляла клокотать огонь в груди?

– Проклятье… – Очередная атака Гая на этот раз была отбита.

Этот факт вызвал одобрительный рык у Зиля. Мараг вздумал вырасти, теперь доходя хозяйке почти до талии. Он воодушевленно бил хвостом по мокрым камням, а глаза сверкали углями. Гай кивнул напарнице, вновь принимая стойку. Удар. Еще удар. Снова… Ванда сконцентрировала внимание на его движениях, пытаясь припомнить все, что было прочитано в старых тетрадях Лейтона по тактике боя. Шаг назад. Взмах. Разворот. Рука с тонуканом отклоняется, чтобы нанести упреждающий удар…

Было еще нечто, пока не желавшее толком подчиняться ей, как ни практиковалась. Щит и противодействие ему. Она читала записи умая, но там подобная практика описывалась лишь вскользь. Либо у нее были не все тетради. Кристиан говорил, что, возможно, ее память утрачена не из-за пережитого несчастья. А виной тому наведенный морок. Подобное заклинание является родственным щиту. И раз уж она обладает некоторой силой, позволяющей преодолевать его, то обязательно должна изучить этот раздел.

Но обучение велось так медленно… Это сводило с ума. Порой терпения совершенно не хватало. Как же хотелось получить все сейчас! Именно сейчас. Может, вопреки запрету Кристиана поискать кого-нибудь в Валмире? Того, кто способен снять морок или хотя бы ослабить его действие? Но какая-то часть ее была непростительно труслива… Да. Она отчаянно желала знать правду и в то же время страшилась ее.

Морок был сильным, и слишком долго она находилась под его воздействием. Вмешательство ведьмака могло причинить необратимый вред. И если кто-то использовал это заклинание, чтобы стереть ее память, то в чем могла быть причина? Хотел ей зла? А может, хотел оградить от неминуемого отчаяния, когда откроет свое сознание? А может, и не было морока? Ошибался ли Кристиан, предполагая его?

Звук скрестившихся палок вновь привлек внимание Хэйла. Вымокший, как и его беспокойные подопечные, он сложил руки на груди и наблюдал за тренировкой. Иногда выкрикивал хриплые команды, поправляя неточные действия. Иногда в его словах было мало приличного, что вынуждало Ванду скрипеть зубами.

Но некогда думать о манерах!

– Что за устаревшая тактика?

Хэйл провел ладонью по мокрому лицу. Дождь тут же уничтожил все усилия, вновь стекая по нему крупными каплями. Это освежало и злило одновременно. Девчонка сегодня была рассеянной. Поначалу. Да, у Гая Юрнера большой потенциал. Но как глупая не поймет, что не уступает ему? Все дело в отсутствии концентрации. Он сам был таким в свое время. Когда все демоны, гостившие в душе, окружали его, словно реальные. Путали, отвлекали, вынуждали мысли разлетаться осколками, а сердце – сжиматься. Он был так же рассеян. Телом она на занятии, а мыслями совершенно в ином месте. Но все же смогла собраться под конец тренировки, что не могло не радовать.

Что касается начальной практики использования рун и их первых слабых комбинаций… Хэйл тихо выругался, припоминая прошлое занятие. Самоучки! Одному из мальчишек едва не подпалили зад, другому сожгли половину волос. Решили, что имеют опыт, если до академии втихаря таскали папенькины книги из библиотеки или брали уроки у частных магов-идиотов? Вы только посмотрите на них! Они, видите ли, уже готовы применять не то что линейки первого уровня, а целые боевые печати!

– Кахнер! Раду! – выкрикнул он, с раздражением указав пальцем на одного подопечного, затем на другого. – Еще раз!

Затем Хэйл снова посмотрел в ту сторону, где продолжали тренировочный бой Юрнер и Ванда. Перевел взгляд на мертвого духа, явно наслаждавшегося зрелищем. Ты глянь, как вымахал. Фамильяры не такая уж редкость. Хватало их и у студентов Арда, правда, в последнее время увлечение это несколько пошло на убыль. Но убийцу-марага Хэйл видел впервые. В качестве фамильяра, подаренного девице, разумеется. Распускают слухи, что Синхелм расстарался для дочери. И уговорил ректора приручить духа. Но сомнение одолевало мага. Хотя какое ему дело, кто так озабочен безопасностью девчонки? Он лишь делает то, что положено преподавателю и куратору этих мокнущих недотеп…

– Где она набралась этого? – нахмурился Хэйл и тряхнул головой, разбрызгивая по мокрой рубашке воду. – Эту тактику давно не преподают.

Синхелм давал уроки? Интересный выбор. В любом случае тот, кто надоумил девчонку выбрать для отражения четвертую позицию, был весьма неглуп.

– Ей никогда не сравниться даже с тенью Синхелма, – проговорил рядом Фергас, подходя неспешно и останавливаясь возле Хэйла.

– У нее нет нужды становиться вторым Синхелмом. Она будет собой. Если хватит мудрости – просто будет собой.

Хэйл не повернулся к декану, сощуриваясь и продолжая наблюдать за боем. Мысленно понимал, что рисковал вновь вызвать гнев Фергаса. Но шея просто отказывалась гнуться в приветствии или даже поворачиваться. Зачем явился? Снова хотел запугивать его или требовать покалечить кого-то из студентов? Да к хаосу! Хэйл сделал вид, что полностью сосредоточен на занятии, продолжая отдавать команды тем, кто мокнул за защитными барьерами.

Фергас тоже смотрел на площадку. Его темный взгляд остановился на силуэте девушки, сегодня находившейся в паре со средним сыном Уго Юрнера, хозяина Эйнслея. Достойный сын своего отца. Даже крепче будет, чем старший сын. Так считал и сам Уго. Пока мальчишка этого не знает, но наверняка придется сместить первенца рода в праве наследования.

Но девчонка Синхелма… Фергас помрачнел и стиснул тонкие губы. Как Синхелм мог поступить с ним подобным образом? Как мог не предупредить по поводу этого приемыша? Сколько бы проблем удалось избежать, знай он заранее. Ведь действовал бы иначе. Одно дело родная кровь того, кто всегда считался близким другом. Другое дело – неизвестное дитя, подобранное им на одной из дорог королевства.

Будь девчонка знатной крови, так просто ее бы не скрыть. Даже во время войны, даже во время стольких потерь. Боги! Зачем Синхелм принял ее в свой дом? Лишился ума от горя, потеряв родную дочь? Это правда? Проклятье…

Но сейчас Фергас отвлекся от гневных мыслей. Он снова наблюдал за Вандой, и снова непонятное чувство охватило его. То самое, которое закралось в душу при первой их встрече. Это чувство Фергаса беспокоило больше всех остальных. Чувство непонятной тревоги, смешанное с ощущением неопределенной опасности. То самое чувство, от которого в висках стучит и сводит живот, как у неопытного мальчишки. Чувство никак не формировалось в мысль, раздражая и вынуждая стискивать зубы в молчаливой ярости.

Он даже забыл, как злился на стоящего рядом Хэйла и его непростительную самонадеянность. Проклятье! В свете последних событий он даже не мог выполнить свою угрозу. Объявить королю, что уже второй его генерал скрывал правду о собственном ребенке, притащив его в Ард, было сейчас опасно. Ламон устроит такую проверку, что полетит слишком много голов. Включая и тех, кто ему еще нужен. Тех, кого мог использовать при надобности. Так что пусть бастард Майллака пока порадуется своей мнимой удаче.

Фергас смотрел и смотрел на студентку, щурясь от непрекращающегося дождя. Изучал каждое движение, пытаясь понять, что же с нею было не так. Как она держала спину, и этот упрямый взгляд исподлобья, когда сил почти не оставалось, но девушка никак не могла признать это. И очередной разворот тонукана для отражения удара. Под каким углом оружие рассекало мокрый воздух. Такой своеобразный поворот запястья, что позволяло облегчить нагрузку и уменьшить боль. И шаг в четвертую позицию, когда всякий другой применил бы третью…

Фергас снова вгляделся в черты лица девушки и почувствовал, что не дышит. Он просто не мог вдохнуть сейчас, когда озарение наконец настигло его. Оно сжало грудь, оно выбило воздух из легких. Заставило сжать кулаки до боли, а глаза налиться ярким золотом. Только в последний момент маг сдержался, переводя дыхание.

Невозможно… Это просто невозможно! Синхелм точно сошел с ума! Проклятый вояка утратил всякий рассудок! Иначе он просто не мог объяснить причину, по которой притащил в свой родовой замок это дитя. Да еще и назвал своей дочерью.

– Безумец… – сквозь зубы проговорил Фергас, не заботясь, что его мог услышать стоящий рядом Хэйл.