Книга: Виланд - Оксана Кириллова

Одной из главных претензий к тексту, наверное, будет то, что герои все просто картонные. И ладно бы это относилось только к второстепенным, которые в большинстве художественных произведений выполняют в сюжете свою функцию и исчезают со сцены, так и не продемонстрировав читателю каких-либо особых черт характера, но когда даже основные действующие лица страдают этой непроработанностью и воспринимаются как плоские фигурки- читать дальше становится очень тяжело и совсем не интересно. В таком случае я ни сопереживать не смогу персонажам, ни радоваться за них. И если кто-то спросил бы меня, когда я остановилась на середине книги, что из себя представляет главный герой, то я даже не знала бы как его описать. Вернее, как отличить его от остальной серой массы. Может, это невероятный авторский прием, чтобы показать, что вот такая серая масса и творила потом все эти жуткие вещи, но оглядываясь на уже прочитанную часть книги, понимаю, что это просто особенность письма автора книги. Соглашусь с одним из комментаторов выше, который сравнивал книгу с научно-популярной работой. Автор как будто нечто подобное и писал изначально. Только все, что он хотел донести было сказано раньше и в научно-популярных, и в художественных текстах. При этом глубже проработано, если это научный или научно-популярный текст или интереснее подано, если текст художественный. В общем, знакомство с автором продолжать не буду. Если начитано уже много различного рода литературы по этой теме, то читателю будет нечего тут ловить, мне кажется. А в качестве художественного произведения это просто очень скучно.

Я знала, что читать эту книгу будет больно. Я морально была готова к ней после прочтения «Империи истребления» Алекса Кея. Но, знаете, чего я никак не ожидала? Что мне будет страшно. Страшно не за то, что это было тогда, но страшно из-за того, что где-то я это уже видела и слышала. И не на примере бабушек и дедушек, и не из их уст. И да, возможно, не всё, но от этого ничуть не легче. От этого липкого страха никуда не деться, если начать думать и вдумываться. Пишу, и слезы наворачиваются, а в груди становится так неприятно тесно, что дышать тяжело...

Я восхищена тем, насколько скрупулёзно Оксана Кириллова подошла к изучению такого огромного исторического пласта, чтобы во всей полноте отразить на страницах своего исторического романа то, как целая нация пала из-за того, во что сама же изначально так рьяно и остервенело поверила. И я могу понять простых смертных, которым пришлось столкнуться с послевоенными лишениями из-за исхода Первой мировой войны в виде ухудшения качества жизни, включая безработицу и прочее, что морально на них давило, перекрывая кислород. И я понимаю, почему речи Гитлера казались им такими сладкими и манящими, ведь он обещал чистый рай на земле для своей страны и своего народа. Но мне не понять, как люди, читавшие его книгу, запрещенную у нас в стране, в которой по сути был раскрыт весь ужасающий план по созданию этого самого рая, все равно внимали его речам? Кто-то списывал эту книгу на своего рода личный дневник, который фюрер писал, находясь в заключении, а посему логично, что она оказалась полна ненависти и злости, ведь надо же было ему куда-то выливать этот негатив. Кто-то попросту не задумывался и не вдумывался. Были и те, кто сразу разглядел подвох, но либо они были в меньшинстве, либо слишком боялись выступить против. И я понимаю, чем этот страх обусловлен, он логичен и закономерен.

Легко рассуждать и говорить, что поступил бы иначе, но история, увы, слишком показательна. И как, спросите вы, целая нация, более 80 миллионов человек молчала и ничего не делала? Не молчала и делала, но таких было в разы меньше 80 миллионов. Да, немцы могли выступить против своего «миссии» и «пророка», собравшись в одну огромную кучу, но не собрались. И как же так вышло, что те же эсэсовцы, будучи не садистами, да и в целом людьми не жестокими, сами не заметили, как руки уже оказались по локоть в крови, а ненависть и отвращение к узникам постепенно стала переходить на людей вне лагерей и на самих себя, когда осознание масштабов трагедии неудобно пробивалось в разум? И эта книга дает ответы не только на эти вопросы, но и в полной мере отвечает на вопросы о человечности, о том, как так получилось, что целая нация морально прогнила за такой короткий срок. И не нам судить простых граждан, которые всего лишь хотели быть счастливыми и думали, что делают все правильно ради светлого будущего.

А можно ли судить, например, эсэсовцев, если заключенные, которым они дали капельку власти вели себя с узниками концлагерей еще жестче, чем сами эсэсовцы? Можно ли судить этих заключенных с капелькой власти, если они настолько изголодали, столько всего претерпели, что были готовы пойти против своих же, тех, с кем они еще вчера были в одной лодке, за дополнительный кусочек хлеба? Мы можем громко и во все горло кричать, что ни за что не опустились бы до такого, но откуда нам знать наверняка? Виланд, главный герой романа, который рассказывает свою историю с подростковых лет, тоже не мог помыслить о том, чтобы даже щенка убить, не то, что человека, но все же убил, и щенка, и человека, и не в единственном числе. А можно ли вообще судить о том, что не прочувствовал на себе? О том, что не въедалось в кожу, не паратизировало в разуме, не снилось даже в самом кошмарном сне?

"Так ты мне скажи, какой у вас график: с какого и до какого часа вы выбираете растаптывать личность человека? А когда наступает перерыв и вы становитесь теми добрыми малыми? Что ж, выходит, моему сыну свойственны нормы морали только во внерабочее время".

Это слова отца Виланда, сказанные ему, когда Виланд заявил, что охранник концлагеря, истезающий там заключенных, в городе поможет донести сумки до дома старой женщине. И ведь, интересно получается, не находите? То есть, на работе можно для удобства и оправдания забыть о морали и человечности, но в городе, будь добр, соблюдай этикет и прочие нормы общества, ведь ты же добрый и отзывчивый гражданин своей страны. При этом Виланд вовсе не кажется глупым, он хорошо образован, он легко может поддержать спор, воспитан, как положено, так что же с ним не так? Самое время вспомнить цитату в начале отзыва. Как бы я не силилась испытать жалость или сочувствие к Виланду, у меня не получалось. Мне было жаль его подростком, ведь у них ум неокрепший и можно влиять на них и лить в уши что угодно, особенно, если делать это так, как делал Гитлер и его приспешники. Было жаль ровно до того момента, пока я не прочитала сцену с бедными щенками, а это было только в начале его истории... Да, у него был выбор и далее вне этой сцены: он мог либо выполнять приказы, либо умереть за сохранение в себе человечности, даже не за Родину, но в случае с щенками, откажись он сделать то, что сделал, никто бы его не убил, но да, друзья посчитали бы его трусом. А что хуже: прослыть трусом или выполнять приказы, убивающие в тебе личность, человечность и хоть что-то святое? А лучше что: выполнять такие приказы или умереть, оставаясь человеком? Для меня все очевидно, но, повторюсь, все мы можем свято верить, что поступали бы иначе, но словами сыт не будешь, а делом, надеюсь, доказывать эту веру никогда не придется.

«Виланд» — настолько многогранный и всеобъемлющий роман, что я даже не знаю, с чем его и сравнить. Для меня эта история уникальна во всех аспектах. Я точно не читала ничего подобного ранее, чтобы автор настолько виртуозно, правдиво и невыносимо болезненно сплетал реальность и вымысел, от которого все внутри переворачивается и сворачивается.

История полна очень метких и точных размышлений, которые заставляют мозг работать на полную катушку, представляя эти ужасы, погружаясь в шкуру каждого человека, упомянутого здесь. Разумеется, в шкуру Гитлера или еще кого-то из правительства Германии того времени мне лезть совершенно не хотелось, и я не лезла, потому что страшно. Страшно, а вдруг я пойму и их? Вдруг, и меня поразит этот яд, эта зараза? Об этом и думать-то не хочется, не то, что лезть в эту гнилую сущность.

Куда интереснее было наблюдать за людьми. За людьми простыми, за людьми-эсесовцами, которых за людей простые люди не считали, за людей, свято верящими, а потом с непереносимыми эмоциями, наблюдающими, как эта вера их губит. За Виландом, который все видел, но мало знал и за Виландом, который продолжал все видеть, но вдобавок еще и узнавал то, что правительство так удобно для себя скрывало. За Виландом, который понял, что папа-то был прав...

Оксана Кириллова столько нарывов вскрыла в этом романе, что у меня такое чувство, словно эти нарывы вскрывались непосредственно на мне. После «Империи истребления» и «Врачей из Ада» начать читать эту тетралогию было максимально правильным, потому что: а) я уже знаю многие политические и прочие важные аспекты; б) картина вырисовывается еще объемнее и масштабнее. Глупо думать, что страдали только лишь евреи. Глупо думать, что страдали лишь евреи и люди с разными изъянами (инвалиды, психически нездоровые и тд.). Страдали абсолютно все, кто хоть как-то был причастен к тому времени и к тем событиям, даже сами немцы. Это было не решение «еврейского вопроса», а решение «вопроса всего человечества»...

В романе нет ни единого лишнего слова, все находится настолько на своих местах, что вызывает, как полнейшее отвращение к происходящему, так и бесконечный восторг к тому, как же сильно это написано! Оксане Кирилловой удалось настолько филигранно препарировать людскую сущность, докопаться до самого его нутра, обнажая это нутро перед читателем без утайки, без осуждения, без какой-либо другой личной оценки, показывая человечество и человечность именно такими, какие они есть по своей природе и такими, какими они хотят быть, будь то желание стать человеком достойным или недостойным, по личному выбору или по нужде. Это поистине великое произведение, в котором про жизнь сказано так много, что впору использовать эту книгу в образовательных целях. Несмотря на все кошмары, что здесь происходят, история отражает истинно-важные ценности, которые, как раз и нужно вдалбливать подрастающему поколению, и, может быть, тогда мир действительно станет лучше и чище, но не по-гитлеровски, а по-человечески.

Ужасно горько и обидно, что история, из которой можно вынести миллион ценных уроков, в неправильных разумах воспринимается, как оправдание, как позволение к попытке сделать лучше, да только способами, ничем по сути своей не отличающимися от прошлых, вне зависимости от того, насколько далеко ушел прогресс, являя миру много нового. Кто забыл прошлое, у того нет будущего, а кто решил использовать прошлое не по уму и в угоду своим низменным и эгоистичным интересам, пытаясь доказать свое величие, у того нет ни сердца, ни души, ни человечности. Так было всегда, но надеюсь когда-нибудь этот порочный круг разорвется...

"И неудобный факт таков: самые ужасные преступления в истории человечества на счету не кровавых маньяков и умалишенных убийц, а простых интеллигентных людей, получивших достойные по меркам своего времени воспитание и образование".

История мальчика Виланда, который подпадает под благоговейные ноты режима, растёт и развивается с ним, и в итоге режим его приводит на работу охранником в Дахау.

В книге очень много антуража нацистской Германии. Описание вождей рейха, становление режима в Германии, повседневной жизни в это время. Но ещё раз повторюсь, для меня только плюс. У меня любая история Рейха и Второй мировой вызывает интерес. Тем более, хорошо написанная.

Так же есть вторая сюжетная линия, это 90-е годы, судебное дело на сиделку, которая, судя по всему, задушила престарелого Виланда. Зачем она это сделала, пока можно только догадываться. В диалогах данной части очень много размышлений о плохом и хорошем, что правильно с одной стороны, поменяв угол зрения становится не таким уж и правильным.

Однозначно несомненный плюс книги, что повествование от лица нациста. Его мысли, его действия, его правда. Это интересно.

Оксана Кириллова раньше работала журналистом, затем с головой окунулась в историю нацисткой Германии, и на основании всех этих знаний решила написать серию произведений про человека, ставшего нацистом, о его пути и жизненных перипетиях. «Виланд» это первая книга из серии, как я понимаю, будут еще три произведения в этой вселенной (очень жуткой).

Стоит признать, Оксана проделала колоссальную работу как историк, роман очень подробно рассказывает о становлении нацизма, огромное количество примечаний и дополнений, раскрывающих исторический контекст, в рамках которого идет повествование.

О чем собственно роман!? О Виланде. О мальчишке, который повзрослев, станет одним из охранников в концлагере Дахау. О его детстве, семье, постепенном впитывании идей национал-социализма. Также, в какой-то момент появится еще одна сюжетная линия 90 - х годов про сиделку, работавшей у постаревшего Виланда.

Большая часть диалогов - это экспозиция, которая раскрывает исторический и политический контекст. Я почти не увидел за персонажами личностей, они больше похоже на конструкции, которые рассказывают о политике Германии. В какой-то момент, кажется, что их мало что другое беспокоит. Ты просто перестаешь верить, что такое может быть в реальности. В какой-то момент один из персонажей начинает долгую тираду о том, что то, что они делают это правильно, обоснованно, и make America (Germany) great again. Да я понял, что вы злодеи. Давайте дальше. Потом какой-нибудь персонаж начнет оппонировать и говорить о том, как плохо то, что сейчас творится в их стране.

Личность человека многогранна, а здесь показана в основном одна сторона. Больший интерес у меня вызвала Дора, девушка Виланда, трагичная жизнь которой очень хорошо раскрыта, и ты начинаешь считать её настоящей личностью, она буквально оживает на страницах книги. Говорить про сослуживцев Виланда вообще нет смысла, они нужны только как партнеры по политическим диалогам. Также был интересен отец, читать об их с сыном словесной дуэли правда было интересно. Отец, прошедший Мировую войну, пытается объяснить сыну весь ужас войны и того, что происходит с их страной.

По итогу ощущение такое будто прочитал научно-популярную книгу о гитлеровской Германии, где присутствуют какие-то вымышленные персонажи. При этом, безусловно интересную историческую книгу, вот только хотелось бы, чтобы и сюжетная линия была соответствующей.

Виланд - это немецкое имя, имя мальчика, воспитанного в приличной семье, где отец воочию видел кошмары Первой мировой и познал ее ужас, бессмысленность. А вот Виланд рос и вырос на идеях о превосходстве немецкой нации, о том, что страну после Первой мировой унизили, лишили земель, лишили армии, лишили достоинства. Поэтому надо все восстановить. Огнем и мечом. А начать с главных виновников -евреев. Ничто так не сплачивает нацию, особенно молодняк, как идея восстановить историческую справедливость и наличие внутренних и внешних врагов, мешающих возрождению - коммунистов, социалистов, евреев и пр., и др. Изначально концлагеря создавались для превентивного заключения, вы знали? Не для тех, кто совершил что-то противоправное, но для тех кто могли, теоретически.

В спорах с отцом Виланд упрямо твердит вызубренные наизусть лозунги и объяснения, хотя постепенно начинает видеть неправильность происходящего. Но делает ли он хоть что-то для исправления ситуации, выказывает хоть какое-то, внутреннее пусть сопротивление? Нет, этого нет. А сколько их было, этих Виландов, которые просто выполняли свою работу, просто выполняли приказы, просто понимали, что им ничего не будет за их действия против врагов Рейха, против унтерменшей. Потому что это было узаконено, объявлено правильным там, наверху. Коллективная безответственность в итоге стала чем? коллективной виной?

«Твоя нация обманулась или нация лгала? Восемьдесят миллионов не могли лгать, как не могли и все обмануться. Так что это было?»

А вторая линия, это линия русской эмигрантки Валентины, которая прочитала дневники Виланда, да и удушила 80-летнего старика подушкой. Всего несколько разговоров между ней и ее адвокатом, о том, кто виноват, кто более виновен, что есть грех, что есть власть, и как одним людям легко и просто подчиняться другим людям и совершать страшные зверства, не усовестясь ни на миг.

Потрясающая книга. В лучшее года однозначно.

У меня за плечами не так много прочитанных книг о нацизме, второй мировой, великой отечественной, особенно переданных глазами немцев. Особенно таких немцев, ведь главный герой ни кто иной, как член СС, сотрудник концлагерей... Сюжет незамысловат: на протяжении первой половины книги мы наблюдаем становление Виланда убежденным нацистом, затем его карьерный путь, есть и отрывки из личной жизни типа первой влюбленности, увлечений проституткой Дорой и "девчонкой что надо" Линой. Но в основном жизнь Виланда крутится на работе (если так это можно назвать), параллельно мы можем наблюдать зарождение, становление и захват власти Гитлером и нацисткой партией. История не только мальчика, которому в голову заложили "не те" убеждения и мысли, но и о целой эпохе одной страны, которая вроде бы начала за здравие, а закончила...

Меня доводили до трясучки главы о лагерях. Об обращении с узниками, о массовых унижениях, о ненависти, презрении. Даже если какие-то моменты и выдуманы автором (хотя зачем такое выдумывать? Полагаю, в реальности было еще хуже), то сомневаться всё равно не приходится. История не раз показывала наглядно, во что могут превратиться люди, если получают в руки неограниченную власть. Да превращаются ли? Или всего лишь показывают свое истинное лицо? Даже не знаю, что страшнее.

Тема не нова, об этом написано множество книг, но читать всё равно было приятно. Хотя многие мысли и заезжены, высказаны не раз (особенно в эпизодах свиданий Лидии и Валентины, которая, как выяснилось, убила уже старого Виланда, когда узнала, кто он и что он), но есть и такие, над которыми стоит задуматься. Например, размышления о том, как "нация Гёте, Шиллера и прочих великих могла поверить такому, как Гитлер". Можно много и долго рассуждать, как бы было, если бы "послушали умных людей", но

Только оглянувшись назад, можно увидеть, где свернул не туда

Сложно всё проанализировать и понять "во время", а не "спустя". Такой проницательностью немногие могут похвастаться, а ведь к этой проницательности необходима еще какая-никакая смелость

Ведь действительно: это нам сейчас легко судить, кто прав, кто виноват, кто пострадавший, а кто злодей.. А тогда? Как было угадать, во что выльется политика Гитлера? Это не оправдание нацизма, ни в коем случае, но если смотреть объективно: и правда, кто в моменте может определить, куда со временем свернет страна под руководством того или иного лидера? Германия оказалась той самой лягушкой, которую медленно сварили, а не закинули сразу в кипяток.

Видно, что автор проработала материал, много материала. Местами текст суховат, но нет нарушений в хронологии и логике событий. Заканчивается книга на переломном моменте великой отечественной: Германия проиграла сражение под Сталинградом. Что же будет дальше? Ведь Виланд потихоньку начинает рефлексировать, понимать, пусть и со скрипом, что многое из того, чем он жил и во что верил, ошибочно.. Что кругом полно лжи, умалчивания, что власть поступает глупо и недальновидно. С нетерпением жду продолжения. Вроде бы планируется трилогия. Если так, то отлично. Будет тяжело, но интересно.

Нужно признать, что в Нюрнберге на скамье подсудимых мир ожидал увидеть высокорослых светловолосых монстров, с кровью в глазах, в которых навсегда застыло надменное господское выражение, со сжатыми кулаками, с набухшими жилами, возможно, даже с пеной у рта, страшных, психически больных людей, извращенцев с явной садистской патологией. Вместо этого мир увидел самых обыкновенных людей, со своими проблемами, страхами и недомоганиями, с расстроенным стулом, неприятным запахом изо рта, плохим зрением и выпадающими от нервов волосами, стареющих, с незаладившейся карьерой, не представляющих, что их ждет, и от этого еще активнее портящих воздух. <…> В конечном итоге люди увидели таких же, как они сами. И вот эти-то обыкновенность и посредственность делали ситуацию еще страшнее. Ведь если они такие же, как и все, то не способны ли и все на то, что делали они, в соответствующих обстоятельствах?

Этот вопрос так или иначе проходит красной нитью через всю книгу. Как так вышло, что обычные, не злые в общем-то люди превратились в убийц? Как так вышло, что народ Германии позволил нацистам прийти к власти и спокойно творить своё мировое зло? Должны ли были немцы испытывать коллективную вину или у каждого была своя личная степень вины и ответственности? Насколько виноват тот, кто охранял заключённых в концлагерях, кто их расстреливал или сжигал тела в крематории, при этом выполняя приказ, который нельзя было не выполнить, потому что за неповиновение их самих ждала смерть?

Никаких чётких ответов автор, конечно же, не даёт. Да и есть ли они, чёткие, единственно верные ответы? Вряд ли. Однако книга даёт пищу для размышлений, заставляет думать, думать и думать. В итоге каждый читатель сам для себя даст ответы на эти вопросы сообразно своим взглядам, убеждениям и моральным принципам.

Постепенно, шаг за шагом, мы пройдём весь этот двадцатилетний путь, вымощенный нацизмом, вместе с немецким мальчиком Виландом: от его первого восхищения речами членов партии НСДАП до зачисления в СС, от службы охранником в концентрационном лагере Дахау до службы в ведомстве, которое управляло всей системой концлагерей.

«Вымороченные, безнадежные годы» — как страшно говорить так о своей молодости, надеждах и истовой вере, о том, что тогда казалось поворотным моментом истории, пиком всего человеческого существования и свершением чего-то грандиозного.

В прологе нас встретит восьмидесятилетний Виланд. Даже спустя десятилетия, будучи дряхлым стариком, он не в силах забыть тот кровавый ужас, участником которого был. Воспоминания мучат его в разы сильнее, чем болезни тела. Память — вот тот тяжкий крест, что он несёт на протяжении всей жизни.

Я медленно закрыл глаза. Когда я открыл их снова, точек на карте не было. Они были у меня в голове. В моей памяти, которая никак не желала прогнуться под натиском старческого маразма. Как же я завидую старикам, жалующимся, что «память уже не та». Я помню. Я все помню. Память — самое тяжелое наказание, на какое можно обречь человека. И, вопреки всеобщему заблуждению, забыть, увы, гораздо сложнее, чем хранить в голове ясно и отчетливо. Кому-то страшно жить воспоминаниями, потому как это значит, что ты уже одной ногой в могиле, но много страшнее, когда твои воспоминания такие… Лай сторожевых собак и крики заключенных не дают мне спать. Я хочу спать. Господи, как же я хочу спать. Без снов.

И вот этого немощного старика Виланда убивает сиделка Валентина, прочитавшая его дневники. Это вторая сюжетная линия романа. Ей уделено не так много времени, и она полностью состоит из бесед Валентины и её адвоката Лидии. В этих беседах автор тоже затрагивает важные философские вопросы, через Валентину излагает интересные, на мой взгляд, правильные мысли. Правда, есть ощущение, что они больше направлены на ту реальность, в которой мы теперь живём, что таким образом автор пытается провести очевидные параллели.

Когда-то один народ решил, что его истинное благо в том, чтобы истреблять другой народ. Да… Затем другие народы решили, что их благо в том, чтобы наказать тот народ, первый, который ошибся. И те и другие верили в истинность того, что делают. А во что теперь верим мы? Не в то ли, что тоже может быть осмеяно и осуждено когда-нибудь нашими детьми, внуками, правнуками? Посмотреть вокруг: мы пытаемся познать космос, политику, экономику, будущее, прошлое… А самое главное так и не познаём — себя. Ведь всякая вещь и всякое действие в этом мире возникают из чего? Только из нашего намерения. Когда себя до конца познаем, то всё увидим таким, какое оно есть на самом деле.

Оксана Кириллова проделал колоссальную работу по изучению архивных материалов. Книга очень приближена к исторической точности. Она освещает важные исторические события в хронологическом порядке, пестрит реальными историческими личностями, с некоторыми из которых Виланд «знаком лично». Рассказывает интересные факты, связанные и с судами над нацистами. Например:

В Сербии немецкая армия столкнулась с сильным партизанским сопротивлением. На всякий случай расстреляли всех евреев мужского пола. Встал вопрос, что делать с их семьями, армейцы не хотели брать на себя ответственность и спихнули несчастных вдов с детьми на местного командира полиции и безопасности доктора Эмануэля Шефера. Шефер посчитал, что правильнее всего будет умертвить их в газвагенах. Шесть тысяч двести восемьдесят женских и детских душ. В пятьдесят третьем наконец и он предстал перед судом в Кёльне. Он получил шесть с половиной лет тюрьмы. За шесть тысяч двести восемьдесят душ. Это по девять часов и шесть минут тюрьмы за каждого убитого. Как вам такой расклад? А если я скажу, что Шефер вышел досрочно спустя три года? Получается по четыре часа и восемнадцать минут за каждого. После освобождения Шефер переехал в Дюссельдорф, где работал рекламщиком до самой смерти. А потому, повторюсь, суд человеческий — сомнительное заведеньице.

Сказать, что этот факт меня поразил — не сказать ничего. А ведь Шефер был только одним из множества тех, кто так легко отделался.

Мне кажется, Кирилловой отлично удалось показать нацизм глазами немцев. Единственное, что выдаёт её, — восхищение силой и стойкостью советского народа, сумевшего дать мощный отпор немецкой армии. С другой стороны, почему бы и нет? Возможно, отдельные немецкие солдаты действительно могли восхищаться столь неожиданно сильным противником.

Даже отступая, они бьют нас, — прознали про наше отвратительное обеспечение и заманивают, уничтожая все за собой, чтобы мы попросту передохли с голоду и от холода. Примитивные? Черта с два, умные и жестокие. Жгут собственные деревни, амбары, хранилища, поля, только бы нам не досталось ни крохи. Страшные люди. И таких не сотни или тысячи, а все! Миллионы! <…> Кода у них заканчиваются патроны, они хватают ломы, лопаты, молотки, кувалды и прут врукопашную. Против пуль! По собственной воле ложатся од танки, жертвуя собой ради подрыва нашей техники.

«Виланд» — мощная книга, которую хочется растащить на цитаты, что, я думаю, вы и так поняли по моей рецензии. :) Даже после того, как перевёрнута последняя страница, она не отпускает, продолжая «жить» в вашей голове, заставляя снова и снова обдумывать прочитанное.

Это только первая часть тетралогии «Тени прошлого». Роман заканчивается на 1943-ем годе. В предзаказе уже есть вторая книга, которая будет включать в себя сразу вторую и третью части, — «Инспекция. Число Ревекки». Книга расскажет о 1944-1945 годах и раскроет причину, по которой Валентина убила Виланда. Жду с огромным нетерпением!

P. S. Я выделила в книге так много цитат, что не могу не завершить отзыв ещё двумя из них:

У войны всегда есть причины, сынок, сложные, глубокие, так же как есть и повод. Без него не начинают, так уж повелось. И нужно уметь отличать одно от другого.

«Вынужденно» — самое сладкое слово для любого, кто идет с оружием в иные земли. Самая страшная война всегда начинается с идеи ложного правосудия. Во имя нее и убивают.