Текст книги "Мы и наши дети: как построить отношения в семье"

Материнство в народных верованиях

В народе считалось, что мать обладает свойством блокировать любую опасность. Провожая сына на войну, мать давала ему оберег, например, платок, еще какую-нибудь вещь, которая должна беречь его от сабли, пули и любого зла. Богатырь Добрыня, отправляясь на битву со Змеем-Горынычем «ко Пучай-реке» (вариант – «во Туги-горы»), вначале приходит к матери; та дает ему свой «шелковый плат» (вариант – шелковую плеть), которые в критический момент битвы спасают героя. По материалам конца ХIХ в., оберегами на войне нередко служили предметы, несущие символику материнства: богородичные иконки и молитвы, атрибуты и напоминания родов (высушенные фрагменты околоплодного пузыря – «рубашки», последа, либо тела выкидыша), предметы с отверстием, устойчиво прочитывавшиеся как символы «женского плодоносящего начала»: щепка с отверстием от выпавшего сучка, согнутая кольцом иголка и т. п.

В составе комплекса материнства (то есть норм и представлений, практик и ритуалов, связанных со статусом матери) транслировался ряд психотехник, использовавшихся в традиционных моделях управления. Среди них связанная с метафизикой материнства техника эмоционального самоконтроля, в частности овладения и использования страха. Процесс овладения традиция связывает с беременностью (прежде всего – первой), которая имела смысл женского «посвящения» (подготовки к обретению материнского статуса и вхождению в женское сообщество). В это время женщина получает множество советов от соседок и родственниц, знакомых и незнакомых женщин, уже имеющих опыт материнства: ощутимое нормативное давление (каждый совет, по сути, есть норма, как правило, выраженная в форме запрета). Среди этих норм едва ли не центральное место занимали табу на испуг, причем не только эмоциональное состояние, но и сопутствующие ему жесты, образы, ситуации.

На Русском Севере беременная боялась «раскосить» – разрезать косою в траве мелкое животное (мышь, лягушку, кролика): мол, схватишься руками за лицо – у ребенка будут красные пятна на лице, за живот – на животике. Если мать напугается волка, то ребенок ее родится с волчьей шерстью на лице и некоторых участках тела. В Заонежье рассказывали, что у матери, во время беременности напуганной собакой, ребенок родился с лицом, похожим на собачью морду, на Пинеге – о рождении у женщины, испугавшейся коровы, немого ребенка, который к тому же постоянно боялся коров (что считают бесспорным указанием на причину несчастья). Поэтому во время беременности старались не трогать, не перешагивать животных – собак, кошек, коров, свиней, куриц и прочих (такие запреты отмечены повсеместно). До сих пор часто, ожидая ребенка, удаляют из дому домашних животных. Мотивируют опасностью аллергии, грязи, тем, что кот «может поцарапать» ребенка, а попугайчик – клюнуть («напугает ребенка!»), – что следует считать, скорее всего, рационализацией традиционных запретов.

Все время беременности (особенно когда она уже заметна) женщина находилась под пристальным вниманием окружающих. Их заботу о своем состоянии (прежде всего – душевном), их советы и предостережения женщина ощущала ежедневно. Следует учесть еще, что все эти табу не просто ей сообщались, а получали мощное подкрепление: они считалсь условием благополучия ее будущего ребенка, удачного разрешения в родах, то есть связывались с тем, что составляет психологическую доминанту для женщины во время беременности. Женщина не только вынашивает ребенка, но и заново выстраивает свою собственную личность, причем происходящая перестройка затрагивает глубинные психоэмоциональные пласты. Завершалась эта цепочка приобщения к традициям материнства после родов.

За время беременности женщина должна была освоить и продемонстрировать определенные навыки эмоционального самоконтроля. Спокойствие – важная составляющая традиционного образа матери, а несдержанность, утрата контроля над собою могла быть поставлена ей в вину: в случае уродства ее ребенка, слабоумия, ранней смерти могли припомнить, что «вот, испугалась, когда его носила – он такой и родился…», то есть она становилась ответственной за свое эмоциональное состояние.

Основа жизни есть оплот матери

Путь к материнству начинается с младенчества, падение рождаемости, брошенные дети при живых родителях и брошенные старики при живых детях, конфликтные взаимоотношения родителей и подростков, не любящие детей воспитатели в детских садах и учителя в школах – не звенья ли это одной цепи? Приходилось ли вам наблюдать за поведением разных мам с младенцами в поликлинике в ожидании своей очереди на прием к педиатру? Очень поучительная картина: одна мама осторожно кладет малыша на пеленальный столик, разворачивает одеяльце и пеленки, ласково разговаривает с ним, ее движения нежны и неторопливы. Она все время сосредоточена на ребенке, пытается развлечь его, играет с ним, показывает игрушку. Если малыш расплакался, мама берет его на руки, успокаивает ласковыми словами. Другая мама ведет себя иначе: ее движения резки и торопливы, выражение лица суровое или безразличное. Молча распеленав младенца, она стоит рядом и не обращает на него никакого внимания. Если ребенок начинает капризничать, она высказывает недовольство, требует: «Прекрати нытье!» Взяв младенца на руки, трясет его, как неодушевленный предмет, ей и в голову не приходит приласкать малыша, отвлечь его разговором или игрушкой. Нетрудно понять, что у первой мамы малыш чувствует себя любимым, нужным, защищенным, а у второй – одиноким, предоставленным самому себе, досадной помехой для окружающих.

Характерно поведение мам на детской площадке во время прогулки с детьми постарше – годовалыми или двухлетними: одна мама сидит вместе с малышом в песочнице, помогает накладывать песок в ведерко, показывает ему, как делать куличики, подбадривает, если куличик не удался: «Ничего, давай попробуем еще раз, я тебе помогу». Когда же у ребенка получается хороший куличик, мама искренне радуется вместе с малышом, хвалит его. Другая мама тоже пытается научить малыша делать куличики, но при этом она ничем не помогает ему, лишь понукает и поддразнивает: «Давай-давай, учись делать сам! Эх ты, неумеха, ничего у тебя не получается!» Третья мама сидит на скамейке около песочницы, равнодушно наблюдает за малышом и время от времени делает ему замечания: «Не смей брать песок в рот!», «Не бери чужие формочки! Я кому говорю?!» Ребенок не слушается, мама сердито хватает его за руку, шлепает и тащит за собой к скамейке. У малыша заплетаются ноги, он сопротивляется, плачет. «Будешь сидеть в наказание здесь», – говорит мама, и ребенок, продолжая плакать, сидит на скамейке.

Сразу видно, у какой мамы складываются более доверительные отношения с малышом и у кого из детей больше шансов научиться делать куличики. Все это характеризует лишь некоторые отдельные грани комплекса материнства – материнского поведения, однако дает представление о различиях в отношении разных матерей к своим детям и в стиле воспитания. В вопросе о том, что такое хорошая мать, мнения разных людей расходятся. Одни считают, что хорошая мама должна быть доброй и ласковой, другие уверены, что хорошая мать должна быть строгой и требовательной, третьи думают, что материнская любовь должна сочетать в себе и нежность, и строгость. Однако встречаются и те, кто считает, что мать вообще не может быть хорошим воспитателем, поэтому ребенка с самого рождения «должно воспитывать государство».

Проблема хорошей матери чрезвычайно сложна и многообразна, в разные исторические времена у разных народов она решалась по-своему, поэтому не существует однозначного ответа на вопрос: какая мать лучше? Над этой проблемой работали и работают в настоящее время многие ученые разных направлений. Современные представления о психологической готовности к материнству и материнской компетентности на этапе младенчества показали, что детско-родительские отношения в первые месяцы и годы жизни ребенка имеют чрезвычайно важное значение для его дальнейшего развития и психического здоровья.

Так, установлено, что недостаточное или неправильное общение младенца со взрослыми (и в первую очередь с матерью) ведет к отклонениям и задержкам в его психическом развитии уже в первые месяцы жизни. Существуют данные о том, что неадекватное отношение матери к ребенку в раннем детстве может стать одной из причин развития шизофрении и других заболеваний. Из литературы известно также, что большинство матерей, отказывающихся от своих детей, с раннего детства имели негативный опыт межличностных взаимоотношений в семье. Эти данные побудили психологов к исследованию особенностей материнского поведения, их влияния на развитие ребенка и причин, определяющих формирование того или иного типа «материнствования».

Типы мам

Мамы «классифицируются» по поведению.

Спокойная уравновешенная мама – настоящий эталон материнства, она всегда все знает о своем ребенке, чутко реагирует на его проблемы, вовремя приходит на помощь, заботливо растит его в атмосфере благожелательности и добра.

Тревожная мама вся во власти того, что ей мнится по поводу здоровья ребенка; она во всем видит угрозу благополучию ребенка, тревожность и мнительность матери создают тяжелую обстановку, которая лишает покоя всех членов семьи.

Тоскливая мама вечно всем недовольна, она озабочена исключительно собой, своим будущим; ее беспокойство и нервозность вызваны мыслями о ребенке, в котором она видит обузу, преграду на пути к возможному счастью. Вывод ясен: ребенку с мамой не повезло.

Уверенная и властная мама твердо знает, что хочет от ребенка; жизнь ребенка спланирована до его рождения, и от воплощения задуманного мама не отходит ни на йоту.

«Ваяя» ребенка по идеальной модели, мама подавляет его, стирает его неповторимость, гасит стремление к самостоятельности, тем паче – к инициативе.

Исследования психологов подтвердили, что многие современные матери не обладают достаточным уровнем компетентности в сфере воспитания маленького ребенка. Оказалось, что уже на этапе беременности примерно у 40 % из обследованных женщин выявились те или иные особенности, могущие впоследствии оказать неблагоприятное влияние на развитие ребенка, они не могут выработать адекватного отношения к ребенку на первом году жизни.

Этапы формирования готовности к материнству

Факторы, влияющие на готовность женщины стать матерью, и этапы формировния этой готовности приведены ниже.

Уровень материнской компетентности в воспитании ребенка после его рождения определяется не только умением матери осуществлять правильный уход за младенцем – соблюдать правила гигиены, следить за его здоровьем, удовлетворять потребности в пище, тепле, то есть создавать физиологический комфорт, но также знанием психологических потребностей маленького ребенка и способностью удовлетворять их. В современном обществе многовековые традиции воспитания новорожденных и младенцев во многом утеряны. Молодые матери часто оказываются лишенными помощи бабушек, будучи единственным ребенком в семье, не имеют опыта контактов с маленькими детьми. Несколько поколений матерей выросло в системе общественного воспитания, которая отвергла многие традиции, признав их устаревшими или вредными.

Высокая чувствительность матери ко всем проявлениям ребенка, эмоциональная насыщенность ее обращений к нему, богатое экспрессивно-мимическими и словесными комментариями взаимодействие обеспечивает достаточное по количеству и качеству эмоциональное общение. Поэтому от того, как складываются взаимоотношения между ребенком и матерью в первые месяцы жизни, во многом зависит его дальнейшее личностное развитие.

Таким образом, уровень материнской компетентности в первые месяцы жизни ребенка определяется тем, как она обеспечивает условия для развития эмоционального общения и формирования привязанности у младенца. Соответственно, и на дальнейших этапах развития ребенка материнская компетентность определяется тем, как она создает условия для его полноценного личностного развития.

Психологическая готовность к материнству формируется на протяжении всей жизни женщины. На этот процесс влияют как биологические, так и социальные факторы, поскольку готовность женщины к материнству имеет, с одной стороны, мощную инстинктивную основу, с другой – выступает как личностное образование, в котором отражается весь предыдущий опыт ее взаимоотношений со своими родителями, сверстниками, мужем и другими людьми. Если в детстве женщина любила играть в куклы, в дочки-матери, если она любит детей и особенно ей нравятся младенцы, у нее гораздо больше шансов стать хорошей матерью, чем у женщины, которая не имеет таких предпочтений.

Период от зачатия до рождения ребенка – важный этап в становлении материнского поведения. В это время в организме и психике женщины происходят глобальные преобразования, актуально подготавливающие ее к материнству, вырабатывается отношение женщины к своему собственному, конкретному, еще не родившемуся ребенку. О характере этого отношения можно судить по особенностям взаимодействия будущей матери с ним, наличию или отсутствию воображаемого общения. Наиболее благоприятной ситуацией для будущего материнского поведения является желанность ребенка, наличие субъектного отношения матери к еще не родившемуся младенцу, которое проявляется в любви к нему, мысленной или словесной адресованности, стремлении интерпретировать движения плода как акты общения.

Установки женщины на стратегию воспитания ребенка, складываются у нее к концу беременности под влиянием сведений, почерпнутых в женской консультации, из книг, от своих родителей и знакомых. То, как она намеревается осуществлять уход за младенцем (следовать ли строгому режиму, предлагать ли соску, брать ли на руки или стремиться «приучать к самостоятельности», то есть ориентироваться на потребности младенца или на собственные представления о необходимом ему), также свидетельствует о преобладании субъектного или объектного отношения к ребенку.

Не все этапы формирования готовности женщины к материнству и факторы, на нее влияющие, еще изучены. Важно, что уровень психологической готовности к материнству определяется суммарным эффектом действия позитивных и негативных факторов к тому моменту, когда женщина становится матерью.

Суррогатное материнство

Моральные и юридические проблемы, связанные с практикой суррогатного материнства, которое приобретает все большее значение, оказываются особенно сложными. Противники суррогатного материнства считают, что оно превращает детей в подобие товара, создавая ситуацию, в которой богатые люди смогут нанимать женщин для вынашивания своих потомков; они утверждают также, что материнство становится при этом договорной работой, поэтому стремление к выгоде может возобладать здесь над соображениями пользы для договаривающихся сторон. Существуют также опасения, что некоторых суррогатных матерей может психологически травмировать необходимость отдать «своего» ребенка после установления той связи с ним, которая создалась во время 9-месячной беременности и родов (даже если вначале женщине казалось, что она сможет расстаться с таким ребенком без особых переживаний).

Сторонники использования суррогатных матерей, конечно, смотрят на эту практику совсем по-иному. Они указывают, что для семьи, бездетной из-за неспособности жены зачать или выносить плод, – это единственный способ получить ребенка, который будет генетически «своим» для мужа. Они отмечают также, что подобная процедура, позволяющая произвести на свет желанное дитя, по сути дела, не так уж сильно отличается от усыновления. По их мнению, это не коммерциализация деторождения, а глубоко человечный акт любви и сотрудничества. Этот акт связан, конечно, с потенциальными опасностями для суррогатной матери, но она способна их оценить и может сознательно пойти на риск; таким образом, решение о заключении контракта не будет для нее более рискованным, чем для многих других женщин, выбирающих себе не совсем безопасные занятия. Сторонники суррогатного материнства не считают его формой эксплуатации женщин; они утверждают, что женщина, добровольно решившая стать суррогатной матерью, получает за выполнение этой роли достаточную материальную компенсацию, а также моральное удовлетворение от приносимой обществу пользы.

Сравнительно мало сказано о ребенке в таких ситуациях: ребенок может унаследовать от суррогатной матери генетические дефекты (за исключением довольно редких случаев, когда в ее матку имплантируют оплодотворенную in vitro яйцеклетку от той самой женщины, вместо которой для вынашивания плода пришлось нанять другую). Некоторые из таких дефектов, к сожалению, не могут быть выявлены современными методами. Столь же важны, но остаются пока без ответа вопросы психологической адаптации ребенка.

Изучение проблемы отцовства в рамках семейной психологии и семейного консультирования необходимо прежде всего в русле социальной, психологической и педагогической стороны, то есть рассмотрение с точки зрения одной конкретной науки не дает полной и относительно объективной картины, необходимой для понимания данного явления, его осознания и изучения. Отцовство – это:

– явление культурное, а значит историческое и метафизическое, так как мы не можем отрицать влияние философии, отчасти выражающей свои взгляды в религии, эволюционирующей с течением времени, вместе с эволюцией человеческих взглядов на мир и на происходящие в нем процессы, а следовательно, меняющей точку зрения и на отцовство;

– проблема социальная, поэтому требует своего описания и с точки зрения социальных догм и стереотипов, трактующих спектр ролей для мужчины-отца в контексте того или иного общества, несущего и созидающего свою культуру и хранящего свои ментальные особенности. В контексте социального рассмотрения проблематики не может быть упущен и момент законодательный, регламентирующий и описывающий права и обязанности отца в обществе, в контексте существующих социальных связей, которые затрагивает проблема отцовства;

– проблема, затрагивающая интересы отдельных индивидов и личностей, поэтому оно является проблемой, рассматриваемой в спектре психологических и педагогических знаний, описывающих процесс становления и восприятия индивидом роли отца, кризисы, переживаемые на этом пути, и прогрессивные новообразования в психике, формирующиеся с освоением этой роли;

– проблема, затрагивающая вопрос наследственности и продолжения рода, а следовательно, проблема, имеющая физиологическое и генетическое обоснования в установлении отцовства или его отсутствия.

Отцовство есть совокупность биологических, правовых и воспитательных функций, выполняемых мужчиной по отношению к своим детям. Основная функция отца в семье заключается в том, что он является носителем социальных образцов мужского поведения[8]8
  Словарь по социальной педагогике / Авт. – сост. Л. В. Мардахаев. – М.: ИЦ «Академия», 2002.


[Закрыть]. Это особенно важно для воспитания мальчиков в соответствии с полоролевыми стереотипами, принятыми в обществе. Отец – мужчина по отношению к своим детям. Выделяют: родной отец и неродной, названый отец.

Культурно-исторический и философский аспекты отцовства

Проблема отцовства как феномен исторического развития культуры отношений между людьми и развития их взглядов на мир в целом может рассматриваться в контексте эволюции внутрисемейных отношений. Отслеживая их развитие в истории, мы можем раскрыть и содержание роли отца в системе семейных связей. Как справедливо заметила Т. А. Куликова относительно развития семьи и внутрисемейных отношений: «За долгую историю своего существования она изменялась, что связано с развитием человечества, с совершенствованием форм общественных отношений между полами»[9]9
  Куликова Т. А. Семейная педагогика и домашнее воспитание. – М., 1999. – С. 23.


[Закрыть].

В истории человечества было время, когда роль отца была неразделима с функцией стада, его основной биологической потребностью выжить и размножиться. «Половые отношения в первобытном человеческом стаде носили животный характер. Они проявлялись в неупорядоченных половых связях, в которые вступала женщина с любым мужчиной (и наоборот, мужчина с любой женщиной) этого стада. Такие отношения, будучи сопряжены с конфликтами, драками и другими негативными проявлениями, вносили дисгармонию в жизнь первобытного стада…»[10]10
  Куликова Т. А. Семейная педагогика и домашнее воспитание. – М., 1999. – С. 23. С. 24.


[Закрыть]

Как справедливо заметил И. С. Кон: «…сначала меняется социальное положение и характер деятельности мужчин и женщин, затем – их базовые установки и ценности и только после этого – более тонкие психологические свойства, которые, в свою очередь, влияют на социальную структуру…»[11]11
  Кон И. С. Меняющиеся мужчины в изменяющемся мире. – www.neuro.net.ru/sexology.


[Закрыть] Такова общая логика как социологии, так и современной психологии, включая популярную в России теорию деятельности Л. С. Выготского и его последователей.

Резюмируя вышесказанное, мы можем определить, чем наделило развивающееся человечество понятие отцовства и в частности отца:

– комплексом стереотипов, наиболее распространенные из которых таковы: мужчина должен быть сильным, энергичным, обеспеченным и т. д.; соответствие этим стереотипам создает уверенность в благоприятной возможности создания семьи для женщины;

– способностью к продолжению рода, то есть ответственностью за выбор в ветвлении «родового древа»: здоровье, обеспеченность, социальный статус;

– властью, то есть ответственностью за процессы, происходящие внутри семьи: воспитание, эмоционально-психологический климат, выбор направления развития внутрисемейных отношений и положения семьи в социуме, что влияет на индивидуальную и социальную развитость членов семьи в целом.

Оригинальные семь законов отцовства приведены в Календаре православного психолога: Закон посвящения, Закон знания своего ребенка, Закон отцовской последовательности, Закон отцовской защиты, Закон любви к матери детей, Закон «Мостика общения», Закон духовного воспитания.

Вклад православной культуры в рассмотрение проблематики отцовства может быть интересен с точки зрения ее влияния на формирование маскулинности, так как нельзя забывать, что православие является основной религией России с IX в. Следовательно, нет сомнений в том, что православные каноны оказали существенное влияние на стереотипы восприятия «правильного отца» и отцовства в России. Мы можем отметить ряд причин, по которым мужчина «теряет» свои лидирующие позиции перед женщинами, причин, отражающих ход процесса демократизации отношений и изменяющих понятие маскулинности в современном мире.

Постепенно разрушается сфера традиционных производственных отношений. Женщины, получая соответствующее образование, наравне с мужчинами выполняют трудовые функции «мужских профессий». В современном браке гораздо больше равенства, понятие отцовской власти все чаще заменяется понятием родительского авторитета, а «справедливое распределение домашних обязанностей» становится одним из важнейших признаков семейного благополучия. Социально эмансипированные и образованные женщины предъявляют к мужчинам повышенные требования психологического характера, которые многим мужчинам трудно удовлетворить. Это способствует развитию у мужчин более сложных и тонких форм саморефлексии, расшатывая образ монолитного мужского «я». Усложняются и взаимоотношения между мужчинами. Мужские отношения всегда были и остаются соревновательными и иерархическими. Однако в первобытном стаде социальный статус и репродуктивный успех самца определялся одними и теми же свойствами.