Текст книги "Мифозои. История и биология мифических животных"
Автор книги: Олег Ивик
Жанр: Мифы. Легенды. Эпос, Классика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Подданные Посейдона
Одним из самых загадочных и противоречивых чудовищ античного бестиария по праву считается Сцилла (Скилла). Про нее нельзя с уверенностью сказать почти ничего: ни кто ее родители, ни как она выглядела, ни как завершила свой жизненный путь. Противоречива информация о ее семье, детях, возлюбленных… Упоминаются поклонники Сциллы-женщины (причем разные авторы называют разные имена). Однако с той поры, как она превратилась в чудовище, личная жизнь у нее, вероятно, не складывалась – по крайней мере о ней ничего не известно. Впрочем, бытование Сциллы в качестве прекрасной девы и дальнейшее превращение ее в чудовище тоже не бесспорны. Многие авторы считают, что Сцилла родилась в том виде, в каком ее позднее застал Одиссей, – с несколькими собачьими головами и неизвестно чьим хвостом. Но и этот ее вид разные авторы описывают по-разному.
И лишь образ жизни и рацион Сциллы античные писатели излагают сходно: она сидела на скале над морем и своими многочисленными головами хватала и пожирала все, что проплывало мимо, будь то рыба, дельфин или мореход. Правда, о том, как она дошла до жизни такой, тоже существуют самые противоречивые мнения.
Все это поставило авторов настоящей книги перед нелегким выбором: в какую главу поместить загадочное чудовище? Существует версия, что Сцилла – дочь Тифона и Ехидны; в таком случае ей самое место рядом со своими братьями и сестрами. В то же время есть немало иных версий ее происхождения. Сцилла имела собачьи головы, и о ней можно было бы рассказать после Орфа и Цербера, но рыбий хвост решительно не позволяет отнести ее к семейству псовых. Правда, не все авторы наделяют Сциллу рыбьим хвостом, однако и собачьи головы описаны не всеми. Обитало чудовище на суше, но, видимо, не могло жить вдали от воды. Схолии к Гомеру сообщают, что нижняя часть тела Сциллы переходила в скалу, что объясняет ее привязанность к одному и тому же месту. А по одной из версий вся Сцилла в конце концов стала торчащим из моря утесом… Грейвс высказал предположение, что прообразом Сциллы послужил гигантский осьминог. В итоге мы решили последовать примеру фундаментальной научной энциклопедии «Мифы народов мира», в которой Сцилла без объяснений названа «морским чудовищем». Итак, рассказ о мифических обитателях античных морей начнем со Сциллы.
Древнейшее описание Сциллы принадлежит Гомеру. Он сообщает:
Страшно рычащая Сцилла в пещере скалы обитает.
Как у щенка молодого, звучит ее голос. Сама же –
Злобное чудище. Нет никого, кто б, ее увидавши,
Радость почувствовал в сердце, – хоть если бы бог с ней столкнулся.
Ног двенадцать у Сциллы, и все они тонки и жидки.
Длинных шесть извивается шей на плечах, а на шеях
По голове ужасающей, в пасти у каждой в три ряда
Полные черною смертью обильные, частые зубы[212]212
Гомер. Одиссея. XII.85–92. Здесь и далее пер. В. В. Вересаева.
[Закрыть].
Аполлодор добавляет Сцилле женскую голову. Он пишет: «У нее были лицо и грудь женщины, а по бокам шесть собачьих голов и двенадцать собачьих ног»[213]213
Аполлодор. Мифологическая библиотека. Эпитома.7.20.
[Закрыть]. Вергилий приписывает чудовищу сходство с обитателями моря:
Современник Вергилия, Овидий, не находит у Сциллы ни рыбьего, ни какого-либо иного хвоста. Он ограничивается в своем описании тем, что у нее было «девье» лицо, при этом «свирепые псы опоясали черное лоно»[215]215
Овидий. Метаморфозы. XIII.732–733.
[Закрыть].
Наиболее рационалистической версии придерживается Гигин. В «Мифах» он пишет о Сцилле, «которая была сверху женщина, а снизу собака и имела шесть рожденных ею псов»[216]216
Гигин. Мифы. 151.
[Закрыть]. Это, кстати, единственное (насколько известно авторам настоящей книги) сообщение о возможных детях чудовища, если не считать еще одного упоминания в том же тексте Гигина. Мифограф расказывает, как Одиссей прибыл к Сцилле, у которой «верхняя часть тела была как у женщины, а нижняя от паха как у рыбы. У нее было шесть рожденных ею собак»[217]217
Гигин. Мифы. 125.
[Закрыть]. Но, поскольку ни муж, ни какие-либо сожители Сциллы в бытность ее чудовищем не известны, а образ жизни она вела крайне замкнутый, есть основания полагать, что Гигин ошибся и зачислил в детей чудовища тех собак, которые были его неотъемлемой частью. Тем более что описание Сциллы у самого Гигина крайне противоречиво: нижнюю часть тела своей героини он описывает то как рыбью, то как собачью. Родителей Сциллы он в разных главах своих «Мифов» тоже называет разных.
Гигин пишет: «Сцилла… была, как говорят, очень красивой девушкой. Ее любил Главк, а Главка Цирцея, дочь Солнца. Поскольку Сцилла привыкла купаться в море, Цирцея, дочь Солнца, из ревности испортила воду снадобьями, и у Сциллы, когда она вошла в нее, из живота выросли псы, и она стала свирепым зверем. Она отомстила за себя, похитив спутников проплывавшего мимо Улисса[218]218
Римский вариант имени Одиссей.
[Закрыть]»[219]219
Гигин. Мифы. 199.
[Закрыть].
Схожую версию передает и Овидий. Он рассказывает о том, как прекрасная дева Сцилла отвергла любовь морского божества Главка. Деву можно понять, поскольку Главк, несмотря на всю свою божественность, имел «синеватую бороду», «громадные синие руки» и «оконечности ног, как рыбьи хвосты с плавниками»[220]220
Овидий. Метаморфозы. XIII.960–963.
[Закрыть]. Но волшебницу Цирцею, к которой Главк обратился за приворотным зельем, прельстила экзотическая внешность бога, и она вместо зелья предложила ему свою любовь. Главк отказался, Цирцея обиделась и отправилась к затону, в котором любила купаться Сцилла.
Этот богиня затон отравляет, сквернит чудодейной
Смесью отрав; на него она соком зловредного корня
Брызжет; темную речь, двусмысленных слов сочетанье,
Трижды по девять раз чародейными шепчет устами.
Скилла пришла и до пояса в глубь погрузилась затона –
Но неожиданно зрит, что чудовища некие мерзко
Лают вкруг лона ее. Не поверив сначала, что стали
Частью ее самое, бежит, отгоняет, страшится
Песьих дерзостных морд, – но в бегство с собою влечет их.
Щупает тело свое, и бедра, и икры, и стопы, –
Вместо знакомых частей обретает лишь пасти собачьи.
Всё – лишь неистовство псов; промежности нет, но чудовищ
Спины на месте ее вылезают из полной утробы[221]221
Овидий. Метаморфозы. XIV.55–67.
[Закрыть].
Иоанн Цец рассказывает похожую историю, но уверяет, что Сциллу превратила в чудовище морская богиня Амфитрита, жена Посейдона, которая приревновала к красавице своего мужа.
Впрочем, многие авторы считают, что Сцилла с самого начала родилась чудовищем. По крайней мере, Гомер ни о каких ее превращениях не сообщает, а просто пишет, что у Сциллы была мать по имени Кратеида (в некоторых переводах Кратейя). Кто такая Кратеида, не вполне понятно, хотя Гигин и называет ее рекой. Правда, греческие реки, за редчайшими исключениями, были мужского рода, и, если следовать версии Гигина, река Кратейя скорее приходилась Сцилле отцом. Само это имя значит «сильная» или «мощная», некоторые авторы отождествляют Кратейю с богиней Гекатой. Аполлоний Родосский пишет, что «Ночная Геката, чье имя Кратейя между людей»[222]222
Аполлоний Родосский. Аргонавтика. IV.819–820.
[Закрыть], родила Сциллу от морского бога Форка. Аполлодор тоже полагает, что Сцилла была дочерью «Кратеиды и Триена (или Форка)». Поэт VI века до н. э. Стесихор считает Сциллу дочерью чудовищной Ламии (о которой мы еще поговорим в главе «Сухопутные мифозои Ойкумены»).
Таким образом, по поводу происхождения и внешнего вида Сциллы существуют очень серьезные разногласия. Правда, едва ли не любому античному мифозою и богу древние авторы приписывали разных родителей, но в том, что касается внешнего вида, расхождения, как правило, не принципиальны. Если же говорить о Сцилле, то чудовище, описанное Гомером и имевшее шесть голов на длиннейших шеях, абсолютно не похоже на девушку из других древних текстов. Конечно, псы, вырастающие из женского лона, волчий живот и дельфиний хвост никого не украшают, но стройный торс, женскую грудь и единственную голову сохранили Сцилле практически все авторы, кроме Гомера. Художники в этом вопросе проявили солидарность с писателями и, как правило, изображали ее красивой одноглавой женщиной, уродства которой ограничивались нижней частью туловища.
Известно, что, по крайней мере, Сцилла Гомера обитала на берегу узкого пролива – многие авторы уверены, что это был Мессинский пролив, отделяющий Сицилию от Италии. Некоторые современные исследователи оспаривают это мнение. Так, Тим Северин[223]223
Британский ученый и путешественник. На построенной им реконструкции галеры эпохи Троянской войны повторил плавание аргонавтов в Колхиду (1984). Также предложил возможный вариант плаваний Одиссея и прошел этот маршрут на том же самом корабле (1985).
[Закрыть] помещает Сциллу и ее соседку Харибду в Северную Грецию, на берега узкого пролива между материком и островом Лефкас, рядом с которым и теперь существует мыс Сцилла.
Гомер сообщает, что Сцилла жила на вершине крутого утеса, настолько гладкого, что
Смертный не мог бы взойти на утес иль спуститься обратно,
Даже когда двадцатью бы руками владел и ногами…
Вершина утеса была всегда окутана черными тучами. Здесь, в пещере, обращенной «входом на мрак, на запад, к Эребу», на огромной высоте, недостижимой для стрел, сидела Сцилла.
В логове полом она сидит половиною тела,
Шесть же голов выдаются наружу над страшною бездной,
Шарят по гладкой скале и рыбу под нею хватают.
Тут – дельфины, морские собаки; хватают и больших
Чудищ, каких в изобильи пасет у себя Амфитрита.
Из мореходцев никто похвалиться не мог бы, что мимо
Он с кораблем невредимо проехал: хватает по мужу
Каждой она головой и в пещеру к себе увлекает[224]224
Гомер. Одиссея. XII.93–100.
[Закрыть].
Охотиться Сцилле было тем более легко, что на другом берегу пролива обитала не менее опасная для всего живого Харибда, всасывавшая в себя воду со всем, что в ней находилось, включая корабли. Если это действительно происходило в Мессинском проливе, то Харибда, вероятно, вершила свои черные дела на сицилийской стороне, а Сцилла – на итальянской, близ города Регия (ныне Реджо-ди-Калабрия): здесь уже в историческое время существовал мыс, носивший ее имя. Правда, ширина пролива (по крайней мере сегодня) составляет около трех километров, поэтому непонятно, как умудрялись два чудовища контролировать его полностью. Впрочем, в V веке до н. э., когда уже не было ни Сциллы, ни Харибды, Фукидид[225]225
Крупнейший греческий историк V века до н. э.
[Закрыть] писал о Мессинском проливе: «Из-за узости и стремительного течения бурных вод, вливающихся туда из двух больших морей – Тирсенского[226]226
То же, что Тирренское.
[Закрыть] и Сицилийского, – этот пролив справедливо считается опасным»[227]227
Фукидид. История. Пер. Г. А. Стратановского.
[Закрыть]. Вероятно, трагедии происходили из-за того, что пылкое воображение моряков преувеличивало реальные возможности Харибды. Опасаясь быть затянутыми в ее водоворот, кормчие направляли свои суда к итальянскому берегу, предпочитая потерять шестерых членов экипажа, а не весь корабль, – именно так по совету Цирцеи поступил и Одиссей. Сражаться со Сциллой было бесполезно, волшебница предупредила итакийца:
Знай же: не смертное зло, а бессмертное Сцилла. Свирепа,
Страшно сильна и дика. Сражение с ней невозможно.
Силою тут не возьмешь. Одно лишь спасение в бегстве.
Если там промедлишь, на бой снаряжаясь со Сциллой,
Я боюсь, что снова она, на корабль ваш напавши,
Выхватит каждой своей головою по новому мужу[228]228
Гомер. Одиссея. XII.118–123.
[Закрыть].
Но, несмотря на теоретическое бессмертие чудовища, и на Сциллу в свое время нашлась управа. Схолии к Гомеру упоминают, что за несколько десятилетий до Одиссея рядом с местом обитания Сциллы проходил Геракл, гнавший в Микены завоеванных им коров злосчастного Гериона. Геракл сумел уничтожить «бессмертное» чудовище, но Форкий воскресил его, предварительно сжегши труп. Это, кстати, наводит на мысли о том, что именно Форкий был отцом Сциллы, – трудно представить, чтобы кто-то, кроме ближайшего родственника, был заинтересован в оживлении монстра.
Воскресшая Сцилла вернулась к своему промыслу. Известно, что примерно в это время (незадолго до ее гибели или вскоре после воскрешения) мимо нее проплывал корабль аргонавтов, кружным путем, через внутренние водные пути и Тирренское море, возвращавшихся из Колхиды вместе с похищенной ими Медеей, – об этом пишут и Аполлодор, и Аполлоний. Фетида и Нереиды[229]229
Нереиды – морские нимфы, дочери морского бога Нерея. Фетида была одной из Нереид, но считалась богиней высокого ранга.
[Закрыть] помогли знаменитому кораблю преодолеть страшное место (согласно Аполлонию, здесь же, усугубляя опасность, располагались и коварные скалы – Планкты), и Сцилла осталась ни с чем.
Об этом, кстати, позднее, узнав об измене Ясона, очень сожалела Медея – по крайней мере, так пишет Овидий в «Героидах». Обманутая супруга заявила, что лучше бы в свое время «пастями псов растерзала нас хищная Сцилла», подчеркивая, что «неблагодарным мужам Сцилла не может не мстить»[230]230
Овидий. Героиды. XII.123–124.
[Закрыть]. Почему колдунья считала, что чудовище, никогда не имевшее собственного мужа (единственная связь, еще в бытность человеком, у нее, предположительно, могла быть с чужим мужем, Посейдоном), должно мстить за измены, – загадка. По имеющейся у нас информации, Сцилла с равным удовольствием съедала как неверных, так и верных мужей. Во всяком случае, когда чудовище напало на корабль Одиссея и схватило шестерых его спутников, сам Одиссей не пострадал, хотя непосредственно перед этим в течение года делил ложе с Цирцеей.
Одиссей проплывал мимо Сциллы вскоре после завершения Троянской войны. Примерно в те же годы в этих местах оказался и Эней, уплывший из разрушенного Илиона. Но, предупрежденный о чудовище прорицателем Геленом, Эней не стал рисковать и предпочел путь длинный, но безопасный: он обогнул Сицилию с юга.
Что касается Одиссея, он тоже был предупрежден Цирцеей о том, что в проливе его ждут два чудовища сразу. Но волшебница, вероятно знакомая с географией хуже, чем Гелен, объяснила герою, что если он попытается избежать их и выберет другую дорогу, то ему придется миновать опасные скалы – Планкты. Впрочем, не исключено, что Цирцея, подобно Медее, хотела отомстить оставившему ее Одиссею и рассчитывала, что Сцилла покарает изменника. Так или иначе, она направила Одиссея в опасный пролив и лишь рекомендовала держаться ближе к итальянской стороне, рискуя жизнью нескольких спутников, но не всем кораблем. Она также советовала Одиссею после первого нападения Сциллы воззвать к ее матери, Кратеиде, чтобы та удержала дочь от повторной атаки. Гомер устами Одиссея описывает нападение чудовища в те минуты, когда внимание мореходов было отвлечено поглощавшей и извергавшей морскую воду Харибдой:
В это-то время как раз в корабле моем выгнутом Сцилла
Шесть схватила гребцов, наилучших руками и силой.
Я, оглянувшись на быстрый корабль и товарищей милых,
Только увидеть успел, как у поднятых в воздух мелькали
Ноги и руки. Меня они с воплем ужасным на помощь
Звали, в последний уж раз называя по имени скорбно.
Так же, как если рыбак на удочке длинной с уступа
В море с привязанным рогом быка лугового бросает
Корм, чтобы мелкую рыбу коварно поймать на приманку,
И, извиваясь, она на крючке вылетает на сушу, –
Так они бились, когда на скалу поднимала их Сцилла.
Там же при входе в пещеру она начала пожирать их.
С воплями в смертной тоске простирали ко мне они руки.
Многое я претерпел, пути испытуя морские,
Но никогда ничего не случалось мне видеть ужасней![231]231
Гомер. Одиссея. XII.245–259.
[Закрыть]
Впрочем, Сцилле недолго довелось бесчинствовать на море. Овидий в «Метаморфозах» сообщает:
О том, что Сцилла стала скалой, упоминает и Нонн Панополитанский.
Энею, как мы писали выше, удалось обогнуть Сицилию вдали от утеса Сциллы. Впрочем, избегнув встречи с чудовищем на море, Эней встретился с его подобиями в загробном мире. Известно, что герой, приплыв в Италию, живым спускался в Аид через вход, расположенный в Кампании, у озера Аверно. Здесь, неподалеку от входа, обитало множество разнообразных монстров. Вергилий пишет:
Это единственное известное авторам настоящей книги упоминание о сциллах как о биологическом виде. Трудно сказать, с чем связано такое сообщение Вергилия, но оно проливает некоторый свет на информацию о происхождении Сциллы. Можно предположить, что античные авторы вовсе не противоречили друг другу, рассказывая о родителях и о внешнем виде своей героини, и на самом деле чудовищ было несколько. Впрочем, верный себе Палефат еще две с лишним тысячи лет тому назад был уверен, что разрешил загадку Сциллы. Он писал:
«Говорят о Скилле, что было в Тиррении некое чудовище – до пупа женщина, остальное тело – змеиное, а от поясницы росли собачьи головы. Представить себе такое создание природы – огромная глупость. Истина же вот в чем. Были у тирренцев корабли, которые плавали вокруг Сицилии и по Ионийскому заливу. И была тогда среди них быстроходная триера под названием Скилла – так и было написано на носу. Эта триера, часто захватывая другие корабли, вымогала себе съестные припасы, и много о ней было разговоров. От этого-то корабля бежал Одиссей, воспользовавшись сильным попутным ветром, и на Коркире рассказал Алкиною, как его преследовали и как он избежал опасности, и расписал вид этого судна. Потом подсочинили миф»[234]234
Палефат. О невероятном. 20.
[Закрыть].
Можно было бы поверить скептически настроенному греку, но он допускает в своих рассуждениях по крайней мере одну очевидную для нас ошибку: во времена Одиссея триер, равно как и любых других кораблей с расположением гребцов и весел в несколько рядов, еще не существовало. Конечно, история эта с равным успехом могла относиться и к однорядному кораблю, но такие неточности понижают степень доверия к ее автору. Так или иначе, загадка Сциллы (или сцилл) еще ждет своих исследователей.
Ближайшая соседка Сциллы, Харибда, жила, как мы уже упомянули, по другую сторону пролива – Мессинского или, возможно, какого-то другого. Как и Сцилла, Харибда была привязана к одному месту, которое не могла покидать. Но если первая сидела в пещере на скале, то вторая обитала под водой. Гомер пишет:
Цирцея предупреждает Одиссея, что мореплавателя, который слишком близко подойдет к Харибде, не спасет и сам Земледержец-Посейдон. Так же и Гелен предостерегает Энея:
Как мы уже говорили, Эней предпочел потерять время, но не спутников и обошел Сицилию с юга. Одиссей же рискнул проплыть в отдалении от чудовища, придерживаясь противоположной стороны пролива. Гомер устами Одиссея рассказывает:
Узким проливом мы плыли, и в сердце теснились стенанья;
Сцилла с этого боку была, с другого Харибда,
Страх наводя, поглощала соленую воду морскую.
Воду когда извергала она, то вода клокотала,
Словно в котле на огромном огне. И обильная пена
Кверху взлетала, к вершинам обоих утесов. Когда же
Снова глотала Харибда соленую воду морскую,
Вся открывалась пред нами кипящая внутренность. Скалы
Страшно звучали вокруг, внутри же земля открывалась
С черным песком. И товарищей бледный охватывал ужас.
Все мы, погибели близкой страшась, на Харибду глядели[237]237
Гомер. Одиссея. XII.234–244.
[Закрыть].
Знаменитому итакийцу довелось встретиться с Харибдой дважды. В первый раз он проплывал через опасный пролив на корабле и, послушный совету Цирцеи, держался ближе к тому берегу, на котором притаилась Сцилла. Это стоило ему шестерых товарищей, но корабль он сохранил. Во второй раз Одиссей оказался здесь после кораблекрушения, когда, потеряв всех товарищей и корабль, скитался по морю на обломках своего судна, связанных ремнем. На этот раз у него не было выбора, какой стороны пролива держаться, – его несло прямо в пасть Харибды. Позднее Одиссей рассказывал:
Сциллы утес и Харибду я вновь увидал пред собою.
Воду соленую моря Харибда как раз поглощала.
Вверх тогда я к высокой смоковнице прыгнул из моря,
Ствол охватил и прильнул, как летучая мышь. И не мог я
Ни опереться ногами о землю, ни выше подняться:
Корни были глубоко внизу, а ветки высоко;
Длинные, частые, тенью они покрывали Харибду.
Крепко держался я там и ждал, чтоб Харибда обратно
Мачту и киль изрыгнула. Они наконец появились, –
Поздно: когда на собраньи судья, разрешивший уж много
Тяжеб меж граждан, встает, чтоб отправиться ужинать в дом свой, –
В это лишь время опять из Харибды явилися бревна.
Выпустил ствол я из рук и из ног и обрушился прямо
В кипень бушующих волн вблизи от извергнутых бревен.
Влез я на бревна и начал руками, как веслами, править[238]238
Гомер. Одиссея. XII.430–444.
[Закрыть].
Информация о незатейливой жизни Харибды однообразна и непротиворечива. Многие авторы – среди них, например, Аполлодор и Гигин – сообщают, что чудовище ритмично поглощало и выбрасывало наружу морские воды, чем его деятельность и ограничивалась. Не сохранилось никаких достоверных сведений ни о происхождении Харибды, ни о ее семейной жизни. Правда, схолии к Гомеру упоминают, что Харибда была дочерью Понта и Геи (т. е. Моря и Земли); она атаковала берег своими волнами, за что Зевс приковал ее к морскому дну. По другой версии, она украла скот Геракла, за что опять-таки была повержена на морское дно молнией. Но эти сообщения не подтверждаются другими авторами.
Что касается семьи чудовища, существует лишь одно сообщение Аполлодора, которое некоторые комментаторы трактуют как намек на то, что Харибда имела дочь. Знаменитый мифограф пишет, что Сцилла могла быть дочерью некоего существа по имени Триен (Триенос). Кто такой Триен, доподлинно неизвестно, но имя его переводится как «троекратный», и высказывалось предположение, что этим загадочным персонажем была Харибда, трижды в день поглощавшая и извергавшая воду. Это тем более похоже на истину, что оба мифозоя вполне по-родственному обитали на берегах одного пролива.
Страбон дал свое объяснение природы Харибды – он был уверен, что, описывая чудовище, Гомер хотел дать аллегорическую картину приливов и отливов. Упреждая справедливые возражения, что прилив бывает дважды, а не трижды в сутки, географ предположил, что и Харибда извергала воду дважды в сутки, а Цирцея попросту обманула Одиссея. Ведь она уже сделала это раньше, уверяя, что никто не может спастись от Харибды, если приблизится к ней. Тем не менее Одиссей, оказавшийся у самой ее пасти, умудрился остаться в живых. «Таким образом, Кирка[239]239
Вариант транслитерации имени Цирцея.
[Закрыть] сказала неправду, – пишет Страбон. – И как она сказала неправду в одном случае, так она солгала и в другом: “три раза в день поглощая” вместо “два раза”»[240]240
Страбон. География. I.2.36. Пер. Г. А. Стратановского.
[Закрыть]. Впрочем, географ не судит Цирцею слишком строго – он считает, что она солгала лишь для красного словца, чтобы с помощью гиперболы усилить впечатление от своей речи.
Еще одним жителем моря, причинившим людям немало неприятностей, был неведомый зверь, сраженный Персеем. Чудовище это, часто именуемое китом[241]241
Греческое слово κῆτος означает «морское чудовище», а не «кит». Подробнее см. ниже.
[Закрыть], послал в Эфиопию[242]242
Эфиопия греческих мифов не совпадает с современным государством Эфиопия. Во времена Гомера эфиопами называли мифических жителей крайних пределов земли, обитающих на берегах реки Океан на дальнем западе и дальнем востоке. Кроме того, эфиопами могли называть любых людей с темным цветом кожи. Иногда в более узком смысле это слово применяли к народам, жившим в Африке южнее Египта. Скелет чудовища, истреблявшего эфиопов, согласно Плинию Старшему, был привезен в Рим «из Иудейского города Яффы» (на побережье современного Израиля).
[Закрыть] Посейдон для наказания Кассиопеи, жены царя Кефея. Гигин в «Мифах» утверждает, что царица провинилась, поскольку «считала, что ее дочь Андромеда красивее нереид»[243]243
Гигин. Мифы. 64.
[Закрыть]. Аполлодор излагает близкую точку зрения: «Причиной было, что Кассиопея, жена Кефея, вступила в спор о красоте с нереидами и хвалилась тем, что она красивее всех на свете. По этой-то причине и разгневались нереиды, а Посейдон, гневаясь вместе с ними, наслал на эту землю наводнение и чудовище». Но чья бы красота ни была причиной божественного гнева, чудовище появилось у берегов Эфиопии.
Возможно, оно и по сей день наводило бы ужас на несчастных эфиопов, поскольку Посейдон не был склонен прощать обиду, но в дело неожиданно вмешался бог соседнего Египта, Амон (греки называли его Аммон и отождествляли с Зевсом). Дело происходило в XIV веке до н. э. – дату эту дает подсчет поколений потомков Персея вплоть до Троянской войны. Аммон пребывал в зените славы и на вершине власти и мог позволить себе вмешаться в конфликт, который его напрямую не касался: формально ни на Посейдона, ни на эфиопов его власть не распространялась. Аполлодор пишет: «…Бог Аммон вещал, что избавление от бедствия наступит тогда, когда дочь Кассиопеи Андромеда будет отдана на съедение чудовищу. Жители Эфиопии заставили тогда Кефея сделать это, и он привязал свою дочь к скале».
В это время над Эфиопией пролетал в крылатых сандалиях Персей, недавно убивший горгону Медузу и прихвативший с собой ее смертоносную голову. «Увидев Андромеду, Персей влюбился в нее и дал обещание Кефею убить чудовище, если спасенная Андромеда будет отдана ему в жены. Получив от Кефея клятву соблюсти это условие, Персей вступил в поединок с чудовищем, убил его и освободил Андромеду»[244]244
Здесь и выше излагается и цит. по изд.: Аполлодор. Мифологическая библиотека. II.4.3.
[Закрыть].
Ход битвы Аполлодор не описывает, но его очень подробно излагает Овидий. По версии римлянина, Персей не стал пускать в ход голову Медузы – он поражал чудовище мечом с воздуха. Этой же точки зрения в основном придерживаются и другие античные авторы. Тем не менее в современной массовой культуре (вплоть до мультфильмов) бытует мнение, что Персей превратил «кита» в скалу у берегов Африки. Версия эта кажется достаточно логичной: зачем вступать в опасную битву, если можно всего лишь расстегнуть сумку и достать смертоносную голову? Но не надо забывать, что за поединком наблюдала Андромеда, на которую Персей, безусловно, хотел произвести впечатление. А крылатые сандалии и так давали ему огромное преимущество перед злополучным животным. Авторы настоящей книги нашли в античных источниках одно-единственное упоминание о том, что Персей превратил «кита» в камень, – об этом во II веке н. э. пишет Лукиан Самосатский в «Морских разговорах». Но и он сообщает, что герой сначала поразил чудовище обычным оружием и уже потом достал знаменитую голову, видимо желая увековечить свой подвиг в камне.
В русскоязычной литературе животное, покусившееся на Андромеду, иногда именуют китом (во всяком случае, именно Китом называют посвященное ему созвездие). Однако видовая принадлежность данного мифозоя все-таки остается под вопросом. Чудовище, судя по всему, было достаточно приспособлено к жизни на суше, поскольку, по сообщению Филострата Старшего, «истребляло на земле стада и людей»[245]245
Филострат Старший. Картины. I.29.1.
[Закрыть]. Строение его наиболее подробно описано у Овидия: автор «Метаморфоз» упоминает плечи, «хребет с наростами раковин полых», «ребра с обоих боков и место, где хвост, утончаясь, рыбьим становится» – именно эти части тела, выступавшие из воды, поражал с воздуха Персей во время битвы со зверем. По-видимому, животное было глубоководным – Овидий называет его «чудище бездны морской». Из того, что Персей, сражаясь с чудовищем, стремился избегать «жадных укусов»[246]246
Цитаты приводятся по изд.: Овидий. Метаморфозы. IV.724–725; V.18; IV.723.
[Закрыть], можно составить представление о зубастой пасти животного. Гигин в «Астрономии» отмечает «непомерную величину его тела»[247]247
Гигин. Астрономия. II.31.
[Закрыть] – именно это стало одной из причин того, что «кит» был помещен среди созвездий.
Веком позже подобное чудовище, тоже насланное Посейдоном, появилось у берегов Трои, царем которой был в те годы Лаомедонт, отец Приама. Аполлодор описывает это так: «Случилось тогда, что город этот постигло несчастье, которое было следствием гнева богов Аполлона и Посейдона. Эти боги, желая испытать нечестие Лаомедонта, уподобились людям и нанялись за плату окружить стенами Пергам[248]248
Цитадель Трои.
[Закрыть]. Но, когда они построили стены, Лаомедонт им платы не отдал»[249]249
Аполлодор. Мифологическая библиотека. II.5.9.
[Закрыть]. Гомер даже сообщает, что нечестивый Лаомедонт не только обманул богов, но и выслал их за пределы города, обещая заковать Аполлона в оковы и продать на чужбину и угрожая «уши обоим отрезать». Боги подчинились насилию и удалились[250]250
Гомер. Илиада. XXI.455–456.
[Закрыть], но зла не простили. Аполлодор пишет:
«За это Аполлон наслал на Трою чуму, а Посейдон – морское чудовище, приносимое приливом и похищавшее всех встречавшихся на равнине людей. Когда было получено предсказание, что избавление от бедствий наступит только после того, как Лаомедонт отдаст свою дочь Гесиону на съедение чудовищу, он привязал ее к прибрежным скалам. Геракл, увидев девушку выставленной на съедение, заявил, что спасет ее, если Лаомедонт отдаст ему коней, полученных от Зевса в качестве выкупа за похищенного Ганимеда. Лаомедонт обещал отдать, и тогда Геракл убил чудовище и спас Гесиону»[251]251
Аполлодор. Мифологическая библиотека. II.5.9.
[Закрыть].
Прошлый опыт ничему не научил Лаомедонта – Геракла он обманул точно так же, как недавно обманул богов. Но сын Зевса оказался мстителем куда более серьезным – он взял город приступом и убил обманщика Лаомедонта. История эта практически без разногласий передана многими античными авторами. Но само животное у большинства из них описано достаточно скупо. Диодор сообщает, что, «появляясь внезапно, чудовище похищало тех, кто находился на побережье или возделывал землю в приморской области»[252]252
Диодор. Историческая библиотека. IV.42.2.
[Закрыть]. Гигин в «Мифах» добавляет, что зверю понадобилась не только царская дочь, но и все троянские девушки вообще: «Когда многие уже были съедены, жребий выпал Гесионе и ее привязали к скалам»[253]253
Гигин. Мифы. 89.
[Закрыть]. Гомер сообщает о земляном вале, который троянцы соорудили для Геракла, чтобы он мог прятаться от чудовища, «когда на равнину оно устремлялось из моря»[254]254
Гомер. Илиада. XX.148.
[Закрыть], – это дает основания думать, что животное могло передвигаться по суше.
Единственное подробное описание морского мстителя оставил, насколько нам известно, Филострат Младший. Он живописует виденную им картину, на которой изображалась битва Геракла с чудовищем, и так образно и тщательно передает все подробности, что они с избытком искупают скудность информации, сообщаемой другими авторами:
«Ты видишь, какие глаза у него страшные, круглые; они вращаются, как гончарное колесо, и страшно смотрят они вдаль; кожа над его бровями колючая, как заросль аканта, и страшно собирается над его глазами, для того чтобы остро выступающая пасть его могла показывать три ряда острых зубов, из которых одни крючковаты и загнуты, чтобы удерживать схваченную им добычу, другие заострены, как копья, далеко выдаются вперед. Какая огромная голова появляется из воды на его изогнутой мокрой шее! Если рассказать об его огромных размерах в немногих словах, то вызовешь, пожалуй, лишь недоверие, но, видя его на этой картине, поверит и тот, у кого есть какие угодно сомнения.
Тело чудовища извивается кольцами не один раз, а во многих местах; те части, которые скрыты водою, точно нельзя рассмотреть из-за морской глубины, а другие, которые выдаются над водою, непривычный к морю человек мог бы счесть за островки. Мы застали чудовище, когда оно лежало спокойно; теперь же, двигая кольцами своего туловища, в страшном волнении оно поднимает огромные волны с ужасным шумом, хотя само море спокойно. И пучина, разделившись надвое, при его стремительном ходе, частью перекатывается волной через его тело, выдающееся из воды, обливая его водою и снизу покрывая белою пеной, частью же бьется прибоем о берег; конец же его хвоста, высоко извиваясь над морем, похож на корабельные паруса, когда лучи солнца их освещают, окрашивая различными оттенками света и тени»[255]255
Филострат Младший. Картины. 13.1–4. Пер. С. П. Кондратьева.
[Закрыть].
Отметим, что животное это, как и то, которое было послано Посейдоном для запугивания эфиопов, нисколько не напоминало кита. Скорее они оба были похожи на греческих драконов, каковые являлись гигантскими змеями.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
