Текст книги "Ратник"

С тех пор, как умер князь Бранислав, сменилось десять поколений. Но каждый раз новым князем становился не сын, а зять князя. И правила княгиня, а ее муж войском управлял. Обычай такой. И правили потомки Бранислава по женской линии очень толково. А вот у воевод, которых когда-то князь Бранислав наместничать поставил – у них сыновья наследовали.

И вот, десять лет назад умер князь Людослав, у которого не было дочери. Князь перед смертью хотел отдать власть своему сыну, но воеводы-наместники возроптали – дескать, не по обычаю это. Если нет дочери, так пусть князь выберет своего преемника из их числа. Мол, коли один из них станет князем, то его дочь потом наследницей будет и все станет так, как великий Бранислав завещал. Может, был бы князь Людослав не так стар и болен, он и сумел бы укорот своим воеводам дать и сына своего на княжеский стол посадить, но не успел. Князь умер скоропостижно, а его сын пропал. Болтают люди, что неспроста умер князь, и сын пропал тоже не случайно, но кто слушает простой народ?

А княжеские воеводы уже десять лет бьются за престол. Никто не желает уступать и каждый говорит – мол, его покойный князь хотел наследником сделать с тех пор мира и нет.

На этом моменте Ярослава заинтересовал один важный вопрос.

– Вот вы говорите, что князя уже десять лет как нету. А кто же тогда в городе живёт? Ну, кто там заседает в княжеском дворце? – спросил Ярослав.

– В Бранске, что ли? – уточнил Зозуля.

– Ну да, в Бранске, до которого три дня хода, – припомнил Соколов.

– Так никого там нету. Нет, в крепости, конечно, слуги обитают, но хозяина там нету. Вот уже десять лет как нету. Жена старого князя уехала жить в своё родное село Южное. Не захотела оставаться в крепости.

Ярослав едва за голову не схватился.

– А зачем тогда надо было в город ехать? – пробормотал он под нос. – А этот ваш Клёст, где обитает?

– Клёст? Так в одном дне хода от нашей деревни, – пояснил Неждан.

– Понятно, – пробормотал Ярослав.

Хорошо, что они оказались разбойниками и удалось их разговорить, а то так бы и отправился в город по доброму совету, а там никого и нет.

– Люди там хоть в городе живут? – спросил Ярослав.

– Ну, люди, да, конечно, обитают. За крепостью ухаживают, да и только. А так ведут свои дела.

– Понятно, – пробормотал Ярослав. – А кто тогда за старшего? Получается только эти ваши воеводы?

– Ну да, восемь воевод. Среди своих земель они сами вопросы решают. Если какие-то спорные, то собираются на общее собрание.

– Так, – задумчиво проговорил Ярослав, – получается, до вашей деревни около дня хода?

Мужики от его слов отчего-то напряглись.

– И ещё день хода до села, где обитает ваш воевода. Всё верно?

– Всё верно, – подтвердили мужики.

– Далековато, но ничего. А если отсюда идти сразу к воеводе? Путь покороче есть?

– Нет, – покачал головой Зозуля. – Только через нашу деревню.

– Только мы тебя туда не проведём, – вдруг заявил Неждан. – Ты, парень, чуждый, пришлый. Вроде бы не промах, но мы тебя не знаем. И просто так тебя вести в свою деревню не собираемся. Мало ли ты беды нам накличешь.

Ярослав, ничего не ответив, помолчал. А выходить из ситуации как-то надо.

– А другие воеводы где проживают? Есть кто ещё поблизости? – спросил Ярослав.

– Ну вот ближе всего воевода Замайло. Он стар уже, но старик справедливый. Староста нашей деревни даже как-то нас собирал, спрашивал: быть может уйти от воеводы Клёста и перейти к Замайло? Да только его отговорили: мол, сам староста Замайло уже пожилой, а сын у него не менее горячий. Так вот перейдём из огня да в полымя, так уж лучше мы со своим молодым воеводой Клёстом отмучаемся своё, дождёмся, когда он перебесится, а там и свои дела наладятся.

– Ясно, – пробормотал Ярослав.

Может к этому старосте Замайло отправиться?

Стоило ему об этом подумать, как в кустах рядом кто-то принялся копошиться.

Учитывая все то, что Ярослав успел сегодня повидать, ожидать можно было чего угодно, но Соколов не стал бурно реагировать. Он напрягся, приготовившись действовать, но не суетился. Судя по характеру звуков, там был явно кто-то не сильно крупный. А спустя пару секунд на поляну перед четырьмя мужчинами вышла довольно крупная птица с золотыми перьями, да настолько яркими, что казалось птица светится.

Ярослав никогда раньше ничего подобного не видел. Больше всего птица походила на индюка, за тем исключением, что на голове, вместо гребня, у нее топорщились длинные ярко-красные перья. Можно было бы назвать её павлином, но у неё перья на голове располагались иначе и Ярослав не видел её хвост.

– Это ещё что? – пробормотал Ярослав, затем бросил взгляд в сторону троицы мужиков. А те, в свою очередь, расширив глаза, так и уставились на золотую птицу. Первым отреагировал, Вторак он на пару шагов приблизился к пицце, потом упал на колени, а затем и вовсе бухнулся лбом о землю.

– Здравствуй батюшка Гамаюн, – последовал примеру Вторака Зозуля, и тоже бухнулся на колени. – Дай нам мудрости, да знания о том, как удачу привлечь да беды избежать. – Прокричав всё это опешившей птице, зозуля согнулся в поясе и упёрся лбом в свои колени.

Неждан тоже склонился, но вопить не стал.

Птица, с важным видом оглядела троицу, что-то негромко прокурлыкала, поклевала травинку перед собой, затем уставилась чёрным глазом на Ярослава и её перья вдруг засияли ровным золотистым светом.

“Это что еще за иллюминация?” – подумал Ярослав.

А мужики, подняв головы не мигая уставились на птицу, жадно следя за каждым её движением.

Она вдруг раскрыла на удивление широкие крылья, и засветившись еще ярче взмыла воздух. Теперь она совсем не была похожа на индюка, а скорее на сокола, только очень крупного. Птица заскользила к Ярославу, выписав кульбит над его головой, а затем неспешно стала планировать в сторону дороги, при этом перья её принялись менять окрас, становясь всё более красными, пока не стали напоминать пламя. Стоило Гамаюну добраться края поляны, как он тут же растворился в воздухе.

Снова волшебство какое-то.

– И кто это был? – спросил Ярослав.

– Так это же Гамаюн, он подсказывает что будет, и может советом добрым помочь, – тут же принялся рассказывать Зозуля, как заворожённый глядя туда, где только что исчезла птица.

– И что она вам рассказала? – со скепсисом спросил Ярослав.

– Что удача большая будет, – заявил Зозуля.

– Ага, а потом стала красная как пламя, – помотал головой Неждан, – Я слышал она так об опасности говорит.

В этот момент со стороны дороги послышался какой-то шум. Мужики переглянулись. Ярослав же напряжённо посмотрел в ту сторону. Пока не ясно, кого там принесло, но шёл этот кто-то именно на поляну горе-разбойников. О пице все сразу позабыли. Не та ли это самая опасность, о которой предупреждал Гамаюн. Хотя, может, товарищ этих деревенских или опять Леший решил сюда забрести?

Послышалось лошадиный храп. По крайней мере, Ярослав распознал донёсшийся из зарослей звук именно так, а затем и звон какого-то металла. Мужики вдруг напряглись и стали беспокойно переглядываться.

Глава 9. Драка

– Эй, есть кто живой? – раздался зычный бас, явно принадлежавший зрелому мужику. – Отзовитесь, люди добрые.

– Коли вы добрые, – добавил второй голос, принадлежащий кому-то, кто явно помоложе.

– Здесь мы, здесь, путники, – окликнул Зозуля. – Подходите, люди добрые. Мы вот похлёбку приготовили. Не бог весть что, но накормить путников сможем, если конечно вас не сорок человек.

– Нет, нас двое, – донеслось из зарослей, и наконец на поляну, облюбованную земледельцами, вышли двое мужчин. Коней при них не было, видимо, они решили их оставить за зарослями. Там как раз находился крутой овраг, и кони вполне могли бы переломать себе ноги. Видимо, воины решили привязать коней снаружи.

Выглядели воины антуражно: островерхие шлемы с нашлёпками из металлических блях, по бокам опускались наушники, как у шапки ушанки, грубые кольчуги, кожаные куртки под ними. На ногах те же самые грубые боты. Как их там? Постолы.

На поясах приторочены мечи. Мужики крепкие и серьёзные, а судя по исполосованным шрамами лицам, повидавшие в жизни всякого.

Теория о том, что это какая-то подстава, всё меньше и меньше походила на реальность. По крайней мере, сложно представить современных людей с такими шрамами. Разве что, это какие-то зэки, причём отсидевшие не один десяток лет. Но даже в тюрьмах есть врачи, которые зашьют раны, не позволив краям разойтись и образовать вот такие шрамы. Конечно, для шоу таких можно подобрать, но не слишком ли много стараний для этакого представления, в котором лишь один зритель – Ярослав собственной персоной?

– Мы так-то по делу здесь, по приказу от воеводы Замайло. С дороги умаялись. Увидели дым, дай, думаем, посмотрим, что здесь за молодцы расселись. Глядишь – и познакомимся. Коли добрые молодцы – братьями станем. Коли старики – отцами звать будем.

– А коли девки… – начал молодой, но старший его одёрнул. – Но девок, как вижу, среди вас нет, так что неважно.

– Ну что ж, присаживайтесь, – тут же засуетился Вторак. – У нас в котелке вон похлёбка. На четверых-то нам многовато, а на шестерых, думаю, вполне хватит. Присаживайтесь-присаживайтесь к нашему котелку.

Однако мужики присаживаться не спешили, а внимательно оглядывали нашу компанию. Придирчиво осмотрели недавно побитые лица Неждана и Зозули. Затем тот, что постарше, спросил:

– А вы, добрые молодцы, откуда здесь? Мимо проходили, али с какой-то целью здесь обитаете? – спросил старший ни к кому не обращаясь, но Ярослав отчётливо заметил, что рука его как бы ненароком легла на рукоять меча.

– Мы-то? – засуетился Зозуля, тоже отметив этот жест. – Мы-то из соседней деревни. Меня вот Зозулей звать. А это Неждан. Это Вторак, – представил он своих товарищей. – А это вот Ярик, путник, мимо проходил. Мы его к себе пригласили тоже постоловаться, – принялся сбивчиво объяснять Зозуля. – Сами мы из соседней деревни Зайчатка, что в подчинении у воеводы Клеста, пришли вот мост починить…

– Мост починить? – сосредоточенно покивал тот, что постарше.

– А вас как зовут, добрые молодцы? – спросил в ответ Зозуля.

Молодой лишь усмехнулся, старший отвечать тоже не спешил.

– Тут слух прошёл, мол, разбойники рядом с этим самым мостом объявились. Честных людей грабят, добро забирают. Не видели таковых? – в лоб спросил старший, а глаза его при этом сделались холодными.

– Да какие разбойники! – тут же запричитал Зозуля. – Мы тут уже два дня стоим, мост чиним.

В этот момент, взгляд старшего упал на приметную сумку, которая некогда принадлежала торговцу.

– Вчера вот купец проходил мимо. Да только от чего-то испугался, бросил мешок и побежал куда-то. Громко кричал. Мы, конечно, удивились, может привиделось что-то, но преследовать не стали. Добро его, чтобы не попортилось, вот сюда перенесли. Потом решили его найти, да передать. Мы ведь люди честные.

– Ага, честные. И даже денег у него не просили и расправой не угрожали? – подхватил допрос младший.

– Да ни в коем случае… Зачем нам таким заниматься? – принялся оправдываться Зозуля.

– А дубины вам зачем? – тоном следователя спросил старший, с прищуром оглядывая мужиков.

– Да как же, от зверей диких отбиваться, – продолжил оправдываться Зозуля, в то время как остальные мужики спали с лица. Уже до всех всё дошло.

У Вторака тряслась нижняя челюсть, а глаза его сделались не то испуганными, не то просто глупыми. Он не знал, куда прятать взгляд. Неждан вёл себя более сдержанно, хотя и у него руки тряслись. Зозуля же вертелся, как уж на сковороде, пытаясь сгладить ситуацию, хотя похоже и сам понимал, что ничего из этой затеи не выйдет.

Ярослав же наблюдал за развитием этой ситуации со стороны.

– А вот у торговца, который по мосту хотел пройти, другое мнение, – негромко произнёс старший, будто о чём-то задумавшись.

– Да тут ошибка какая-то. Тот торговец, видимо своей тени испугался, вот и сбежал. Нам-то чужое добро не нужно, мы ничего не брали.

– По-хорошему бы, вас к воеводе отвести, – выдохнул негромко старший, ни к кому не обращаясь и искоса поглядев на молодого.

Молодой же, поймав взгляд старшего, качнул головой:

– Да они же разбегутся, и столько мороки с ними. Нам не за это платит Гурей. Я думаю, надо бы их здесь наказать, а там уже пускай воевода разбирается. За разбой ведь одно наказание.

Воин криво усмехнулся.

Переговаривались они негромко, но все на поляне отчётливо слышали их разговор. И реакции у всех были разные. Неждан напрягся и стиснул зубы. Зозуля хлопал глазами, пытаясь что-то бормотать, пересказывая всё ту же историю: «Так мы купца того звали даже, чтобы он вернулся, товар свой забрал…» – И ещё что-то невнятное.

Вторака и вовсе пробила такая дрожь, что он еле на ногах стоял.

Ярослав напряженно оглядывал вновь прибывших. Мужики крепкие, держатся уверенно, защищённые бронёй. Но на челюсти защиты у них нет. Видимо, головы защищены только от рубящих ударов, а от прямого удара кулаком в челюсть они не оберегались. Шлемы кожаные, похожие на шапки-ушанки. В ухо не дашь, но прямой удар в подбородок всё равно эффективнее всего.

Ярослав пока не вмешивался, ожидая развития ситуации. Он был и сам не прочь к этому воеводе сходить, вот только не в качестве разбойника. И не факт, что кто-то будет разбираться, какую роль он в этой группе исполнял. Поэтому, готов был к любому развитию событий и, главное, готов был действовать, а не ждать, чем всё закончится.

– А если мужики правду говорят? – спросил старший.

– Ага, с дубинами они мост чинили. Повесить бы их надобно, – молодой стрельнул глазами куда-то в бок, – вон на том суку.

– У нас верёвки нет подходящей, – вздохнув, пожал плечами старший.

– А вон у того есть, – молодой кивнул на Ярослава. – Слышь, как там тебя, Ярик, ты нам верёвку не одолжишь? – хохотнул воин, явно глумясь.

– А зачем верёвка-то, мужики? – будто не понимая ситуации, наивно спросил Зозуля. – Вам вытащить чего-то надо, так давайте поможем.

Но отвечать ему никто не спешил.

– Так одной хватит, – произнёс молодой. – По очереди, так сказать, подвесим.

– Эх, – покачал головой тот, что постарше. – Никак ты, Первак, не угомонишься. Всё тебе игрушки. Не будем мы с этим возиться. Вешать, сучья искать. А возни-то с этим…

Старший поморщился, явно не разделяя веселье молодого, однако и не сопротивлялся ходу его мыслей.

– Про верёвку я, конечно, пошутил, старшой, – хохотнул молодой негромко. – Давай просто их здесь порубим этих душегубов, а потом мужиков пришлём с телегой. Те их привезут к воеводе, а там и опознание проведут.

Что удивляло Ярослава – воины явно чувствовали себя хозяевами положения и даже не стеснялись говорить при мужиках о том, что с ними собираются сделать. По крайней мере, они явно не видели в земледельцах угрозы и, судя по всему, уже давно решили их судьбу. Ярослав их в чём-то понимал. Если нужно доставить главному в этих местах человеку разбойников, которые примерно понимали, что их ведут на смерть, от них можно ожидать чего угодно. Воинов двое, а разбойников, включая самого Ярослава, уже четверо. Так что, вести их живыми не было никакого смысла. Ну, если Соколов правильно понимал ход мыслей этих головорезов.

И ещё его никак не устраивало то, что они никак не выделяли Ярослава, явно приписав его к общей группе и решив разделаться с ним точно так же.

Оставалась надежда, что мужики просто шутят, нагоняя страху на крестьян, чтобы те не вздумали глупить. Может и так. Но Ярослава всегда предпочитал планировать действия, исходя из худших раскладов.

Соколов готовился начать действовать в любой момент, стоит кому-то из этих двух молодчиков дёрнуться. Игры-играми, но Ярослав не хотел рисковать, тем более от одного вида этих мужиков в доспехах и шрамами на мордах его коробило. И что-то ему подсказывало, что людей им убивать за свою жизнь приходилось. Причём особых мук совести они при этом не ощущали.

Нет, определенно, это уже не спектакль.

Юлить как Зозуля и оправдываться он не собирался. Изображать из себя жертву тоже не желал. И бежать ему не хотелось. Поговаривают, что бег – лучшее единоборство для самообороны, но тут был не тот вариант. Ярослав не питал надежд, что в случае чего за ним не будет погони, как минимум, он свидетель. А по лесу, он городской житель, вряд ли далеко убежит от опытных бойцов, которые живут в таких условиях.

Раздался протяжный, негромкий скрежет. Это молодой потащил из ножен меч – медленно, медленно. Вторак и Зозуля, как загипнотизированные, округлившимися глазами наблюдали за движением воина, в их глазах читалось неверие, будто это происходило не с ними и не наяву. По крайней мере, они явно на это очень надеялись.

А Ярослав уже примерно рассчитывал, как будет действовать дальше. Однако ситуация вдруг понеслась вскачь, и парень даже не успел отреагировать.

Молодой выхватил меч рывком и прыгнул к Втораку, который был ближе всех. А дальше воин рубанул мечом, намереваясь ударить по шее застигнутого врасплох мужика. Вторак успел вскинуть руки и клинок не достиг изначальной цели, а засел глубоко в плече земледельца.

Раненный, зачем-то ухватился здоровой рукой за клинок и завопил во всё горло:

– Убили! Меня убили!

Меч глубоко вошёл в плоть и похоже повредил кость. Вторак так вцепился в оружие, что воин не смог его вырвать. По крайней мере, молодой предпринял одну безрезультатную попытку. Хотел было упереться ногой во Вторака, но не успел.

Неждан, взвыв, словно зверь, бросился к молодому, с дубиной на перевес.

– Убью! Ты моего друга убил! Да я тебя…

А Ярослав, в свою очередь, не теряя времени, бросился на старшего, который, видимо, сам не ожидал такого развития событий. По крайней мере, он команды атаковать не отдавал, и сам не был готов обнажить меч.

Ярослав, особо не церемонясь, прописал воину сначала с левой в скулу, потом резко рубанул правой. Тот попытался закрыться, а левой рукой вытащить меч, но боксер не собирался рисковать и давать противнику шанс тоже не собирался.

Для Соколова все иллюзии развеялись. Это никакая не постановка. Прямо сейчас перед ним был серьёзно ранен человек, с которым он познакомился пару часов назад. И его едва не зарубили самым настоящим мечом насмерть. И сделал это самый настоящий средневековый воин готовый убивать. И в этой ситуации, вряд ли удастся обойтись простым нокаутированием противника. По крайней мере, его противник – это убийца, готовый лишать людей жизни, тот самый душегуб, о котором говорили мужики. И если оставить ему шанс, он не будет драться по правилам, а просто убьёт Ярослава и остальных при первом удобном случае.

Ярослав бил сильно и резко. Противника надо было однозначно вырубить, но при этом старался целиться тщательнее, чтобы ненароком не попасть в одну из металлических пластин шлема.

Нанеся ещё пару ударов, он убедился, что противник повержен, при этом не забывал поглядывать на второго, которым занимался Неждан.

А тот оказался далеко не промах. По крайней мере, не растерялся, как его товарищ. Ярослав успел удивиться откуда у того появилась дубина. Он, похоже, всё это время сидел рядом с ней, молодец с оружием не расстаётся. Ярослав краем глаза увидел, как Неждан, хорошенько размахнувшись, впечатал дубину в лоб молодого воина.

Парень от удара пошатнулся, но не упал, а потянулся к длинному ножу на поясе. Про меч он уже позабыл, и даже вопящий рядом Вторак его память не освежал. Тем временем Неждан не собирался медлить. Он снова, молодецки размахнувшись, опустил дубину на голову своего противника. Тот опять пошатнулся и начал было заваливаться, но крепко уцепился за Неждана и повалился на землю вместе с ним. Противники покатились по земле.

У них завязалась драка, в которой бывалый воин, несмотря на два сильных пропущенных удара, явно лидировал. Он снова потянулся к поясу, туда, где Ярослав увидел нож с костяной рукоятью.

Ярослав не стал медлить и подбежав с борющимся мужчинам, подловил удачный момент и резко опустился, вбивая кулак в скулу парня. В удар он вложил весь свой вес и инерцию от падения.

Парень тут же утих, а Неждан, почувствовав что сопротивление ослабло, принялся месить молодого кулаками, громко сопя при этом.

Адреналин немного схлынул и Ярослава быстро окинул поляну глазами, оценивая обстановку. Вторак уже затих, глядя полными слёз глазами куда-то в небо, он мелко дрожал и тихонько причитал, видимо прощаясь с жизнью.

Зозуля хлопал ртом, будто рыба, и пучил глаза на развернувшуюся перед ним картину. Тот видимо тоже уже заведомо похоронил друга.

Неждан, похоже, совсем потеряв самообладание, так и продолжал опускать кулаки на голову и грудь воина, издавая странные булькающие звуки – то ли он рыдал, то ли рычал, Ярослав так и не понял, да и не до того ему сейчас было. Похоже у мужичка случился шок похлеще, чем у Зозули и Вторака, вот только выплёскивал он это иначе.

«Надо бы его остановить», – подумал Ярослав. – «А то зашибёт ещё».

Вот только удары были какие-то неуверенные, хоть Неждан и махал руками будто ветряная мельница. Присмотревшись, Ярослав понял, что мужик попросту закрыл глаза и бьёт вслепую.

Посмотрел снова на поверженного противника. Тот, похоже, лежал в отключке, но оставлять его так тоже опасно. Хотя, что с ним сделать? Не убивать же. Немного подумав, Ярослав рывком вынул из его ножен меч – на всякий случай, а то вдруг сейчас этот архаровец проснётся и снова в драку полезет. И вряд ли Соколову удастся застать воина врасплох снова. Ярослав его подловил на неожиданности, но во второй раз так может не подфартить. А этот меч, хоть и выглядел грубой поделкой, но вполне себе способен серьёзно ранить человека, а то и убить. По крайней мере, пример Вторака об этом говорил ясно.

Ярослав быстро подбежал к Неждану и принялся того оттаскивать.

– Всё, всё, Неждан, прекращай, он уже всё. Успокаивайся. Эй, Зозуля! – позвал он. – Принеси-ка воды холодной. Давай, давай, Неждан, успокаивайся.

Тот же, поняв, что его оттаскивают, намертво вцепился в броню поверженного противника и, похоже, не собирался его отпускать.

– Отпусти! Он же Вторака убил! Вторак мне как брат был. Только он мне и был другом всю жизнь. Пусти, говорю. Надо ему по заслугам воздать.

– Да некому уже воздавать, – воскликнул Ярослав. – Всё, успокаивайся. Отключился он уже.

– Кто отключился? – вдруг ослабив хватку, спросил Неждан, отчего Ярослав едва не потерял равновесие.

– Да противник твой, он сознание потерял. Я его вырубил. А Вторак хоть и ранен, но не мёртв. Однако помощь ему нужна. У вас есть чем рану перевязать?

Ярослав всё ещё пытался успокоить Неждана, а тем временем его собственные мысли не поспевали за событиями. Ещё пару минут назад он со скепсисом относился к ситуации, ожидал, что вот сейчас появится какая-нибудь съёмочная группа и скажет, что это всё был розыгрыш. А уже спустя мгновение он смотрит на вспоротую руку Вторака, и это явно не царапина. Соколов пытался держать себя в руках, насколько это было возможно. Но обильно напитавший кровь адреналин, призывал действовать дальше и мешал думать.

А дальше ситуация и вовсе приобрела неожиданный оборот. Из-за кустов появился Зозуля, да так и встал на месте. В руках его была бадья, судя по всему, наполненная водой, которую он благополучно тут же выронил и расплескал всю воду на землю.

Ярослав не сразу понял, что произошло и куда уставился этот неумеха, но краем глаза заметил какое-то движение, и похоже, это его и спасло от неминуемой гибели.

Он резко развернул корпус, и увидел, как воин, которого он вырубил первым, пытается подняться на ноги, и при этом ищет на поясе меч. Основное оружие воин конечно не нашёл, но на другом боку у него висел длинный нож, который тоже представляет нешуточную опасность.

– Это ты удачно поднялся, – пробормотал Ярослав, радуясь тому, что сможет хоть как-то выплеснуть свою злость.

Хмыкнув, он воткнул меч рядом с собой, и приблизившись к воину, хорошенько вмазал тому под глаз. Фингал будет знатный. А ещё надо нос ему расквасить.