Текст книги "Эльва"

Но основным предметом зависти оставались, конечно, обычные для всех эльвов золотые волосы. Они словно светились и красиво обрамляли ушки, которые, кстати, окрасились в нежно-розовый цвет солнцем, разливающимся алым за спиной жрицы.

Сама же Наги по сравнению с женщинами-людьми была очень стройной и даже худой, с красивыми чертами лица, но… на фоне прочих эльвов казалась крупной, пухлогубой и… черноволосой. И все из-за того, что она действительно была крупной, пухлогубой и черноволосой!

Раньше над ней часто насмехались, намекая, что ее мать изменила мужу с человеком, но когда Наги дошла до предпоследней ступени на Пути меча и убила нескольких острословов на дуэли, такие разговоры прекратились. Однако это не означало, что ее перестали сторониться: у нее так и не появились друзья и подруги. А о кавалерах приходилось только мечтать.

Были, конечно, несколько родственников и боевых товарищей по отряду, но замуж ей выйти, наверное, уже не суждено…

– Братья! Сестры! Просыпайтесь! – все не умолкала жрица, принимаясь стучать посохом по огромным почкам со спящими эльвами.

На Наги-Найту, несмотря на то что очнулась она раньше всех, жрица внимания не обращала – была занята пробуждением других. Поэтому Найта, прыгнув на соседнюю ветвь, открыла там небольшое дупло и вынула сверток с одеждой.

Надевание одежды стража не заняло много времени, и, по привычке проверив, быстро ли выходит из ножен ее единственный верный друг – адамантиновый клинок, Найта поспешила вернуться к жрице. С адамантиновым клинком ничего не случилось – розоватое лезвие все так же ослепительно сверкало на солнце.

Рядом с Найтой сгрудились десять обнаженных фигур, вид у всех был уставший, недовольный и злой. Все смотрели на жрицу как на врага и, похоже, не понимали, что она говорит.

– Собирайтесь в бой, – взывала девушка, – у нас совсем мало времени! Паладины и храмовники высадились на берегу океана у нашего леса. Их никто там не ждал, и поэтому они застали нас врасплох! Пограничная стража вступила с ними в бой, чтобы дать вам время пробудиться, так что умоляю, приходите в себя и беритесь за оружие!

Увещевания молодой жрицы наконец возымели действие, и эльвии нехотя поплелись облачаться. Наги-Найта смотрела на них растерянно, не в силах понять, почему она не такая сонная, как все они, но спустя мгновение ее мысли вновь перенеслись к жрице.

– Паладины и храмовники? Их много?

– Чуть меньше сотни, – опустив руки, ответила та.

– Конные или пешие?

– Пешие.

– Надеюсь, пограничная стража хорошенько проредит их ряды.

По тому, как жрица отвела глаза, Найта поняла, что все хуже, чем может показаться. Но узнать подробности не успела. Отряд был готов к бою, и командир, великий принц крови, не размышляя, повел воинов за собой.

Уже через триста шагов отряд вошел в руины, и принц подал знак остановиться. Когда-то на этом месте был людской город, но скоро земли стали принадлежать воздвигшему этот лес народу эльвий. И сейчас лишь полуразрушенные стены охранной крепости да несколько башен, сопряженных между собой до сих пор не сгнившими мостами, служили напоминанием о его величии.

Отряд, подобно бестелесным призракам, рассеялся в одно мгновение, будто его и не было. Лучники скрылись на крышах башен и в кронах деревьев, растущих между плитами мостовой, мечники примостились за валунами и стенами. И вовремя – топот закованных в железные латы воинов-людей слышался уже совсем рядом.

Странно, почему они идут так быстро и уверенно? Где приграничная стража, которая должна была нападать на них из засады и вновь скрываться в зарослях? Паладины, конечно, хорошие воины – одни из лучших среди людей, но не могли же они угнаться за эльвиями в лесу!

Наги-Найта недолго мучилась этими вопросами – к валунам вышли два десятка черных латников в крылатых шлемах и десятка три храмовников – людей в кольчугах, поверх которых была натянута тряпица с изображением орла, которого люди почитали святым. Но хуже всего было увидеть несколько облаченных в атласные рясы фигур – к святости, пусть даже извращенной, человеческой, они не имели никакого отношения. Алые плащи были расписаны золотыми знаками огня, воды, земли и воздуха, спадающие на глаза капюшоны бросали глубокие тени на скалящиеся маски… Маги. Проклятье!

Теперь понятно, почему не стало приграничной стражи и почему отряд вторжения настороженно остановился на краю засады. Четыре мага – очень много для их крохотного отряда. Возможно, не будь всех этих воинов, паладинов и храмовников, отряд Найты справился бы с магами, но сейчас им оставалось только постараться продать жизнь как можно дороже.

Наги-Найта не боялась смерти и не ведала страха, присущего людям, но сейчас она испугалась за Древо – когда она умрет, его некому будет защитить. Столько трудов народа эльвий пойдет впустую… Или эти люди пришли не за Древом?

Найта не раз слышала разговоры о том, что поблизости, в запретных пещерах, спрятан Сосуд Жизни, но не верила этому. Однако сейчас она вдруг пожелала, чтобы слухи оказались правдой. Если маги пойдут в запретные пещеры, то не причинят вреда Древу, а потом прибудет помощь – драконы наверняка уже летят. А вдруг они решат сначала уничтожить Древо?.. Не думать! Биться, не жалея себя!

Странно, но мгновения, тянувшиеся, как часы, пока люди настороженно крутили головами, не завершились взлетом мечей и залпом арбалетных болтов. Замершие маги вновь приподняли облаченные в капюшоны головы и зашагали вперед, увлекая людей прямо в засаду.

Наги-Найта бросила взгляд на вжавшуюся в холодный камень жрицу и поняла, почему маги не заметили засаду: кожа жрицы была белоснежной, лоб покрыт испариной, руки сжаты на посохе с такой силой, что проступили синеватые вены, – жрица отдала все силы, чтобы спрятать отряд от взора заклятого врага. И ей это удалось.

Расчет принца оказался верным – люди всегда ищут прямую и широкую дорогу, и паладины не были исключением. Оказавшись на краю руин, они не стали искать обходной путь, а сунули голову прямо в пасть дракону.

Грянул залп. Все эльвийские стрелы нашли свои цели, но прежде, чем, ухватившись за древко стрелы и захлебываясь собственной кровью, упал первый паладин, поступил приказ принца, и Найта выскочила из своего убежища. Ее мгновенно окружили пришедшие в себя храмовники – воины в кольчугах дрались отчаянно, но их мастерство намного уступало мастеру Пути меча.

Адамантиновый клинок отбил несколько одновременных выпадов, ужалил живот ближайшего из нападавших и, не успев толком окраситься кровью, метнулся к горлу нового врага.

Бармица не выдержала, адамантиновый клинок разрубил кольчужную сетку на шее храмовника и чисто перерезал горло. Неправдоподобно алая кровь залила Найту, но это нисколько не помешало ей убить следующего врага и еще на шаг приблизиться к магам.

Нужно убить магов раньше, чем им удастся убить лучников, посылающих в людей стрелу за стрелой. К сожалению, маги неуязвимы для стрел, иначе бы их уничтожили первым залпом, и, к еще большему сожалению, они обычно находятся в кольце опытнейших мечников – в чем на собственном примере и убеждалась Найта.

Засевший на навесном мосту лучник надежно прикрывал ее и защищал с тыла – храмовники, пытавшиеся зайти за спину, падали, пронзенными стрелами. Но сама Найта пока не могла пробиться к ближайшей фигуре в атласной рясе.

Два черных латника словно якорем удерживали ее на месте. Их глаза, видневшиеся в прорези забрала, казалось, светились изнутри, атаки Найты принимались на щиты и тут же слаженно отбивались, так что Найте на время приходилось отступить.

Стрела чиркнула паладина по вороненому воротнику, черный латник качнулся, но его напарник усилил натиск и не позволил Найте воспользоваться заминкой. А маг за спинами паладинов в это время наколдовал новый огненный шар и направил его сначала в небеса, а потом заставил изменить направление и взорваться где-то за спиной Найты.

По раздавшемуся взрыву, короткому крику и звуку упавшего тела она заключила, что прикрывающий ее лучник мертв и что следует либо прорываться, либо выходить из боя, чтобы не оказаться окруженной. Но умереть лучше с честью.

Она приготовилась забыть о защите и взорваться в танце клинка, но произошло невиданное. В голове раздался мягкий, обволакивающий мысли шелест:

– Прекратите войну, дети мои… Отныне с людьми у нас нерушимый мир. Сохраните силы для битвы со звездными демонами!

Наги-Найта в ужасе отшатнулась от черных латников, губы сами собой согрешили, обратившись напрямую к Матери:

– Богиня, где ты?

Но ей никто не ответил. Битва замерла. Люди и оставшиеся в живых эльвии опустили мечи и луки, глядя друг на друга широко раскрытыми глазами. Неужели люди тоже слышали голос богини?

Тянулись мгновения, никто не шевелился – каждый обдумывал услышанное и растерянно смотрел на бывших заклятых врагов.

Маги откинули капюшоны и остались только в гротескных масках, изображающих каких-то чудовищ. Паладины, прикрывая тело щитами, переглядывались друг с другом, одни лишь храмовники воспользовались моментом и перезарядили арбалеты, правда, в ход их не пускали. Остатки воинов из народа эльвий смотрели на растерянного принца…

Наги-Найта похлопывала клинком по голенищу сапога и внимательно всматривалась в лица ненавистных людей: но нет, это не их работа. Происходящее являлось для них таким же откровением, как и для самой Найты… Она бросила взгляд на деревья у границы руин и оцепенела.

Там неподвижно застыло, уставившись на нее желтыми, злыми глазами, чудовище. Оно походило на восставшего мертвеца – скелета, пролежавшего в земле десятки лет, но поднятого злой волей и наряженного неведомым хозяином в громоздкие доспехи. Казалось, железное чудовище улыбалось, пытаясь напугать Найту двумя рядами зубов. На ее глазах черные ноздри черепа выпустили облачко пара, будто стоял мороз.

Оно дышит. Дышит – значит, живое. Если живое не похоже на живое – значит, это демон. И Найта наконец среагировала.

– Демон! – завопила она, показывая на пришельца рукой.

Эльвии, паладины и храмовники обернулись, а маги, не теряя времени даже на это нехитрое действие, принялись бормотать заклинания…

Глава 5
Шахтер

Бот оказался довольно большим, по крайней мере его размеры внушили мне удивление и трепет перед «Сердцем», так просто построившим и вместившим в ангаре этакого монстра. Длина «Эльвы» была ровно в половину Луны, но это понятие не вызывало в моей голове ассоциаций. Я не чувствовал и не представлял подобного размера, а единственная привязка укладывалась в слово «огромный». Пожалуй, нужно будет попросить Эльву построить макет «Сердца» и еще чего-нибудь большого, например авианосца из моего времени, разумеется, в одинаковом масштабе. Тогда, быть может, и сумею ощутить истинные размеры корабля.

Побродив по коридорам и рубкам бота минут пятнадцать, я оказался в рубке управления кораблем и с удивлением обнаружил, что бот уже давно вылетел из ангара и теперь на всех парах удалялся от «Эльвы», ставшей совсем крохотной.

Кольнуло разочарование – умом, конечно, я понимал, что пилот из меня не ахти какой, но покомандовать не отказался бы! Как посмело это корыто не спросить у меня разрешения на старт?

Впрочем, я выбросил из головы мысли о мести, едва взглянув на мониторы. Правда, «Эльвой» полюбоваться не успел – увидел только выделяющуюся на черном фоне, усеянном россыпью звезд, серебристую «папиросу» и местное солнце, огромное и прекрасное, быстро увеличивающееся в размерах. А в следующую секунду голубая планета заставила меня позабыть мнимую злость на бортовой компьютер корабля.

Планета действительно была прекрасна: шар, сверкающий и сияющий во весь монитор, был просто чудо как хорош. Увитый белыми облаками, которые немного скрывали контуры двух гигантских материков на фоне единого океана, он восхищал и завораживал. Я не только впился в монитор глазами, но даже прильнул к нему, стремясь потрогать планету закованными в доспехи руками, но тщетно…

– Командир, – раздался механический голос, отнюдь не похожий на голос Эльвы, – корабль остановлен. Причальная шлюпка готова к посадке. Жду дальнейших распоряжений.

До меня с трудом дошел смысл слов, исходящих от системы управления этого бота, и, с великой неохотой оторвав взгляд от северного сияния на полюсе, я пошел к шлюпке, направляемый светящимися стрелками.

Я поймал себя на мысли, что все еще нахожусь под впечатлением от увиденного. Интересно, моя родная Земля красивей этой Двадцать-четырнадцать? Как вообще меня встретят на этой планете? И кстати, попаду ли я когда-нибудь на Землю?

Наконец я добрался до отсека со стоящей там шлюпкой. Видимо, я уже привык к огромным размерам настолько, что корабль величиной с две жилые комнаты показался мне маленьким и неудобным. И вообще, почему наши потомки так помешаны на красном? Зачем красить в такой яркий цвет корабль, который по идее должен доставить меня на планету тайно и незаметно?

Я обогнул массивное крыло корабля и, бросив взгляд на нос, напомнивший мне клюв огромной птицы, поднялся на трап. Внутри тоже не было ничего сверхъестественного – два кресла, установленные перед большими «лобовыми» окнами, несколько мониторов на приборных панелях, и все обито материалом, здорово похожим на кожу.

Не успел я занять место пилота, как гигантские створки шлюза впереди разъехались в стороны, и корабль загудел. Опять же без моего приказа и даже одобрения он оторвался от палубы и медленно поплыл в космос, навстречу коричнево-голубой планете.

Я широко открыл глаза, стараясь не пропустить ни одной подробности: вот мы еще над сияющей поверхностью атмосферы, а вот уже в тонкой пелене облаков, медленно спускаемся, разрывая плотный, закрывший обзор слой белого тумана, и теперь можно разглядеть рябь на поверхности океана и очертания материка.

Уже через минуту, прильнув к лобовому иллюминатору, я рассматривал бескрайние леса, сверкающие и прозрачные реки и сияющие водопады. А потом я увидел его: огромное, выделяющееся на фоне других, как великан в стране лилипутов, Дерево. Его могучий ствол в толщине не уступал небольшой скале, толстые ветви раскинулись на половину неба, а листья были настолько велики, что их неповторимый рисунок можно было различить даже с такого расстояния. О размерах Дерева можно было судить по тому, что шлюпка двигалась высоко над лесом, но гораздо ниже его кроны.

Неожиданно раздался сигнал тревоги. Корабль словно наткнулся на невидимую стену, и я вверх тормашками полетел в лобовое стекло. Страха не было, не было даже чувства обреченности. По правде сказать, я и понять ничего не успел.

Второй удар гораздо большей силы подбросил меня к потолку, а точнее, размазал по перегородке, еще секунду назад заменявшей заднюю стену кабины пилотов. Впрочем, и здесь я не успел ничего сообразить – мир закружился, меня швыряло, вместе со мной по комнате летало кресло, которое, наверное, оторвалось под весом моего тела, и когда уже подумал, что сейчас потеряю сознание, все резко прекратилось…

Лежа на стене вставшего на бок корабля, я понял, что мои злоключения длились не больше нескольких секунд.

– Оценка ущерба пользователя завершена, – произнес бравый мужской голос. – Капитан, вы не пострадали! Следы от многочисленных ушибов будут ликвидированы через четверть часа, кровоподтек исчезнет через минуту! Докладываю: боевой доспех САУ-12 не понес даже эстетического урона – ни царапины, сэр!

– Угу, спасибо, – буркнул я. – Спасибо, что не порвал мне барабанные перепонки.

– Пожалуйста, сэр!

Выругавшись для собственного успокоения и полежав на всякий случай еще несколько секунд, прислушиваясь к бурно колотившемуся сердцу, я осторожно встал и поискал глазами ракетомет. Ага, вот он, красавчик! Теперь нужно понять, как выбраться из искореженного корабля.

Оглядевшись и сообразив, что дверь, через которую я сюда вошел, сейчас находится под самым потолком, я перевел взгляд на стекла. На одном из них была едва заметная трещина.

– Система, – позвал я.

– Сэр? – отозвался женский голос. – Анализ еще не закончен.

– Какой анализ? – насторожившись, спросил я.

– Анализ причины крушения, сэр. Пока я не могу установить, что послужило причиной отказа двигателей, сэр.

– Хорошо, поймешь – сообщи. А пока открой или разбей лобовые стекла – мне нужно выбираться.

– Это невозможно, сэр, – лаконично ответила машина.

– Я думал, в будущем возможно все. Ну да ладно, – вздохнул я, вскидывая ракетомет на плечо и беря в прицел треснутое стекло, – тогда я сам.

– Не советую, сэр, воспользуйтесь аварийным выходом.

В центре правой стены, там, где раньше был пол, а теперь стояло одинокое кожаное кресло, образовалось довольно широкое окошечко, сквозь которое виднелось небо и внутрь проникали солнечные лучи. Похоже, это технологическое отверстие секунду назад закрывалось диафрагмой.

– Ну и как я доберусь туда? Лазать по стенкам я как-то не удосужился научиться.

– Воспользуйтесь гравитационными установками боевого доспеха, сэр, – отозвалась дура.

Ну почему системы кораблей не только говорят женскими голосам, но и обладают соответствующим мозгом?.. Хотя справедливости ради можно признать, что зря я гоню волну на искусственный интеллект. Откуда ему знать, что капитан стратегического корабля размером с половину Луны не удосужился прочесть инструкцию боевого доспеха?

Поразмыслив, я сосредоточился на бронекостюме, надписях и красочных значках на периферии зрения. Лихорадочные поиски ничего не дали: информации было столько, что зарябило в глазах, но зато я обнаружил что-то другое и совершенно непонятное. Словно искал кнопку включения двигателей, а вместо этого нашел программу, с помощью которой можно рисовать схемы, чертежи и создавать объемные модели. Ну, я и нарисовал с помощью… мысли? взгляда?.. какой-то набросок и кучу схем-закорючек, смысл которых ускользал даже от меня самого. Причем потратил на эти художества всего пару секунд и, соответственно, никакого результата не ждал. Но когда для успокоения совести запустил эту программу, мир вдруг пришел в движение, меня подняло вверх и плавно перенесло через круглое окно.

– Желаю приятно провести время вне корабля, сэр! – догнал меня голос корабельной системы.

– Угу, счастливо оставаться! – отозвался я, приземляясь на слой прошлогодних листьев. – О, а тут здорово…

Сквозь листья высоких деревьев пробивались красные лучи заходящего солнца, но для моего визора, придающего изображению объем и краски, потемки не были помехой. Ощущение было такое, словно я находился в кинозале, но при этом чувствовал себя в центре событий – даже сорванный ветром с дерева листочек вызвал у меня бурю эмоций. Я долго наблюдал за его полетом и восхитился плавностью «посадки» на траву, причем был не в силах поверить, что могу до него дотронуться… Да, к чувству эйфории, дарованной мне доспехом, придется привыкать еще долго. Визоры скафандра просто чудо – я чувствовал себя так, словно всю жизнь был слепым, а сейчас вдруг обрел зрение.

Шлюпка, лежавшая на боку, опираясь о стволы массивных и прямых, как сосны, деревьев, выглядела жалко. Крыло, на котором она лежала, было вывернуто и обиженно выглядывало из-под корпуса, второго крыла вообще не было видно – наверное, его оторвало в полете. Краска местами облупилась, открыв взору блестящий металл корпуса – но я был почти уверен, что пройдет еще сто лет, прежде чем шлюпка подвергнется процессу старения. Интересно, о чем подумают местные грибники, когда найдут эту разбившуюся пташку? А в том, что она будет тут лежать еще очень долго, я не сомневался. Взлететь она точно не сможет. Ну да и ладно, у легшего на орбиту бота были запасные шлюпки. Главное, чтобы их не постигла судьба этой.

Оглядевшись по сторонам и сверившись с направлением, указанным бортовым компьютером, я снял с плеча ракетомет и, держа его в руках, как держат пулемет спецназовцы в фильмах, отправился в путь по обманчиво спокойному лесу. В конце-то концов, моя шлюпка не сама же собой упала? Не верю я, что в три тысячи каком-то году строят «самолеты», у которых без причин могут отказать двигатели.

Узнать бы, кто меня сбил! Судя по всему, на этой планете не предусмотрены средства ПВО, и у праздношатающихся аборигенов не должно быть в руках портативных зенитных установок. С другой стороны, боги меня сбить тоже не могли – хотя бы потому, что я еще жив, а боги на то и боги, чтобы шандарахнуть так, что и соскребать нечего будет. Интересно, корабельная система закончила анализ? Хм… а как с ней связаться?

Наморщив лоб и перепробовав все способы, пришедшие на ум, в том числе задав прямой вопрос бестолковому скафандру, связаться с разбившейся шлюпкой я так и не смог. Решив, что, как только система закончит свой анализ, она сама выйдет на связь согласно приказу, я немного успокоился.

В конце концов, все не так уж плохо. До цели, судя по развернутой перед глазами схеме, совсем недалеко, можно и пешком пройтись. А когда я отхвачу кусочек тиринтума, лежавшего в этом месте совсем на поверхности – что, по словам Эльвы, было нетипично, – свяжусь с ботом на орбите и прикажу ему прислать за мной новую шлюпку.

Опасности никакой – даже если вторую шлюпку собьют вместе со мной, то она не развалится на куски. Вон в первой даже вмятин особых не было.

Вполне возможно, что причиной крушения стали какие-нибудь радиопомехи или поля, генерируемые… ну хотя бы вон тем огромным Деревом. Не зря же корабль упал недалеко от него… Хотя с другой стороны, виной могли быть и аборигены. Эльва упоминала о том, что они могут мыслью убить человека.

Да и фиг с ними. До цели совсем чуть-чуть – страшиться нечего. Выполню миссию шахтера и через полчаса буду уже на Эльве – пить коньяк и закусывать приготовленными специально для меня свежими омарами. А если попадутся те, кто умудрился меня сбить, я их поймаю и сварю в кипятке. Будут знать, как со мной шутить!

Впрочем, долго храбриться мне не пришлось: мой ненаглядный визор вдруг изменил оттенок и прямо сквозь бурелом и стволы деревьев вычертил желтым контуры двигавшихся людей. Впереди – кажется, достаточно далеко – перпендикулярно мне бежали человек десять.

– Вот, значит, и нашлись виновные в падении шлюпки, – пробормотал я, обращаясь к костюму. – Я хорошо умею каркать, да? Ну, пойдем, посмотрим, что ли.

И хотя гадкий костюм не снизошел до ответа, я заспешил в сторону неожиданно остановившегося отряда…

…И успел выйти на расстояние прямой видимости в самый ответственный момент. Желтые контуры исчезли, но бортовая система еще пыталась обнаружить их: по визору, не останавливаясь, скакали крестики-пеленгаторы – пока что безуспешно. С удивлением я взирал на двух полуголых женщин, спрятавшихся от кого-то за колонной давно развалившегося здания, но пеленгатор не обращал на них никакого внимания, словно их не было и в помине!

– Что за… – начал я, но едва не прикусил язык.

Желтые контуры вновь объявились, но с другой стороны – чуть правее от прячущихся женщин. Полсотни человек приближались к руинам, в которых засели… предположительно, десять женщин, хотя видел я только двух. Нет, все эти люди собираются здесь не по мою душу.

На окраине руин раздвинулись цветущие кустарники, и по стертым от времени длинным ступеням стали подниматься… рыцари! Настоящие рыцари, такие доспехи я видел в Эрмитаже, разве что эти были окрашены в иссиня-черный цвет, да к шлемам были прикреплены развернутые металлические крылья то ли птиц, то ли летучих мышей. Черных рыцарей окружали десятки воинов в кольчугах – наверное, оруженосцы. Как заправские боевики, вторгшиеся в стан врага, они шли, чуть пригнувшись, приставив к плечу приклад арбалета и поводя оружием по сторонам. На поясах у них болтались ножны с выглядывающими из них широкими рукоятями мечей. Завершали картину надменно шествовавшие в середине отряда священники в рясах. Их лица были закрыты капюшонами, надвинутыми почти до носа, а рясы украшали разноцветные узоры, от которых рябило в глазах.

Неожиданно отряд рыцарей замер, не дойдя до башенок и связывающих их мостов, и я почувствовал, как напряглись женщины за колонной, однако через несколько секунд рыцари вновь продолжили путь…

Дальнейшее повергло меня в шок. Я представлял себе ситуацию несколько иначе, чем она оказалась в действительности, – мне казалось, что женщины, вооруженные мечами и палками, прятались от черных рыцарей… и уж точно я не мог предположить, что они устроили на этот отряд засаду!

Не перестающие метаться по визору крестики-пеленгаторы вдруг обнаружили все цели. Засвистели стрелы, часть арбалетчиков упала. Из засады, не переставая стрелять, выскочили худосочные лучники и тонкотелые воины-мужчины. Я увидел, как одна из полуголых девиц, прячущихся за колонной, вдруг выскочила из своего убежища и начала кромсать мужиков в кольчугах, как баранов на бойне. Навстречу ей выступила пара закованных в броню рыцарей.

А когда я бросил взгляд на «священников», то попросту обомлел. Боясь поверить глазам, я приблизил картинку визора и убедился, что у них в руках загораются огненные шары. Когда они подбрасывали шары вверх, было видно, что по небу с бешеной скоростью летят, извиваясь, сгустки сжатого огня, а потом, словно ракета, нашедшая цель, вдруг устремляются к одному из нападавших… Невероятно, но небольшой шарик при столкновении с твердым объектом взрывался не хуже гранаты – по крайней мере, лучник, засевший на мосту, согласился бы с этим утверждением… останься он в живых, конечно.

Аборигены действительно обладали сверхчеловеческими способностями. В двадцать первом веке их сочли бы суперменами или мифическими магами.

Все кончилось мгновенно – еще секунду назад руины оглашались взрывами и орошались фонтанами крови, и вот два враждующих отряда стоят друг против друга и даже не шелохнутся. Да они тут все спятили!

– Сэр, – раздался в ушах слабый голос, – вы меня слышите?

– Да… – растерянно подтвердил я, – кто это?

– Эльва, сэр.

– Да, Эльва, рад тебя слышать!

– Сэр, вынуждена доложить, что зафиксирован мощный выброс энергии, распространившийся по всей планете. С вами все в порядке, капитан?

– Да… если не считать того, что мою шлюпку кто-то сбил и рядом со мной находятся десятка три опасных аборигенов… Упс, кажется, они меня увидели.

– Сэр, нас атакуют! – предупредительно воскликнул бравый доспех.

«Священники», хотя точнее будет называть их магами, разом выпустили в воздух несколько огненных шаров… Перед глазами у меня все полыхнуло, я почувствовал легкий толчок, зажмурился, подсознательно ожидая услышать оглушительный грохот взрыва, но его все не было.

Когда, осмелев, я приподнял веки, то увидел, что стою в выжженном круге, за пределами которого полыхают пламенем деревья. Бурелом, в котором я прятался, полностью выгорел. А еще я заметил, что доселе желтые контуры «магов» сделались красными. Через секунду все только что дравшиеся друг с другом люди, подняв оружие, бросились в мою сторону. Хм, они тоже стали подсвечиваться красным контуром!

Я колебался секунды две. За это время молчаливая толпа сократила разделяющую нас дистанцию почти на четверть и стала рассеиваться, пытаясь окружить меня. Не будь среди них магов, я попытался бы вступить в переговоры или напугать – например, дать предупредительный залп, но меня вдруг охватил страх. Сидевший глубоко внутри инстинкт самосохранения потребовал открыть огонь на поражение.

Зная, что буду всю жизнь каяться в том, что расстрелял беззащитных людей, я направил зеленый треугольник в самую гущу толпы и нажал на гашетку.

Плечо толкнула едва заметная отдача: два сгустка серого «пластилина» вылетели из дул ракетомета, словно ядра из пушки, – видимо, «пороховой» заряд был установлен внутри оружия. Спустя полсекунды серые сгустки превратились в ракеты и, оставляя за собой белый хвост, один за другим вонзились в землю.

Полыхнуло белым. За долю мгновения коконы взрывов разрослись так, что накрыли все руины. И хотя грохота взрыва я снова не услышал, по тому, как рухнули оба моста, как содрогнулся лес и как оплавился камень в эпицентре и превратился в щебень, понял, что взрыв был колоссальным и вряд ли уцелел хоть кто-то.

Еще до того, как с камней опали языки пламени и рассеялись тонны поднявшейся в воздух пыли, я обратил внимание на восклицательный знак в инфо-окне ракетомета. Это была рекомендация сменить тип ракет – в противном случае их хватит еще только на один залп. Так, значит, я использовал ракету с плазменной начинкой, внутри которой находится мини-реактор. Мелковато для будущего – с таким же успехом можно было использовать атомный заряд.

Крестики-пеленгаторы вновь ожили, поймали в садящемся облаке пыли красные объекты, а визор, словно пытаясь доказать, что это правда, что в этом аду выжили многие, усилил резкость и высветил фигуру девушки, стоявшей на коленях, опираясь на посох. Ее почерневшее от копоти лицо было искажено от невероятного усилия, как у бурлака, тянувшего за собой баржу, а короткое грязное платье было разорвано и местами обгорело. Проклятье, она же была в самом эпицентре!

Что-то ударило в шлем, раздался громкий скрежет. Моргая, я отступил на два шага. На правом визоре красовалась царапина, а у моих ног валялась сломанная стрела с зазубренным наконечником и белым оперением. В тот же момент в плечо ударило что-то переливающееся, похожее на кусок льда, однако при соприкосновении с наплечником оно не разбилось, а зашипело и испарилось. Мне показалось, что за миг до удара по наплечнику пробежала синева…

– Сэр! – громко провозгласил бронескафандр. – Энергетический ресурс защиты на исходе, немедленно покиньте зону обстрела!

Будто в подтверждение его слов по груди застучали стрелы и арбалетные болты, причем болты отскакивали, даже не оцарапав краску доспеха, а стрелы проделывали в броне глубокие борозды. В ногу ударил очередной кусок «льда», но на этот раз, прежде чем испариться, он шипел несколько секунд и прилично разъел верхний слой брони поножей.

Проступавшие сквозь пыль, подсвеченные красным силуэты стали приближаться, и я, повернувшись к ним спиной, последовал совету скафандра и пустился наутек.

– Эльва! – закричал я, обегая стволы деревьев так, чтобы они оставались между мной и преследователями, – Эльва, ты меня слышишь?

– Да, капитан.

– Меня преследуют! Ты можешь открыть мне картину происходящего, сверху, как в бою с десантниками?

– Да, сэр. Подождите одну секунду, я возьму на себя управление сканерами бота… Готово, сэр. Я вас засекла, начинаю трансляцию.

Присев в корнях могучего дуба, я стал наблюдать за быстро приближающимися ко мне людьми, транслируемыми в мой визор камерами бота. И хотя деревья очень мешали получить четкое изображение, но, видимо, какие-то дополнительные датчики, вроде тепловизоров или чего-то подобного, выделяли людей, прячущихся под кронами деревьев и обходящих меня со всех сторон.