Текст книги "Когда мама – волшебница"

Олег Нагорнов
Когда мама – волшебница

Когда мама – волшебница

Никита – уже большой и в чудеса не верит. Стыдно пятилетнему мужчине верить в волшебников и магов. Сказки он, конечно, любит. Особенно когда мама ему вслух читает. Там чудеса на каждом шагу! Феи, джинны, эльфы, домовые. Никита слушает внимательно, но когда дело доходит до колдовства, только улыбается и думает про себя:

– Обернулся серым волком? Ну-ну. Джинн из лампы появился? Да что вы говорите! Фея волшебной палочкой взмахнула? Так я вам и поверил!

Все эти чудеса взрослые придумали, считает Никита. Чтобы дети сидели и играли в волшебников, а не путались у них под ногами. Насмотрелись мультфильмов – и сели сказки писать. И в Деда Мороза Никита не верит. Он-то знает, что это папа белую бороду и красную шубу надевает, а в мешке у него заранее купленные подарки.

– В кого же ты у нас такой скептик? – удивляются родители.

– В себя самого! – отвечает Никита.

Однажды мама читала Никите перед сном очень добрую и очень волшебную сказку. Мальчик лежал в своей кровати, укрывшись теплым одеялом, а мама сидела рядышком, на стуле. Слушал Никита, как всегда, внимательно. Мама читала негромко, но с выражением, и голос у нее был такой приятный, как самая лучшая колыбельная песенка. Когда мама дочитала до места, где злой волшебник превратил рыцаря в жабу, Никита не выдержал и рассмеялся.

– Разве это смешно? – удивилась мама.

– Рыцаря мне жалко, – ответил сын, – только все это выдумки. Не бывает никаких злых колдунов!

– Очень странно, сын, что ты не веришь в чудеса, – ответила мама, – ведь я у тебя – самая настоящая волшебница!

– Ты?! – Никита даже сел на кровати, так его мама удивила, – ты, наверное, шутишь? Я ни разу не видел, что бы ты колдовала! И мантии у тебя нет! И волшебной палочки! Ну что в тебе чудесного?

Мама даже обиделась.

– Ну и что, что мантии нет! Она просто в химчистке. А палочка для настоящих чудес вовсе и не нужна!

– Но вот в сказках… – начал было Никита.

– Ты же в сказки не веришь? – улыбнулась мама, – и моего волшебства, оказывается, совсем не замечаешь!

Никита знал, что мама его никогда не обманет, но все еще сомневался.

– Расскажи, пожалуйста, какие ты творишь чудеса? – попросил он.

– Ложись и закрывай свои синие глазки, тогда расскажу! – ответила мама.

Когда мальчик устроился поудобнее, она начала свой рассказ.

– Вот смотри, Никита, у меня есть ты, а еще есть муж – твой папа. И папа ходит на работу всегда в чистой выглаженной одежде, и ты в детский сад – тоже. А кто стирает и гладит? Я! Дома у нас всегда чисто, полы вымыты, пыль на полках не живет! А еще и готовить надо, и так, чтобы вкусно и полезно было! И все это я одна успеваю, а в сутках, между прочим, только двадцать четыре часа! Ну, как это называется?

Но Никита ничего маме не ответил, потому что крепко спал. И снилась ему мама, без мантии, зато в фартуке и с половником. Во сне мама взмахивала половником, как волшебной палочкой, и в квартире творились настоящие чудеса! Пылесос сам трудился над ковром, швабра самостоятельно мыла пол, а тарелки, ложки и вилки, без посторонней помощи, отмывались и вытирались до блеска.

Мама поцеловала спящего сынишку и тихо вышла из детской.

– Спит? – спросил папа, когда мама вошла в спальню.

– Спит, – ответила мама, – кстати, напомни мне, пожалуйста, чтобы я завтра обязательно забрала из Чудесной химчистки свою Волшебную мантию! Без магии я ничего не успеваю!

Конец.

Странная семейка

Глава I
Странная семейка

Это только на первый взгляд кажется, что все семьи обычные и одинаковые. Мама, папа, плюс – минус пара детишек. Насчет остальных Иван точно не знал, но вот насчет своей семьи нисколечко не сомневался. Необычная семейка. Странная, можно сказать. Вроде бы все, как у соседей: и мама и папа и брат с сестрой. Но если в других семьях на работу ходят папы, а мамы в основном сидят дома или работают совсем не допоздна, то у них – все наоборот. Мама у Ивана – «бизнес вумен», то есть деловая женщина. Уезжает она на работу рано, а возвращается очень поздно. Зато папа сидит дома, готовит, стирает, убирает и следит за детьми, то есть за Иваном с сестрой. А еще стучит по клавиатуре компьютера, создавая очередной непризнанный шедевр. Это мама так говорит. А еще она говорит, что лучшего мужа и отца не найти в целом мире. Насчет мужа ей, конечно, виднее. А лучшего отца Ивану и в голову бы не пришло искать.

Ивану всего десять, но он давно заподозрил, что является самым «нормальным» членом веселой семейки. Да и папа с мамой всегда говорят, что он рассудителен не по годам. Это когда Иван в хорошем настроении. А когда в плохом; что большего зануды, чем их сынок, свет не видывал! Вот такая непоследовательность с несправедливостью. Кроме родителей, у Ивана есть еще и сестра – Илзе. Она на четыре года старше его и совсем не похожа на своих ровесниц. Илзе – известная хоккеистка, центрфорвард местной девчачьей команды. Раньше она тренировалась и играла в «смешанной» команде, где мальчики и девочки занимались вместе. Но с нынешнего сезона тренер решил команды разделить. Иван подозревал, что именно из-за Илзе. Пожалел мальчишек.

Живет Иван Кастинс в небольшом белом доме на окраине красивого прибалтийского городка. У домика есть мансарда, а в саду построена круглая беседка, в которой так интересно мечтать. Белый домик Ивана окружают такие же маленькие соседские дома и зеленые лужайки, а из-за холма выглядывает сосновый бор, куда они с Илзе часто ходят за шишками и царапинами. Ну, вот и все, для начала.

Глава II
Об именах, глазах, и прочей внешности

Ивана, как ни странно, зовут именно Иваном. Это удивительно, потому что больше у них в семье «нормальных» имен нет. Вот, например, маму зовут Екатерина, но папа называет ее Катрин. Или Кэт. Или Кэтти…А сестру Ивана зовут Илзе, но мама зовет ее Лизой или Лизкой. А папа – вообще Дзинтарс, но мама называет его Андреем. Ничего не поймешь! Да и самого Ивана, как только в семье не величают. Иоганном, Йоханом, Ивом Монтаном! А мама – царевичем Иоанном. Лизка, это которая Илзе, даже глупый стишок сочинила:

 
Наш царевич Иоанн,
Сунул ежика в карман.
 

Что было, конечно, неправдой. Никаких ежей Иван по карманам не рассовывал и вообще их побаивался, за колючесть. Но он не очень обижался. Пусть перевирают его имя, как хотят, лишь бы другое не придумывали, как в случае с бедным папой. Конечно, Иван и Илзе не обращаются к родителям по именам, но и тут их семья решила непременно отличаться от остальных. Мама у них не просто «мама», а мамос. А папа – папос. Это, конечно, Лизка придумала.

Как говорит бабушка, Иван – мамина копия. У него такие же черные глаза, черные волосы и курносый нос. Но вот по характеру Иван – весь в отца. Такой же бесхребетный. Это тоже говорит бабушка, а мама на нее при этом сердито смотрит и что-то тихонько шепчет на ухо. Илзе же наоборот, такая же высокая, синеглазая и белокурая, как папос. Но быстрая, громкая и нетерпеливая, как мамос. В общем, все у Кастинсов наоборот. Как всегда.

Глава III
О гражданстве и двух языках

Чтобы окончательно убедиться, что с семьей Ивана не соскучишься, можно сказать, что и говорят они аж на двух языках! Причем запросто могут говорить одновременно и громко. Например, начнет Лизка за столом рассказывать, а вернее – кричать, о прошедшем хоккейном матче на одном языке, тут же мама переспрашивает ее на другом. Папос, опять – на первом, Лизка переходит на второй…и вот уже кажется, что не на двух говорят, а на десяти! Правда, в школе Иван тоже говорит с разными ребятами на разных языках, но не одновременно же! Приходится ему, как самому рассудительному, стучать кулаком по столу и просить тишины. Кончается это обычно плохо – Ивана отправляют в его комнату, но если он не будет следить за порядком, то кто будет? Без него они бы и третий язык выучили, чтобы окончательно всех с ума свести. Мало им одной бабушки! Та, когда приезжает в гости из города Калининграда, прямо говорит – «Я попаду в сумасшедший дом!» Не удивительно, после ужина с семейкой Кастинсов!

А еще папос – гражданин, а мамос – нет. Что это такое и почему так происходит, Иван толком не выяснил. Понял он пока одно – странные вещи могут происходить не только в их семье, но и в целом государстве. Вот, например, идет по улице человек-гражданин. Нормальный целый человек, в ботинках и с зонтиком. А навстречу ему «полугражданин». Это что, половинка человека по улице гуляет? А если совсем не гражданин, невидимка, что ли? Мама в ответ на его вопросы только вздыхает и говорит:

– Царевич мой, я надеюсь, когда ты вырастишь, этой проблемы уже не будет. И говорить будет не о чем.

А папа сажает Ивана на колени, и рассказывает историю про Старую Обиду. Вот эта история:

Живет на белом свете злая старуха – Старая Обида. Ходит она по миру и стучится в двери. Кто пустит старуху в дом – у того она и поселится. И выгнать ее очень трудно. А те люди, у которых она живет, больше ничего не слышат, только ее змеиный шепот, и ничего не видят, только ее безобразное, злое лицо. И ходят они мрачнее самой черной тучи, сердятся на соседей, злятся на друзей. Меняются люди, перестают видеть хорошее, только плохое у них на уме. И даже не замечают, что ни они больше хозяева в своем доме, а старуха Старая Обида.

– А что потом случается с этими людьми? – спрашивает Иван.

– Они остаются совсем одни, – отвечает папос, – с ними больше никто не дружит и не разговаривает. А чтобы такого не случилось, обиды надо забывать и прощать. Тогда и не будет нигде в мире «граждан» и «не граждан». А будут только хорошие люди.

Иван, может быть, и не очень понимает, что имеет в виду папа. Но для себя он твердо решил, ни на кого подолгу не обижаться. Даже на Илзе, хотя это и трудно.

Глава IV
О хоккее и рыцаре

Мама у Ивана – знаменитая спортсменка. Она даже была чемпионом страны по гандболу, и чуть не выиграла чемпионат мира. Но все испортила неожиданно появившаяся Лизка, и мама, как говорит папос: «Повесила кроссовки на гвоздь». Но отдать Илзе в спортивную секцию решила, конечно, именно она. Для выхода лишней энергии. Правда, отвела мама Лизу совсем не на хоккей, а очень даже на фигурное катание. Но через месяц к ним домой пришел тренер и попросил разрешения забрать Илзе Кастинс в свою команду.

– Катание у девочки феноменальное, – говорил он, – но у фигуристов ей скучно. Она уже давно остается с нами потренироваться, с клюшкой обращается не хуже Марио Лемье*! У девочки огромное будущее!

Ивану тогда еще два года было, так что в разговоре поучаствовать ему не удалось, да и не помнил он его. Это сама Лизка ему все сто раз пересказывала, особенно напирая на «феноменальное» и «Марио Лемье»! Мамос, конечно, была на стороне тренера. А папос сопротивлялся до последнего, утверждая, что хоккей – не женское дело. Тут он, конечно, перегнул палку. Говорить в их семье о «женских» и «не женских» делах не стоит. Так что вопрос быстро решился в пользу тренера и мамы, к великому восторгу будущей звезды прибалтийского хоккея.

Когда Ивану исполнилось пять лет, сестра и его потащила в секцию. На коньках он уже стоял очень хорошо, но вот катался – не очень. Да и не хотелось ему на хоккей, в синяках ходить и сумку тяжелую таскать! Но вырваться и удрать не удалось, а потом…а потом Иван увидел такое! Ворота хоккейных команд, оказывается, защищают самые настоящие рыцари, как в видеоигре! Со щитом, копьем и в настоящем рыцарском шлеме! Мечутся рыцари в воротах, и отбивают всем, чем попало, тяжелые черные снаряды! Конечно, потом он узнал, что щит – это «блин», копье называется клюшкой, снаряды – шайбами, а рыцарский шлем – вратарской маской**. Но в ту минуту Иван твердо и навсегда решил стать голкипером! И вот уже пять лет они с Илзе ходят на тренировки вместе, правда, тренируются пока отдельно. Иван еще занимается в «средней смешанной группе», с другими мальчиками и девочками своего возраста. И у него хорошо получается! Тренер, тот самый, забравший у фигуристов Лизку, часто хвалит Ивана перед родителями.

– Реакция у парня хорошая, двигается, не спит. Вот только росточка бы прибавить, но это дело поправимое.

Но это тренер, а Лизка, тот еще критик, только ругает!

– Тюфяк ты на коньках, а не вратарь, – распекает она брата после тренировок и матчей, – шайбы боишься!

Иван на такие речи давно перестал обращать внимания. Злится знаменитый центрфорвард, вот и наводит поклеп. На прошлой неделе она из десяти попыток ни разу «тюфяку» не забила. Так что кто из них будущая звезда, еще разобраться надо!

Глава V
О школе и друге

В школу Ивана обычно возит папос, потому что мамос уезжает на работу гораздо раньше. Илзе ездит самостоятельно, на велосипеде. Школа находится в самом центре городка, в старинном здании бывшей консерватории. Это такое музыкальное училище, с высшим образованием. По дороге они частенько забирают одноклассника и лучшего друга Ивана – Ингмара, когда ломается старенький микроавтобус его родителей. Когда Ивану задают любимый «взрослый» вопрос:

– Ну, как дела в школе?

Он обычно пожимает плечами и отвечает:

– Нормально!

Взрослые обычно не очень-то довольны таким ответом и требуют подробностей. Тогда Иван выдает скороговорку из последних оценок, вроде такой:

Математика – четыре,

Русский – пять,

«Физ-ра» – пятнадцать…

– Как это – пятнадцать? – удивляются взрослые.

– А так! Я на последнем уроке по физкультуре сразу три пятерки получил, – отвечает Иван, и нисколько не обманывает.

В школе у него действительно все «нормально», он даже слегка удивляется, почему некоторым ребятам и девочкам так тяжело учится. Узнавать что-то новое – всегда интересно, и намного легче, чем ловить тяжелую шайбу или слушать мамины нотации по поводу троек. Так считает Иван и родители с ним согласны. А вот у Лизки дела идут уже не так хорошо, как раньше. Папос считает, что из-за хоккея, а мамос, что из-за мальчиков. Но это уже совсем другая история.

Любимые предметы Ивана – география и история. Сколько раз он мечтал изобрести машину времени и отправиться в эпоху рыцарей или древних греков! Сколько всего интересного можно увидеть и узнать, а может быть, даже и поучаствовать в настоящем рыцарском турнире! А если мечтать чуть потише, то можно представить себя отважным путешественником, первооткрывателем, или спасателем китов. Но Иван еще точно не решил, кем станет, когда вырастет. Ведь кроме истории с географией есть еще и хоккей…

Лучший друг Ивана – Ингмар, тоже занимается спортом. Может быть, у него и нет таких громких успехов, как у товарища, но играть он любит никак не меньше, а может быть, даже больше! Путешествовать он тоже любит, но, в отличие от Ивана, он не мечтатель, а практик. Два года назад он поругался с родителями и предложил Ивану сбежать из дома. Иван задумался. Он очень любил мамоса, папоса и, несмотря ни на что, сестру Лизку. Но друг есть друг и Иван решился! Набрали они провизии из холодильника, прихватили зажигалку папоса, запаслись водой и отправились в бор. Тот самый, что за холмом. Когда стемнело и стало по настоящему страшно и очень холодно, друзья развели маленький костер, поужинали салями с хлебом, и улеглись прямо на колючие иголки. Яркие летние звезды дарили детям свое тепло, друзья согрелись. Мальчики молчали, Ингмар чувствовал, что обида на родителей проходит, как будто ее и не было. А Иван держался только из-за друга, ему-то вообще никуда убегать не хотелось.

– Может быть… – начал Ингмар.

– Пойдем домой? – закончил Иван.

– Идем! – радостно согласился главный беглец.

Но было поздно. Не успели они собраться, как их нашли родители. Путешественников выдал огонь костерка. Далеко ребята уйти не успели.

Если бы Иван рос в «нормальной» семье, а не в странной семейке Кастинс, ему бы здорово досталось! Но ему никто и слова не сказал. Вместо этого его доставили домой, отправили в ванную, а потом накормили ужином. Все вели себя так, как будто никто никуда не убегал, только Илзе прятала красные заплаканные глаза. За ужином ему сообщили, что в школу он завтра не пойдет, потому что ужинать они сели в два часа ночи. И только когда Иван лег в свою мягкую постель, в его комнатку на мансарде поднялась мама. Она поправила ему одеяло, поцеловала в щеку, и тихо спросила:

– Неужели ты и правда хочешь уйти от нас?

Иван тихонько всхлипнул. Ему очень хотелось обнять маму и сказать, что это все Ингмар, что он совсем не хотел убегать, просто играл в путешественника…Но он не стал сваливать вину на друга. Мамос всегда говорила, что все решения мы принимаем сами. Чтобы вокруг не говорили и чтобы не делали. Поэтому он обнял ее и молча плакал, пока не уснул. Мама у Ивана очень умная, она, конечно, поняла, что ее царевич никуда больше не уйдет.

А с Ингмаром после этого случая Иван еще больше сдружился. Родителям и в голову не пришло запрещать ребятам играть вместе. Повезло им с «предками», нечего не скажешь.

Глава VI
О ванной комнате и водных процедурах

У маленького белого домика семьи Кастинс почти нет недостатков. Кроме одного – единственной ванной комнаты во всем доме. Маму это проблема не очень волнует, она встает и уходит раньше всех. Папос тоже просыпается и умывается раньше детей. Да и ложатся спать родители намного позже. Но вот между Иваном и Лизкой идет самая настоящая «умывательная» война, первая часть которой приходится на утро, а вторая – на вечер. Кажется, обычная ситуация: женская половина подолгу «марафетиться», а мужская негодует за дверью. Но это в обычных семьях. У них же все наоборот. Конечно, Илзе никакая не грязнуля, но душ принимает быстро. Пять минут – и вот она умыта, причесана и готова к поездке в школу. Или ко сну. Иван – другое дело. Он очень любит, по выражению сестры, устраивать из ванной болото. Сидит он там битый час, пока не отмоется и не высушится до идеального состояния. А Лизка в это время беснуется под дверью, стучит кулаками, топает ногами, и угрожает брату самыми ужасными карами. Надо видеть выражение лица Илзе, когда Иван, с гордо поднятой головой, шествует в свою спальню, завернувшись в белый банный халат. Конечно, сестра всегда пытается успеть попасть в ванную первой, чтобы не опоздать в школу или не лечь спать за полночь. Но пока она говорит по телефону с подругой, или рассказывает папосу последние хоккейные новости, Иван тихо и скромно оккупирует стратегически важную территорию. Да еще и громко поет из-за крепкой двери, чтобы позлить сестру:

 
Ах ты грязный, ах ты гадкий,
Неумытый поросенок!
Илзе хуже трубочиста,
Полюбуйтесь на нее!
 

Вот такая битва местного значения. Сражение за чистоту, можно сказать.

Глава VII
О разговорах за столом и не только

Все любят поговорить. И в странной семейке, как ни странно, тоже любят обсудить всякие там интересные темы за ужином. Когда все, наконец, собираются вместе, после тренировок и работы. Говорят Кастинсы о прочитанных книгах, о фильмах, о скором приезде бабушки из Калининграда, о хоккее. Да мало ли о чем можно поговорить с близкими людьми! Но если вдруг Илзе начинает: «А Ирма, ну, та, что в веснушках, такая неуклюжая…». Или Иван заикнется: «А парень из другой команды, хоть и старше меня, вообще играть не умеет…», как папос или мамос сразу же говорят:

– Стоп! Поговорим о погоде.

И все сразу всё понимают и меняют тему. Не принято у них говорить плохо о других людях, или смеяться над ними. Ни на одном из двух известных им языков. Вот не принято и все! Нехорошо это. Мамос всегда говорит:

– Громче всего смеются над чужими недостатками те люди, кто хочет скрыть свои!

Или:

– Гадкий утенок стал лебедем!

И еще:

– Лучше промолчать, чем сказать ненужное слово!

Всего и не вспомнишь! А папос ничего не говорит, он тут же бежит в кабинет записывать то, что сказала мама. А присказка о погоде появилась, когда однажды Илзе слишком уж раскричалась об «ужасном» платье одной своей одноклассницы. Мама тогда сказала:

– Так, Лиза, давай поступать, как англичане. Если им не хочется говорить о чем-нибудь хорошем, они говорят о погоде!

Всем эта идея очень понравилась. Причем замечание про погоду могут вставить не только взрослые, но и Иван с Илзе. Если, к примеру, папа начнет ворчать по поводу усов и близорукости какого-то издателя, сын запросто может ввернуть:

– Папа, посмотри, какая погода замечательная!

И это в феврале месяце, когда холодный ветер, того и гляди, унесет куда-нибудь высокие сосны за холмом вместе с крышей белого домика. Но папос все понимает и начинает читать недавно написанную сказку. А мама улыбается.

Иван всегда с удивлением слушает рассказы одноклассников и ребят из спортивной секции о том, что их родители ругаются. Дома у них ссор не бывает, и если уж кто начинает ругаться, то точно не мамос с папосом. Это у них с Лизкой бывают, как говорят родители, «словесные дуэли, переходящие в оскорбления действием». Если и спорят иногда родители, то тихо и незаметно для детей. Наблюдательный Иван давно понял, когда взрослые бывают «не в духе». Верный признак тучи на горизонте, это когда мама обращается к папе с прямо таки обезоруживающей вежливостью, и не иначе, как по имени-отчеству. Например:

– Андрей Юрайсович, не будете ли вы так любезны слегка подвинуться, чтобы я, чего доброго, не пролила на вас чашечку горячего кофе?

А папос отвечает, таким же медовым голоском:

– Конечно, Катрин Игоревна, с удовольствием отодвинусь, чтобы вам потом всю жизнь стыдно не было, за ошпаренного мужа!

И все в том же духе. Правда, случается такое редко, и проходят такие дни быстро.

Детей у Кастинсов тоже ругать и наказывать не любят. Во-первых – не за что. А во-вторых, и мамос и папос считают, что наказанием и криком ничего не добьешься. С этим категорически не согласна калининградская бабушка, но ей разойтись не дают. Есть у родителей Ивана, что называется, дар убеждения. Кого угодно убедят, даже бабушку. Только один раз дело почти дошло до серьезного наказания, это когда Илзе во время матча подралась с мальчиком из команды соперников. По ее рассказу, тот начал задирать и дразнить ее первым, ну, и она в долгу не осталась. В итоге все закончилось потасовкой, а Лизку удалили с площадки до конца игры. Да еще и приписали шесть матчей дис-ква-ли-фи-ка-ции. Отстранили на три игры – за удар соперника. А еще на три за то, что укусила арбитра, когда тот оттаскивал ее от распростертого на льду тела. Вот тогда родители по-настоящему рассердились. Даже собрали семейный совет. Нет, они не кричали и не ругались, просто мама сказала тихим и спокойным голосом:

– Дочь, когда мы решили, что ты будешь заниматься спортом, мы не думали, что хоккей может так повлиять на тебя. Мы бы не хотели, чтобы ты стала агрессивной и грубой.

Илзе, конечно, покраснела до самых корней своих белых волос.

– Мне жаль, что вам было стыдно за меня, – прошептала она, – я больше не буду драться.

– Нам не было стыдно, дочь, – ответила мама все тем же тихим голосом, – нам было очень грустно. Давай подумаем, чем бы ты хотела заниматься еще, кроме хоккея?

Тут Лизка расплакалась. Играть она очень любила. Но родители были непреклонны. Иван было подумал, что ходить ему теперь на тренировки одному, но ситуацию спас тренер. Он пришел на следующий день после матча и долго разговаривал с родителями на кухне. Илзе плакала в своей комнате, а Ивана периодически отгоняли от дверей, чтобы не подслушивал. Но ему удалось понять, что тренер Лизку защищает, а еще говорит о каких-то провокациях и настоящем «игровом» темпераменте. Илзе тогда простили – условно, до первой драки. Она держится вот уже почти целый год, но теперь ей, конечно, легче. Потому что не приходится играть против мальчиков.