Текст книги "Отшельник. Вокруг одни поэты"

***

На краю деревенского кладбища, на невысоком пригорке виднелись два свежих могильных холмика. Здесь под сенью ветвистого бука царила густая тень. Со стороны казалось, что дерево заботливо укрывает пышной кроной навеки упокоившуюся мать и ее дитя.

Охваченный горем Норм опустился на колени перед могилами. В изголовье земляных холмиков лежали плоские камни с криво вырезанными на них именами Натали и годовалого Измира.

– Фамильная усыпальница предков Натали вместе с родовым замком теперь собственность короны, – ни к кому не обращаясь, проронил ратник. – Я не могу поверить, что ее и моего сына больше нет!

Староста часто заморгал и отвернулся в сторону, пряча повлажневшие глаза.

– Нужно принять это страшное горе и, что потребует еще большего мужества, научиться с ним жить, – раздался рядом тихий сочувственный голос.

Согларус и Норм разом обернулись. В нескольких шагах от них стояла старая женщина в черных монашеских одеяниях и накинутом на голову капюшоне. Из-под куколя1515
  Куколь – удобный капюшон, покрывающий голову и плечи.


[Закрыть] выглядывали лишь бескровные губы и узкий морщинистый подбородок. Тонкая трясущаяся рука сжимала потемневшую от времени деревянную клюку.

– Кто вы, почтенная странница? – вежливо спросил незнакомку Согларус.

– Меня мало кто знал в молодости, а сейчас мое имя и подавно никому не интересно, – сдержанно ответила старушка. – Я путешествую вслед за ветром, сплю на ложе из трав. Моя пища – лесные ягоды и вода из звонкого ручья. Мужчина, потерявший жену и сына, спрячь печаль в своем сердце. Не дай ей поглотить тебя! А время… Оно лечит любые раны!

– Спасибо, вам за слова утешения, добрая женщина, – кивнул головой Норм. – Для меня они навсегда останутся живыми. Никодим, благодарю вас за то, что позаботились о Натали и Измире.

Ратник тяжело поднялся с колен. Он вынул из кожаного мешочка несколько золотых монет, и, подойдя к старосте, вложил их тому в руку. Селянин опустил голову и, пряча деньги за пазуху, сочувственно закивал. Он словно собирался что-то сказать, но лишь плотнее сжал губы. Карваль решительным шагом сошел с пригорка. Согларус поспешил вслед за своим товарищем. Расчувствовавшийся селянин проводил их долгим взглядом и тяжко вздохнул. Престарелая странница некоторое время смотрела на уходивших друзей, а затем перевела пышущий злобой взгляд на старосту деревни. Тот сразу ссутулился, и, казалось, сделался меньше ростом.

– Как ты завилял хвостом перед Нормом! – прошипела старуха гневным голосом. – Еще немного, и все бы ему рассказал! Но теперь эта опасная парочка непременно попадет в мою ловушку!

Из опущенного вниз широкого рукава одеяния женщины выглянул острый кончик стрелы, а затем показался миниатюрный арбалет.

Испуганный селянин начал пятиться назад, вытягивая перед собой руки с растопыренными пальцами. Его глаза, казалось, сейчас выпрыгнут из глазниц.

– Не надо! – жалобно запричитал он. – Я же все сделал, как вы приказали!

Едва слышно тренькнула тетива арбалета. Толстый арбалетный болт ударил мужчину прямо в середину груди. Староста коротко взмахнул руками и упал в заросли кустарника у подножья бука.

Фальшивая старица1616
  Старица – пожилая монахиня, отшельница.


[Закрыть] с удивительным для ее возраста проворством подскочила к дереву. Она оперлась рукой на ствол, и принялась с жадным любопытством наблюдать за слабеющими движениями умиравшего предателя. Вскоре тот затих, в недоумении глядя на нависшую над ним густую листву. Убийца оглянулась и посмотрела на удалявшиеся крохотные фигурки Норма и Согларуса. Рот женщины скривился в презрительной усмешке, а сухие пальцы с силой впились в кору бука. Твердая древесина под ними подалась и стала крошиться в мелкую труху. Паучья рука старухи двинулась вниз по дереву, оставляя на стволе глубокие борозды от ногтей.

***

Друзья все дальше и дальше удалялись от деревенского кладбища. За это время они не обменялись ни единым словом.

– Куда ты теперь? – прервал затянувшееся молчание Согларус.

– Хочу еще раз осмотреть пожарище, – ровным голосом ответил Норм. – Может быть, найду что-нибудь уцелевшее.

– Я пойду с тобой, – уверенно заявил Страж Равновесия.

Ратник безразлично пожал плечами. Вскоре друзья вновь подошли к обгорелым руинам усадьбы. Жителей деревни нигде не было видно. Наверное, они разошлись по домам, чтобы прийти в себя после событий бессонной ночи.

Когда Норм и Согларус прошли через ворота, их внимание привлек резкий скрип. Трое бродяг пытались сдвинуть с места полуобгоревшую телегу. Увидев приближавшихся мужчин, незадачливые мародеры бросились наутек. В оставленной ими повозке Норм обнаружил перепачканную сажей кухонную утварь, уцелевшие вещи и одежду. «Интересно, куда подевались слуги? – отрешенно подумал ратник. – Неужели все погибли в пламени пожара?»

Взяв из телеги почерневшую от огня лопату, Норм решительно направился в дальний угол развалин особняка. Верхняя кровля дома здесь почти полностью прогорела и осыпалась вниз. Балки, поддерживавшие раньше крышу, местами рухнули внутрь, а кое-где угрожающе провисли. Но крепкие стены здания устояли. Все вокруг было покрыто сажей и пропитано влагой. Сильно пахло гарью. Ратник принялся расчищать лопатой место под одной из стен. Согларус с опаской покосился наверх, а затем, вооружившись куском доски, стал помогать другу. Вскоре из-под слоя пепла и обгоревшего мусора показалась, обитая металлическими пластинами, крышка подпола. Вставив черенок лопаты в округлую ручку, друзья, поднатужившись, подняли тяжелый люк.

Норм тут же, не мешкая, спустился вниз по уцелевшей лестнице. Согларус с опаской поставил ногу на верхнюю ступеньку. Дерево недовольно скрипнуло. Осторожно ступая, Серый мастер последовал за другом. Огонь в подвал не добрался. Сквозь плотную крышку сюда смог проникнуть лишь слабый запах гари. По углам небольшого помещения стояли два окованных железом сундука. На стенах, выложенных тесаным камнем, висели самострелы, мечи и кинжалы. Ратник стоял в глубине подвала у открытого сундука и торопливо доставал из ларя одежду. Он сноровисто переоделся в походный серо-зеленый костюм, а затем прицепил к поясу меч и кинжал. Согларус задумчиво наблюдал за действиями товарища, стоя у стены подвала и оглаживая белую окладистую бороду.

Внезапно наверху раздались звуки шагов и чьи-то голоса. Массивная крышка люка с грохотом захлопнулась. Наступила кромешная темнота. Снаружи загрохотало. Видимо, там перекатывали что-то тяжелое. Судя по всему, неизвестные хотели заживо замуровать друзей в подвале. Согларус принялся рыться в карманах балахона в поисках огнива.

– Пора уходить, – прозвучал во тьме спокойный голос Норма.

Ярко вспыхнуло пламя факела.

– Подержи, пожалуйста, – попросил приятеля ратник.

Передав старцу горевший светильник, Карваль оттащил в сторону громоздкий сундук и присел у стены подвала. Раздался негромкий щелчок. Раскрашенная под камень панель плавно отошла в сторону, открывая потайной лаз. Норм забрал факел у изумленного старца, затем опустился на четвереньки и пополз в узкий проход. Вскоре оттуда донесся его приглушенный голос:

– Согларус, поторопись! Пока там наверху, не придумали еще какую-нибудь пакость!

Друзья вылезли из подземного хода в зарослях кустарника. Чтобы оглядеться, они взобрались на ближайший пригорок. Неподалеку виднелась сгоревшая усадьба. В ближней к друзьям части пепелища собралась большая толпа селян. Они торопливо стаскивали в одно место бревна и крупные камни. Работавших жителей деревни плотным кольцом окружали два десятка существ в черных одеждах и накинутых на голову капюшонах. «Заваливают выход из подвала», – догадался Норм. Всем распоряжалась давешняя старица. Проворно двигаясь, она совсем не походила на ту дряхлую женщину, которая предстала перед друзьями на кладбище. Селяне напротив, передвигались заторможено, постоянно сталкиваясь друг с другом. «Что мы им такого сделали?» – отстраненно подумал Норм.

– Местные жители либо запуганы бандитами, либо находятся под действием морока, – сделал предположение Согларус. – Норм, а не хватит ли нам бегать? Пора, наконец, выяснить, что здесь происходит, и заодно преподать хороший урок этим негодяям! Если эта старуха та, кто я думаю, мне придется основательно потрудиться.

Серый мастер выпрямился во весь рост и поправил на голове серую шляпу. Сунув руку за пазуху, он извлек наружу медальон из красного золота. Сняв магический амулет с шеи, старец взял его в левую руку. Правой рукой маг удобнее перехватил посох, направив нижний конец жезла в сторону врагов. Сам Согларус неуловимо изменился. Он расправил плечи, став как будто выше ростом. Одежда старца приобрела пепельный оттенок, а вокруг вытянутого вперед посоха возникло облачко серого тумана.

Предводительница одетых в черное существ, словно что-то почувствовав, оглянулась и увидела стоявших на пригорке друзей. Указав на них клюкой, старуха выкрикнула несколько отрывистых фраз. Ее подчиненные опустились на четвереньки и скачками понеслись в сторону Норма и Согларуса. Старица побежала следом за своими слугами, заряжая на ходу миниатюрный арбалет. Селяне, предоставленные сами себе, стали поспешно разбегаться.

Когда до черных существ оставались не более ста румпов, с кончика посоха Согларуса сорвалось облачко серого тумана. Оно быстро полетело навстречу нападавшим. Поравнявшись с первыми тварями, облако неожиданно лопнуло. Брызги пепельной влаги разлетелись в стороны, орошая мелким дождем тела бегущих созданий. Раздался пронзительный визг. «Черные лисы!» – наконец узнал Норм личных охранников магистра ордена Сети ЛииСа. В телах злобных существ, там, куда попали капли серого тумана, появились сквозные отверстия. Эти дыры стремительно разрастались, пожирая плоть визжащих созданий. Мгновенье, и ближний к друзьям лис растворился в воздухе. От посоха тем временем отделилось новое серое облачко. Хлопок, и еще несколько черных лисов исчезли с затихающим вдали визгом. Снова и снова из магического посоха вылетали скопления смертоносного тумана. Слышались частые негромкие хлопки. Вскоре в воздухе растаяли последние из атакующих.

Согларус торжествующе взглянул на Норма. В этот миг арбалетный болт ударил в волшебный медальон мага. Амулет из красного золота обиженно зазвенел и, вырвавшись из руки Стража равновесия, отлетел далеко в сторону. Старец рванулся к своему неразлучному спутнику. Но тут поднялся сильный ветер, и Согларуса окружил плотный столб серой пыли. Сквозь завывания ветра до ратника донесся голос друга:

– Норм, я постараюсь вернуться! Жди меня в Странном лесу! Расскажи Вилене! Туда придет…

Голос старца прервался, и Согларус рассыпался серой пылью, закружившейся в летучем вихре. Пыльный смерч стремительно взлетел вверх и растворился в синем небе.

Из ближних кустов неторопливо поднялась старица. Отряхивая рясу от земли, она махнула разряженным арбалетом в сторону ратника и скомандовала:

– Взять его!

Рядом со старухой появились три оставшихся в живых черных лиса. С грозным рычанием они опустились на четвереньки и бросились к Карвалю. «Похоже, придется отступить, – подумал Норм. – Уж больно метко она стреляет из своего арбалета…» Ратник подхватил с земли амулет Согларуса и со всех ног помчался к видневшемуся неподалеку лесу.

Глава 8. Прерванное чаепитие

 
Пришла пора вечерний чай вкушать,
Чтоб смыть забот дневных усталость.
Всегда пиале крохотной вмещать
Лекарство для души и тела удавалось.
 

Тонкая струйка ароматного чая с тихим журчанием текла в пиалу. Над крохотной в два глотка чашкой поднимался легкий пар. Чиновник-чжуши1717
  Чжуши – название должности чиновника, находящегося на службе в одном из ведомств абисинской империи; чином ниже, чем юаньвайлан.


[Закрыть] шестого ранга Министерства Наказаний абисинской империи Лу Чжи закончил наполнять пиалу чаем и аккуратно поставил глиняный чайничек на подставку из сандалового дерева. Дымок от благовоний, составленных по правилу «шесть сортов – пять вкусов», причудливыми завитками плыл по домашнему кабинету. Сегодня для вечернего чаепития Лу Чжи выбрал благовония с ароматами розмарина и кедра. Сидя на коленях, чиновник степенно взял в руку пиалу и сделал первый глоток. Приятное тепло потекло по горлу вниз, согрело желудок, а от него распространилось по всему телу. Нежный аромат напитка мягко ласкал обоняние. Чай из нераспустившихся чайных почек первого в этом году весеннего сбора был просто великолепен.

Но Лу Чжи недовольно нахмурил брови. Нужная рифма к стихотворению никак не шла на ум. Сегодня вечером поэтическое вдохновение вдруг покинуло чиновника для судебных поручений и пока не спешило возвращаться. Возможно, причина крылась в волнениях и суете клонившегося к закату дня. Хлопот, действительно, выпало немало.

Утром во время завтрака любимая императорская наложница Ян Мэй увидела в своей опочивальне большого черного паука. Начальник дворцовой стражи Су Донг тут же доложил об этом верховному правителю Абисинии – императору Сяо-гуну. По приказу Сына Неба в Министерство Наказаний отправили гонца с высочайшим повелением. Главе ведомства предписывалось незамедлительно прислать в императорский дворец судебного инспектора для поиска опасного насекомого и расследования случившегося.

Получив распоряжение от главы Министерства Наказаний отправить в императорский дворец «наимудрейшего и наистарательнейшего, а кроме того сочетающего вышеуказанные качества с высочайшей обходительностью инспектора», старший чиновник судебного отделения юаньвайлан1818
  Юаньвайлан – название должности чиновника в одном из ведомств абисинской империи; чином ниже, чем чжуши.


[Закрыть] Ван Канг долго не раздумывал. С язвительной улыбкой на длинном лошадином лице он возложил это деликатное поручение на инспектора Лу.

Выслушав приказание, Лу Чжи удалился в свою комнату, где поспешно облачился в официальное одеяние. После чего подошел к зеркалу и стал придирчиво себя рассматривать. Он увидел в отражении симпатичного молодого чиновника с аккуратными усиками. На юноше было надето новое шелковое чифу1919
  Чифу – полуофициальный просторный халат с длинными рукавами государственного чиновника с соответствующим рангу изображением птиц или животных. Гражданские чиновники носили на халатах изображения птиц, а военные – изображения животных.


[Закрыть] с положенным по рангу изображением белой цапли. Широкий пояс украшали четыре инкрустированные серебром раковины. Ноги двойника были обуты в ботинки на толстой белой подошве, а на голове красовалась черная фетровая шапочка с белым матовым шариком и павлиньим пером. Вдоволь насмотревшись на себя в зеркало, Лу Чжи остался доволен своим внешним видом. Он внушал уважение перед грозной силой судебной власти империи и неотвратимость наказания за совершенные проступки. По крайней мере, инспектор Лу рассчитывал именно на такое впечатление.

Удобно устроившись в служебном паланкине, судебный чиновник отбыл в императорский дворец. По дороге Лу Чжи выработал определенный порядок действий, и, прибыв на место, со всей энергией приступил к порученному делу. Сначала он занялся поисками ядовитого паука. На это ушло больше всего времени. Наконец виновник переполоха был обнаружен под полом покоев любимой наложницы императора, в подземной трубе. По ней в комнату поступало тепло от жаровни. Дворцовый стражник, полезший ловить непрошеного гостя, запутался в липкой паутине. Пытаясь освободиться, воин отвлекся, а подкравшийся в темноте паук коварно укусил его за шею. Раненый стражник с трудом выбрался из узкого прохода и свалился на пол, забившись в судорогах. Вызванный к пострадавшему придворный врач Ван Жун, старый друг Лу Чжи, только развел руками. От смертельного яда черного паука противоядия не было. Слабый шанс выжить оставался только при укусе в руку или ногу. Тогда необходимо было тотчас отсечь пострадавшую конечность целиком, а культю прижечь на сильном огне. Укушенный пауком стражник был перенесен во двор, где вскоре потерял сознание, а чуть погодя скончался.

Пока все занимались раненым, Лу Чжи придумал, как извлечь из подземной трубы опасное создание. Под руководством чиновника дворцовые стражники подожгли в бронзовой курильнице семена горчицы и полыни. Полученный дым с помощью мехов и терракотовых трубок они нагнали под землю. Насекомое стало задыхаться и попыталось сбежать через смежный проход. Здесь его уже ждали. Паука загнали в угол и поймали в магические сети «обездвиживания».

После поимки виновника переполоха инспектор Лу незамедлительно приступил к расследованию причин происшествия. Первым делом он побеседовал с наложницей Ян Мэй. Девушка еще не пришла в себя после сильного нервного потрясения. Оказалось, что правящий император лишь недавно попал под действие ее юных чар. Возвышение малоизвестной наложницы произошло стремительно и для многих во дворце неожиданно. А пять дней тому назад ее повысили до высочайшего первого ранга «хуангуйфэй – императорская драгоценная наложница». Теперь, если она родит правителю Абисинии сына, то получит статус матери наследника престола и всевозможные привилегии. Ян Мэй дрожащим от волнения голосом поведала судебному чиновнику о тех, кто мог позавидовать ее возросшему влиянию при дворе.

После беседы с любимицей императора инспектор-чжуши провел тщательный обыск на территории дворца. Во внутреннем дворике под одним из окон гарема была обнаружена скомканная рисовая бумага с пожеланиями гибели неизвестному адресату и раздавленными сверчками. В комнате за стеной проживала бывшая фаворитка правителя государства, наложница второго ранга «гуйфэй – драгоценная наложница» Ма Фанг.

Лу Чжи чрезвычайно строгим тоном по очереди допросил шестерых служанок отвергнутой любовницы императора. Одна из них, Пэн Линг, во время допроса дрожала и заикалась, а потом вдруг горько расплакалась. Выяснилось, что госпожа третьего дня посылала ее купить сверчков на рынке. И не музыкальных или бойцовых, а тех, что дешевле, для еды.

Зная, что черные пауки, живя на воле, предпочитают охотиться на сверчков, Лу Чжи тут же отправился в покои Ма Фанг. Церемонно раскланявшись, он приступил к осторожным расспросам. Растерянная девушка путалась в своих показаниях, а несколько раз явно солгала по мелочам. Тогда судебный чиновник повел допрос более жестко и напористо. В конце концов, под весом улик и перед угрозой применения мучительных пыток наложница призналась в желании навредить удачливой сопернице. Четыре дня назад она купила на ночном рынке и тайком подкармливала сверчками ядовитого паука, готовя его к покушению на Ян Мэй. Картина происшествия теперь была полностью ясна. Итоги проведенного расследования Лу Чжи в конце дня представил начальнику дворцовой стражи Су Донгу, а тот на вечернем приеме сделал доклад императору.

Сын Неба милостиво распорядился сохранить жизнь черному пауку и передать его Главному хранителю дворцового зоопарка. Наложница Ма Фанг была приговорена к смертной казни. От пыток устрашения в связи с добровольным признанием вины ее освободили. Преступницу должны были по истечении двух недель заклеймить, а потом забить бамбуковыми палками до смерти. Сообщников у коварной завистницы не оказалось. Близкие родственники преступницы подлежали лишению имущества и ссылке в далекую провинцию на севере империи.

***

Лу Чжи прервал безрадостные воспоминания и сделал глоток ароматного чая. «Куда же делось так нужное мне сегодня поэтическое вдохновение?» – вновь подумал чиновник. Ему необходимо было поторопиться. До торжественного приема в императорском павильоне Поющих Цикад оставалась всего два дня. Поводом для роскошного банкета послужило трагическое событие.

Одну луну назад в окрестностях гор Юньшань на юге империи со страшной силой затряслась земля. Подверглись разрушению многочисленные жилые постройки в городах и деревнях. Погибли сотни людей, а еще большее количество жителей пропало без вести. Придворные астрологи объяснили случившееся гневом богов и предсказали в ближайшем будущем для империи неисчислимые бедствия. Чтобы умилостивить Небо, а заодно успокоить народные волнения по всей стране были проведены пышные ритуалы жертвоприношений богам. Священные алтари в храмах наполнились рисом, зерном и фруктами.

Император Сяо-Гун лично возглавил ночное шествие к Главному Храму столицы. Взойдя на Алтарь Неба под звуки ритуальной музыки, он трижды преклонил колени перед табличкой Владыки Неба, молясь о благоденствии и процветании государства. По совету пяти министров Сын Неба провозгласил новый девиз своего правления «Всеобщее благополучие».

В честь этого знаменательного события по давней традиции устраивались состязания лучших поэтов империи. Уже через два дня на банкете в императорском дворце соберутся все именитые стихотворцы как из столицы Пухэн, так и из самых отдаленных провинций обширного государства. К сему важному испытанию сейчас и готовился Лу Чжи. Для этого он уединился в своем домашнем кабинете.

Скромный инспектор не считал себя великим сочинителем и знатоком стихосложения, но входил в число известных поэтов столицы. Сочинять стихи ему помогала феноменальная память. За короткое время он мог в уме перебрать сотни слов в поисках подходящей рифмы. Эту способность Лу Чжи объяснял для себя хорошей наследственностью и ежедневным употреблением чая. Кроме того, следуя совету близкого друга, придворного медика Ван Жуна, Лу Чжи последние три недели ежедневно выпивал чашку горячего топленого масла. Ван Жун вычитал в одной из старинных хроник, что в монастырях на севере Абисинии монахи уже много веков таким способом повышали ясность ума и концентрацию при медитациях. Привычка к кропотливой и упорной работе на должности старшего дознавателя восточного округа столицы, безусловно, способствовала успехам Лу Чжи на поэтическом поприще. Возможно поэтому, порой из-под его кисти выходили весьма достойные строфы. Инспектор с трудом верил чужим россказням, что стихи можно сочинять при помощи какого-то вдохновения.

 
Будь славен в веках наш император Сяо-гун,
Подобно Солнцу землю освещая.
Пусть длится нити жизнь без счета лун,
Во власти и богатстве процветая.
 
 
Народами правь твердою рукою,
К смиренью грубых варваров склоняя,
Знамена жалкие стопою мощною
Врагов разбитых попирая.
 
 
Все страны дальние склонятся пред тобою
Трону империи на верность присягая.
Мужи достойные огромною толпою
Спешат к дворцу, талантами блистая…
 

Дальше хвалебные стихи упорно не складывались. И чай, увы, не смог вернуть инспектору Лу прежнее поэтическое настроение.

Вечерний полумрак, окутавший кабинет, лишь слегка отступал перед светом двух масляных светильников, установленных на высоких треножниках. Тени на свитке перед инспектором колыхались в такт движениям пламени светильников. «Наверное, я уже исчерпал свой дневной запас лести», – с легкой иронией подумал Лу Чжи. Кротко вздохнув, чиновник поставил пиалу на чайную доску. И тут ему в голову пришла нужная рифма. Инспектор Лу повернулся на коленях к письменному столику на низких ножках. Придерживая левой рукой рукав халата, вдохновленный поэт взял с подставки кисть с острым кончиком из овечьей шерсти и занес ее над бумагой, словно маленькое копье.

За спиной чиновника с погруженного во тьму потолка бесшумно упала тонкая паутинка, на которой висел лоскут ткани. Кусочек сукна на мгновенье опустился в пиалу с чаем и тут же взмыл кверху. Под потолком комнаты раздался еле слышный поющий звук. «Не зря я приказал повесить на потолочные балки сигнальные шнуры», – успел подумать Лу Чжи. Вскочив с места, он рванулся к стене. В то место, где только что сидел поэт, вонзилась и мелко задрожала короткая стрелка с пушистым оперением. Инспектор Лу сдвинул в сторону настенный свиток и выхватил из ниши лакированную трубочку с отверстиями. Прижав ее ко рту, он резко дунул. По комнате разнесся длинный переливчатый свист. Под потолком послышались невнятные шорохи и писк. Затем раздались звуки ожесточенной борьбы, и все стихло.

Внезапно от потолочной балки отделился темный силуэт. На доски пола с оглушительным грохотом рухнул неизвестный в черной одежде. Лу Чжи присел на корточки и ударил кулаком в неприметную половицу. Та легко провернулась вокруг своей оси, и прямо в руку чиновнику прыгнул короткий меч. Инспектор Лу одним прыжком подскочил к поверженному лазутчику и приставил лезвие меча к его горлу. Неудачливый убийца не двигался с места, лишь бешено вращая глазами по сторонам. Странное существо, похожее на крупную летучую мышь с торчащими на крыльях иглами, неслышно слетело сверху и опустилось на плечо Лу Чжи. Взгляд убийцы остановился на диковинном создании. Панический ужас заплескался в его округлившихся глазах.

Экзотическая тварь была летуном-кровососом, купленным судебным чиновником у торговца из Вендарии. Легкий укол иглы летающего вампира вызывал у жертвы полный паралич на один-два часа. За это время тихий охотник-кровопийца высасывал из беспомощной добычи всю кровь. Специально выдрессированное магами существо имело прозвище Красноглаз. Оно жило под крышей дома Лу Чжи уже полгода и вполне оправдало себя в качестве тайного охранника. Стоило лишь дунуть в специальный свисток, как летун тут же нападал на опасного гостя.

Снаружи раздался топот ног, и в кабинет с шумом ворвались двое ближайших помощников инспектора – близнецы Линь Бо и Линь Гу. Они застыли в дверях, оглядываясь по сторонам и тяжело переводя дух. Братья были похожи друг на друга как две капли воды. Лу Чжи постоянно их путал и поэтому приказал носить на халатах бирки с именами.

– Опять в облавные шашки играли? – грозно спросил своих подручных инспектор.

– Никак нет, господин! – ответил за обоих братьев стоявший справа близнец. – Обходили дозором…

– Дом снаружи, – продолжил его брат. – На старом тисе сзади дома…

– На стволе появились царапины, – закончил брат-близнец.

Привычка братьев заканчивать фразы друг за друга не поддавалась никакому исправлению. «Так вот как лазутчик проник под крышу», – понял Лу Чжи. Он строго посмотрел на близнецов, и те виновато потупились.

– Когда вы нужны, вас никогда нет на месте! – отчитал помощников чиновник. – Лазутчика связать и доставить в тюрьму восточного округа столицы. Обеспечить ему надежную охрану. К преступнику никого не пускать. Да, и не забудьте хорошенько обыскать негодяя во избежание ненужных сюрпризов. Судя по духовой трубке, он родом из южных провинций. Я допрошу его завтра утром. Тогда и узнаем имя заказчика покушения.

Наблюдая за тем, как помощники ловко связывают парализованного убийцу, Лу Чжи подошел к чайной доске и взял в руки пиалу. По ободку чаши напиток окрасился в красный цвет. «Вот, змеиный сын, успел-таки чай ядом испортить!» – с досадой подумал Лу Чжи.

В коридоре дома снова раздались шаги, и в комнату вбежал запыхавшийся гонец с биркой судебного ведомства на груди. «Вечернее чаепитие окончательно испорчено», – подытожил про себя чжуши.

– Господин! – вскричал посланник, склонившись в низком поклоне. – Вас срочно вызывают в Министерство Наказаний! Найдено место, где скрывается Огненная лиса Бай Ли!

Лу Чжи невольно вздрогнул и выронил чашку с остатками чая на пол. Его любимая пиала разбилась вдребезги, разлетевшись по комнате мелкими осколками. «Надеюсь, что хоть это к удаче!» – огорченно подумал инспектор.