Текст книги "Три сестры со своими молитвами"

– Привет, – сказал я.

– Наконец-то ты пришел, – начал он судорожно, – они уже рядом, пришли за мной.

– Кто? – спросил я.

– Те, кто были в тот раз в моей квартире, в моей матери. Они здесь.

– Как ты узнал?

– Видел, того серого в окно. Он в стороже был. Я пытался убежать, но они не дали, не верят мне.

– Вселился в сторожа? – уточнил я.

В ответ он закивал головой.

– Пошли, присядем, – я указал на скамейку.

Он сел рядом со мной. В этой рубашке он выглядел еще беспомощнее, а глаза его просто молили о поддержке.

– Раз они здесь, сколько у нас есть времени? – спросил я.

– Нисколько. Им ничто не мешает прямо сейчас с нами расправиться.

– Да, – я закурил.

– Дай мне сигарету, – попросил Сергеев, и я вставил ему одну в зубы и поднес зажигалку.

Видно было, что он давно не курил, и первая затяжка далась ему с трудом, но откашлявшись, прямо так – с сигаретой в зубах, он продолжил наслаждаться дымом.

– Давай рассказывай мне, что дальше было в твоей квартире в тот день?

– Что было! Расскажу. Мы не спали всю ночь с бабулей, молились в спальной. Ты там был? – я кивнул, а он продолжил, – Вот она лежала на одной кровати, а я на другой, дверь заперли, перед входом икону поставили, мать всю ночь на кухне просидела, рисовала. Как только светать начало, мы быстро шмыгнули в дверь. Поехали в церковь. Там нашли батюшку – отец Ануфрий, его Вася зовут, он хороший мужик. Поехал с нами в квартиру. Вошли мы туда. Он не боялся, а нас трясло. Мать так и сидела на кухне, все газеты изрисовала. Он на кухню пошел, мы за ним, мать обернулась, глаза опять черные, вместо зубов клыки. Вася ей крест выставил, она его рукой отшвырнула в сторону, и когтями по груди ему одной рукой, другой, – Сергеев так смешно дергался в этой рубашке, пытаясь изобразить, что я не сдержался и улыбнулся.

– Что смеешься? – спросил он.

– Ничего, извини!

– Над рубашкой смеешься, сними, там сзади застежки есть. Не убегу, не бойся, потом застегнешь, как назад идти.

Я расслабил застежки, он вытащил руки, но сильно ими не размахивал, чтоб никто из санитаров не увидел.

– Дай сигарету еще,– сказал он.

Я дал, достал зажигалку и прикурил ему. Он, вдыхая дым, с неподдельным наслаждением продолжил:

– Она его когтями туда, сюда, кровь брызжет, – теперь начал он жестикулировать, забыв о санитарах, – Вася, ну Ануфрий, упал на пол, кровь лужей, вокруг. Мы бегом на улицу. Там в полицию давай звонить. На помощь звать. Приехали патрульные, вышел там здоровый такой: «Че, – говорит, – случилось?». «Батюшку, – говорю, – захерачила маманя, пойди, глянь, там вся хата в крови». Он пошел проверять, трое за ним. Поднимаемся с бабулей последние. Жить-то охота. Он заходит, она этому здоровому как даст кулаком в лоб в коридоре, он упал, башка проломлена, кровь потекла, она наклонилась к нему, и голову начла голыми руками отрывать. Второй за пистолет, стрелять в нее стал, а она хоть бы че, пистолет выбила, подняла его и в зал на стену кинула, он как арбуз разбился с брызгами. Я в шоке. Она на бабулю, те двое попятились. Бабушка сознание потеряла. И упала. Я ее еле поймать успел. Потом один патрульный с разбегу в нее влетел, пока она в коридоре была, и побежал с ней до балкона, второй подмогу звать, а сам стоит на месте. Я его толкнул, мол, на помощь иди – он побежал. Сам гляжу, рядом пистолет лежит, взял его. Тот, который на балкон ее потащил, прижал прям к перилам, и выкинуть хочет, она его как запульнула в комнату, а голову в руках оставила. Второй остановился между мной и ей, пока тело рядом с ним падало. Потом села она на перила на балконе и зубы страшные свои выставила, я пистолет поднял, и стрелять давай, пока патроны были. Она упала с балкона, а патрульный в комнате остался. Я на балкон подбежал, гляжу, она в луже крови на земле валяется. И тут приехали следователи, опера, скорая. Все в крови. Бабуля от разрыва сердца умерла. Я рассказать пытался, как все было, но меня сюда запихнули, чтоб ерунду не нес.

– Вот это тебя потрепало, – сказал я.

– А то, думал, я тут шутки шучу?

– Я вчера в твоей квартире был, – я достал фотографии и протянул ему.

– Спасибо, – он начал их рассматривать, и спрятал за пазуху.

– Ты знал, что твой отец магией увлекался?

– Нет, с чего ты взял?

Я показал ему амулет на фото, а потом достал дневник.

– И что тут написано? – выхватил он его у меня из рук и начал вертеть, – Ты читал?

– Читал, но не все. Там много чего. Там начало той истории. И думаю, можно найти в конце способ как покончить со всем этим.

Вдали я увидел Владленовича, который с санитарами направлялся в нашу сторону. Они шли быстрым шагом. Теперь он был хмурым. Поднялся ветер, я заметил, как на небе сгущаются тучи и быстро начал застегивать руки Сергеева за спиной.

– Руслан, вы еще не окончили беседу? – спросил вежливый, но хмурый Михаил Владленович.

– Еще нет!

– Что ж там за машину вы обсуждаете второй день? – любопытствовал он, вплотную подойдя ко мне.

– Работа, – ответил я.

– Надвигается шторм, нужно срочно идти в здание, направляйтесь в плату.

Мы встали и все вместе пошли в здание главного корпуса. По пути собирая всех, прогуливавшихся пациентов.

Глава 3

Мы вновь вошли в столовую, пока санитары разводили пациентов по палатам и закрывали на ключ. Шторм разыгрался не шуточный. Я понял, что придется здесь задержаться. На стол накрывали. Снова была та кухарка, и еще какие-то помощники. Они подали борщ, компот, отваренный рис с котлетами, салаты из овощей и вкусный хлеб. Я перекусил со всеми вместе.

– Так расскажите Руслан, что же за автомобиль сгорел у нашего Сергеева, что вы два дня с ним не наговоритесь. При том, – Владленович поднял палец вверх, – приезжаете за сто километров из города? – Я не был готов к этому разговору и начал на ходу сочинять.

– Давняя история оказалась. Машину купили давно уже, а она когда-то была на него оформлена, они по договору продали, а в ГАИ сведения остались как на Сергеева Анатолия. Ну вот мне надо опросить его как следует, а он еще бредит и про своих демонов постоянно. Вот я вчера и не успел ничего разузнать, – позади меня был дверной проем, который в тот момент загородил один из санитаров с резиновой дубиной в руках. Они все обедали с дубинами и уже начинали расходиться к тому моменту.

– А мне, знаете, что Руслан, кажется?

Я выражением лица показал, что мне интересно продолжение, хотя мне не хотелось его слушать.

– Кажется мне, что Вы, хотите помочь ему сбежать!

– С чего бы? – удивился я. Вот уж этого точно и в мыслях не было.

– С того, что я звонил вашему руководителю, примерно двадцать минут назад и он не в курсе, что вы здесь находитесь. А значит, Руслан, Вы нас обманываете.

– Нет, что Вы…

После этого меня ударили по затылку резиновой дубиной, и я потерял сознание.

Очнулся я на бетонном полу, покрытом слоем отсыревшего холодного песка. Приподняв голову, я ощутил, что она сильно болит, и в ушах гудело. Я постепенно приходил в себя, мне становилось ясно, что нахожусь я в камере, похоже, в подвале, ворота представляют собой старую ржавую решетку и заперты на навесной замок. Я был одет в белую пижаму, как все пациенты, но на мне не было ботинок.

Я приподнялся, отряхнулся и начал осматриваться. В стене позади меня было небольшое окошко, я спокойно дотянулся до него, но ничего кроме мокрой травы и дождя там не увидел. Это точно был подвал. Я попытался пролезть через решетку, но ничего не вышло. По сторонам и напротив меня я увидел такие же камеры, я начал кричать:

– Эй! Есть тут кто? – каждое слово отдавалось эхом, в том числе и в моей гудевшей после удара голове.

В ответ я слушал тишину и шум ливня, доносившийся с улицы. Я сел на пол и стал ждать. Через некоторое время я услышал шаги и затаился. Шаги становились громче. Ко мне кто-то приближался. Вскоре я увидел перед собой Владленовича, «Старый хрыч», – пронеслось у меня в голове.

– Ну что, Руслан, Вы пришли в себя?

– Что вам нужно? Вы хоть понимаете, что незаконно меня, сотрудника и офицера лишаете свободы. Я вас за решетку самих упеку.

– Да-да, Руслан, когда выйдете, если выйдете, – он усмехнулся.

– И что вам надо от меня?

Он показал мне дневник, который я нашел в той квартире.

– Я почитал тут немного, похоже, Сергеев и впрямь не виноват не в чем, он просто вырос в семье дебилов, которые верили во всю эту чушь, – он швырнул дневник мне, а затем начал уходить.

– Эй, стойте! Вы куда?! – кричал я вслед, – Выпустите меня! Что Вам от меня нужно!?

– Мы будем Вас лечить, Руслан, ибо Вы больны – сказал он, отдаляясь от меня.

Затем его шаги стихли, и я снова оказался в одиночестве.

– Старый ублюдок! Ты больной ублюдок!

Я не знал, что делать. В сумраке я начал пролистывать дневник и читать, то, что не было дочитано. Я в спешке переворачивал страницы, пробегая глазами строки. В начале дневника, перед описанной там историей были заклинания: об изгнании, о помощи, о защите, о силе и многом другом. Мне в тот момент нужна была помощь. Я начал читать заклинание вслух.

Я не верил, что это поможет. Но как только я дочитал его, я снова услышал шаги в коридоре. Я испугался, вдруг опять этот старый психопат захочет надо мной поиздеваться, или мало что еще взбредет в старую больную башку. Его самого лечить надо.

Шаги близились, сердце билось чаще, адреналин разрывал грудь. И я увидел перед камерой ту девушку из шестой палаты. Она стояла напротив меня, такая нежная и чистая. В этом земляном грязном подвале, она казалась ангелом.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я.

– Пришла на помощь! Ты же звал на помощь? – ее голос звучал словно музыка, но чем она поможет мне, я не понимал.

– Звал, но как ты откроешь эту дверь? Чем ты мне поможешь? – мне стало даже немного смешно.

– Открою ключом, – она непонятно откуда достала связку ключей, вставила один в замок и повернула, дверь открылась.

Я был в шоке! Вот этого я точно не ожидал. Я на радостях обнял ее и спросил:

– Что делать дальше?

– Что пожелаешь!

– Я хочу сбежать отсюда, с тобой!

– Давай, – согласилась она. Это звучало странно, но там все было странным.

– Как ты узнала, что мне нужна помощь?

– Услышала, что ты произнес заклинание.

– Но как? И откуда у тебя эти ключи?

– Украла у доктора. Он мне уже надоел. А заклинание я всегда слышу и всегда помогаю, – странный ответ, но было не до подробностей.

– А Сергееву как помочь? – спросил я.

– Пошли, посмотрим, – ответила она и направилась в сторону выхода, я пошел за ней.

Я был аккуратен и старался тихо красться, чтобы никто не заметил, но она же порхала по ступенькам с такой легкостью, что я думал – взлетит. И боялся, что кто-нибудь все же увидит нас.

Мы поднялись на первый этаж, там прошли по пустому коридору мимо запертых палат и подобрались к палате Сергеева. Она каким-то чудом открыла и его дверь, после чего мы вошли внутрь. Анатолий сидел на кровати в смирительной рубашке и снова пялился в окно.

– Я уж думал, вы не придете, – сказал он, когда мы вошли. Я бросил дневник в сторону и начал развязывать его руки.

– Что с тобой было? – спросил я.

– Связали, я опять бежать хотел. Они здесь. Скоро всем нам конец. А что было с тобой? Откуда эта девушка?

– Меня вырубили и заперли в какой-то камере, а она помогла выбраться.

– В подвале?

– Да.

– Там столько людей, говорят, погибло, типа тюрьмы было раньше, только не кормили никого. А девушку где нашел? – Сергеев ее внимательно рассматривал.

– Она тут лечилась.

– У нас ее не было! Я тут всех знаю, – он насторожился и немного отпятился назад к стене, – Кто ты такая?! – начал он кричать.

– Успокойся, Анатолий, – я встал между ними, девушка замерла неподвижно с улыбкой на лице и смотрела на нас.

– Говори! – кричал он на нее, – Она с ними! Понимаешь? – теперь он смотрел на меня.

– Да прекрати кричать, сейчас кто-нибудь придет. Ты так никогда не сбежишь отсюда! – я пытался его успокоить.

Она засмеялась. Смех был искренний и чистый, словно у ребенка. Мы заткнулись и посмотрели на нее.

– Вы оба правы! Но я не сними, я сама по себе, и да – ты не убежишь, – говорила она, смотря то на меня, то на него, – они уже здесь. Ждали часа, он настал.

В коридоре раздался громкий хлопок, похожий на взрыв. Сверху по лестницам вниз побежали санитары и Владленович. Мы тоже вылезли из палаты, посмотреть, что случилось. Только эта девушка без имени оставалась внутри. Ей, похоже, было неинтересно.

В коридоре мы увидели, что входная дверь разлетелась на мелкие щепки, на улице был ливень, а в проеме стоит человек в темном коричневом балахоне.

Все замерли в ожидании, что же будет дальше. Первым к нему подошла та старушка – Ольга Стефановна, она потянула сморщенную руку к его лицу, скрытому во тьме под капюшоном, а человек в балахоне так и стоял, уперев руки в дверные косяки.

В тишине стало слышно его дыхание, похожее на рычание. Старушка медленно тянула к нему руку, а мы стояли, словно в ступоре. Сергеев задрожал от страха. И вот Ольга Стефановна дотянулась рукой до лица этого человека, приподняла капюшон и сбросила его. То, что мы там увидели, было ужасно. Лысая коричневая голова, словно обгоревшая, острые зубы, будто клыки, и налитые кровью красные глаза. В тот же момент на руках его я заметил огромные, как у льва когти, врезавшиеся в деревянные косяки дверного проема.

– Нам конец, – прошептал Сергеев.

– Кто вы такой?! – с вызовом спросил Михаил Владленович.

После этого руки его отпустили косяки, он подшагнул поближе к старушке и, когтистыми длинными пальцами обхватив ее голову, с легкостью свернул ей шею. Бездыханное тело рухнуло на пол, нарушив падением тишину.

Раздались крики. На него побежала охрана с дубинками, но они отлетали от его когтей, словно детские игрушки. На стены брызгала кровь. Теперь я понимал, что в ту ночь пережил Сергеев. Выбежал парень, который отжимался и начал бить демона. Но даже после нескольких, как мне показалось, профессиональных и сильных ударов демон стоял как ни в чем не бывало. В то же мгновенье он одним ударом наотмашь своей когтистой лапой отшвырнул парня прямо к моим ногам, на оголенной груди проступили четыре кровавые полоски. Я понял, что парень не дышит.

Владленович достал откуда-то из под ремня револьвер, нацелился в коричневого, и начал стрелять. Выпустив всю обойму, ему стало ясно, что это бесполезно.

Через мгновение демон словно, телепортировавшись, оказался рядом с Владленовичем, и, разинув перед его лицом свою пасть, вывалил оттуда длинный острый язык. Руки его потянулись к голове Владленовича, но в этот момент сзади его оббежал Сергеев, и ударил кулаком в затылок.

– Ты, ублюдок, за мной пришел? – начал он задевать коричневого.

В ответ прозвучало рычание, он повернулся к Сергееву и потянул руки теперь уже к его голове. Тот начал пятиться. Я выхватил пистолет из рук остолбеневшего врача, и кинул его в спину этого монстра. Теперь он стоял рядом со мной. Я начал прощаться с жизнью.

– Я тебя уже один раз убил, – сказал Сергеев откуда-то из-за его спины, – и еще раз уделаю. Иди сюда, ты же за мной пришел!

Но он не отходил, внимательно рассматривая своими жуткими красными глазами мое лицо, когтем он провел по моей щеке, кожа треснула, словно шкурка помидора, и пошла кровь. Больно не было. Я где-то в глубине души вспомнил о том заклинании на помощь, и через секунду ко мне подошла девушка, из шестой палаты. Она оттолкнула его от меня так, что он пролетел через весь коридор:

– Забыл, зачем пришел!? – крикнула она на него каким-то неестественным голосом. Казалось, что они знакомы.

В ответ он снова прорычал, указал пальцем на Сергеева, поднялся с пола, произнес что-то похожее на:

–Тыыы.

И переместился к Сергееву.

– Анатолий, это все начал твой отец. В его дневнике описано, откуда пошла эта история, начал я кричать, а затем побежал к коричневому. Чтобы оттолкнуть его. Остальные пациенты смотрели, как все это происходит. А некоторые дальше строили свои пирамидки из кубиков, не замечая, что творилось перед самым их носом.

– Что? – спросил Сергеев, стоя лицом к лицу с этим чудовищем.

– Он начал это еще двадцать лет назад. Твоя мать знала обо всем, – я начал листать дневник, в поисках подходящего заклинания, я судорожно листал страницы, – я все тебе расскажу, сейчас только уберем его.

В этот момент раздался звук, похожий на хруст шеи. Я поднял глаза и увидел, что Сергеев замертво упал на пол, голова его была повернута набок.

Я направился к его телу, но коричневый схватил его за ногу, перебросил через плечо, словно сумку и пошел на улицу, а затем исчез за дверями.

– Почему ты не помогла ему? – спрашивал я у той девушки, едва сдерживая слезы.

– Ты все знаешь лучше меня, – ответил она, положив нежные ладони на мои щеки.

И правда, я знал все, я знал, что она не может ему помогать, но ничего не успел рассказать Сергееву. Тогда тишина стала сменяться неким гулом голосов, пациенты и Влдаленович подходили к телам погибших и осматривали их. Некоторые санитары были живы, и тоже помогали им. А девушка, отвернув меня за плечо немного в сторону, сказала:

– Ты напишешь об этом. Обо всем. Я хочу, чтоб люди знали, что им есть у кого просить помощь. Напиши с самого начала и до этого момента. Напиши, что есть плохие, а есть хорошие силы. И это мы – хорошие силы – заманили тебя сюда.

– Чтобы я видел, как плохие ликуют над вами? – спросил я.

– Что бы ты видел, как все происходит на самом деле. Нет плохих, есть правила, и их надо соблюдать.

– Сергеев ничего не нарушал! – кричал я на нее.

– Его отец это сделал. Теперь все так, как есть.

– Ты поедешь со мной? – спросил я.

– Я всегда буду рядом.

После этих слов я услышал вой сирены, а когда снова хотел разглядеть девушку, то на том месте никого не обнаружил. После всех допросов у меня в руках остался только дневник и несколько записей с диктофона. Я поехал домой и начал записывать все, что произошло.

Теперь опишу начало истории, то, что происходило с отцом Сергеева.

Глава 4

НАЧАЛО.

Началась эта история в восьмидесятые годы, незадолго до того, как на свет появился Срегеев Анатолий. Главным героем стал его отец Владимир Сергеев, все происходило не совсем вокруг него. Но, поскольку описана история была именно в его дневнике, то я ставлю главным персонажем Владимира Сергеева.

1983 год.

Владимир только пришел с работы, дома его никто не ждал. В просторной пустой квартире на окраине провинции он был совсем один. После очередной смены на работе он устал и в пятничный вечер решил принять расслабляющую ванную. Он включил боббиник с самыми последними хитами тех лет, и открыл в ванной воду. Снял с себя костюм директора, пиджак и брюки повесил в шкаф, а рубашку отнес в стиральную машинку, пощупав температуру воды в ванной рукой.

Ванная наполнилась, он глянул на часы – уже половина восьмого. Сегодня Владимир задержался после работы, доделывая сводную ведомость о переработке подчиненных. На стеклотарном заводе, где он исполнял обязанности директора, в тот период работало свыше тысячи человек. И все будние дни до самого позднего вечера Владимир проводил на рабочем месте.

Пятница означала, что они поедут в какой-нибудь ресторан или кафе, которых в тот момент было не очень много в его городе, а там уже водка или пиво сделают конец недели куда приятнее.

Владимир знал, что через час за ним приедет такси, на котором он заедет за своими друзьями Стасом и Максимом, они уже с нетерпением ждут его, а затем все вместе отправятся в любое желаемое заведение города.

Почти так все и происходило, но после расслабляющей ванной за Владимиром заехало не такси, а Станислав, его давний приятель, военный в звании майора. Он приехал на своем автомобиле «Волга», с включенным погромче приемником и открытыми окнами, спасавшими от знойной жары, которая к вечеру едва начинала сходить.

– Привет дружище, – сказал Стас при встрече.

– Здравствуй дорогой, – ответил Владимир, присаживаясь в машину.

– Ну что, к Максиму? – спросил Стас.

– Да, поехали. А ты чего на своей решил?

– Да прокатиться так захотелось, – ответил Стас.

– Ты выпивать-то будешь? – спросил Владимир.

– Конечно!

– Ну ладно, – Владимир улыбнулся, и начал следить за дорогой. Через десять минут они был у Максима, который, выйдя на улицу, первым делом крикнул:

– Охохо! Мы сегодня сами рулим!

– Садись, – засмеялся Стас.

– Привет, – протянул ему руку Владимир.

– Ну, привет, друг мой, – сказал Макс, усаживаясь на заднее сиденье и одновременно пожав руку Сергееву.

– Ну что в «Дружбу»? – спросил Стас.

– Можно и в «Дружбу», – согласился Макс.

– Да пожалуй, да! – кивнул Владимир и машина тронулась к центру города.

«Дружба» представляла собой ресторан под открытым небом, недалеко от центрального кинотеатра, в честь которого и называлась. Ресторан немного возвышался на деревянном помосте, поднявшись на который они стали выбирать себе столик в поисках одиноких дам неподалеку. Выбор пал на трех приятных девушек, изрядно выпивших к тому моменту, и они присели рядом.

В колонках играла танцевальная музыка, периодически сменявшаяся живым вокалом артиста, исполняющего медленные песни.

Они заказали немного водки, закуски, зазвучала песня «Леха, без тебя так плохо…» и девушки пошли танцевать. Ребята, махнув по-быстрому по паре стопок, тоже ринулись к красавицам. Настроение Владимира поднималось, все было хорошо. Немного потанцевав, они подсели за столик к девушкам, перенесли свои напитки к ним за стол и стали вместе распивать качественную советскую водочку.

Примерно через пару часов все были изрядно пьяными и плохо понимали, что происходит. Тогда Владимир сказал:

– Едем домой, дамы вы с нами?

– Мы, пожалуй, на такси, – ответила одна из них.

– Мы можем подвезти вас, – вмешался Стас.

– Нет, спасибо, – ответила она, – лучше завтра в кино пойдем, сходим.

– Пойдем! Сходим! – пробурчал Макс, – Во сколько?

– К шести у входа, – ответила та же блондинка, которая была самой трезвой из всех.

– Хорошо, – сказал Владимир, – поехали, – он хлопнул по плечу Стаса, они подошли к барной стойке и, расплатившись, сели в машину.

Было темно, немного за полночь, когда они выехали на улицу Ленина, четыре полосы, никого вокруг. Стас просто решил прокатиться по городу, им не нужно было ехать в эту часть города. Он ехал, Владимир молча смотрел на дорогу, на проносившиеся мимо него деревья, дома и магазины. Но никто из них не увидел пешеходного перехода, по которому шел пожилой мужчина. Стас должен был пропустить его, нажав на тормоз, но он был пьян для того, чтобы вовремя сообразить. Он просто пролетел, снеся старика. Раздался визг тормозов, машина остановилась метрах в двадцати и все, словно протрезвели.

Первым вышел Владимир, он направился к сбитому пенсионеру, за ним с испуганными глазами шел Стас, и только после этого вылез Максим, который даже не понял, что произошло.

– Он не дышит, – сказал Стас. В это время Владимир щупал пульс на шее мужчины.

– Мертв, – констатировал Сергеев.

– Блядь, – раздалось из уст Макса, который оглядывался по сторонам.

Стас тоже осмотрелся – было пусто. На улице никого не видно, в окнах тоже нигде поблизости не горело света.

– Надо просто уехать дальше, – сказал Стас, явно перепугавшийся ответственности.

– Точно, – поддержал его Макс.

Владимир выдержал паузу, сидя на корточках около бездыханного тела и сказал:

– Хорошо. Едем за город.

Они вскоре оказались за чертой города в гаражном кооперативе. Там заехали в закоулок, нашли где-то в багажнике «тревожный чемодан» Стаса, в котором он возил несколько бутылок водки, тушенку, хлебцы и сигареты «Прима». Все это он добросовестно получал в части.

Отъехав от гаражей к оврагу, они развели костер и начали снова употреблять спиртное, закусывая тушенкой.

– Вот это мы прокатились, – сказал Стас, вытаскивая пачку сигарет, и распаковывая ее.

– Да уж, ниче приятного, – согласился Макс, – дай мне тоже, – он протянул руку за сигаретой.

– И мне давай, – присоединился Владимир, – машину вроде не помяли. Но завтра надо будет ее аккуратно припрятать на некоторое время, пока пешком походишь, – обратился он к Стасу, который тем временем разливал водку по хрустальным стопкам из того же чемодана.

Стас кивал головой в знак согласия.

– И никому не надо ничего рассказывать, – добавил Макс.

– Ничего! Если кто вдруг спросит – с ресторана сразу домой, ночевали у меня, – продолжил Владимир.

– Я понял, – ответил Стас, который начал приходить в себя после испуга.

Они допили водку, потом сели в машину и уснули прямо там. Проснувшись утром от слепившего солнца, они решили отогнать машину через объездную дорогу к Владимиру на предприятие. Рано утром, чтоб никто не увидел, а там спрятать в боксе с техникой. Так и сделали. Тогда все получилось.

На следующий день они не пошли в кино, все остались по домам. Владимир, выпив немного вечером, неплохо расслабился и отрубился прямо в кресле перед телевизором. Его разбудил звонок, примерно, в час ночи. Домашний телефон разрывался. Владимир снял трубку и услышал:

– Алло, Вов, мне этот дед снится, я только глаза закрываю, он меня начинает пугать! – жаловался Стас, – Он меня достал.

– Успокойся, – ответил Сергеев, который только сейчас начал потихоньку просыпаться, – что там происходит?

– Он ходит за мной, говорит что-то, просит отпустить его, – чуть не плача кричал Стас.

– Бред какой-то, ты протрезвел точно? – спросил Владимир.

– Тут протрезвеешь. Такие кошмары, как будто на самом деле он со мной в квартире.

– И что за сон?

– Я засыпаю на диване, и во сне я на нем же лежу у себя дома, а тут из другой комнаты этот дед выходит с бутылкой водки и говорит: «Давай накатим? А потом отпустишь меня», меня чуть инфаркт не хватил.

– Бред какой-то, и что, ты накатил с ним?

– Я проснулся в поту холодном, потом вроде опять задремал, а там снова он на диване сидит около меня, бутылку тянет, говорит: «На, отрывай, я пока закусить принесу». Вроде как продолжение. И так несколько раз уже. Я с ума схожу что ли?

– Стас, выпей немного, только не с ним, а сходи и в холодильнике возьми, выпей и уснешь. Если не поможет, то звони.

В ту ночь Стас не звонил. На следующий день они увиделись днем в парке. Было воскресенье, солнечная и жаркая погода не заставила их отсиживаться дома, как и большинство горожан, гулявших возле освежающего фонтана в тот летний денек.

Они втроем сидели на скамейке, подъедая вкуснейший во всем Советском Союзе «Пломбир».

– Ну что, снились кошмары, Стасик, – спрашивал Макс, до конца не веривший во все эти рассказы о дедушке с водкой.

– Не, только вчера, пока сам не накатил стакан, потом закусил сальцом, сигаретку выкурил на балконе и тогда как младенец…

– Я ж говорил, – кивнул Владимир.

– Но это все равно так жутко было, как на самом деле, что ли происходило, – сказал Стас.

– А че ты с ним не выпил? – спросил Максим.

– Тебе оставил, – ответил Стас, и Максим засмеялся.

– Да хватит уж подтрунивать, – успокаивал его Сергеев, – девчонок-то пропустили вчера из-за всего этого.

– Да уж, – согласился Максим, – пропустили из-за кого-то, – он хлопнул по плечу Стаса, который немного начал нервничать.

– Да не умничал бы, – сказал Стас.

– Ладно, пойдем на «Орбите» прокатимся, да по пивку холодному, а там, как вечер пойдет.

«Орбитой» в том парке называлась небольшая карусель, которая вращалась вокруг своей оси, поднимая одну сторону выше второй, и набирала она при этом неплохую скорость. Они уселись втроем на одно кресло, и как малые дети визжали и дурачились. Стас начал успокаиваться, Владимир следил за ним, поэтому он и предложил выпить пива после, чтобы тому еще проще было переживать случившееся.

Они сели в летнем кафе, народу в котором было немного, их от палящего солнца защищал зонтик, а неподалеку плескалась вода в фонтане, которая хоть и не остужала их, но все же своим журчанием создавала впечатление, что на улице немного свежее.

Снова выпивали. По паре кружек, потом еще по паре, на душе становилось хорошо и весело. Стас окончательно расслабился и предложил:

– Поехали, у меня посидим. Мне солдат один коньяк хороший из Дагестана привез, продегустируем. А то может и не очень-то хороший.

– Поехали, – согласился Максим.

Владимир кивнул, они еще не были сильно пьяны, но уже немного косели, движения становились заторможенными и плавными, а улыбка сама натягивалась на лице.

Они поехали на автобусе, несколько остановок, пару минут пешком, и вот они сидели у Стаса в зале. Небольшой журнальный столик перед ними был скромно накрыт коньяком, яблоками и каким-то красным компотом, вкус которого никто точно не вспомнит.

– Стас, а ты тут спишь? – спросил Максим, указывая на диван.

– Ага, – ответил Стас.

– А дед где сидел? – спросил Максим на полном серьезе.

– Где ты, в ногах получается.

Макс немного передвинулся:

– Не буду его место занимать, – шутил он.

– Максим ну хватит, – вмешался Владимир, – не напоминай лишний раз, – в тот момент Стас встал, вышел на балкон и закурил.

– Да ладно Вов, когда он поймет, что это бред и звучит смешно, то точно перестанет по этому поводу переживать.

– Ты просто пока не шути так, и все, – Владимир взял в руки бутылку с коньяком, распечатал ее, понюхал – пахло приятно – не спиртом, а крепленым виноградом. Он разлил по стопкам и, вернулся Стас, они молча выпили, смакуя коньяк во рту.

– Хорош! – первым был Макс.

– Угу, – согласился Владимир, немного сморщившись.

Стас же не поморщился и не стал закусывать, просто показал большим пальцем, что ему понравилось.

Они выпили еще, включили музыку, заиграла песня «С.C. CATCH», они стали пританцовывать сидя, потом покурили, после еще немного выпили и стали танцевать прямо в комнате. Они пили и танцевали, снова пили, курили, танцевали.

На улице стемнело, они были пьяны и начали засыпать прямо на том же диване. Тогда им всем приснился странный сон.

Казалось, что они все вместе находятся в одном сновидении и видели они все того же дедушку, но не в комнате, а оказались они на месте аварии.

Владимир сидел около сбитого пенсионера, Стас стоял немного позади, схватившись за голову, и рядом прикуривал «Приму» Максим. Они не понимали, что спят, казалось, будто это все тот же самый раз, та пятничная ночь, с которой все начиналось.

– Он мертв, – сказал Владимир, ощупывая его пульс на шее.

– Блядь! – выкрикнул Максим.

– Надо просто уехать дальше – сказал Стас, явно протрезвевший в тот момент.

Тогда все начало меняться, раздались шумы сирен где-то поодаль. Через несколько мгновений на месте оказались сотрудники милиции, скорая помощь, вышла толпа зевак, и все собрались вокруг ребят.

– Нам конец, – чуть не плача вымолвил Стас, – мне конец!

– Успокойся, – сказал Владимир.

– Эй, смотрите! – Максим выкрикнул, указав пальцем на сбитого. На том месте никого не было, только силуэт обведенный мелом.