Текст книги "История русского народа в XX веке"

Последним актом спланированного в центре сценария убийства членов царской фамилии стал расстрел в Петропавловской крепости в Петрограде великих князей Николая Михайловича, Павла Александровича, Дмитрия Константиновича и Георгия Михайловича. Они были репрессированы якобы как «заложники» за убийство в Германии немецких коммунистов К. Либкнехта и Р. Гольдман-Люксембург. 27 января 1919 года великих князей вызвали во двор и убили без предъявления каких-либо обвинений.

Продолжая сводить счеты с Русской Историей и Государственностью, один из большевистских вождей, Зиновьев, с одобрения Ленина приказал выпотрошить великокняжескую усыпальницу в Петропавловском соборе, а прах членов Дома Романовых спустить под лед Невы.

На убийство Царя и членов Дома Романовых Святая Русь ответила осуждением преступного режима. В слове к Русскому народу святой Патриарх Тихон сказал: «А вот мы, к скорби и стыду нашему, дожили до того времени, когда явное нарушение заповедей Божиих уже не только не признается грехом, но и оправдывается как законное. Так, на днях совершилось ужасное дело: расстрелян бывший Государь Николай Александрович… Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его… Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточают в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы все это претерпеть в уповании, что и к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: Блаженны слышащие Слово Божие и хранящие Его»[164]164
  Цит. по: Россия перед вторым пришествием. С. 197.


[Закрыть].

Убийство царской семьи, истребление всей царской династии удар в самое сердце Русской цивилизации, в ее организующий центр. Однако этим убийством большевистские вожди преследовали и другую цель. Убив Царя и царскую семью, членов Дома Романовых, они теперь уже намертво скрепили кровью свою организацию.

Отражая мнение верхушки большевиков, Лев Троцкий писал в своем «Дневнике»: «…Казнь царской семьи была нужна не просто для того, чтобы напугать, ужаснуть, лишить надежды врага, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что впереди полная победа или полная гибель».

«Белая печать, – откровенно признавался Троцкий, – когда-то очень горячо дебатировала вопрос, по чьему решению была предана казни царская семья… Постановление вынесено было в Москве. В один из коротких наездов в Москву я мимоходом заметил в Политбюро, что, ввиду плохого положения на Урале, следовало бы ускорить процесс Царя. Я предлагал открытый судебный процесс. Ленин откликнулся в том смысле, что это было бы очень хорошо, если б было осуществимо. Но… времени может не хватить. Прений никаких не вышло. Ленин в тот период был настроен довольно сумрачно, не очень верил тому, что удастся построить армию… Следующий мой приезд в Москву выпал уже после падения Екатеринбурга. В разговоре со Свердловым я спросил мимоходом:

– Да, а где Царь?

– Кончено, – ответил он, – расстрелян.

– А семья где?

– И семья с ним.

– Все? – спросил я, по-видимому, с оттенком удивления.

– Все! – ответил Свердлов. – А что?

Он ждал моей реакции. Я ничего не ответил.

– А кто решал? – спросил я.

– Мы здесь решали. Ильич считал, что нельзя оставлять нам их живого знамени, особенно в нынешних трудных условиях.

Больше я никаких вопросов не задавал, поставив на деле крест. По существу, решение было не только целесообразно, но и необходимо. Суровость расправы показывала всем, что мы будем вести борьбу беспощадно, не останавливаясь ни перед чем…»

Убив царскую семью, большевистские вожди не могли убить память о ней в широких массах Русского народа, и особенно среди крестьян. Известны факты почитания убиенной царской семьи как царственных мучеников. В 1919 году в Нижнеломовском уезде Пензенской губернии появились странники, распространявшие брошюры «О великом новопреставленном мученике Николае…»[165]165
  Революция и церковь. 1919. № 1.


[Закрыть]

Уже в Гражданскую войну православные русские воины обращаются к Царю Николаю II за помощью как к святому мученику. Сохранились сведения о дерзновенном молитвенном призывании царской семьи, когда сотня казаков, потеряв связь с обозом и войском, оказалась в окружении большевистских отрядов. Священник о. Илия призвал всех к молитве, говоря: «Сегодня день памяти нашего Царя-Мученика. Сын его – отрок Алексий-Царевич был войск казачьих Атаманом почетным. Попросим их, чтобы ходатайствовали они перед Господом о спасении христолюбивого воинства казачьего».

И о. Илия отслужил молебен «мученику Николаю, Государю Российскому». А припев на молебне был: «Святые мученики Дома Царского, молите Бога о нас».

Пели вся сотня и обоз. В конце молебна о. Илия прочитал отпуст: «Молитвами святого Царя-Мученика Николая Государя Российского, Наследника его отрока Алексия-Царевича, христолюбивых войск казачьих Атамана, Благоверныя Царицы Александры и чад Ея Царевен-мучениц помилует и спасет нас, яко благ и человеколюбец…»

На возражения, что эти святые мученики еще не прославлены и чудеса от них не явлены, о. Илия возразил: «А вот молитвами их и выйдем… А вот и прославлены они… Сами слыхали, как народ прославил их. Божий народ… А вот и покажет нам путь святой отрок Алексий-Царевич… А вот не видите вы чуда гнева Божия на Россию за неповинную кровь их… А вот явления узрите спасением чтущих святую память их… А вот указания вам в житиях святых чтите, когда на телесах святых мучеников, без всякого прославления, христиане храмы строили, лампады возжигали и молились таковым, яко представителям и ходатаям…»

Сотня и обоз из окружения вышли чудесным открытием о. Илии.

Шли по колено и по пояс, проваливались по шею… Лошади вязли, вскакивали, опять шли… Сколько шли и устали ли, не помнят. Никто ничего не говорил. Лошади не ржали… – И вышли… 43 женщины, 14 детей, 7 раненых, 11 стариков и инвалидов, 1 священник, 22 казака, всего 98 человек и 31 конь. Вышли прямо на ту сторону болота, угол которого занимали казаки, сдерживавшие обходное движение красных, прямо в середину своих. Из окрестных жителей никто не хотел верить, что прошли они этим путем. И шума перехода не слыхал неприятель. И следа, куда ушли казаки, не могли утром установить красные партизаны. Были люди – и нет их[166]166
  Новые мученики российские. Составил М. Польских. Джорданвилль, 1949. Т. 1. С. 263–264.


[Закрыть].

Военная доктрина большевиков. – Строительство Красной армии. Стратегическое преимущество советской власти. – Развитие Белого движения. – Интервенция. – Сотрудничество белых с оккупантами

Объявив смертельную войну коренной православной России, Святой Руси, великой Русской цивилизации, большевистский режим создает доселе невиданную военную доктрину, в основе которой лежало зверское устрашение всех несогласных с ленинской партией. Это была жестокая доктрина завоевателя в чужой стране, которого совсем не трогали чудовищные страдания чужого оккупированного народа, а взаимоотношения с ним строились только на насилии, массовых убийствах, леденящем душу нормального человека терроре.

В работах большевистских вождей эта мысль проводится с полной откровенностью. В книге военного наркома большевистского режима Л. Троцкого[167]167
  В отношении к Троцкому и его соратникам у многих русских людей было одинаковое чувство физиологической брезгливости. Это чувство замечательно выразил К. Чуковский, который записал в своем дневнике: «Я ненавижу их фразерство, их позерство, их жестикуляцию, их патетику. Самый их вождь был для меня всегда эстетически невыносим: шевелюра, узкая бородка, дешевый провинциальный демонизм. Смесь Мефистофеля и помощника присяжного поверенного. Что-то есть в нем от Керенского. У меня к нему отвращение физиологическое» (Чуковский К. Дневник, 1930-1969. М., 1994. С. 76.).


[Закрыть] «Терроризм и коммунизм» заявлялось: «Устрашение есть могущественное средство политики и международной, и внутренней. Война, как и революция, основывается на устрашении. Победоносная война истребляет по общему правилу лишь незначительную часть побежденной армии, устрашая остальных, сламывая волю. Так же действует революция: она убивает единицы, устрашает тысячи»[168]168
  Троцкий Л. Терроризм и коммунизм. М., 1920.


[Закрыть].

В этом устрашении, считали большевистские вожди, допустимы любые жестокие формы, в том числе убийства женщин, стариков и детей.

Гражданская война, заявляет тот же Троцкий, есть самый жестокий из всех видов войны. «Она немыслима не только без насилия над третьими лицами, но, при современной технике, без убийства стариков, старух и детей… Цель (господство над Россией. – О.П.) оправдывает, при известных условиях, такие средства, как насилие и убийство».

Объявляя законом борьбы убийства и террор, большевистские вожди строили свою армию на основе жесточайшей дисциплины, безоговорочного исполнения любых самых жестоких приказов комиссаров, значительная часть которых предусматривала массовый террор по отношению к мирному населению.

Принципы формирования Красной армии: утвердить железную дисциплину изнутри; создать заградительные отряды в основном из еврейской молодежи, которые «будут действовать извне заодно с внутренним революционным ядром частей, не останавливаясь перед расстрелом бегущих; обеспечить компетентное командование, поставив над спецом комиссара с револьвером; учредить военно-революционные трибуналы и орден за личное мужество в бою».

«Нельзя строить армию без репрессий, – любил повторять Л. Троцкий. – Нельзя вести массы людей на смерть, не имея в арсенале командования смертной казни. До тех пор пока гордые своей техникой, злые бесхвостые обезьяны, именуемые людьми, будут строить армии и воевать, командование будет ставить солдат между возможной смертью впереди и неизбежной смертью позади». По личному приказанию только Троцкого в годы Гражданской войны расстреляны тысячи людей. В своих воспоминаниях он рассказывает о многих случаях таких репрессий, носящих террористический характер.

Вот один из характерных его приказов, отпечатанный типографским способом и раздаваемый солдатам в качестве листовки:

«Предупреждаю: если какая-либо часть отступит самовольно, первым будет расстрелян комиссар части, вторым – командир. Мужественные, храбрые солдаты будут поставлены на командные посты. Трусы, шкурники и предатели не уйдут от пули».

Символом террористического руководства Красной армии стал легендарный поезд Троцкого, специально сформированный состав (даже два состава), в который входили бронированные вагоны с боевиками особого назначения, вооруженными автоматическим оружием; типография, телеграфная станция, радио, электростанция, библиотека, гараж на несколько автомобилей, цистерна с бензином, баня. Поезд был как бы подразделением быстрого реагирования и появлялся в местах, где руководство армией проявляло колебание. По прибытии из него выскакивали до зубов вооруженные боевики, одетые в кожаные куртки, и в считаные минуты расправлялись с колеблющимися или, по мнению Троцкого, ненадежными командирами. Для «хороших» командиров и бойцов в поезде имелся запас щеголеватых сапог, кожаных курток, медикаментов, пулеметов, биноклей, карт, часов и всяких других подарков. «Поезд, – признавался Троцкий, – был не только военно-административным и политическим, но и боевым учреждением… Все работники поезда без исключения владели оружием. Все носили кожаное обмундирование, которое придает тяжеловесную внушительность. На левом рукаве у всех, пониже плеча, выделялся металлический знак, тщательно выделанный на монетном дворе и приобретший в армии большую популярность. Вагоны были соединены внутренней телефонной связью и сигнализацией. Для поддержания бдительности в пути часто устраивались тревоги и днем, и ночью. Вооруженные отряды сбрасывались с поезда по мере надобности для «десантных» операций. Каждый раз появление кожаной сотни в опасном месте производило неотразимое впечатление»[169]169
  Троцкий Л. Моя жизнь: Опыт автобиографии. Берлин, 1930.


[Закрыть]. «Коженосотенцы», среди которых преобладали лица еврейской национальности, совершали жестокие погромы, убивая для острастки не только неугодных командиров и множество простых бойцов, но и гражданских лиц, неуважительно («антисемитски») относившихся к Троцкому.

Управление войсками как в Белой, так и Красной армиях осуществлялось офицерским корпусом бывшей царской армии. Не столь существенно отличалось друг от друга число офицеров старой армии, воевавших на стороне белых и красных: приблизительно по 100 и 75 тыс., т. е. 40 % и 30 % офицерского корпуса октября 1917 года. Однако если в Белой армии в какой-то степени сохранялись традиции царского офицерства, то в Красной – отношения между большевистской верхушкой и военными специалистами из числа бывших офицеров основывались только на страхе смерти. При подборе командного состава Красной армии большевики ввели систему заложничества. Заложниками объявлялись семьи бывших офицеров, служивших большевикам. При этом по приказу Троцкого на командные должности привлекались, как правило, те бывшие офицеры, семьи которых находились в пределах советской России. Этим офицерам объявлялось под личную расписку, что они сами несут ответственность за судьбу своей семьи.

Чтобы остановить массовый переход командиров Красной армии на сторону белых, Троцкий 30 сентября 1918 года издает приказ, который гласил:

«Приказываю штабам всех армий Республики доставить по телеграфу члену Реввоенсовета Аралову список всех перебежавших во вражеский стан лиц командного состава. На т. Аралова возлагаю принятие по согласованию с соответствующими учреждениями необходимых мер по задержанию семейств перебежчиков и предателей»[170]170
  Цит. по: Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. М., 1990. Т. 1 С. 540.


[Закрыть].

Усиливается вакханалия бессудных расправ с заложниками. Расстреливаются тысячи семей офицеров. Не жалеют и детей.

Троцкий требует исполнения своих приказов любой ценой. Телеграмма в реввоенсовет 9-й армии (город Балашов) категорична: «Надо железной рукой заставить начальников дивизий и командиров полков перейти в наступление какой угодно ценой. Если положение не изменится в течение ближайшей недели, вынужден буду применить к командному составу Девятой армии суровые репрессии. От реввоенсовета Девятой потребую первого декабря точного списка всех частей, не выполнивших боевых приказов. Троцкий».

«…При сомнительных командирах, – требовал Троцкий, – поставьте твердых комиссаров с револьверами в руках, поставьте начальников перед выбором: победа или смерть. Не спускайте глаз с ненадежных командиров, за дезертирство лица командного состава комиссар отвечает головой…»

Управление военными командирами при помощи пистолетов, приставленных к затылку, было, конечно, изобретением чисто большевистским. Троцкий неоднократно заявлял: «Поддерживать дисциплину, не имея револьверов, нет возможностей…», «Без револьверов воевать нельзя…», «Отсутствие револьверов создает на фронте невозможное положение…» Таким же образом рассуждает и Ленин. Уже 30 августа 1918 года он грозит расстрелом Бацетису и другим красным командирам, проявившим, по его мнению, «слабость и безволие» в борьбе с русскими мужиками под Свияжском.

Захватив власть в центре, большевики получили неоспоримые преимущества перед своими противниками. В их руках оказались арсеналы и военные склады, на которых было сконцентрировано огромное количество оружия и снаряжения, предназначенных еще для задуманного Царем весеннего наступления 1917 года. Под контроль большевиков попала практически вся военная промышленность. Более того, они сумели перестроить на военные рельсы значительную часть гражданских предприятий. Полностью милитаризован был и транспорт. Запасы государственного казначейства, и прежде всего золото, хранилища частных банков, были также захвачены и использованы большевистским правительством для достижения победы.

В силу своего центрального положения большевики имели и значительный стратегический выигрыш. Как отмечал Л. Троцкий, «преимущество нашего положения заключалось в том, что мы занимали центральное положение и действовали по внутренним линиям. Как только противник обозначал направление своего удара, мы имели возможность подготовить контрудар. Мы могли концентрировать наши силы для наступления в наиболее важных направлениях и в необходимый момент». Преимущество центрального положения позволило большевикам осуществить эффективную мобилизацию человеческих ресурсов и создать сначала миллионную, затем трехмиллионную, а к концу 1920 года почти 5,5-миллионную армию.

Уже на первых этапах борьбы, которую большевики вели за власть, стало ясно – у них не было в полной мере достойных соперников.

Еще до начала широкомасштабных боев Гражданской войны с политической арены полностью была устранена единственная сила, способная противостоять большевизму, – народная монархия и патриотические организации – разрушена ее структура, определявшая волю нации к сопротивлению, уничтожены Верховный вождь народа Царь Всея Руси и главные национальные лидеры. Стараниями масонского Временного правительства и революционных партий (в том числе большевиков). Русский народ был политически обезглавлен, лишен возможности дать организованный отпор.

Народные, крестьянские восстания русских людей, наиболее последовательно отражавшие интересы коренной России в борьбе с большевизмом, обрекались на неудачу вследствие их слабой организованности и отсутствия подготовленных лидеров.

Начало создания Добровольческой армии было положено 6 ноября 1917 года генералом И.К. Кириенко, который в этот день прибыл в Новочеркасск с 16 офицерами и 10 солдатами сформированного им еще в августе того же года в Киеве 1-го Георгиевского полка. В тот же день он явился к донскому атаману генералу Каледину и получил от него разрешение формировать первую часть Добровольческой армии под названием Георгиевского полка. Генералом-масоном же Алексеевым, которому либерально-масонские историки приписывают основание Добровольческой армии, к этому времени ничего еще не предпринято, он скрывался в городе в штатской одежде. Генерал Кириенко вступил в бой с большевиками под Нахичеванью уже 21 ноября 1917 года[171]171
  Кириенко И.К. 1613 г. От чести и славы – к подлости и позору февраля 1917 года. Воспоминания. Сан-Пауло, 1963. С. 5.


[Закрыть].

Донской атаман генерал Каледин первый поднял казаков на борьбу против большевиков, однако большевистская организация оказалась более боеспособной. Потерпев ряд унизительных поражений и преданный частью казаков, генерал Каледин застрелился. Чтобы спасти положение, генерал Корнилов решил вывести остатки Добровольческой армии на Кубань. Свою борьбу с большевиками этот генерал начал с антимонархических выпадов. Обращаясь к казакам в станице Кереновской, Корнилов призывал «идти бороться за добытую свободу», утверждая, что его армия «совершенно не монархическая» и в конце концов хвастливо произнес подлые слова: «Я имел счастье арестовать царскую семью и Царицу-изменницу»[172]172
  Кириенко И.К. 1613 г. От чести и славы – к подлости и позору февраля 1917 года. Воспоминания. Сан-Пауло, 1963. С. 5.


[Закрыть].

С 10 февраля 1918 года Добровольческая армия численностью около 4 тыс. человек двинулась в поход, получивший в истории название «Первый Кубанский Ледяной». Вооруженная только двумя пушками и несколькими пулеметами, армия сумела подойти к Екатеринодару, где, объединившись с отрядом казаков в 3 тыс. сабель, начала совместный штурм города. Взять город Добровольческой армии не удалось. Понеся большие потери (в том числе погиб генерал Корнилов), армия уже под руководством А. Деникина вернулась на Дон, где к тому времени произошло успешное антибольшевистское восстание. 16 мая войсковым атаманом Дона был избран генерал Краснов. Однако одновременно с временным успехом Белого движения на Юге России произошла оккупация значительной части русских территорий (Малороссии, Новороссии, Крыма) германской армией. Руководство Войска Донского и Добровольческой армии вместо того, чтобы дать отпор германским захватчикам, вступило с ними в сговор. В мае германские власти заключают с Красновым договор о сотрудничестве и поставке оружия. Только за первые полтора месяца «сотрудничества» оккупанты передали донским казакам около 12 тыс. винтовок, 46 орудий, 88 пулеметов, 109 тыс. снарядов, 12 млн. патронов. Значительную часть этих боеприпасов Краснов передавал Добровольческой армии Деникина. Немцы об этом знали, но сознательно закрывали глаза, так как рассчитывали сплотить под своей эгидой все южные формирования Белой армии, и прежде всего донское, кубанское, уральское и сибирское казачество. Кроме Войска Донского под командованием генерала Краснова, германской ориентации придерживались: Астраханская армия (под командованием князя Тундутова и генерала Павлова); Южная армия (генерала Н.И. Иванова); Северная армия генерала Ф.А. Келлера (Псков). В Прибалтике в 1919 году была даже создана смешанная русско-немецкая армия под командованием П. М. Авалова-Бермондта, выполнявшего распоряжения созданного в Берлине Военно-политического совета под председательством барона Л.К. Кноринга. Армия финансировалась на деньги немецких промышленников.

Вступив в союзническое сношение со злейшим врагом России, Белое движение потеряло значительную часть своих сторонников среди русских людей, не желавших сотрудничать с оккупантами. В глазах многих предательская политика большевиков отождествлялась с предательской политикой лидеров Белого движения. Более того, эта политика усугубилась сотрудничеством руководства Белого движения с Верховным Советом Антанты, как и Германия, решившим воспользоваться катастрофой в Русском государстве и расчленить его в свою пользу. В силу этого развитие Белого движения подчинялось не столько логике борьбы за спасение страны, сколько логике интересов стран, оккупировавших значительные территории России. Эта несамостоятельность Белого движения, подчинение его стратегическим планам иноземных интервентов обрекли его на неуспех и поражение. Присутствие на Русской земле иностранных оккупантов изменило весь климат Гражданской войны, превратив большевистский режим в серьезную государственную силу, способную объединить вокруг себя массы русских людей, униженных иностранным вторжением.

В силу всего этого главное содержание военных действий во время Гражданской войны состояло не столько в борьбе красных и белых за власть в стране, сколько в стремлении западных держав расчленить и поработить Россию. Победить в войне и получить поддержку населения могла только та сила, которая на деле проявила себя как защитница страны от поработителей. Парадоксально, но факт – большевики, выступившие вначале как разрушители единства страны, стали собирателями ее территорий к естественным границам.

Чтобы сохранить власть в стране, большевики были вынуждены подчиниться геополитической инерции Российского государства. В течение столетий развития государственного механизма России были созданы оптимальные рубежи защиты от внешних посягательств. Такими естественными рубежами были границы Российской империи. Чтобы не потерять контроль над государством, большевики инерционно двигались к историческим границам страны. Дальнейшие события Гражданской войны показали правильность этого вывода.

Оккупация России войсками Антанты началась 6 марта 1918 года, с высадки англо-французских и американских войск на Русском Севере. Захватив Мурманск, западные оккупанты рассчитывали снабжать войска морским путем, создать здесь военные базы и двинуться отсюда в дальнейшее наступление. Официально это вторжение на русскую территорию преподносилось как «помощь со стороны Антанты для защиты края и Мурманской железной дороги от германских войск».

5 апреля 1918 года во Владивостоке Япония высаживает военный десант и оккупирует город. Спустя несколько часов такую же акцию совершают Великобритания, США, Франция, Канада, Италия. Действия их были согласованы заранее.

Главной ударной силой Антанты в России стал чехословацкий корпус, созданный еще Временным правительством из австро-венгерских военнопленных для использования его в войне против Германии[173]173
  Первоначальная инициатива создания этого корпуса принадлежала Царю.


[Закрыть]. В августе 1917 года корпус состоял из двух дивизий, запасной бригады и артиллерийского дивизиона общей численностью свыше 42 тыс. человек[174]174
  Веселы И. Чехи и словаки в революционной России 1917–1920 гг. М., 1965. С. 36–37.


[Закрыть]. На секретном совещании стран Антанты в Яссах (ноябрь 1917 года) представителю чехословацкого корпуса предложили план вооруженного выступления и захвата малороссийских губерний. 9 января 1918 года корпус был официально включен в состав французской армии и, таким образом, принят на содержание Антанты. В апреле 1918 года во французском посольстве в Москве состоялось совещание, на котором представители Антанты достигли соглашения о сроках выступления корпуса. Французский представитель при корпусе майор А. Гинэ сообщил чехословакам, что союзники решили в конце июля начать интервенцию и рассматривают чешский корпус вместе с прикомандированной к нему французской миссией в качестве авангарда войск Антанты. Для выполнения этой цели корпус получил значительные денежные средства, большие партии оружия и боеприпасов. Выступление корпуса предполагалось координировать с нарождающимся Белым движением. Общее руководство действиями чехословацкого корпуса и белых формирований, создаваемых на территории страны, осуществляла специальная миссия из представителей стран Антанты во главе с французским генералом масоном Жаненом. В первоначальные планы руководства Антанты входили захват Великой Сибирской железной дороги и осуществление контроля над наиболее важными районами Сибири и Поволжья. Дальнейшие планы Антанты состояли в том, чтобы установить контакт с англо-французскими войсками, действующими на Севере, и, объединившись, повести наступление на центральные районы России.

В мае – июне 1918 года чехословацкий корпус осуществляет захват ряда крупных городов на востоке страны. В руках Антанты оказываются Челябинск, Новониколаевск, Пенза, Сызрань, Уфа, Самара, Омск. При поддержке и согласии Антанты в захваченных районах формируются два белых правительства: 8 июня в Самаре – Комитет членов Учредительного собрания (Комуч), 23 июня в Омске – Временное сибирское правительство.

В начале июля Верховный Совет Антанты принял решение о расширении интервенции. 31 июля англичане захватили Онегу, а 2 августа Архангельск. В августе во Владивосток прибыли новые контингенты японских, английских и американских войск, численность которых в Сибири и на Дальнем Востоке превысила 150 тыс. В том же месяце английские войска оккупировали Туркестан и Закавказье, захватили нефтяные промыслы Баку.

В день вторжения английских войск в Архангельск произошел военный переворот под руководством капитана 2-го ранга Г.Е. Чаплина и образовано марионеточное Верховное управление Северной области во главе с масоном Н.В. Чайковским. У большевистской верхушки известия о событиях в Архангельске вызвали панику. Ленин был очень мрачен и не скрывал тревоги. По его мнению, «положение советской власти безнадежное»[175]175
  Борман A.A. Указ. соч. С. 138.


[Закрыть]. Большевики считали, что англичане сразу же в поездах двинутся дальше. Через несколько дней займут Вологду, а недели через две могут оказаться под Москвой. Первое время большевики не оказывали практически никакого сопротивления. Советские власти из Архангельска бежали в Вологду. Двинский речной «военный» флот ушел вверх по реке и расположился за Тотьмой. В связи с этими событиями Ленин приказал усилить террор. По его мнению, это надо было сделать для того, чтобы «буржуазия видела, как пролетарская власть умеет хлопать дверью перед своим уходом».

Северный фронт Белого движения, возглавляемый генералом Миллером, просуществовал с августа 1918-го по февраль 1920 года. Этот фронт имел важное стратегическое значение. Большевистский режим потерял контроль над обширными районами и был вынужден оттягивать на север часть сил, снимая их с других фронтов.

В строительстве Красной армии большевистский режим проявил бешеную активность. Прежде всего восстанавливается обязательная воинская повинность (отмененная в декабре 1917 года при разрушении царской армии). 9 июня на воинскую службу призываются пять возрастов на Волге, Урале и Сибири. В течение лета – осени 1918 года формируются армии Северного, Восточного, Южного и Западного фронтов. Советская республика объявляется военным лагерем. Высшим военным органом становится Революционный военный совет (Реввоенсовет), возглавляемый Л. Троцким. Ленин выдвигает требование создать трехмиллионную армию, и это требование исполняется неукоснительно.

В августе 1918 года Ленин снова прибегает к помощи Германии и договаривается об использовании немецких войск против Белой армии, возглавлявшейся тогда генералом Алексеевым.

Уже осенью 1918 года Красная армия добивается первых крупных успехов. В сентябре она выбивает белых из Казани, Симбирска и Елабуги. В октябре Красная армия разгромила чехословацкий корпус и армию Комуча в районе Самара – Кузнецк – Инза – Симбирск, а также белоказачьи войска Дутова под Орском.

Большевистское правительство умело использует противоречия и несогласованность действий между отдельными руководителями Белого движения.

Причиною неуспеха Деникина в 1918 году было его решение следовать указке Антанты и идти не на Царицын, как считали генералы Краснов, Алексеев и Врангель (чтобы соединиться с восточным антибольшевистским фронтом), а на Кубань – чтобы не допустить проникновения туда немецких войск. Эта уступка союзникам очень дорого обошлась Белому движению. Время было упущено, и Красная армия взяла инициативу в свои руки, по отдельности разбив белых сначала на востоке, а потом на юге.

После поражения Германии в Первой мировой войне (ноябрь 1918 года) наследниками ее оккупационной политики в России стали державы Антанты, продолжившие курс на расчленение Русского государства. 12 ноября 1918 года Генеральный штаб Главного командования армии стран Антанты подготовил документ, в котором согласовывался план общих действий в России после вывода оттуда немецких и австрийских войск. В этом же месяце происходит совещание руководителей военных сил Антанты и Белого движения. Представители Белого движения обращаются к Антанте с просьбой немедленно высадить войска в Одессе и Николаеве, занять Киев и Харьков, захватить войсками Антанты все районы, откуда выводились германо-австрийские войска[176]176
  Черная книга: Сборник статей и материалов. Харьков, 1918. С. 31–50.


[Закрыть]. О характере целей, которые преследовались державами Антанты, свидетельствует заявление Верховного главнокомандующего войсками этого агрессивного блока масона маршала Фоша, сделанное им правительствам союзных стран: «Если вы хотите подчинить своей власти бывшую Русскую Империю… вам нужно дать мне соответствующий приказ, особых трудностей нам не представится и вряд ли придется долго воевать. Несколько сот тысяч американцев, действуя совместно с добровольческими отрядами британских и французских армий, с помощью современных железных дорог могут легко захватить Москву»[177]177
  Черчилль У. Мировой кризис. М.; Л., 1936. С. 6.


[Закрыть]. Западные оккупанты мечтают о полном подчинении себе всей России. Английская газета «Таймс» писала в это время: «Пока Черное и Балтийское моря закрыты для нашего доступа – наша морская мощь не может оказывать влияния на будущее России. Сибирь и Мурманский полуостров – в лучшем случае неудобный черный ход, но когда Британский флот находится в Черном море – открыта парадная дверь…»[178]178
  Times. 1918. 1 Dec.


[Закрыть]. После поражения Турции страны Антанты получили возможность проводить свои военные суда через Босфор и Дарданеллы, а в турецких портах – создавать военные базы.

Именно через Черное море Антанта наращивает масштабы своей оккупации русских территорий: 23 ноября англо-французская эскадра захватывает Новороссийск, 25-го – Севастополь, 27-го – Одессу. Происходит постоянное увеличение численности оккупационных войск. 18 декабря в Одессу прибыли части 156-й французской дивизии и греческие военные отряды. Был захвачен практически весь Черноморский флот. Общая численность оккупационных войск западных стран на Юге России, по данным Антанты, к 15 февраля 1919 года достигала 130 тыс. человек. В Черном море крейсировал объединенный англо-французский флот, насчитывавший 12 линкоров, 10 крейсеров и 10 миноносцев. Оккупанты захватили почти все торговые суда русского Черноморского флота и использовали их для подвоза войск и их снабжения.