Текст книги "Василий Недайкаша. Агент под псевдонимом Жук"

Олег Ракитянский
Василий Недайкаша. Агент под псевдонимом «Жук»

© Ракитянский О.В., 2018

© ООО «ТД Алгоритм», 2018

В авторской редакции

Художник Е. Пикалова

Книга написана по материалам (неполным) оперативного дела № 7246 «Недайкаша Василий» Службы внешней разведки Украины, находящимся в открытом доступе (интернет: http://szru.gov.ua/index_ua/index.html%3Fp=5524.html. Приложение № 1).

События, о которых пойдёт речь, относятся к середине 30-х годов. В качестве главного героя в них представлен бывший начальник 1 секции 2-го разведывательного отдела Главного штаба Военного министерства Государственного центра (Правительства) Украинской Народной Республики в изгнании (ГШ ВМ ГЦ УНР) – НЕДАЙКАША Василий Денисович.

Недайкаша Василий Денисович

Василий Денисович родился в 1896 года в селе Глодоссы Херсонской (ныне Кировоградской) области Украины. В годы Первой мировой войны служил в царской армии, отличился в боях, дослужился до звания поручика. Весной 1918 года создал и возглавил в родном селе так называемый отряд «Вольного казачества», установивший самостоятельную власть в местной округе и не подчинявшийся Центральной Раде в Киеве. Спустя год, в июне 1919 года, со своими «вольными казаками» вступил в армию батьки Махно, а через 3 месяца перешёл в действующую армию Украинской Народной Республики и продолжил службу в 5-й Селянской дивизии.

Карта УНР 1919 год

В ноябре 1919 года по приказу генерала УНР Ю. Тютюнника вернулся в родное село и во главе отряда казаков организовывал крестьянские восстания против «белых» и «красных». В последующем руководил своим отрядом до 1921 года. После поражения «освободительного» рейда Ю. Тютюнника по территории Украины осенью 1921 года на протяжении нескольких лет находился на нелегальном положении и продолжал осуществлять различного рода криминальные (бандитские) «мероприятия» по борьбе с большевистской властью в районах Херсонской области.

В 1925 году поредевший отряд В. Недайкаши, преследуемый частями Красной армии (РККА), был вынужден бежать на территорию Польши. Вместе с Василием оказались за границей и два его брата – Пётро и Порфирий. Тогда же он попал в поле зрения разведывательной службы УНР, которую возглавлял полковник Н. Чеботарёв. Располагая значительным «боевым» прошлым, Недайкаша Василий согласился продолжить борьбу за «независимость» бывшей державы в рядах украинской разведки. С целью создания разведывательных резидентур и сколачивания очередных повстанческих банд в течение 1926 и 1928 годов переходил на территорию Украины. Тогда же предпринимал пытки по созданию антибольшевистского подполья в Одесской и Херсонских областях.

Справившись успешно с порученным делом, в 1929 году Недайкаша Василий был назначен помощником начальника разведки 2-го Отдела генерала В. Змиенко (земляка Недайкаши В.Д.). С этого времени он являлся первым заместителем В. Змиенко и в его отсутствие докладывал материалы деятельности разведки и контрразведки 2-го отдела (далее – 2-й Отдел) президенту УНР (головному атаману – Андрею Левицкому), а также 2-му отделу Главного штаба войска польского (разведывательному), выступавшему в роли куратора и спонсора украинской спецслужбы (далее – «Двуйка»).

О том, что правительство УНР во главе с С. Петлюрой, а после его убийства летом 1926 года в Париже – А. Левицким находится на содержании санационного (авторитарного, диктаторского) режима Ю. Пилсудского, знал ограниченный круг стран-соседей, но догадывались многие.

Змиенко Всеволод Ефимович

Так, в 1933 году Польша субсидировала правительство УНР на сумму 500 000 злотых в год. К примеру, некоторые статьи таких расходов: начальник Главного штаба ВМ УНР генерал В. Сальский получал 1500 злотых, В. Змиенко – 750 зл., В. Недайкаша – 550 зл., генерал П. Шандрук (руководитель 1-го отдела ГШ) – 650 зл.[1]1
  Для сравнения (1938 год): хлеб 1 кг стоил 30 грош (1 зл. = 100 грош), литр молока – 26 грош, 1 кг свинины – 1,50 зл. Среднемесячная заработная плата квалифицированного рабочего – 95 зл. Покупательная способность в 30-е годы стабильно повышалась. Никаких резких изменений цен не происходило.


[Закрыть]

Кроме этого, существовали различные закрытые статьи расходов на функционирование структур правительства УНР в изгнании. В частности, семья покойного головного атамана С. Петлюры ежемесячно получала 2000 франков (около 170 долларов)[2]2
  Отраслевой государственный архив Службы внешней разведки Украины, оперативное дело № 7246 т. 1, стр. 88. (далее – ГДА СЗРУ, справа № 7246, арк. 88).


[Закрыть].

Левицкий Андрей Николаевич

Понятно, что эти деньги беглым украинцам-петлюровцам надо было отрабатывать не только и не столько политическими, дипломатическими пассажами и реверансами. Для Польши тех лет наиболее приемлемой формой «благодарности» за пребывание на её территории правительства и десятков тысяч бывших интернированных солдат армии УНР было участие данного контингента в планировании очередного вооружённого похода на Украину в контексте общей подготовки стран Запада к войне с Советским Союзом. Значение Польши в этой подготовке было приоритетным. Поэтому правительство СССР и спецслужбы страны с середины 20-х годов рассматривали Польшу как главного противника на западном направлении.

В силу данного обстоятельства основная часть деятельности контрразведывательных и разведывательных подразделений аппарата ОГПУ (Объединённого государственного политического управления) СССР при СНК (Совете народных комиссаров – правительство) была сосредоточена на противодействии спецслужбам Польши, накопившим достаточный опыт разведывательной и диверсионной деятельности на территории Царской России и Советского Союза.

Карта Польши 20-30-х годов

Свои первые шаги будущие сотрудники и руководители «главного противника» начинали ещё в ноябре 1908 года, когда по итогам переговоров Ю. Пилсудского и начальника Учётного бюро (разведывательного) Генштаба Австро-Венгрии майора Ронге была достигнута договорённость о начале работы польских революционеров-экстремистов в интересах австро-венгерской разведки через возможности функционирующей агентурной сети под зашифрованным криптонимом «Конфидент-R», состоявшей из 15 представителей польского Союза боевых активистов (СБА – ZWC). Задачи, которые ставились перед поляками, касались, как правило, сбора разведывательной информации и материалов о потенциале русской армии в Польше и на Украине.

К 1913 году эта разведывательная сеть уже насчитывала около 250 человек. Ячейки «Конфидент» имелись во Львове, Кракове и Перемышле, откуда отдельные агенты командировались в Петроград, Москву, Одессу, Ригу, Киев и Вильно. Накануне Первой мировой войны сеть «Конфидент» имела только в российской столице 38 агентов. В сентябре 1914 года в связи с увеличением разведывательных запросов австрийского Генштаба и расширением агентурной сети Пилсудский принял решение о преобразовании ряда подпольных структур в Польскую национальную организацию (ПНО). С целью расширить свои оперативные и политические позиции среди воюющих сторон поляки установили контакт с разведывательными структурами Германии в надежде «отработать» будущую независимость страны в случае победы немцев в войне. В конечном итоге Пилсудский по главе с ПНО подписал соглашение о сотрудничестве с разведывательным отделом 9-й армии, которая вела боевые действия на территории Царства Польского, и стал на регулярной основе через имеющиеся неограниченные агентурные возможности снабжать немцев различной разведывательной информацией[3]3
  Польский крест советской контрразведки. Польская линия в работе ВЧК – НКВД. 1918—1939/ А.А. Зданович. – М.: Крафт+, 2017, с. 167.


[Закрыть].

Вскоре Пилсудский при содействии немцев (ставший к тому времени и немецким агентом) создал Партию польский социалистов, а структуру ПНО в сентябре 1914 года переоформил в Польскую организацию войсковую (ПОВ).

В отношении последней необходимо отметить, что её деятельность стала своего рода камнем преткновения для советских спецслужб 20—30-х годов так как, несмотря на все затраченные усилия по её ликвидации, даже после захвата гитлеровцами Польши в конце 1939 года агентурный аппарат ПОВ продолжал функционировать на территории Советского Союза в интересах польского правительства в изгнании. А вскоре был подчинён британской разведке, курировавшей своих союзников.

Как отмечает историк отечественных спецслужб А.А. Зданович: «…Деятельности польской разведки в СССР способствовал ряд обстоятельств.

Во-первых, наличие по обе стороны границы большого количества поляков.

Во-вторых, наличие разведывательной базы в лице поляков, проживающих в СССР, сплочённых на религиозной, националистической и культурной основе. Ориентировочно на территории СССР проживало в те годы (1920-е. – О.Р.) около 3 млн поляков (выделено. – О.Р.).

В-третьих, большое количество поляков имелось среди командного и политического состава РККА, работников партийных органов, в военной промышленности и даже в органах госбезопасности. Многие из них были допущены к сведениям, составляющим военную и государственную тайну. К примеру, на 1923 год 17% представителей высшего комсостава являлись поляками по национальности. И этот процент лишь ненамного изменился к середине 1930-х годов…»

Как видно, вербовочный потенциал среди 3 млн поляков в Советской России был огромен. Но только им польская разведывательная служба, представленная 2-м отделом Польского Генерального штаба, не ограничивалась. В развернувшейся многолетней схватке со спецслужбами СССР отдельная роль отводилась спецслужбам УНР, которые с 1926 года возглавил генерал В. Змиенко. Причиной такого решения поляков являлся не менее огромный вербовочный потенциал среди украинцев, которые в период с декабря 1917 года по ноябрь 1920 года являлись гражданами самостоятельного, независимого государства УНР, на территории которого проживало около 20 млн человек.

За эти четыре года «независимости» спецслужбы УНР приобрели значительный боевой опыт, наработали связи, отработали схемы взаимодействия с коллегами на Западе и, наряду с другими иностранными разведками, представляли серьезную угрозу безопасности молодой Советской республике.

К специальным структурам УНР следует отнести:

1. Разведывательное управление Главного управления Генерального штаба Армии УНР (с 18 марта 1918 года . В состав Управления входили отделы: общий, агентурный, контрразведывательный, полевой жандармерии и заграничный. С 11 апреля 1918 года, согласно приказу военного министра УНР, разведывательное подразделение получило статус отдела разведки 1-го генерал-квартирмейстерства[4]4
  З архівів ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. Науково-публіцистичний журнал. Видається з серпня 1994 року. Головний редактор Юрій Данилюк 1/2 1995. Стр. 337. (Центральний державний архів вищих органів влади та управління України (далее – ЦДАВО України) – Ф. 1078. – Оп. 2. – Спр. (дело) 70. – Арк. (страница) 62.)


[Закрыть].

2. С мая 1920 года в подчинении Разведывательного управления ГШ переводится Информационное бюро Корпуса жандармерии. Вскоре ИБ превратилось в главный рабочий орган разведки вооружённых сил УНР.

В его задачи входил круг вопросов, связанных с обеспечением агентурной разведки в иностранных государствах, проведение проукраинской агитации и пропаганды среди собственного населения и за пределами Украины, организация вооружённого сопротивления и диверсионной работы в тылу противника.

Структуры ИБ организовывали разведывательную и контрразведывательную деятельность в подразделениях Армии УНР[5]5
  Там же. Стр. 339. (ЦДАВО України. – Ф. 1092. – Оп. 2. – Спр. 339.– Арк. 3. Там же. – Ф. 1078. – Оп. 2. – Спр. 70. – Арк. 18.)


[Закрыть].

3. Департамент политический информации МВД УНР. С октября 1919 по апрель 1920 года (Государственная структура общей контрразведки УНР). ИБ обязана была предоставлять необходимую оперативную информацию ПД МВД для профилактики и предотвращения политических преступлений против режима[6]6
  Там же. Стр. 340. (ЦДАВО України. – Ф. 1092. – Оп. 2. – Спр. 339.– Арк. 3.)


[Закрыть].

4. Структуры военной разведки Украинской Галицкой армии (УГА), которые вошли в общую систему государственной безопасности после заключения Акта о воссоединении Западно-Украинской Народной Республики с УНР 22 января 1919 года (западноукраинские области УНР (ЗО УНР)).

Одновременно с ведением полевой разведки и контрразведки спецслужбы ЗО УНР организовывали резидентуры на оккупированных польской армией территориях Западной Украины. Так, в марте 1919 года польская контрразведка ликвидировала во Львове украинскую подпольную боевую организацию, которая насчитывала около 700 вооружённых членов. При этом был арестован и резидент разведки Л. Ганкевич[7]7
  Там же. Стр. 344. (Історія Українського війська. – Вінніпег, 1953. – С. 530. Карпинець І. 1 курінь 8 бригади УГА // Літопис Червоної Калини. – 1931. – Ч. 12. – С. 21.)


[Закрыть].

5. 2-й (разведывательный) отдел Партизанско-повстанческого штаба УНР под общим командованием генерала Ю.Ю. Тютюнника (март 1921 года – ноябрь 1921 года). В его компетенцию были отнесены вопросы организации разведки в приграничных районах УССР, переправка через границу агентуры, приём курьеров с советской стороны и т.д.

В указанных спецслужбах в той или иной мере проходил своё становление как оперативный работник и руководитель разведывательных резидентур и диверсионных отрядов В.Д. Недайкаша.

В начале 1928 года он окончательно вернулся в Польшу и, получив приглашение от начальника УНРовской разведки Змиенко Всеволода Ефимовича, возглавил 1-ю секцию (разведывательную).

С учётом имеющегося опыта и оставшихся многочисленных связей из числа односельчан и других бывших «петлюровцев» на Украине работа у В. Недайкаши приобрела разноплановый, масштабный характер, а главное – результативный. Используя давние, годами «наработанные» контакты, Василий Денисович смог создать несколько резидентур украинской разведки («петлюровской») на Украине в городах: Харьков (столица УССР до 1933 года), Киев, Умань, Одесса, Винница, Зиновьевск (ныне Кировоград) и т.д.

Среди таких источников преобладали агенты ГПУ, которых В. Недайкаша внедрил в госбезопасности УССР и которые активно работали в интересах петлюровцев, будучи «двойными» агентами, что не могло не вызвать подозрений со стороны руководства УНР в надёжности и достоверности добываемых ими сведений с Украины.

В 1930 году Василь Денисович создал и организовал (при полном контроле и материальном обеспечении со стороны польской «Двуйки») рейд двух диверсионных отрядов общей численностью 11 человек по территории приграничных районов УССР.

Диверсанты уничтожали урожай, советский и партийный актив на протяжении двух недель. Но под давлением превосходящих сил ГПУ ретировались обратно в Польшу[8]8
  А. Рукас. Він стояв на чолі військової розвідки УНР у міжвоєнний період: життя та діяльність сотника Василя Недайкаші. Стр. 15. (Польский военный архив, дело И.380.2.26 (CAW, sygn. arch. I.380.2.26.))


[Закрыть].

Получаемая все эти годы В. Недайкашей актуальная политическая, военная и социальная информация из Украины со временем от восхищения стала вызывать подозрение руководства УНР в плане источников происхождения. Дело в том, что о своих информаторах Василий Денисович никому ничего не рассказывал. Так же как и о том, чем конкретно он занимался в период 1921—1926 годов на территории УССР.

В конечном итоге подозрения, разбросанные завистниками и недоброжелателями В. Недайкаши, дали свои «всходы», и, окончательно скомпрометированный, в том числе и перед кураторами из «Двойки», в июле 1933 года Василь Денисович был отстранён от должности. Однако не только эти виртуальные подозрения прервали его служебную карьеру в разведке УНР.

Были вскрыты серьёзные недоработки в функционировании приграничных разведывательных пунктов, которые курировал В. Недайкаша. В погоне за количеством завербованных и переброшенных на Украину агентов и курьеров и, как следствие, выделяемого финансирования 2-й Отдел превысил лимиты расходов польских злотых, а взамен стал получать недостаточно подготовленный агентурный аппарат и не всегда качественную информацию и материалы из Украины.

Обиженный и униженный Василь Денисович решил «порвать» с УНР и поляками и в июле 1933 года выехал к своему брату Петру во Францию, где последний проживал в районе г. Бордо. Брат к тому времени взял в аренду ферму и пытался организовать личное хозяйство. Поэтому и Василь Денисович задался целью «уйти в землю» и забыть о своём разведывательном прошлом[9]9
  ГДА СЗРУ, ф. 1, спр. № 7246, т. 2, арк. 74—76.


[Закрыть].

Однако в разведку легко войти, но из неё трудно выйти.

И спустя полгода В.Д. Недайкаша вернулся на поле разведывательной битвы с хорошо знакомым ему главным оппонентом – разведкой Главного управления государственной безопасности Объединённого главного политического управления Народного комиссариата внутренних дел (ГУГБ ОГПУ НКВД) при Совете министров СССР.

3 января 1934 года, в 19 часов, в квартиру № 45 по адресу: Париж, 17 /Сюр Сен/, 4-й этаж, в которой с 23 декабря 1933 года временно проживал Василий Денисович (квартира принадлежала его брату – Порфирию), постучали. Открыв дверь, В. Недайкаша увидел неизвестного, средних лет мужчину, который на украинском языке представился как «Панас».

После разговора на общие темы «Панас» (сотрудник Парижской разведывательной резидентуры ГУГБ ОГПУ) напрямую сообщил Василию, что «…он имеет поручение от украинского правительства переговорить с ним по вопросу его работы в пользу Сов. Украины…»[10]10
  ГДА СЗРУ, ф. 1, спр. № 7246, т. 1, арк. 5—14.


[Закрыть]

Для понимания дальнейшего хода событий, цели и содержания установленных между «Панасом» и В. Недайкашей отношений приведём ответ Василия Денисовича, изложенный в рапорте на имя начальника 1-го отдела ГУГБ А.А. Слуцкого.

«…На поставленный вопрос Василий, которого будем в дальнейшем именовать “Жук”, дал следующий ответ: “Что касается представительства вашего от имени украинского правительства, это вам представитель Орёл-Орленко мог говорить Милоцкому и другим лицами, которых он вербовал, то же самое говорил Пражский ваш резидент Филоновичу, Приходько и др. Советовал бы вам отказаться от этого метода, когда вы хотите говорить с бывш. руководителем разведывательной работы на Украине. Я признаю за вами представительство Украинского правительства, но будет для меня лучше, если я буду иметь дело с таким представителем, начальником которого является Балицкий (председатель ГПУ (Главного политического управления, предшественник НКВД. – О.Р.) УССР) или Менжинский (Председатель ОГПУ СССР. – О.Р.).

С вами говорить согласен, так как окончательно порвал с УНРовцами. Что касается вашего ко мне похода через моего родственника Мелешко, я должен вам заявить, что вам не следовало бы надеяться на успех переговоров со мной. Моего же агента, который всё время работал у вас по моему заданию. Я и Змиенко хотели затеять с вами игру, но от этого отказались, так как выяснили, что мой родич о вашей затее рассказал также чешской разведке, с которой Мелешко также связан. Поэтому было решено от разработки вас отказаться…”

Как заявил Жук при первой встрече с “Панасом”, основная его работа заключалась в руководстве агентурной работой на территории Украины, и в течение трёх лет ему удалось создать агентурную сеть численность около 300 человек. Сюда входят перевербованные двойники и агенты, завербованные из числа перебежчиков. По мнению “Жука”, за последний год часть агентуры была изъята ГПУ больше по подозрению и меньше по прямым уликам…

Далее “Жук” говорит, что за последнее время уже начиная с марта месяца 1933 года он начал высказывать мнение о том, что УНР совершенно себя дискредитировала, работа же его и Змиенко идёт только на пользу поляков, в связи с чем поставил вопрос перед Змиенко об уходе с работы, что осуществил в конце июня 1933 года. Несмотря на уход от работы, с Змиенко сохранил самые лучшие взаимоотношения. При этом “Жук” показал “Панасу” последнее письмо Змиенки, в котором тот предлагает “Жуку” возвратиться на прежнюю работу в Варшаву, если он согласен, Левицкий напишет ему личное письмо. “Жук” сказал, что написал ответ с резким отказом…

Чеботарёв Николай Ефимович

На вопрос “Жуку”, что же он намерен был делать после оставления УНРовцев, ответил, что приехал во Францию с целью связаться с националистами и бороться совместно с ними против поляков и большевиков… В Париже три раза встречался с Бойковым (представитель Организации украинских националистов во главе Е. Коновальцем. – О.Р.). Имел с ним беседу по поводу польских агентов, находящихся в среде националистов. При этом назвал Сциборского, Сушка и Крушинского /наш агент Б-178/.

На вопрос “Жуку”, какими данными он располагает о причастности названных лиц к польской разведке, ответил, что ещё в бытность Сциборского и Сушко в Польше оба они были связаны с поляками. Сушко совместно с Чеботарёвым по заданию поляков убили полковника Ю. Отмарштайна (начальник Повстанческо-партизанского штаба армии УНР. Убит в мае 1922 года на Волыне. – О.Р.). Крушинский – один из близких друзей Чеботарёва, оба были самыми приближёнными лицами к Петлюре. В 1932 году Чеботарёв был в Париже, останавливался у Крушинского. Активность Крушинского, который был в стороне Парижских группировок до приезда Чеботарёва, “Жук” объясняет не чем иным, как работой по заданию Чеботарёва, то есть поляков…

Мы предлагаем ему сотрудничество с нами в полном объёме, для чего он должен нам рассказать всё о прошлой своей работе и восстановить прежнее положение в УНР и Змиенко. С нашей стороны мы обеспечиваем ему ежемесячное содержание, об этом нужно договориться отдельно, восстановить в правах его близких родственников на Украине и помочь им материально.

Эти наши предложения он согласился принять, за исключением того, что в Польшу он ни под каким видом не возвратится, а примет меры к тому, чтобы получить уполномочие Змиенко на Францию…»

Стиль изложения и грамматика текста сохранены в соответствии со справкой на объект дела оперативной разработки «Жук»[11]11
  Там же


[Закрыть].

Прежде чем перейти к анализу информации, изложенной в справке Слуцкому, необходимо вернуться к предыстории события на улице рю дю Вье Понт де Севр. А именно, каким образом В.Д. Недайкаша попал в поле зрения ОГПУ и стал объектом прямого вербовочного предложения?! Почему чекисты без дополнительной проверки, и установления предварительного контакта, и изучения объекта вербовки вышли на него «в лоб»? Судя по всему, у них были веские к тому основания и они были убеждены, что В.Д. Недайкаша не заявит о них в полицию.

О том, что существует некий Недайкаша Василий, местный атаман села Глодоссы, в ГПУ узнали где-то с 1926 года. После того как Василь «ушёл» в Польшу, своих оставшихся «козаков» он рассредоточил в населённых пунктах Одесской и Херсонской области с заданием продолжать «освободительную» борьбу за Украину в форме сбора разведывательной информации и материалов, а также проведения антисоветской пропаганды. В 1929 году органы ГПУ УССР частично ликвидировали эту агентурную сеть 2-го Отдела ГШ УНР, но большая часть осталась на свободе и продолжила свою деятельность. Тогда же была получена информация, что В. Недайкаша, являясь одним из руководителей разведки УНР, активно использует своих «козаков», засылая их через границу на территорию Украины с разведывательными заданиями.

В отношении выявленных и подозреваемых агентов УНР в 1930 году секретным отделом Управления ГПУ по Одесской области было заведено дело оперативной проверки «Козаки-разбойники» (для сведения: начальник отдела – И. Леплевский, будущий народный комиссар НКВД Украины в 1937—1938).

По делу проходило 26 активных участников агентурной сети УНР, из которых 19 человек находились в Польше и готовились В. Недайкашей к переброске на Украину.

Израиль Моисеевич Леплевский, народный комиссар внутренних дел УССР – депутат Совета Союза от Одесского – Ворошиловского избир. округа (Одесская область, УССР)

В частности, один из них, Чуйко Иван, уроженец с. Глодоссы, в течение трех месяцев совместно со 2-м Отделом В. Змиенко и польской «Двуйкой» готовился к совершению террористического акта в отношении С.В. Косиора. (С 1928 по 1937 годы – 1-й секретарь ВКП(б)У. По происхождению – поляк. Для справки. 13 января 2010 года Апелляционный суд г. Киева признал Косиора одним из организаторов «геноцида на Украине в 1932—1933 годах».)

Со слов В. Недайкаши: «…Как-то Змиенко меня попросил дать характеристику Матвейчуку Ивану (настоящая фамилия ЧУЙКО Иван). Я дал: лет 32, в Польше с 1928 года, курьер-разведчик, фанатик-украинец. Тогда Змиенко рассказал, что с ведома поляков он в течение 3 месяцев готовится к теракту на Постышева… Выбор пал на Матвейчука. Последний прошёл школу стрельбы из револьвера и метанию гранат и уже готов к отправке в союз. Однако, когда Змиенко поставил в известность поляков, что Матвейчук готов, они предложили ему немного повременить. Змиенко этим недоволен. Он решил перебросить Матвейчука без ведома поляков на свой страх и риск. Переход границы планируется в районе г. Острог. Пробраться предстоит в Донбасс. Устроиться на шахте в качестве рабочего. Оттуда вернуться в Киев и на месте самому проявить инициативу… Он смертник, но готов убить Постышева или Косиора…»[12]12
  ГДА СЗРУ, ф. 1, спр. № 7246, т. 1, арк. 255. (Приложение № 2).


[Закрыть]

Информацию, подтверждающую руководящую роль В. Недайкаши в организации разведывательной деятельности УНР на территории Украины, ОГПУ получило и от своего заграничного агента Б-178 (Крушинского), находящегося во Франции и активно участвующего в жизни украинских эмигрантов, входящих в недавно созданную организацию украинских националистов. Он же, скорее всего, сообщил также, что в результате травли Василия, прежде всего со стороны Н.Е. Чеботарёва, а также присвоения в корыстных целях польских денег, выделяемых на проведение разведывательной работы через переправочные, пограничные пункты, В. Недайкаша был вынужден уволиться из 2-го Отдела и выехать к своему брату во Францию.

Надо признать, что последнее обвинение было достаточно серьёзным и могло повлечь за собой привлечение Василия к административной, а впоследствии и к уголовной ответственности польскими властями. Поэтому В. Змиенко, как мы считаем, и рекомендовал В. Недайкаше покинуть Польшу и переждать назревающий скандал у своих братьев. Возможно, побочно, с целью конспирации его увольнения и отъезда во Францию во 2-м Отделе была запущена легенда о якобы данном ему поручении внедриться в круги ОУН (Организация украинских националистов), которая к тому времени стала набирать популярность среди украинских эмигрантов в Европе.

ОУН была создана в феврале 1929 года по инициативе германской разведки Абвер, и во главе её поставлен австрийский, а затем и немецкий агент Коновалец Евгений Михайлович. Так как к 1930 году отношения между Германией и Польшей достигли своего пика в политическом противостоянии, грозящим перерасти в вооружённый конфликт между государствами, прежде всего по проблемам спорных территорий (Верхняя Силезия и Данцигский коридор), Германия вынашивала планы по дестабилизации районов Галиции и, таким образом, ослаблении Польши путём внутренней нестабильности. То есть перед ОУН были поставлены конкретные задачи по подготовке и, в случае начала военных действий между странами, организации вооружённого восстания в восточном регионе Польши (Кресы всходни) с последующим отделением и образованием так называемого Украинского государства по примеру Западно-Украинской Народной Республики, существовавшей с ноября 1918 года по март 1923 года.

Однако лидеры ОУН не могли не знать, кто такой В.Д. Недайкаша и что 2-й Отдел ГШ УНР является своего рода подразделением польской разведки. Поэтому о членстве Василия в ОУН не могло быть и речи. Наоборот, он должен был стать объектом заинтересованности её службы безопасности как возможный источник ценной разведывательной информации о структуре и функционировании потенциального противника (поляков) и национального политического оппонента – «петлюровцев» (УНР).

В то же время В.Д. Недайкаша, находясь полгода во Франции и контактируя с некоторыми представителями ОУН, не стремился к развитию делового сотрудничества с ними и даже игнорировал их новогодние политические мероприятия. По этой причине легенда о его планах по интегрированию в эту структуру не может быть воспринята убедительно в качестве таковой.

Нахождение во Франции В. Недайкаши вызвало закономерный интерес со стороны ОГПУ, и не использовать контакт с ним для получения важной информации о потенциальном противнике (2-й Отдел ГШ УНР) было бы явной оплошностью. Вот почему без всякой предварительной проверки объекта на основе информации агента Б-178 и был осуществлён выход и прямое предложение о сотрудничестве.

По ходу встречи «Жук» довольно откровенно поставил в известность нашего оперативного работника, что осведомлён о методике работы ОГПУ (в форме прямого предложения о помощи Украине от имени правительства республики)[13]13
  Необходимо отметить, что столь распространённая практика привлечения эмигрантов проводилась не только в отношении украинцев, но и в отношении бывших граждан Российской империи других национальностей. Что касается украинцев, то таким образом были возвращены на родину: Винниченко (бывший премьер УНР, Грушевский – бывший президент УНР и т.д.). Многие согласились работать на ОГПУ без возвращения на Украину. Вместе с тем данный канал репатриации был использован иностранными спецслужбами для переправки в СССР сотен своих агентов, которые со временем «разбрелись» по стране и легализовались под различными «личинами». Репрессии 1937—1939-х годов ликвидировали определённое количество такого рода «возвращенцев», но не всех, что в принципе было не под силу НКВД.


[Закрыть], и тут же сообщил, что знает о подобных предложениях, сделанных сотрудникам 2-го Отдела и агентуре. В доказательство своих слов указал как на агента ОГПУ Орла-Орленко, который пытался вербовать агента Недайкаши – Милоцкого, о том, как сотрудник ОГПУ в Праге пытался завербовать агентов Филоновича и Приходько, о том, как родственник «Жука» – агент ОГПУ Мелешко – предлагал В. Недайкаше «помочь» Украине! В свою очередь «Жук» вместе со Змиенко решили перевербовать Мелешко и подставить его под ОГПУ. Со временем затеять оперативную игру и наладить канал поставки дезинформационных материалов или же после ряда конспиративных контактов с сотрудником Варшавской резидентуры ОГПУ выявить возможную сеть советской разведки в столице и на очередной встрече взять его с поличным. А учитывая конфронтационный характер советско-польских отношений того времени, устроить очередной антисоветский демарш с обвинениями в подрывной деятельности «русских» против независимой Польши.

Однако от последнего варианта игры с ОГПУ В. Змиенко и «Жук» отказались, так как Мелешко был разоблачён как агент чешской разведки и вероятная оперативная комбинация по компрометации чекистов в Польше не воплотилась бы в планируемый замысел. А указание «Жука» на наличие агента ОГПУ в Варшаве (Загорожский) вообще можно расценить как открытое предложение о сотрудничестве на финансовой основе.

Изложенное позволяет сделать предварительное заключение: «Жук» действительно прекратил рабочие контакты со своими бывшими «коллегами» и в первую очередь с «Двуйкой», так как разочаровался в идеалах борьбы за независимость Украины под красно-белым, польским орлом. С этой позиции выход советской разведки на вербовку «в лоб» В.Д. Недайкаши был правильным. В этом убеждает и та, мягко говоря, «откровенность», допущенная «Жуком» в расшифровке агентуры 2-го Отдела «первому встречному» советскому разведчику в далёкой Франции.

Проявленная «откровенность» в уголовном кодексе любого государства квалифицируется как государственная измена! И «Жук» не мог об этом не знать хотя бы на примере своей агентуры: Филоновича, Приходько и т.д., которые в подобных случаях тут же сообщали о «вербовочных подходах» со стороны ОГПУ. Однако он сознательно пошёл на предательство, так как считал, что с УНР его большие ничего не связывает, а финансовые проблемы начала новой жизни вынуждают продавать секреты, большинство из которых таковыми уже не являются.

Уточним – второе предательство!

Первым предательством был факт выдачи ОУН фамилии агентов польской разведки, активных членов этой организации: Н. Сциборского (главный идеолог ОУН, разработчик первой конституции «будущего украинского государства», первый заместитель Е. Коновальца и А. Мельника), Р. Сушка (военного деятеля ОУН) и Крушинского (деятель ОУН во Франции)[14]14
  ОУНовец Козий 20 августа 1941 года на одной из улиц г. Житомир (Украина) смертельно ранил в спину Н. Сциборского, который через несколько часов скончался. Роман Сушко занимался вопросами функционирования 14-й дивизии СС «Галиция» и был убит неизвестными весной 1944 года во Львове.


[Закрыть].

Каковы мотивы предательства В. Недайкаши?!

Мы в праве допустить основной – собственная реабилитация перед членами ОУН за свою службу польской «Двуйке», которая рассматривалась оуновцами в качестве главного врага «украинского народа»[15]15
  Известно, что создание и последующая деятельность ОУН представлялась её руководителями в качестве единственного политического движения за границей, ставящей своей целью воссоздание украинской государственности. Однако, не имея никаких моральных и фактических прав на данный «лозунг», деятели ОУН принципиально не признавали единственного правопреемника на эту роль – ГЦ УНР во главе с президентом А. Левицким (бывших «петлюровцев»). К этому следует добавить, что именно последний президент УНР в изгнании Н. Плавьюк 22 августа 1992 года передал грамоту Государственного центра УНР Президенту Украины Кравчуку Л. Это означало, что украинское независимое государство, провозглашённое 24 августа 1991 года, продолжает государственно-национальные традиции УНР и является правопреемницей Украинской Народной Республики. http://www.istpravda.com.ua/videos/2012/01/22/69657/
  Из этого следует, что ОУН (в 30-е годы) никто не уполномочивал представлять интересы народа Украины. К тому же сам народ Украины в границах до 1939 года и не знал о существовании самопровозглашённой некой «освободительнице» – ОУН, не в пример УНР Симона Петлюры, которых помнило и ценило значительное количество населения.


[Закрыть]. В ответ – гарантии беспроблемного проживания во Франции, «мирного сосуществования» с местной украинской диаспорой и в перспективе – возможное участие в работе некоторых национальных, общественных структур.