Текст книги "Космический наблюдатель"

Глава 14

Время, однако, сработало не в нашу пользу. Через два дня некто захватил мою дочь, возвращавшуюся с тренировки из гимнастического зала. Мы не особенно беспокоились, зная, что после тренировки она частенько заходит по дороге к своей подружке по институту и как они садятся разговаривать, так могут говорить сутками, прерываясь на то, чтобы вкусненько покушать или попить кофе.

К ночи мы забеспокоились и начали обзванивать всех знакомых до тех пор, пока нам не позвонили и не сообщили, что дочь находится у них. Кто, это сразу выяснилось, когда было выдвинуто требование отдать машину и квартиру за разбитую машину. Кочкари.

Я попросил дать трубку дочери, и сказал ей, чтобы она увеличила поле и ни о чем не беспокоилась, я ее найду очень быстро. Похитителям я передал, что даю им два часа на то, чтобы доставить дочь домой, в противном случае господин Кочкин будет очень сильно сожалеть о том, что он взял на работу таких дураков. И повесил трубку.

Повторный звонок через несколько секунд был выдержан в том же духе, как это принято делать в случае похищения: ты, козел, да мы сейчас твою дочь на куски резать будем и все подобное в этом же стиле. Конечно, это неприятно и дико для любого человека, в том числе и для меня, знающего, что мой ребенок надежно защищен прибором, который никто не может снять, и никто не может добраться до него, кроме хозяина. Характерно, что чем больше усилие, прилагается для преодоления поля, тем более сильное ответное действие поля по третьему закону Ньютона.

Первый удар нанес не я. Кто-то нанес по группировке г-на Кочкина удар, который развязывал руки даже тем сотрудникам милиции, которые от него зависели или были чем-то обязаны. Я сразу связался с майором Ефимовым, сообщил ему о происшествии, пересказал содержание разговора с похитителями и попросил привезти прибор для обнаружения излучения от электронной аппаратуры.

Приборы Орсио, создавая защитное поле, должны излучать и электромагнитные волны. Следовательно, они могут быть обнаружены и найден источник излучения.

Пока Ефимов принимает меры, необходимо более внимательно осмотреть имеющийся у меня прибор: может быть, я не полностью его изучил и не освоил функции, которые мне могли бы пригодиться в последующем.

В межсезонье, то есть в период смены профессий, когда старая работа кончилась, а новая еще не намечалась, я, от нечего делать, стал разбирать и собирать старые часы. Купил часовые лупы, отвертки. И, странное дело, никогда не бравший в руки часов, я разобрал и собрал собственные часы. И они пошли. Пошли и старые часы жены. Некоторые, правда, ходить отказывались, но, главное, был результат и полезное время провождение.

Вооружившись часовой лупой, я снова начал внимательно осматривать прибор. Когда сильно волнуешься, лучше заняться каким-то делом, требующим сосредоточения внимания. Рассмотрение привычных предметов под сильным увеличением всегда приносит знание ранее неизвестных деталей. Вы увидите, что стекло сильно поцарапано, заводная головка стирается и еле-еле держится на штоке, нержавеющий корпус начинает подтачиваться ржавчиной, а браслет не сегодня, так завтра преподнесет сюрприз.

Осмотр моих часов тоже преподнес сюрприз. Оказывается, что кнопка номер один поделена черточками на три части. Кнопку номер один нажал Орсио в качестве закрепления моей вербовки информатором Вселенной. И я нажимал ее, когда надо было высветить показание часов на табло. Я начал экспериментировать, нажимал то сильнее, то слабее, но результат был такой, как всегда – высвечивалось показание часов. Тогда я нажал, как на компьютере, когда надо открыть файл, два раза подряд. Засветилось табло, в центре светилась красная точка, от которой отходили два расходящихся луча с номерами два и три и цифрами. Луч номер три показывал цифру четыре. Луч номер два показывал цифру четыре тысячи шестьсот восемьдесят два. Внезапно луч номер три начал изменять направление, а цифра уменьшаться до единицы, показывая в сторону вошедшей в комнату жены. Я попросил жену пройти в соседнюю комнату. Луч начал показывать в ту сторону, куда пошла жена, а цифра стала увеличиваться на то количество метров, которое было между нами. Позвав к себе жену, я включил ее прибор. Луч номер один показывал на меня и расстояние один метр. Луч номер два показывал в ту же сторону, что и на моем приборе и такое же расстояние. Понятно. Наша дочь находилась от нас в четырех с половиной километрах в известном нам направлении. Это облегчит наши с Ефимовым поиски.

Снова я нажал кнопку номер один три раза подряд и услышал знакомый голос Орсио:

– Здравствуйте Александр, я надеюсь, что у вас не возникло сильно больших проблем или это просто ваше природное любопытство изучать все, что находится вокруг вас?

Я коротко сообщил Орсио о том, что произошло.

– Ну, это не так страшно, я думаю, что вы прекрасно разберетесь с этой проблемой и постараетесь, чтобы они возникали как можно реже. Вы у нас остались один. Два прибора, о которых я уже говорил, мы изъяли. К этому способу вы можете прибегать только в крайнем случае, так как службы радиослежения могут зафиксировать наш радиоконтакт. Расшифровать его они не смогут, но зачем давать возможность пеленга источника на Земле. До свидания.

Я и сам понимал, что времени для пеленгации разговора недостаточно. Сначала надо зафиксировать разговор. Затем связаться со станцией слежения в другом районе, чтобы она взяла один пеленг. Другая станция должна взять второй пеленг. И при пересечении пеленгов можно определить источник сигнала.

Я продолжал экспериментировать. При включенном табло я нажал на кнопку номер три, в обычных условиях уменьшающих размер защитного поля. Сразу же пришла из кухни жена и сообщила, что на ее часах, что-то «пискнуло». Включив табло ее часов, я увидел, что луч номер один, то есть мой, пульсирует. Я снова нажал кнопку номер один на ее часах. Луч номер один перестал пульсировать. Поднеся руку с часами ко рту, я позвал жену. Она услышала и ответила мне. Звук не сильный, но при поднесении аппарата к уху слышно прекрасно. Неплохо, что Орсио устроил нам связь в пределах моей семьи и в пределах всей вселенной. Мобильники, за которые платить не надо, и батарейки, которые «не сдохнут» в самый неподходящий момент. В связи всегда так. При проверке связь работает безукоризненно, но с возникновением обстановки все перестает работать.

Глава 15

Как бы то ни было, но настала пора решительных действий. Речь идет о судьбе моей дочери. Вступает в действие отцовский закон, перед которым нет никаких авторитетов. Пусть кто-то попробует встать на пути отца, идущего спасать свою дочь.

По идее, надо предупредить Ефимова, а это значит, что в дело будут вовлечены официальные сотрудники министерства внутренних дел, составляться и утверждаться планы мероприятий, запрашиваться санкции прокуратуры, у меня будут выясняться необходимые детали дел и т. п. А это в мои планы не входит.

У меня есть прибор-указатель расстояния, есть средства защиты и нападения в виде силового поля, и я один в состоянии решить задачу.

Полный решимости, держа перед собой руку с часами, я пошел по улице. Внезапно я увидел, что расстояние до объекта номер три – дочери стало стремительно сокращаться. Так и есть, прибор, когда в нем возникла необходимость, стал зашкаливать. Техника есть техника, даже инопланетная. Ругая всё, что приходило на ум, я шел вперед до тех пор, пока не услышал голоса своей дочери:

– Папуля, привет!

Я поднял глаза и увидел ее. А дочь не могла остановиться, рассказывая о том, как ее освободили. Внезапно в квартиру, где она находилась под охраной мордоворотов, обещавших резать ее на куски, ворвались несколько человек, которые профессионально сбили с ног охранников, вырубив их приемами борьбы, напоминавшей карате. При попытке увлечь мою дочь с собой, она включила защитное поле, легкими ударами заставила держаться неожиданных освободителей на расстоянии, и пошла домой.

Вдруг дочь прервала свой рассказ, внимательно смотря на что-то, находящееся за моей спиной. Повернувшись, я увидел сравнительно высокого, достаточного молодого на вид, симпатичного и хорошо одетого человека, который сказал:

– Здравствуйте, Александр Петрович. Называйте меня просто «Кесарь». Удивительные способности вашей дочери меня очень заинтересовали, и я хотел поговорить с вами по вопросам, которые будут интересны нам обоим.

Теперь я увидел, что «Кесарь» стал внимательно смотреть на то, что находится за моей спиной. Повернувшись, я увидел Ефимова.

– Ну что же, уважаемые, давайте знакомиться, – сказал он. – С Александром Петровичем мы уже знакомы, а вас, уважаемый, я искал давно. Думаю, что нам надо встретиться втроем, чтобы обсудить вопросы, касающиеся нашего дальнейшего выживания.

Осторожно, в готовности к немедленным действиям, Ефимов и «Кесарь» подошли ближе, внимательно посмотрели друг на друга, а затем пожали руки.

Повернувшись к дочери, я увидел какого-то человека с пистолетом, готового стрелять в нас. Обняв дочь, я развернул ее, встав спиной к киллеру. Раздалось несколько выстрелов, я почувствовал слабые толчки в спину и услышал два выстрела, прозвучавшие практически одновременно. Посмотрев друг на друга, Ефимов и «Кесарь» убрали пистолеты Макарова в кобуры под пиджаками.

Подойдя к лежащему человеку на тротуаре человеку с пистолетом, мы обнаружили в его груди два входных пулевых отверстия. Майор Ефимов, посмотрев на нас, достал свой пистолет и выстрелил в воздух еще раз:

– Будем считать, что я стрелял два раза. Сравнительный анализ пуль делать не будут, так как есть свидетели, что мои действия были направлены на защиту жизни нескольких человек. Надо найти и выкинуть лишнюю гильзу.

Ефимов и «Кесарь» нашли места, куда отлетели гильзы от «Макаровых», сравнили их и «кесаревскую» закинули в решетку противоливневой канализации.

Подошедшая дочь протянула мне на ладони три сплющенные пистолетные пули типа «парабеллум».

– Спасибо, Петрович, – сказал Ефимов. – Если бы не ты, то два трупа не смогли бы тебя поблагодарить и посидеть за здравие в каком-нибудь тихом и уютном месте. Мы не будем выпытывать, что все это значит. Если нужно, то ты поделишься с нами своими знаниями. Но вместе мы попробуем изменить что-то в том мире, в котором мы живем. Лады?

Ефимов по телефону-автомату доложил о случившемся своему начальнику, и мы трое условились о месте и времени встречи. Нам еще предстояло вершить серьезные дела. А «Кесарю» предложили уйти, не дожидаясь прибытия оперативной группы. Остались только мы с дочерью, как свидетели нападения на нас киллера и действий майора Ефимова.

Естественно, пули из пистолета киллера найдены не будут. Зачем кому-то знать, что моя спина крепче бетонной стенки. Да и с поиском антибандитской группировки есть некоторые «затруднения».

Глава 16

Захват моей дочери в заложники, естественно привлек внимание к моей семье как правоохранительных органов, ну и название придумали себе, лучше не бывает, и криминальных структур.

Если кто-то знает отличия органов от структур, то помалкивает, потому что даже в правоохранительных органах есть люди, которые не надевают формы, так и в криминальных структурах есть люди, которые не щеголяют уголовными наколками.

Кто из них для меня, да и вообще для любого нормального человека, опаснее, не знает никто. Вероятно, опаснее для меня государство, которое пестует этих людей, одних в органах, других в зонах.

О том, что государство опаснее криминала, может свидетельствовать тот факт, что государственный банк – Сбербанк – ограбил в один присест все население России.

Сейчас банки с жиру бесятся, унитазы только золотом не отделывают, устраивают выставки дорогих художественных полотен, строят сказочные дворцы и сады Семирамиды, но долги людям отдавать не собираются. А почему? Государству это по барабану, поэтому и банкам это тоже по барабану.

Вот поэтому и мне это не по барабану. Как у Чапаева: белые придут – грабют, красные придут – тоже, однако… Ой, чувствует у меня душа, что придется мне по этому государству, или по его лучшим представителям шандарахнуть так, чтобы у них навсегда отпала охота даже в мою сторону смотреть. А это значит – входить в противоречие с государством. Как хорошо жить, когда до тебя никому нет дела, и тебе тоже дела нет.

Очень жаль, что до сегодняшнего дня сохраняется неофициальное определение «криминальное государство».

Правоохранительные органы охраняют права элиты, а элита состоит из…, не будем уточнять, из кого. И что получается? А то и получается, что простой человек вообще беззащитен перед законом.

Это страшно, когда закон направлен против человека. Криминал тоже человеки, но это небольшая часть человеков. Законники тоже человеки. И их тоже немного. Примерно столько же, сколько и криминала. А крайними оказываются простые человеки, не относящиеся ни к тем, ни к другим.

Идет необъявленная война, но кого с кем, не известно. И каждый участвует в этой войне. Осознанно или неосознанно. Опосредованно (с оружием в руках) или неопосредованно (подумаешь, телефонный звоночек). И нельзя остаться в стороне.

Самое лучшее – это жизнь в мире и согласии со всеми. Но такое возможно только в раю, если он есть. Даже в раю кто-то будет недоволен системой распределения всеобщих благ, обязательно кто-то кому-то позавидует, кто-то у кого-то что-то позаимствует или объявит это своим.

На уровне простого человека – это правонарушение и в дело вступают законники.

На уровне непростого человека – это экономическая стратегия, предприимчивость, слияния и приватизация; сюда уже подтягивается криминал, правительственные структуры и все, у кого есть большие кружки и кто в состоянии подоить вновь создавшуюся дойную корову, выскочившую из общественного стада.

От общего перейдем к частностям. А конкретно, ко мне. Сам я простой человек, но то, что есть у меня, выводит меня из разряда простых человеков, но не вводит никуда. Я сам по себе.

Новые знакомые.

Ефимов. Сотрудник правоохранительных органов, мент, но выходец из госбезопасности. Относится к законникам, но генетически привязан к тем, кто неподкупен и защищает высшие интересы государства. Чекисты всегда подобны собакам: служат верно, на совесть, абсолютное большинство честнейшие люди, но хозяева их бьют, как собак, за малейшую провинность. Вы видели собаку, которую хозяин бьет? Хозяин зверь, в глазах собаки умоляющая слеза, чувствует, что хозяин может забить ее до смерти, а она все равно жмется к ноге хозяина, ну не может она по-другому – укусить или огрызнуться и сказать:

– Не сметь! Я больше тебя работаю и больше тебя рискую, чтобы сносить подобное ко мне отношение.

Это только в чекистских снах может присниться. В стране, где права человека на самом последнем месте в перечне всех общечеловеческих ценностей, и не такое может быть.

«Кесарь». Этого я вообще не знаю. То, что к нему Ефимов неплохо относится, не говорит ни о чем. И то, что он одну пулю взял на себя, может говорить только о далеко идущих планах в отношении «Кесаря». По виду, интеллигент, но у нас интеллигенты с пистолетами в булочную не ходят, как говаривал один старорежимный управдом. Следовательно, «Кесарь» определенно связан с криминалом. Может быть, с «чистым» криминалом, в белых перчатках.

Все-таки в мире нет таких стран, как Россия, которая выдающаяся по всем статьям, это я, как истинный патриот, кому больно за Россию, говорю. Только у нас есть «чистый» и «грязный» криминал. Хотя, это во мне гордость великорусская говорит, в других странах тоже не все гладко, но в меньших размерах. Нам бы тоже как-то эти размеры уменьшить, тогда в сравнении с другими странами по количеству преступлений на душу населения мы были бы в последних строчках мирового рейтинга, что само по себе одновременно поднимало бы нас вверх в мировых рейтингах самых безопасных для человека стран мира. Во как!

Получается, что «Кесарь» как-то выходит на верхи, но по линии, сильно не замазанной криминалом (немножко беременные). И как ни крути, все равно вокруг меня крутится все общество: чистые и нечистые, законники и незаконники, простые и непростые люди. Вакуума не получается. Даже в космосе инопланетяне к множеству своих, неведомых нам проблем, присоединяют наши, создавая себе такую сильную головную боль, что с течением времени они должны сказать себе:

– А на кой хрен нам все это надо? – плюнуть в черную дыру, улететь к себе и выращивать красные огурцы и синие помидоры.

Так что, хоть круть верть, хоть верть круть, без драки дело не обойдется. Приготовься, уважаемый Орсио, почесать кулаки о российскую действительность.

Первый закон борьбы «самбо» говорит о том, что любой борец, противостоящий более сильному и многочисленному противнику, должен уметь хорошо бегать. Так же он должен быть постоянно готовым очень сильно треснуть в нос вырвавшегося вперед преследователя так, чтобы чуть отставшие преследователи задумались, а они не слишком ли быстро бегут и стоит ли игра свороченного набок носа.

Поэтому, ничего сейчас я загадывать не буду, положимся на русский «авось», но и сами плошать, то есть давать себя в обиду, не будем.

Глава 17

Встреча прошла на даче одного из знакомых Ефимова. Получилась этакая холостяцкая вечеринка с шашлыками и водкой. Сейчас настали немного другие времена и не было дефицита на раскладные мангалы и хороший древесный уголь, который бойко разгорелся на небольшом ветерке и огласил всю округу стойким запахом, который вы всегда встретите в урочище Алатоо в городе Алма-Ате.

Что-то они между собой уже обсуждали и держались внешне вроде бы и не вместе, но, чувствовалось, что у них есть какая-то общность. Я сразу понял, что на встрече мне будет сделано какое важное предложение.

Что такое важное может быть в жизни человека? Например, создание семьи. Рождение ребенка. Выбор основной профессии. Остальное во Вселенских масштабах такое все мелкое, что об этом и говорить как-то стыдно.

Что может сделать человек, обладающий минимумом власти и влияния? Вы правильно думаете: посадить овощи на даче и осенью их собрать и законсервировать.

Совершить террористический акт, чтобы привлечь к себе внимание? Таких людей надо сразу изолировать от общества и не для лечения. Нерона, сжегшего Рим, тоже бы изолировали от общества, но он тогда руководил всем обществом, и поэтому ему все сошло с рук.

Сколько слышишь сообщений о террактах то тут, то там. Что, они что-то решают? Решают. Их главная цель возбудить всеобщую ненависть к единоверцам террористов, вынудить нормальных людей принять меры для защиты от террора, а вот тут-то и возникает проблема в том, что защита от террора ущемляет единоверцев террористов. Ай, мы бедные, ай, пожалейте нас, ай, на нас все напали. И сразу находятся сердобольные люди, начинающие защищать террористов. Получается, что террористы находятся в выигрыше и, чем больше терактов они совершают, тем больше они получают сочувствия. Психологи пытаются объяснить этот парадокс, но еврочеловеки объявляют эти объяснения политически нетолерантными.

Маркс говорил – капитализм создает своих могильщиков.

Я говорю – демократы пестуют своих убийц.

Что мои новые знакомые могут предложить мне? Уничтожить кого-то из главарей организованной преступности в криминальной или в правительственной среде?

Одним нераскрытым убийством будет больше. На место убитого придет свежий кандидат, который вряд ли будет лучше прежнего.

Кто-то из религиозных деятелей говорил, что если убийцу казнить, то его место сразу займет другой убийца. А если убийца сидит пожизненно в тюрьме, то место убийцы никто не займет, он изолирован и одним убийцей для общества меньше. По-своему он прав.

Как я и предполагал, предложение оказалось робингудовским, но с ликвидацией преступников. Я категорически выступил против. Что толку от пролития крови? Нужно, чтобы это сделал закон, чтобы это видели люди, чтобы власть была вынуждена принимать решительные меры, хотя ей этого совершенно не хочется, иначе народное возмущение сметет любого любимца публики, даже того, кто хочет совершить хадж к Индийскому океану для массовой стирки портянок.

Я предложил следующий вариант. Мы собираем информацию о совершенных преступлениях, фактах коррупции с доказательствами и рассылаем их в средства массовой информации, как в России, так и за границу, благо при современных средствах коммуникации это сделать не трудно.

Естественно, что наши средства массовой информации, СМИ, эту информацию публиковать не будут. Но ее с удовольствием опубликуют за границей. Ау нас уже веками ведется, что в своем отечестве пророков нет, но у нас внимательно и с почтением слушают заморских соловьев: более певучи, и поют о нас одну правду.

И руководство наше сразу спросит:

– А что у нас эту информацию никто не знает?

– Да как же, батюшка-барин, не знает, – ответят ему, – на каждом фонарном столбе листовочки расклеены, всех коррупционеров поименно знают, фотографии их уже примелькались, да только им это как с гуся вода.

Кого-то, глядишь, и пуганет власть. И опять, чтобы это все было гласно. Чтобы народ знал. Хотя народу нашему всё когда-то было по плечу, а теперь по хрену.

Смысл моего предложения в том, что каждый коррупционер должен чувствовать над собой дамоклов меч разоблачения. Не террора, а разоблачения. Самого нелицеприятного. А суть разоблачения есть не только взятки, но и связи с преступным миром. Это более действенно, чем террор.

Да, этим в первую очередь воспользуются сволочи, у которых и у самых рыло в пушку, для того, чтобы свалить коррумпированных руководителей. А это предвыборные обещания, и, естественно, создание условий для активности населения в вопросах местного самоуправления, когда народ начинает контролировать выборную власть, а не выборная власть контролирует народ.

Не бывает худа без добра. И невозможно сделать все в одночасье. Для воспитания человека в новых условиях нужно не одно поколение. Поэтому, не надо строить воздушные замки, а обсудить мое предложение.

Бурных дебатов не было. Было разочарование. И долгое молчание. Наконец, «Кесарь» сказал:

– Александр Петрович, вы практически раскрыты. О ваших способностях знают криминальные структуры, которые подтянули к этому делу подконтрольных, вернее, купленных законников, а законники уже настучали о вас своим руководителям. Так что, вы в центре внимания политиков, спецорганов и криминала, для которых проблема физической неуязвимости более важна, чем все остальное. Кстати, мы подвергаемся большей опасности, чем вы. Ефимов должен доложить о вас своему руководству, т. е. принести вас туда на блюдечке. Точно так же должен сделать и я. Мы все находимся в сложнейшем положении, и, в принципе, вообще не должны доверять друг другу, как представители трех совершенно противоположных сторон. С большим трудом я принимаю ваше предложение не принимать репрессивных мер в отношении криминала, но что же делать?

Ефимов молча присоединился к сказанному «Кесарем».

– Решение нужно принимать очень быстро, – сказал он. – Сегодня суббота. В понедельник я уже должен докладывать руководству УВД о проведенных мероприятиях по розыску нашего Робин Гуда – конкурента черного криминала и представителя белого криминала. А также о том, как освободилась ваша дочь, и как вы не пострадали от киллера, которого видели несколько свидетелей, уже опрошенных моими коллегами. Что думаете, Александр Петрович?

Что тут думать. Трясти надо, говорил один знаменитый своими афоризмами прапорщик Советской Армии. Кого трясти? Надо наносить внезапный удар. По кому? Зачем? Как? Надо исчезать, но без подготовки не исчезают. Это не кино. Нужна легенда, кто ты и откуда, документы и все, что может подтвердить твою личность. А чем больше тебе лет, тем больше надо документов. Это я и высказал.

Действительно, в условиях общества, работающего против человека, человек обречен. Против общества идти невозможно. Никому. Ни герою-одиночке, ни преступной организации. Ни государству-агрессору. Ни тем более коррупционерам и организованной преступности.

Примеров можно привести множество. Как-то довелось посмотреть один японский фильм об искривлениях времени. В это искривление попал американский мотопехотный взвод времен вьетнамской войны. И попал к древним японцам. Самураи вышли против современнейшей американской техники и победили. Потому что воевали сообща, используя все возможности и уничтожая по одному человеку в день. Не прошло и месяца, как самураи удивленно разглядывали диковинные железки, совершенно не похожие на их допотопные мечи.

Если государство не хочет заниматься борьбой с преступностью, то этой борьбой займется общество, сообщество, взявшее на себя исполнение государственных функций и, естественно, постепенно, это сообщество будет брать на себя и другие государственные функции, постепенно вытесняя криминальное государство из всех сфер деятельности. Свято место пусто не бывает. Лучше, если это будет происходить демократическим путем, путем выборов и смены всех ветвей власти представителями, пользующимися широкой поддержкой общества.

Конечно, это утопия. Три человека без средств, без связей в регионах никогда не смогут создать такую организацию. Это возможно только тогда, когда нормальное общество будет доведено до отчаяния. Но это возможно в любой стране, кроме России.

В России, если человеку каждый день бить морду, то он привыкнет к этому и, вероятно, будет находить в этом удовольствие как в средстве для приведения в ясность мыслей.

В Албании пирамида типа МММ вызвала такие волнения, что толпы вкладчиков смели правительство, допустившее пирамиды. В одной крупной латиноамериканской стране обвалили вклады населения в их главном государственном банке, типа нашего Сбербанка. Ну, как у нас в России. Спасибо армии родной, что не дала там уничтожить полностью правительство и всех банкиров.

На Россию и ее народ надежды нет. Русский народ ничего сам делать не будет. Его надо заставлять, так же как заставляли другие народы жить культурно и по определенным канонам, подкрепленным религиозными догмами.

Культура на Западе не от внутренней культуры человека, а от того, что над ним висит меч понятий и правил, не исполнение которых влечет неотвратимое воздействие. В Швейцарии не подстриги вовремя траву на газоне, так соседи культурно настучат куда надо. Приедут люди, подстригут газон, возьмут за это деньги. Другие органы возьмут штраф за не подстриженный газон. И соседи будут довольны выполненным долгом.

Поэтому ребята, давайте мы разбежимся в разные стороны. За меня не беспокойтесь. Я за себя постоять сумею. И вас защитить при необходимости. Уж поверьте мне. Государство будет на меня работать. Оно для этого и создано. Столкновение с интересами государства в криминальной сфере и не в криминальной, так сказать государственной, неизбежно. Не мы начинаем это противостояние. Будем ждать первый шаг с их стороны.