Текст книги "SOS"

Глава 21

Бессонница мучила Кирилла уже третью ночь. Мысль о том, что он совершил подлый поступок, не отпускала его. Каждый раз, когда он находил логический выход, совесть тут же блокировала его, и Кирилл снова погружался в свои грустные мысли.

Он еще несколько раз пытался зайти в церковь, но в последний момент ноги переставали его слушать и несли в другую сторону. Кирилл сидел на диване, машинально переключая телевизионные каналы, вдруг он задержался на родном канале. Сейчас он находился в отпуске, и руководство решило поставить в эфир повторы его старых программ, в нарезке кадров вдруг мелькнул и отец Никита. Кирилл вскочил с места. Его мысли вновь вернулись к священнику. Ну конечно, вот тот самый человек, который должен понять Кирилла! Человек, которому он может все рассказать, покаяться, у которого можно получить совет.

Утром Кирилл первым делом связался со Степой, тот во что бы то ни стало, должен был раздобыть адрес отца Никиты. Когда же Степа перезвонил через несколько минут, Кирилл был удивлен: священник, оказывается, живет в престижном районе, в сталинском доме. А ведь на программе говорил, что машины у него нет, всячески намекал на свой аскетический образ жизни.

Кирилл начал сомневаться в правильности своего решения пообщаться с отцом Никитой, но поскольку решение уже было принято, он, не думая больше о сомнениях, собрался и поехал в центр города.

Глава 22

Никита обустраивался в своем доме, он закрыл на ключ детскую комнату, спальню, решив, что первое время будет жить в гостиной, одному ему этого пространства было более чем достаточно. Он налил себе кофе, посмотрел на часы, на новенький компьютер. Мастер по настройке Интернета сильно задерживался, он пытался сам настроить сеть, но пока безрезультатно. В этот момент зазвонил телефон, Никита снял трубку.

– Привет, мама! Рад тебя слышать! Что-то случилось? – спросил он.

– Да случилось, что ты натворил? – с ходу начала причитать она. – Ты зачем пошел она эту грязную передачу? Теперь у тебя будут неприятности.

– Ну как ты не понимаешь, – начал возмущаться Никита, – это же такие простые вещи! Церковь должна давать человеку ясность, простоту и понимание, но разве это возможно, когда даже я, человек в сане священника, до конца не понимаю многих вещей? Так как же я тогда могу донести слово Божие до людей, которые в нем нуждаются? Сама подумай, мам!

– Никита, все-таки ты неправ, как-никак это работа. Тебе же это так помогло…

– Занятость – это на заводе или в поле, а церковь и храм – это важная и ответственная ноша, – Никита перебил мать, – мне это помогло, потому что я бежал, бежал ото всех, думал, что бегу к Богу, а на самом деле, просто спрятался под своей рясой. И прошу тебя заметить, что мне это не особо помогло. Скорее наоборот, церковь сегодня для многих служителей, это, как ты выразилась, именно работа, а это не по мне.

– Что же ты хочешь? – спросила мать.

– Я хочу понимания, а за пониманием наступит и душевное спокойствие.

Раздался звонок, дверь была не заперта, Никита крикнул: «Входите» и добавил:

– Ну все, мам, ко мне пришли, позже созвонимся.

Никита положил трубку, и когда наконец повернулся, то чуть не пролил кофе на себя.

На пороге стоял сильно похудевший, с огромными черными кругами под глазами Кирилл, от прежнего лоска в телеведущем не осталось и следа. Наступила пауза. Никита и Кирилл смотрели друг на друга, явно не понимая, что каждый из них тут делает.

– Что с вами произошло? – наконец нарушил паузу Никита.

– Мне нужна ваша помощь, отец Никита, – ответил Кирилл.

– По вашей милости я больше не «отец Никита»… – Бывший священник встал и прошел мимо Кирилла на кухню. – Кофе будете или чай… или, может быть, что-то покрепче?

– Я за рулем, – сказал оживающий Кирилл, – но лучше покрепче.

– Воля ваша, – Никита достал с полки бутылку, потом бокал и плеснул в него добрых сто граммов коньяка, Кирилл в несколько глотков осушил стакан.

Никита понимал, что у человека, который попытался разрушить его жизнь, случилось что-то очень плохое, но он никак не мог понять, почему тот пришел именно к нему.

– Вы знаете, я не совсем понимаю, почему вы пришли именно ко мне, – начал Никита, – ведь вы практически уничтожили меня, из-за вас меня лишили сана…

– А квартирка все-таки есть, – начал парировать приходящий в себя гость, – значит, все-таки покривили вы душей…

– В этой квартире я жил со своей семьей, еще до моего служения в церкви. Я сюда вернулся несколько дней назад, – перебил его Никита, – и если вы приехали для того, чтобы снова обвинять меня, попрошу вас удалиться.

В дверь позвонили. Никита молча встал и вернулся с мастером по настройке сети. Человек в комбинезоне поковырялся в компьютере, затем выписал пару квитанций и ушел.

– Моя жена разбилась, – тихо сказал Кирилл, когда Никита опять вернулся в комнату.

– Мне очень жаль, – сказал Никита, – чем я могу вам помочь? Хотите еще? – Он поднял бутылку.

Кирилл кивнул.

– Хотел исповедаться, спросить совета, отец Никита.

– Повторюсь, я больше не «отец Никита», – поправил он Кирилла, теперь ко мне обращайтесь мирским именем «Илья», так меня звали до прихода на службу в церковь.

Илья вернулся через минуту со вторым бокалом, новой бутылкой и пачкой сигарет.

– Я обычно не курю, – сказал он будто оправдываясь, – но, видимо, сегодня придется.

– У вас дети есть? – задал вопрос Илья.

– Да, есть сын, ему пять лет, – ответил Кирилл, его глаза на мгновение прояснились. – Когда-нибудь Глеб обязательно спросит, как это произошло, и я не знаю, что ему ответить.

Кирилл выглядел уже не так подавленно, но вопросы все равно сыпались из него один за другим. Они просидели уже несколько часов, на улице стемнело, коньяк давно закончился.

– Почему ты не можешь сказать ему правду? – спросил Илья, подразумевая сына своего нежданного гостя.

– Какую правду? То, что я сутками торчал на работе, не замечал жену, с работы шел не домой, а в кабак? Когда он узнает эту правду, он никогда меня не простит, – горько вздохнул Кирилл.

– Мда, – так же горько произнес Илья, – вот что, послушай, если ты сам себя простишь, то и Он тебя простит. Ты должен перестать съедать себя, этими духовными муками ты не изменишь ничего. Раньше надо было головой думать. Теперь тебе нужно сына растить за двоих, понимаешь?

Кирилл кивнул.

– У тебя выбора нет. Если ты не вернешься в свое нормальное состояние, то ты и его потеряешь, точно потеряешь, – он разлил остатки коньяка, – ну, давай!

Они выпили.

– Почему никто не может сказать, отчего все так? – спросил Кирилл.

– Потому что боль в этом мире принято переживать, только сам человек может зализать свои раны, никто больше, ни люди, ни алкоголь тебе не помогут. И пойми самое главное: хоть я и разочаровался в церкви, но в Бога я верю. И ты должен понять, что ты обязан простить сам себя, искренне простить, принять тот факт, что ты натворил. Тебе душа не дает покоя, а не разум, а потому и разумными объяснениями тут не отделаешься. Уже хорошо, что ты понимаешь, что сделал, что спровоцировал, теперь тебе нужно покаяться, попросить прощения, и тогда со временем душа успокоится, зарубцуются раны, и все будет хорошо.

– Очень интересные вещи говоришь, – ответил Кирилл, – но почему же ты сам не последовал этому совету? Что же я, не вижу ничего, по-твоему? Ты же тоже сам от себя бежишь!

– Давай так, я сейчас вызову тебе такси, завтра ты приедешь за машиной, а я пока подумаю, как можно ответить на твои вопросы, идет?

– Не, – замотал головой Кирилл, – я доеду.

– Доедешь до первого столба, – жестко отреагировал Илья.

– Хорошо, я понял, вызывай.

Когда Кирилл уехал, Илья почувствовал себя разбитым, он лег спать, но уснуть у него так и не получалось. Он несколько раз обошел темную квартиру, вышел на балкон, посмотрел на поток автомобилей, скорость которых ночью на этой трассе только увеличивалась. Илья постоял с минуту на свежем воздухе, развернулся и, заходя обратно в комнату, запнулся о коробку. Это были все его пожитки от предыдущей жизни.

На самом верху лежала та самая синяя папка, которую Илье в телестудии передал человек в инвалидном кресле. Все это время он и думать о ней забыл. И без того хватало проблем, но сейчас, когда спать совсем не хотелось, а мысли громоздились одна на другую, Илья вынул папку, налил себе свежесваренный кофе, уселся в кресло и начал читать.

Глава 23

Был обычный рабочий день, и Марина принимала больных. Она уже давно поняла, что бежать от одиночества ей помогут только работа и хобби. Работа у нее была, хобби тоже появилось. Все свободное время она занималась поиском информации, связанной с глобальными проблемами человечества, и у нее даже родились некие собственные теории. Марина, как и большинство жителей планеты понимала, что Земля меняется и, возможно, именно поэтому растет количество ее пациентов. Она по-женски, чисто интуитивно, чувствовала связь между этими явлениями, но как человек науки пока не могла нащупать этому рациональное объяснение. Главное, Марина не понимала, чем конкретно может помочь людям.

– В общем, принимайте все эти препараты, исключите алкоголь и курение, – убеждала Марина монотонным голосом худосочного молодого человеку, который вот уже тридцать минут детально, до последних мелочей, описывал свои симптомы. Все они не сходились друг с другом, из чего Марина сделала вывод, что перед ней классический пример патофобии, когда человек панически боится заболеть.

– Еще можете пропить курс поливитаминов… – начала она, но пациент ее грубо прервал.

– А вы разве не знаете, что в результате последних исследований ученые пришли к выводу, что витамины в их чистом виде могут вызвать рак? – спросил он удивительно бодрым голосом, видимо возможность блеснуть своими знаниями перед настоящим врачом доставила ему большое удовольствие.

– Читала, – сдержанно сказала Марина, – но это всего лишь предположение. Хорошо, – вздохнула она, – можете попробовать принимать биологически активные добавки, в них ученые не нашли еще ничего плохого, так?

– Вроде как, – улыбнулся пациент, – а какие?

– Ну, я вам напишу.

Мнимый больной ушел в хорошем настроении, а Марина только повела плечами.

Вечером она встретилась с Аллой в кафе.

– Представляешь, какие люди бывают? – удивлялась Марина, рассказывая подруге историю с пациентом.

– Это еще что, – засмеялась Алла, – мне тут подсунули в редакцию самого настоящего маньяка. Парню двадцать два года, а туда же: готов штамповать сенсации пачками. Причем, что удивительно, ему абсолютно все равно, о чем делать программу, главное, чтобы было побольше крови. Завалил уже каким-то бредом.

– А зачем ему все это нужно? Ты поинтересуйся, может, он тебе прямо скажет.

– Ну-ну, – ответила Алла, – я как-то в курилке подслушала, он рассказывал кому-то, что мечтает установить скрытые камеры в нескольких плюшевых игрушках и узнать, во что на самом деле играют дети.

– Видимо он сам с ними во что-то не то играл, – засмеялась Марина, – как такое может только в голову прийти, может тебе его уволить?

– Не могу, – пожала плечами подруга, – не я его брала, не мне увольнять.

– Да уж.

– Марин, хотела у тебя спросить про БАДы. Как же ты их рекомендуешь людям, если ученые не сделали каких-то окончательных выводов про эти добавки? – спросила Алла.

– Одни говорят – полезны, другие, что вредны. Так же, как и по поводу витаминов, – вздохнула Марина, – знаешь, тут, скорее всего, просто деньги замешаны. Это же битва фармацевтических концернов. Лично мне очевидно одно: современному человеку катастрофически не хватает витаминов, минералов и прочих веществ.

– Тоже мне, – Алла была закоренелым консерватором, – все эти ваши исследования, мне кажется, ничего не стоят. Жили же люди раньше, да еще пятьдесят лет назад, и горя не знали. Никто даже не думал о каких-то там минералах или витаминах.

– Лет пятьдесят назад, – подхватила свою любимую тему Марина, – людей было ровно в два раза меньше – всего три миллиарда! Сколько надо ртов кормить, и это при том, что шестая часть населения планеты голодает и мало того, что голодает, именно она же еще усиленно и плодится!

– Все, завела свою волынку, – вздохнула Алла.

– Ты сама меня спросила, – тут же отреагировала Марина, – БАДы так же полезны, как генетически модифицированные продукты вредны. Никто этого еще точно не знает. Вот лет через сто проявится, хотя на тот момент будет уже не важно, потому что народу будет столько…

– А сколько, кстати? – поинтересовалась подруга, хотя по виду ей это было безразлично.

– Много, Ал, много, – пожала плечами Марина, – так что идентичные, как братья-близнецы, свеженькие и всегда глянцевые помидоры понадобятся в очень большом количестве. Нужно будет столько еды, что уже не важно, как она повлияет на здоровье, главное чтобы с голоду не умереть, понимаешь? Со второй головой человек может прожить, а вот вовсе без головы ему уже будет сложнее.

– Ужасы какие наговорила. Может, тебе переквалифицироваться? – предложила Алла. – Что зря просиживать в кабинете, смотри, сколько ты всего знаешь уже.

– И даже больше, чем ты думаешь, – ответила Марина, не поддержавшая иронии подруги, – только что я могу сделать?

Глава 24

Петр увлеченно перелистывал страницы средней толщины книги, каждую третью он аккуратно вырывал и складывал в стопочку.

Уже переработанные им страницы были густо покрыты подписями, выполненными мелким, трудно понятным почерком.

– Что ты делаешь? – засмеялся Степа, проходящий мимо его стола.

– Бестселлер, – не поднимая головы, ответил Петр.

– А-а, понятно, – протянул Степан, – Алла Викторовна у себя?

– Вроде да… – Складывалось впечатление, что Петру было вообще все равно, что происходит в мире, он делал какую-то глобальную и сверхважную работу.

– Ладно, – улыбнулся Степа.

– Стой, – крикнул Петр, когда собеседник уже отошел от его стола. Петр поднялся, схватил свой фолиант и подошел к Степану. – Пойдем, поговорим, – заговорщически шепнул Петр, при этом взял Степу под локоть и вывел из офиса.

Пройдя несколько рядов геометрически правильных останкинских коридоров, Петр свернул направо, в тот, что по виду был в запустении и которым давно не пользовались.

– Степа, – начал вдохновенно Петр, – у тебя же есть выход на кинопроизводство?

– Есть, – ответил коллега в замешательстве, – но ты же в документалке, чего это ты решил в кино податься?

– Смотри, – он поднял свои бумаги над головой, – это готовый сценарий, хоть завтра беги и снимай. Гарантированный хит!

Степан ухмыльнулся. Петр с завидным постоянством примерно раз в месяц бегал по офисам и кричал, что он, наконец, нашел или создал блокбастер.

– Что там у тебя на этот раз? – спросил Степа, пытаясь скрыть в голосе сарказм.

– Ты не понимаешь, все, что было до этого, просто фигня, а вот это, – он опять потряс своими листками, – что-то невероятное.

– Так что это? – не выдержал Степа и прикрикнул.

– Это Эрих фон Дэникен! – Петр выглядел как Александр Македонский, только что присоединивший Индию к своей империи.

– Ну и кто это? – поинтересовался Степан, которому надоело, что какой-то юнец нагло тратит его время.

– Да ты что? – покраснел Петр, – это очень известный писатель…

– Ну и что он написал? Петь, ты можешь быстрее?

– Он много книг написал, вообще достаточно известный человек, он утверждал, что инопланетяне когда-то поселились на планете, обосновались, вырыли пещеры, где прятались от врагов, ну и постепенно передали свои знания людям, точнее, сначала они изменили человека, а потом всему научили. У него много поклонников, – добавил Петр, видимо, чтобы усилить значимость и величие швейцарского писателя.

– Петь, ты глупый или прикидываешься? – Степа был раздражен, в нем накопилась злость.

– Так ты даже не знаешь, о ком речь идет, а меня называешь глупым. Возьми, прочти, – он протянул бумаги, – я там все, что нужно, выделил и надписал свои мысли. Думаю, можно немного переработать и выдать, как оригинальный продукт. Мне кажется, это бы оценили даже в Голливуде.

– Вот и отправь туда, они там только этого сценария и ждут, – грубо сказал Степа, – и больше не приставай ко мне с этими глупостями.

– Слушай, – Петр догнал уходящего коллегу, – просто почитай, даю гарантию, тебе понравится.

– Ладно, давай, – согласился Степа, лишь бы Петр от него отстал.

Глава 25

На следующий день Илью разбудил звонок в дверь, настойчиво доносившийся как будто откуда-то издалека.

– Который час? – спросил он Кирилла, когда тот вошел.

– Девять, – ответил он бодро, – ключи от машины я, кажется, у тебя оставил.

– Ты не оставил, а их я у тебя забрал, – Илья прошел на кухню, налив воды в кофеварку, – ключи на столе. Кофе будешь?

– Можно, – Кирилл сел за стол.

– Как настроение? – поинтересовался Илья, разливая кофе по чашкам.

– Пока живой, – Кирилл попытался улыбнуться, но вышло неважно.

– Слушай, Кирилл, – у Ильи был заинтересованный вид, – ты же журналист, известный телеведущий…

– Да брось! – отмахнулся Кирилл.

– Нет, я серьезно, сделай для меня одно доброе дело, – Илья придвинулся поближе к столу, – можешь проверить кое-какие факты? Тебе это сделать гораздо проще, чем мне.

– Какие, например?

– Знаешь, я тут прочитал кое-что, мне стало интересно: это правда или автор просто играет с фактами.

– А я чем могу тебе помочь?

– Если есть у тебя знакомые ученые, узнай, что такое темная энергия и правда ли есть теория, которая отменяет Большой взрыв, из которого родилась Вселенная. – Илья выглядел довольным.

– Попробую, а Интернет молчит?

– Интернет не молчит, еще как болтает, – Илья усмехнулся. – Но есть одна маленькая проблема: чтобы понять, что говорит интернет, нужно быть физиком, космологом или еще кем-то, или хотя бы иметь пятерку по физике в школе, а у меня была четверка, да и то сто лет назад.

– Да не проблема, попробую что-нибудь узнать, – кивнул Кирилл, – а зачем тебе это вообще нужно?

– Вот, – Илья сходил в гостиную за синей папкой и положил ее на стол перед журналистом.

Кирилл с интересом стал рассматривать ее содержимое. На первом листе сверху было написано: «Для чего живет человек? В чем смысл жизни?», журналист прочитал по диагонали содержимое страницы, перевернул ее, опять прочитал заголовок: «Есть ли в человеке душа? Откуда она берется?». Кирилл не стал читать, он просто перевернул еще несколько листков и закрыл папку.

– Отец Никита, тьфу Илья – поправил себя Кирилл, – если тебя выгнали из церкви, это еще не значит, что нужно уходить в секту.

– Ты думаешь? – спросил Илья, вид у него был довольно серьезный, он никак не отреагировал на смех Кирилла. – Все это было бы смешно, если б в этом не было рационального зерна. Он подвинул папку к себе и начал перебирать страницы. Вот, смотри, – он повернул к Кириллу папку и показал на первый абзац одного из листов.

«…Почему в тяжелые моменты жизни у человека болит душа?

Человеческая душа имеет уникальную способность – сжигать негатив. Через несколько дней после какого-нибудь поступка некоторые люди раскаиваются, понимают, что они сделали что-то плохое, и их душа начинает болеть. Таким образом, она уничтожает тот негатив, который человек приобрел, совершая что-то плохое. И наоборот, если человек не понимает всей тяжести сего поступка, если для него плохое деяние становиться нормой, количество негатива накапливается, и душа уже не может очиститься…»

– Ну и что? – поднял голову Кирилл.

– Ничего, – улыбнулся Илья, – понимаешь, в чем дело? Тут, в общем-то, правильные вещи написаны. Только они поданы под другим соусом, что ли, не знаю, как сказать.

– А, по-моему, очередной бред, если не хуже, – Кирилл перелистывал содержимое папки, – ага, – он ухмыльнулся, – вот смотри.

«…Для чего живет человек? В чем смысл жизни?

Человек вырабатывает в себе энергию, влияющую на здоровье Вселенной…»

– Да! Но ты можешь представить, что все вопросы здесь неразрывно связаны. – Священник нагнулся над Кириллом и с юношеским задором перелистнул страницу. – Смотри, ну где ты найдешь теорию, где связаны ответы и вопросы? Почему люди разные в душе? Для чего в нас заложены силы и мозговые ресурсы настолько большие, что мы не можем их использовать? Почему горит Солнце? Я пока не изучал детально, просто прочитал. Но некоторые вещи кажутся достойными изучения… только видишь, все страницы пронумерованы, а многих не хватает.

– Откуда у тебя эта папочка?

– Мне ее дал человек, который буквально поймал меня на выходе из студии. Я хотел поскорее уйти, а тут он: «Возьмите, почитайте». Я попытался отмахнуться, но он настаивал, пришлось взять…

– Да, понимаю, очень хотелось уйти, – засмеялся Кирилл.

– Ничего смешного, – грубо отреагировал Илья, – мне бы тебя по стенке размазать, а я тут сижу с тобой и обсуждаю вселенские вопросы.

– Да, батюшка! Быстро вы к светской жизни привыкли. – Немного помолчав, добавил: – Прости, я узнаю все про эту твою материю. Тем более я тебе обязан.

– Да уж, пожалуйста.