Текст книги "Десять китайских поэтов и связанные с ними события"

Десять китайских поэтов и связанные с ними события
Олег Торбин

© Олег Торбин, 2023

ISBN 978-5-0062-0654-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Первое слово

Дорогой Читатель, в этой книге представлен первый опыт знакомства япониста с 35-летним стажем с китайской поэзией. Тем не менее, открытия показались мне очень достойными того, чтобы посвятить им отдельную книгу, и опыт сей вполне пригоден для заимствования на российской почве, и не только. Десять поэтов представлены в хронологической последовательности, а рейтинг величия каждого из них попробуйте определить самостоятельно.

Цюй Юань, 340—278 до н. э.

Поэт изначально служил при дворе императора Цинсяна царства Чу, соответствующего нынешним 6 провинциям восточного Китая. Но в какой-то момент начал тяготиться форматной поэзией, принятой за стандарт – 5 иероглифов в каждой строке. Из-за конфликта на этой почве покинул дворец и стал странствующим поэтом-монахом. Созданный им формат стихов с разной длиной строк – САО11
  САО записывается иероглифом «шуметь» – видимо много шума наделал уважаемый Цюй Юань в дохристианские времена в Поднебесной своим свободным форматом. По-японски этот иероглиф читается СО – САВАГУ


[Закрыть] – можно считать первым прологом к появившимся веками позже Хокку. Хайку, Сэнрю и в целом ДЗИЮ-РИЦУ (свободный формат стихосложения).

Этот новаторский подвиг не остался без внимания благодарных потомков. В Китае ежегодно отмечается праздник Дуань-у – пятый день пятого месяца по лунному календарю, приходящийся на начало лета. Его название обычно переводится как праздник драконьих лодок, по наиболее распространённому в этот день обрядово-развлекательному действу – состязанию в гребле на лодках, изображающих драконов. В этот день принято употреблять в пищу цзунцзы – изначально китайское блюдо, клейкий рис с начинкой, завёрнутый в бамбуковый, тростниковый или любой другой плоский лист, варёный на пару́. В Японии такое блюдо называют ТИМАКИ, пишется тем же иероглифом, что ДЗУНДЗЫ.

Ассоциация с российскими реалиями: можем ли мы вспомнить какое-либо блюдо, любимое нашими известными поэтами – Пушкиным, Лермонтовым, Тютчевым – которое бы мы ели в день их памяти? Или какое-нибудь обрядово-развлекательное действо кроме литературных чтений и последующих фуршетов? Так давайте поедим на день рождения Солнца русской поэзии печёной картошки с квашеной капустой, гречневой каши, а на десерт – яблочный пирог! Можно и на лодках покататься – ведь день рождения поэта практически совпадает с Дуань-у!

Тао ЮаньМин, 365—427

До 40-летнего возраста жил в миру, но затем ушёл в горы став монахом-отшельником. Язык его отличается простотой, отсутствием принятых в официальной поэзии того времени шаблонов, что роднит его с Цюй Юанем.

Именно Тао ЮаньМин заложил основы концепции, которую веками позже в Японии назовут ЮГЭН – нечто таинственное и глубокое, скрытое за внешними рифмами, мазками, словами. В Китае же эта концепция получила название ДАНЬ-ЮАНЬ.

Самым ярким проявлением ДАНЬ-ЮАНЬ считается его стихотворение «Собирая хризантемы под Дунли»:

Собирая хризантемы под Дунли —

Подними голову вверх —

Взгляни как прекрасна НаньШань (Южная гора).

Идиомой – устойчивым выражением, вошедшим в повседневную речь, – стала строка из другого стихотворения – «персиковый источник вне пределов людского мира». Она означает какой-то тихий спокойный уголок, оазис, среду буйного суетного мира. Либо человека, который окутал тебя теплом.

С лёгкой руки поэта персиковое дерево стало символом обновления, одним из амулетов новогодних обрядов в Китае. Историю с персиком «подхватили» в Японии, придав ему ещё больше магических свойств, отчасти отражённых в народном фольклоре, например в сказках о мальчике-из-персика Момо-Таро.

Ассоциация с символизмом Серебряного века русской поэзии: ЮГЭН был не чужд поэтам Серебряного века. Особенно ярки строки Александра Блока из «Плясок осенних»:

И за кружевом тонкой березы

Золотая запела труба.

А Анна Андреевна вполне с любовью относилась к восточной поэзии, называя себя потомком Чингисхана и работая с построчными переводами корейского поэта Юн Сон До (1587 – 1671):

Вот мои друзья —

Бамбук зелёный, камень,

Речка и сосна.

(5-7-5)

Ван Вэй, 701—761

Как и два первых героя этого повествования Ван Вэй тяготел к импровизациям в стихах, за что то возвышался при дворце, то изгонялся. В итоге тоже стал поэтом-отшельником.

Поныне стихотворение этого поэта, посвящённое празднику двух девяток Чун-ян22
  Отмечается в девятый день девятого месяца по лунному календарю, посвящён поминовению предков ушедших и пожеланию долголетия ныне здравствующим


[Закрыть] считается, лучшим и самым цитируемым:

Живу одиноко в чужой стороне,

Как причудливый странник. И вот,

Лишь радостный праздник Чун-яна придет,

О родных я тоскую вдвойне.

Все братья теперь с волшебной травой,

(Вспоминается мне вдали)

Чтоб стебли воткнуть, на горы взошли…

Но кого-то там нет одного.

Поэт живет один в другой стране, часто чувствует себя одиноким. С каждым сезоном отпусков все больше скучает по своим родственникам в своём родном городе на малой родине.

В Японии аналогом Чун-яна является праздник О-БОН, отмечаемый в середине августа. О важности праздника говорит тот факт, что многие компании просто закрывают офисы на неделю давая возможность всем сотрудникам посетить родные места. На такой «долгий» для Японии срок не закрывают офисы даже на новогодние праздники. В России, вероятно, ближе всего по сути Радоница.

Ду Фу, 712－770

Судьба поэта до боли похожа на судьбы вышеупомянутых троих коллег. Только один из «поворотов» имел почти анекдотичный характер: будучи главным советником при императоре Суцзуне Ду Фу получил право критиковать императора. Один раз он этим правом во

...

конец ознакомительного фрагмента