Текст книги "Повелители Снов. Зоя"

Олеся Зайцева
Повелители Снов. Зоя

Повелители Снов. Зоя.

Нам всем снятся сны….

Красивые и яркие, полные событий или бессмысленные, мы видим их каждую ночь, не зависимо от нашего желания.

А быть может, сны это не только цепь случайных картинок?

Быть может, есть кто-то, кто знает о них куда больше, чем мы можем себе представить….

Мир Грез – сказка, вымысел, игра воображения?

Я вообще редко думала о снах, меня всегда больше интересовало настоящее.

Не простая, сумасшедшая, но понятная жизнь, которой я жила, в одночасье закончилась. Приехала подруга детства из большого города.

И что дальше?

Как вписать ее, так сильно отличающуюся от всех, в наш маленький провинциальный городок? Как встретиться с бывшим парнем и не развалиться при этом на части. Но что еще страшнее, как выстоять в ночных кошмарах, повторяющихся почти каждую ночь. А там неизменно меня ждал Он – Демон, готовый замучить. Но за что? Почему я?

Мир Грез. Страна, где начинаются Сны.

– Нет, Миргрез, на этот раз, она моя. И ты прекрасно знаешь, что я прав, эта душа уже не будет принадлежать Повелителям! Ты, как и я, видишь ее будущее.

Миргрез поморщился, медля с ответом. Властелин Повелителей Снов – Он редко связывался с оборотной стороной Мира Грез. Владения Кошмаров никогда его не интересовали, да и о чем можно говорить…, хотя на этот раз поговорить все же придется. На кону стояла жизнь и душа человека.

Изон не успокоится. Владыка кошмаров мог быть весьма навязчивым, особенно теперь, когда в открытую объявил войну. И хотя разговор шел по телепатическому приемнику, правителю Мира Снов очень хотелось поежиться, словно бестелесный собеседник с каждой секундой все дальше проникал в его разум и тело, окутывая на своем пути лютым холодом.

– Изон, посмотрим. Все меняется, и все меняются.

– Не в этот раз! Не в этот раз! Она моя! Она будет принадлежать Кошмарам! Мой лучший демон займется ей.

– Даже Демиду не справиться с ней. – Миргрез покачал головой, он прекрасно помнил этого демона. – У девочки сильная душа.

– Ха! Вот увидишь!

Владыка Кошмаров отключился так же неожиданно, как и вышел на связь. Они всегда были по разные стороны: свет и тень.

Сны и кошмары. Каждый день его Повелители Снов вели борьбу с демонами Изона за души, а порой и людские жизни. Хм, пришла пора вызывать свои лучшие кадры.

Мужчина хитро улыбнулся, связавшись с Повелителями.

Смотря, как открывается дверь, Властелин в очередной раз поздравил себя с правильным выбором. Сильные, трудолюбивые, очень разные, но одинаково бесшабашные и человеколюбивые. Да, то, что надо.

– Ардалион, Виринея, не стойте, проходите. Кое-что нужно обсудить.

Молодые люди послушно опустились в кресла, в ожидании две пары удивительных изумрудных глаз одинаково прямо смотрели перед собой. Рыжие непослушные кудри девушки как всегда светились и напоминали открытое пламя.

– Я бы хотел, чтобы вы кое-что увидели. Это не будет Сном, это рассказ о девушке, весьма необычной для человека девушке. Я бы хотел, чтобы вы посмотрели все от начала, до конца, а потом скажете мне, что вы об этом думаете. Остальным Повелителям я покажу позже, пока меня интересует ваше мнение.

Ардалион и Виринея переглянулись. Красивые изумрудные глаза, которые присущи только Повелителям Снов, встретились лишь на миг, оба одновременно кивнули. Они не привыкли спрашивать, это было не нужно. Миргрез всегда знал, что делал, а значит, позже сам все расскажет.

– Просто смотреть? – молодой человек с интересом склонил голову на бок, косясь на спутницу.

– Пока да.

– Тогда Виринее еще разок скажите эти слова, а еще лучше, пусть запишет, она же непременно полезет глубже. – Засмеялся он, подначивая и веселясь одновременно.

– Никуда я не полезу! – звонкий голосок походил на оплеуху, так резко он зазвучал в тишине кабинета.

Миргрез в очередной раз улыбнулся. Столько лет, а ничего не меняется. Да, эти двое, определенно, его лучшие кадры, его надежда.

Пролог

Странно, но факт. Все люди живут ради какой-то цели.

Порой это не совсем правильные цели и помыслы, но они двигают человека вперед. И наоборот даже очень правильные и хорошие подвиги часто требуют не совсем честного исполнения. Парадокс.

Наверное, вся моя жизнь, это один большой парадокс. Что поделаешь, я давно перестала обращать внимание на условности. Они мешают жить, так же как и стандарты мешают думать и делать.

Единственное, что всегда останется неизменным: это четкое понятие, что хорошо, а что плохо. И пусть кто-то будет смеяться, но моя жизнь теперь стала служением хорошему, точнее сказать, моим личным помыслам на этот счет. Иллюзия чистого города! Города без наркотиков!

Пусть так! Пусть иллюзия, но пока в нее верит хотя бы один человек, есть надежда. И этот человек – я. Зоя.

Глава 1. Марина

Стоя на автобусной станции, в сотый раз задалась вопросом: рада ли я приезду старой подруги или нет. Как глупо, скажете вы. Что может быть лучше старого друга, с которым тебя связывает много лет дружбы. И да, это правда! Но за эти годы много чего случилось, и кое-кто поменялся. Не знаю, как Маринка, а я точно. И изменения были настолько глубокими и неотвратимыми, что, думая об этом, становилось попросту страшно. Примет ли она меня такой? Или с чемоданами сразу же прыгнет обратно в автобус, и умчит восвояси. При нынешнем положении дел, такой поворот был бы, наверное, самым лучшим для нее.

Но теперь уже пути назад не было.

Знакомая фигура появилась из дверей автобуса.

– Подружка, Зоя, сколько же времени мы не виделись!?

– Всего каких-то пять лет, Марин. Как же я рада снова тебя видеть!

Даже не разглядев, толком, друг друга, мы бросились на встречу и крепко обнялись. Сразу вспомнилось, что она намного ниже меня, да и весит, похоже, тоже.

– Я до сих пор не могу поверить, что смогла вырваться из Питера и приехать к тебе! Это просто фантастика! – Родной голос будил детские воспоминания о лете, о деревне, и отдавался в душе приятным теплом. Мы проводили вместе все летние каникулы, пока ее семья не переехала в Питер.

Все-таки хорошо, что она приехала! Очень хорошо!

– Еще бы ты ко мне не приехала. Ты уже не первое лето обещаешь! Сколько можно меня динамить! – Это единственное, что смог выдать мой переполненный эмоциями разум.

Мы наперебой принялись расспрашивать друг друга, наполнив автобусную станцию веселым щебетом. Так не похоже на меня. Кудахчем, как курицы.

Хм, необычно!

Мои родители и дядя, смеясь, наблюдали за этой сценой. Дав нам пару минут, они подошли ближе.

Да, совсем забыла, родители уезжали сегодня в отпуск. Хорошо это или плохо, я пока не поняла, позже разберемся. Готовить, правда, придется самим, но зато это же безграничная свобода! Никакого контроля!

– Зоя, нам уже пора, Марина, очень хорошо, что ты приехала, присмотришь за ней. – С улыбкой произнесла мамуля и, поцеловав нас обеих, добавила, обращаясь уже ко мне. – А ты постарайся ни во что не ввязываться, хотя бы эти две недели, пока нас не будет. Сомневаюсь, что Марина сможет тебя заштопать.

– Я постараюсь, мам, но ничего не обещаю, – пришлось ответить туманно, чтобы это выглядело как обещание, но не стопроцентное. Ввязываться во что-то серьезное я точно не планировала, но тут уж как пойдет. Мой нынешний образ жизни был далек от того, к которому привыкла моя старая подруга. И, однозначно, не стоит посвящать ее в это в первый же день. – Желаю хорошо провести время. И привезите мне что-нибудь из Испании.

– Обязательно, берегите себя, обе.

– Хорошо.

Дверь автобуса за родителями закрылась.

Повернувшись к стоящему неподалеку мужчине и, подхватив с земли сумки подруги, весело сказала:

– Что ж, дядя Юра, везите нас домой!

Удивленно подняв красиво очерченные светлые брови, Марина догнала нас, следом направляясь к ожидающей на стоянке «Девятке». Бросив вещи в багажник, мы уселись в машину.

Чтобы избежать лишних вопросов и наставлений от дяди, включила музыку и посмотрела на подругу. Она ни сколько не изменилась с того момента, когда мы последний раз виделись. Миловидное лицо по-прежнему обрамляли длинные светлые волосы, темные глаза светились радостью, красивые губы тронула мечтательная улыбка. Маринка с интересом рассматривала открывающиеся живописные пейзажи нашего маленького провинциального городка. Теплое июльское солнце было еще высоко, а улицы, по которым проезжали, необычайно зелены и красивы.

– У вас здесь так тихо и спокойно, – заметила она довольно, чем прервала мое неприличное разглядывание.

В ответ оставалось только усмехнуться.

– Это только днем, поверь мне, скоро сама убедишься.

Марина обернулась, тряхнув светлыми прямыми волосами, и, посмотрев прямо в глаза, сказала:

– Мне не нравится твой тон.

– Извини, больше не буду, – пообещала я, улыбнувшись. Да, что-то начала забываться, надо бы поосторожнее выдавать свою новую сущность. Не время. Пусть чуть освоится, а дальше будет видно.

Маринка точно ожидала увидеть свою старую добрую высокую и уравновешенную подругу в очках. Так вот, из всего описания, осталось, разве что, высокая. Это да! Очки я давно перестала носить, если только дома. Волосы, по-прежнему были темными, сильно отрасли, но я часто прятала их под кепкой. И «уравновешенная» это самое последнее слово, которое могло бы меня охарактеризовать.

В этот момент машина остановилась у подъезда пятиэтажного дома.

Я тут же выпрыгнула из душной допотопной жестянки. Фу, не люблю я машины. Правда, без нее было бы не очень удобно, все-таки ехать на мотоцикле с кучей чемоданов, не самое простое занятие.

– Спасибо, и привет Сашке.

– Обязательно передам, если что понадобится, звони.

– Ага.

Говоря это, я уже шла к дому, неся сумки. Ногой приоткрыв дверь, пропустила вперед Маринку, та остановилась и в недоумении поинтересовалась:

– У вас нет лифта?

– Тебя это смущает?

Странно, я никогда даже не задумывалась о такой мелочи. Ноги есть, сами потопаем. К слову, в нашем городке нет ни одного дома выше пяти этажей. Может, после Питера это и странно, но не для местных жителей.

– Глупости, нет, конечно, просто я была уверена, что у вас есть лифт.

С этими словами она начала подниматься по лестнице, неопределенно пожав плечами. Мне оставалось только, молча, последовать за ней. Несколько минут, и мы оказались в квартире. С блаженством растянувшись на диване, несколько минут просто смотрели друг на друга. Прохлада действовала как живительный бальзам в этот жаркий день.

– Я хочу принять душ, можно? – наконец сказала Марина, приоткрыв глаза. – Терпеть не могу автобусы, а тут еще и с поезда сразу. Фу! Ощущение, что я в пути неделю провела!

– Так иди, а я пока что-нибудь приготовлю, ты, наверное, есть хочешь.

Поднявшись, направилась на кухню, на ходу снимая футболку. Только потом спохватилась, что моя привычка может восприняться неоднозначно.

– Надеюсь, ты не против, если я похожу в нижнем белье?

– Ну что ты, хоть и вовсе без него.

Спустя час, мы уже сидели на кухне за столом.

Все так же с интересом рассматривали друг друга, отмечая все, в чем видели изменения.

Еще бы, ведь прошло много лет.

– Зоя, мне кажется, ты изменилась, – произнесла Марина, заинтересованно поглядывая в мою сторону. – Нет, не кажется, ты точно сильно изменилась.

Так и подмывало расхохотаться и выложить все, в чем стала другой, но что-то останавливало. Быть может, неуверенность, или страх быть непонятой. Ведь если хорошенько подумать, Маринка была моей единственной близкой подругой за всю жизнь. Нет, лучше все же повременить. Будем выдавать порционно, так меньше вероятности ее отпугнуть. Для начала проверим, как выгляжу в ее глазах.

– В чем?

– Не могу сказать точно, просто чувствую, что ты совсем другая и в то же время та, которую я знала с детства. По твоим письмам я догадывалась, что-то случилось, но ты не писала, что именно. Так что же произошло с тобой, подружка?

– Очень многое, всего и не перечислить… – протянула я, с тоской глядя в окно.

Вот ведь прекрасно понимала, что этого разговора не избежать, но начинать его как-то не хотелось. Не в первый же день надо выкладывать все, что случилось за эти годы.

– Уж не вышла ли ты замуж, и забыла пригласить подругу на сие знаменательное событие? – рассмеялась Марина, стараясь снять вдруг возникшее напряжение.

– Куда там! – хмыкнула в ответ. – Замуж, блин, скажешь тоже!

– Тогда рассказывай.

– С чего начать?

– Начнем с Игоря.

Моя голова непроизвольно дернулась, глаза прищурились, скрывая тупую застарелую боль, а губы сами собой предательски дрогнули, когда ответила:

– Вот о нем как раз и не стоит.

– Что, так больно?

– Слишком больно, – с нажимом уточнила, посмотрев в темно-карие глаза подруги. – Лучше заканчивай, и пойдем осматривать те немногочисленные достопримечательности, что есть в нашем городе.

– Как скажешь. Пойду, оденусь. – Весело сказала Маринка, выскакивая из стола.

– Только не одевай юбок.

– Почему?

– Просто послушай меня, ладно?

Состроив рожицу, девушка скрылась в комнате. Вскоре на ней были узкие бриджи, топ, босоножки, а длинные светлые волосы заплетены в косу.

– Я готова.

– Я тоже.

Отозвалась, выходя из ванной.

Облачившись в темно зеленые легкие штаны и белую майку, на голову натянула привычную бейсболку. Шлемы я брать сегодня не планировала, так как гонять по улицам точно не придется. А раз так, обойдемся без них. Взглянув на подругу, искренне восхитилась её красотой. Будучи ниже ростом, Марина обладала редким сочетанием светлых волос и темно-карих глаз, а миловидное личико и прекрасная хрупкая фигура вряд ли кого оставят равнодушным.

В свою очередь Марина как-то очень внимательно взглянула в мою сторону. При росте 170 мне никогда не требовалось носить каблуки, и она этому немного завидовала, это мы обе знали еще с детства. Так же как и то, что я завидовала ее маленькому росту.

– Ну вот, опять мне показалось, что в тебе что-то изменилось. – Подруга шагнула в коридор. – Ты перестала носить очки! Да! Но это обстоятельство не объясняет какой-то внутренней сдержанности и собранности. Вот, например, твои голубые глаза смотрят слишком уж прямо и очень решительно, губы плотно сжаты, а за то время, что мы не виделись, черты лица приобрели большую четкость. Ты стала красивой, но какой-то безудержной необъяснимой красотой.

Хмыкнув, пришлось прервать ее монолог.

– Ты закончила изыскания про мои изменения? Ты вот тоже похорошела, и нисколько не поправилась. И вообще стала держаться с еще большей грацией, чем я помню. И вот еще что, я опять вспомнила то ощущение, которое у меня возникает только рядом с тобой: я чувствую себя как слон в посудной лавке.

– Фу, опять ты про мой рост, – подруга смешно наморщила нос.

– Так может, закончим, и пойдем?

– Конечно.

Как только вышли на улицу, яркое солнце тут же приняло нас в свои разгоряченные полуденные объятия.

Так, ну вот сейчас начнется.

«Ты хотела знать про мои изменения, что ж, приступим к первому уроку!»

Мысленно проговорила сама себе и подошла к стоящему у дерева мотоциклу.

Моему мотоциклу.

Вставляя ключ в зажигание, обернулась. Марина застыла на месте, широко раскрыв глаза, и, заикаясь, спросила:

– Это… это твое?

– Ну да, садись.

– Ты серьезно хочешь ехать на… этом?

– Я думаю, лучше прокатиться в такую жару, чем ходить пешком по пыльным улицам, – сохранять невозмутимость становилось все сложнее. Еще чуть-чуть и начну смеяться, чем точно все испорчу. Нет, ну а как я еще должна была ей сообщить?! Знаешь, дорогая моя подруга, я теперь не только езжу на мотоцикле, еще умею драться, иногда матерюсь, и постоянно всех раздражаю. Так что ли?

– Ты не говорила, что ездишь на мотоцикле…

– Теперь говорю. Да что случилось то?!

– Ты меня ошарашила, вот что. Ты, правда, умеешь на этом ездить? – с сомнением спросила Маринка. Весь ее вид говорил о шоке, не меньше.

Усевшись за руль, похлопала по сидушке за спиной:

– Так ты едешь или нет?

– Ладно.

Бормоча что-то невнятное, Марина уселась на сиденье и вцепилась в мои бока с такой силой, что точно останутся синяки.

И то ладно, хотя бы села, это уже пол дела!

Мотоцикл легко тронулся с места. Вскоре мы уже стремительно неслись по улице. Хм, нет, скорее уж тащились как черепахи, но ей показалось, что это очень быстро, пришлось даже сбавить скорость, чтобы не слушать причитания над самым ухом. Эх, надо было все-таки на нее шлем нацепить, хоть не слышно было бы.

Стараясь не гнать, искоса наблюдала за подругой. Сначала она даже глаза закрыла. Через какое-то время перестала говорить, что мы вот-вот упадем, все же расслабилась, начала осторожно смотреть по сторонам, наверное, удостоверившись, что моих навыков точно хватит, чтобы не убить нас обоих.

* * *

Вечер медленно подходил к концу. Темнело.

Мы с Маринкой возвращались из парка, и на этот раз шли пешком. С нее точно хватит на сегодня потрясений. А вообще подруга молодец, я то уж думала, придется ее неделю уговаривать, чтобы прокатить. Оказывается, шоковый метод всегда работает лучше. У нее не было времени подумать, испугаться и отказаться. Надо запомнить.

Мотоцикл поставили в гараж и, стараясь не поднимать тему катания в разговоре, теперь просто гуляли.

– Зоя, давно хотела спросить, почему ты больше не носишь очки? – осторожно поинтересовалась Маринка.

– Контактные линзы. Когда мне пару раз разбили очки, я решила, что это не для меня. – В этот раз я решила ответить честно, поэтому просто призналась.

Подруга, если и удивилась, не стала расспрашивать о подробностях. И слава богу!

– А Игорь знал, что ты носишь линзы?

А вот это удар ниже пояса. Любимое имя болью разлетелось по всему организму, выдирая наружу отчаяние. Но отвечать все же придется, равно, как и делать вид, что мне все равно.

– Конечно. Это было первое, что я ему рассказала, когда он предложил мне встречаться.

– Как это было?

Блин, она что, не понимает, что воспоминания о парне, который тебя бросил, не самая приятная тема для разговора. Но что поделаешь. Уж лучше сейчас все это обсудим, чтобы сразу забыть, убрать в самый дальний уголок памяти, воздвигнув вокруг железобетонную стену. И хотя эта стена постоянно давала трещины, оказывается, мысленный бетон никуда не годится, все же не давала развалиться на запчасти. Эта конструкция помогала дышать, что в принципе, уже не плохо.

Помедлив минуту, произнесла:

– Мы тогда сидели у реки, кстати, завтра можем пойти туда купаться. Так вот, было уже почти темно, и мы собирались ехать на дискотеку.

Тут он вдруг сказал:

– Ты едешь?

– Да, подвезешь? – переспросила я.

– Конечно, снова вместе, – загадочно улыбнувшись, Игорь пристально посмотрел на меня.

– И что это значит?

– То, что я всегда хочу появляться там, да и везде вместе с тобой. Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Хочу, чтобы эти глаза, губы, руки принадлежали только мне.

Я тогда просто потеряла дар речи, нет правда, не могла ничего сказать, хотя в душе хотелось петь и кричать от счастья. Он был интересным парнем, которого любая девушка пыталась заполучить. Зная это, даже не старалась привлечь его внимание, понимала, что шансов все равно нет. Может, это его и зацепило, не знаю. Мы уже несколько месяцев дружили, и переходить на другую стадию было просто страшно, хотя и сильно хотелось, мне во всяком случае. И тут вспомнила мое зрение и сказала:

– Я хочу, чтобы ты повторил свой вопрос, но только после того, как ты узнаешь, что я ношу линзы.

В этот момент была готова разрыдаться, потому что на сто процентов уверена, что услышу что-то вроде: «Извини, мне пора», но я ошиблась. Сейчас я, конечно, понимаю, какими глупыми были мои страхи, но тогда, правда, это могло стать для меня концом света.

– И что? – тихо спросил он, придвинувшись ближе ко мне.

– Что, что?

– Что в том, что ты носишь линзы?

– Тебя это не волнует?

Игорь рассмеялся и сгреб меня в охапку.

– Глупенькая, ты мне нравишься, не зависимо от того, носишь ты очки или нет, а уж линзы тем более. Если конечно этим ты не хочешь дать мне отворот поворот, то…

Я тогда просто не дала ему договорить, и сама поцеловала. В тот вечер мы так никуда и не поехали»

Вздохнув, закончила рассказ, надеясь, что ком в горле, мешавший говорить, все же протолкнется по пищеводу. Противное чувство, особенно, когда сопровождается весьма ощутимой тупой болью в груди. Все-таки жестоко, что человеческая память может хранить воспоминания так долго. Сначала они приятные, когда стремишься запомнить каждую мелочь. Но жизнь идет, и меняются обстоятельства, тогда эти записки в голове становятся мучительными. От них уже нет никакой пользы, только разрушительное уныние и тоска.

Марина произнесла:

– Молодец!

– Может быть, но этот молодец меня потом бросил. Между прочим, без объяснения причины. Так что сделай одолжение, давай больше не будем о нем, ладно? – самобичевание приятными и горькими воспоминаниями мне надоели. Ну, сколько можно! Уже и так казалось, что душу вывернули наружу, а потом вставили на место, так и не удосужившись расправить.

– Ой, прости. Больше не буду.

– Спасибо.