Текст книги "Прикосновение зверя"

Вина, густо приправленная чувством стыда, поглотила ее.

Она подвела своего Первого.

Жужжащий осиный рой заполнил голову, путая мысли.

А ведь когда-то она обещала быть рядом.

– Мне нужна та, кому я могу безраздельно доверять. Во всем.

– Я никогда не предам тебя.

Как же. Не предаст она.

Она разрушила все, что было между ними. Она подвела Раза. Поддалась собственным страхам и слабостям и, вместо того, чтобы решить проблемы, просто сбежала от них.

И все это стоило бы хоть чего-либо, убереги она Шейна.

Но она не смогла и этого.

Скажи она тогда, в лесу, когда волк стоял напротив нее и смотрел в ее глаза, слова о любви… пусть лживые, пусть те, что Шейн хотел от нее услышать…

Вэл гнала прочь мучающие, изводящие ее мысли о том, как все могло бы сложиться.

Шейн бы понял. Со временем он бы принял ложь во спасение.

Слишком поздно пришло понимание.

Зефф, некоторое время молча наблюдавший за ней, задумчиво сказал:

– Хм, только вдвойне интересно как-то. Ты, получается, и Первого лишилась, и друга своего драгоценного. Почему ты не вернулась? Уверен, Ра простил бы тебя.

Вэл не могла больше слышать это имя. Она подняла потускневшие глаза и обессиленно проговорила:

– Это сложно объяснить. Давай… закроем тему, ладно?

– Ну, как скажешь. – Зефф прищурил веки и глотнул из кружки.

Она с трудом попыталась собрать себя из разрозненных осколков в нечто вразумительное, нацепила на лицо довольно паршивую неестественную улыбку и спросила:

– Лучше скажи, что ты здесь делаешь? Удивительно видеть тебя у нас. Разве оборотням есть дело до простых смертных?

Зефф смилостивился над Вэл, улыбаясь в бороду и с легкостью поддерживая разговор на безопасную тему.

– Конечно нет! Только выбора тоже нет – выполняем, грубо говоря, служебный долг. Если скажу, смеяться будешь.

Несмотря на бушевавшую в душе бурю, Вэл заинтересованно подняла голову.

– Ты попробуй.

– Да вот… смешно, честное слово. – Зефф вздохнул и постучал пальцами по столу. – Мастер у вас в городе есть по золоту. Как-то уж так получилось, что украшения у него необычные выходят. В общем, девица одна… она Вторая… одного влиятельного горожанина, так сказать. И захотелось ей браслет себе особенный. Дурь, конечно, а толку-то? Вот я и здесь.

– Браслет? И ты здесь ради браслета? – Вэл изумленно вытаращилась на бородача, стараясь не вспоминать о витиеватой цепочке, украшающей собственное запястье. – И кто же позволил вам отвлекаться от дозора ради богатой девицы? Это же какой путь вы проделали!

– Не спрашивай лучше, – отмахнулся Зефф, недовольно разглядывая почти опустевшую деревянную кружку, – да выбора у нас особо не было. Но зато я тебя встретил! Разве не хорошая новость? Когда я нашим расскажу все, что узнал, – их удар хватит!

Вэл улыбнулась, чувствуя тепло к этому суровому, грубоватому, но неизменно остающемуся самим собой мужчине.

– Я рада тебя видеть, Зефф, – мягко сказала Вэл.

Бородач довольно хмыкнул.

– И я тебя, Валлери. Ну что, может, ты мне расскажешь, чем живешь? Смотрю, одета с иголочки, только вид у тебя какой-то мрачный. Плащ… э-э… суровый. Кинжал, вижу, носишь. Конечно, я не ожидал, что ты обабишься, но…

Вэл нахмурилась, и Зефф хмыкнул, продолжая:

– И пацаненок этот – прислуживает тебе, что ли? Или ты теперь по молоденьким мальчикам?

– Ты о Никсе? Я тебя разочарую, но он просто живет у меня. – От елейного подмигивания Зеффа ей стало тошно. – Я его, можно сказать, подобрала с улицы, а теперь выгнать рука не поднимается. Хороший парень, мне с ним легко. Да и дома всегда порядок.

– Ага, что-то мне это напоминает, – хохотнул бородач и шумно ударил ладонью по столу. – Да ты от темы-то не уходи, рассказывай, как жизнь свою устроила?

В другом углу таверны завизжала девица. Вэл глянула через плечо, наблюдая, как пьяный наемник задирает грязные юбки смазливой молоденькой шлюхе. Девка притворно визжала, а сама ерзала по его коленям.

– Нормально, Зефф. Как и все – потихоньку, – с легким чувством омерзения от увиденного ответила Вэл. – Где-то продам, где-то куплю. Охочусь.

Ложь вырвалась легко, естественно, будто была истиной. Вэл даже не почувствовала укола совести.

– Молодец, девица! Вышел-таки из тебя толк, – удовлетворенно крякнул Зефф. – Волосы, смотрю, украшаешь. Вон косички какие заплела. Только чего в хвосте носишь? Мешают охотиться, что ли?

Она могла бы рассказать Зеффу, с каким трудом сдерживалась от того, чтобы одним взмахом острого лезвия не лишить себя длинных прядей. О том, как не раз смывала кровь, попавшую на кожу и волосы, рассматривая мутнеющую воду в тазу. О том, как однажды один из тех, от кого ей следовало избавиться, схватил ее за волосы, намотал их на руку и швырнул на пол лицом, разбив зубы, и только волею счастливого случая она смогла извернуться и клинком полоснуть по его ноге.

Вэл могла многое рассказать бородачу, но просто молчала.

– Все же ты красавица. Как там у вас говорят? А, вот – девица на выданье. Или желающих на твой характер не нашлось? Ребеночка-то родить разве не хочешь? Пора тебе завязывать с ножичками играться, а?

Вэл вспыхнула, чувствуя себя глупо. Очень глупо.

Даже боли не осталось, и туманного алого следа ее не виделось.

За все время, прошедшее с возвращения в город, у Вэл даже краткой мысли не возникало о том, чтобы начать с кем-либо отношения.

Да и о детях она давно забыла, смирившись с тем, что их у нее никогда не будет. Не в этой жизни, не в этой реальности, не в ее бесплодном чреве.

Следовало бы обратиться к травнице или лекарю, но Вэл была уверена, что это будет зря потраченное время.

И даже если на краткий миг допустить… всего на одну секунду представить, что она могла бы…

Какая ей семья с ее-то жизнью? Какой мужчина захочет связать с ней свою судьбу? Правильно, никакой. Разве что такой же выходец из низов города, как те, что окружали ее в гильдии.

Воры, попрошайки, убийцы.

Достойные ее.

Не такие, как Раза.

Вэл дернула уголком рта и выдохнула.

– Зефф, нет, что ты. Я… мне не до этого. Я вообще не уверена, что когда-нибудь… – сказала она, но окончательно запутаться во лжи ей не дал перебивший ее в нетерпении Зефф:

– А вот я преуспел! Якова-то моя в положении.

Вэл изумленно подскочила на месте, не веря в услышанное:

– Что?

– Да, вот так. – Бородач приосанился, ерзая задом по печально скрипнувшему стулу. – Ну, рано еще загадывать! Ей еще пару лун ходить, но дело сделано!

– Зефф, я… поздравляю тебя! – ошеломленно выпалила Вэл, чувствуя, как сердце затапливает необъяснимая нежность к еще не рожденному малышу. – Я очень-очень рада. Правда. Это чудесная новость!

– Да-а… представляешь, скоро папкой стану, – задумчиво протянул Зефф, и она с изумлением увидела легкий румянец на его лице. – Веришь или нет, никак привыкнуть не могу. Как родит – напьюсь как никогда в жизни, вот обещаю!

Вэл, как ни пыталась, никак не могла стереть с лица дурацкую улыбку. Все, что казалось важным и значимым, вся боль и вина – все померкло и исчезло, словно туман над озером, развеянный сильным теплым летним ветром.

– Надо тебе прекращать с дозорами. Скажи Раза, думаю, он подыщет тебе иное занятие. Ребенок должен отца видеть.

– Да уж. Подыщет он. Куда ему до меня? – насупился Зефф, а затем задумчиво почесал бороду. – Да ничего, как-нибудь. Все нормально будет. Жаль только, что ты моего малого не увидишь.

– Или малую. – Вэл тоже было жаль. Невероятно.

– Или малую, – согласился бородач, поднимая кружку с остатками пива. – Ну что пока гадать? Давай лучше выпьем! Хоть у вас вместо пива моча, но выбора-то нет! За встречу!

Домой она вернулась далеко за полночь, с трудом найдя в себе силы подняться по лестнице. Ноги заплетались, тело не слушалось, и Вэл, не столько пьяная, сколько вымотанная неожиданной встречей, уселась на ступенях прямо под дверью своей мансарды. Она засмеялась, найдя это очень забавным, и со всей силы ударила кулаком в дверь.

– Открой ты уже! – выкрикнула она, мельком вспоминая о спящих соседях.

Да и демон с ними! У нее в кои-то веки был весомый повод немного переборщить с выпивкой.

Дверь распахнулась, и Вэл тут же рухнула через порог, заваливаясь на спину. Длинные растрепанные волосы, подвязанные кожаным шнурком, упали на придверный коврик. Раш, неуверенно виляя хвостом, ткнулся мокрым носом в щеку хозяйки и фыркнул, тряхнув головой.

– Тень? – изумленно воскликнул Никс, совершенно не заспанными глазами рассматривая лежащую в дверном проеме девушку.

«А он не ложился, – с жадным удовлетворением отметила Вэл, – ждал ведь. Вот и замечательно, пусть волнуется».

– Ты где так успела набраться? – спросил мальчишка, присаживаясь на корточки и легонько толкая Вэл в плечо. – Вставай давай, ну!

– Отвали! – рыкнула Вэл, опираясь руками о пол и пытаясь приподняться.

Никс, что-то недовольно бормоча под нос, покачал головой.

– Вот уж не ожидал, что ты такая явишься! – воскликнул он. – Вставай же, не валяйся на пороге!

Вэл хмельно захихикала. Надо же какой заботливый. И ворчит, как сварливая женушка.

Никс ругнулся и, поднырнув под руку Вэл, потянул ее вверх, помогая встать на ноги.

«Сильный, – отметила она. – Так и не скажешь. Ростом-то невысок, зато жилистый».

– Тень, мать твою! Хватит ржать! – прикрикнул Никс, ногой захлопывая входную дверь и подводя ее к кровати.

Вэл мгновенно замолчала, набирая в грудь воздуха, глянула в суровое лицо Никса и тут же прыснула со смеху.

Злился парнишка просто умилительно.

Никс раздраженно подтолкнул ее в спину, и она повалилась поперек кровати, перекатываясь на спину.

Да, перебрала она все-таки с алкоголем. Утро ожидается жизнерадостным.

Вздохнула, сетуя на собственную глупость, раскинула руки на мягком одеяле и уставилась в слегка кружащийся потолок.

А может быть, уже утро? Она с трудом повернула тяжелую голову и посмотрела в окно. Ночь показалась серой, как перед самым рассветом.

Вэл с трудом припомнила подробности их с Зеффом длительного, затянувшегося и щедро сдобренного выпивкой разговора. Какие-то сальные шутки, сплетни о Кара, что-то невразумительное о Вемире… или ей это все привиделось?

Совершенно не верилось в то, что Зефф здесь, в городе людей. Призрак из прошлого, принесший с собой воспоминания и тяжелый, горький осадок вины, которую никогда не искупить.

Образ высокого черноволосого мужчины вторгся в разум непрошеным гостем. Вэл буквально ощущала его присутствие, едва ли не чувствуя знакомый запах кожи.

Наваждение было настолько сильным, что она зажмурила глаза и потерла веки, пытаясь хоть немного прийти в себя.

Получалось с трудом. Мысли сумбурные, рваные, гнетущие, путаные во хмелю одолевали как рой назойливых мух.

Вэл знала только одно – будь у нее шанс увидеть Раза лицом к лицу, она бы нашла в себе силы сказать главное.

«Прости меня. Прости, что подвела. Прости, что подарила тебе только проблемы».

Но все это не имело никакого смысла, потому что Раза очень и очень далеко, а Зефф уже наверняка на полпути к границе.

Вэл припомнила, как они прощались. Объятия, пламенные слова, пожелания удачи – все это было? Или это лишь видения, которые она сама себе надумала?

Нужно просто уснуть, оставив вопросы на потом.

Вэл устало вздохнула, чувствуя, как сон забирает ее в свои объятия.

– Кто это был? – угрюмо спросил Никс.

Кровать прогнулась под его весом. Она вздохнула и, не открывая глаз, сонно произнесла:

– Друг.

– Откуда он? – осторожно спросил мальчишка. – У него такой странный говор. Ты тоже иногда так говоришь.

– Из-за гор, – честно ответила Вэл, не в силах придумывать никому не нужную ложь.

Никс промолчал, не удивившись ее словам. Будто бы не было ничего необычного в том, что за Гиблой топью жили люди.

Возможно, не люди.

Вэл внутренне усмехнулась. Вот мальчишка бы изумился, узнай всю правду.

Когда-нибудь она расскажет ему обо всем. Обязательно. Но лишь когда боль утихнет, превратившись в полузабытое воспоминание.

Почувствовав неясное движение, она медленно открыла глаза и недоуменно моргнула, разглядывая перевернутое лицо в обрамлении пшеничных волос.

Никс стоял на четвереньках, склонившись над ней и смотря пронзительными, невероятно взрослыми глазами в ее лицо.

Его губы, чуть приоткрытые, были прямо перед взглядом Вэл. Пальцы нежно, но уверенно отвели упавшую на лоб каштановую прядь.

– Ты слишком красивая, – тихо сказал Никс, невесомо касаясь губами подбородка Вэл, – слишком.

– Эй, прекращай… – слабо запротестовала Вэл, но мальчишка лишь наклонился ниже, целуя ее в губы.

Вэл замерла, ошеломленная происходящим, чтобы суметь правильно разобраться в своих ощущениях и желаниях. Горячее и теплое чувство, давно забытое, вдруг проснулось в ее груди, распускаясь внутри огненным цветком. И одновременно холодный, отрезвляющий протест волной поднялся в том разумном, что еще оставалось в молниеносно потерявшей рассудок голове.

– Не надо… – неуверенно возразила Вэл, но ее слова растворились в нежном поцелуе. Горячий язык мальчишки проник внутрь, мягко лаская, заигрывая и дразня.

Пальцы сжались на плече Никса сильно, наверняка до боли. Вэл оттолкнула его, вкладывая в движение руки силу. Чертыхнулась, почти скалясь, и вскинула ладонь, поспешно вытирая губы.

– Не смей! – Она, тяжело дыша от охватившей ее злости, отодвинулась и села на кровати, разглядывая замершего перед ней Никса. Легкий румянец окрасил его бледное лицо, светлая челка рассыпалась по вспотевшему лбу.

– Это потому, что мне мало лет? – Никс поежился и поднял на Вэл глубокие серые глаза. – Через пару недель мне пятнадцать.

– Нет, потому что я не хочу! – зло сказала Вэл, глубоко дыша.

Мало лет? Демон побери, ему почти пятнадцать. А через год все шестнадцать. В этом возрасте многие уличные мальчишки пробовали такие вещи, о которых и думать порой было стыдно.

Да разве она вспомнила о возрасте Никса, когда в первые мгновения позволила ему поцеловать себя? Обманываться не имело смысла – ее мало волновал возраст мальчишки.

Тогда почему она оттолкнула его?

Ответ был спрятан так глубоко, что казался несуществующим и ненастоящим.

– Я все равно заставлю тебя забыть его, – тихо сказал Никс, выдергивая из ненужных размышлений.

Вэл вздрогнула, словно мальчишка провел по ее коже кусочком льда.

Хмель будто растаял, сменившись прозрачной ясностью ума.

– Его? – Странная улыбка с ноткой грусти возникла на ее лице.

– Того парня, из-за которого ты такая. – Серые глаза Никса смотрели прямо, заставляя невольно задуматься, сколько же силы, которой со временем предстояло раскрыться, в этом мальчишке.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, – устало произнесла Вэл, опуская голову.

О боги. Как же сложно.

Казалось, начав новую жизнь, она оставила все трудности позади, разрешила все спорные вопросы, поставила точку в своих вечных терзаниях и сомнениях. Но нет, все запуталось еще больше. И винить в этом следовало только себя.

– И не хочу знать. Все равно ты будешь со мной, – уверенно сказал Никс.

Вэл удивленно приподняла брови, разглядывая серьезное лицо мальчишки.

Да какой же он мальчишка? Ростом уже догнал свою покровительницу и, того гляди, скоро перегонит ее. Тело, уже давно сформировавшееся, было худым и поджарым, как у холеной гончей. Еще год – и подростковая угловатость сменится взрослой статью.

И почему все это время она видела в нем только глупого подростка? Подростка, который уже превратился в юношу с пронзительными серыми глазами.

Разве Вэл забыла себя, рано повзрослевшую от безысходности собственной жизни?

Забыла.

– Какой самоуверенный, – хмыкнула она, с трудом заставляя себя выглядеть непринужденно. – Негоже, когда женщина старше мужчины.

– Я лучше его, – уверенность в голосе парнишки удивляла, – ты это поймешь.

Вэл дернула ртом и отвернулась, уставившись на черную шерсть сидевшего у кровати пса. Раш опустил уши и вяло вильнул хвостом, заваливаясь на бок, не обращая никакого внимания на свою хозяйку. Красный язык вывалился из пасти, и пес прикрыл веки, погружаясь в счастливую собачью дремоту.

– С чего ты вообще взял, что это мужчина? – резковато отозвалась Вэл, наблюдая, как вздымается и опускается собачья грудь.

– А это женщина? – парировал Никс.

Вэл промолчала, а затем тяжело рухнула на кровать, закрывая глаза.

– Я же говорила – не влюбляйся в меня. Ничего хорошего из этого не выйдет, – обреченно проговорила она, поворачивая голову и встречая взгляд серых глаз, – ни у кого не выходило.

Никс не ответил, а просто лег рядом, обнял ее локоть и уткнулся лицом в плечо.

– Спи уже, – мягко сказала Вэл, отворачиваясь и рассматривая кусочек светлеющего неба в приоткрытом окне.

Глава 4

Вэл, по обыкновению спрятав лицо в тени капюшона своего плаща, прошла в узкий коридор, мельком глянув на оживленно переговаривающихся между собой разбойников Джанеки. Крепкие осанистые мужики, впервые за долгое время не придавшие значения ее присутствию рядом, не стесняясь в выражениях, обсуждали пойманного ночью в лесах невиданного зверя. Или не зверя – Вэл не вслушивалась в очередные, ничего не значащие рассуждения – ей скоро предстояло увидеть пленника, будь он зверем или человеком, своими глазами.

Утро не задалось с самого начала. Сперва Никс разбудил ее, выдернув из-под головы подушку, отчего Вэл с незлобным ворчанием спихнула его с кровати, а затем в дверь постучала поверенная Джанеки, низкорослая девица с вечно грязной засаленной головой, и передала послание от госпожи.

И вот Вэл оказалась здесь, в гильдии, оставшись без завтрака, удовлетворившись куском белого хлеба с сыром, съеденным по пути к старому складу.

– Смотри, какая суматоха. Интересно, что случилось? – Никс глянул на Вэл, не удостоившую его ответом.

Голова болела так, словно кузнечный молот бил по металлу.

Вэл глубоко жалела о том, что вчера позволила себе выпить лишнего.

Да толку-то теперь сетовать на собственную глупость?

Еще и как вовремя ее позвала Джанека. Будто подгадала.

– Жди здесь, – бросила Вэл Никсу, оставляя того в компании Раша в небольшом холле перед главным залом, где Джанека всегда собирала своих самых доверенных людей.

Мальчишка привычно запрыгнул на широкий подоконник выбитого окна, устраиваясь поудобнее.

Большие двери, залатанные и проржавевшие в местах крепления металлических скоб с деревом, со скрипом поддались, пропуская Вэл вперед.

– Ты пришла. Хорошо. – Госпожа, непривычно собранная и сосредоточенная, приветственно кивнула.

Вэл вопросительно глянула на нее, и та, нахмурив брови, прошла к длинному столу, стоявшему в углу зала. Девушка молча последовала за ней, мельком отмечая, что все самые важные лица уже здесь.

И Кот, худощавый мужик неизвестного возраста, который был ушами Джанеки в городе; и Хмырь с вечно недовольным, покрытым оспинами лицом, неопрятный, вызывающий чувство брезгливости при одном взгляде на него, но дерущийся так, словно каждая драка была последней; и даже Валет-дурачок, огромный детина, ненормально высокий, куда выше Раза и явно крупнее любого оборотня, виденного Вэл.

Валет был страшен, славясь тем, что мог разорвать в пылу драки человека пополам, но с соображалкой у него было туго.

Конечно, тут был Змей, не в пример другим членам гильдии, чистоплюй. И он был единственный, кого Вэл немного, но остерегалась. Слишком он был умен.

Столпившиеся вокруг стола разбойники оглянулись на Вэл, и привычное недовольство отразилось на их лицах. Ничего нового, что могло бы задеть.

– В чем дело? – спросила она нетерпеливо, борясь с тупой болью, прочно пустившей корни в голове. – Я, похоже, одна не в курсе случившегося.

– Тень что, как обычно, фигней страдала, пока мы все дело делали? – фыркнул Кот, закатывая глаза к потолку.

Она проигнорировала выпад в свою сторону и перевела взгляд на госпожу. Та вместо ответа отстегнула с пояса небольшой мешочек и резко швырнула его на стол.

Вэл нахмурилась и потянулась за ним, взяла в руку, подкинула. Не тяжелый, но внутри было что-то объемное. Под молчаливое одобрение она развязала завязки.

Металлический запах крови ворвался в ноздри.

На стол упали два отрезанных пальца: крупные, длиннее человеческих, покрытые бурой косматой шерстью, увенчанные острыми когтями.

Вэл уже видела такие. Не раз и даже не два.

Сердце замерло, воздух вокруг застыл, словно затвердел, превратившись в почти различимую глазом субстанцию.

Она стиснула губы, заставляя себя выглядеть не более чем удивленной. Получалось откровенно плохо.

– Что это? – ровным голосом спросила, рассматривая запекшуюся кровь.

Свежую кровь.

– Вот и мы хотели бы знать, – покачав головой, произнесла Джанека, – ночью парни нелюдь поймали.

Нелюдь.

Этого определения было достаточно, чтобы самые дикие подозрения обрушились на голову Вэл.

Да нет же.

Слишком много совпадений, и оттого совершенно невозможно.

Так случалось только в плохих дешевых книжонках.

Мысль успокаивала, взывая к разуму.

– Не понимаю. – Вэл подняла глаза, вопросительно рассматривая Джанеку.

– Один из наших вчера по пьянке сцепился с каким-то мужиком у таверны. Подрались, – сухо ответила та.

О, создатель…

Надежда на лучшее разбилась об острые камни свалившихся на нее обстоятельств.

– И? – Чем больше Джанека говорила, тем мрачнее становилось лицо Вэл. Верить в очевидное не хотелось, но слишком красноречивы были отрезанные пальцы, лежащие на столе.

– А он в нелюдь превратился. – Джанека откинула со лба непривычную для женщины короткую челку и с неприязнью дернула щекой. – Думала, старики бред рассказывают, ан нет. Троих порвал, пока его поймали, тварь.

– Поймали? – переспросила Вэл, внезапно теряясь в собственных противоречивых эмоциях.

Сердце забухало молотом, лицо запылало, охваченное жаром волнения.

– Испугалась, Тень? – хмыкнул Змей, и компания вокруг стола поддержала его издевательскими смешками. – Смотри в штаны не наделай!

– Да сыкло она! – забывшись, брякнул Хмырь, неприятно хихикая своей же неудавшейся шутке.

– Захлопните пасти! – рявкнула Джанека, мигом затыкая своих людей. – Вашего мнения я не спрашивала!

Стычка пришлась как нельзя кстати. Вэл нахмурила брови, глубоко вдохнула и, овладев собой, подняла на госпожу спокойный взгляд.

– И где эта… тварь? – Голос звучал беспристрастно.

Так, как должно. Не хватало еще, чтобы она выдала себя таким глупым образом.

И хотя сердце все еще выстукивало в груди барабанную дробь, на лицо девушки легла привычная маска, не выражающая ровным счетом ничего.

Спасибо Раза за превосходные уроки самообладания.

Джанека обернулась, устремляя темные глаза на неприметную дверь в глубине зала.

В горле запершило, Вэл кашлянула и сглотнула, ощущая непонятное волнение.

Тяжелая толстенная дубовая дверь разительно отличалась от убранства бывшего склада. Она знала, что установили ее не так давно и с одной-единственной целью – надежно держать под замком особо важных пленников госпожи.

Паршиво.

Потому что Вэл прекрасно осознавала, что попавшим за эту дверь обратной дороги не было.

«Возможно, – сказала она себе, – все обойдется и догадки развеются как пепел по ветру».

Потому что надуманное ею было слишком неубедительным даже для нее самой.

Разве бывают такие совпадения? Появление Зеффа в городе, вчерашний пьяный вечер, драка у какой-то таверны, невиданный зверь, убивший трех человек.

Да нет, глупости.

Осталось только приоткрыть дверь и убедиться в этом.

Небольшое квадратное помещение с невысоким потолком, когда-то служившее, возможно, кладовой, было переоборудовано в то, что Вэл назвала бы чем-то средним между пыточной и темницей.

Прямо по центру стояла круглая клетка, напоминавшая птичью, с толстыми перекрещивающимися прутьями от пола до потолка. Железные прутья, местами ржавые, несмотря на неприглядный внешний вид, не оставляли сомнений в своей прочности. Форма клетки будто издевалась над пленником, не позволяя ему скрыться, вжаться в темный угол, спасаясь от тычков длинными палками с привязанными к ним бечевой острыми ножами. Углов у нее просто не было.

Вэл всегда находила это изобретение Джанеки слишком жестоким. Даже в городской темнице у пленников была возможность спрятать лицо, прижаться спиной к надежной каменной кладке стены.

Может быть, именно поэтому пленники госпожи всегда открывали ей свои тайны. Ну или потому, что эту правду из них с особой ухищренностью выбивали.

Она шагнула через порог, тут же ощущая медный запах свежей крови. Голубые глаза уставились прямо, рассматривая статную фигуру, неподвижно стоявшую посреди клетки.

На мгновение сердце зашлось в груди, но холодный трезвый ум, судорожно пытающийся найти возможные пути из возникшей ситуации, взял верх над эмоциями.

– Обыкновенный человек, – ровно проговорила Вэл, чуть поворачивая голову и наблюдая за лицом Джанеки, – не понимаю, как он связан с тем, что вы мне рассказали.

Краем глаза она увидела, как пленник, услышав ее голос, пошевелился в немом изумлении.

«Еще бы, Зефф, ты не был удивлен, мать твою. В какое же дерьмо ты влип, хренов оборотень».

– Его рука, Тень. – Госпожа кивком головы указала на клетку, и Вэл с неохотой подняла взгляд, открыто рассматривая пленника сквозь прутья решетки.

Она видела удивление на лице Зеффа, растерянность и некую оторопелость, словно он никак не мог поверить в представшее перед его взором.

Вэл внутренне горько усмехнулась. А как иначе.

Зефф приоткрыл рот, силясь сказать что-то, но не издал ни звука, уставившись в бледное лицо стоявшей прямо, как струна, Вэл.

«Молчи же, – хотела она сказать ему, – попробуй только открыть рот и показать всем, что знаешь меня».

И спасибо всемилостивым богам, бородач молчал, ничем не выдавая себя.

Вэл опустила взгляд ниже и тут же непроизвольно дернула верхней губой. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, как сильно ему досталось. Всего одна ночь, которую Вэл провела в пьяном забытьи, оказалась для бородача куда сложнее.

Она видела на его лице следы драки: заплывший, неоткрывающийся глаз, налитый темно-синим, разбитые губы и свернутый на сторону нос, украшенный кровавыми подтеками на верхней губе.

Ублюдки. Били по голове. Хорошо хоть жив остался.

Взгляд опустился ниже, отмечая малейшую деталь.

Его правая рука была залита кровью. Куртка из плотной ткани порвана по плечу, являя взору глубокую рану с разошедшимися краями. Если оставить ее так и не зашить, смерть настигнет бородача даже при условии, что Джанека на время оттянет свои жестокие игры.

Кисть руки, безвольно висящая плетью, лишилась указательного и среднего пальцев, которые теперь лежали на столе за стенами этой комнаты.

«Его резали, – отстраненно подумала Вэл, – просто взяли меч, клинок или обыкновенный кухонный нож – и разрезали ему руку, а заодно лишили лучника того, без чего он лучником быть не может».

В груди стало тесно. Вэл задержала дыхание, а затем нахмурила тонкие брови.

Над стариной Зеффом издевались, пытали, причиняя боль.

Она сглотнула, рассматривая застывшую лужу крови под ногами бородача.

Молчание затягивалось, и Вэл, собрав себя в единое целое, стараясь забыть о терзавшей ее голову нескончаемой боли, спросила первое, что пришло на ум:

– Вы хотите сказать, что этот человек и есть нелюдь, чьи пальцы вы мне показали?

Хмырь, почесав обильно покрытую перхотью голову, хмыкнул и сипло сказал:

– Ага, пальчики-то у зверя хватанули, а потом эта тварь в человека превратилась.

– Ясно. – Вэл стиснула зубы, лихорадочно пытаясь выстроить в голове дальнейшее развитие событий.

Зефф в клетке, из которой нет выхода. Когда, каким образом он так сглупил, что позволил простым городским разбойникам поймать себя?

Неужели все это произошло сразу после того, как они расстались у таверны? На сколько минут Вэл разминулась с разбойниками из своей гильдии?

Куча вопросов без единого ответа. Да и ответы теперь не имели значения.

– Что у тебя с лицом, Тень? – Джанека нахмурилась, острым внимательным взглядом рассматривая ее.

Вэл встрепенулась, выныривая из своих растерянных мыслей.

Нельзя, чтобы Джанека заподозрила неладное. Не сейчас.

– Ничего. Пытаюсь поверить в то, что вы мне рассказываете, – небрежно пожала плечами Вэл.

По большому счету она, можно сказать, и не соврала.

В происходящее верилось с трудом. Зефф был здесь, в городе людей. Зверь в человечьей шкуре.

Спустя полтора долгих года он внезапно появляется перед Вэл, взбудоражив ее устоявшуюся жизнь, и совершенно невозможным образом оказывается в круглой клетке Джанеки.

Боги уже не шутили, они издевались.

Вэл вновь невольно задумалась о том, какие жестокие испытания выпадают на ее долю. В том, что это испытание – она не сомневалась.

А иначе как объяснить то, что сейчас ее голубые глаза смотрели в потускневшие, запавшие глаза дорогого ей человека.

«Не человека, – в сотый раз поправила она себя, – нет».

Но что самое смешное – это не имело ровным счетом никакого значения.

Ирония судьбы – под огненным жарким солнцем, освещающим оба мира, у нее не осталось никого, за кого она могла бы убить без раздумий, кроме стаи, которую она оставила.

Рам, Кену, Зефф, Кара, Дэни – имя каждого в стае значило слишком много для Вэл, похоронившей себя прежнюю.

Прошло время, поменялся мир, переворачивая бытие с ног на голову, меняя реальность, меняя самое сущее.

Под темными голыми деревьями близ Гиблой топи вместе с лучезарными синими глазами Шейна погибла во многом наивная, неизменно верящая в лучшее Валлери Эйри.

Та прежняя, улыбчивая и очаровательная Вэл отказалась от Раза, тем самым отказавшись от каждого, кто принял ее без лишних вопросов и сомнений.

Каждый из стаи закрыл глаза на ее человеческую сущность, поверив в нее. Но милая девушка, легко овладевающая сердцами близких, оказалась предательницей, пусть и не желая этого.

Предать Раза значило так много, но предать стаю почему-то значило куда больше.

«Я не хотела!» – кричало сердце Вэл. Она недоумевала, в какой момент все пошло не так – неправильно, наперекосяк.

Она желала спасти Раза, который, как оказалось, вовсе не нуждался в спасении, и только.

Нет, было и еще кое-что важное. Она очень хотела быть свободной, задыхаясь в городе за горами.

Разве свобода – это не то, чего достоин человек?

«Благими намерениями выложена дорога в самое пекло, Тень».

Правильность принятого решения не вызывала вопросов. Дело сделано, и не стоило рассуждать о том, что было неизменно.

Сегодня же ей был дан выбор.

Вэл отчетливо, будто на бумаге, видела два пути. Первый путь принадлежал Тени, угрюмой молчаливой девушке, нашедшей свое непритязательное место в жизни. Родной город принял ее, осыпав средненькими в общем-то благами. Она получила вполне себе сытую жизнь с весьма сомнительным смыслом, зато наполненную тем, чего так не хватало ей близ Раза.

Только вот свобода, пьянящая поначалу, приелась, показав острые зубы.

За все следовало платить.