Текст книги "Хранители. Поиск Пути"

– Эй, подожди! Куда? Где ты? Я ничего не понял!

Но кругом был только лунный свет, да какие-то странные частички, вроде пыли, которые кружились и переливались в этом свете. Мне не ответило даже эхо. Я повернулся спиной к странному месту и пошел обратно. Не помню дороги, но я очнулся уже под утро в свой кровати в общежитие. Подумал, что мое ночное путешествие – это просто сон, но нашел грязную обувь и вещи, сложенные на стуле возле кровати. Я вернулся, не исчез, как остальные, но понимал – после этой ночи все изменится. Было ли странное существо и полуразрушенный город миражем, фантомом, вызванным недосыпанием? Нет. Все это реально. Что мне делать? О чем толковало странное существо?

Я умылся, собрал книги и пошел за Алей. Она встречала меня у подъезда – свежая, вся сияющая в лучах золотого осеннего солнца.

– Чего такой мрачный Тимур? – Цветочек стала на цыпочки, чтобы дотянуться до моих губ и я привычно поднял ее. Мне нравился такой маленький рост – в этом была часть ее очарования.

– Странные сны снятся последнее время…

– И тебе тоже? – Аля помрачнела.

– Что значит тоже? Тебе сниться лес?

– Да, бывает. А ты откуда знаешь? Подожди. И тебе тоже он снится?

– Бывает. – повторил я, но не улыбнулся.

Аля задумалась.

– Я вижу в нем удивительных животных, даже не знаю как их назвать. Пересмотрела весь справочник по зоологии и не нашла таких. Они очень красивые. Ты их тоже видел?

Я улыбнулся с облегчением. Животные – нет, это совсем не тот кошмар. Ну и Слава Богу!

– Нет, мне не снятся звери. Ты сегодня такая сияющая! Мне все будут завидовать.

– Да брось ты! Это уж скорее мне будут. Ну что, пойдем?

– Пойдем.

День потянулся – первый урок математика, второй английский. Третий – биология. Тогда это и произошло. Учительница вышла на секунду за водой. Мы остались в классе одни, и конечно сразу поднялся шум. А потом – все это ощутили – странный толчок воздуха, но совершенно беззвучный. Все одновременно замолчали, стали переглядываться.

– Что это было – шепотом спросила Аля, глядя огромными перепуганными глазами.

Я не успел ответить, потому что дверь открылась. В класс вошли, но не наша безобидная и славная Ольга Львовна, а несколько неизвестных мужчин. Один из них, одетый в длинный темный плащ, обвел притихший класс таким тяжелым взглядом, что мне стало не по себе.

– Мы из ФСБ. Сохраняйте спокойствие и все будет в порядке. Мы здесь, чтобы расследовать исчезновение подростков.

– А где Ольга Львовна? – робко спросила Вика, эффектная брюнетка за первой партой. Мужчина пригвоздил ее своим тяжелым взглядом.

– Она в безопасном месте. А вы пока посидите здесь.

И мы посидели. Прошел час, два. Потом пришли какие-то люди и задавали вопросы про пропавших. После зачем-то решили взять у всех анализ крови. Мне пришлось держать Цветочек за руку – она очень боится иголок. У Маши с третьей парты случилась истерика и ее куда-то увели. Нас вызывали по одному и группами и задавали бесконечные вопросы, некоторые очень странные. Например.

– Не происходило ли чего-то необычного в жизни пропавших? Не замечали ли вы странных, выходящих за рамки вещей?

Это все было очень погано. Но совсем хреново стало, когда в кабинете директора, куда нас водили по одному прозвучал вопрос:

– Вам снятся странные сны?

Вот тогда я и понял, что дела наши плохи.

– Всем снятся сны – я решил прикинуться дурачком. – А к чему такие странные вопросы?

Мне не ответили и завели обратно в класс. За окном вечерело. Ребята были перепуганы и хотели есть. Я пытался решить для себя как поступать дальше, но пока лучшее что приходило в голову – это ждать и смотреть как будут развиваться события. Если запахнет жареным я постараюсь сбежать и прихвачу Цветочек. Было странным, что не появлялся никто из учителей. Не приходили взволнованные родители в поисках своих чад.

– С меня довольно – вдруг произнес Кирилл, крепко сбитый и черноволосый пацан с переломанным носом– Я попробую выбраться отсюда. Кто со мной?

Несколько мальчишек из класса поднялись со своих мест.

– И куда вы пойдете – поинтересовался я, просто чтоб быть в курсе.

– Спрячемся в лесу, а завтра постараемся добраться до ближайшего города.

– Вы можете попробовать и сегодня.

– Ночью легко заблудится.

– Вам очень хочется попасть в лес, да?

– Да какие проблемы, Тимур? Я что-то не пойму! – возмутился Кирилл.

– Никаких. Будьте осторожны в лесу.

Кирилл передернул плечами, типа не морочь-ка ты мне голову и открыл окно. Кабинет биологии был на втором этаже – падать не высоко. Я смотрел как спины мальчишек одна за другой исчезали а оконном проеме. То, что происходило сейчас в нашей школе, было страшно, но почему то я был уверен – лес еще страшнее. Уйдем туда сейчас, и назад дороги уже не будет. Не знаю откуда я это знал, просто знал и все.

Кабинет Юрия Анатольевича, моего лечащего врача был просторным и светлым. Об стекла новых металлопластиковых окон билась невесть откуда взявшаяся муха. Одна из последних в этом году…

– Визит твоих родителей запланирован на завтра. Они захотят узнать, какой у нас прогресс. У нас есть прогресс, Сара?

Часы на стене тикали, муха жужжала. Больше тишину кабинета не нарушало ничего. Через окно я видела, как машины подъезжают к зданию больницы, вот кого-то выгрузили, он кричит и сопротивляется… Но окна не пропускали ни звука. Как немое кино.

– Сара?

– Это вы мне скажите, вам виднее.

– Сара, я хочу услышать твое мнение.

– Да, Юрий Анатольевич. Конечно. Мне намного лучше.

– Ты не откровенна со мной. Почему ты не говоришь правды? Я хочу помочь.

– Но я все сказала.

– И больше нет ни тревожащих снов, ни галлюцинаций?

– Нет, все отлично.

Юрий Андреевич покачал головой. Его немолодое уже лицо огорченно вытянулось, глаза запали еще глубже. Он был хорошим человеком и кажется на самом деле переживал за меня.

– Ну хорошо. Иди.

Да, Юрий Андреевич отличный врач, специалист. Он умеет вызвать откровенность, у него миллион уловок, как разговорить человека, даже самого угрюмого. Только в его кабинете, как в суде, все что скажешь будет использовано против тебя. «Ах, тебе опять снятся ненормальные сны? Сменим-ка мы тебе лекарство и подержим еще месяц другой…» Я не хочу ходить одурманенной, как зомби, я хочу выбраться отсюда. Как могли родители упрятать меня сюда! Ведь я же не больная на голову! Они думают, если меня поколют какой-то гадость и промоют мозги я стану такой дочкой, которую они всегда мечтали иметь. Пустоголовой и недалекой дурочкой, любящей шмотки и весь день треплющейся по телефону.

В палате мимо которой я проходила, что-то с треском врезалось в дверь и раздались истошные вопли. «Я еще здесь! Еще здесь! Вы говорите меня нет! Вы меня не видите, но я тут! Заметьте меня, заметьте…» Женские крики превратились в сдавленный шепот. Опять бедной Тамаре плохо. Она здесь уже год, ее младший брат с женой оплачивают лечение, только ей ничего не помогает.

Как красиво падает солнечный свет в окна длинного коридора! Как будто световые туннели, ведущие в другой мир, иную реальность, где нет психов в соседней палате, медсестер с их шприцами и дежурно-успокоительными выражениями лиц.

Мне до смерти надоела эта психушка и чтобы выйти отсюда я готова всю жизнь прикидываться нормальной. Ничего… Я смогу сделать вид, что у меня все отлично. Расскажу Юрию Андреевичу, как мне не хватает общения, как я хочу поступить в универ…

Я выберусь отсюда.

* * *

Кирилл и те, что ушли с ним не вернулись. Мы больше ничего о них не слышали. Люди, делающие вид что они из ФСБ страшно разозлились, когда недосчитались парочки учеников. Они снова и снова спрашивали нас, устраивали допросы по одному. Говорили, они даже прочесывали наш лесок, но те как в воду канули. Нас выпустили из здания школы поздно вечером и проводили в панельный дом, который был близко к школе, развели по квартирам. В доме не было ни одного человека. Все жильцы куда-то исчезли.

Когда наши провожатые, а вернее конвоиры вышли из квартиры, Аля расплакалась.

– Что происходит, Тимур? Почему папа и мама не заберут меня? Где учителя и директор школы? Почему они все разрешают этим людям?

Я осторожно обхватил ее за тоненькие плечики.

– Я думаю, они не знают, что происходит. Их здесь просто нет.

Аля подняла мокрые глаза.

– А где же они? Ты ведь не думаешь, что их…

– Нет, уверен с ними все хорошо. Просто мы сейчас одни. В этом месте и в этом времени. В этой реальности. Город пуст – разве ты не чувствуешь этого?

– Мне казалось что-то странное произошло после того как вышла Ольга Львовна. Какой-то толчок.

– Да. Я тоже почувствовал.

Я подошел к окну и отодвинул шторку. Вокруг дома ходили темные фигуры. Нас сторожили. Потом осторожно приоткрыл входную дверь. Коридор был пуст. Значит, дом охраняли снаружи, но внутри никого не было.

– Тимур, что ты делаешь?

– Нужно собрать ребят и все обсудить. Сейчас очень важно держаться вместе. Подожди меня и никуда не выходи, ок?

Я прошел по длинному коридору и быстро убедился что охраны нет. Вернулся за Алей и очень тихо мы пошли по коридору, заглядывая во все квартиры. Здесь разместили не только наш класс, но еще два параллельных. В большой комнате одной из квартир, где все собрались я не разрешил включать свет. В темноте раздавались сдавленные вздохи, всхлипы. Места было мало, все расселись прямо на пол, вплотную друг к дружке. Никто из присутствующих не понимал что происходит, да я и сам не понимал, но опасность чувствовал очень хорошо.

– Ну, зачем мы тут торчим. Я спать хочу – судя по голосу Саша с параллельного класса. Следующий за Самиром. Сейчас он занимал его место.

– Тебя не интересует что происходит сейчас? Тогда иди спать – ответил я. – Я хочу объяснить кое-что.

– Да ты похоже в курсах в чем дело то? – гнусавый голосок, Миша с нашего класса – Какого нас сюда согнали?

– Я хочу к родителям! Почему они не приходят за мной – какая-то девчонка, голос искажен слезами.

– Я не знаю. Но мы остались одни – нам не на кого рассчитывать, кроме себя. Родители не придут и не помогут. Забудьте о них. Кто-то верит, что эти люди из ФСБ?

– Я не верю – Димка с нашего класса.

– Я тоже.

– Но они так сказали!

– Так откуда же? – посыпались возгласы в тревожную темноту.

– Тише! – прервал я разноголосый шум – Я не думаю, что они из ФСБ. Не знаю, зачем мы им понадобились, но намерения у них вряд ли добрые. Нам нужно держаться вместе.

– А тебя что, кто-то главным назначил?

– Да, чего ты вдруг выступаешь?

– Да вообще, что ты предлагаешь? Поубивать их всех, что ли?

Я вздохнул. Передо мной стайка перепуганных детей, они не понимают, в каком опасной положении мы оказались.

– Убивать не будем. Я видел у них оружие. Предлагаю завтра наблюдать и делать выводы. Если ничего не измениться, не появятся учителя и родители нужно бежать. Если в течении дня кто-то из вас поймет, что нам грозит немедленная опасность, он дает знать остальным, и будем действовать сообща. Нас все-таки больше чем их. Но поодиночке мы одолеть их не сможем.

– По моему все это недоразумение. Я уверена, что все проясниться – сказал Вика.

– Да фигня все это!

– Да, и куда бежать то?

– И почему это ты командуешь? – узнаю голоса прихвостней Самира.

– Вы что совсем тупые? Не видите, что происходит? Нас изолировали от окружающих! Эти люди могут сделать, все что захотят. Могут убить нас, могут пытать. Могут заморить голодом. Поодиночке мы все тут передохнем! Хотите вести себя, как сопливые дети? Да пожалуйста! Я предложил держаться вместе, чтобы выжить. Соберитесь. Перестаньте реветь, включите мозги. Если будем командой – справимся. Пока что они думают что мы растеряны, напуганы и совершенно безопасны. От нас не ожидают никакого серьезного сопротивления. Мы для них просто дети. Давайте воспользуемся этим преимуществом.

– Вот ты говоришь, говоришь… А что делать конкретно? – опять Саша.

– Наблюдать. Завтра соберемся снова и решим бежать или нет. Разбейтесь на команды по четыре-пять человек. Присматривайте друг за другом. Если вы видите, что кто-то из вашей команды исчез или ему причинили вред – давайте знать остальным и вместе мы будем стараться его выручить. Пока нас не изолировали друг от друга, но если вдруг захотят, нужно немедленно поднимать тревогу и бежать. Словом, никто не должен быть сам по себе.

– Да пошел ты! Мы сами о себе позаботимся, и в твоих советах, шваль детдомовская, не нуждаемся. Тоже мне командир нашелся. Идем ребята.

Конечно это были «особо приближенные» Самира во главе с Сашей. Они встали и проталкивались к выходу, не особо церемонясь и наступая на своих соседей. Вскрики и ойканья заполнили комнату. В темноте я не мог точно посчитать сколько человек ушло, примерно пятнадцать.

– Все оставшиеся согласны со мной?

– Я и ребята тебя поддержим – голос Андрея, детдомовского парня. Того самого который стал негласным главой старших ребят из детдома. Вместо меня. Вслед за ним зашелестели голоса.

– Да, мы с тобой.

– Чего уж, все равно никто не предложил план лучше.

– Мне это тоже не нравится.

– Лучше так, чем одному!

Что ж, не так плохо. Основная масса прислушалась ко мне.

– Тогда первое. Забудьте обо всем, что было. Это не игры, не баловство. Нет больше «лохов», нет тех, с кем никто не общается. Мы все в ответе друг за друга. Поняли? Второе. Чем более растерянный, запуганный и несчастный вид мы примем завтра, тем лучше. Хотя думаю особо напрягаться вам с этим не придется. Будьте наготове.

Я знал, что должно было случиться что-то страшное, чувствовал. С той самой минуты, как увидел первый сон про лес и ощутил его зов. Происходило то, что должно было произойти. Наша спокойная размеренная жизнь, видимая нормальность – вот это было странно и неестественно. А сейчас все, что было скрыто просто вылезло наружу. Но так лучше, я люблю чтобы все было по честному. Все тайное становится явным рано или поздно, все загадки раскроются и тогда мы узнаем что-то важное… Если доживем.

Утро нового дня было холодным. Пронизывающий ветер носил пожухлые листы, швырял их под ноги и в лицо. Я сам разделил мальков (так я их про себя называл) по группам ночью. Надеюсь они справятся. Сейчас я сделал для них все, что мог. Я сам не понимал откуда навязчивое желание защитить этих подростков. Кто они мне? Половина из этих ребят меня не любила, друга половина боялась, дорога мне только Аля. Но внутри крепло сознание, что очень важно для меня спасти как можно больше. Они были нужны, очень нужны для цели, пока мне не понятной.

Крепко поддерживая Алю под локоть я послушно шел к школе, куда нас опять сгоняли. Около десяти человек во главе с Саней пропали. Должно быть улизнули ночью. В классах нам дали поесть. ФСБ-шники ждали чего-то, тянули время. Нужно было выяснить чего именно? Я насчитал пятнадцать человек всего, десять мужчин и пять женщин. Все были вооружены. Некоторые из них смотрели на нас оценивающе, как будто пытаясь решить для себя что-то. Некоторые – с презрением, впрочем к такому взгляду мне не привыкать. В классе с нами осталось двое. За ночь решение бежать уже укоренилось в моей голове. Раньше я не был уверен, что это правильный путь, теперь же я знал точно – нужно бежать, останемся – пропадем.

Перед тем, как уйти хотелось узнать как можно больше о враге. То, что эти люди нам враги было очевидно: подозрительные вопросы, их взгляды. Они ненавидели, презирали и испытывали отвращение одновременно, к нам – обыкновенным школьникам. Почему? В помещении с нами двое, всего двое. Вот один отвлекся на звонок по телефону. Я тихонько кивнул Паше, парню с моего класса, который занимался в спортивной секции айкидо. Кроме того он вообще был толковый пацан, быстро соображал что к чему. Я указал глазами на одного из сторожащих мужчин и прижал палец к губам, показывая, что нужно сделать все тихо. Потом наклонился к Але.

– Сейчас выйди и попросись в туалет – прошептал я ей на ухо еле слышно.

– Но…

– Делай, что говорю, быстро.

Аля пожала плечиками скорчила жалобную рожицу и вышла из-за парты.

– Простите, мне очень нужно в туалет. Вы не могли бы…

Внимание наших сторожей отвлеклось и я дал знак Паше. Не знаю, как действовал он, но я просто схватил со стола учителя вазу и разбил о голову «моего» охранника. Когда повернулся второй уже лежал на полу.

– Тихо! – в классе уже слышался радостный гул и возня. – Хотите, чтоб другие агенты нас засекли? Этих нужно связать, и рты заткнуть. Я хочу пойти посмотреть что делают остальные ФСБ-шники. Не знаю, сколько у нас времени, но если вдруг что-то произойдет, их вызовут например (я кивнул на тела), или зайдет кто, оглушайте и бегите в лес. Паша ты за старшего. Ждите меня там, я вас найду.

– Тимур – всхлипнула Аля, все еще растерянно стоявшая возле доски.

– Я быстро.

Перед тем как уйти я обыскал самозванцев. У них были удостоверении, но настоящие ли я не знал. А вот пистолеты были самыми настоящими. Я их вытянул и забрал с собой. Оба. Еще не хватало, чтобы кто-то из мальков размахивал оружием, и без того обстановка напряженная.

Школьные коридоры были пустыми и гулко тихими, как будто я вышел из класса во время урока. Где искать главаря этих уродов? Тут мое внимание привлекли шаги. Кто-то подымался на второй этаж по лестнице и я быстро скользнул в туалет. Двое мужчин несли нечто, завернутое в темную тряпку и судя по их осанке тяжелое. Вот один из них приостановился и из-под темной тряпки выскользнула рука. Обыкновенная человеческая рука. Меня передернуло.

Они прошли в кабинет директора. Я подождал, пока за ними закроется дверь, вышел из своего укрытия и прижался ухом к двери кабинета. Разговаривали двое: мужчина и женщина.

– И что дальше? Мы не можем держать их так долго! – басил мужской голос.

– Это просто дети. Информация ошибочна. Никакого перехода не произошло – возражала женщина.

– Мы не можем рисковать. Даже если его еще не было, то он может случиться.

– Предлагаешь уничтожить без малого пять десятков детей из одной только предосторожности?

– Это не дети. Сама знаешь, во что они могут превратиться. Мы не можем позволить этому произойти. Нам и так достаточно долго мешали.

– А те, что бежали?

– Их ищут. Остальных нужно убирать, пока и они не пропали. Чертовы детишки расползаются, что твои тараканы.

– Но анализы чистые. Вот только этот долговязый мне не нравится. Взгляд у него какой-то не детский.

– Мы поступим, как планировали. Нельзя больше медлить, удерживать это место становиться все труднее. Днем мы будем вынуждены либо вернуть все как было и уйти либо…

– Давай посмотрим на тело.

Раздалась какая то возня.

– Вы поймали этого в лесу? – спросил мужчина.

– Нет, босс. Он прятался в городке. В лесу мы никого не нашли – подобострастный голос.

– А остальные?

– Пока не нашли.

– Какого черта? Не можете поймать парочку детишек?

– Они ориентируются здесь лучше нас…

– Продолжайте поиск. А зачем открыли огонь?

– Кинулся на нас с монтировкой, волчонок.

– Ясно. Зрачки нормальные, пульса нет… Смерть похоже настоящая.

– Ну что решаем?

– Покончим с этим. Не стоит рисковать.

Я не стал слушать дальше и быстро направился к классам. Постучал в один, и как только выглянул урод, выдающий себя за агента ФСБ схватил его и стукнул о бетонную стену. Со вторым на удивление быстро справились ребята. В остальных классах все происходило по похожей схеме. Мы стучали, отвлекали внимание и оглушали. Только в последней стычке не повезло, агент успел выстрелить и Сеню ранило в руку.

Бегство было не слишком организованным. Мы просто выбежали из здания и со всех ног кинулись к лесу. Я крепко держал за руку Алю. Бежать было неблизко, а лже-ФCБ-шники быстро оклемаются, и бросятся за нами, а может уже бросились. Я стремился в лес всеми силами своей души, а лес тоже рвался мне на встречу, словно чувствуя, что я уступаю наконец его зову. Мы добежали за десять минут, хоть я не мог понять как такое возможно, разве что по воздуху. Пешком до леска было не менее сорока минут, да и вместо жиденькой поросли березок, с которой начинался наш лес вокруг высились исполины деревья. Воздух наполнился запахом влажной коры, листьев и еще чего-то неведомого, стал другим, незнакомым.

Ребята повалились друг на дружку, кто где стоял, пытаясь отдышаться. Я подошел к Сене, чтобы перевязать его, как умею. Он был почти без сознания. Я быстро разорвал на полосы свою рубашку, одновременно подсчитывая ребят. Насчитал всего сорок пять человек.

– Я помогу тебе. У меня мама медсестра – ко мне подошла темноволосая, высокая девчонка с соседнего 11Б класса, я видел ее иногда в школе. Она была ширококостной, с крупными чертами лица, и казалась флегматичной. Помогая мне перевязывать Сеню, Таня (так ее звали) проявила сноровку и умение, что было кстати потому что я знал о первой помощи чисто теоретически, и руки не слушались. Да и мысли были о другом, в голове мелькали варианты дальнейших действий, как картинки в калейдоскопе.

Вокруг меня был лес из моих снов – величавый, густой, с кронами настолько густыми, что они образовывали над головами шатер и внизу царил полумрак. Я привел нас всех в то самое место, что давно не давало мне покоя.

Нужно было торопиться, идти дальше. Я знал, что мы не пройдем лес насквозь, а выйдем на знакомую мне по снам и ночному походу дорогу. И вряд ли ФСБ-шники смогут пойти туда за нами. Куда она приведет? Снова в разрушенный город из моего сна или в другое место? Что ждет нас там? Я не знал. Знал только, что пути назад нет.

* * *

Сегодня мои видения обрели лицо. Увидев его, я поняла, что уже никогда не забуду, потому что никогда не встречала таких красивых лиц раньше. Но дело даже не во внешности. Когда наши глаза встретились, что-то произошло у меня в сердце. Зеленоглазый блондин, я увидела его мельком, бродя по странным и непонятным местам в своем воображении. Он сидел на крупной черной лошади, был задумчив и печален. Длинные прямые волосы шевелил ветер. Потом зеленые глаза посмотрели в мою сторону и я успела заметить в них удивление. Он видел меня, этот красавец из неведомого мира, хотя как такое возможно? За многие и многие дни проведенные в этом доме скорби я почти поверила, что мои видения были галлюцинациями. Другие больные тоже описывали красочные и удивительные места, рассказывали о небывалых приключениях… Заболевания разума – самые страшные, потому что человек теряет ощущение реальности. Я почти поверила, что больна, но только почти. Надежда, что я вижу не галлюцинации а нечто большее, возможно альтернативную реальность, не покидала меня. А после того, как увидела его, перестала принимать лекарства. Брала их в рот, а потом выплевывала, когда медсестра отворачивалась. Я считалась образцовой пациенткой. Как-то я даже слышала разговор двух врачей нашего отделения. Они говорили, что не могут понять, почему Юрий Андреевич меня не выписывает.

– По-моему девочка совершенно нормальна, а ее отстраненность и нелюдимость… Что ж, такое не лечится. – сказал, пожимая плечами, один из них.

Хотела бы я, чтобы и Юрий Андреевич так думал. Он мне не верил. Уже неделю я талдычила ему о своих планах на будущее, о жажде общения со сверстниками, и о том, что мое сознание не беспокоят никакие странные видения или сны. Он только качал головой. Я решила, что если он не сдастся через неделю и не выпишет меня, подам жалобу начмеду.

Я вздохнула, и ведя рукой по влажным стволам деревьев, побрела дальше. Сегодня был туман, но я все равно совершала обычную двухчасовую утреннюю прогулку. Если не гулять, можно и в самом деле свихнуться. Стоило мне закрыть глаза лицо из видений вставало перед глазами. Оно было повсюду – мелькало в отражении на воде, подстерегало в зеркале. Я прикладывала огромные усилия, чтобы не подавать вида и вести себя нормально, не застывая с открытым ртом в ванной комнате, или за игрой в шахматы в общей комнате.

Хорошо, что сейчас в парке я была одна, потому что туман перед моими глазами начал выделывать странные трюки. Он заколыхался, стал плотнее, и из серой мглы выступили знакомые черты. От неожиданности я чуть не споткнулась о корень и не упала. Обычно, чтобы увидеть что-либо, я должны была сосредоточиться, ввести себя в особое состояние, или заснуть, но сейчас видение возникло без всяких усилий с моей стороны. Изваянное из тумана лицо казалось еще печальнее.

– Почему? – вопрошали туманные губы – Почему опять ты? Зачем мучаешь меня?

Я протянула руку, чтобы прикоснуться и утешить, но рука нашла только влажную сырость. Лицо стало пропадать. После этого происшествия я минут пятнадцать размышляла– может стоит все же перестать выплевывать таблетки, прописанные Юрием Анатольевичем, но потом решила, что всегда успею это сделать. Сегодня говорящий туман, интересно что же будет завтра?

* * *

Я шагал по дороге, наблюдая, как густеет и видоизменяется лес. Стены не было видно. Сзади уже раздавались удивленные возгласы. Странно, я был уверен, что большая часть старших классов знают про лес из снов, но видимо нет.

– Эй, Тимур Сусанин! Куда ты нас ведешь – не выдержал Паша из моего класса. Его поддержал нестройных хор недовольных голосов.

– Мы устали уже!

– Мы заблудились наверно, уже давно должны были выйти на трассу!

– Куда ты нас тащишь?

– У меня каблук сломался!

– А у меня ноготь!

– А я жрать хочу!

– Сене в больницу надо!

– Ладно, привал – я успокаивающе поднял руки. – Как там Сеня?

– В себя не приходил пока – ответила Таня.

Мы смастерили не слишком удобную волокушку, которую парни тянули по очереди.

– Какого черта тут происходит – возмущенно сказал Андрей, подходя ко мне – Куда ты нас завел? Мы должны уже раза три пройти наш лесок насквозь!

Я не отвечая, остановился и остальные последовали моему примеру.

– Так, поднимите руки, кому знакомо это место! Оно должно было вам сниться! Ну, ну смелее. Кому оно снилось? – крикнул я. Ответом была изумленная тишина. Потом примерно три четверти ребят подняла руки. Значит лес действовал не на всех?

– Я никогда не видел это место по настоящему, всмысле, не во сне – задумчиво сказал Паша – Много раз гулял в нашем леске, но ничего похожего не нашел. А сейчас мы спим или это и правда происходит?

Я огляделся. Множество глаз смотрели на меня с недоумением и испугом.

– Нужно выйти на дорогу и добраться до какого-то города – предложила красивая блондинка, имени которой я не знал.

– Да, ведь у нас нет вещей, и еды и воды… Что мы будем делать? – всхлипнула Катя.

– А тут водятся звери? Например медведи или волки? – брякнул кто-то.

Аля взяла меня за руку и заглянула в глаза.

– Ведь правда Тимур. Мы не взяли совсем ничего…

– Да, забыли, ты права. У нас ведь было так много времени, чтобы собраться, и самые честные на свете агенты из ФСБ не дышали в затылок.

– Не злись. Мне страшно, мы все напуганы и не знаем что делать.

– Ладно. Эй, слушайте все! – я повысил голос перекрикивая многоголосый шум.

Голоса затихли. Но потом нескладный и прыщавый паренек, по кличке Мерешка, вскочил на ноги.

– Мы слушали тебя и что теперь? Посмотри, куда ты нас завел!

– Заткнись. Все, кто думает, что может справиться с ситуацией лучше меня, может валить. Но перед тем, как вы свалите послушайте вот что. Люди, которые захватили нас были вовсе не из ФСБ. Они не расследовали никакие пропажи. Как раз перед нашим побегом они приняли решение нас всех перебить. Я лично видел, как одного из сбежавших с Сашей, ночью принесли завернутого в тряпку. Мертвым. А теперь самое интересное – я не знаю, где мы. Это не наш лес, и вообще не обычный лес. Нам некуда идти и не к кому обратиться. Я думаю, мы за пределами привычного мира, а теперь если кому-то охота бродить в одиночку в этом странном и непонятном месте – скатертью дорога. Но оставшиеся, учтите. Первому же, кто спросит меня по какому такому праву я тут командую, я дам в морду. Мой нож у меня в кармане, так что не советую со мной сориться. Не нравиться – уходите, но не мешайте нам пытаться как-то выжить.

Я замолчал и обвел взглядом притихших подростков. Никто не встал и не ушел. Собственно, как я так и думал.

– Теперь на вопрос что делать дальше. Сейчас мы все идем вперед, пока не найдем подходящее место для привала. Там мы попробуем найти дрова или хворост, чтобы зажечь костер. Мне кажется, здесь долен быть заброшенный город. Попытаемся найти его и обустроиться. Деление на команды по четыре в силе, я не знаю, что скрывается в этом лесу, поэтому присматривайте друг за другом. Теперь небольшой бесплатный совет от меня – если вы будете ныть, жалеть себя, пытаться понять какого хрена происходит, или убеждать себя что вы спите – вам крышка. Берите Сеню и потопали.

Я первым зашагал вперед. Над головой таинственно шелестели листья, пахло влажной землей и мхом. Идти было нелегко, под ногами переплетались узловатые корни деревьев, но я чувствовал себя хорошо, просто отлично. Гнетущее чувство, которое донимало меня последние месяцы, исчезло. В лесу дышалось легко, и с каждым шагом ко мне приходила уверенность что я делаю то, что должен. Было правильно, что я сейчас здесь. Школа, городок – все казалось далеким и нереальным.

– Ты как, не устала? – обратился я к Але, шагающей рядом.

– Пока нет. Тимур, а надо ли так жестко? – я понял, что она про мою речь.

– Надо. Мы сейчас по всем признакам в чрезвычайной ситуации. Встает вопрос выживания, а здесь не место для церемоний.

– Ты так легко это принимаешь… я вот все еще в шоке и не могу понять, что происходит. Где мои родители? Почему не ищут меня? Где я сейчас, что это за лес? Это ведь не наш лес, да?

Я стиснул ее крошечную ручку.

– Думаю, каждый сейчас испытывает что то похожее. Но именно поэтому нужно их встряхнуть. Мы должны держаться вместе, чтобы выжить.

– Это странно. Ты никогда не думал о других.

– Да.

– И по моему, тебе плевать на всех.

– Ты видишь меня насквозь. Но о тебе я хочу заботиться. Правда.

Аля удивленно покачала головой.

Я всегда был равнодушен к окружавшим меня людям. Наверно потому что и люди были ко мне равнодушны. Кому кроме Али было дело, жив я или мертв, болен или здоров? Но сейчас мне было не все равно. Я чувствовал, что должен присмотреть за остальными, потому что это правильно.

Так должно быть. Я не мог объяснить это даже сам себе, только знал – они важны. Не для меня, но важны.

В это время нас снова нагнал Андрей. Его серые глаза настороженно поблескивали из под нахмуренных бровей.

– Тимур?

– Чего?

– Откуда ты знаешь, куда нам идти?

– Я не знаю.

– Но ты говорил про город.

– Да. Думаю он где-то здесь. Я видел его, правда во сне.

– В другой ситуации, я сказал бы что ты совсем спятил, но теперь… Мне кажется, что спятил весь мир вокруг. Мне снилось это место. Оно звало меня, понимаешь?

– Вполне.

– А ты правда видел труп?