Текст книги "Рассвет для тебя"

Глава 22

Для того чтобы получить разрешение на проникновение в квартиру, оперативникам пришлось побегать. Они побывали у родителей Есина и Нины, те позвонили дочери и невестке на городской и на мобильный телефоны. Тишина. Пожилые люди, встревоженные таким поворотом событий, быстренько собрались и поехали к молодым. Петр Михайлович Есин, отец Валерия, трясущимися руками долго не мог вставить ключ в замочную скважину. Стоявшая за ним мать Нины приговаривала:

– Только бы жива была!

Наконец дверь распахнулась, и все почти одновременно протиснулись в узкий коридор.

– Нина, Ниночка! – завопила теща Валерия. Ей никто не ответил. Тишина пугала до дрожи.

Поиски не увенчались успехом. Нина Есина как в воду канула.

Глава 23

– Что думаешь по этому поводу? – обратился Алексей Степанович к Киселеву. Павел откашлялся и произнес:

– Складывается странная картина. В городе из собственных квартир начали пропадать люди, причем их отсутствие вроде бы всегда объяснимо: своим знакомым они рассказывали о скором переезде. Однако человек – не песчинка в океане и, если жив, не может уйти в никуда. В нашем случае получается именно так. Единственными свидетелями, способными внести ясность, оказались супруги Антоновы, которые так вовремя погибли в аварии.

– Вы не считаете их гибель несчастным случаем? – поинтересовался полковник.

– Мне мешают тормозные огни, – Павел взял ручку и принялся рисовать на чистом листке бумаги. – Признаюсь, это зацепка, которую мы никак не можем ухватить.

– А есть что хватать? – перебил его Мамонтов.

– Когда свидетель настолько вовремя погибает, это всегда кажется странным, – парировал Киселев.

– И все же мы не застрахованы от случайностей, – не согласился Игорь.

Киселев вздохнул:

– Мои ребята показывали фото Федора и его жены всем знакомым Валерия Есина, а также на работе и в тех местах, где он бывал. Никто никогда не видел их вместе. Допустим, есть еще неизвестные нам точки соприкосновения, хотя бы то же лицо кавказской национальности, навещавшее Нину в отсутствие мужа. Я говорил с нашими экспертами: нужно быть великим ученым-изобретателем, чтобы так чисто провести дело: вычислить местонахождение обеих машин, «Жигулей» Антонова и грузовика Есина, с точностью до секунды. Такое уже делалось при помощи радиомаяков, однако мы их не нашли.

– И все-таки обратись в политехнический институт на кафедру радиоэлектроники, – посоветовал Алексей Степанович.

Павел кивнул и продолжал:

– Возможно, любовник Есиной хотел насолить только Валерию, надеясь, что того посадят в тюрьму. Тогда ему было без разницы, кто врежется в этот проклятый грузовик. Эта версия нами до сих пор отрабатывается. Однако ухажер Нины как в воду канул. До аварии их частенько видели вместе. Теперь же... – он развел руками.

– Складывается впечатление, – продолжил Константин, – что никакого кавказца не было. Нет, разумеется, некий господин посещал Есину. Нас, правда, очень удивило: почему он буквально лез встречным на глаза, словно даже хотел, чтобы его запомнили? В подъезде здоровался со всеми подряд, в кафе и ресторанах раздавал большие чаевые или просил приготовить какие-то неведомые блюда. Как это понимать? Несомненно, мужчина старался примелькаться, прекрасно зная: через некоторое время он изменит внешность, и его не узнает ни одна живая душа.

– Валерий не сказал, где и когда некто мог подобраться к тормозным огням? – спросил Кравченко.

– Он думает, на автозаправке в Загородной балке, – пояснил Киселев, – во всяком случае, парень останавливался там, чтобы перекусить и выпить кофе. Обычно очередь там продвигается быстро, но в тот день перед ним стояли парень и девушка, которые затеяли ссору с продавщицей. Та якобы подсунула им несвежие гамбургеры. Парочка долго разглагольствовала, а потом, поменяв гамбургеры на чизбургеры, отчалила. Все это время Валерий не обращал внимания на грузовик, в окружении других машин находившийся на стоянке. Огни могли разбить именно тогда.

– Ясно, – полковник вынул из пачки сигарету и нервно закурил. – Вы все делаете правильно. Продолжайте устанавливать связь между Есиным и Антоновым, ищете врагов того и другого, а также предполагаемого любовника Нины и источник безбедной жизни Федора.

– Есть.

Алексей Степанович кивнул и сменил тему разговора. Речь пошла о пропавших без вести в связи с обменом квартир и трупе, найденном в лесополосе.

– Надо сильнее тряхнуть это чертово агентство недвижимости, – сказал он. – Все нити ведут туда.

– Костиков пока вне подозрений, – ответил Скворцов. – Путался в показаниях один Антонов, но у него, сами понимаете, уже не спросишь.

Начальник раздраженно посмотрел на подчиненного:

– Да. И все же мы должны...

Кравченко успокаивал сам себя. Выработанное годами чутье подсказывало: будет «глухарь». И он не ошибся: шли дни, недели, месяцы, а дела не сдвигались с мертвой точки.

Часть вторая

Глава 1

Она обреченно смотрела в голубое небо, такое ясное и безоблачное, и думала о своем. Пройдет двадцать секунд, тридцать, может быть, минута – и оборвется либо ее жизнь, либо... Нет, нет, она не должна умереть, это было бы неправильно. Она стала воспоминать, как когда-то в детстве читала книги о героях, мысленно ставя себя на их место. Они могли терпеть боль и умели умирать красиво. Дано ли это ей – сегодня предстояло проверить.

* * *

Николай Иванович в свои восемьдесят лет не собирался пополнять ряды дряхлых и немощных старцев. Утренняя пробежка, вечерний моцион – этим привычкам он не собирался изменять, даже когда погода не радовала солнцем и теплом. Его жена, Клавдия Захаровна, зная о начинающихся у мужа проблемах с сердцем и беспокоясь за него, заметила, увидев, как он надевает кроссовки:

– Поберег бы себя. Как ни хорохорься, а уже не двадцать пять.

Николай Иванович не обратил внимания на иронию в голосе второй половины. Больше пятидесяти лет они прожили душа в душу, вырастили двоих детей и до сих пор сохраняли трепетные отношения. Он знал: Клава сильно беспокоится о нем, ведь не далее как вчера он сам жаловался на колющую боль в левом боку.

– Не волнуйся, – улыбнулся ей мужчина. – До новостроек и обратно.

– И все-таки не напрягайся.

Заботливо поправив на муже шарф, женщина открыла дверь. Улица встретила старика промозглой сыростью. Это и неудивительно: на дворе октябрь, бархатный сезон давно кончился. Николай Иванович поплотнее натянул кепку и двинулся к строящимся многоэтажкам, силуэты которых слабо обозначились в свете фонарей. Подходя к первому недостроенному дому, мужчина вздрогнул: то, что он издали принял за большую тень или лужу, оказалось женщиной, лежавшей на асфальте. Охнув, Николай Иванович ускорил шаг и поспешил на помощь. Через несколько секунд он уже стоял у неподвижного тела. С первого взгляда стало ясно: бедняжке ничем нельзя помочь.

Глава 2

Прибывшие на место происшествия Киселев и Скворцов, недовольные тем, что сегодня они опять не придут домой вовремя, закоченевшими на ледяном ветру пальцами набирали номер Мамонтова. Первым дозвонился Павел. Кратко описав ситуацию, он добавил:

– Ждем только тебя и Михалыча. – И, обернувшись к приятелю, сказал: – Сейчас примчатся. Как думаешь, что с ней случилось?

Константин внимательно посмотрел на погибшую:

– Рана на голове приличная. Вон сколько крови вытекло. Сдается мне, что она летела с последнего этажа.

– Зачем это ей понадобилось, хотел бы я знать?

Скворцов пожал плечами:

– Может, и помог кто.

Киселев кивнул. Поглядев в широко раскрытые голубые глаза покойной, он произнес:

– И чего тебе, милая, дома не сиделось?

Скрежет тормозов возвестил о прибытии Мамонтова и Станислава Михайловича. Бросив беглый взгляд на труп, Игорь спросил:

– Личность установили?

– Нет, – ответил Павел. – Сумочки нигде не видно, а в карманах пальто пусто.

– Понятно.

Судмедэксперт склонился над телом.

– Не менее пяти этажей пролетела дамочка. Кстати, еще довольно свеженькая. С момента смерти от силы час прошел.

– Как же ее не обнаружили раньше?

– Здесь мало кто ходит, – пояснил Николай Иванович.

– А вы ее никогда не видели?

Старик надел очки и нагнулся:

– Нет, к сожалению.

Ему очень хотелось помочь.

– Осмотрите недострой, – скомандовал следователь оперативникам. – Может быть, хоть что-то найдем.

Кое-что действительно удалось отыскать. Среди множества следов на лестничных пролетах сыщики обнаружили довольно четкие отпечатки каблучков женских сапожек.

– Интересно, одна шла или вел кто? – бросил Павел.

– Трудно сказать, – Скворцов развел руками. – Сам видишь, как натоптано.

Друзья позвали Мамонтова и криминалиста. Все вместе определили: погибшая дошла до седьмого этажа, потопталась у пустого оконного проема и кинулась вниз. Больше сказать они ничего не смогли.

– Только бы не «глухарь», – тоскливо заметил Константин, наблюдая, как тело погружают в машину. – Еще недавно Красный нам жизни не давал – и на тебе.

– Собачья работа, – вздохнул Станислав Михайлович, косясь на Мамонтова. Тот не ответил.

Глава 3

Фото погибшей уже на следующий день напечатали в газетах и показали с утра по местному каналу телевидения. Часам к одиннадцати в милицию пришла ухоженная женщина лет сорока.

– С кем я могу поговорить? – спросила она дежурного. – Кажется, я знаю погибшую.

В сопровождении оперативников дама отправилась на опознание в морг. Увидев тело, вздрогнула и побледнела:

– Да, это действительно Женя Лаковская. Что случилось?

Опасаясь, как бы свидетельница не упала в обморок, Павел поспешил вывести ее из здания и посадить в машину.

– Сейчас мы проедем в отделение, – сказал он, – и вы изложите все, что знаете, хорошо?

Дама кивнула.

– У вас есть кофе?

– Сделаем, – успокоил ее Киселев.

Сидя на стуле в теплом кабинете и прихлебывая горячий напиток, свидетельница, представившаяся Тамарой Дмитриевной Биевой, неторопливо рассказывала:

– Женя – моя соседка по лестничной клетке, – она запнулась и поправилась: – То есть была...

– Вы с ней близко общались?

Тамара покачала головой:

– Она не имела подруг. Ее муж, Виталий, всех отвадил.

– Так она замужем?

Оперативники переглянулись. То, что соседка обратилась к ним раньше супруга, выглядело довольно странно.

– Вы можете позвонить ее мужу?

Биева кивнула. Скворцов придвинул городской телефон, однако все попытки связаться с Виталием оказались безуспешными. Либо он принципиально не поднимал трубку, либо его просто не было дома.

– Костик, бери Петьку и дуй по адресу, – распорядился Киселев. – А вы продолжайте, пожалуйста.

– Да, в общем, я не так уж много о них и знаю, – сказала свидетельница. – Приехали откуда-то из Твери, сначала занимались бизнесом, причем успешно, квартиру купили, в институте каком-то престижном учились, а потом знаете, как бывает? Разорились в пух и прах. Долгое время на голодном пайке сидели, потом Виталька то ли телохранителем, то ли охранником пристроился, зарплата опять же грошовая, учебу бросил. Женька же в институт шастала, там и хахаля подцепила. Едва муж за дверь – она с любовником в хату.

Павел нахмурился:

– Можете описать любовника?

Тамара смутилась:

– Он из этих, из черных. Для меня они все на одно лицо.

– Негр, что ли?

– Ну почему негр?

Через некоторое время Киселев выяснил: соседка называет черными всех азиатов и лиц кавказской национальности.

– Евгения никогда не называла его по имени при вас?

– Вот еще! – Биева усмехнулась. – Женька его ото всех прятала. Однако я знаю, как его зовут, – женщина лукаво посмотрела на оперативника. – Извините, подслушала однажды разговор на лестничной площадке. Имя Рашид.

– Уже легче, – Павел достал платок и вытер вспотевший лоб. Отопительный сезон в этом году начался вовремя, и в помещении было довольно жарко. – Что вы еще услышали?

– Она о чем-то просила его.

– О чем?

– Не знаю, – посетительница развела руками. – Они, понимаете, шепотом говорили. Только имя и услышала. Ну, и еще такие слова: «Пожалуйста, умоляю, сделай».

– Муж узнал о любовнике? – задал Киселев следующий вопрос.

– Не скажу, – Тамара опять виновато посмотрела на Павла. – Хотя думаю, что да.

– Почему вы так думаете?

– А вы сами посудите, – женщина улыбнулась, – с чего бы ей вдруг чуть ли не каждый день кричать ему: «Бросишь меня – покончу с собой»?

– Действительно, – Киселев отложил ручку. – Вчера в их квартире не происходило ничего, что показалось бы вам необычным?

Тамара наморщила лоб:

– Звуки какие-то были. Вроде плакала Женька. Опять же не могу ручаться. Около девяти вечера дверь хлопнула. Я еще подумала: куда ее черти понесли?

– Не слышали, она одна выходила из квартиры?

– По-моему, одна, – соседка потерла виски. – Хотя нет. Знаете, дверь два раза стукнула.

– А в окно случайно не посмотрели?

Биева рассмеялась:

– Я не настолько любопытна. Да и темно в это время года в девять часов. Мы на пятом этаже живем. Я и своего-то муженька не вижу, когда он с работы идет.

– Понятно.

Больше Павлу ничего не удалось узнать. Соседки общались постольку-поскольку, и Тамара не знала, где училась Евгения Лаковская и где работал ее муж. Отпустив свидетельницу, Киселев тяжело вздохнул. Он надеялся на Скворцова и Прохорова.

Глава 4

Пригласив в понятые мужа Биевой и ее старенькую маму, оперативники несколько раз позвонили в квартиру Лаковских. Дверь никто не открыл.

– Взламывать, что ли? – спросил Петя у Константина.

– Зачем же? – Старушка схватила его за плечо. – Женечка нам запасные ключи оставляла. Сейчас принесу.

Она живо сбегала за ключами, и все вошли внутрь. Сыщики огляделись по сторонам. Супруги жили в большой однокомнатной квартире, вид которой свидетельствовал о перепадах в достатке супругов. Подвесные потолки в прихожей, обитые вагонкой стены, паркетный пол, итальянская сантехника в ванной и туалете – и обшарпанная гостиная с рваными обоями, которые специально отдирали, вероятно, готовясь к евроремонту, так, впрочем, и не состоявшемуся. Сидя на голодном пайке, чета Лаковских, вероятно, продавала аудио– и видеоаппаратуру и даже оторвала от сердца телевизор. Ничего найдено не было, как и крупных купюр или драгоценностей.

– Все проели, – заметил Петя.

– Да, явно не ограбление, – подтвердил и Константин, созерцая обстановку. Сыщики обшарили все укромные места, где, по их мнению, можно было спрятать что-либо, представляющее интерес, однако удача им не улыбнулась.

– Вы не знаете, как нам сообщить Виталию Лаковскому о гибели его жены? – спросил Прохоров у Биева.

– Понятия не имею, – развел руками тот. – С Виталием мы не общались. Тамара говорила, мол, работает где-то охранником, только сама не знала где.

– Вчера вечером ничего подозрительного не заметили?

Зять и теща отрицательно покачали головами. К неудовольствию оперативников, в квартире не нашлось ни одной записной книжки.

– Что же, так и уйдем с пустыми руками? – возмутился Петя.

Долгие поиски увенчались успехом. В одной из книг Скворцов отыскал поздравительную открытку, служившую хозяйке закладкой. Открытку прислала мама погибшей, проживающая в Твери, круглым почерком выведя и обратный адрес. Теперь, по крайней мере, можно было сообщить родным и решать, что делать дальше.

Глава 5

Докладывая Киселеву и Мамонтову о результатах обыска в квартире пострадавшей, Константин заметил:

– Лаковского разыскать не удалось. Петька остался в квартире на случай, если тот сегодня вернется, но это еще не все. Возле подъезда дежурит Леня и высматривает гражданина, похожего по описанию на мужа пострадавшей. Мало ли, вдруг тот что-то почует и домой не захочет? Кстати, последнее время супруги жили в таких стесненных обстоятельствах, что проели всю технику. Представляешь, как надо бедствовать, чтобы согласиться расстаться с телевизором?

Павел пожал плечами:

– Не спеши делать выводы, – он вкратце рассказал приятелю о разговоре с Тамарой. – Похоже, брак Лаковских распадался. Вполне возможно, Виталий все-таки осуществил свою угрозу и бросил жену, прихватив аппаратуру и телевизор. В тот вечер между ними могло состояться последнее объяснение – отсюда и услышанный Биевой плач Евгении. Муж покинул ее навсегда, хлопнув дверью, а она вышла за ним следом, чтобы покончить с собой, о чем не раз предупреждала его.

Игорь кивнул:

– Нужно во что бы то ни стало отыскать Лаковского. Матери ее сообщили?

Киселев помрачнел:

– Лариска с ней разговаривает. Думаю, сейчас придет.

Кулакова действительно пришла через несколько минут.

– Ну что? – поинтересовались коллеги.

Женщина устало посмотрела на них:

– А как вы думаете? Завтра будет здесь.

– Зятек, случаем, не к ней отправился? – спросил Игорь.

Лариса покачала головой:

– Она не видела их обоих около года.

Павел стукнул кулаком по столу:

– Час от часу не легче.

Принесший заключение Станислав Михайлович сделал предположение о несчастном случае или самоубийстве. На теле жертвы не было найдено никаких следов насилия.

– Игорь, может, не будем заводить дело? – предложил Костя. – Слишком многое указывает на самоубийство. Достаточно нам Красного маньяка. Сколько сил было потрачено. А тут, по-моему, все ясно. Как думаете?

– Я не против, – поддержал приятеля Павел.

– А я скажу свое мнение, когда найдем Лаковского, – бросила Лариса.

Мамонтов предпочел отмолчаться.

Супруг покойной так и не явился домой. И где его искать, никто не знал.

Глава 6

Мать покойной Жени Лаковской, Антонина Михайловна Крошина, высокая худая женщина, выглядевшая старше своих лет, непрестанно утирала платком катившиеся по лицу слезы, приговаривая:

– Боже мой, Женечка!

– Антонина Михайловна, – Лариса протянула ей стакан с водой, – расскажите нам, пожалуйста, о вашей дочери.

Крошина залпом выпила воду:

– Женечка была умная, красивая девочка, ее все любили. Она хорошо училась и решила поступать в Приреченский институт управления. Я отговаривала ее как могла: в нашем городе тоже много высших учебных заведений. Так нет же, послушалась своего Витальку.

– Они давно знали друг друга? – поинтересовался Мамонтов.

Мать махнула рукой:

– С первого класса. Сидели за одной партой. Дружба, как водится, переросла в любовь.

– Вы были против?

Крошина всхлипнула:

– Виталик – несерьезный парень. Про таких говорят: без царя в голове. Не представляю, как он уломал мою дочь. Наверное, наобещал золотые горы.

– Соседка рассказывала, у них сначала получилось раскрутиться.

Женщина недоуменно посмотрела на следователя:

– Как вы сказали?

– Пошел бизнес, – поправился Игорь.

Антонина Михайловна кивнула:

– Да будь он проклят.

– Почему вы так говорите? – поинтересовалась Кулакова.

– А разве неправда? – удивилась мать покойной. – Чем же все закончилось? Женечка сидела на хлебе да воде. Я, к сожалению, ничем не могла ей помочь: сама на пенсию перебиваюсь. Муж давно меня оставил, и где теперь – неизвестно.

– Но это же бизнес, – возразил Игорь.

– Об этом надо было думать раньше.

– Знаете, сколько таких? Кстати, а чем конкретно они занимались? Как им удалось быстро набрать обороты?

Крошина отрицательно замотала головой, демонстрируя свое полное неведение относительно дел дочери и зятя, и снова вытерла слезы:

– Найдите убийцу моей девочки, – тихо попросила она.

Сыщики переглянулись.

– Антонина Михайловна, – обратился к ней Павел. – Вашу дочь никто не убивал. Она покончила с собой.

Лицо женщины побелело:

– Что вы такое говорите? Этого не может быть!

– И все-таки это так, – настаивал Киселев. – Кстати, какие отношения были у нее с мужем?

Крошина вздохнула:

– Нормальные.

– И тем не менее вы его не любили.

Мать погибшей наморщила лоб:

– Какое это имеет значение? Дети выбирают для себя.

– Значит, дочь вам не жаловалась?

Антонина Михайловна развела руками:

– Ни разу.

– А вы ее спрашивали, как дела?

Женщина кивнула:

– Конечно.

– И ни разу ни единого слова?

– Нет.

– Соседка вашей дочери утверждает обратное, – подключилась Лариса. – По ее словам, Женя неоднократно пугала Виталия тем, что покончит с собой, если тот бросит ее.

– Это просто нелепость! – возмущенно ответила Крошина. – Вы не должны слушать всякие глупости. Пожалуйста, отыщите убийцу.

– Какие у нас основания не верить соседке? – спросил Игорь.

– А почему вы не верите мне? Я прекрасно знаю свою дочь! – Щеки женщины пылали. – Она всегда делилась со мной своими невзгодами. Если бы с Виталием у нее зашло так далеко, она обязательно поставила бы меня в известность.

– Может, она не хотела вас огорчать?

Антонина Михайловна удивленно посмотрела на следователя:

– Этим бы дочь меня не огорчила. Девочка знала, как я отношусь к Виталию. Собрался уйти – туда и дорога.

– Женя, наверное, считала иначе.

Женщина раскрыла рот, намереваясь возразить, однако неожиданно согласилась:

– Все может быть. Но кончать с собой она все равно бы не стала. Я знаю это.

– А знали ли вы, что у вашей дочери другой мужчина, некий Рашид? – заметил Павел.

Крошина принялась комкать платок:

– Я, наверное, ослышалась. О ком вы говорите?

– Из показаний соседей явствует, – безапелляционно ответил Игорь, – пока ваш зять пребывал на работе, Женя принимала некоего Рашида.

Мать ударила кулаком по столу:

– Наглая ложь! Я должна встретиться с этими вашими свидетелями и спросить, с какой целью они наговаривают на Женечку.

Мамонтов взял ручку:

– Вот видите, сколько нового вы узнали о дочери. Так что можете нам поверить: здесь чистое самоубийство.

– Нет!

– Антонина Михайловна, – как можно мягче проговорил Павел, – Женя вовсе не была обязана с вами делиться своими дальнейшими планами. Кроме того, я утверждаю со стопроцентной уверенностью: самоубийцы никогда не ставят в известность своих родных. Иначе у них бы ничего не выходило.

Крошина перебила его:

– Она собиралась приехать ко мне.

– Ну и что же?

– Дочь хотела забрать свои старые вещи.

На аргументы женщины никто не обращал внимания.

– Не все тщательно готовятся к самоубийству, – сказал ей Киселев. – Некоторые кончают с собой под влиянием минутной слабости, потом сознавая, что наделали, и пытаясь спастись. Женя, к сожалению, избрала такой способ, когда помочь ей уже никто не мог.

Антонина Михайловна предприняла последнюю попытку:

– Значит, это ваше окончательное решение?

– Да, – твердо ответил Мамонтов.

Она невидящим взглядом обвела кабинет:

– Я не смирюсь с этим.

– Тогда нанимайте адвоката и ищите доказательства для продолжения ведения дела, – посоветовала ей Лариса.

Потерпевшая снова горестно вздохнула и тихо вышла из комнаты.

– Жалко ее до слез, – проговорила Кулакова.

– Жалко, – согласился Игорь, – да только она меня не убедила. Я закрываю дело за отсутствием состава преступления.

Выйдя из здания прокуратуры, Лариса заметила сидящую на скамейке Антонину Михайловну. Женщина опустила голову на колени, выражая полное отчаяние. Оперативница подошла к ней.

– Я не могу доказать, что моя дочь не кончала с собой, – произнесла мать погибшей, увидев Кулакову. – И все же... Есть материнское чутье, которое подсказывает: я не ошибаюсь. Верите?

Лариса кивнула.

– Что вы мне посоветуете? Все так и оставить? Ведь у меня нет денег на адвоката.

Кулакова порылась в сумочке и достала визитку.

– Сходите по этому адресу или позвоните по телефону и договоритесь о встрече, – сказала она, – я думаю, вам обязательно помогут.

– Спасибо, – тихо произнесла Крошина.