Текст книги "Близнецы по несчастью"
Автор книги: Ольга Баскова
Жанр: Современные детективы, Детективы
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Валерия кивнула:
– Я свяжусь с тобой. Удачи.
Глава 10
Валерия
Вернувшись домой, в огромную шестикомнатную квартиру (Борис, купив в свое время две трехкомнатных, превратил их в просторные хоромы), она подошла к шкафчику с лекарствами, достала упаковку успокоительного и проглотила сразу две таблетки. Разговор с Никитой и невольное упоминание о муже привели женщину в то состояние, которого она больше всего боялась. Тягостные воспоминания детства и юности снова нахлынули, как лавина из кратера вроде бы успокоившегося вулкана. Она вспомнила мать Серафиму Григорьевну и отца Виктора Георгиевича Ярцевых, двух неудачников, получивших в свое время профессии инженеров, долгое время сидевших на грошовой зарплате и из-за этого ненавидевших всех, кто сумел устроиться в жизни. Валерия никогда не понимала родителей. Что, спрашивается, мешало им получить второе образование, дававшее возможность хороших заработков? Преданность своей профессии? Гордость? Эти громкие, но пустые слова вызывали смех, как и их дальнейшие действия. Конструкторское бюро, в котором оба честно трудились несколько лет, не то чтобы совсем закрыли, но объявили работникам, что отныне они не будут получать зарплату до определенного времени, пока не нормализуется обстановка, и всех отправили в отпуск без содержания. Однако Серафима Григорьевна и Виктор Георгиевич продолжали каждый день ходить в КБ с каким-то маниакальным упорством, вероятно ожидая чуда. Чуда не происходило. Деньги, накопленные за годы безупречного труда, закончились: они вообще имеют привычку заканчиваться в самый неподходящий момент. Ярцевы очутились на грани нищеты. И в тот момент, когда это было наименее желательно для них обоих, Серафима Григорьевна забеременела. Валерия, слушая рассказы матери, ни капли не сомневалась: если бы та не страдала гинекологическими заболеваниями, мешавшими регулярности некоторых естественных проявлений организма, то обязательно сделала бы аборт, не моргнув и глазом. Однако когда женщина узнала о том, что станет матерью, срок был уже достаточно большим. Лечащая врач категорически отказалась говорить на темы, связанные с прерыванием беременности. По дороге из консультации Серафима Григорьевна пыталась броситься под машину, но опытный шофер, вовремя заметив особу с безумными глазами, рванувшую на красный свет, вовремя затормозил, а потом, усадив истерично рыдавшую самоубийцу на пассажирское сиденье, доставил прямиком в объятия мужа. К удивлению расстроенной супруги, Виктор Георгиевич воспринял новость не столь трагически.
– Когда-нибудь все равно нужно заводить детей, – он погладил жену по животу. – И мы не одиноки на этом свете. Выход есть из любого положения. Конечно, мне, инженеру первой категории, не хотелось бы разгружать вагоны, да, видно, ничего не поделаешь. А ты напиши своим родителям. Пусть высылают все, что уродится на их огороде.
Слыша спокойную и уверенную речь супруга, Серафима немного успокоилась. В самом деле, может, все не так плохо?
На следующий день Виктор, привыкший держать слово, дал жене клятвенное обещание не брать в рот спиртного (ее представления о представителях этой профессии ассоциировались с законченными алкашами) и устроился в овощной магазин грузчиком. Женщина, написавшая по его настоянию матери, тоже решила поспособствовать накоплению денег, которые так скоро понадобятся, и нашла работу продавца в киоске. Правда, продержалась она там недолго. Самолюбивая и завистливая, Серафима не выдержала общения с подругами, подходившими к ней за газетами и взахлеб рассказывавшими о своих успехах.
– Для нас потеря работы означала новый этап в жизни, – тарахтела бывшая коллега Мила. – Муж занялся бизнесом и пошел в гору. Сейчас мы приобрели иномарку и подумываем купить загородный дом. А ты, бедняжка…
В такие минуты «бедняжке» было до слез жаль себя. В конце концов, решила она, пусть работает мужчина. Ссылаясь на плохое самочувствие, она объявила Виктору о том, что уходит с работы. Супруг не сказал и слова. Впрочем, здоровье Серафимы действительно оставляло желать лучшего. Мучительный, изнурительный токсикоз превратил цветущую женщину в скелет с обтянутым желтоватой кожей лицом и тонкими, почти прозрачными ручками и ножками. Анализы крови показывали низкий гемоглобин. Будущая мать нуждалась в хорошем куске парного мяса, да только как его купишь на те копейки, которые приносил муж? Суп из костей – вот что она могла себе позволить. Постоянные мысли о том, как они проживут на нищенскую зарплату с ребенком, довели будущую мать до депрессии. Виктор Георгиевич после работы не хотел возвращаться домой, зная: его встретит болезненно худая, отдаленно напоминающая его жену женщина с вечно мокрыми от слез глазами и постоянными жалобами как на здоровье, так и на проклятую жизнь. Однако он решил держаться до конца и помогать супруге преодолеть кризис. До рождения ребенка оставалось меньше месяца.
Роды начались преждевременно. Сначала Серафиму пронзила сильная боль, потом отошли воды. Поддерживая огромный живот, она доползла до телефона и вызвала «Скорую», успев до ее приезда нацарапать записку на клочке бумаги. Придя с работы, Виктор Георгиевич сразу помчался в роддом, но его не пустили. Роды были трудными и мучительными. Наконец после двух часов непрекращающихся схваток на свет появилась четырехкилограммовая девочка.
– У вас дочь, – хлопнув малышку по белой попке и вызвав пронзительный крик, объявила акушерка. Молодая мать, с облегчением вздохнув, хотела отвернуться к пахнувшей хлоркой стене, чтобы немного вздремнуть. Не за горами были бессонные ночи.
Медсестра подогнала каталку:
– Сейчас мы отвезем вас в послеродовую.
Попытавшись подняться, Серафима Григорьевна снова схватилась за живот и застонала. Сестричка захлопотала вокруг роженицы:
– Что такое?
Подбежал испуганный врач, осмотрел пациентку и закричал:
– Идет второй ребенок! Тужьтесь, дорогая!
От его слов женщине стало не по себе. Какой второй ребенок? Откуда он взялся? Свою дочь она уже родила. Врач, наверное, ошибается. Больше там никого не может быть.
Акушерка обмакнула салфеткой мокрое от пота лицо Серафимы. Доктор повторил уже резче:
– Вы слышите меня? Тужьтесь, вам говорят.
Рот открылся в беззвучном крике:
– Я не хочу!
Седой гинеколог и его ассистентка ее не поняли:
– Потерпите немного, милая.
Она сдвинула ноги:
– Этот ребенок не родится.
Медики переглянулись:
– То есть как? Что вы такое говорите?
Женщина упрямо стояла на своем:
– Его не будет. Он нам не нужен.
Акушерка всплеснула руками:
– Как вы можете?
Врач, сделав ей знак молчать, доброжелательно спросил:
– Но почему? Многие хотят двоих детей и даже идут на риск, рожая второго. А у вас уже готовые детки.
Серафима расплакалась:
– Вы не понимаете… Мне нечем будет их кормить.
– Этого не случится. Тужьтесь.
Изловчившись, роженица ударила себя по животу:
– Я сказала, больше никого не будет.
Гинеколог увидел встревоженные глаза акушерки. Если пациентка не разродится, ей грозят множественные осложнения, не говоря уже о смерти ребенка.
– Не губите дитя, – трагическим шепотом попросил он. – Вы всегда можете отказаться от него. Сотни бездетных пар мечтают усыновить младенцев. Не забирайте его из роддома, но зачем же убивать? Хотите взять на душу смертный грех?
Боль стала невыносимой. Вконец ослабев, Серафима послушно выполнила указания врача, и на свет появилась еще одна девочка, точная копия первой.
– Не говорите мужу, что я родила двоих, – произнеся эти слова, молодая мать потеряла сознание. Хлынувшая кровь заливала клеенку родильного кресла.
Три дня Серафима Григорьевна балансировала между жизнью и смертью. Ей перелили огромное количество крови, запретили подниматься с постели. Несчастный супруг сутками дежурил в коридоре, взяв отпуск на работе. Вот тогда-то акушерка и рискнула сказать ему о близнецах.
– Ваша жена хочет отказаться от младшей девочки, – она изучающе смотрела в лицо молодого отца. Мужчина вздрогнул:
– Как она это объясняет?
– Тяжелым материальным положением, – женщина покраснела. – Она просила не ставить вас в известность, однако в жизни бывает всякое, и я решила…
Он оборвал ее:
– Вы правильно сделали. Никакого отказа не будет.
Акушерка закусила губу:
– Тогда скажите ей это сами.
Виктор Георгиевич ободряюще улыбнулся:
– Не беспокойтесь.
Как ему удалось убедить жену, никто не знал. Наверное, молодой отец нашел веские доводы: мол, городок маленький, тут все и обо всем узнают. Ну кто запретит той же акушерке растрепать о рожденной Ярцевой двойне и об отказе от одной из девочек? Что бы там ни было, Серафима Григорьевна, изобразив на лице радость, через две недели вышла за ворота роддома со счастливым супругом и своей матерью, прилетевшей на несколько дней из далекого города. На пороге дома она бросила супругу:
– Учти, ты мне обещал.
Да, он обещал вытащить семью из бедности.
Но глава пополнившегося семейства не сразу пошел в гору. Помня о данном жене обещании, он, боясь оставить работу грузчика, бегал в свободное время в поисках более высокооплачиваемого места. Добрый приятель мелькнул на горизонте только через полтора года. Об этих полутора годах нищеты Виктор старался не вспоминать. Скандалы с Серафимой, обвинявшей его во всех смертных грехах, вошли в какой-то домашний ритуал. К визгливому голосу супруги примешивалось двухголосье близняшек, и Ярцев в такие минуты мечтал сбежать на край света. Сколько раз у него рождались мысли о разводе. «Да, это подло, – говорил он себе, – Серафима ни за что не проживет одна, однако еще несколько дней – и меня отвезут в психиатрическую больницу. Каково ей будет тогда?» И все же, будучи порядочным человеком и любя своих девочек, он не уходил от жены, пытаясь в который раз убедить ее, что в их семье все не так плохо, как она себе вообразила. Женщина не хотела его и слышать. Виктор не знал: в его отсутствие супруга срывает злость на младшей девочке, Валерии. Если бы чертова девчонка не появилась на свет, ей бы сейчас не пришлось экономить на всем.
С огромной коляской для близнецов женщина рыскала по городу в поисках дешевых магазинов и продуктов и находила их. Ее не смущало, что иногда надо было ехать на троллейбусе или автобусе больше часа. Проснувшиеся мокрые и голодные девочки голосили на весь салон, вызывая недовольство пассажиров. Летняя жара всегда делает людей злее. Молодой матери никто и не думал уступить место или помочь спустить коляску со ступенек. Возвращаясь из магазина, Серафима кое-как пристраивала на коляску огромные сумки, увеличивая тяжесть до веса бронетранспортера. Напрягая силы, чтобы сдвинуть гору с места, женщина беззвучно рыдала, и слезы, смешиваясь с каплями пота, падали на пеленки. Неизвестно как довезя груз до квартиры, Ярцева, накормив орущих девочек и поменяв им ползунки, в изнеможении падала на кровать. В такие минуты ей не хотелось жить, и она еще больше ненавидела Валерию и мужа и просто боготворила Марианночку.
В общем, не сразу, но это удалось. Если человек по своей природе честен и добросовестен, ему по плечу любая работа, за которую он ни возьмется. Старый приятель, заместитель генерального директора строительной фирмы, зная скрупулезность и пунктуальность Виктора, предложил ему вступить в должность заместителя по хозяйственной части, иными словами, завхоза. Ярцев почесал затылок.
– А зарплата? – спросил он.
Собеседник назвал такие цифры, что бывшему инженеру показалось: он ослышался. Это было в десять раз больше, чем он зарабатывал раньше.
– Ты серьезно?
Друг усмехнулся:
– Приходи к начальству.
Так Виктор Георгиевич сделал первый шаг к обеспеченной жизни. Протрудившись пару лет заведующим хозяйством, он, изучив дела фирмы, стал подкидывать такие дельные предложения, что его повысили до менеджера. Семья позволила себе купить машину, а потом и дачу. Однако, как говорится, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Марианна и Валерия были близнецы, самые настоящие близнецы, которых с трудом различают даже родители. Виктор Георгиевич постоянно путал их. Этого Серафима Григорьевна тоже не могла ему простить. Как можно не отличить красавицу Марианну от простушки Валерии?
Когда девочки подросли, ситуация лишь усугубилась. У старшей доченьки все особенное: и глазки голубые, как небо, и пухленькие губки, и розовые щечки, и такая красивая фигурка! Разве можно сравнивать ее с младшей? Да Лерка – просто карикатура на сестру! Старшенькой доставался самый вкусный кусок и самые модные вещи. Младшей – объедки и секонд-хендовская одежонка. Вот почему Марианна с самого рождения захватила лидерство. Под крылышком у матери, любившей ее какой-то нездоровой любовью, жилось очень уютно. Виктор Георгиевич, видя привязанность жены к старшей дочери, пробовал повлиять на нее, но получил в ответ такой скандалище, что раз и навсегда определил для себя место в семье – приносить деньги, и не более.
Так Валерия с малых лет очутилась в одиночестве. Говорят, между близнецами существует незримая связь, делающая их самыми родными и близкими людьми на свете. Начитавшись романтических книг, так считала и Валерия. Было время, когда она просто обожала сестру, во всем ей подражая. Возможно, таким образом бедная девочка хотела обратить на себя внимание родителей, однако ей это не удалось. Если бы не поразительное сходство сестричек, можно было подумать: Марианна – родная дочь Ярцевых, а вот второго ребенка они взяли из детского дома.
Боготворя Марианну, Серафима никогда не думала, какую грубейшую ошибку совершает. Если человека постоянно возносить до небес и с рождения внушать ему, что он особенный, когда-нибудь он почувствует себя равным Богу и уверует в свою непогрешимость. Именно так и случилось с Марианной. Она брала от жизни все самое лучшее, позволяя сестре довольствоваться подачками.
– Ты хочешь пригласить меня покушать мороженого, Игорь? Слушай, сходи с моей сестренкой, выгуляй эту дурочку, – громко разговаривая по телефону с одним из поклонников, не вызывавшим ответных чувств (прыщавый очкарик, но дает списывать контрольные), она не думала о чувствах сестры, стоявшей в соседней комнате. – Разумеется, я не хочу сказать, что Валерка заменит тебе меня. Разве нас можно сравнивать? Но сегодня удовольствуйся ею, пожалуйста.
По разговору чувствовалось за версту: Игорь отнекивался, ломался, как барышня, и это было унизительно. Однако мысли Валерии никого не интересовали.
– Слава тебе господи, – положив трубку, сестра зашла в комнату. – Еле уговорила его пойти с тобой.
Девушка отбросила журнал, который читала:
– Но я тоже не хочу с ним идти. Почему никто не спросил меня? Почему ты не назовешь Игорю истинную причину своего отказа?
Марианна взглянула на сестру как на полную дуру:
– Честно поведать ему, что я еду на дачу вместе с Борисом? Хочешь, чтобы он перестал делать за меня контрольные?
«За меня он ничего не делает, – хотела сказать Валерия. – Я ничего никому не должна, в том числе и тебе». Обида и злость на сестру, копившаяся долгие годы, рвалась наружу. Однако она считала за лучшее промолчать. Марианна непременно нажалуется маме, и вместе они докопаются до ее самой сокровенной тайны. Близнецам почти всегда нравятся одни и те же люди, это точно. Младшая сестра любила Бориса так же, как и старшая, и многое бы отдала, чтобы сейчас быть на месте Марианны. Словно что-то почувствовав, та ехидно прибавила:
– Открою тебе один секрет, дорогая, – ах, как ненавидела Лера это покровительственное слово! – Мы с Борисом поженимся по окончании школы. Ты рада за меня?
Что ей, жалкому отблеску небесного светила, оставалось ответить звезде с самого рождения?
– Конечно, рада, сестричка.
– Разумеется, восемнадцать лет – это очень ранний возраст для брака. – Открыв шкаф, Марианна подбирала платье для предстоящего свидания. – Однако наша любовь так сильна. Короче, дольше мы не вытерпим. – Она натянула черное платье с кружевной вставкой. – А тебе желаю повеселиться с этим недоноском. Надеюсь, не будет слишком скучно.
Валерия сжала кулаки. В этот момент она была готова убить сестру. В голове роем проносились планы мести, один страшнее другого. Но все же, когда за Марианной захлопнулась дверь, девушка позвонила Игорю, чтобы договориться о встрече. Привычка подчиняться сестре опять взяла верх. Отличник ни мычал ни телился, и такое равнодушие выводило из себя.
– Ладно, подходи к «Снежинке», – снисходительно процедил он. – Вообще-то я собирался идти с Марианной…
Леру передернуло.
– А я вообще-то никуда не собиралась, – парировала она. – Если не хочешь, я тоже не горю желанием. Сейчас по телевизору идут интересные передачи.
Ей было глубоко наплевать на чванливого очкарика. В конце концов, ее варианты контрольных работ он не решает, она учится не хуже его.
– Эй, не вешай трубку, – холодный тон Валерии озадачил парня. Сидя за одной партой с ее сестрой, он перенял от Марианны презрительное отношение к однокласснице. – Я уже настроился покушать мороженого. Короче, жду тебя в шесть часов у памятника Ленину.
Ах, как хотелось Валерии послать его ко всем чертям. Однако она не посмела это сделать.
Памятник небезызвестному вождю революции стоял в прекрасном сквере. Вытянув вперед правую руку, он словно хотел обратить на что-то внимание жителей города, наверное, указать дорогу в счастливое будущее. Игорь, пришедший раньше на десять минут, долго переминался с ноги на ногу, решая, потратить ли лишние три рубля на букет ромашек, которые бойкая старушка продавала в ногах Владимира Ильича. Покрутив мятой бумажкой у себя перед носом, он сунул ее обратно в карман: в конце концов, и так придется раскошелиться на мороженое. И вообще, с Леркой свидания он не планировал.
В очередной раз пройдясь расческой по и без того прилизанным волосам, Игорь принялся философствовать на тему «близнецы». Говорят, люди, настолько похожие друг на друга, как его одноклассницы, составляют одно целое. Теперь парень был готов поспорить с учеными. Марианна и Валерия Ярцевы – два разных человека. Одна – красавица и личность, другая же… Умная мысль оборвалась, словно старый канат. Очкарик нервно сглотнул слюну. Выросшая перед ним Валерия была прекрасна: тщательно уложенные белокурые волосы, чуть подведенные кобальтовые глаза, яркие сочные губы…
– Привет, – она взяла его под руку. – Пойдем?
Он немного отстранился:
– Это не розыгрыш? Ты точно не Марианна?
Девушка рассмеялась:
– Странно, что ты об этом спрашиваешь.
Идя рядом, он внимательно рассматривал спутницу. Нет, это действительно не Марианна. Его любовь ярче, интереснее. И как он мог обмануться! Нет, Валерия, конечно, тоже ничего, но своей сестре она здорово проигрывает. К несчастью для себя, эту тему Игорь и принялся развивать в кафе, несмотря на то, что взоры всех посетителей мужского пола, как трезвых, так и не очень, устремились на его девушку.
– Твою сестру я собирался повести в другое место, – ковыряя ложечкой белые кругляшки, разглагольствовал он. – Но для тебя сойдет и «Снежинка».
Лера пожала плечами.
– Вот в следующий раз… – очкарик облизал губы. – Только не вздумайте разыгрывать меня.
– Следующего раза не будет, – Лере надоело постоянное унижение. – Знаешь, где сейчас твоя распрекрасная Марианна? На даче у Бориса. Они совсем одни, и можно пофантазировать, чем там занимаются.
– Ты врешь! – парень чуть не подавился коктейлем. – Она сказала: у нее дела.
– И еще какие! – злобно подтвердила девушка. – Теперь я скажу тебе еще кое-что. Моя сестричка называет тебя очкариком и недоноском и водится лишь потому, что ты даешь ей списывать контрольные работы. – Она встала со стула, швырнув на стол десятку. – Это чтобы ты не жалел о потраченном времени.
С прямой, как палка, спиной, Лера вышла из кафе. Игорь был так огорошен ее признанием, что не пытался остановить. Это была первая месть сестре.
Быстро излечившись от наваждения, называемого «Марианна», отличник отсел от нее за другую парту и перестал помогать в учебе.
– Что ты ему наговорила? – шипела Марианна.
– О, только самое хорошее! – ласково пропела Валерия.
Близняшка верила и не верила:
– Тогда почему же он так переменился?
Девушка ожидала этого вопроса.
– Понимаешь, в кафе он начал признаваться мне в любви, – она скромно опустила глаза. – Однако я не могла тебя предать. Вот он и обиделся на нас обеих, но… – Валерия выдержала театральную паузу, – ты же такая неотразимая и легко найдешь ему замену.
– А ты дура, если не придумала ничего лучшего, как показывать зубы! – голос Марианны сорвался на визг. Завтра намечалась контрольная по химии – самому нелюбимому ее предмету. На крик дочери прибежала взволнованная мама:
– Что случилось, моя девочка?
– Землетрясение! – чуть не выпалила Валерия.
– Марианночка, ты хорошо себя чувствуешь? У тебя все в порядке? Хочешь, я приготовлю тебе чего-нибудь вкусненького?
Лера едва сдерживала слезы. Как ее все достали с драгоценной сестричкой! Интересно, что та ответит дорогой мамаше?
– Я в порядке.
– Вот и отлично, – Серафима Григорьевна бегала вокруг старшей дочери, как наседка. – Сегодня приедет Георгий Матвеевич, ректор нашего университета. Мы с папой все уладим. Ты без проблем поступишь на факультет международного туризма.
«А я? – хотелось крикнуть Валерии. – Какое будущее вы прочите мне?»
– К его приезду надень свое самое красивое платье. – Мать исчезла так же стремительно, как и появилась, не почувствовав настроения младшей дочери. Слезы разочарования закапали из глаз девушки. Ну почему все в семье ведут себя так, будто ее нет на свете?
Заявление Серафимы Григорьевны успокоило Марианну. Если родители договорятся с ректором, оценка по химии ничего не решит. Так что можно посылать взбесившегося очкарика подальше.
– Знаешь, я подумала, – обратилась она к сестре, – ты все правильно сделала. Игорь Тарасов пусть катится ко всем чертям.
Ректор Национального университета Георгий Матвеевич Семихин приехал в восемь вечера, как и обещал. Где и как он познакомился с отцом двойняшек, девушки узнали позже. Строительная фирма, в которой Ярцев продолжал работать менеджером, помогла построить ему прекрасную дачу. Теперь Семихин всем рекомендовал это предприятие, не забывая с теплотой отзываться о его служащих.
– Если вам что-нибудь понадобится… – сказал он как-то Виктору Георгиевичу. Тот не преминул воспользоваться разрешением и просить за одну из дочерей. Пристроить ее ректору ничего не стоило. Сегодняшний его визит был просто данью вежливости. Как отказаться от приглашения поужинать, если отец будущей студентки буквально вцепился в тебя, как клещ? Впрочем, он не пожалел, что пришел. Высокая полная супруга Виктора Георгиевича встретила гостя по-королевски: для нее ректор местного вуза был чем-то вроде наследного принца Англии. Усадив его за стол, уставленный всевозможными закусками, способными удовлетворить любого, даже самого прихотливого гурмана, женщина позвала Марианну. Та не преминула явиться, ослепив стареющего ловеласа (такие слухи ходили о Семихине). Увидев прекрасную стройную блондинку, как ему показалось, без труда сумевшую бы составить конкуренцию любой кинозвезде, ректор поперхнулся салатом из крабов.
– Я и не думал, что у вас такая очаровательная дочь, – откашлявшись, мужчина маслено улыбнулся. – Ее пребывание в стенах нашего университета, я уверен, повысит его рейтинг.
Девушка не поняла шутку. И черт с ней. Старик явно пускает слюни, а это действует ей на пользу. Итак, она может считать себя студенткой. Георгий Матвеевич галантно придвинул ей стул:
– Садитесь рядом со мной. Любоваться на такую красоту – что может быть лучше! Давайте я за вами поухаживаю.
В комнату заглянула Валерия.
– Мама, кажется, у тебя горит пирог.
Серафима Григорьевна всплеснула руками:
– Совсем забыла! Знаете, когда принимаешь человека столь высокого ранга…
Валерия хотела уйти, но ректор остановил ее:
– А это что за прелестное создание? – он переводил взгляд с одной сестры на другую. – Милейший Виктор Георгиевич, только не говорите, что у вас их двое. Находясь в таком цветнике, любой просто сойдет с ума.
Ярцев открыл было рот, собираясь представить Валерию, однако подоспевшая супруга не дала ему этого сделать.
– Дорогая, – ее ласковый тон была фальшив до предела, – ты должна закончить свои дела.
Валерия вспыхнула: ее вежливо выпроваживали.
– Конечно, мама, – как она желала запустить в женщину тарелку с холодцом! – Я все помню. Надеюсь, вы меня извините.
Ректор, осиливший к тому времени несколько рюмок водки, решил: две все же лучше, чем одна.
– Пусть она останется, – попросил он.
– К сожалению, ей пора идти, – родительница была непреклонна. – Когда вы придете в следующий раз…
Кивнув на прощанье Семихину, Валерия, закрыв дверь, притаилась за ней. Интересно, как мать охарактеризует свою вторую дочь?
– Виктор Георгиевич, – ректор первым нарушил молчание, – вы не просили за Валерию. Надеюсь, она тоже хочет поступить на факультет международного туризма?
И опять вовремя встряла Серафима Григорьевна:
– Марианночка у нас – талантливая и умная, – Валерия в который раз убедилась: в матери погибла великая актриса и писательница, – Лерочка – полная ей противоположность. Вы не смотрите, что они похожи как две капли воды. Я, конечно, желаю добра своим детям, но… – она тяжело вздохнула, – Лерочка не потянет университет. Она с трудом осиливает школьную программу. Ей прямая дорога в профтехучилище. Согласитесь, не всем же получать высшее образование, – мать отправила в рот кусок жареной рыбы, – в наше время хороший парикмахер ценится так же, как и хороший юрист.
Что-то в ее тоне подсказывало ректору: мадам Ярцева врет, причем довольно явно. Однако он никогда не считал нужным влезать в чьи бы то ни было семейные дела.
– Вам виднее, – мужчина пожал плечами. – И все же я мог бы вам помочь. Такая приятная девушка. Ничего, что она не успевает в школе. Знаете, у нас учатся всякие.
– За эту вам придется краснеть, – парировала хозяйка дома. – И давайте оставим эту тему. Попробуйте жаркое.
Валерия, притаившаяся за дверью и слышавшая каждое слово, умирала от желания вбежать в комнату и наконец-то, высказав матери все накопившееся за столько лет, вылить ей на голову графин с вином, но не решилась. Семихин все не прекращал разговор.
– А как вы относитесь к сестре? – задал он вопрос Марианне, сидевшей с невинным видом. Та потупила глазки:
– Я согласна с мамой. Приняв Валерию в университет, вы об этом пожалеете.
Младшая сестра задыхалась от гнева. Вернувшись в свою комнату, она тяжело опустилась на кровать. «Я хочу, чтобы Марианна умерла», – отчетливо проговорила девушка. Схватив сумочку, она выбежала на улицу, не предупредив родителей. Впрочем, какое им до нее дело! Какое дело ей до этой чванливой непорядочной семейки, травившей ее много лет! Ах, если бы у нее были деньги! Тогда бы она села в первый попавшийся поезд и уехала бы к единственному на свете другу, которого любила всех душой, – бабушке. В редкие дни ее приездов она утешала внучку:
– Ты такая красавица и умница. На твоей улице обязательно будет праздник.
Девушка и старушка часто перезванивались.
– Переезжай к нам в Южноморск, – умоляла ее Лера. – Продай свою квартиру в Прибалтике. Ведь дедушка умер, ты такая же одинокая, как и я.
Бабушка молчала, словно раздумывала над предложением.
– Нет, – твердо отвечала она. – Я не могу…. Видишь ли, я должна быть рядом с мужем, даже после его смерти.
Девушка не осуждала старушку. Если бы кто-то так же сильно любил ее, как дед бабушку, она тоже бы осталась с дорогой могилой.
– Тогда я буду приезжать к тебе, – заверила она. – Часто.
Однако родители не позволяли и этого. Билеты стоили денег. Приходилось мириться с той жизнью, которую ей устроила мать.
Грубый голос прервал ее мысли:
– Привет, красавица! Куда это мы собрались, на вечер гладя?
В припаркованной у подъезда машине сидел ее сосед Андрей Каретников, чемпион области по вольной борьбе и женским постелям.
– Как поживаешь?
Ей не хотелось ни с кем говорить:
– Лучше всех.
Он усмехнулся:
– Что-то не похоже. Глазки-то на мокром месте. Того и гляди слезы польют фонтаном.
– Тебе какое дело? – она не любила наглых мужчин.
– Такая красотка не должна скучать, – Каретников хмыкнул. – Может, прокатимся?
Девушка задумалась. Андрей никогда не нравился ей, впрочем, он и не претендовал на место ухажера. Однако у него водились деньги. Каждую девушку он водил в шикарный ресторан. Пусть хоть так она заткнет сестру за пояс. Это тебе не прыщавый очкарик! Поймав ее взгляд, борец все понял.
– Садись, – дверца белого «Мерседеса» галантно распахнулась перед ней. – Немного покатаемся, а потом заморим червячка. Ты не против?
Она покачала головой. Посидеть в такой тачке – это уже было ее маленьким триумфом. Однажды Борис, любовь всей ее жизни, как она его называла, встретив ее в супермаркете, где Валерия покупала продукты, предложил подвезти до дома на красной «Мазератти» – подарке родителей, и непременно сделал бы это, но откуда ни возьмись нарисовалась Марианна, отпихнувшая сестру бедром со всей возможной ненавистью. Борис удивленно выпятил губы:
– Ты чего? Нам все равно по пути.
– Ты ошибаешься, – отрезала доброжелательная сестричка, – нам в другую сторону. И вообще, проблем с транспортом в нашем городе не наблюдается. Прощай, дорогая!
Вот уже целый год парень пребывал у нее в рабстве, поэтому даже не пикнул в защиту девушки, в больших кобальтовых глазах которой застыла мольба.
– Как скажешь.
Обдав Валерию серым облаком пыли, гоночная машина, сразу развив сумасшедшую скорость, скрылась из вида. Сдерживая слезы, Лера пошла домой.
– Не обижайся, – сказала ей вечером Марианна, заметившая злое выражение на лице сестры, – выйдешь замуж за какого-нибудь Ваньку, приобретете свой законный «жигуль». Не всем же разъезжать на крутых тачках. Впрочем, – милостиво добавила она, – когда мы с Борисом поженимся, я тебя как-нибудь прокачу на нашей супермашине. А то доведется ли тебе хоть раз посидеть в такой красоте?
Вспомнив этот неприятный для нее эпизод, Валерия поморщилась и тихонько, так, чтобы не расслышал Андрей, сказала:
– Вот и довелось посидеть, сестричка. И без твоей безграничной доброты.
Каретников, пристально осмотрев свою спутницу, присвистнул от восхищения. В суматохе выбежавшая из дома Лера случайно надела черный костюм Марианны, очень шедший обеим близняшкам.
– Вот это да! – парень не замедлил выразить свои чувства. – А ты сегодня шикарно выглядишь! Что, твои предки наконец решили одеть тебя не в «Секонд-хенде»?
Девушка ничего не ответила.
– Слушай, – он вставил ключ зажигания, – а почему твою сестричку они одевают, как куколку? Вы же близнецы! Или ты чем-то провинилась перед старичками?
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?