Текст книги "Арбайтен, Ольга Викторовна! Избранные страницы сайта olga.co.il"

Знания

Что само собой разумеется и его все и так знают
Диссертация

В апреле 2015 года социологи Левада-центра опросили 1600 человек по всей России. Среди прочего граждане старше 18 лет из 134 населённых пунктов 46 регионов страны называли своего любимого писателя44
  http://www.levada.ru/2015/05/19/rossiyane-o-chtenii/


[Закрыть].

Респонденты сами решали, кого назвать, от каждого принимался только один ответ, итоговый рейтинг писателя определялся процентом от всех содержательных ответов.

Вот как выглядит двадцатка писателей, сравнение 2015 года с 1994:

Примечание. Приводится 19 имен наиболее популярных писателей.

В июне 2008 года в сети Интернет были опубликованы результаты опроса, проведённого фондом «Общественное мнение». Исследователей интересовали исторические деятели России, оказавшие наибольшее влияние на судьбу страны. Из 500 предложенных заказчиком исторических личностей на первом этапе выбрали тех, о ком знает хотя бы половина населения России. На втором этапе исследования были отобраны 50 персонажей, который оставили, по мнению россиян, наиболее значительный (притом неважно, положительный или отрицательный) след в истории России.

Опросы репрезентировали взрослое (18 лет и старше) городское и сельское население России. Интервью проходили по месту жительства респондентов. Общий размер выборки составил 12 тысяч человек.

В числе избранных 50-ти оказались и писатели, числом более десятка (перечисляются в порядке убывания голосов, поданных посетителями сайта www.nameofrussia.ru): Есенин С. А., Пушкин А. С., Чехов А. П., Гоголь Н. В., Достоевский Ф. М., Булгаков М. А., Толстой Л. Н., Лермонтов М. Ю., Бунин И. А., Блок А. А., Тургенев И. С. Ответа на вопрос, почему именно они, социология не даёт.

Как узнать, почему одни тексты кристаллизуют в себе общественное, историческое, эпохальное, лично-смысловое и становятся избранным для национальной культуры на века, другие оказываются «модными» своей общественно-политической интонацией, взглядом на события прошлого, переживанием своего времени и современников, акцентом на внутриличностном конфликте героя на одно лишь десятилетие, а третьи вообще не получают широкого распространения?

Литературны критик Лев Аннинский в книге «Три еретика» высказывает мысль о том, что писатель пытается понять национальную духовную ситуацию, иногда опережая время. Природа таланта, по мнению Аннинского, работает в нём так, что он отбирает только то, что надо. Талант всегда мыслит, хотя не всегда рассуждает. Общество может быть созвучно своей эпохе, а может от неё отставать. Речь не о календарных сроках, а о готовности умов и душ понять или отвергнуть предложенный им текст.

Время меняет жизнь, новые жизненные пласты требуют нового истолкования, новых точек отсчёта, каковые и ищет литература. Литератор, по Аннинскому, за точку отсчёта берёт ценности, формулирует позицию. И только тогда, когда у него есть эта духовная позиция, он Писатель с большой буквы. Писатели первого ряда составляют духовную элиту страны. Но мало быть элитой, нужно ещё резонировать правильной частоте. Загадки жизни культура разрешает, выдвигая именно такого, резонирующего времени, художника.

Отсчёт не от духовных ценностей, а от «запросов публики», да и сами эти запросы, есть «дремучее любительство», которое никогда не поднимется до запредельного, пророческого, сверхлогического дальномыслия. Именно поэтому культовый, всенародно известный, популярный и канонический писатели в одной и той же культуре – разные люди.

Историческая психология – отрасль знания, которая исследует историю, культуру и психику, – предлагает методологию изучения вопросов на стыке разных областей и понятийный аппарат ментальности. Если у читателя есть желание погрузиться в предмет, обязательны для прочтения монографии профессора Владимира Александровича Шкуратова55
  Шкуратов В. А. Историческая психология. – 2-е, переработанное издание. – М: Смысл, 1997. – 505 с.


[Закрыть],66
  Шкуратов В. А. Психология в истории культуры и познания. Ростов-на-Дону: Издательство Южного Федерального Университета, 2011. 268 с.


[Закрыть].

Идеи Владимира Александровича Шкуратова легли в основу диссертации, выполненной на кафедре социальной психологии в аспирантуре Ростовского Государственного Университета (в настоящее время Южный Федеральный Университет) в 1995—1998 годах. Сказать по правде, диссертация это трёхсотстраничный том, написанный в иссушающей мозг академической манере.

Бермант Ольга Викторовна. Письменная ментальность в России 1917—1996 гг. по материалам художественного книгоиздания: Диссертация на соискание учёной степени кандидата психологических наук. Специальность: 19.00.05: Ростов н/Д., 1998 303 c. РГБ ОД, 61:99—19/118—0

Идея Владимира Александровича была проста: собрать фактический материал по советскому периоду, какие художественные издания каким тиражом издавали, и посмотреть закономерности. Как выяснилось, за 79 лет 20284 автора издали 101464 различные книги, т.е. «в среднем» один автор опубликовал пять книг. Фактически суммарное количество изданий, выпущенных в свет одним автором, варьирует от 1 до 1029 (за 79 лет). Количество экземпляров всех книг одного автора ещё более диспропорционально: оно изменяется от 130 до 166118782 экземпляров.

Диссертация анализирует таблицу в 79 столбцов и 20284 строк вдоль и поперёк. Живое изложение результатов размышлений над базой данных можно найти в статье, написанной в соавторстве77
  Шкуратов В. А., Бермант О. В. Советская массовая культура как случай письменной цивилизации // От массовой культуры к культуре индивидуальных миров: новая парадигма цивилизации. Сборник статей. Москва: Государственный институт искусствознания, 1998. – С. 356—382.


[Закрыть].

Скан статьи доступен любому желающему здесь: https://yadi.sk/i/fdvMssZZca3T9

Как показывает эмпирическое исследование, в составе ядра письменной ментальности 43 зарубежных автора (39%) и 67 отечественных (61%). Эти писатели играют роль преемников культуры, удерживая основные ценности системы.

Диссертационное исследование 1998 года обнаружило следующее ранговое распределение авторов по сумме тиражей 1917—1996 годов (в порядке убывания, первая двадцатка; жирным шрифтом выделены имена, названные в опросе о наиболее значимых людях России):

Толстой Л. Н., Горький М., Пушкин А. С., Чехов А. П., Тургенев И. С., Гоголь Н. В., Толстой А. Н., Шолохов М. А., Достоевский Ф. М., Лондон Дж.,Лермонтов М. Ю., Куприн А. И., Диккенс Ч., Бальзак О., Гончаров И. А., Шишков В. Я., Маяковский В. В., Есенин С. А., Дюма А. – отец, Салтыков-Щедрин М. Е.

Десять лет спустя, социологический опрос «Фонда Общественное мнение» 2008 года показал, что в корпус имён, ключевых для национальной культуры, перестроечные годы добавили двух писателей, недо-тиражированных советской властью: М. А. Булгакова, И. А. Бунина, и заместили часть советских писателей русскими писателями из первой сотни тиражируемых в советские времена авторов – А. А. Блок, И. С. Тургенев.

Собственно, вывод диссертации о том, что советская ментальность в своей основе ментальность дореволюционная, десять лет спустя после диссертационного исследования, в 2008, подтвердился.

Сравнивая диссертационное исследование 1998 года, в котором обнаружилось следующее ранговое распределение авторов по сумме тиражей 1917—1996 годов, с опросом Левада-центра в 2015 году (в порядке убывания, первая двадцатка; жирным шрифтом выделены имена, названные в опросе Левада-центра о любимых писателях), мы видим несколько подвижек:

Толстой Л. Н., Горький М., Пушкин А. С., Чехов А. П., Тургенев И. С., Гоголь Н. В., Толстой А. Н., Шолохов М. А., Достоевский Ф. М., Лондон Дж., Лермонтов М. Ю., Куприн А. И., Диккенс Ч., Бальзак О., Гончаров И. А., Шишков В. Я., Маяковский В. В., Есенин С. А., Дюма А. – отец, Салтыков-Щедрин М. Е.

В списке 2015 года появляются Булгаков М. А., Бунин И. А., Пикуль В. и Кристи А., – авторы-лидеры книгоиздания в перестроечные годы. Акунин Б., Донцова Д., Маринина А., Устинова Т. стали лидерами книгоиздания в 2000-е.

Собственно, вывод диссертации о том, что советская ментальность в своей основе дореволюционная, можно дополнить аналогичным выводом про пост-советскую. Опрос Левада-центра вновь подтвердил, что «состав письменной ментальности в современной России представлен русской классической литературой XIX в. с некоторыми дополнениями, появившимися после 1917 г., 1985 г. и нулевых годов».

Параметр суммарного количества выпущенных за 79 лет экземпляров (выше мы говорили о тиражах) даёт основания для вывода о том, что девять писателей имеют в отечественной книжной культуре особый статус. Это Л. Толстой, А. Пушкин, М. Горький, А. Чехов, И. Тургенев, А. Н. Толстой, Н. Гоголь, М. Шолохов, Ф. Достоевский (перечисляются в порядке уменьшения количества опубликованных книг).

Опрос Левада-центра в 2015 году показал, что восемь писателей (кроме А. Н. Толстого) сохраняют статус канонических для письменной культуры.

В 2008 году в Живом Журнале проводили опрос, «Кого считать культовым писателем?»

Ответы аудитории распределились следующим образом:

Того, кто изменил мировоззрение целого поколения – 70%

Того, кто получил всенародную известность – 3%

Того, у кого самые большие тиражи – 3%

Того, кого продолжают читать после смерти – 24%

Искушённый читатель сразу заметит путаницу между «культовым» и «каноническим» автором, которую имеет смысл уточнить.

Культовым писателем называют кумира поколения, писателя, которому удалось выразить чаяния своей социальной группы и вписать её в мир взрослых и самодостаточных людей как новое «мы» в нём.

Несказанное стало изречённым, например, в книге Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки», что сделало Ерофеева культовым писателем в двадцатом веке. Кумиром поколения был и Алексей Феофилактович Писемский, о котором написано блестящее исследование Льва Аннинского «Три еретика».

Всенародно известным писателем называют того, кому удалось выразить в художественной форме идеологию руководящей группы, что обеспечило ему доступ к тиражированию текстов при поддержке государства.

Официально сказанное стало образно выраженным и получило всенародную известность через изучение в школьных программах, например, в двадцатом веке в книге Константина Тренёва «Любовь Яровая». В девятнадцатом веке госзаказа на тиражирование художественной литературы не было, поэтому примером всенародно известной книги может быть только религиозный текст, Евангелие.

Популярным писателем называют того, у кого самые большие тиражи. Книги тиражируют, потому что люди хотят их читать и готовы платить за то, чтобы прочесть именно об этом.

Несбывшееся стало сублимированным и нашло путь к сердцу сотен миллионов читательниц, например, в романе Анатолия Калинина «Цыган». Экранизация калининского романа – история жизни Клавдии и Будулая, уже ментефакт для русской культуры.

Примером популярной дореволюционной книги могут быть повести Лидии Чарской. Так, в 1911 году комиссия при Московском обществе распространения знаний докладывала на съезде по библиотечному делу, что, согласно проведенным опросам, дети среднего возраста читают в основном Гоголя (34%), Пушкина (23%), Чарскую (21%), Твена (18%), Тургенева (12%).

Каноническим писателем называют того, чьи книги продолжают читать после ухода из жизни поколения современников, кому удалось выразить чаяния не одного поколения, а нескольких поколений «мы», затронуть общее для самых разных людей.

Культура отбирает таких авторов в золотой фонд и начинает ретранслировать потомкам через образовательные (школьные и академические) государственные структуры.

Мои размышления о том, как психолог стал ментефактом в русской культуре, читатель найдёт в докладе «Три дороги к местам памяти», он помещён в разделе Статьи и доклады в настоящем издании.

Идеи Владимира Александровича проверяли на самом разном материале многие его ученики, и схема работы (источниковедение, фактография, база данных за десятки лет) была неизменной. Наиболее значительные работы:

Орлова Галина Анатольевна. Российская бюрократическая ментальность, 1801—1917 гг.: Диссертация на соискание учёной степени кандидата психологических наук: Специальность 19.00.05: Ростов-н/Д, 1999. 160 с.

Бакшутова Екатерина Валерьевна. Социально-психологические аспекты ментальности русской интеллигенции конца XIX – начала ХХ вв. по материалам журнала «Русская мысль» 1880—1918 гг.: Диссертация на соискание учёной степени кандидата психологических наук: Специальность 19.00.05: Самара, Сам. гос. пед. ун-т, 2005.

Мне повезло быть принятой в доме Ирины Павловны и Владимира Александровича Шкуратовых.

В очную аспирантуру РГУ я поступила благодаря профессору Вере Александровне Лабунской. Можно смело сказать, что все годы обучения я была её протеже: начиная от оформления индивидуального учебного плана, благодаря которому могла получать две специализации одовременно, по социальной и клинической психологии, и подталкивания к занятиям психологией в аспирантуре, и заканчивая помощью в защите диссертации в оговорённый нормативами срок, ведь защита состоялась 28 декабря 1998 года, в предновогодние дни. Если бы не помощь Веры Александровны, ничего этого не было бы.

На фотографии 1995 года выпускники факультета психологи РГУ вместе с преподавателями кафедры социальной психологии и психологии личности РГУ доцентом И. П. Шкуратовой, профессором В. А. Лабунской, профессором В. А. Шкуратовым, доцентом И. В. Введенским, доцентом О. С. Васильевой, ст. преподавателем С. Л. Ульяницким.

На юбилее, устроенном Владимиру Александровичу коллегами на факультете психологии ещё «в старом корпусе» на ул. Горького, 88, мы с Галей Орловой, которая давно уже Галина Анатольевна, впервые оказались в кругу старших коллег по кафедре в новом статусе. На фотографии юбиляр Владимир Александрович Шкуратов и «аспиранточки», как он нас называл.

В гостеприимном доме Ирины Павловны и Владимира Александровича всегда были рады ученикам. На фотографиях с профессором Шкуратовым я всегда улыбаюсь, будь то в гостях или на факультете. На фото из домашнего архива, с профессором В. А. Шкуратовым, 1998 год, перед отъездом в Израиль вслед за мужем; с аспирантами факультета психологии РГУ в кабинете профессора В. А. Шкуратова в 2004 году, в гостях в Ростове-на-Дону. На снимке Г. В. Сериков, Е. Х. Агнаева, Е. В. Могилевская, Ю. А. Менджерицкая и О. В. Бермант, в сплочённом участием в Ростовской учебной психодраматической группе составе.

Здоровья, сил, творческого долголетия, только самого лучшего мне хочется пожелать своим учителям. Спасибо, что вы так много дали нам.

Посттравма: диагностика и терапия
Монография

У этой книги счастливая судьба. Ей повезло встретить художницу, которая подарила одну из своих работ для обложки – Авив Алеви, и редактора Санкт-Петербургского издательства «Речь», Ирину Юрьевну Авидон. Так книга увидела свет тиражом 1500 экземпляров и оказалась во всех вузовских библиотеках страны.

Написана она на одном дыхании, вернее, на одном желании «сметать в стог» знания, полученные в ординатуре по клинической психологии. За пять лет клинической практики в двух госпиталях мне пришлось работать с двадцатью супервизорами, и каждый делился «клоком любимого сена».

Текст книги Бермант-Полякова О. В. Посттравма: диагностика и терапия. СПб: Речь, 2006. 248 с. выложен мною в Интернет в Золотой авторской рассылке «Интерпретация проективных тестов» и доступен всем желающим бесплатно. В 2016 году я дополнила монографию современными исследованиями и циклом материалов по библиотерапии сексуального посягательства «То, чего не было». Второе издание «Посттравмы» увидит свет спустя десять лет благодаря издательской платформе Ridero.ru.

В Приложении к «Посттравме» впервые был опубликован составленный мной Словарь психологических защит. О нём имеет смысл рассказать подробнее.

В старших классах школы мне подарили книгу Рады Михайловны Грановской88
  Грановская Р. М. Элементы практической психологии. Л: Изд-во ЛГУ, 1984.


[Закрыть]. Это многократно переизданная (Л: Изд-во ЛГУ, 1988; СПб: Свет, 1997; СПб: Свет, 2000; СПб: Речь, 2003; СПб: Речь, 2007) монография, одна из немногих доступных в те годы хороших книг по психологии. Под её влиянием в девятом классе школы я стала ходить в Школу юного психолога при философском факультете РГУ. Каждое воскресенье учебного года, в университетской аудитории, преподаватели кафедры психологии бесплатно читали лекции на психологические темы для всех заинтересованных слушателей. Из этой книги я впервые узнала о существовании психологических защит.

С темой психологической защиты Р. М. Грановская много и продуктивно работала и дальше. В 2001 году доктор психологических наук, профессор Ирина Михайловна Никольская в соавторстве с доктором психологических наук, профессором Радой Михайловной Грановской выпустили книгу «Защита личности: психологические механизмы», а в 2006 опубликовали монографию «Психологическая защита у детей», где на материалах экспериментально-психологического исследования 257 здоровых детей 7—11 лет проанализировали специфику и раскрыли содержание основных копинг-стратегий и психологических защитных механизмов у детей. Дети отвечали на вопросы 16-факторного личностного опросника Р. Кэттела, выполняли рисунок на тему «Неприятные ситуации» и составляли по рисунку рассказы, а также рассказывали психологу в интервью, как они справляются с неприятными переживаниями.

Теоретической основной работы99
  Никольская И. М., Грановская Р. М. Психологическая защита у детей. СПб: Речь, 2006. 342 с.


[Закрыть] стали идеи З. Фрейда (1894) и их развитие в трудах А. Фрейд, которая разделила механизмы на группы и выделила перцептивные, интеллектуальные и двигательные автоматизмы, которые обеспечивают последовательное искажение образа реальной ситуации с целью ослабления травмирующего эмоционального напряжения. Для обозначения сознательных усилий личности, предпринимаемых в ситуации психологической угрозы, используется понятие копинг-поведение (coping), или осознанные стратегии совладания со стрессом и другими порождающими тревогу событиями. Данный термин предложен Л. Мэрфи в 1962 году.

Авторами обнаружено, что приверженность детей тем или иным реакциям и стратегиям защитного поведения во многом определяется их полом, возрастом, свойствами и типом личности. Им удалось определить и описать у детей младшего школьного возраста психологические защитные механизмы отрицания, подавления, вытеснения, проекции, идентификации, рационализации, замещения, сновидения, сублимации и отчуждения. Показано, что обычно в защитных процессах у ребёнка участвует не один, а сразу несколько защитных механизмов.

Диссоциация как механизм психологической защиты в монографии даже не упоминается. Работы Пьера Жане (1859—1947) по диссоциации стали широко цитировать лишь после смерти издателя трудов его научного оппонента, Зигмунда Фрейда. Стандартное издание собраний сочинений З. Фрейда, которое состоит из 24 томов, увидевших свет между 1943 и 1974 годами, было подготовлено психоаналитиком Джеймсом Стрейчи и его женой, психоаналитиком Аликс, в сотрудничестве и под наблюдением Анны Фрейд и с помощью психоаналитика Алана Тайсона. В статье П. Жане L’Automatisme psychologique (1889) концепция подсознания была предложена раньше, чем в работе Фрейда. Труды французского психиатра и невропатолога издавались в России до революции в переводе на русский язык: «Неврозы» (Москва, 1911), «Психический автоматизм. Экспериментальное исследование низших форм психической деятельности человека» (Москва, 1913). В сборнике «Новые идеи в философии» за 1914 год была напечатана статья Жане «Подсознательное». Эвристические концепции П. Жане, которые изложены им в 23 монографиях и 159 статьях, оказали значительное влияние на клиническую практику, особенно на разработку проблематики травматического переживания, диссоциации и множественной личности. Почему в трудах Анны Фрейд работы Пьера Жане проигнорированы, осталось загадкой.

Я окончила школу с медалью, сдала математику письменно на «отлично» и была принята в Ростовский государственный университет, на дневное отделение, по квоте для медалистов (остальным абитуриентам предстояло сдавать биологию устно и писать сочинение письменно, чтобы поступить, конкурс был 19 человек на место). Уже в студенческие годы я познакомилась с монографиями доктора психологических наук, профессора Елены Теодоровны Соколовой1010
  Соколова Е. Т. Проективные методы исследования личности. М: Изд-во Моск. Ун-та, 1980. 176 с.


[Закрыть] и доктора психологических наук, профессора Фёдора Ефимовича Василюка1111
  Василюк Ф. Е. Психология переживания. Анализ преодоления критических ситуаций. М: Изд-во Моск. Ун-та, 1984. 200 с.


[Закрыть], где были представлены классический психоаналитический подход второй половины двадцатого века и оригинальная концепция психологической защиты, соответственно.

Обучение в очной аспирантуре на кафедре социальной психологии и психологии личности РГУ, и годы работы и обучения в клинической ординатуре медицинского центра Тель-ха-Шомер, позволили предложить свою классификацию психологических защит в зависимости от лежащего в основе механизма.

Классификация психологических защит прекрасно зарекомендовала себя в экспертной психодиагностической практике. Предложенные О. В. Бермант-Поляковой диагностические модели внутреннего мира психологически здорового человека, внутреннего мира уязвимого человека и внутреннего мира абъюзера, учитывающие репертуар психологических защит человека, подробно охарактеризованы в научной статье, которая приводится в настоящем издании:

Бермант-Полякова О. В. О психодинамическом подходе к преподаванию биоэтики студентам медицинских университетов // Биоэтика. – 2015. – №1 (15). – С. 30—34.