Текст книги "Цифровой тоталитаризм. Как это делается в России"

Секты как партнеры корпоративного бизнеса: управление адептами

Чрезвычайная активизация сектантского движения в последние годы заставила серьёзных исследователей сконцентрировать своё внимание уже не на внешней стороне их деятельности и её вредных последствиях, а на глубинных причинах самого явления. И главный вопрос, который представляется здесь кардинально важным, заключается в следующем. Каким образом и почему современные религиозно-оккультные организации, тоталитарные по своей природе, находят себе самую благоприятную почву в условиях либерализованной экономики, главным идеологическим постулатом которой является жёсткий индивидуализм? И почему опыт сект оказался таким привлекательным для управленческих структур современных корпораций?

Ответ на эти вопросы переводит анализ на духовный уровень рассматриваемого явления, поскольку только он даёт возможность установить общность исходных посылок в оценке человеческой личности и конечных целей у руководства оккультного сектантства и современной корпоративной бизнес-элиты. Именно это даёт основание назвать секту «лабораторией управления будущего» – термином, примененным впервые французским исследователем П. Ариесом в отношении сайентологии[43]43
  Ariès P. Op. cit. Р.10.


[Закрыть].

Как мы уже подчёркивали, проблема полного контроля за сознанием в настоящее время приобретает ключевое значение для бизнес-элит. Если раньше они удовлетворяли материальные потребности общества путём подстраивания под вкусы потребителя, то сегодня для обеспечения бесперебойной работы потребительского конвейера им необходимо управлять его сознанием в целях формирования всё новых и новых искусственных потребностей, как материальных, так и интеллектуальных. От этого зависит успех и выживание фирмы.

Рынок формирует ценностную систему человека, превращая его в простой механизм по потреблению, отсекая всё, что может возвысить до понимания всей ущербности подобного положения. Буквально всем явлениям жизни и культуры глобализация стремится придать товарную, а значит отчуждаемую форму меновой стоимости. Как писал наш замечательный философ А.С. Панарин, рождённый на заре капитализма «экономический человек» сегодня, в условиях приближающегося завершения процесса отчуждения всех ценностей и перевода их на язык обмена, выступает «в качестве нового тоталитариста, по сравнению с которым прежние тоталитарные типы выглядят приготовишками»[44]44
  Панарин А.С. Искушение глобализмом. М.: Русский Национальный Фонд, 2000. С. 123.


[Закрыть].

Так называемая «третья промышленная революция» (или «четвёртая промышленная революция», по версии Шваба) предоставляет в этом плане неограниченные возможности. Современные когнитивные и информационно-коммуникационные технологии (ИКТ), чьим объектом воздействия является сознание человека, являются в руках заказчиков прекрасным средством формирования такого восприятия действительности у потребителей, которое полностью отвечает их интересам. Подвергаемый концентрируемому воздействию этих технологий человек становится управляемым и соотносит себя уже не с реальностью, а с внедрёнными в его сознание ценностями.

Как писали авторы одного из исследований, посвящённых глобализации, вышедшего ещё в 2000 г., «информационные технологии впервые сделали воздействие на сознание качественно более эффективным, чем на неживую природу, не только с точки зрения физических результатов, но и с точки зрения результатов коммерческих: воздействие на сознание начало приносить колоссальную прибыль. Это автоматически расширило сферу их регулярного применения… на все стороны повседневной жизни человеческого общества. Наиболее наглядное проявление этого – мировой бум такой специфической отрасли, как public relations. От рекламы, подгоняющей товар под вкусы клиента, “пиар" отличается тем, что, наоборот, подгоняет предпочтения клиента под уже имеющийся товар, то есть, как и пропаганда, занимается формированием общественного сознания»[45]45
  Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. М.: ИНФРА-М,2000. С. 57.


[Закрыть].

В этих условиях опыт современных сект – с их жрецами-бизнесменами, воспроизводящими древние магические способы и технику управления людьми, – оказывается крайне актуальным и представляется наиболее ценным для корпорационной элиты.

Напомним основные признаки современных сект:

• наличие выдающегося харизматического лидера (гуру учителя);

• внутренняя непрозрачнось структуры и идеологии;

• контроль над личностью через изоляцию адептов от внешнего мира;

• манипулирование сознанием, психологическое давление и воздействие, использование групповых психотехник, кодирования и зомбирования, «промывка мозгов».

В целом мы можем выделить четыре основных компонента воздействия на адепта: установление контроля над мыслями, управление информацией, которую он получает, управление его эмоциональным состоянием и управление его поведением.

Что же именно для современного бизнеса представляет наибольший интерес в опыте сект?

Во-первых, методы изоляции и полной привязки к «семье». Секта позиционирует себя как общество «избранных», поэтому её главная характеристика – это внесистемность, противопоставление себя реальной социальной среде и её системе ценностей. Пользуясь тем, что современное общество с его размытостью нравственно-ценностных понятий предполагает различное понимание категорий добра и зла, секта претендует на создание нового эталона морали, соответствующего «чистому» образу жизни. Мораль эта формулируется главой секты (гуру), который, паразитируя на религиозном миропонимании, осуществляет тайное духовное, психическое и информационное насилие над личностью. Подчиняясь гуру как носителю высшего сакрального знания, адепт лишается собственной воли, превращается фактически в биоробота или зомби, запрограммированного на беспрекословное подчинение любым приказам руководства[46]46
  Кривельская Н.В. Причины распространения в России деструктивных религиозных организаций. Информационно-психологическое воздействие на человека. – Режим доступ: www.geocities.com/Athens/Cyprus/6460/mreview/4-99.html


[Закрыть].

Во-вторых, внутри самого культового общества «избранных», в силу существования абсолютного духовного лидера и авторитета (гуру) и отбираемой им олигархии, происходит чёткое разделение на элиту и подчиняющихся ей адептов, то есть на высших и низших. Полное спасение могут купить высшие, то есть богатые, а низшие попадают в тотальное рабство. Эта система оправдывает богатство, поскольку используется оно для «спасения». Те, кто средств не имеет, утешаются тем, что приобретают «спасение» в результате беспрекословного подчинения и интенсивного труда.

Поскольку духовная власть гуру означает абсолютное смирение, согласие и покорность со стороны адептов, элита получает в своё распоряжение дешёвую и послушную рабочую силу, которая никогда не поставит под вопрос справедливость данного положения, так как просто лишена собственной воли и способности к критическому мышлению.

Возможности сект здесь тем более велики, что они, как уже указывалось, являются внесистемными, внеправовыми структурами, не подчиняющимися общепринятым нормам поведения, так как вся исполнительная, законодательная и судебная власть находится в руках руководства. Оно устанавливает собственные нормы, правила жизни, труда, не опасаясь столкнуться с какими-либо протестами; ведь адепты не борются за повышение зарплаты, улучшение условий труда, они не выставляют вообще никаких социальных требований. Это самые исполнительные работники. Именно в силу своей закрытости секта может производить различного рода психологические эксперименты, заниматься разработкой тех научных исследований, которые не согласуются с медицинской этикой.

В-третьих, секта не приемлет дух коллективизма и солидарности, поощряя среди адептов индивидуализм и соперничество. Это кажется парадоксом, так как секта представляет собой сплочённый коллектив, единую «семью», живущую внутригрупповыми ценностями. Но в том-то и дело, что главный мотив жизнедеятельности в секте – это чувство избранности, которую адепт может подтвердить (и подтверждает каждый день) только полностью подчиняясь и выполняя волю своего гуру, так как в секте не существует горизонтальных связей, а только вертикальные – адепт и лидер. При этом гуру всегда прав, и если адепт в чём-то не добивается успехов, то это на его личной совести.

Адепты как бы постоянно соревнуются между собой в проявлении верности, доказывая свою избранность. Отсюда подозрительность «братьев» и «сестёр» в отношении друг друга, постоянная слежка и доносительство, совершенно чуждые тому чувству братства и любви, которое определяют жизнь в христианской общине. Однако чисто внешне всё это выглядит крайне благородно. Например, в одной из книг, изданной сайентологами, социолог Режи Дерикебур, характеризуя их мировоззрение, отметил следующее: «Применяемая религиозная философия воспроизводит ценности и идеалы либерального общества: индивидуальный успех, морализация конкуренции между людьми, с целью избежания одичания, утверждение влияния экономики, науки и техники, обеспечивающих благосостояние, вера в постоянный прогресс цивилизации…»[47]47
  Цит. по: Ariès P. Op. cit. Р.14.


[Закрыть].

Таким образом, секту можно определить как духовную бизнес-корпорацию или теократическое предприятие, в котором бизнес осуществляет тотальную духовную власть.

Но такие же цели ставят перед собой корпоративные элиты. Как указывал А.С. Панарин, «современный опыт американизации мира свидетельствует… о том, что олигархия прямо претендует на теократические функции, вынося безапелляционные суждения в области морали, культуры и веры. При этом авторитарный олигархический дискурс, касающийся высших измерений человеческого бытия, обретает характер беззастенчивой “игры на понижении”. развенчания и осквернения святынь»[48]48
  Панарин А.С. Указ. соч. С. 116–117.


[Закрыть].

Все сферы жизни человека она подвергает исключительно коммерческому измерению, отвергая всё, что сохраняет «некоммерческое воодушевление». И напротив, все коммерческие понятия – прибыль, рынок – сакрализуются, а главные агенты экономической власти – менеджеры – превращаются в харизматических, духовных лидеров – гуру.

Действительно, современные транснациональные компании всё больше приобретают черты квазирелигиозных обществ, в которых руководство стремится установить контроль над мыслями и эмоциями клиентов. Чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с современной литературой по менеджменту, маркетингу и рекламе.

Наиболее показательна в этом отношении книга «Корпоративная религия», написанная шведским предпринимателем Йеспером Кунде ещё в начале 2000-х годов. Вся деятельность современной передовой компании, нацеленная на достижение сильных рыночных позиций, описана здесь исключительно в религиозных терминах, призванных обосновать новую религию – религию брэнда[49]49
  Кунде Й. Корпоративная религия. Создание сильной компании с яркой индивидуальностью и корпоративной душой. Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге, 2002.


[Закрыть].

Логика автора такова. В сегодняшних условиях, когда на рынке «всё есть и всего ужасно много», уже недостаточно предложить товар, необходимо «создать образ товара». А образ товара означает образ компании, всё то, что она собой представляет. Привлекательное описание «личности компании» – это и есть её религия, которую создают её посланники – менеджеры по маркетингу. То есть покупатели приобретают не просто товар, а идею, определённые отношения[50]50
  Известно, что сегодня большую часть рыночной стоимости корпорации составляет её репутация. Поэтому, организуя через средства массовой информации и другие каналы соответствующие потоки информации, можно, меняя имидж корпорации в ту или иную сторону, решающим образом влиять на ее рыночную стоимость.


[Закрыть]. На примере таких процветающих фирм, как IBM, Microsoft, Coca-Cola, Nike, автор показывает, что только иррационализация отношений между компанией и покупателем может обеспечить её успех.

«Наш выбор всё более зависит от веры. Именно вкус и вера в превосходство брэнда становятся определяющими». «Брэнды станут религиями, и люди, являющиеся воплощением собственных брэндов, сами станут религиями», типичным примером чего стала личность Билла Гейтса, «религиозного вождя рынка и компании». Таким образом, воздействуя именно на иррациональные стороны сознания, на подсознание покупателя, компания накрепко привязывает его к себе. А это и есть манипулирование сознанием. Показательно в этом плане, что первоначальный смысл английского слова brand – это «выжигать клеймо», «оставлять отпечаток в памяти».

«Целью корпоративной религии, – пишет Й. Кунде, – является усиление и объединение компании, независимо от рынка. Таким образом, корпоративная религия – это целостная концепция, согласно которой компания выбирает “духовный" менеджмент… Что способствует успеху, так это философия компании, отчётливо сформулированная “духовным" руководством. Именно она побуждает покупателей заинтересоваться качественными, эмоциональными ценностями брэндов. Быстро приближается время, когда появится новое правило – никаких правил. Компании создадут собственные правила через свою философию – свою религию. Религия сплотит компанию вокруг единого видения, миссии и системы».

О том же повествуют в своих книгах – «методических пособиях» – и другие специалисты по менеджменту. Например, автор книги «Культ брэндов: как сделать покупателя единомышленником» Дуглас Аткин постоянно ссылается на опыт сектантских культов, давая в итоге определение брэнда, напоминающее определение секты. Говоря о нём как о «торговой марке, в отношении которой группа потребителей выражает сильную преданность и приверженность», он указывает: «…такая группа представляет собой чётко ограниченное, преданное сообщество с мировоззрением, отличающимся от общепринятого. Она испытывает исключительную (то есть не разделяемую с другими группами) приверженность, а её члены на добровольной основе часто становятся активистами и пропагандистами предмета своего почитания»[51]51
  Аткин Д. Культ брэндов: как сделать покупателя единомышленником. М.: ACT МОСКВА; Транзиткнига, 2005. С.19.


[Закрыть].

Д. Аткин выделил следующие признаки культов, характерные для определённых ай-ти компаний, среди которых он выделяет Apple: харизматический лидер, символика (наклейки, футболки, татуировки любимых брендов), воспитание (навязывание своего видение мира) и выделение отличия своих адептов от остальных людей. Описывая последний признак на примере Apple, придумавшей известный слоган «Думай иначе», автор пишет: «“Эппл"" построила на зависть сильное сообщество, “основанное на определённом способе мышления" Члены торговой марки “Эппл" (а они в действительности считают себя членами, а не просто покупателями) охарактеризовали бы себя как людей, имеющих другое отношение к жизни, они согласуют его с “Эппл" и другими покупателями этого брэнда… “Эппл" очень умело усилила чувства, связанные с парадоксом культа, чтобы придать своему брэнду статус культового: отчуждение и неприятие, за которыми следует высокая оценка, подготавливающая почву для самореализации»[52]52
  Там же. С. 32–33.


[Закрыть].

Действительно, слово «культовый» стало привычным в обиходе компьютерщиков и маркетологов, в первую очередь применительно к ай-ти компаниям, и ряд исследователей всерьёз считают, что у них налицо все признаки тоталитарных религиозных сект.

Особенно это характерно для Apple, чей брэнд был раскручен благодаря культу её основателя Стива Джобса. Профессора из Техасского университета даже провели специальное исследование, в котором утверждается, что Apple может стать первым примером «церкви нового поколения»[53]53
  Максим Швейц. Культовые бренды. Стив Джобс как икона, Эппл как культ. – Режим доступа: http://www.gazetaprotestant. ru/2011/10/stiv-dzhobs-kak-ikona-eppl-kak-kult/


[Закрыть]. А в 2008 г. в США был снят фильм «Макоголовые», посвящённый культу Apple и его фанатам, слепо верящим в непогрешимость Джобса, к которому относились как к гуру и небожителю. После его смерти в 2011 г. его культ даже стал проблемой для корпорации, акции которой стали падать. Как объясняют аналитики, все продукты компании рассматривались всегда как продукты «от Стива» – они воплощали его гений, дизайнерский ход и рыночное чутьё, и никакие преемники уже не смогли его заменить. «Apple, превращая в идола Джобса, сами готовили себе западню, в которую угодила корпорация, несмотря на высокий уровень результатов бизнеса. Даже если инженеры-создатели создадут очередное чудо, то революция может и не произойти, в продукте увидят лишь жалкое подобие изобретений “создателя-гения “. Это сомнительная попытка неизвестных инженеров примерить костюм гения»[54]54
  Связь культа Стива Джобса с акциями Apple. – Режим доступа: http://macoblog.ru/news/10-svyaz-kulta-stiva-dzhobsa-s-
  akciyami-apple.html


[Закрыть].

Таким образом, современная компания предстаёт как теократическая корпорация, в которой менеджер-маркетолог становится ключевой фигурой, превращаясь в религиозного лидера.

А ведь речь идёт о завершённом типе «экономического человека», назначение которого – бороться «с рудиментами или рецидивами некоммерческого подхода к миру»[55]55
  Панарин А.С. Указ. соч. С. 119.


[Закрыть], то есть со всем тем, что не сулит прибыли. Ведь ещё в начале XX века В. Зомбарт, анализируя психику «экономического человека», сравнил её с психикой ребёнка (для того и нужна инфантилизация сознания человека) в том смысле, что она крайне упрощает душевные явления, давая оценки, которые «представляют собой необыкновенное сведе́ние всех духовных процессов к их простейшим элементам»[56]56
  Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. М.: Наука, 1994. С. 134.


[Закрыть]. Среди свойственного этой психике комплекса ценностей он выделил 4 элемента: чувственная величина (количественная оценка], быстрое движение (скорость], новое и чувство могущества. С тех пор идеалы не изменились, но методы отстаивания их в условиях глобализации приняли очень жёсткие формы.

Менеджер сегодня – это воин, это «крестоносец экономической войны»[57]57
  Fournier A., Picard С. Op. cit. Р. 55.


[Закрыть]. Показательно, например, что Стив Джобс, рассматривавший IBM, Microsoft и Google как идеологических противников Apple и призывая на встрече с сотрудниками своей компании победить Google любой ценой, использовал термины из военного лексикона. Не случайно во многих фирмах на семинарах по подготовке менеджеров по маркетингу сегодня проверяют и их физическую форму, а в одной из крупных фирм, специализирующейся в области рекламы, главным лозунгом менеджера стал «будь киллером!»[58]58
  Ibid.


[Закрыть].

Достаточно подробно о новой стратегии современных менеджеров рассказывается в книге Иоахима Бюшкена с весьма откровенным названием: «Возьми клиента в заложники: как это делается»[59]59
  Бюшкен И. Возьми клиента в заложники: как это делается. М.: ИД «Секрет фирмы», 2006.


[Закрыть]. Здесь впервые систематически были изложены методы привязки постоянных клиентов к конкретному брэнду, представляющие собой мощное оружие конкурентной борьбы и повышения капитализации бизнеса за счёт более качественной клиентской базы.

Новые техники управления применяются не только вовне – в отношении клиентов, но и внутри – в отношении собственных сотрудников. Миссия сегодняшнего «крестоносца» – обеспечить победу на рынке в условиях жесточайшей конкуренции, превратив компанию в замкнутый организм с абсолютно послушным и преданным персоналом, который никогда не пойдёт на предъявление социальных требований и не позволит никакой критики руководства. Методы управления компаний всё более напоминают сектантские, при которых персонал находится под постоянным контролем, должен всегда пребывать в распоряжении руководства и быть готовым к выполнению любого поручения. Наиболее востребованным оказывается специфический инструментарий сект, направленный на достижение добровольного согласия работника на подчинение.

Примером соответствующей обработки сознания является применение нейролингвистического программирования (НЛП) и трансактного анализа, которые являются формами реализации схемы скрытого управления. Использование техник НЛП (а они очень многочисленны – от гуманистической психотерапии до приёмов латиноамериканских колдунов)[60]60
  Шейнов В.П. Психотехнология влияния. Технология скрытого управления людьми. М.: ACT; Минск: Харвест, 2005. С. 208.


[Закрыть] позволяет менеджменту моделировать таким образом ментальные и поведенческие стратегии работников, что какие-либо критические мысли в отношении компании исключаются. Прошедший школу НЛП или трансактного анализа убеждён, что руководство предприятия всегда право, а если возникают какие-либо проблемы, то вину за них несёт сам работник и только от него зависит возможность исправить ситуацию. Он ответствен и за своё профессиональное поражение, и за успех. Эксплуатация рассматривается персоналом как совершенно естественная, а выдвигать какие-либо претензии считается не только недопустимым, но и ненормальным. Так, покорности добиваются путём её добровольного принятия.

Установка на достижение личного успеха, исчезновение понятия коллективной ответственности, поощрение соперничества между работниками – всё это в целом ведёт к их разъединению, препятствуя возможности проявления какой-либо солидарности для отстаивания социальных прав. В фирме выстраивается уже знакомая нам система вертикальных связей, обеспечивающая жёсткую дисциплину.

Утверждению этого нового порядка отношений способствует изменение самих условий и форм организации труда. Крупные рабочие коллективы исчезают, растёт число частично занятых, временных работников, не охваченных профсоюзами и работающих по соглашению, что крайне ограничивает их контакты. Узкоспециализированное образование также делает работников неспособными осознать общий контекст их эксплуатации. Руководство компаний постоянно меняет способы повышения производительности труда, усиливая соперничество между различными подразделениями и службами, что делает невозможным традиционные формы борьбы и сопротивления.

Таким образом, поскольку данные тенденции общественного развития в последнее время усиливаются, опыт сект становится всё более востребованным. И в то время, как общественное мнение убеждено, что сектантство – это глубоко чуждое современности явление, реальное положение оказывается совсем иным. Как пишут А. Фурнье и К.Пикар, деятельность сект – это «главным образом и в первую очередь эксперимент на живом организме, который идёт до конца в своих методах и приёмах, интересующих весь глобализированный экономический мир», и этот эксперимент соответственно позволяет корпорациям признать секты в качестве своих экономических партнеров[61]61
  Fournier А., С. Picard. Op. cit. P.27.


[Закрыть].