Текст книги "Ледяной круг"

Глава 10

Астин ехала вдоль берега реки, превращенной засухой в ручей. Ее рыжий жеребец брел по камням у самой кромки воды. Свежий ветерок, налетавший с противоположной стороны, трепал его золотистую гриву и приятно обдувал обнаженные руки всадницы. Принцесса заткнула мягкие замшевые перчатки за пояс, сняла с головы бархатный берет и расстегнула застежку на плаще. Дыхание воды смешивалось с ароматом полевых трав.

Девушка чуть опередила авангард из акситанских рыцарей и теперь могла не смотреть на их алые треугольные флажки, украшавшие пики, не слышать мерного стука сотен конских копыт, не глотать дорожную пыль, не вздрагивать при звуках рожка, поминутно прорезавших воздух.

Мгновенное чувство свободы охватило принцессу. Казалось, стоит повернуть коня, пустить его в воду, миновать ручей, и она очутится по ту сторону границы. Там росла такая же трава, пели те же птицы, но это было уже маркграфство Вельфф, не входившее в состав арелатской короны. Если бы Астин удалось уйти от погони и проскользнуть через несколько немноголюдных приграничных сел, она вскоре оказалась бы в безопасности. Под ней гарцевал хороший жеребец, одного кольца на руке хватило бы, чтоб оплатить путешествие до самого Плаймара! Правда, места были неспокойные, порубежье Вёльфа и Арелата никто не назвал бы границей мира и согласия. Но стоило рискнуть!

Пальцы Астин сжали уздечку и снова отпустили ее. Принцесса не видела, как напряженно застыл человек, наблюдавший за ней из густых кустов ивняка чуть выше по склону. Его холодные голубые глаза сощурились, руки сжались, готовые рвануть поводья, но ни одна ветка не хрустнула под копытом коня, ни один камешек не выкатился к воде.

Астин зло кусала губы. В конце концов, чего стоит ее слово, данное этому грязному узурпатору? Человеку без чести, без имени? Да, но у нее-то есть и честь, и имя! А разве она не отдаст их с радостью за счастье вновь увидеть Вальдреда?

Принцесса тронула повод, и конь послушно вошел в воду. Человек, притаившийся за кустами, сжал пятками бока лошади. В этот миг на противоположной стороне ручья раздался треск ломаемых веток, и к воде опрометью выбежала растрепанная, запыхавшаяся девушка. Она заметалась по берегу.

– Сюда! Сюда! – Астин вскинула руку. – Здесь не глубоко!

Беглянка заметила ее и с отчаянной храбростью ринулась в воду. Было видно, что она не умеет плавать, но лучше утонет, чем останется на том берегу.

В кустах за спиной у девушки послышался страшный шум, и через минуту к ручью выехало человек тридцать хорошо вооруженных воинов на взмыленных лошадях.

– Вот она! – крикнул один по-вёльфски, указывая хлыстом на воду. – Вперед!

Всадники вступили в ручей.

Астин набрала полные легкие воздуха.

– Именем короля я приказываю вам остановиться! – крикнула она.

– А ты кто такая, чтобы нам приказывать?! – грубо отозвался командир, его лошадь уже вошла по грудь в воду и неуверенно переступала по камням.

– Я? – Астин задохнулась. – Я… – она помедлила, – королева этой земли! – ее голос зазвучал уверенно. – И вы не пересечете границы.

Рыцари захохотали.

– Я думал, что моя – дура, – сказал самый рослый из них, указав рукой на беглянку, уже выбравшуюся из ручья, – но в Арелате на них урожай!

– Мы гнались за одной, а возьмем двух сразу, – ответил ему командир.

– Госпожа моя, надо бежать, – задыхаясь, прошептала девушка. Ее дрожащие пальцы вцепились в край седла Астин.

– Ничего, – принцесса положила руку на мокрое плечо беглянки. – Еше посмеемся. Ну, идите же сюда, мои храбрые гости! – зло крикнула она. – Я жду вас!

Предчувствуя легкую добычу, воины со смехом и свистом ринулись через ручей, но не успели копыта их коней коснуться берега, как на холме появился передовой отряд акситанских рыцарей, спускавшихся по дороге.

Астин привстала на стременах и издала странный, гортанный крик. Львиный Зев никогда не слышал ничего подобного, но, к удивлению короля, звук подхватили десятки воинов. Этот призыв о помощи, тут же превращенный в боевой клич, был так же древен, как земля под ногами, как пограничный ручей, как ненависть, разделявшая Вельфф и Арелат. Раймон мгновенно выхватил меч.

– А, так, значит, вам опять захотелось человечины? Собаки! – с этим криком герцог врезался в толпу вёльфюнгов. За ним устремились все его рыцари, старая вражда с новой силой вспыхнула в их сердцах. Началась невообразимая сумятица.

Астин не заметила, что король появился на поле боя несколькими секундами раньше остальных, она видела только, как взлетает и опускается его могучий меч в самой гуще драки. Палантид оттеснил лошадь сестры к кустам и загородил Астин, крепко державшую беглянку за руку. Воин не спешил включаться в дело, оно и без него шло к концу, силы были слишком не равны.

Раймон сбросил командира вражеского отряда на землю, сорвал с него шлем и несколько раз ударил лицом о гальку.

– Арелатки тебе нравятся, боров? – прохрипел он. Мощный вёльфюнг вырывался из рук герцога, но не мог ничего сделать ловкому и сильному Раймону, железной хваткой вцепившемуся в горло противника. Девушка, стоявшая рядом с Астин, восхищенно наблюдала за акситанцем. Еще пара минут, и все было кончено.

– Бросьте их в ручей! – крикнула Астин. – Бовуар огибает замок Склот, откуда родом эти молодцы. Пусть течение вынесет тела под мост.

– С благодарным приветом, – поддержал ее Раймон. – Делайте, что сказала принцесса. – Он махнул рукой, и несколько солдат, спустившихся к воде вслед за рыцарями, оттащили вёльфюнгов на глубину.

Беглянка поднялась на цыпочках, и что-то быстро зашептала Астин, склонившейся к ней с лошади. Принцесса рассмеялась и, выпрямившись, обратилась к герцогу Акситании.

– Она говорит, что ее зовут Беренис и что ты можешь поступить по обычаю.

Окружавшие Астин рыцари дружно захохотали. Они с жадным любопытством разглядывали спасенную девушку, и каждый в глубине души сознавал, что охотно оказался бы на месте Раймона. На Беренис ничего не было, кроме мокрой шелковой косынки, опоясывавшей бедра. Ее влажная кожа все еще поблескивала от воды, рыжие волосы змеились по плечам, обрамляя милое молоденькое личико. Вокруг хрупкой талии вздувался широкий алый рубец от пастушьего кнута. Длинные изящные ноги беглянки были немилосердно исцарапаны кустами. Но она не чувствовала ни боли, ни усталости. В ее темных глазах светилась радость.

Принцесса расстегнула свой алый плащ и накинула его беглянке на плечи. Королю показалось, будто Астин сделала это, когда заметила, что он рассматривает Беренис с не меньшим интересом, чем остальные. Внезапный порыв женской солидарности вызвал новый взрыв хохота.

Раймон тоже усмехнулся и, подъехав к девушке, освободил левое стремя. Беренис быстро залезла к нему в седло, и акситанец торжественно повез ее впереди своего отряда.

– Что это за обычай? – спросил Арвен, подходя к Палантиду и Астин.

Принцесса смущенно заулыбалась.

– Хороший обычай, сир. Спасенная девушка благодарит своего спасителя.

– И полезный, – кивнул Палантид, с завистью глядя вслед удаляющемуся приятелю. – С точки зрения увеличения поголовья… я хотел сказать населения.

– Прекрати! – Астин отвесила ему шутливую оплеуху. Рыцарь расхохотался и поймал в воздухе руку сестры. Львиный Зев отъехал от них в сторону. Королю было не до смеха. Из всего случившегося он понял только одно. Принцесса действительно любит графа Валантейна и готова в любую минуту нарушить договор. Что ж, впредь он будет осторожнее. Только и всего. Но, черт возьми, как обидно!

Глава 11

Весь следующий день дождь лил не переставая. Дорогу развезло, а Бовуар мгновенно превратился в широкий бурлящий поток. Арвен приказал войскам встать лагерем на высоком берегу и переждать непогоду. Король не собирался изматывать свою армию как раз накануне похода на запад.

Львиный Зев тяжело переживал вынужденное бездействие. Он часами сидел в палатке, с тоской слушая мерные удары капель по туго натянутой ткани над головой. Из-под его руки выходили скверные карты укреплений северо-восточной границы. Они ему не нравились, на столе валялось не меньше дюжины исчерченных пером листов бумаги. Центральная цитадель замка Руф, изрядно попорченная беотийцами в прошлом году, не удовлетворяла короля: нужно было прорыть новые рвы и обвести реку вокруг крепости.

– Ваше величество, столб смыло! – раздался из-за матерчатой стены голос оруженосца. – Скорее, сир, умоляю вас! Я еле удерживаю его.

Король бросился на зов и вовремя подхватил тяжелый резной кол, подпиравший потолок. Оруженосец с восхищением смотрел на государя. Арвен широко расставил ноги и, обняв столб, с силой вкрутил его в разбухшую землю.

– Учись, сынок, – сказал он, стряхивая с рук воду. – Черт возьми, есть в этом лагере хоть одно сухое место?

– Я подам вам полотенце, – оруженосец скользнул за стену и, вернувшись оттуда, сообщил: – Ее высочество, сир, желает говорить с вами по важному делу.

– Этого еще не хватало, – пробурчал король. Он не хотел встречаться с принцессой, по крайней мере сегодня. Ее выходка у ручья глубоко засела у него в голове, и Арвен боялся не сдержаться. – Я только собирался пройтись.

– В такую погоду? – удивился юноша.

Король швырнул ему полотенце и вышел в переднюю часть палатки, отделенную насквозь промокшим пологом.

Астин стояла у походного столика и внимательно рассматривала оставленные там карты.

– Это вы рисовали? – удивленно спросила она.

– Кто вам позволил трогать планы? – ответил Арвен вопросом на вопрос. Он был сильно зол на нее. – Это укрепления замка Руф, и я не хочу, чтобы завтра они оказались в Беоте или Мелузине.

Принцесса задохнулась от негодования.

– Я не давала вам повода…

– Вы первой нарушили договор! – раздражение жаркой волной захлестнуло короля, потому что он вновь почувствовал, как его тянет к ней. – Вчера вы чуть не пересекли границу! Что ж, вперед мне наука.

Принцесса вспыхнула.

– В условия договора не входила слежка за мной, – сказала она. – Возможно, я и хотела бежать, но не бежала же!

– Только случай помешал вам, – Арвен чувствовал, что его вот-вот разорвет от ярости.

Принцесса, напротив, держалась очень холодно.

– У вас нет причин принимать меня за шпионку, – спокойно заметила она. – А что касается этих планов, – Астин бросила листки на стол, – то тут при всем желании ничего нельзя понять: какая-то крепость, какая-то река, какая-то граница. Наставили дурацких значков! Вам что, трудно было подписать? – в голосе девушки звучало подозрение. Она подняла глаза и внимательно посмотрела на короля.

Львиный Зев нервно передернул плечами.

– Вот вы и подпишите, раз так хорошо разбираетесь в картах, – заявил он, стараясь скрыть смущение за грубым тоном.

– Ради Бога! – Астин села, взяла перо и принялась быстро писать.

Король с завистью следил за ней.

– Вот, – принцесса протянула ему работу. – Ну как? У нее был ровный четкий почерк.

– Прекрасно, – ответил Арвен. – Я отдам это картографам, пусть перенесут на пергамент.

Воцарилось молчание. Астин долго и с удивлением смотрела на короля.

– Не стоит давать это картографам, – наконец медленно произнесла она.

– Почему? – норлунг почувствовал, как у него пересохло в горле.

– Потому что, – с расстановкой сказала принцесса, – я написала на Беоте – Гранар, а на Арелате – Вёльф. И вы этого не заметили.

Повисла гробовая тишина. Арвен испытывал самое глубокое унижение в своей жизни. Эта любопытная девчонка в течение десяти минут раскусила его. Даже старина Магнус, даже дюжина секретарей, приставленных к королю, не знали, что норлунг не умеет писать.

– Кто дал вам право дурачить меня? – его кулаки сжались сами собой.

Принцесса испуганно отступила.

– Вам остается только поднять на меня руку, чтобы еще больше показать себя неотесанным мужланом.

– Я не бью женщин, – мрачно сообщил Львиный Зев. – Вы можете идти и всем рассказать, что король Арелата неграмотен. Прихватите с собой и эти карты, чтобы подтвердить свои слова! Вам поверят.

– Хорошая месть, правда? – Астин помолчала. – Я не буду этого делать.

– Что же вы намерены предпринять? – голос короля звучал глухо.

– Научу вас писать! – девушка не выдержала. – Господи, какой стыд! Несчастный Арелат! Видно, Бог и вправду разгневался на нас! – она справилась с собой. – Надеюсь, те, кто подсовывает вам указы на подпись, не догадываются?.. Или Догадываются?

– Не знаю, – зло ответил Арвен. – Не все такие умные. Хорошо, – кивнула Астин. – Вы, кажется, собирались пройтись по лагерю? Постарайтесь вернуться как можно скорее. Я останусь здесь и буду ждать вас.

Арвен едва подавил в себе раздражение и, выходя, в сердцах так хлопнул мокрым пологом, что капли полетели внутрь палатки.

Прогуляв под проливным дождем не меньше часа, Львиный Зев ввалился к Палантиду.

– У тебя сухо, – сказал он. – Вино есть?

Капитан хорошо знал это состояние короля. В подобных случаях главное было не перечить другу, посадить его в угол и оставить наедине с кувшином старого альгусского. Что творилось на душе у Арвена, какие черные мысли одолевали его, навсегда оставалось загадкой для окружающих. Он ни с кем не делился своими печалями, и все же ему необходим был кто-то, кто скрасил бы его одиночество хотя бы присутствием в той же комнате. Поэтому Палантид отослал пажей, сам принес королю полотенце и сухой плащ, сам пошевелил угли и раздул огонь в переносной железной жаровне, которой обогревалась палатка, сам поставил складное кресло поближе к теплу очага и разлил вино. Арвен был благодарен ему. Капитан сделал все это молча и уселся в дальнем углу разбирать почту.

Так в полной тишине они провели время до вечера, и Палантид чувствовал, что король по какой-то причине не хочет возвращаться в свою палатку.

– Заночуешь здесь? – спросил он.

– Нет, пойду, – Львиный Зев встал. – У меня есть еще дело, – он неопределенно махнул рукой. – Не такое приятное, как у Раймона, конечно, – король вспомнил очаровательное личико Беренис. – Но если оно удастся, то будет стоить сотни красивых наложниц.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Палантид.

– Так, ничего, – король нахмурился. – Как ты думаешь, почему бы всем женщинам не заняться своими прямыми обязанностями?

Ничего и не поняв, капитан опустил за королем полог. Вечер был для него безнадежно испорчен. С тех пор как Арвен решил жениться на его сестре, Палантид ощущал себя не только королевским родственником, сколько человеком, ответственным за все выходки Астин.

Пробираясь в темноте к собственной палатке, король был уверен, что принцесса давно ушла. При виде черного силуэта своего шатра, который в отличие от других не светился изнутри, Арвен испытал смешанное чувство облегчения и досады. В конце концов, кому он нужен? Даже оруженосец улизнул куда-то, благо король в отсутствии. Что же говорить о девушке, которая в сущности обязана ему только несчастьями и позором?

Арвен бесшумно проскользнул под набрякший от воды полог. Не стряхнуть ни единой капли и попасть в дом с воровской аккуратностью – вот все, что он умеет. Богатый шатер, спору нет. Бери любую вещь, и год можно жить припеваючи. Беда только, что это его дом. Пустой и темный.

Львиный Зев крадучись прошел к столу. Собственно, можно было идти как попало, но многолетняя привычка, помимо воли, заставляла его двигаться с кошачьей мягкостью. Свеча. Кремень. Затеплив огонек, король осмотрелся вокруг. Надо было найти сухое одеяло и устроиться поближе к догоревшему, но все еще теплому очагу. Взгляд его упал на злополучные планы крепости Руф. Свеча дрогнула в руке норлунга. Положив растрепанную головку на край ореховой столешницы и сжав в руке бесполезное гусиное перышко, спала принцесса Астин. Ее лицо было тревожным и измученным даже во сне.

– Это вы, сир? – встрепенулась девушка. – Я не спала. Простите меня. Под этот дождь… поневоле задремлешь. Уже поздно?

– Не знаю, но темно, – мягко сказал Арвен. – О чем вы хотели поговорить со мной, когда пришли?

– А? – она потерла глаза. – У меня залило палатку. Кому же мне было об этом сообщить?

Вы можете остаться здесь, – ответил король.

– Нет, – принцесса покачала головой, – так не принято. Я должна отправиться к Палантиду как к своему родственнику. Но он, – девушка замялась, – молодой мужчина. Вновь возникает трудность.

– Я очень плохо разбираюсь в тонкостях этикета, – смущенно улыбнулся Львиный Зев. – По мне, так вы должны жить у меня, раз вы моя невеста.

Астин тихо прыснула в кулачок.

– И чтобы весь лагерь только об этом и говорил? Вы не находите, что между мной и Беренис есть разница?

– Нахожу, – кивнул Арвен. – Вы гораздо красивее. Она снова рассмеялась.

– Для дела, которое вами задумано, – сказала принцесса, – важно, чтобы репутация невесты была незапятнанной. Даже во время моего бегства в Раввану при мне постоянно находились высокопоставленные орнейские придворные, которые под присягой могут подтвердить, что я вела себя безупречно.

– Зачем? – изумился Арвен.

– Затем, чтоб законность моего потомства не вызывала вопросов, – сказала Астин. – Поэтому следует поступить так: я перейду к Палантиду, а он уйдет в другую палатку. Брат мог бы отправиться к Раймону, но у герцога сейчас Беренис… В сложившихся обстоятельствах Палантиду лучше всего пожить здесь. Предоставляя кров моему родственнику, вы еще раз подчеркнете намерение жениться на мне.

– Ну, спасибо! – расхохотался Арвен. – Вместо прелестной дамы мне подсовывают Палантида. Он храпит, как полк драгун! Я слышал.

Лицо Астин осталось серьезным.

– Вопросы этикета очень сложны, – сказала она. – Это язык символов, которым не стоит пренебрегать, чтобы твердо усидеть на троне.

– Пять лет я как-то сижу, – буркнул король.

– Вы сидите не на троне, а на мече, – спокойно парировала девушка.

Норлунг хотел что-то возразить, но сдержался. Она была права, доброй половины заговоров можно было не допустить, ели бы он вовремя знал, на что обратить внимание.

– Положим, я с вами соглашусь, – неохотно сказал король. – Что дальше?

– Гусиное перышко, – улыбнулась Астин. – А то вам подсунут отречение от престола, а вы подмахнете его, не глядя.

Арвен кивнул.

– В принципе я готов, – сказал он. – Моя голова уже не выдерживает. Приходится со слуха запоминать за Магнусом текст указов, а он частит и глотает слова.

Принцесса ахнула.

– Это невозможно!

– Возможно, – горько усмехнулся Арвен, – когда припрет.

– Но почему же вы до сих пор не попытались… – принцесса удивленно подняла брови.

– Потому что пришлось бы кому-то говорить, что я не умею писать, – оборвал ее норлунг, – а это могли использовать против меня раньше, чем я научусь.

– Вы сами загнали себя в угол, – пожала плечами Астин. – Но вот что мне непонятно: я раз двадцать видела вашу подпись…

Король рассмеялся.

– Любой указ начинается с формулировки: «Я, Арвен, король Фомариона и Арелата». Неужели мне было трудно запомнить несколько значков?

– Если вы проявите столько же терпения, сколько изобретательности, – серьезно сказала принцесса, – то скоро не придется прибегать к мелким деревенским хитростям. В конце концов, это не так сложно, как изображают наши придворные умники.

Арвен был благодарен ей за эти слова. Его всегда раздражало высокомерие, с которым арелатская знать подчеркивала Редкую образованность. Возможно, именно оно и загнало его в безвыходное положение. Астин по крайней мере не набивала себе цену.

Чем ближе войска Арвена подъезжали к столице, тем больше людей высыпало на дорогу встречать свадебный караван. Никого не смущал тот факт, что невеста короля ехала в сопровождении такого громадного вооруженного эскорта. Если принцесса не дается в руки добровольно, то ее следует взять силой, потому что никто, кроме владыки Арелата, не смеет требовать руки хозяйки Орнея.

В деревнях народ кидал под копыта коней зерна ржи, ячмень и пшено в знак пожелания долгих лет и плодовитости. Более легкомысленные обитатели мелких городков забрасывали воинов цветами и выкрикивали имена молодой пары. Арвен понял, что подданные одобряют его выбор.

Столица встретила их колокольным звоном. Все члены Королевского Совета в пышных одеждах вышли далеко за Львиные ворота, что, конечно, было неслыханной честью, поскольку Астин еще не стала королевой.

У дворца носилки принцессы остановились, и девушка в сопровождении двенадцати придворных дам, поднялась по крутой лестнице. Все знаки внимания Астин принимала спокойно, как нечто само собой разумеющееся. Ее не смущало ни великолепие дворца, ни его многолюдье. Она медленно шла по широкому коридору, образованному несколькими рядами придворных, и ласково улыбалась, кивая в обе стороны: всем и никому. В конце этой живой аллеи ее ждал король.

Почти у самого входа в тронный зал, справа от двери, на почетном месте, принадлежавшем только герцогиням крови, стояла прямая и напряженная, как струна, Зейнаб. Казалось, она окаменела, но, когда Астин была почти возле нее, фаррадка неожиданно выступила вперед. По рядам собравшихся пробежал тревожный шепот. Заминка грозила скандалом.

Принцесса ни на миг не замедлила шага. Выражение ее лица не изменилось. Она задела Зейнаб плечом, но даже не вздрогнула, словно перед ней была ваза или подставка для масляной лампы. Остановившись в нескольких шагах от короля, Астин присела перед ним в глубоком реверансе, почти касаясь одним коленом пола.

– Я счастлив приветствовать вас в Лотеане, – сказал Арвен заученную фразу. Его глаза улыбались гостье. – Фрейлины проводят вас в ваши покои.

– Насколько я помню, королевам Арелата принадлежит левое крыло дворца, – ответила Астин. – Надеюсь, к свадьбе оно будет готово. А пока я поживу в комнатах, которые всегда занимают принцы Орнейские. И настоятельно прошу вас, сир, – добавила она, понизив голос до театрального шепота, так, что ее слова были слышны даже тем, кто жался в последних рядах, – не позволяйте женщинам из Лебединого сада покидать пределы кольца и смешиваться с придворными дамами.

Принцесса вновь склонилась в глубочайшем реверансе и вплыла в зал, так и светясь чувством собственного достоинства.

Арвен сознавал, что его снова макнули головой в грязь. Он в сердцах повернулся к своим приближенным, но прочел на их лицах только полное одобрение.

– Наконец-то ты привез настоящую королеву, – шепнул ему Раймон. – Она живо наведет порядок при дворе.

– Боюсь, что после этого я не смогу здесь жить, – закусил губу норлунг.