Текст книги "Навь и Явь. Тайна за 7 печатями"

– Верить или нет, решать только тебе, – сказал Давид и тут же почувствовал резкий отток энергии. Что-то рушило его энергетическое поле.

– По сути, я только ответил на твой вопрос, – поторопился Давид, сканируя себя. Ему стало хуже, и он не мог определить причину. Но он помнил про Росю, и сейчас на его лице появилась довольная улыбка.

– Мир это переживёт, звёздочка! – сказал Давид, зная, что за этим последует незамедлительная реакция.

– Давид! Не называй меня так! Мне уже двадцать лет! Вот не надо было доверять тебе эту тайну! Не честно!

– Ладно! Успокойся! Я что тебе звоню, – начал Давид, обеспокоенно посматривая на свою руку: она полностью укрылась бурыми волдырями и теперь вся его левая рука кровоточила звёздным светом.

– Скоро уезжаю в командировку. Могу опять пропасть из зоны связи, – как можно увереннее закончил он, тяжело прижимая к груди раненную руку.

– Так ты не заедешь даже повидаться? И что это за командировки, где сотовая связь не берёт? Ты что, к папуасам ездишь контракты подписывать? – расстроилась Рося.

– Производственная необходимость, – тихо рассмеялся Давид, насколько это позволяла рука. Эта девушка не переставала его приятно удивлять.

– Но я думаю, ещё успеем увидеться до моего отъезда. Я позвоню, – добавил он и хотел отключаться, но Рося его остановила.

– Помнишь, я тебе про сон говорила, который прошлым летом видела? Я его снова вижу, точь-в-точь как тогда. И он стал мне сниться чаще, – услышал Давид и эти слова поразили его, как гром среди ясного неба. Хватит с него уже этих бурь!

Давид быстро сконцентрировался на Росе, но услышать её энергетическое тело ему опять-таки не удалось. Это очень насторожило его. Сколько раз он пытался засёчь этого незваного гостя, но ни разу этого не удавалось сделать. А теперь ещё вот это!

– И тебе она опять ничего не объяснила? – нахмурился Давид, не надеясь даже на положительный ответ. Что, в принципе и подтвердила крестница.

– Нет. Я не знаю, что она хочет от меня, – растерянно пролепетала она.

– Понятно. А что говорят твои друзья-астральщики? – спросил Давид, и на лице его появилось лёгкое отвращение, аристократичное, тонкое. И этим всё было сказано: слишком много грязной информации он знал о них. Однако они могли что-то найти на этого духа, поскольку вплотную занимались астралом, одновременно проворачивая через него свои тёмные делишки. Хотя, что могли знать эти сопляки, если даже Давиду не под силу было её вычислить!

– Как! Ты и про них знаешь? – удивилась Рося.

– Да. Согласись, их проверить надо было. Не могу же я отпустить крестницу непонятно в какую компанию, – ответил Давид, подключившись в это время к сознанию Алекса и Ярика.

Алекс, в наркотическом угаре кутил с друзьями в клубе, грязно цепляя каждую вторую женскую особь. А Ярик в эти самые минуты подло кидал своего партнёра по бизнесу, которому ещё утром пообещал безоговорочную поддержку по всем его кредитам. Сейчас он также безоговорочно списывал его часть денег с их общего счёта на свой собственный, подставной к тому же.

Давиду понаблюдать за ними не составило никакого труда. Тем более что парни были настолько самоуверенными, что даже не потрудились усложнить ему задачу: не выставили элементарную энергетическую защиту вокруг себя.

Ни у одного из них в сознании не нашлось нужной ему информации о духе. А жаль. Давид был ожидаемо разочарован.

– Ну, знаешь, Давид! Это уже перебор! – возмутилась Рося.

– Погоди злиться! – отвлёкся от них Давид, и его сознание полностью вернулось к Росе: – Я же правду тебе сказал. Злиться надо на ложь. К тому же у нас не разрешенная проблема.

– Да. Я скоро сойду сума! – обиженно констатировала Рося.

– Нет. Не сойдёшь. Я тебе не дам! – твёрдым голосом осадил её Давид: – Думаю, я смогу тебе помочь. Тебе больше не надо будет ходить на сходки астральных джамперов. Поверь, тебе это не надо.

– Так что это? – настороженно спросила она.

Давид холодным взглядом обвёл салон, понимая, что подводит сейчас Росю под череду ещё новых вопросов. Но ему хотелось ей рассказать, хотя бы часть правды из своей жизни.

Он крепко вцепился в руль своими руками, решаясь на своеобразную исповедь, но резкая боль тут же напомнила о себе, и он прижал к себе раненную руку.

– Все в мире связано энергиями. Это энергетический якорь, – сказал Давид, понимая, что это решение так или иначе внесёт коррективы в их жизнь.

– В смысле? – изумлённо выдавила из себя Рося, не понимая, как такие слова могли оказаться на устах Давида.

Давид устало качнул головой и нехотя ответил, понемногу уводя разговор в сторону.

– В моей компании уже давно занимаются изучением энергетических полей. В общем, это не телефонный разговор. Я к тебе заеду завтра. Тогда и поговорим.

– Ладно, – удивилась Рося: – Пока!

В трубке раздались гудки. Давид коснулся уха, и блютуз исчез, так же, как и появился. Он уже подъезжал.

Проехав мимо Комфортного банка, он свернул направо, миновал красивую, засаженную цветами аллею, обогнул озеро и заехал во двор большого трёхэтажного дома, по периметру которого высился кирпичный забор с кованными шпилями поверх него. Ворота закрылись, и во двор из пункта охраны вывалилось двое мужчин в форме.

Давид вышел из машины. Сейчас он еле держался на ногах. У него почти не осталось сил. Но нужно было идти. Помочь ему могли только дома.

– Давид Олегович, с Вами всё в порядке? – поспешили к нему охранники.

Давид остановил их движением руки, заодно отгораживаясь от вопросов.

– Всё нормально. По дому, протоколы безопасности не нарушались? – холодно глянул на них Давид.

– Нет. Всё протоколы в норме, – решительно ответили охранники.

– Тогда вы свободны, – быстро ответил Давид и поторопился подняться на широкую веранду, уже не обращая внимания на разговоры за спиной.

– Как он это делает? – донеслось сзади. Это был один из охранников.

– Что? – нехотя ответил ему другой.

– Я был дома, там всегда никого нет, – быстро кивнул назад первый.

– Идём, я тебе сейчас всё объясню, – махнул рукой второй, и в его глазах пробежала чёрная тень.

Давид открыл парадную дверь и вошёл в большую роскошную прихожую, сделанную в хай-тек стиле. Во всем доме моментально зажглись неоновые софиты, оживляя сонный мрак высокого зала с широкой лестницей, полукругом уходящей на второй этаж.

Давид не разуваясь, уныло шагнул вперёд, будто бы это был его перевалочный пункт. Перебарывая свою боль, он поднял израненную ладонь до уровня солнечного сплетения, и сконцентрировался. В этот момент его глаза стали ярко синего цвета с вкраплениями ледяных кристаллов по краям чёрных как мрак зрачков, от которых расходился в стороны серебристый узор.

Давид решительно оттолкнул ладонь от себя, тем самым убирая часть ненужного ему пространства, и быстро шагнул вперёд. Пространство мигнуло, и он исчез из этого дома. В комнате повеяло арктическим холодом, и лёгкая энергетическая рябь, разлетелась вокруг.

За дверью кто-то стоял. В замочной скважине аккуратно повернулся ключ, своим щёлканьем нарушая тишину. Парадная дверь тихо приоткрылась, и в просвете показался второй охранник. Он внимательно осмотрел прихожую своим покрасневшим взглядом и, убедившись, что Давид исчез, довольно прищурился, вышёл и закрыл за собой дверь, запечатывая её.

А тем временем ноги Давида слабели с каждым шагом, но он шёл, не взирая на пронизывающую боль во всем его теле. Впереди сиял большой зал – ему нужно было попасть именно туда. Перестав дышать, Давид шагал по ровному мраморному полу, который сиял зелёно-коричневыми узорами. Это был юпитерианский камень, самый дорогой в этом мире. По бокам из темноты стали появляться высокие, густо-сиреневые стены, поверх которых застыли чёрные стебли, сделанные из вулканической пыли. Становилось светлее, и воздух исчезал прямо из пространства, оставляя бездыханным любого. Он стал сильно разряженным. Простым людям в мире нарийцев было не место.

Давид миновал этот проход между внешним миром и его домом, и ступил в мягко освещённый зал, огромный и поражающий своей красотой сознание.

Этот зал стоял на большом оледеневшем озере, а под его коркой льда таилась целая симфония красок. Зелёный, нежно-лиловый, жёлтый – они играли своими оттенками, таинственно посматривая на проходящего сверху Давида.

Давид тоже преобразился. Теперь он был одет в ярко-синюю рубашку и в того же цвета брюки, опоясанные тонким серебряным металлом. На рукавах белым огнём горели запонки в виде туманных сгустков энергии. А левое ухо было проколото двумя платиновыми пластинами. Его глаза горели синим светом, а лицо стало белее.

«Забери меня, пожалуйста!» – неожиданно услышал Давид и обеспокоенно осмотрелся, чуть сбавляя ход. Никого не оказалось рядом. Но он же слышал! Своими собственными ушами! Необъяснимо как, но он почувствовал её присутствие. И тревога, тяжёлая и безжалостная, стала душить его, отнимая у него сознание.

– Аз, ты где? – закинув голову, громко закричал Давид, ища своего друга. Вокруг всё кружилось. Ему становилось плохо и уверенность, что он сможет дойти до лазарета, таяла с каждым ударом сердца.

– Азазаль! Чёрт побери! Мне нужна твоя помощь! – в его глазах стало темнеть, и Давид грузно принялся лететь вниз с высоты своего двухметрового роста. Сил у него почти не осталось. Остаток последних был израсходован на переход.

Давид готов был уже принять удар родной земли на себя, как его решительно остановил высокий рыжеволосый мужчина с широким уверенным лицом и такими же как и у Давида глазами. Азазаль надёжно обхватил его своими руками, и, придерживая, аккуратно поставил обратно на ноги.

– Ну, тебя и угораздило, брат! Что стряслось? Откуда эти раны? – взволнованно произнёс Азазаль, сохраняя при этом врождённую иронию в своём голосе.

– Это был дождь, – с трудом приоткрыл глаза Давид: – Не поверишь! Я спасал людей.

– Ладно, брат, хватит шутить! Спасал себя – вот это больше подойдёт тебе. Может тебя и прозвали Давидом во внешнем мире, но здесь ты – ледяной Борей. Хотя…вот сейчас ты как раз Давид, хрупкий и хилый! Да кто вообще тебе дал это имя! – сознательно провоцировал его Азазаль, чтобы не дать Давиду заснуть. Ему нужно было успеть дотащить его до лазарета.

– Это не просто имя, – попытался возразить Давид, и он, умирая, широко открыл свои тускнеющие глаза: – Это Дайлина…это Дайлина придумала.

– Вот это нет! – быстро запротестовал Азазаль, видя, что Давид уже одной ногой в нави находится: – Вот к ней тебе точно пока не надо! Ты меня понял!

Азазаль крикнул на Давида и нервно принялся выдирать из рукавов своей рубашки запонки, в которых заключались сияющие сферы с белой энергией. Они никак не хотели вытаскиваться.

– Что за..! Да кто так делает эти сферы жизни! – начал терять самоконтроль Азазаль, буквально выскребая сферы из платиновой оправы.

– Эй! Ты только не вздумай мне отключаться! – взволновано скомандовал Азазаль и поднёс сияющую белым светом сферу ко рту Давида: – Глотай! мой дневной запас энергии!

– Так что ты там говорил, про людей? – немного успокоился Азазаль, когда Давид проглотил сферу, и с его лица стала исчезать навийская серость.

Давид открыл свои глаза и в них пробежал белый звёздный свет, растаяв в ледяных кристаллах его синих глаз.

– Я говорил, что твою рыжую шевелюру не перепутать ни с каким солнцем! – произнёс Давид, и его голос стал набирать свою былую силу. Всё же сфера жизни пошла ему на пользу.

– Нави небесные, Борей! Я когда-нибудь не выдержу и въеду тебе хорошенько за такие шуточки! – облегчённо вздохнул Азазаль, видя что другу больше ничего не угрожает, кроме его плохого чувства юмора конечно: – Не приравнивай мою огненную натуру к какому-то солнцу!

– Не злись, Азазаль! – улыбнулся Давид и по-доброму глянул на своего друга, который также был его троюродным братом: – Полысеешь чего доброго!

Азазаль окончательно вышел из себя.

– Лорд Борей, принц Нарийский, ты ходишь по краю! Не шути с огнём! – вспылил Азазаль. Он действительно был как Везувий, готовый взорваться в любой момент.

– Ладно-ладно! Успокойся, – Давид схватил за руку друга, и по ней заискрилась тонкая корка льда: – Ты отдал мне часть своей энергии, и сам сейчас очень рискуешь. Спасибо тебе, Аз, что вовремя откликнулся! Я очень ценю это, брат.

Азазаль пришёл в себя. Он действительно был похож на огненный вихрь, а всё потому, что в его энергетическом поле находился огонь. На случай, если что-то пойдёт не так, и этот вихрь будет вырываться за его пределы, ему был создан панцирь из твёрдых ледяных кристаллов. Однако, при потере энергии, в энергетическом поле Азазаля могли происходить смещения.

Теперь он успокоился. Ледяная инъекция, сделанная Давидом, привела его энергетику в нормальное состояние. Но, всё же, обольщаться не стоило. К тому же Давида опять повело.

Азазаль сочувственно посмотрел на, еле стоящего на ногах, Давида, махнул рукой на свою обиду и крепко подхватил его под плечо.

– Стой же ты! Я тебя сейчас в лазарет перенесу, чтобы ты через каждые два метра не бороздил своим носом наш мрамор. Натирать его ещё есть кому!

– Подожди! Ты меня хотел туда тащить на себе? А как же телепорт? Пока меня не было, ты уже успел получить запрет на его использование?– насторожился Давид.

– Почему сразу тащить? – возмутился Азазаль: – Это тебе мышцы подкачать стоит, а не мне. Да и не мешок с картошкой ты, чтобы тебя волокли!

Тут он обрадовался, придумав что-то оригинальное.

– Хотя! Ты итак вечно на моей спине ездишь! – улыбнулся Азазаль, а улыбка у него была широкая и обольстительная: – Вот скажи, какая мне от этого выгода?

– У тебя друг, можно сказать, умирает, а ты о выгоде! В такие минуты полагается думать о возвышенном! – попытался усовестить его Давид, в шутку, конечно.

– Спасибо, что напомнил о возвышенном! Я забыл заскочить на акционерное собрание в «Нью Лайн Нави». А там дивиденды распределяли, пока ты тут умирать вздумал у меня на руках!

И при этих словах Азазаль, хитро блеснув своим взглядом, выстроил в своём сознании маршрут лазарета, соединил две точки пространства и они оба моментально исчезли из зала.

Над ними мирно сияли тихие жёлтые сгустки энергии, собранные в форме небольших светил. Их было около восьми, и они нежно освещали лазарет своим скромным, ненавязчивым светом.

– Сестра! – громко заорал на всю комнату Азазаль: ему определённо нравилась эта процедура, поскольку в его синих глазах появился огонёк азарта от того, что он делал.

Из воздуха вынырнула высокая девушка в нежно-сером жилете и такого же цвета брюках. Она была подпоясана широкой лентой бордового цвета, аккуратно ниспадающей сбоку, и хорошо оттеняющей её серо-синюю кожу. Её глаза были красного цвета с черными узкими зрачками посредине. На голове торчали рваные чёрные уши, и её короткие чёрные волосы были стильно зачёсаны кверху. Она улыбнулась, обнажая свои сильные белые клыки.

Это была дайнего, нариец-вампир, коренной житель Нарии. Это уже потом, во время давней войны между ложами Огненной земли и Белокаменной твердыней, часть дайнего от безысходности сбежали во внешний мир, тем самым пройдя через мучительные пытки трансформации, пока не закончили тем образом, который нам сейчас известен и не стали использовать кровь, чтобы компенсировать потерянную ими звёздную энергию.

– Слушаю вас, – улыбнулась медсестра, ещё не успев обратить должного внимания на посетителей.

Но, как только её взгляд коснулся лиц Борея и Азазаля, вернее, их ярко-синих с ледяным узором глаз, как она тут же поспешила покорно поклониться, озадачено ловя себя на мысли, что они хороши собой. К тому же она ещё не сталкивалась напрямую с особами королевской семьи, тем более в своём лазарете. Не любили они болеть. Если только раз в двести лет. А дайнего столько не живут. Огненная земля, откуда они родом, не позволяла увеличивать продолжительность их жизни. А под белокаменную, генетика ещё не перестроилась.

– Ваше величество, принц Борей! Лорд Азазаль! – почтенно произнесла их имена дайнего: – Чем могу вам помочь, господа?

– Возьмите этого оболтуса на лечение, пока он не сбежал, – положив ему руку на плечо, вальяжно сказал Азазаль, не обращая внимания на немое возмущение своего друга. Он вообще перестал сейчас обращать внимание на что-либо, кроме этой дайнего.

Женщина растеряно посмотрела на Давида своими красивыми красными глазами, сразу извиняясь за поведение Азазаля.

– Аз! Притормози! Вспомни, с кем ты сейчас находишься! – обеспокоенно поправил его Давид, блеснув своим возмущённым взглядом: – Меня сейчас подлатают, и тебе неукоснительно придётся отвечать за несоблюдение субординации королевского круга. Напомни мне, какого ты дана (*уровень доступа к королевскому кругу)?

Весёлость Азазаля моментально, как рукой, сняло, и он немного хмуро покосился на Давида.

Медсестра быстро отошла к стойке регистрации, польщено выводя над ней сияющую галограмму с базой данных пациентов. Найдя королевский знак: треугольник с глазом внутри него – она коснулась его своим длинным пальцем. Треугольник озарился светом, чуть прогнулся и разлетелся на мелкие золотые песчинки. Они закружили и поднялись вверх ярким огромным созвездием, в котором была отдельная система планет и загадочные, жёлтые энергетические потоки света . Оно сияло лиловыми, белыми и жёлтыми огнями, двигалось, жило своим временем.

Дайнего заметила одну маленькую звезду, слабо мерцавшую в системе астрального тела лорда Борея, и в её зрачках моментально отразился её белоснежный свет. Она цепко ухватилась за неё своим взглядом и силой мысли вывела звезду на передний план.

– Лорд Борей, вы принимали сферу жизни? – уточнила медсестра, не отрываясь от медицинского файла Давида.

Давид неловко посмотрел на Азазаля.

– Да. Но она была сделана не под мою генетику. Она мне не принадлежала.

– Понятно. Значит её придётся выводить, – продолжила она: – Я вижу, что она остановила потерю вашей звёздной энергии. У неё немного похожая с вами генетика. Ещё у вас было постороннее вмешательство в ваше энергетическое тело. И оно сейчас рушится огромными темпами. Эта сфера скоро утратит свою силу и превратится в ещё один триггер.

Тут она отвлеклась от звезды и утешительно глянула на Давида. Её ясный взгляд стал сейчас нежно-красного света.

– Мы вас подлатаем, лорд Давид Борей, – и в её взгляде было нечто большее, чем предписывала стандартная корпоративная этика их медицинского центра.

Хоть она и была юной, но уже прекрасно знала, впрочем, как и все её соотечественники, о красивой и трагической истории любви между Дайлиной, прекрасной представительницей их рода, и принцем Бореем. Как же! Для каждой дайнеги он был бесспорным кумиром и неизменным покровителем, в эти-то нелёгкие времена!

Давид озадаченно глянул на медсестру, ведь её слова не были простыми.

Никто не знал о его внешнемирском имени, кроме Дайлины. Так могла называть его только она. Во взгляде Давида сейчас читалась растерянность вместе с непониманием и благодарностью. Он смотрел на эту юную дайнего, но вместо этого видел в ней свою Дайлину. Она звонко смеялась и игриво закидывала за шею свои длинные тёмно-графитные волосы, нитями струящиеся по её нежной, серо-синей коже. Она слегка прикрыла свои большие миндалевидные глаза, и мечтательно посмотрела наверх, чуть придерживая своими длинными пальцами тонкий подбородок. Давид широко раскрыл свои серебристо-синие глаза и с замиранием сердца следил за каждым её движением. Ему всё это казалось настолько реальным, что он даже позабыл, где сейчас находится. Дайлина оторвалась от своих мечтаний и воодушевлённо глянула на него. Её прекрасные красные глаза были полны любви и говорили с ним, прямо здесь и сейчас, в этом времени:

– Давид Бореюшка! Ты возьмёшь меня с собой? – спросила его Дайлина.

Давид ясно услышал её голос и пошатнулся от неожиданности. Когда он снова выпрямился, Дайлина исчезла. Он по-прежнему был в лазарете, и на него, вместо этого, с удивлением смотрела медсестра.

Давид взволновано, с болью на сердце, завертел головой в поисках Дайлины, но никого не нашёл. А ему так не хотелось её снова отпускать! Затем у Давида всё закружилось перед глазами, и он потерял сознание. А над ним встревожено засуетились Азазаль с дайнего.

Глава 3

Азазаль растеряно присел радом с Давидом, приподымая обессиленную голову друга с холодного, сияющего изнутри луговой зеленью, камня.

– Борь, да ты опять? – и он, скрипя зубами, взволновано посмотрел на медсестру, прося её о помощи всем своим видом. Сейчас он не мог ничего поделать, только, стиснув зубы, сдерживать своё волнение, перемешанное с испугом. Сферы жизни в его руке пугали его не меньше. В них не было ни капли энергии.

– Эх, Борь! Что же ты нас так перед дамами позоришь! – попытался пошутить Азазаль. На этот раз именно он нуждался в весёлой, ободряющей словесной оплеухе.

Дайнего сначала немного перепугано смотрела на лежащего на полу лорда Борея. Она не могла себе представить, что сильный и воспетый в легендах принц, мог вот так запросто свалиться в приёмном отделении медицинского центра вип-класса, да ещё и на её смене к тому же! В общем, она была в шоке.

Но, когда дайнего увидела растерянного лорда Азазаля, она быстро опомнилась и взяла себя в руки. Раз он не крошил здесь всё в ярости, как рассказывали о нём, значит, не всё было так плохо для неё в плане корпоративных штрафов. Во всяком случае, жалоб ждать не стоило. И она быстро подбежала к Давиду, наклоняясь над ним и решительно притрагиваясь к его глазам.

Дайнего посмотрела его зрачки – они были чёрного цвета, и кристаллы льда вокруг них стали терять свой блеск. Энергия покидала его, однако порталом для перехода в смотровую залу всё ещё можно было воспользоваться. Если поспешить, конечно!

Нарийка быстро провела своей серовато-синей ладонью по воздуху, и перед ней появились золотые символы. Она легко коснулась чётырёх их них, и вокруг символов пошли круги воздуха, словно они задышали. Затем они увеличились в размере и взорвались золотыми осколками, просыпавшись новой комбинацией. Дайнего молниеносно вывела пять нужных ей, и приложила к ним свою ладонь.

Перед ними открылся портал, по краям которого выросла широкая белая арка, украшенная красными кристаллами. Это было очень удобно в плане экономии пространства и безопасности, конечно. В её проёме был загадочный серый туман, за которым скрывалось смещённое пространство, уводящее прямо в смотровой зал. На самом деле медицинский центр простирался на несколько километров, и порой только так можно было быстро попасть в необходимое место.

– Лорд Азазаль, поможете занести лорда Борея в смотровой зал? – немного неловко попросила дайнего, понимая, что ситуация необычная.

Обычно в портал заходили самостоятельно и по доброй воле. А тут надо брать на себя такую дерзость! Премиальные ей были дороже, даже несмотря на тайное восхищение персоной принца Нарийского.

Азазаль не стал возмущаться. Он не собирался оставлять Давида ни на минуту.

Лорд быстро поднял друга и первым проскочил с ним в портал. Чего ему было ждать?

Перед ним открылся высокий зал, уходящий в тёмное, фиолетовое небо. В самом верху, вместо потолка было натянуто сияющее энергетическое полотно, прозрачное, серо-голубого цвета. Коричневые стены украшали высокие стальные колонны, зеркально-гладкие, и в них отражались задумчивые энергетические блики.

К нему быстро подбежали врачи, забирая Давида.

– Подлатайте мне этого молодого вояку! – бравировал пространство своим звучным голосом Азазаль, передавая им лорда Борея.

Затем он вальяжно осмотрелся, ища место, где бы присесть. Покидать операционную он определённо не собирался, чем ввёл в лёгкое смятение некоторых молодых сотрудников.

Они неловко покосились на королевского представителя. Однако главный врач, доктор Далискаус, успокоил персонал своим твёрдым, глубоко-спокойным взглядом. И они, свободно вздохнув, занялись каждый своим делом.

Рядом с Азазалем тихо возникла дайнего из приёмной.

– Лорд Азазаль, может, Вы присядете? – почтительно сказала дайнего и проводила Азазаля к большому чёрному дивану, который появился сразу за ним.

Перед диваном сразу же вырос каменный столик, на котором появился поднос с графином венерианского нектара, сияющего мягким, синим светом. На нём красовалась эмблема королевского двора – всевидящее око, заключённое в три плоскости мира: навь, явь и правь, – и освящённое лучами солнца. Эта эмблема была очень древней, и даже сам королевский двор не мог рассказать, почему на ней был именно этот набор символов.

Азазаль нервно отмахнулся от предлагаемого ему напитка, поэтому дайнего почтено поклонилась и исчезла из операционной так же, как и появилась.

Сейчас Азазаль внимательно смотрел на Давида, которого уже успели уложить на диагностический камень. Он вспомнил, как тысячу лет назад, они служили на Чёрной Пустоши, которая была на границе с Огненной землёй. Вернее, тогда служил больше Азазаль, потому что ему было всего девятьсот шестьдесят три года – он только начинал становиться на ноги. А Давид тогда был полковником. Многому ему удалось научиться у кронпринца. И не раз Давид вытаскивал Азазаля из разных передряг! А теперь вот – судьба аккуратно возвращает долги!

Азазаль почувствовал себя не хорошо. У него участился пульс, и стало жарко.

– Аккуратнее! Подключайте сюда, – услышал он сквозь бешеный ритм своего пульса.

По краям камня загорелись синие кристаллы, и тонкие нити синей энергии стали струиться по телу Давида, считывая информацию и образуя вокруг него галлографический сенсорный экран.

Самые лучшие врачи Нарии проводили диагностику перед операцией. Их возглавлял гангор Далискаус, лучший титулованный хирург в Белокаменной Твердыне.

Он немного покачал своей головой, разминая мышцы шеи перед операцией, и его большие серые закрученные рога, росшие по бокам, неспешно рассекли воздух.

У гангоров была очень твёрдая кожа, коричневого цвета, поэтому им трудно давалась мелкая кропотливая работа. Но этот был талантлив. Ещё в сто сорок три года он разработал технологию оперирования нагорцев (очень хрупких существ Белокаменной, которые не могли долго находиться под открытым небом Нарии, потому что их тело покрывалось нарывами).

Доктор Далискаус сейчас внимательно изучал жизненные показатели астрального тела Давида, и его глаза горели ярким зелёным огнём. Такой цвет глаз редко можно было встретить под фиолетовым небом Нарии.

– Раня, зачисти его энергоканалы, быстро! – скомандовал врач, пронзительно буравя своим взглядом обездвиженное тело лорда Борея: – Подготовь его!

– Нима, выведи мне интерактивную карту его астральной материи, – тут же сказал он другой медсестре с немного человеческим лицом и жёлтыми глазами рептилии. Это была керима – наполовину ящерица, наполовину человек, ещё один житель Нарии.

– Где же ты? – гангор Далискаус искал сферу жизни, которая активно разрушала тело Давида.

Не совпадали генетические коды, хотя она и давала ему энергию изначально.

– Вот она! – обрадовался врач и силой мысли вытащил её на передний план.

– Соня! – обратился он к своему ассистенту, тоже, кстати, женщине-дайнего: – Перекрой её кольцами из равийского вулкана и пережми внизу её ус, цепляющийся к нити козерога. Всё. Теперь медленно вытаскиваем сферу.

Они оперировали через виртуальные робото-перчатки, управляемые с галлографического интерфейса перед ними.

– Раня! Энергетические каналы готовы к прохождению звёздной энергии? – напомнил Далискаус и быстро глянул на снимок.

В астральном созвездии лорда Давида внезапно промелькнула лёгкая серая тень и сразу исчезла.

– Что за..! – присмотрелся гангор: – Соня, Вы это видели?

– Что именно? – она оторвалась от проекции астрального тела Давида.

– Тень, – ничего не понимая, пояснил Далискаус.

– Нет. Не видела, – насторожилась Соня: – Я, как и Вы, неотрывно следила за его показаниями. Ничего не было. Может, световые помехи наложились на галлограму?

– Проверь ещё раз! – засомневался гангор Далискаус.

Ассистент ещё раз прошлась по показателям.

– Все чисто! – сказала Соня.

–Хорошо! Тогда переносим его в сферу древа жизни! Быстро! Мы не можем долго держать его каналы открытыми. Может начаться омертвление астральной ткани, – быстро сориентировал медиков гангор Далискаус.

Врачи дали знак, что у них всё готово, и началось перемещение.

Синие нити энергии структурировались вокруг тела Давида, образуя шесть колец. И эти кольца вместе с Давидом оторвались от диагностического камня, защищая его от постороннего воздействия извне.

Его сейчас телепортировали в сферу. Переносить было нельзя, поскольку любые контакты с вскрытым астральным телом были запрещены.

Давид оказался в большой сфере из особого металлического сплава. Собственно сфера древа жизни представляла собой два широких кольца, вращающихся по эллипсу на разных скоростях. Вверху была встроена тончайшая кристальная пластина с тянущимся кверху белым деревом. На неё передавались данные об индивидуальных особенностях астральной материи, чтобы не переусердствовать с энергетическим потоком, поступающим в устройство.

Как только Давид оказался внутри, синие защитное поле исчезло. Сфера ожила нежным фиолетовым светом, выравнивая пространство под особенности атмосферы Нарии, и кольца завращались. Внутри образовывалось невесомое пространство.

Тело Давида поднялось, паря в её сгущающемся свете. Когда вращение сферы достигло нужной скорости, над ней раскрылся широкий люк, и его пространство заполнилось ярким звёздным светом. Казалось, у образовавшегося круга не было дна – оно уходило далеко-далеко вверх, теряясь в глубине мерцания вселенной. Это была белая дыра.

– Приведите пациента в сознание, – сказал доктор Галинаскаус: – Энергия должна распределиться сознательно, а это значит, пациент сам должен провести её по своим каналам. Мы только выполним техническую часть.

И при этих словах, доктор Соня провела рукой по монитору, но тут же остановилась, потому что Азазаль решительно встал, одним только своим движением заставляя замереть весь медперсонал в операционной.

– Я сам его разбужу, – безапелляционно заявил Азазаль, и его синий взгляд спокойно ушёл в сознание Давида.

– Борь, подъём! Хватит позорить меня, ты, акула нави!

Врачи почтительно поклонились. Сознание королевской семьи было неприкасаемым, и любое постороннее вмешательство в него каралось очень серьёзно. А тут вместо них, это делал лорд Азазаль, правая рука принца, персона, которой он безоговорочно доверял.

И Давид открыл глаза.

Вокруг всё было в тёплом фиолетовом тумане. Он не мог понять, где находится и зачерпнул ладонью этот загадочный дым, который окутал его ладонь словно шёлк. Давид парил, и было ощущение, что он в центре вселенной, в месте, где только зарождается жизнь. Его рука зажила, и по ней нежным теплом струился фиолетовый туман.