Текст книги "Русский царь Иосиф Сталин, или Да здравствует Грузия!"

История 7 «Кстати, у Гитлера тоже были обманщики»

Перед отъездом на Потсдамскую конференцию (конференция глав правительств СССР, США и Великобритании; проходила с 17 июля по 2 августа 1945 г. во дворце Цецилиенхоф в Потсдаме, близ Берлина) вождь еще раз пересмотрел список участников делегации и контрольной комиссии, среди ее участников был и Главнокомандующий ВМФ Адмирал флота Николай Герасимович Кузнецов. Сталин приказал вызвать его.

Кузнецов Николай Герасимович /р. 11 (24).7. 1902, (род. в 1904 году; два года Николай Герасимович приписал, чтобы попасть на службу на корабль Двинской флотилии в Котласе) дер. Медведки, ныне Устюженского р-на Вологодской обл./, советский военный деятель, вице-адмирал (1956), Герой Сов. Союза (14.9.1945), Чл. КПСС с 1925. Род. в семье крестьянина. В ВМФ с 1919, участник Гражд. войны 1918—20. Окончил Воен. – мор. уч-ице (1926) и Воен. – мор. академию (1932). В 1934—36 командир крейсера «Червона Украина». В 1936—37 воен. – мор. атташе и советник в Испании, руководил сов. моряками-добровольцами в освободительной войне исп. народа. В 1937—39 зам., а затем командующий Тихоокеанским флотом. В 1939– 46 нарком ВМФ СССР, пред. Гл. воен. совета ВМФ (1941) и главнокомандующий ВМФ во время Великой Отечеств, войны 1941–1945.

С февраля 1947 нач. Управления воен. – мор. учебных заведений. С июня 1948 зам. главнокомандующего войсками Д. Востока по воен. – мор. силам. С февраля 1950 командующий Тихоокеанским флотом, с июля 1951 воен. – мор. мин. Смарта 1953 1-й зам. мин. обороны СССР, главнокомандующий ВМФ. С февраля 1956 в отставке.

Спустя некоторое время Николай Герасимович вошел в кабинет вождя. Доложив о прибытии и получив приглашение сесть, он стал внимательно смотреть в лицо Сталину. Тот в молчании прошелся вдоль стола, за которым сидел флотоводец, потом предложил: «Товарищ Кузнецов, не выпить ли нам чаю?»

Услышав утвердительный ответ, вождь продолжил:

«Товарищ Кузнецов, как ви думаете, па-ачему при високих показателях боевых действий ни один командующий флотом нэ удостоен звания Героя Са-аветского Са-юза? А ведь генерал Антонов представлял товарища Головко к Золотой Звезде, и ваша подпись там стояла. Более того, он и маршал Василевский считают да-астойным наградить вас как ха-арошего руководителя нашего флота вись-шей полководческой наградой – орденом «Па-абеда».

Непроницаемое лицо Николая Герасимовича медленно стало покрываться красными пятнами. Он был явно взволнован. Зачем Сталин ему об этом говорит? Ведь он-то хорошо понимает, отчего руководители ВМФ удостоились невысокой оценки за действия в годы минувшей Второй мировой войны. И сам он вовсе не претендует не то что на «Победу», но и вообще на какую-либо награду.

Награжден 4 орденами Ленина, 3 орденами Красного Знамени, орденом Красной Звезды, 2 орденами Ушакова 1-й степени и медалями. Кстати, Золотой Звезды Героя Советского Союза Николай Герасимович Кузнецов был удостоен по окончании войны, в сентябре 1945 года.

Это он, единственный из руководителей Вооруженных Сил СССР, будучи кандидатом в члены ЦК ВКП(б) и наркомом Военно-Морского флота СССР ранним субботним утром 21 июня 1941 года принял решение и отдал директиву командующим флотам о готовности флота № 1. И лично обзвонил всех командующих флотами. Были у него на то причины…

Согласно этому, сход командному составу с кораблей и оставление воинских частей категорически запрещалось. Военно-Морской флот СССР в ночь на 22 июня 1941 года в буквальном смысле не спал и дружным огнем зенитных батарей с кораблей и береговых частей отразил воздушное нападение германских люфтваффе.

Однако неприятным Николаю Герасимовичу был тот факт, что немецкие летчики сбросили на Севастопольскую бухту на парашютах мины, которые взрывались не сразу, а после нескольких прохождений над ними кораблей. Таким образом вход в бухту был заблокирован. При этом одна из мин упала на площади Нахимова, что возле Графской пристани и взорвалась. Недалеко от нее рухнул и немецкий бомбардировщик, сбитый зенитчиками с кораблей.

А спустя несколько дней на рейде Севастопольской бухты взорвался крейсер «Червона Украина». Это известие также принесло Кузнецову горечь, ведь с 1934-го по 1936-й год он сам был командиром этого крейсера.

Но неприятности и потери только начинались…

Переход кораблей Балтийского флота из Таллина стоил советскому ВМФ такой потери, которая сопоставима с потерями, кои Российский флот понес в сражениях при Роченсальме в 1790 г. и при Цусиме в 1905 г., – причем вместе взятых!

Во время таллинского перехода погибло более 100 кораблей. И более 12 тысяч человек.

Итак, к концу 1941 года флота на Балтике практически не существовало. 35 судов пароходств были захвачены в иностранных портах, некоторые взорваны по приказанию высшего командованаия. 37 судов потопила германская авиация. Десятки погибли от подрыва на минах, от торпедных катеров, береговой артиллерии и подводных лодок. В общем, к концу 1941 года на Балтике погибло более 130 транспортных судов.

Только в Таллине немцы взяли в плен почти 12 тысяч военнослужащих, захватили большое количество зенитных и противотанковых батарей, два бронепоезда, около 5 тысяч мин, столько же торпед и авиабомб. Николай Герасимович на протяжение всей войны в своих размышлениях неоднократно возвращался к этой теме, его мучил вопрос: был ли готов Балтийский флот для проведения столь масштабной операции по эвакуации 10-го стрелкового корпуса, а также сил и средств главной базы флота?

Как нарком, Н. Г. Кузнецов в канун гитлеровской агрессии в своей директиве поставил флоту следующую задачу: не поддаваться на провокации вермахта и кригсмарине; ему была известна установка Сталина в связи с разработанным планом вторжения в Европу. Позже, в конце жизни, в своей книге «Накануне» Николай Герсимович писал: «Для меня бесспорно одно: И. В. Сталин не только не исключал возможности войны с гитлеровской Германией, напротив, он такую войну считал неизбежной… планируемой. И. В. Сталин тщательно вел подготовку к войне – подготовку широкую и разностороннюю, – исходя из намеченных им самим сроков…».

Поэтому он немедленно приказал командующему Балтфлотом обеспечить уничтожение возможных высадок морских десантов на острова Эзель и Даго. И обеспечить наступление войск Особого Прибалтийского округа. Он сообщил обо всем этом командующему округом генерал-полковнику Кузнецову, своему однофамильцу, находящемуся в Риге. Одновременно приказал авиации Балтфлота уничтожить корабли противника при попытке его проникновения в Рижский и Финский заливы; содействовать флангам армейских соединений на побережье Балтийского моря.

22 июня 1941 года в 3 часа 30 минут ему позвонил командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский и сообщил что со стороны моря, согласно сообщению звуковой разведки, слышен гул самолетов, которые классифицируются как «хейнкели». Нарком, выслушав доклад командующего, отдал приказ при подходе их к главной базе ЧФ открыть огонь с зениток и уничтожить самолеты противника. Приказ был выполнен через полчаса. О чем вице-адмирал вновь доложил по телефону наркому и спросил о дальнейших действиях. Нарком ВМФ Кузнецов, взяв на себя персональную ответственность, отдал приказ о вскрытии пакета правительства, в котором указывалось, как и что делать.

В соответствии с этим командующий флотом силами флота нанес удары по нефтепромыслам в Констанце и Плоешти, а частью сил обеспечил боевые действия войск особого Одесского военного округа, начавшего боевые действия против вермахта.

Оборонительные действия Черноморского флота не предусматривались, как и Балтийского флота!

Почему? Да потому что так требовал план «освободительного» похода в Европу.

Командование Балтфлота и руководство Наркомата ВМФ вообще не допускало мысли о том, что находящийся за сотни километров от государственной границы противник будет угрожать военно-морской базе с… сухопутного направления.

На всем флоте– от краснофлотца до командующего – проводилась политическая работа, согласно идеологическим установкам тех лет главная мысль заключалась в том, что любой враг будет разгромлен на его же территории, и что все моряки, совместно с вооруженными силами Страны Советов, вскоре выйдут в решающий освободительный поход против Европы, освобождая ее и живущих там братьев-пролетариев от оков империализма.

Исходя из этого, командование флотом и нарком ВМФ ни теоретически, ни практически к операции по эвакуации сухопутных частей и личного состава Главной военно-морской базы, а также сил флота из Таллина не готовились.

Еще одной веской причиной массовой гибели кораблей при оставлении Таллина и переходе являлся недостаточно высокий уровень профессиональной и оперативно-тактической подготовки командного состава. В том числе и руководства флотом. Так полагал главнокомандующий ВМФ Николай Герасимович Кузнецов.

Назначенный на должность командующего Балтийским флотом в апреле 1939 г. В. Ф. Трибуц прослужил 15 лет офицером. Из 72 офицеров штаба флота только 6 закончили Военно-морскую академию. Как указывал сам Николай Герасимович, в 1940 году на Балтийском флоте был «полнейший провал по оперативно-тактической и боевой подготовке».

Трибуц Владимир Филиппович /р. 15(28)7.1900, Петербург/, советский военачальник, адмирал (1943), доктор ист. наук (1972). Чл. КПСС с 1928. на флоте с февр. 1918. Участвовал в Гражд. войне 1918—20 в составе Астраханской и Волжско-Каспийской флотилий и мор. сил Каспийского м. Окончил Воен. – мор. училище им. М. В. Фрунзе (1926) и Воен. – мор. академию (1932).

В 1926–1929 и 1932—36 служил на боевых кораблях Краснознаменного Балт. флота. В февр. 1938—апр. 1939 нач. штаба Балт. флота. С апреля 1939 по 1947 командовал Балт. флотом, успешно (?!) руководил его действиями во время Великой Отечеств, войны 1941—45 на мор. сообщениях при обороне Таллина, Моондзундских о-вов, Ханко, Ленинграда, прорыве блокады Ленинграда и освобождении Прибалтики.

В 1947—48 зам. главнокомандующего войсками Д. Востока по воен. – мор. силам; затем на руководящих должностях в ВМФ и Мин-ве обороны СССР. С февр. 1961 в отставке.

Награжден 2 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 4 орденами Красного Знамени, 2 орденами Ушакова 1-й степени, орденом Нахимова 1-й степени, орденом Красной Звезды, а также медалями.

В связи с неосуществлением разработанного Маршалом Советского Союза Борисом Михайловичем Шапошниковым плана «Гроза», спровоцировавшим (как только о нем стало известно Гитлеру) нападение немцев на СССР, начальный период войны практически превратился в хаос, хаосом был охвачен и высший командный состав армии и флота, который, как уже говорилось, ни теоретически ни практически не был готов к обороне.

В первые дни войны представитель флота в штабе главнокомандующего Северо-Западным направлением адмирал Иван Степанович Исаков отдал распоряжение В. Ф. Трибуцу решить вопрос об организации отхода сил флота и его системы базирования в Кронштадт или Лужскую губу. Но «выдающийся флотоводец» главнокомандующий Северо-Западного направления первый красный маршал Климент Ефремович Ворошилов строго-настрого запретил командующему флотом думать об отходе!

В сложившейся ситуации комфлота Трибуц почувствовал особую страсть к авантюризму. Этот великий фальсификатор поворачивал все в свою пользу…

На свой страх и риск штаб флота под его руководством начал вывозить из Таллина материальные ценности. Более того, чтобы не попасть в положение «пораженцев и паникеров» офицеры штаба скрывали перевозки не только от противника, но и от органов НКВД.

Руководил этими перевозками начальник тыла КБФ генерал-майор М. И. Москаленко. А также– начальник отдела военных сообщений капитан 2-го ранга И.Н. Ганцов, начальник организационно-мобилизационного отдела штаба флота полковник А. С. Ильин.

Когда основную часть материальных ценностей вывезли, было принято решение об эвакуации войск 10-го стрелкового корпуса и гарнизона. Решение это поступило из Москвы после того, как Сталин спросил у начальника Генштаба маршала Шапошникова: «А што-о, разве корабли еще в Таллине?»

Да, флот был в Таллине. И время было утеряно.

Так что неудивительно, что противнику в этих условиях хаоса и неразберихи удалось выставить более 3 тысяч мин; факт, подтверждающий слабость разведки Балтийского флота и низкую организацию службы наблюдения и связи в районе театра военных действий.

Разведывательные самолеты МБР-2 (морские базовые разведчики), а также корабельные дозоры не проявили должного усердия и пассивно относились к выполнению своих обязанностей. Вереде моряков, как и в среде морских летчиков, царила безответственная самонадеянность на то, что скоро свершится великое чудо, и мы всей своей мощью обрушимся на врага и уничтожим его. Неся при этом желанную свободу народам порабощенной Европы.

Хотя в таком варианте силы флота скорее должны были выполнять вспомогательную роль. Но, расслабившись в ожидании наступления, действия командующего флотом вкупе с другими военачальниками приобрели оттенок безответственности и привели к тому, что ни перед немецкой агрессией, ни в первые дни войны никто не додумался организовать траление рейда и фарватера от мин. Даже тогда, когда на минах подорвались крейсер «Максим Горький» и эсминец «Гневный», командование флотом бездействовало и не определило даже рубежей минных заграждений. А тральщики использовались лишь для несения дежурной службы, доставляли бомбы, авиационное топливо и нередко при этом погибали.

Более того, 10 августа командующий Балтийским флотом В. Ф. Трибуц издал приказ отказаться от систематического траления и перейти к проводке кораблей и судов за тралами.

Что представляло собой роковую ошибку…

Все это хорошо понимал главком; и сейчас, находясь в кабинете вождя, он невольно думал об этом. В этот момент он услышал голос Сталина: «Товарищ Кузнецов, вам заменят чай. Он остыл. Та сводка, которую ви мне дали, составлена на-а сводках командующих флотов. И если ей верить, то па-алучается, што ми за годы вайны уничтожили па-а крайней мере три немецких военных и гражданских флота. Поэтому я э-тот материал нэ могу взять на Потсдамскую конференцию. А вот ма-аи сведения ви будете использовать в переговорах по репатриации германского и итальянского флотов. Кстати, у Гитлера тоже были обманщики. Они тоже уменьшали в сводках сва-аи потери и при-увеличивали па-атери противника».

Сталин встал из-за стола, в этот момент вошел Поскребышев и внес чайник со вскипяченой водой.

Когда он вышел из кабинета, вождь отхлебнул несколько глоточков, пожевал кружочек лимона, затем достал коробку своих любимых папирос и закурил, не используя трубку.

Через промежуток тишины вождь продолжил: «Ви должны, товарищ Кузнецов, понимать, что ми, руководители, доверяем вам. Ви честный человек, а вот ваши подчиненные нэ совсем. Так што должен заметить, ш-то успехи Балтийского флота не так уж високи, как ми объясняем это нашему народу. Ми

об этом поправили (в устах Сталина это означало: не будешь исправлять ситуацию, не будешь докладывать о фальсификациях и безобразиях, – расстреляем) нашего представителя, члена Военного совета Балтийского флота вице-адмирала Николаева… А Золотые Звезды, которыми удостоены многие офицеры флота, – пусть носят их. Но если би они у-важали своих командиров, то кто-то би из них снял би свою не-закон-ную Звезду и вручил бы ее Трибуцу… Сма-атрите, никого не нашлось… А история, товарищ Кузнецов, помнит многих русских полководцев, которые снимали Георгия и вручали его а-ат имени Императора и России своим отважным офицерам… Где же сейчас дух российского офицерства?…Ну ш-то ж, товарищ Кузнецов, чай ми с вами по-апили. Только должен заметить, что за все эти безобразия в первую очередь от-вичать должны ви. И ми вас правильно накажим. Желаю успеха, нам нужен этот успех на Потсдамской конференции».

Этот разговор состоялся летом 1945 года.

На 22 июня 1941 года Балтийский флот официально имел 65 подлодок, Северный флот– 15, Черноморский – 47, Тихоокеанский – 92. Также Балтфлот имел 25 кораблей основных классов (линкоров, крейсеров, лидеров, эсминцев); Северный флот – 8, Черноморский – 23, Тихоокеанский – 15. Подчеркну: это официальные данные, но Советский Союз в эпоху Сталина имел еще один флот. Но это уже другая история…

История 8 «Но кто перевезет других павших?»

В небольшом баварском немецком городке Иршенхаузене золотой солнечный свет осеннего дня сменился мелко накрапывающим дождем, и с вершин Альп сразу же потянуло унылой прохладой.

Старому мужчине, сидевшему в лоджии второго этажа увитой плющом красивой виллы с башенками, служанка принесла плед; укутывая его ноги, она спросила, будет ли экссе-ленс пить кофе, так и не выйдя из грез, он машинально кивнул. Его мозг погрузился в воспоминания, тогда как взгляд безучастно бродил в расселинах скал видневшихся вдали Альп.

Из состояния задумчивой сосредоточенности его не вывел даже громкий телефонный звонок. Служанка подняла трубку и попросив говорившего немного подождать, пошла к хозяину виллы. «С вами хотят поговорить. Но человек не представился», – она подала сидевшему трубку.

– Господин генерал-фельдмаршал, извините что беспокоим вас по истечение стольких лет. Мы бы хотели просить вас о встрече с одним человеком из Москвы. Позволяет ли ваше здоровье это осуществить?

Пожилой человек молчал. На том конце провода понимающе добавили:

– С вами может встретиться человек родом из тех мест, в которых вы воевали в 1941–1942 годах.

– Хорошо, – ответил тот, – договоритесь о времени встречи с моим секретарем…

26 мая 1981 года в Москве скончался известный в советских Военно-Морских Силах адмирал Гордей Иванович Левченко. Ничего особенного в том, что человек, проживший 84 года, ушел из жизни, не было и вся его служба вряд ли бы представляла какой-либо интерес даже для историков, если бы не одно обстоятельство. В истории событий начального периода минувшей войны он предстает в качестве труса и чуть ли не изменника.

Родился Гордей Иванович в обычной крестьянской семье на Житомирщине. В Первую мировую войну служил матросом на крейсере «Адмирал Макаров», был старательным и угодливым, чем заслужил право быть зачисленным в школу комендоров и артиллерийских унтер-офицеров. По окончании которой служил унтер-офицером на эсминце «Забияка».

Сумасшедший 1917 год вовлек его в составе отряда матросов в вакханалию и кровавый разгул в Петрограде и Кронштадте. Позже это назовут революцией. Участвовал Левченко в боях против генерала Юденича, в массовом расстреле своих же матросов-братков в форте «Красная Горка» и в Кронштадте. Очевидно, Гордей Иванович очень старался, ибо был зачислен в курсанты советского военно-морского училища и по окончании, в 1928 году, был направлен вахтенным командиром на эсминец «Ленин». Затем его перевели на линкор «Парижская коммуна», где в мае 1927-го он стал старшим помощником командира этого корабля.

А через два года он уже слушатель Курсов усовершенствования высшего начсостава при Военно-морской академии. Окончив их, в октябре 1930 года он был удостоен высочайшей большевистской чести и возглавил экипаж крейсера «Аврора», что, несомненно, открыло ему путь в высшие командиры. Вскоре Левченко возглавил бригаду линейных кораблей, в августе 1937-го стал начальником штаба, а с января 1938-го– командующим Балтийским флотом. Ему присваивают воинское звание флагман флота 2-го ранга, а через несколько месяцев – флагман флота 1-го ранга. На этом его рост не завершился и 28 апреля 1939 г. его переводят в Москву на должность заместителя наркома ВМФ, где он координировал работу инженерного и строительного управления. 4 июня 1940 года ему присвоили звание вице-адмирал. Такова краткая жизненная биография этого человека.

После начала боевых действий с фашистской Германией, нарком ВМФ отправляет вице-адмирала Левченко в командировку на Черноморский флот с целью организации обороны Черноморской твердыни – города Севастополя.

Левченко Гордей Иванович /р. 20.1.(1.2)1897 Дубровка, ныне Барановского р-на Житомирской обл./, советский воен. – мор. деятель, адмирал (1944). Чл. КПСС с 1919. в ВМФ с 1913…

В Великую Отечеств, войну 1941—45 как представитель воен. – мор. командования участвовал в обороне Одессы, Николаева, Севастополя, командовал войсками Крыма (22 окт. – нач нояб. 1941). В 1942—44 командовал Ленинградской, а затем Кронштадской воен. – мор. базой, участвуя в обороне Ленинграда..

С сентября 1960 в отставке.

К ноябрю 1941 г. в Крыму в силу сложившихся обстоятельств оказалось огромное количество войск под общим командованием генерал-полковника Дмитрия Тимофеевича Козлова. У него в оперативном подчинении находился и Черноморский флот. Вся эта огромная мощь представляла собой три объединения (армии), включающие вспомогательные части и соединения, артиллерийские соединения, авиацию сухопутных войск и Черноморского флота. Крымфронт состоял: 44-я армия под командованием генерал-лейтенанта Черняка, 47-я армия под командованием генерал-майора К. С. Колганова и 51-й армии под командованием генерал-лейтенанта В. Н. Львова. Членом Военного совета Крымфронта являлся дивизионный комиссар Ф. А. Шаманин, начальником штаба генерал-майор Ф. И. Толбухин, которого впоследствии сменил генерал-майор П. П. Вечный. Представителями Ставки в Крыму являлись нарком Госконтроля СССР армейский комиссар 1-го ранга Л. 3. Мехлис и заместитель наркома обороны, начальник Главного артиллерийского управления Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Г. И. Кулик. Командующим ВВС был дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации С. П. Денисов. Южный берег и дальние рубежи Севастополя прикрывала отдельная Приморская армия под командованием генерал-майора И. Е. Петрова.

По поручению Ставки Верховного Главнокомандования вице-адмирал Левченко нес персональную ответственность за организацию боев на Крымском полуострове с целью недопущения противника на его территорию. ВСтавке решили, что то количество войск, которое находится в Крыму, не вызывает беспокойств, так как силы, противостоящие Крымфронту, во много раз слабее.

Однако случилось непредвиденное и непоправимое.

Командующий Крымфронтом генерал-лейтенант Козлов сообщал в Ставку о беспомощности военных руководителей в Крыму. С целью наведения порядка прибыл член Ставки армейский комиссар 1-го ранга Л. 3. Мехлис. Однако он тоже стал информировать Верховное Главнокомандование о тех же неблагоприятных факторах, о которых неоднократно сообщал и генерал Козлов.

Результатом позорных поражений в Крыму и сдачи Севастополя явилось снятие с должностей всех ответственных за действие или бездействие военачальников Крымфронта.

Армейский комиссар 1-го ранга Лев Захарович Мехлис был понижен до бригадного комиссара. Это его Сталин резонно упрекнул: «Ми вас, та-аварищ Мехлис, послали не людей карать, а организовать оборону Крыма, а ви требовали от нас па-алководцев. У нас нэт в резерве Гинденбургов. Ви ответственны за дела и положения дел в Крыму».

Генерал-лейтенант Козлов был понижен до полковника.

Вице-адмирал Гордей Иванович Левченко– до капитана 1-го ранга.

Командующий ВВС Закавказского фронта и Крымфронта, дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации С. П. Денисов был снят с должности и понижен в воинском звании до подполковника. Золотые Звезды он получил за воздушные бои в Испании в 1937 г. и на советско-финляндской войне в 1940 г. Уже в 31 год Сергей Прокофьевич был удостоен воинского звания генерал-лейтенант авиации. С началом войны был назначен командовать авиационным корпусом на Южном фронте. Затем в связи с тяжелой обстановкой, сложившейся на Крымском фронте, был назначен командующим ВВС Крымфронта с оставлением в должности командующего ВВС Закавказского фронта.

Этот молодой ухарь, вознесенный обстоятельствами на вершину, возомнил о себе невесть что. И вот – уже даже война не помеха для развратных и гнусных утех. Он вместе с сотоварищами запросто садился на истребитель пьяным, летал на Тамань, где, хвастаясь Золотыми Звездами, обольщал женщин, бывало и так, что насиловал, ну а кто отказывал герою – то мог и пристрелить… Хуже всего, что этой цепной реакцией охватило генералов штаба ВВС, командиров авиаполков, летчиков. И, безусловно, отрицательно повлияло и на организацию, и на ведение воздушных боев во время боевых действий в Крыму. Это привело к тяжелой катастрофе– не было как следует организовано прикрытие наземных частей с воздуха.

Денисов Сергей Прокофьевич /12(25).!2.1909 Россошь, ныне Воронежск. обл., – 6.6.1971, Москва/… С 1947 в отставке по болезни. Так говорится в энциклопедии; на самом деле был изгнан из армии за пьянство и деградацию.

Спустя годы во всех официальных источниках ВМФ и многотомном труде «История Великой Отечественной войны 1941–1945 годов» указывалось, что «по решению ставки вице-адмирал Г. И. Левченко принимал меры, чтобы задержать врага на Керченском полуострове. Превосходство противника в силах не позволило это сделать…»

Что же было в реальности?

В сентябре 1941 года после гибели в авиационной катастрофе генерал-полковника кавалерии Евгения Риттера фон Шоберта командование 11-й армией, находившейся на юге Украины у Перекопа, принял генерал от инфантерии Манштейн.

…Фриц Эрих фон Левински родился 24 ноября 1887 г. в Берлине. Его отец, генерал артиллерии Эдуард фон Левински, командовал корпусом в Германской имперской армии. Прусская военная семья свято чтила боевые традиции, которые зародились еще во времена тевтонских рыцарей. Эрих был десятым ребенком в семье. Его тетка, сестра матери, была бездетна и отец Эриха после настоятельных просьб позволил ей усыновить мальчика; отчимом Эриха стал ее муж генерал-лейтенант Манштейн, командир дивизии германской армии. Подраставший Эрих взял его фамилию и стал называться Фридрих Эрих фон Левински, названный Манштейн. А проще для всех Эрих фон Манштейн.

Учился он в Страбурге в кадетской школе. В 1906 г. поступил в элитный Третий Прусский пехотный гвардейских полк и 1 июля 1907 г. удостоен чина младший лейтенант. В 1913–1914 гг. учился в военной академии. В Первую мировую войну Эрих служил адъютантом во 2-м гвардейском полку.

Воевал в Бельгии, Восточной Пруссии и Польше под началом своего дяди, генерал-фельдмаршала Пауля фон Гинденбурга. Был тяжело ранен в ноябре 1914 г. По возвращении из госпиталя участвовал в сражении при Вердене. После войны капитан Манштейн был удостоен Железного креста 1 класса и ордена Дома Гогенцоллернов. Вплоть до 1932 года служил в войсках. В 1933-м Манштейна удостоили чина полковника и назначили начальником штаба 3-го военного округа в Берлине. На следующий год ему доверили пост начальника отдела боевых операций генштаба вермахта. 1 октября 1936 г. ему присвоили чин генерал-майора. А через год он был назначен заместителем начальника генштаба.

В период с 1934 по 1937 год фон Манштейн испытывал определенную неприязнь к нацистам. И на словах осуждал действия военного министр Бломберга, который издавал в армии откровенно расистские приказы. Манштейн написал рапорт протеста на имя Рейхенау, в котором изложил, что подобные приказы в армии представляются трусостью. И что нельзя проводить политику дискриминации против военнослужащих-евреев, которые в годы Первой мировой войны показали свою готовность жертвовать жизнями ради Германии. Узнав о том, Бломберг вызвал к себе генерала Фрича и потребовал поставить на место Манштейна. Однако Фрич отказался выполнять приказ. В результате– генерал-майор Манштейн оказался в черном списке у фюрера и был снят с занимаемой должности.

Но в опале генерал пробыл недолго, его талант вскоре востребовался и он возглавил командование 18-й пехотной дивизией в Лейпциге, подальше от Берлина.

Но уже через полгода был рекомендован на должность начальника штаба 12-й армии; 1 апреля 1939 г. ему было присвоен чин генерал-лейтенанта. Тогда же Манштейна назначили начальником оперативного штаба, где он принимал участие в разработке планов вторжения в Польшу. Позже он разработал план, который в 1940 году привел Францию к капитуляции.

Следует заметить, что этот план стал известен в Москве и о нем доложили Сталину. Кстати, он очень высоко оценил действия этого талантливого немецкого генерала. Особо доверенные работники Коминтерна по поручению вождя установили негласную связь с генерал-лейтенантом Манштейном.

Но вернемся в Германию.

В дни оккупации Франции его назначили командовать 38-м корпусом в Штеттине. И о том, что его план воплощен в жизнь, и Франция капитулировала, он сам услышал по радио, находясь в отпуске. Лавры побед достались другому. Это обстоятельство было организовано теми московскими товарищами, которым очень важно было поддерживать антирасистские взгляды генерала и тем самым по возможности сделать его своим агентом…

После этих событий Манштейн был приписан вместе со своим корпусом в группу армий «А». 1 июня 1940 г. он был удостоен чина генерала от инфантерии. С февраля 1941 г. генерал назначается командиром формирующегося 56-го танкового корпуса. В его состав входили 8-я танковая, 3-я моторизованная, 3-я моторизованная СС, 290-я пехотная дивизии. И при вторжении в Советский Союз 22 июня 1941 года его корпус входил в 4-ю танковую группу генерала Хеппнера из группы армий «Север».

Генерал фон Манштейн отличился в первые же дни боевых действий в России. Его корпус вырвался вперед на 200 миль уже на пятый день кампании, без боя оседлал мост через Западную Двину и вырвался на оперативный простор. Результатом решительных и продуманных действий было спасение оказавшегося в окружении 10-го корпуса вермахта и почти молниеносное уничтожение 3-й советской армии, которая имела три таких корпуса, как у Манштейна. (Вот это генерал: одним корпусом уничтожил три!) Происходило это у города Демянска, за потерю и города, и армии Сталин после воздал должное многим советским военачальникам.

Приняв в сентябре 1941 года 11-ю армию, генерал Манштейн, ознакомившись с документами штаба, уяснил, что ему следует осуществить захват Крыма, а затем выйти на направление Ростова-на-Дону.

В состав 11-й армии входили: 54-й, 44-й горный, 30-й корпуса, в которых было 6 пехотных дивизий. Т. е. каждый корпус состоял из двух дивизий. Помимо этого в его подчинении еще была одна моторизованная дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер», а также 3-я румынская дивизия, состоящая из трех горных бригад и трех кавалерийских бригад. Единственное сильное соединение в составе армии– 1-я дивизия СС, которая была почти полностью укомплектована и готова к сражениям. Фон Манштейн сразу же оценил, что для осуществления захвата Крыма с последующим выходом в излучину Дона у него совсем недостаточно сил.