Текст книги "Его ошибка"

Глава 14

Агата

Только оставшись одна, я поняла, как устала. Наверное, сказались пробежка с Лялькой по магазинам, потом встреча с Николаем, а затем наша поездка с ним в усадьбу Царицыно. Усталость была приятной, не такой, чтобы лечь на кровать и стонать, наоборот – наполнить полную ванну водой, добавить пены и лежать, нежиться, и, может, даже мечтать.

На ходу сбрасывая с себя одежду, прошла в ванную. Пока джакузи наполнялась водой, достала телефон. С изумлением посмотрела на список пропущенных звонков – такое со мной впервые. Звонки были от отца, несколько от мамы, пара от Ляльки и, самое главное, звонил Феликс. Это же надо, мой жених звонил, а я заболталась с его водителем и не ответила!

Забравшись в воду, я набрала номер любимого. Он долго не отвечал, и только когда я почти отчаялась услышать его голос, что-то клацнуло, затем раздался чей-то смех и, наконец:

– Слушаю.

– Феликс? Ты мне звонил?

– А, Аги, ты? – похоже, он был уставшим, говорил невнятно.

– Ты меня слышишь? – Он замолчал на том конце, а я все ждала, что ответит. – Феликс? С тобой всё в порядке?

– Чёрт, прости меня. Нет, не помню, звонил или нет, а что?

– Я соскучилась.

– Да работы столько, что в голове сумбур, любимая, – он закашлялся. – Давай завтра сходим поужинать?

– Конечно, позвони мне, когда у тебя будет свободная минутка.

Сама я никогда не решилась бы тревожить Феликса во время рабочего дня, да и после тоже. У моего жениха серьёзный бизнес, и мы много говорили об этом. Он неустанно повторял, что много работает ради нашего счастливого будущего.

– Хорошо, любимая, созвонимся завтра, – он снова замолчал, словно его мысли были где-то далеко, а я услышала чей-то шёпот. Хотела спросить его об этом, но Феликс торопливо сказал: – Всё, Агата, у меня срочное дело, не могу говорить, пока! – и в трубке стихло.

Бедный Феликс, уже поздний вечер, а он всё еще занимается делами. Я прекрасно понимала, каково ему, ведь совсем недавно сама работала на износ. Завтра же серьёзно поговорю с ним и уговорю снизить обороты. Ведь, кроме работы, надо еще успевать наслаждаться жизнью.

Я прикрыла глаза, задумалась о нашем с Феликсом будущем. Хотя нет, уже пора к нему готовиться. Лялька, без сомнения, будет у меня свидетельницей. Завтра же попрошу ее заехать ко мне, и вместе мы составим список необходимого. Остальным пусть занимается организатор торжественных мероприятий. Свадебное платье я закажу в Италии, а доставку цветов можно организовать напрямую из Голландии. Прикрыв глаза, представляла, как отец ведёт меня к алтарю, у которого стоит Феликс и влюблёнными глазами смотрит на меня.

Мысли потихоньку перешли к сегодняшнему дню, такому лёгкому и приятному. Всё-таки хорошо, что я встретила Николая. Он отличный парень, и с ним очень интересно. Жаль только, что ему не повезло с женой.

Когда я сказала Николаю, что не помню Киру, я соврала. Конечно, я помнила эту курицу, слишком хорошо помнила. Кира пришла в школу манекенщиц в середине года. Несмотря на то, что она не была высокой, ее приняли. Она была очень хорошенькая на личико – большие серо-голубые глаза, пухленькие губки, естественный румянец на щеках. Ее светло-русые волосы всегда были аккуратно заплетены в тугую французскую косичку. Учительница явно благоволила к ней и выделяла из всей группы. Это потом я узнала почему – отец Киры был ее любовником.

Первые недели Кира была прилежной тихоней, отзывчивой и дружелюбной. Если у кого-то из девчонок не было карандаша или ручки, охотно делилась своими. Так она завоевала расположение, и через некоторое время сама собой организовалась группа преданных Кире девочек. Они только и делали, что заглядывали ей в рот, ловили каждое слово, льстили и готовы были исполнить любое поручение новой «королевы».

У меня никогда не было подруг, а с образованием нового клана в группе я словно стала изгоем. Только если раньше девчонки будто не замечали меня, то теперь каждый раз, проходя мимо них, я слышала за спиной смех и шушуканье. Конечно, рассказать о происходящем мне было некому, да и не любила я жаловаться.

Я нарочно пыталась закопать прошлое поглубже в памяти – было слишком больно и обидно. Мне понадобилось года три, чтобы окончательно успокоиться и перестать среди ночи просыпаться в холодном поту и слезах.

В тот день мы готовились к показательному дефиле. В примерочных висели наряды, у каждой манекенщицы было запланировано четыре прохода, и после каждого была ровно минута, чтобы переодеться.

Видения прошлого яркими картинками пробегали перед глазами. Первыми вышли Света и Алина, обе из клана Киры. За ними следующая пара – сама Кира и Анюта. Их всегда ставили вместе, потому что девушки были приблизительно одного роста и чем-то похожи – светловолосые и светлоглазые. А меня оставляли напоследок, как лакомый кусочек. Наша преподша раньше всегда расхваливала меня и мою внешность, ужасно этим смущая. С приходом Киры восхищение Анастасии Григорьевны прошло, чему я была несказанно рада.

Мы быстро переодевались и снова выскакивали на подиум. Я уже с нетерпением поглядывала на часы – наше представление подходило к концу, когда из зала донёсся какой-то шум, вскрики, а затем приближающийся топот.

– Это она! Она! – Кира с красным лицом и горящими ненавистью глазами остановилась в метре от меня. Ее губы кривились от сдерживаемых рыданий, и я с ужасом увидела, что она стиснула на груди материю, пытаясь прикрыть обнажённую грудь.

– Кира? – я отшатнулась, не понимая, что происходит. – Что случилось?

– Это всё ты, долговязая сучка, ты!

В следующую минуту раздевалка наполнилась сокурсницами, и все почему-то смотрели на меня с осуждением.

– Я… я не понимаю…

– Тварь, ты разрезала моё платье!

– Да, это точно она! – Анюта ткнула в меня пальцем. – Больше некому.

– Ты за это ответишь! – прошипела Кира.

Меня начало трясти сначала мелкой дрожью, а потом крупной, голова закружилась, показалось, что упаду в обморок.

– Девочки, вы что? Как вы могли подумать?! Зачем мне это нужно?

– Ха! – Алина, подбоченившись, тряхнула головой. – Больше же некому, а ты завидуешь Кирке.

– Завидую? – у меня никогда не возникала такая мысль. – Я? Чему же завидовать?

– Ну, тварь! – неожиданно Кира бросилась на меня и вцепилась пальцами в волосы.

Лучше бы я лежала с в обмороке.

Поднялись шум, визг, звон разбитого стекла.

– Так, что здесь происходит? – строгий голос Анастасии Григорьевны мгновенно остудил всех, заставив Киру отпустить мои волосы. – Я ещё раз спрашиваю – что случилось?

– Анастасия Григорьевна, Медных разрезала платье Киры.

Преподша повернулась ко мне, ее брови взметнулись.

– Это правда?

– Нет, конечно! Зачем мне это?

– Ну, мы разберемся в этом.

– А что тут разбираться? – Кира, тяжело дыша, кивнула на мою сумочку, висевшую на крючке. – Проверьте ее. Наверняка найдёте там орудие преступления.

Анастасия Григорьевна хмыкнула, но совету Киры последовала, и уже через минуту содержимое моей сумки оказалось на столе. К моему изумлению, из нее с тихим звяканьем выпали и ножницы.

– Это что, Медных?

Я только и могла отрицательно покачать головой. Я их впервые видела. Явно кто-то из девчонок очень хотел меня подставить.

– Да, точно, вон, даже нитки от моего платья еще остались! – плаксиво воскликнула Кира.

– Медных, иди в мой кабинет и жди меня там, – грозно приказала преподша, а я только рада была сбежать из этого ада.

Потом она долго отчитывала меня и велела привести родителей. Конечно, мне пришлось рассказать маме, объяснить, что я ничего не делала. Она поверила мне. А утром за завтраком рассказала все отцу. Он был взбешен, глаза его налились кровью, и я уже сто раз пожалела, что рассказала всё, но иначе и не могла – преподша ведь вызывала обоих родителей.

Отец велел мне оставаться дома, а сам рванул в школу. Уж о чем он там говорил – не знаю, но только когда на следующий день я вернулась в школу моделей, Киры там уже не было, а Анастасия Григорьевна лебезила передо мной. Девчонки стали избегать меня, и когда наконец закончился учебный гол, я была на седьмом небе от счастья.

Для меня не сразу стала понятна причина, по которой Кира так поступила, да я и не подумала, что это сделала она сама, и только потом поняла, что девчонку просто сжигала зависть.

Теперь, зная, что Кира – жена Николая, мне хотелось надеяться, что она повзрослела и стала другой – более мягкой, хотя… Судя по их разговору, она ни капли не изменилась.

Глава 15

Николай

Кира, подперев голову рукой, сидела за накрытым столом. От неожиданности я вздрогнул – был уверен, что она спит или смотрит телек. Тем более она сказала, что ужин мне не светит.

В горле сразу пересохло, я закашлялся.

– Ну, проходи к столу, Малкин, не стой в дверях.

– Это ужин? – растерянно пробормотал я.

– Ну уж точно не завтрак, – хмыкнула жена, – хотя если б ты пришел еще позже, то можно было бы его и так назвать.

Я сел, открыл крышку кастрюли – уже остывшая тушеная картошка с мясом и морковью.

– Извини, – Кира развела руками. – Так долго тебя ждала, что всё уже остыло.

– Мм, извини, работа навалилась…

Глаза я всё-таки отвёл – чувствовал себя последним сукиным сыном. Всю дорогу слушал Pink Floyd, врубив музон на полную катушку, только чтобы заглушить мысли об Агате.

– Иди руки мой и садись к столу. И переоденься, а то заляпаешься весь.

Воспользовавшись ее предложением, помчался в ванную, на ходу стягивая с себя пиджак. Долго мыл руки, умывался, фыркая. Казалось, Кира может унюхать запах парфюма Агаты, который до сих пор стоял у меня в носу. Такой нежный, с чуть горьковатыми нотками.

Тарелка с по-прежнему холодным ужином уже стояла на столе. Я сел и молча принялся есть, притворяясь голодным.

– Ну ты хоть завтра-то отвезешь меня к девчонкам?

– Отвезу, – кивнул, невнятно ответив с набитым ртом.

– И в магазин сначала. Хочу прибарахлиться. Мы со Светкой и Алинкой идем в клубешник.

– Допоздна?

– Да, можешь ложиться спать.

– А как ты домой доберёшься?

– Коль, ты что, глупый? Ты же сам мне денег дал. Возьму такси.

Я вздохнул. Чувствовал, что теперь каждая зарплата будет вылетать в трубу.

Пока я ужинал, Кира скрылась за дверями ванной. Я слышал, как она плескалась в душе, напевала какую-то популярную песенку, и мне вдруг стало так спокойно.

Я один в кухне, никто не зудит и не подкалывает ехидно, и мне вдруг захотелось, чтобы Кира как можно дольше находилась в ванной. Нет, я любил ее, очень любил, но, черт побери, она здорово умеет трепать нервы, доводя меня до белого каления.

Обхватив голову руками, прикрыл веки, вызывая ранние воспоминания. Как мы с ней познакомились, как я ждал ее у подъезда каждое утро с букетиками полевых цветов, а она радовалась им, словно это были изысканные розы. Проводы в армию, когда Кирка, повиснув у меня на плече, надрывно рыдала. Я до сих пор хранил в коробке ее письма, которые получал каждую неделю. И то, какая радость светилась в ее глазах, когда я вернулся.

Когда все пошло наперекосяк? Когда Кира стала меняться, капризничать по поводу и без, обижаться без причины, ворчать и без устали говорить мне гадости? А может, я просто не замечал этого раньше, окрыленный чувствами к хорошенькой блондинке с большими ярко-голубыми глазами?

На память пришли неприятные моменты наших отношений, которые я не хотел замечать или старательно подбирал для них хоть какое-то оправдание. Например, все мои школьные друзья внезапно куда-то испарились, а те, кто пришли на мои проводы, пробыли в гостях от силы полчаса. Тогда я не обратил на это внимания, поглощённый любовью к Кире, а когда Андрюха попробовал сказать мне что-то неприятное о моей девчонке, дело едва не закончилось дракой.

Вернувшись из армии, я прямой дорогой поехал к Кире и, взлетев на лифте на ее этаж, требовательно нажал кнопку звонка. Радовался, готовился заключить любимую девушку в объятия, но не тут-то было: она, чуть приоткрыв дверь, отпрянула, затем недовольно шикнула на меня, сказав, что сейчас занята, и как освободится – сама приедет ко мне. Счастливый от того, что увидел ее, я даже не рассердился и, согласившись с ее требованием, поехал в комнатку, которую снял у знакомых моих родителей.

Кира приехала к вечеру, красивая, нарядная, долго извинялась, ссылаясь на мучившую ее головную боль. Я и не мог злиться на нее – любил. На нашей свадьбе не было никого с моей стороны – ни родственников, ни друзей, и даже в свидетели Кира выбрала мне своего двоюродного брата. Мне было все равно. Я был счастлив, что женюсь на самой желанной девушке. Я хотел создать крепкую семью, настоящую, чтобы у нас было минимум двое детей – мальчик и девочка. Готов был пойти на всё ради нашего счастливого будущего.

Не получилось. Кира детей не хотела, и оправдывала свое нежелание тем, что я не зарабатываю достаточно денег для того, чтобы их вырастить. В чём-то я был с ней согласен, но в то же время сколько вокруг счастливых семей с детьми, которые не имеют миллионы. Порой казалось, что Кира больше не любит меня. Но тогда кого? Зачем тогда я был нужен ей? Прекрасно знал, что жена мне верна, да к тому же еще и ревновала меня к каждой юбке без всякого повода. Я тоже был всегда верен и честен с ней, и в голове никогда не возникала мысль о другой.

Вот только последнее время со мной стало происходить что-то странное…

* * *

Звонок раздался поздно ночью, когда я только уснул, разморенный после секса с женой.

Феликс.

Он еле говорил, путаясь в словах, и с трудом назвал адрес, откуда его надо было забрать.

Стараясь не разбудить Киру, я выскользнул из-под одеяла и рванул в душ. Всё-таки армейские привычки пригождаются и на гражданке – уже через пятнадцать минут я был готов к отходу, начисто выбритый, в новёхоньком костюме, светлой рубашке и начищенных туфлях.

Феликса вывели под руки два здоровых бугая, вызвав у меня чувство дежавю. На этот раз он был без эскортниц. Мелькнула жалость к его невесте, которая даже не подозревала, что большую часть времени ее жених проводит не работая, а всласть развлекаясь.

Мне даже не пришлось выходить из машины – ребята сами закинули парня на заднее сиденье. Феликс что-то нечленораздельно мычал, издавал рыгающие звуки, нервировавшие меня – желания убирать блевотину не было. Отвесив губу, он, наконец, пробормотал:

– Вези меня к Татке, – и его голова опустилась на грудь.

Я молча сидел, не зная, что предпринять. Везти такого Феликса к Агате я не мог, даже если бы он приставил к моему виску пистолет. Уже представил реакцию девушки. Она слишком милая и чистая, чтобы видеть всё это.

– Чего стоим, командир? Поехали!

– Куда едем, Феликс?

– Сказал, к ней! К невесте вези меня!

– Вы уверены, что хотите показаться ей, хм, в таком виде?

– А что со мной не так? – он начал охлопывать себя по бокам, груди. – Агатка меня любого хочет. Хочет, понимаешь? Хо-чет! А не то, что эти стервы… им от меня только бабло нужно.

– Мне все-таки кажется, что лучше сейчас не ехать к ней. Уже три часа ночи, ваша невеста наверняка спит, да и вам бы сон не помешал.

– Ничего, я ее разбужу. Она только рада будет, ей пофиг.

Как же мне хотелось съездить ему по роже. Стиснул зубы, представив реакцию девушки, когда она увидит своего жениха в таком непотребном виде.

– А я все-таки настаиваю на том, чтобы отвезти вас домой, – твёрдо возражал я. Завел машину и внаглую, не повинуясь шефу, поехал к его дому.

Уже через пару минут Рощина разморило, и он уснул, так что не было нужды с ним даже спорить.

Глава 16

Феликс

Он проснулся от хлесткого удара по лицу, от которого едва не скатился с кровати. С трудом разлепив веки, увидел расплывчатое лицо. Старательно сфокусировался и в ужасе снова закрыл глаза – отец. Феликс пытался понять, где он, откуда здесь отец и что предшествовало его приходу. К сожалению, мысли разлетались в разные стороны, словно осенние листья от ветра.

Второй удар обжег еще сильнее. Феликс застонал, утыкаясь лицом в подушку.

– Вставай, сучий потрох!

Мощная сила подняла его с кровати.

– Пап… – почему-то пискляво воскликнул он. – Но отец уже приготовился вдарить еще раз. – Ну всё, всё, хорош, встал я уже, встал…

– Ты когда включишь свою голову, когда прекратишь свои дебильные выходки? Почему мне звонят среди ночи?

– Так тебе Колян на меня донёс? – Феликс зло сдул чёлку с лица.

– Какой еще Колян, мать твою? Баба какая-то звонила. Вероника.

Ага, вот кого он размажет по стенке. Сучка, нажаловалась папаше.

– Ну и чего ты от меня хочешь? – смех перешел в надрывный кашель, готовый вот-вот перейти в рвоту.

– А ты не знаешь? – отец уже занёс руку для следующего удара, но внезапно словно передумал. – Короче, если ты немедленно не возьмёшь себя в руки, то я аннулирую все твои кредитки и посмотрю, как ты запоёшь.

– Пап, ну выходной же…

– Когда последний раз ты виделся с Агатой? Думаешь, я не знаю, что ты шляешься по проституткам в то время, как твоя невеста сидит у окошка и смотрит на дорогу?

Брови Феликса в удивлении поползли вверх:

– Откуда ты знаешь?

– Да ниоткуда, придурок! Это я образно выражаюсь. У тебя есть невеста, вот и развлекай ее! Тебя что, учить надо, как обращаться с приличными девушками? Это тебе не шлюха, которую повернул жопой к себе и шпарь! Купи билет в Большой, сходи в Парк Культуры, в музей какой-нибудь…

Чем больше отец говорил, тем больше Феликса клонило в сон. Ну какой, к черту, театр? Что он там забыл?

– И что у нас по инвестициям? Ты подготовил отчёты?

– В понедельник всё будет готово, па, – при упоминании работы парень выдохнул.

Нет, лучше он в офисе будет торчать, чем мотаться по музеям и экскурсиям. С Агатой он что-нибудь решит – один-два раза в неделю вылазку в ресторан он еще выдержит.

– Всё, бать, мир, дружба, жвачка. Я всё понял. Сегодня же позвоню Аги и вытащу ее куда-нибудь.

– И чтобы я больше не слышал о твоих гнусностях. Еще не хватало Медных пронюхает об этом.

– Чего заладил – Медных да Медных? Давно пора избавиться от старого пердуна.

– Цыц, будешь мне указывать. Всему своё время, – с этими словами Глеб Владимирович тяжело поднялся со стула и пошёл к выходу. – Умойся и дуй к своей невесте.

* * *

Агата

Феликс позвонил под вечер, когда я уже оставила все надежды услышать его голос. Сердце сначала замерло, а затем пустилось вскачь.

– Привет, милая, – по его голосу я поняла, что у парня хорошее настроение, а значит и его дела идут хорошо. Для меня важно, чтобы у любимого все шло гладко. – Я страсть как соскучился по тебе.

– Я всё прекрасно понимаю, Феликс – работа есть работа.

– Ну так что, встретимся сегодня?

– Я не скажу «нет». Когда, где и во сколько?

Феликс рассмеялся.

– Вот ты какая? Неужели ты не хочешь, чтобы я за тобой заехал?

– Ну конечно, хочу. Очень.

– Тогда жди меня. Я буду ровно через час.

Он чмокнул в трубку и отключился, а я бросилась в душ. Так, волосы мыть не буду – не успеют высохнуть, быстро макияж, чулки, бельё покрасивее, и одно из моих любимых платьев. Я должна быть неотразимой, такой, чтобы Феликс захотел меня.

При мысли о возможном интиме с любимым внизу живота разлился жар…

…Ровно через час я сидела на пуфике у входных дверей, уже в плаще, сумочка перекинута через плечо. Вскочила, услышав шорох шин по дороге, а затем нетерпеливый сигнал. Заперев дверь на ключ, добежала до ворот, распахнула. Машина Феликса стояла у входа, а сам он, уткнувшись в телефон, сидел за рулем и, кажется, даже не заметил меня. Я постучала в стекло.

– Привет, Аги, садись.

Замок дверцы авто щелкнул, и я, открыв ее, села рядом с Феликсом.

– Привет.

– Скучала по мне? – он притянул меня за плечи и поцеловал в висок. – Ты так вкусно пахнешь.

Я подставила губы, но Феликс уже отстранился и сосредоточился на панели управления.

– Конечно, скучала. Если бы не Лялька, наверное, впала бы в депрессию.

– Лялька? Это твоя белобрысая подружка?

– Белокурая, – поправила я его. – Мы с ней прокатились по Москве, заехали в кафешку, потом пробежались по бутикам.

– Ах, чёрт, – он хлопнул себя по лбу. – Вот я дундук, совсем забыл, что ты у меня без колёс. Хочешь, я тебе водителя пришлю? Отвезёт куда надо по первому требованию.

– Водителя? – я нахмурилась. – Мне бы хотелось, чтобы водителем у меня был ты.

Парень хохотнул, покачал головой:

– Извини, милая. У меня работы выше крыши, а к вечеру я просто выжат, как лимон. Из меня извозчик никакой. Я бизнесмен. Каждому своё. Кто-то зарабатывает деньги своим умом, как я, а кто-то крутит баранку.

– Понятно, – вздохнула, закусила губу. Похоже, мне придётся дождаться свадьбы для того, чтобы чаще видеться с Феликсом.

– Ну и отлично. Есть у меня водила, хороший парень. Коля. Да он вроде тебя подвозил?

Я почувствовала, как лицо залил румянец, и отвернулась к окну – не хватало, чтобы Феликс заметил. Я и сама не знала, от чего вдруг смутилась.

Но он уже сосредоточился на дороге, ругаясь то на нерасторопных водителей, то на плохой асфальт.

* * *

Ресторан, в который привел меня Феликс, был небольшой и очень уютный. Откуда-то из-под потолка струилась ублажавшая слух классическая музыка. Несколько посетителей сидели в отдалении, и складывалось ощущение уединения.

– Это итальянский ресторан, и шеф-повар – мой хороший приятель.

– Ну что ж, попробуем, как готовят итальянскую еду в Москве, – я улыбнулась, проходя к столику и оглядываясь. Интерьер мне понравился.

Не ярко, на столах подсвечники со свечами, на стенах удачные копии картин известных художников, стрельчатые окна с изящными коваными решетками.

Подошедший официант протянул нам карту вин. Феликс заказал бутылку выдержанного «Merlot» и попросил принести салат, эскарго и сырное ассорти.

– Агата, я хочу поговорить с тобой, – серьёзно, глядя мне в глаза, сказал Феликс, а я залюбовалась им. Такой красивый, сексуальный, с глазами цвета рассерженного океана, чувственные губы упрямо сжаты. Он что-то говорил, а я только слышала звук его голоса, от которого по телу бегали мурашки. И не могла сдержать улыбки. – …Ты поняла?

– Что? – спохватилась я. Он вздохнул, закатывая глаза, и я тут же почувствовала себя дурочкой. – Прости, Феликс, я немного забылась…

Парень одним махом опустошил бокал и с громким стуком поставил его на стол.

– Значит, девочка моя, мне придётся повторить еще раз, но впредь, прошу, будь внимательней и не считай ворон.

Я хотела возразить, что вовсе не считала ворон, а любовалась им, но увидела в глазах жениха сердитый блеск и замолчала.

– Для невнимательных: я очень занят, бизнес требует полной моей отдачи, Агата, и пока ты не переедешь ко мне, мы не сможем видеться так часто, как ты хочешь.

– То есть ты хочешь, чтобы я переехала к тебе?

Такая мысль никогда не приходила мне в голову, и я радостно заулыбалась – а почему бы и нет? Но Феликс поморщился, как от зубной боли.

– Девочка моя, об этом не может быть и речи. Я не могу отвлекаться сейчас ни на что и ни на кого, даже на тебя. Поженимся в августе, а там посмотрим…

– Посмотрим… на что?

– Как у меня дальше пойдут дела. А пока на досуге подумай, может, тебе стоит заключить недолгий контракт с теми же итальяшками, ну чтобы ты хоть при деле была и не скучала.

Хорошо, что мои руки лежали на коленях и Феликс не мог видеть, как пальцы сжались в кулак. Это что, он такой видит нашу семейную жизнь? Горло стянуло спазмом. Схватив со стола бокал с вином, я сделала глоток.

– Я не хочу больше быть моделью, да и отсюда я никуда больше ни ногой!

– Как знаешь, Агата, только я просто сразу хочу расставить точки над i – мне не нужны скандалы и женские слезы потому, что я задержался на работе или уехал в командировку.

– Как ты мог подумать такое обо мне? – в уголках глаз набрякли слёзы. – Разве я когда-либо жаловалась, что ты не приезжаешь или не звонишь? Я все прекрасно понимаю и готова стать тебе хорошей женой.

С облегчение выдохнув, Феликс откинулся на спинку стула.

– Давай ешь, Аги. Шеф-повар специально для нас старался.

Оставшееся за ужином время мы говорили о всякой ерунде, Феликс рассказывал, как в прошлом году участвовал в парусной регате, как, упав за корму, едва не утонул. Он смеялся, и я вместе с ним. Вспоминала какие-то смешные случаи из своей жизни… Вот только горьковатый осадок от предыдущего разговора так и остался в глубине души…

…Феликс отвёз меня домой, и я пригласила его зайти ненадолго, хотя бы выпить чай. Вместо этого он крепко обнял меня, зарывшись лицом в мои волосы:

– Агата, хорошая моя, ну зачем ты вынуждаешь меня повторять? Я люблю тебя – это все, что ты должна знать. Всё остальное оставим на потом.

Только и смогла, что молча кивнуть. Сердце стягивало обручами тоски, а к горлу подкатывали слёзы. Я не могла понять – если он любит меня, то почему я для него так мало значу, почему он поставил меня позади всего остального? Я хотела быть для Феликса всем, его солнцем и луной, его небом и землёй, но он упорно отталкивал меня. Он просто любит меня. Просто любит, и ему этого достаточно.

Заставив себя выскользнуть из его объятий, я чмокнула его в небритую щёку и, пробормотав тихое «пока», скрылась за дверью.

Меньше чем через минуту услышала звук отъезжавшей машины – видать, мой жених здорово торопился и теперь наверняка с облегчением вздохнул, освободившись от моего присутствия. Не в силах сдержаться, я села на пуфик и, погрузив лицо в ладони, горько заплакала.