Текст книги "Мохито для изгнанника Тьмы"

Глава 8

Я не верила себе: моя кожа… Она стала такой мягкой и свежей. А морщинки, морщинки около глаз, раньше они были, пусть и небольшие, но сейчас исчезли! Не было и темных кругов, и припухлостей, которые я привыкла видеть у себя по утрам. И контур губ будто четче стал. А щеки приобрели девичью округлость. Все эти чудесные преображения отразило мне утром зеркало в моей спальне. Неужели вода из источника, который я нашла накануне, действительно молодильная? Вчера, несмотря на бешеную радость Коуна, мне во все верилось с трудом, сегодня же я смогла убедиться в этом воочию. Я и вправду стала моложе! Лет на десять, не меньше. Да я будто вернулась на первый курс института! С ума сойти… Невероятно… Потрясающе…

А тело? Я быстро зашторила окна, повернула замок на двери и… Разделась догола. Мама мия! Нет, конечно, моя фигура и без того была вполне приличной и довольно подтянутой, но годы, как ни крути, не украшали ее, зато сейчас… А я уже и забыла, что ягодицы могут быть такими упругими даже без усиленных тренировок, и ни единой ямочки или растяжечки! Я повернулась к зеркалу боком и с восторгом провела рукой по плоскому животику. Ну и грудь – отдельная песня: «подскочила вверх», «налилась соками». Я распустила волосы и встряхнула ими. Они тоже будто ожили, заблестели и, кажется, стали чуточку длиннее.

Я впервые не могла налюбоваться собой. Раньше мне в этом мешал вагон комплексов и природная стыдливость, сейчас же эмоции просто переполняли.

– Ку-ку, – сонно объявила моя новая подруга о начале очередного часа. Больше надоедать мне не стала и скрылась в домике.

Я же, увидев, что главная стрелка остановилась на восьми, поторопилась одеться: скоро проснется Коун, а мне еще завтрак приготовить надо. Я быстро спустилась в кухню, попшикала чистящей пыльцой и принялась делать омлет.

Мастер появился минут через пять: я услышала его бодрые шаги и мотив некой веселой песенки, которую он напевал себе под нос. Последнее было особенно удивительным, отчего я даже обернулась на него через плечо – и в следующий миг выронила лопатку из рук. Коун помолодел лет на двадцать точно. Теперь это был мужчина пусть в годах, но все еще привлекательный для женщин: плечи распрямились, волосы потемнели и приобрели объем, да и сам Коун будто стал выше и нарастил мышечную массу. Сколько вчера он выпил омолаживающей воды?

– Мастер, это вы? – вырвалось у меня.

– Ты тоже отлично выглядишь, Лия, – отозвался он и… Игриво мне подмигнул.

– И как долго сохранится эффект? – Я потрогала свое лицо.

– Пока обычное течение времени не возьмет свое. Если ты сейчас стала выглядеть на двадцать, то станешь выглядеть, как прежде, только лет через десять, – ответил Коун, витая где-то в своих счастливых мыслях.

– А если я выпью еще из того родника, то и помолодею больше? Стану подростком, потом ребенком? – озадачилась я.

– Нет, ни ребенком, ни подростком не станешь, вода из родника останавливает свое действие, когда организм достигает начальных границ половозрелости, то есть уже сформирован во всех отношениях.

Вот завернул. Но, в принципе, понятно. Грубо говоря, я не стану моложе своих восемнадцати. Хорошо бы остаться такой, как сейчас, меня это вполне устраивает. Вот только надеюсь, что мозги не «помолодеют» вместе с телом. Становиться той наивной и стеснительной глупышкой, какой я была в девичестве, как-то не очень хотелось. А вот молодое тело плюс жизненный опыт – просто идеал. Но все же лучше воздержусь пить и дальше из того родника.

– Мастер, а как так вышло, что родник пропал? – Я разложила завтрак по тарелкам и села напротив Коуна. – И вообще, откуда у вас этот родник в саду?

– Он был у нашей семьи всегда, – сказал Коун. Но как-то быстро, слишком быстро, будто готовил ответ. – А после некоторых обстоятельств много лет назад исчез. Я долго искал его, но не мог найти, тогда начал думать, что он пересох или ушел под землю. И вот вчера он отыскался! Ты его нашла, Лия! Думаю, тебе положено вознаграждение. Двадцать кристолей.

Ого… Конечно, сумма по местным меркам небольшая, но все равно приятно. Отложу на туфли.

– Спасибо. – Я улыбнулась и подлила Коуну кофе.

Но в следующую минуту моя радость резко померкла, ибо Коун заявил:

– Сегодня в лавке поработаешь одна. Скажешь всем, что я приболел. Не могу же я появиться в таком виде. Еще прознают про родник. А этого нельзя допустить.

– Но… – растерялась я. – А если я не справлюсь одна?

– Справишься, – безапелляционно ответил мастер.

– А как же вы дальше будете?

– Придумаю что-нибудь. – И вновь эта непривычная беспечность в голосе.

Отправляться одной в лавку было волнительно, тем более с собой пришлось тащить очередную коробку с пополнением ассортимента. Но ничего, дошла, и даже без происшествий. В лавке день тоже протек быстро и легко: покупателей было немного, спрашивали зелья, которые я уже успела выучить, и в целом все прошло на позитиве. В обед забежал пекарь Вальди, угостил меня булочкой с марципаном. Но главное счастье: ко мне сегодня не заглянул никто из Темных. Я все время опасалась встретить Паттисона, боялась, что без мастера не смогу дать ему достойный отпор, но – аллилуйя! – этого не случилось.

В дом мастера возвращалась, окрыленная своей маленькой победой: я справилась, смогла весь день торговать в лавке одна и ни разу не ошиблась! Но там меня ждал уже не солидный зрелый господин, а мужчина чуть за сорок.

– Вы снова пили из родника, мастер? – спросила я, сдерживая удивление.

– Да, – спокойно отозвался тот, рассматривая себя в зеркале холла. – И раз уж ты заговорила об этом, сходи набери оттуда еще кувшинчик.

– Вы уверены, мастер? – Я уже сомневалась в его разуме.

– Да. – Он посмотрел на меня с раздражением. – Еще есть вопросы? Нет? Тогда иди выполняй.

Родник весело бил из-под земли, а вокруг него за ночь выросла целая полянка цветов: ромашки, лютики, незабудки. Это было так мило и красиво, что я несколько минут просто сидела около родничка и с улыбкой перебирала пальцами травинки и головки цветов. Потом насобирала камушков и обложила ими источник, сделав что-то вроде бортика. Внезапно боковым взглядом я уловила движение за забором. Резко повернула голову: на меня сквозь дырку в заборе смотрел голубой глаз. Но увидев, что его заметили, тут же исчез. Я подскочила на ноги, выглянула через забор и успела рассмотреть белобрысого мальчишку, улепетывающего со всех ног. Я недоуменно пожала плечами и присела обратно к роднику. Набрала воды, как просил мастер, и вернулась в дом. Коуна нашла в его комнате, примеряющим красный галстук-бабочку.

– Я вот что решил, – сказал он, приглаживая волосы. – Съезжу-ка я в столицу, давно там не был. Отдохну, развлекусь. Посмотрю, как мир изменился, пока я прозябал в Талоссе.

– Мы поедем в Голдвайн? – Я как-то сразу вспомнила название главного города Дарквайта.

– Я поеду в Голдвайн, – с нажимом ответил Коун. – А ты останешься здесь.

В первую минуту я ничего не могла вымолвить, настолько была потрясена услышанным заявлением.

– Вы собираетесь оставить меня одну? – выдавила наконец. – Или разорвете контракт и отпустите домой?

– Нет, ты останешься здесь и присмотришь за всем. По-моему, ты уже неплохо освоилась.

– Но зелья… Кто их будет делать? – Мне все еще казалось, что это шутка мастера.

– Ты. Уверен, у тебя получится. Ты же аптекарь.

– Но я не маг! – воскликнула я в отчаянии. – Ладно, настои от обычных болячек и травы помогут. Но как насчет всех этих ваших волшебных штучек типа «Зоркого глаза» или пыльцы для уборки?

– О, в этом нет ничего сложного. У меня есть книга с рецептами всех зелий. Будешь следовать точно инструкции – все у тебя получится, – заверил Коун.

Он продолжал крутиться у зеркала, то приглаживая волосы, то зачесывая их набок.

– Но я не маг, – повторила я без всякой надежды.

– А тебе и не надо быть магом. – Коун посмотрел на меня снисходительно. – Главное – рецепты. Ладно… – Он вздохнул, будто решившись на что-то. – Хорошо… Я делаю тебя своим временным партнером по бизнесу, пока не вернусь. Тридцать процентов всей прибыли будет идти тебе.

– Сорок, – тут же выпалила я, сама не ведая, что творю.

– Тридцать пять, – нехотя ответил Коун.

– Хорошо, тридцать пять, – согласилась я. – Но плюс к этому вы выплатите мне вперед все обещанное по контракту жалованье. Это будет моей гарантией.

– Договорились… – вздохнул мастер. – Только даже не пробуй покинуть Дарквайт, он все равно тебя не выпустит, пока не истечет срок контракта.

– Я уже поняла. – Я тоже не сдержала вздоха. – Только… Что мне делать с Темными? Проблема с Паттисоном не решена. Вдруг он продолжит меня преследовать?

– Преследовать, может, и продолжит, но принудить быть с ним не сможет. Меня ведь не будет, чтобы поторговаться за тебя. Да и теперь ты мой партнер, и с этим ему тоже придется считаться. И последнее. Запомни, – теперь Коун смотрел на меня как никогда серьезно, – ни один Темный не сможет переступить порог этого дома. Так что считай его своей крепостью.

Эти слова прозвучали убедительно, пусть и странно, но я поверила. И уже почти смирилась с очередным виражом в моей жизни. Лишь уточнила:

– И надолго вы в Голдвайн?

– Месяц, два, три… Как пойдет. Я буду присылать тебе почтовые говорильники. Ты тоже будешь их мне слать с подробными отчетами о делах в лавке. Адрес сообщу, когда обустроюсь.

Месяц? А то и три? С ума сойти! И все это время я буду здесь одна? Боже, на что я подписалась? Если бы у меня был другой выход…

– А как быть с этим Темным, который приходит к вам? – вспомнила я. – Лорд… Реллингтон.

– Ах да. Еще же этот Реллингтон, – с досадой произнес Коун. – Пойдем в лабораторию, дам тебе указания на его счет.

Уже в мансарде он подвел меня к шкафу, который всегда держал на замке и к которому никогда не подпускал меня, распахнул дверцы и показал четыре одинаковых пузырька, наполненные зеленой жидкостью.

– Снадобье для лорда Реллингтона готовится пятьдесят часов, – начал объяснять Коун. – Вот здесь, считай, запас на ближайшие две недели. Только каждое из них сейчас находится в разной степени готовности. Это, – он показал на крайнюю справа бутылочку, – можно отдать ему при следующей встрече. Далее – второе в ряду, затем третье и последнее. Реллингтон приходит за ним раз в три дня.

– А что делать, когда запас закончится?

– Сделать новое. И начинать нужно не позднее чем за десять дней, чтобы успело дозреть. – Коун достал свой талмуд с рецептами и открыл его на середине. – Вот график его приготовления, не задерживай его ни на день. Раньше делать можно, позже – ни в коем случае. Вот обновленный рецепт. Будь внимательна с дозировкой. Ингредиенты пока все у меня есть. Когда они закончатся, вот тут, на последней странице, есть адреса всех моих поставщиков. Свяжешься с ними и докупишь все, что необходимо. Будешь делать зелье каждые пятьдесят часов, и проблем с Реллингтоном не возникнет. Он щедрый клиент. Вот, кстати, цена его зелья.

Я глянула на строчку, в которую ткнул пальцем мастер, и мои брови медленно поползли вверх.

– Триста пятьдесят кристолей?

– И ни кристолем меньше, – кивнул Коун и захлопнул книгу. – Наша прибыль с каждого пузырька двести кристолей.

Ого. И получается, семьдесят из них пойдут мне? А это неплохо, скажу я вам… Совсем неплохо. Интересно, какой доход с остальных зелий?

– А где ваша бухгалтерская книга? – поинтересовалась я.

Коун открыл следующую дверцу шкафа.

– Здесь все документы. Разберешься с ними потом сама. Часть еще есть в лавке. Про них тоже не забудь.

– А что говорить вашим клиентам, соседям? Куда вы пропали?

– Скажи, что уехал в столицу по срочным делам семейного характера. Да, к завтрашнему утру напишу на тебя доверенность. И составлю партнерское соглашение. Но в нем будет один пункт: все договоренности обнуляются, если ты кому расскажешь о моем преображении. Это должно остаться в тайне, понятно?

– Куда уж понятней, – пробормотала я, тушуясь под его угрожающим взглядом.

На первый этаж я спускалась в некоторой прострации. Мне все еще не верилось, что это происходит наяву. Конечно, предложение о партнерстве было весьма выгодным, тут и сомневаться нечего, но получится ли у меня справиться со всей этой ношей? Я в этом мире еще даже недели не прожила, а меня уже бросают на произвол судьбы. И мастер… У него словно крышу снесло от вернувшейся молодости. Как можно вот так все оставить и сбежать? У него бес в ребро, а мне расхлебывать. Хорошо, что потребовала жалованье выплатить, а то мало ли… Так спокойней.

Я не заметила, как оказалась в кухне. Налила в чайник воды, поставила на плиту: захотелось выпить перед сном чаю, возможно, он поможет мне немного успокоиться. Вернувшийся бардак вызвал еще большее раздражение. Я взяла тряпку и в порыве опять принялась драить все вокруг вручную. Да, можно было воспользоваться пыльцой, но сейчас во мне бурлили накопившиеся эмоции, а физическая работа – лучший способ выплеснуть их и не уйти в депрессию.

На едва ощутимый фруктовый аромат, возникший во время уборки, я бы, наверное, и не обратила внимания, если бы не почувствовала его вновь, когда начала пить чай. Но фруктов в доме не было, это точно, как и различных ароматизаторов. Не было и моющих средств, которые могли так пахнуть, я вообще мыла кухню только водой. Вода? Я еще раз понюхала чай. Затем подошла к крану и пустила воду. Запах стал чуть выразительней. Значит, это вода? Я помочила руку, затем осторожно лизнула – вкус вроде тот же. Здесь вообще вода хорошая, чистая, можно пить сырую. Да и мастер, видела, использует ее иногда для приготовления зелий. Я было подумала, что это открывшийся родник как-то повлиял и на водопровод, но сам-то он не имел такого аромата. Точнее, ключевая вода вовсе ничем не пахла, да и вкус был несколько иной. Я хотела еще заглянуть к мастеру, спросить у него, в чем может быть дело, но, подойдя к его спальне, услышала раскатистый храп. Пришлось мучиться сомнениями до рассвета.

А утром я на время забыла об этой проблеме, поскольку оно было полностью посвящено отъезду мастера. За ночь Коун помолодел еще на десяток лет и носился по дому шустрее меня. И даже умудрялся кокетничать, например, заявил, пробегая мимо:

– Эх, Лия, я бы приударил за тобой, но, увы, принципиально не завожу отношения с работниками и деловыми партнерами.

«Ну и слава богу», – подумала я. Не хватало мне еще ухаживаний Коуна.

Ровно в девять за мастером приехал автомобиль. Молодой водитель, пока грузил его чемоданы, тоже строил мне глазки, но я старательно делала вид, что не замечаю этого.

– С меня сувенир из Голдвайна, – было последнее, что я услышала от Бенджамина Коуна. – Надеюсь, ты меня не подведешь, Лия. – И он исчез в салоне машины.

И только глядя вслед отъезжающему автомобилю, я окончательно осознала, что уже ничего назад повернуть не получится. Теперь моя дальнейшая жизнь в этом мире зависит только от меня самой. Я осталась один на один с Дарквайтом и должна выжить в нем во что бы то ни стало.

Глава 9

Ну что ж, хандрить времени нет, пора браться за работу. Только вначале выпить чашку кофе для бодрости, а то у меня из-за всей этой утренней суеты сегодня даже маковой росинки во рту не было.

Я вернулась в дом, опустевший без хозяина, уже привычно взяла из шкафчика кофе, сахар… И только когда ставила на плиту турку, осознала, что в кухне… чисто. То есть все было ровно так, как я вчера здесь оставила. Чертовщина какая-то… Вернее, наоборот. Хотя причина уже не столь важна, главное, результат: кухня за ночь не превратилась в помойку! Я не удержалась и, пока закипала вода, пробежалась по другим комнатам первого этажа. Но нет, там было по-прежнему пыльно. Впрочем, я ведь и не убиралась в них. Надо будет вечером попробовать.

Кофе пила уже в приподнятом настроении, потом стала рассматривать бумаги, которые оставил мне Коун, и самое важное – пересчитала деньги. Тут надо отдать должное мастеру: не обманул, отдал все до копеечки. Вернее, до трикса. Кстати, и часть моего долга за одежду он тоже мне списал. Так что нет худа без добра. Несколько кристолей я положила в свой кошелек, остальные спрятала на дно чемодана. Конечно, мастер обещал, что дом никого не пустит, но мало ли… Вон уже и чистоту на кухне оставил. Вдруг решит и перед незваными гостями двери распахнуть? Нет, лучше перестраховаться. Или вовсе разузнать, есть ли тут у них банки.

К привычному времени открытия лавки я конечно же опоздала. У ее дверей меня ждали уже двое покупателей, и, судя по их недовольным лицам, они, окажись в моем мире, точно потребовали бы книгу жалоб. Счастье, здесь такой традиции не имелось, но извиниться все же пришлось.

– Прошу прощения за задержку. Были неотложные дела. В качестве компенсации за ожидание я сделаю вам пятипроцентную скидку на ваши покупки.

За полгода работы продавцом мебели я вывела одно главное правило: в любой конфликтной ситуации с клиентом улыбаемся и машем, точнее, делаем небольшую скидку. В девяти из десяти случаев проблема решается на ура, и все расходятся довольные. Ну а если клиент попался рогатый и продолжает бодаться, угощаем кофе и… чуток повышаем скидку! Этот прием еще ни разу не подводил. Не подвел и сейчас. Оба товарища сразу повеселели и даже прихватили еще по одному зелью (со скидкой же!). В общем, расстались почти друзьями, а я к тому же и в прибыли.

А вот по поводу кофе или других каких приятных плюшек для постоянных клиентов надо подумать.

– Так-так-так… Госпожа Лия из другого мира… – От этого голоса у меня по спине сразу пробежал холодок.

– Лорд Паттисон. – Я натянула вежливую улыбку и повернулась к Темному, который стоял, вальяжно облокотившись о прилавок. – Скорого дня. Что вам предложить? Снова бабушка захандрила?

– Нет, бабка уже скачет по дому как коза, – отозвался он тоном, который не оставлял сомнений: к своей старшей родственнице лорд не испытывал никаких теплых чувств. – Где старик Коун?

– Так я за него, – ответила я, из последних сил удерживая улыбку. Только сейчас вспомнила, что забыла поклониться, но было уже поздно. Да и Паттисон вроде не заметил. – Какие у вас вопросы к нему?

– Нет, Лия, ты не так поняла. – Паттисон хмыкнул. – Мне нужен именно Коун. Потому что говорить с ним я хочу о тебе. Когда он будет?

– Понятия не имею. – Я пожала плечами и выдала заготовку: – Мастер Коун уехал в Голдвайн по семейным делам. Когда вернется – неизвестно. Лавку он оставил на меня, своего партнера.

Не думала, что будет так приятно видеть растерянность и недоумение на этом холеном лице.

– Партнера? – уточнил он, недоверчиво ухмыляясь.

– Ну да. – Вот и настал час моего торжества!

Я с превеликим удовольствием разложила перед ним все бумаги и с неменьшим наслаждением стала наблюдать, как вновь меняется выражение лица Паттисона от удивления до досады и разочарования.

– Как видите, мастер полностью доверил мне все свои дела. Теперь по всем вопросам вы можете обращаться ко мне, милорд. Помогу чем смогу. – И вновь наилюбезнейшая улыбка.

Но в ответ улыбки не получила.

– Я подумаю, чем именно вы можете мне помочь, госпожа Лия, – прозвучало как угроза. И Темный начал растворяться в воздухе, оставляя за собой струи черного дыма.

Но лишь когда он полностью исчез, я позволила себе выдохнуть. Кажется, мастер был прав: планы Паттисона мы нарушили. Только не придумает ли этот гад что-либо еще? Нет, поклонники – это неплохо, но не когда они по местным меркам уровня «бог», еще и со скверным характером.

Как там у классика? «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»? Вот, кажется, это как раз мой случай.

Встреча с Паттисоном слегка выбила меня из колеи, и еще несколько ближайших часов я вздрагивала от каждого шороха за спиной. Потом же как-то увлеклась работой и к вечеру уже почти не вспоминала о Темном. Даже задержалась в лавке после закрытия, изучала бухгалтерию. По пути домой пробежалась по продуктовым магазинчикам, ознакомилась с местным ассортиментом, ценами и прикупила кое-что из еды про запас. Еще минут пятнадцать провела у витрины обувной лавки, присмотрела себе несколько пар симпатичных туфель. Когда решусь на их покупку, позову с собой Паулу. Мне ее советы очень пригодятся.

А дома, точнее, в саду меня ждал сюрприз: старая высохшая яблоня зацвела.

Цветущая яблоня посреди лета, когда в других садах уже зрели плоды? Ну разве это не чудо? Наверное, это родник, около которого она как раз росла, оживил ее, вдохнул новые силы. Интересно, успеют ли завязаться и созреть яблоки до холодов? Слышала, зимы здесь бывают суровыми.

Я еще немного полюбовалась яблоневым цветом и направилась в дом. Вспомнила, что теперь и ночевать придется одной, и мне стало как-то неуютно. Я, конечно, привыкла к одиночеству, но одно дело, когда спишь в маленькой квартире, где сверху, снизу и через стенку от тебя соседи, а другое – в пустом двухэтажном доме, а до ближайшей живой души не меньше сотни метров.

«С другой стороны, живут же одинокие люди в деревнях или коттеджных поселках, и ничего. Нормально живут, – попыталась я успокоить себя. – Не жалуются. Дело привычки. И я привыкну».

Подбадривая себя подобными мыслями, я отправилась готовить себе ужин. Кухня продолжала радовать чистотой, а вот в другие комнаты, которые я утром обработала волшебной пыльцой, почему-то вернулся беспорядок. Странно. Возможно, дело в том, что кухню я убирала сама?

Был еще один момент, о котором я вспомнила только за ужином. Вода, точнее, ее фруктовый запах. Он никуда не исчез, разве что стал менее выражен. Впрочем, за сутки со мной тоже ничего страшного не произошло: я не помолодела и не состарилась, не подурнела и не покрылась пятнами, чувствовала себя хорошо, то есть как обычно. Наверное, стоит просто не обращать на эти странности внимания, во всяком случае, пока. Если уж на то пошло, то это далеко не самая удивительная странность в этом мире. Есть куда важнее загадки. Ну и проблемы, как же без них? Например, не мешало бы провести ревизию в лаборатории. Этим я и занялась, когда покончила с ужином. Просидела в мансарде почти до ночи, пересчитала травы и прочие ингредиенты, составила список того, что может мне понадобиться в скором времени. Изучением книги рецептов зелий решила заняться завтра, заодно, может, попробую что-нибудь сотворить сама. Перед сном еще убралась в своей комнате (тоже сама!) и покормила кукушку, теперь единственное существо, с кем можно было поговорить в доме, пусть и слыша в ответ лишь «ку-ку». А чтобы лучше и крепче спалось, воспользовалась успокоительным настоем, который нашелся в запасах мастера.

Утром моя догадка подтвердилась: отчего-то дом перестал «грязнить» комнаты, которые я убирала сама. Хотелось бы знать, с чем это связано и отчего такие перемены, но сия тайна пока для меня оставалась покрытой мраком.

Сегодня я решила рискнуть и проехаться до лавки на трамвае. Поездка в нем стоила дороговато, пятьдесят триксов, но разок прокатиться все же можно было, тем более в трамвае я, не считая рыжего водителя и краснощекой кондукторши, была одна. До открытия «Зелий на все случаи жизни» оставалось немного времени, и я заглянула к господину Вальди. Во-первых, купила себе на обед несколько пирожков, во-вторых, поинтересовалась, где он берет бумажные пакеты для своих булок. Пекарь с радостью поделился со мной контактами маленькой фабрики и даже пообещал взять меня с собой, когда на следующей неделе поедет туда заказывать новую партию.

– Как-то вы еще больше похорошели, госпожа Лия, – отвесил он мне комплимент на прощанье. – Еще вчера заметил. Прямо глаз не отвести.

– Наверное, вам кажется, господин Вальди. Или же на меня так влияют ваши потрясающие булочки, – отшутилась я, показывая на пакет с выпечкой. – Но за приятные слова спасибо.

Вот и первый человек, кто заметил мое преображение. Хорошо, если оно и у других не вызовет ничего, кроме удивления и восхищения. А если начнут что-то подозревать?

Подходящая для этого легенда возникла скоро сама собой. Точнее, ее мне, сама того не подозревая, подсказала покупательница, та самая пышнотелая госпожа Фирс, с которой я успела познакомиться еще в свой первый рабочий день.

– Отлично выглядите, милочка, – сказала она мне заговорщицки. – Прямо помолодели. Признайтесь честно, это некое новое средство мастера Коуна? Лосьон? Или же настой для приема внутрь?

– Крем, – тоже понизив голос, ответила я. – Говорю это только вам и по секрету. Ибо средство пока экспериментальное. Я как раз и испытываю его на себе.

– И как скоро он поступит в продажу? – Глаза госпожи Фирс прямо загорелись в предвкушении.

– Как только, так сразу. Это решает мастер. И выпуск этого крема точно будет ограничен. Но так уж и быть, специально для вас приберегу одну баночку, – пообещала я.

Та быстро-быстро закивала и произнесла с придыханием:

– Вы уж приберегите, Лия. А я непременно придумаю, как вас отблагодарить, будьте уверены.

Этот день тоже пролетел быстро. Клиентов было много, порой даже не хватало времени присесть и дать ногам отдохнуть, зато выручка порадовала. Назад я тоже поехала на трамвае. Понимаю, дорого, но сегодня я слишком устала, чтобы экономить. Поужинав, я поднялась в мансарду и, как планировала, засела за книгу с рецептами. Зелья от обычных человеческих болячек оказались не такими уж мудреными по составу, а особенность их действия заключалась, скорее всего, в травках, которые в них входили и большинство из которых я никогда не встречала в нашем мире. Тем не менее принцип и процесс приготовления этих зелий-настоев я поняла. Сложнее было с бытовыми зельями, куда уже входили такие ингредиенты, как сухой ястребиный глаз, зуб какого-то тляра, язык змеи, чешуя неизвестных рыб и прочие «прелести». Еще некий загадочный «бриллиантовый порошок» и «радужная роса».

То, что у меня гости, я поняла неким шестым чувством, будто дверной звонок зазвучал у меня в голове. Я бросила взгляд на окно, откуда была видна часть улицы и калитка, и сердце в страхе сделало кульбит: лорд Реллингтон. А я ведь совсем забыла, что сегодня «его» день! Бросилась к заветному шкафу, схватила крайний пузырек и поспешила вниз. Ноги почему-то дрожали, а во рту стало сухо, и зуб на зуб не попадал. Я с опозданием вспомнила, что уже успела переодеться в свой домашний костюм, уверенная, что никого сегодня больше не увижу, но возвращаться, чтобы сменить его, не стала. Лучше потороплюсь отдать зелье.

Реллингтон стоял, как всегда, спиной к фонарю, отчего лицо его было затемнено и едва различимо. Зато я, наоборот, оказалась перед ним, как под софитами, во всей красе: с растрепанным хвостиком на макушке, без косметики и, главное, в брюках. Ну и черт с ним!

– Милорд. – На этот раз я не забыла поклониться, как учил мастер. – Вот ваше лекарство.

Темный, увидев меня, сделал шаг назад и спросил недоверчиво:

– Где Коун?

– А вы еще не в курсе, милорд? Он уехал в Голдвайн по неотложным делам и оставил меня вместо себя, – торопливо ответила я. – Не волнуйтесь, с вашим лекарством все будет в порядке, вы будете получать его и впредь в срок.

Реллингтон больше ничего не произнес. Забрал у меня свой пузырек, а взамен протянул мешочек с монетами. Его прохладные пальцы на миг коснулись моих, и между ними будто прошел разряд тока. Нет, не фигурально, как в любовных романах, а именно электрический разряд, как, например, зимой «стреляет» наэлектризованный свитер. Реллингтон, кажется, тоже это ощутил, потому что тут же отдернул руку. Отступил в тень – и стал дымом.