Текст книги "Латая старые шрамы. На перекрестке миров"

Впрочем… Я провел рукой по округлому женскому боку, затем по спине и, не удержавшись, зарылся пальцами в пушистые волосы. Возможно, все не так уж плохо. И, как ни странно, я был даже рад, что сейчас не один.

– Может, надо не один раз намазать? Там еще осталось, в пузырьке. Правда, я сумку где-то оставила. Вот растяпа, – горестно вздохнула Ксана. – И на лице раны не обработали. – Она легонько коснулась рукой моего подбородка.

– Ничего, еще успеем, – сказал я, хотя уже серьезно сомневался в том, что та жижа во флаконе обладает хоть какими-то целебными свойствами.

Кажется, все усилия Роксаны были напрасны. Вдруг вспомнилось, каким образом она добывала эту самую Росу. Внутри болезненно кольнуло, и я неосознанно притянул девушку ближе. Попытался откинуть прочь неприятные мысли, но воображение, как назло, подкидывало все новые и новые картинки. Тонкие запястья, перехваченные веревкой, чужие толстые пальцы на нежной шейке. Мужские руки, касающиеся Ксаны в самых укромных местах. Меня снова накрыла бессознательная ярость. Стало так гадко, что захотелось выть от отчаяния.

И кто бы знал, как мне хотелось повернуть время вспять. Защитить ее, уберечь. Удержать от глупости. Вот только сделанного не вернешь.

– Обещай, что больше так не будешь, – неожиданно попросил я, а Роксана, кажется, и вовсе не поняла, о чем речь.

– Чего не буду? – Девушка чуть отстранилась и подняла на меня вопросительный взгляд.

– Рисковать собой. И влезать во всякие сомнительные авантюры.

– Я ведь сказала, что не специально. Что меня затянуло и…

– Я не о том, – прервал череду неуместных оправданий и, откинув волнистую прядь, коснулся тонкой шейки. Как раз в том месте, где сегодня утром обнаружил багровые отметины.

– Ох, Рей… Давай не будем, – взмолилась Ксана. – Я не хочу вспоминать о том, что было в доме Вандебора. Не вынуждай меня, пожалуйста.

И нам бы закрыть эту тему, но мне жизненно необходимо было услышать, что впредь Ксана будет осторожнее.

– Я потому и прошу. Обещай, что не будешь совершать необдуманных поступков.

– Твою мать, Рей! – как всегда неожиданно завелась Ксана. Даже чуть приподнялась, оперевшись на локоть. – Не держи меня за дуру! Я все тогда обдумала! Ты был при смерти. Доктор Орфин сказал, что шансов почти никаких. Что я должна была делать?! Сидеть сложа руки и смотреть, как ты умираешь?

Внутри все сжалось. Сердце в груди заколотилось быстро-быстро. Казалось, еще чуть-чуть – и проломит ребра. Признаться честно, я даже не смел надеяться, что могу быть кому-то небезразличен. Но сейчас, когда она это сказала, почувствовал себя чуть ли не самым счастливым человеком на свете.

А еще мысли зацепились за одно слово.

– Доктор Орфин? Ты что, была в госпитале?

– Ну конечно была! – Роксана улеглась обратно, подложив ладонь под щеку. – Разве ты не помнишь? Ты в себя приходил и даже узнал меня.

– Я думал, мне приснилось, – признался честно, а у самого услышанное в голове не укладывалось.

Роксана. Навещала. Меня. Даже в самых смелых мечтах я не мог такого представить.

Девушка же ухмыльнулась и не преминула надо мной посмеяться.

– И часто я тебе снюсь? – спросила лукаво.

Я подивился такой резкой смене настроения. Все же женщины – непостижимые существа. Еще секунду назад почти кричала на меня, а теперь… Кокетничает, не иначе.

– Боюсь, я слишком мало сплю, чтобы еще и сны успевать смотреть, – обломал этой вертихвостке всю игру.

Девушка надула губки, но почти сразу передумала дурачиться, улыбнулась и положила тонкий пальчик мне на переносицу.

– Тогда спи… Сейчас. – Роксана провела по векам, заставляя закрыть глаза.

А мне, как ни странно, спать не хотелось. Особенно после всего, что узнал. Внутри разливалось тепло, и, несмотря на жесткую землю под боком, я чувствовал себя как никогда уютно. От ее близости, от горячего дыхания, что касалось щеки, от нежных пальчиков, что настойчиво пытались закрыть мне глаза. А в голове билась все одна и та же мысль: Роксана обо мне беспокоилась.

– А как же поцелуй на ночь? – не удержался от небольшой шалости, гадая, сможет ли Роксана выкрутиться так же умело, как я. И потому был немного обескуражен, когда анья промолчала.

Открыл глаза и всмотрелся в ее отрешенное лицо. Кажется, Ксана всерьез задумалась над моим предложением. То и дело скользила взглядом к моим губам. И, драный шакал, как же мне сейчас хотелось, чтобы она и вправду поцеловала. Сама. Как в тот раз, когда утешала после разгрома лаборатории. Тогда она казалась мне такой искренней. Настоящей. И мне нестерпимо сильно хотелось окунуться в это снова.

Вот только Роксана медлила, и я не удержался сам. Первым потянулся навстречу и невесомо коснулся ее губ. Всего на мгновение и тут же отстранился. Знал, что если продолжу, слишком увлекусь. Как с утра, в кабинете Рилла. Но сейчас мне ни в коем случае нельзя было терять голову. На Эвре надо быть бдительным. Даже во сне.

А потому я просто притянул девушку к себе, вновь зарываясь пальцами в мягкие волосы. Роксана с готовностью подалась навстречу и доверчиво ткнулась носом мне в шею. А потом и вовсе прижалась теснее, будто пытаясь согреться. Шрамы вновь заныли, но я постарался не обращать на них внимания. Сейчас эта глухая боль была несущественна, неощутима даже, по сравнению с тем чувством, что переполняло меня изнутри. Странная смесь спокойствия, нежности и уюта. Правильности происходящего.

Будто не было меж нами ни ссор, ни скандалов, ни глупых обид. Будто мы не находились сейчас в смертельной опасности.

Да уж… Мы где-то на краю чужого мира. Без еды, без воды. Вокруг одни враги. А у меня сердце заходится в неровном стуке. И хочется глупо улыбаться. И как я умудрился так вляпаться? Взрослый ведь человек. А веду себя словно глупый юнец. Глупый влюбленный юнец…

– Рей, а нам обязательно идти в город? – вырвал из задумчивости тихий голос. И не знаю, показалось мне или нет, но, кажется, в нем звучала тревога.

– Боюсь, что да, – ответил честно и еще раз прикинул, нет ли возможности спрятать анью где-нибудь в безопасном месте.

Увы, но оставлять ее в пустыне, по которой то и дело курсируют ингирские караваны, виделось мне еще более безрассудным, чем тащить за собой. Когда она рядом, хоть присмотреть смогу. Защитить.

– Мне страшно, вдруг они…

– Не бойся. – Я легонько коснулся губами девичьего виска. – Я никому тебя не отдам. Никому не позволю тебя обидеть. Обещаю. Слышишь?

Глава 6

Роксана

Проснулись мы еще до того, как в небе занялся рассвет. Темно было, хоть глаз выколи, но Рей настойчиво поднял меня, уверяя, что совсем скоро посветлеет, и тогда нам точно не попасть в город без лишних приключений.

Пришлось послушаться. Я с трудом поднялась и потянулась. Все тело ныло. Казалось, затекла каждая мышца и каждый сустав. Да, все же ночевки на голой земле определенно не для меня. Хорошо хоть не замерзла. В крепких мужских объятиях это было бы весьма затруднительно.

Я невольно вспомнила, как мы с Реем вчера уснули, и в лицо бросилась краска. Святая Мать Прародительница, и чего я так реагирую?

Как переспать с кем, так не стыдно. А как просто переночевать… Наверное, все дело в том, что прежде со мной такого не случалось. Но ведь это была вынужденная мера, так что и поводов для переживаний не должно быть. Только вот позволять ему поцелуй явно не стоило. Еще навыдумывает себе всякого. Но сделанного не вернуть, так что остается лишь сделать вид, что ничего не было.

Я исподтишка глянула на Рея. Он как раз прилаживал к поясу ингирскую плетку, а после принялся наматывать на лицо остатки моего подъюбника. Кстати, в отличие от разбитой меня, капитан выглядел бодро. Пожалуй, я еще никогда не наблюдала его столь деятельным. И откуда только силы берутся?

– Накинь ткань на голову, – скомандовал мужчина, решив, что я уже вполне проснулась. – И постарайся закрыть все, кроме глаз. Нам нельзя обнаружить себя. А внешне мы, как понимаешь, слишком отличаемся от местных жителей.

– А глаза у ингиров разве не другие? – задалась вопросом, вспомнив, что Хамелеоны являются обладателями ярко-желтой радужки. Да и зрачки у них, кажется, горизонтальные. В общем, глаза эврийцев больше походят на звериные, нежели на человеческие.

– Глаз старайся не поднимать. По крайней мере, без надобности. Надеюсь, на нас не будут столь пристально пялиться, чтобы заметить. И еще… – Рей запнулся и, подойдя ближе, серьезно посмотрел на меня. – Мне придется тебя привязать.

– Зачем? – всполошилась я.

– Не беспокойся, это не по-настоящему. – Ингирвайзер вытащил из-за пояса нож и отрезал от кожаной плетки один из шнуров. – Видишь ли, у Хамелеонов женщины – что-то вроде второсортного товара. Они почти бесправны и обычно играют роль наложниц или рабынь при мужчинах. Потому ты должна вести себя максимально тихо и покладисто.

– То есть мне надо делать вид, будто я твоя собственность? Да еще на привязи идти? – возмутилась я.

– Именно так, – спокойно подтвердил Фрей и ловко скрутил конец шнура в петлю. Протянул мне: – Дай руки.

– Что, обе?

Рейнар кивнул, а мне оставалось лишь застонать от отчаяния. Ну что за несправедливость такая?

Мужчина накинул петлю мне на запястья, но, прежде чем затянуть, коснулся воспаленной кожи и обеспокоенно спросил:

– Еще болит?

– Нет, – поспешно ответила я, не желая вновь поднимать тему Вандебора. С меня и вчера хватило.

Ингирвайзер кивнул и стал легонько затягивать петлю.

– Я не буду сильно. Это так, для виду. Если что, сможешь вытащить руки.

Я пошевелила кистями, убеждаясь, что в случае чего сумею высвободиться. С этим сложностей не возникло. Однако подобное положение все равно было крайне неприятно. Унизительно даже. Видимо, весь мой вид говорил об этом, потому что Рейнар вдруг виновато произнес:

– Не смотри на меня так. Думаешь, мне это нравится?

– Откуда я знаю. Может, ты скрытый садист, – не удержалась от колкости. Хотя разумом понимала необходимость подобных мер.

– Ну так тебе же нравятся садисты, – в свою очередь поддел меня Рей, вновь возвращаясь к больной теме.

Да сколько уже можно? Он когда-нибудь успокоится?

Внутри все кипело от праведного гнева, но скандалить я предусмотрительно не стала. Не время сейчас выяснять отношения, есть дела и поважнее. Но все же не удержалась и толкнула Рея кулачком в грудь, демонстрируя свое отношение к таким его высказываниям.

И ударила-то вроде не сильно, так, для демонстрации. Но ингирвайзер резко выдохнул и чуть ли не пополам сложился от моего толчка. Видимо, я попала как раз по больному месту.

– Ох, прости, не хотела, – тут же спохватилась я, судорожно заглядывая ему в лицо. – Очень больно?

Фрей прижимал руку к груди и дышал глубоко и медленно. Даже глаза прикрыл, справляясь с дурнотой. А мне сделалось мучительно стыдно. Вот же неуклюжая дуреха!

– Лучше не стало? – решилась спросить я, все еще надеясь, что Кристальная Роса хоть немного начала действовать.

Капитан отрицательно мотнул головой, а я отвернулась, скрывая глубокое разочарование. Кажется, раны и не собираются затягиваться. Неужели вместо Росы мне подсунули подделку? Если так, выходит, все было напрасно. Все пять дней мучений, унижений и боли…

Закрыла лицо ладонями, не в силах справиться с накатившими эмоциями.

– Не переживай, сейчас все пройдет, – по-своему расценил мой жест Рей. – Идем. Некогда тут рассиживаться.

Капитан на скорую руку сгреб угли и прикопал вместе с обглоданными костями ящера под ближайшим кустом.

После того как следы лагеря были скрыты и я тщательно закрыла лицо и волосы импровизированным платком, мы тронулись в обратный путь. Той же дорогой, что шли вечером. Прошли и мимо Исполинского древа. Напились сока и набрали немного с собой. Жидкость текла медленно, неохотно, и ждать, пока наберется полная фляга, мы не стали. В небе уже занимался рассвет. Еще немного, и нас будет хорошо видно со стороны тракта, ведущего в город.

Дальше мы направились к камню, где капитан давеча схоронил наше имущество. К уже лежавшим в тайнике платью и хлысту добавились сапоги Фрея и мои обкромсанные ботиночки. Слишком уж приметной для здешних мест оказалась обувь. Так что теперь и мне пришлось идти босиком.

После ночной свежести земля еще не успела прогреться, и обжечься мне не грозило. Вот только от мелких камушков и веточек, что впивались в босые ступни, я, увы, была не защищена, и к тому времени как мы вышли к тракту, успела изрядно стесать пятки.

Рей хмуро посмотрел, как я хромаю, и тяжко вздохнул:

– Потерпи еще немного. Как доберемся до города, найду тебе какую-нибудь обувку.

Я согласно кивнула и поплелась следом за ингирвайзером, понимая, что изрядно его торможу. Без меня Рей уже давно бы добрался до предместий ингирского поселения. На то, как сильно ноют ступни, старалась не жаловаться, тем более что с выходом на тракт дорога стала куда лучше. Ровнее и плотнее. Да и мусора тут почти не было, так что идти было куда проще.

Но с другой стороны, здесь нас подстерегали другие опасности. Уже через четверть часа навстречу попались первые путники – небольшая самоходная телега, груженная какими-то тюками и парой пассажиров весьма потрепанного вида. Я вся сжалась и опустила глаза в землю, как и велел капитан. Казалось, стоит только поднять взгляд, и нас тут же повяжут. Что касается моего спутника, тот продолжал невозмутимо смотреть вперед и даже шагу не сбавил, уверенно ведя нас к цели.

Повозка проехала мимо, и я с облегчением выдохнула, даже не представляя, как смогу держаться, когда мы окажемся на кишащих ингирами улицах.

Череда приземистых каменных зданий неуклонно надвигалась, и чем ближе мы подходили к городу, тем сильнее тряслись коленки. Я зачем-то усиленно прятала кисти рук, оттягивая рукава непривычной одежды. И все время старалась держать голову опущенной, очень надеясь, что сойду за послушную рабыню. Эх, вуаль бы сюда…

Опасения мои оказались напрасными. Встреченные редкие горожане не обращали на нас внимания, спешили по своим делам, изредка переговариваясь на непонятном языке, изрядно напоминающем змеиное шипение. Рей крепко держал короткую веревку, ведя меня, словно телушку в поводу, и уверенно лавировал меж приземистых построек. Я же, осторожно подняв глаза, увидела над крышами халуп высокую каменную стену, отделяющую центральную часть города от нищих кварталов. Всполошенно подумала, что если есть стена, значит, в ней есть и ворота. А если есть ворота, на них должна стоять стража. Бросила испуганный взгляд в спину ингирвайзера. Мать Прародительница, надеюсь, он знает, что делает…

Рейнар точно почувствовал мой взгляд, коротко обернулся и ободряюще кивнул. Неожиданно сзади меня толкнули в плечо, я испуганно пискнула, а капитан, дернув за привязь, что-то злобно прошипел. Лысый, точно коленка, эврянин в залатанной серой одежде что-то пробормотал и принялся часто кланяться, косясь на плетку, висевшую на поясе Рейнара.

Вид мужичок имел испуганный и был весь какой-то выцветший, лучшего определения мне в голову не пришло. Бледная серая кожа, тусклые глаза неопределенного цвета, да еще на шее я успела заметить россыпь каких-то язвочек.

Придвинулась поближе к Рею, а тот, брезгливо махнув рукой, взял меня под локоть и с величавым видом свернул на боковую улочку.

– Кажется, пронесло, – сказал он негромко, когда мы углубились в тень низких домов. – Похоже, оружие здесь говорит о высоком статусе, да и одежда нам досталась неплохая. Но все равно, людных мест будем по возможности избегать.

Точно в ответ на его слова, в ближайшей хибаре приоткрылась дверь, и показалась чья-то зеленоватая рука. Под ноги нам выплеснулась какая-то бурда, то ли испорченное вино, то ли еще что похуже. Резкий запах ударил в нос, дверь хлопнула, закрываясь, а я, тихо застонав, с трудом сдержала рвотный позыв.

– Смотри, там, кажется, колодец, – невозмутимо произнес мой спутник, и я, проследив за его рукой, увидела круглое каменное сооружение с деревянной перекладиной поверху.

В горле запершило, и я поняла, что готова отдать что угодно за глоток свежей холодной воды. Все же сладковато-приторный сок Исполинского древа утолял жажду не лучшим образом.

Ингирвайзер стащил с перекладины деревянную бадью. Рукав балахона задрался, открывая мускулистое предплечье с сеткой вен, а я почувствовала, как что-то мягко екнуло в груди. Удивленно вскинула бровь – даже и не вспомню, когда со мной в последний раз происходило что-то подобное. Разве вот когда совсем сопливой девчонкой была. Обычно крепкое мужское тело вызывает во мне совсем другую реакцию.

В глубине колодца гулко плюхнуло, я огляделась и, убедившись, что на улочке мы одни, приоткрыла лицо. Как же хочется залезть по шею в какую-нибудь речку, смыть с себя липкий пот и эту противную пыль, лезущую даже в нос…

Рейнар вытащил ведро. Я с наслаждением подставила ладони под холодную струю, жадно пила и полоскала горло. Сама не заметила, как почти всю воду потратила, а остатки капитан вылил нам на ноги. Прикусила губу, чтоб не взвизгнуть, а Рей, коротко бросив: «Прикройся!» – снова взялся топить бадью.

Бодрости у меня заметно прибавилось, и даже настроение поднялось. Я, прищурившись, глянула в пронзительно-синее небо, в вышине которого парила черточка-птица, а потом, пользуясь передышкой, с интересом стала разглядывать окрестности. В том, что это был бедняцкий квартал, сомневаться не приходилось. Тесно стоящие хибары – каменные коробки с плоскими крышами. Небольшие, примерно в треть обычного солькорского дома. Интересно, как местные живут в такой тесноте? А вон у того дома навес из выцветшей ткани совсем порвался, болтается провисшим парусом. Да и немудрено, улочка такая узкая, тут и двое не разойдутся. Хотя нет, разойдутся, пожалуй, вон тем мужчинам теснота не особо мешает, идут плечо к плечу, а вот третий… ой!

Я встревоженно обернулась к ингирвайзеру, дернула за рукав и просипела:

– Ре-ей…

Но он и без меня уже все заметил. Осторожно, даже лениво, поставил бадью на землю, и только скользнувшая к поясу рука выдала напряжение и готовность сразиться с чужаками.

Хотя чего это я? Чужаки здесь мы…

Рейнар без лишней деликатности ухватился за веревку, потянул меня в сторону и сделал шаг вперед, закрывая собой от непрошеных гостей. Те двое, которых я заметила первыми, немного придержали шаг, перекинулись парой слов и вразвалочку пошли вперед, не сводя с нас настороженных глаз. И пока местные не подошли впритык, чтобы мне пришлось опускать голову, я успела разглядеть третьего эврийца. Ростом немного ниже спутников, одеждой – куда хуже, а еще по лицу его расползлась черная татуировка. Она сильно отличалась от изысканной вязи спутников и смотрелась некрасиво, точно бельмо на глазу. Похоже, это был круг, в центре которого находилось еще что-то, правда, черты лица мужчины изрядно портили симметрию татуировки.

Идущий впереди эвриец что-то коротко сказал Рею, а я, спохватившись, уставилась в землю. Лужицы, оставшиеся от умывания, быстро впитывались в землю, а возле основания колодца чахла незнакомая травка. Мать Прародительница, спаси нас! Очень надеюсь, что Рейнар сумеет отвязаться от этих типов.

Ингирвайзер с ответом медлил, и я сжала кулаки, надеясь, что боль от впившихся в кожу ногтей прогонит подступающий ужас. Наконец Фрей произнес короткое слово, отдаленно похожее на «кша!». Эвриец недовольно засопел, а потом в поле моего зрения попали ноги, обутые в сандалии. Хамелеон шагнул в сторону, кажется, пытаясь обойти капитана. Ох, чую, мною тут заинтересовались…

Благодаря стараниям Рейнара стояли мы спиной к солнцу, но я на всякий случай зажмурилась. Закусила губу и с тоской вспомнила родной Солькор. Хочу в снег!

Резкий голос ингирвайзера произнес раздраженную тираду, а потом я почувствовала чужие когтистые пальцы на щеке и от неожиданности открыла глаза. Встретилась взглядом с ухмыляющимся эврийцем и брезгливо отпрянула. Этот гад мне что, в зубы заглядывать собрался?

– Ашшти! Ашшти! – завопил рядом другой голос, резкий и неприятный, а меня снова толкнули, впечатав в стену дома.

На секунду я задохнулась от удара, а потом увидела, как с двух сторон на ингирвайзера бросаются Хамелеоны. В руке одного блеснул нож, но Рей был настороже. Коротким ударом выбил оружие, а противник заорал, когда плеть с оттяжкой прошлась по оголенному запястью.

Я присела, обхватив колени, стараясь сделаться как можно незаметнее. А ингирвайзер отражал удары уже второго нападавшего. Тот крутил в руках короткую деревянную дубину, и на губах его блуждала страшная ухмылка. Краем глаза я заметила третьего местного – того, с отвратительной татуировкой. Он отчего-то не спешил ввязываться в драку, а заинтересованно следил за бойцами, небрежно прислонившись к древку матерчатого тента у дома напротив.

Рейнар хлестнул плеткой, но то ли оружие было ему непривычно, то ли просто не повезло, но тип с дубиной ловко ушел от удара и, вынырнув вплотную из-под руки капитана, двинул тому оружием в челюсть. От удара чалма слетела с головы ингирвайзера. Брызги крови окропили лицо и золотистую хламиду нападавшего.

Все случилось очень быстро. Раненый эвриец как раз очухался, бросился к отлетевшему в сторону ножу, но добраться до него не успел. Я сама не поняла, как, но парень с татуировкой, до того безмятежно наблюдавший за дракой, вдруг оказался рядом и опустил увесистый камень на затылок горе-вояки. Тот тюкнулся носом в землю, дрыгнул ногами и затих.

А наш неожиданный союзник подхватил с земли нож и крикнул:

– Эй, антреец! Лови!

Рей уклонился от опускающейся на его макушку дубины и перекатом ушел в сторону. Тут же вскочил на ноги, точно кот на четыре лапы, и ловко поймал брошенный клинок. Короткий взмах – и хищный оскал Хамелеона сполз с лица, зеленоватая кожа налилась бледностью, и, поперхнувшись кровью, эвриец упал с распоротым горлом.

Рей стремительно обернулся в сторону оставшегося местного. Настороженно замер, тяжело дыша и сжимая в побелевшей кисти боевую плеть.

– Я вам не враг, – негромко произнес парень и, усмехнувшись, поднял вверх пустые ладони.

А я заметила еще одну деталь. Кожа у него, в отличие от павших сородичей, была нормальная. Чуть смуглая, но без присущей ингирам зеленцы или желтизны. А еще волосы. Грязные свалявшиеся косички покрывали всю голову. У большинства Хамелеонов, что мне довелось видеть, головы были бриты. Волосы если и имелись, то росли по центру, от лба и до самой холки. Кто-то заплетал их в косы, кто-то стягивал в диковинные узлы. Странная же шевелюра незнакомца вызвала недоумение. И, кажется, не у меня одной.

Рей, прищурившись, рассматривал нашего неожиданного союзника, насквозь прожигая того чернильным взглядом. Я бы на месте парня испугалась. Но тот отчего-то лыбился во весь рот. Будто старого знакомого встретил, не иначе.

– Полукровка? – в конце концов задал вопрос капитан, а новый знакомый радостно кивнул:

– А то! Можете звать меня Шед.

Рей сразу расслабился. Я заметила, как опустились плечи и ослабился хват на рукояти плетки. Ингирвайзер быстро подобрал с земли потерянный платок и обмотал вокруг головы. Глотнул воды прямо из бадьи. Парнишка тоже не растерялся. Живо метнулся к одному из тел и выудил из-за пояса Хамелеона связку ключей. Я только сейчас разглядела, что следом за парнем волочится цепь. На ноге его красовался железный обруч. Полукровка провернул ключ в замке и с видом величайшего удовольствия избавился от обузы.

Кажется, наш новый знакомый оказался еще и рабом. И выходит, что это не он нас выручил, а мы избавили его от хозяев?

Откуда-то сбоку донеслись приглушенные голоса. Фрей и, теперь уже беглый, раб подобрались и синхронно обернулись на звук.

– Идем, я отведу в безопасное место, – бросил парень и, подавшись в сторону, скользнул в узкий проем меж тесно стоящих домов.

Рейнар настороженно глянул ему вслед. Я бы на месте капитана тоже не стала доверять первому встречному. Мало ли куда он нас заведет. Но голоса все приближались, и другого выхода у нас попросту не осталось.

Рей высвободил мои кисти и, крепко взяв за руку, потащил в проем вслед за скрывшимся пареньком. Тот ушел недалеко. Ждал нас буквально за следующим поворотом. И как только мы приблизились, началась беготня по узким кривым улочкам нищенского квартала. Думать о том, куда нас ведут, времени не было. Я только и успевала что смотреть под ноги, чтобы ненароком во что-нибудь не вляпаться. По земле были разлиты помои, раскидан мусор и обвалившиеся кладки домов, через которые приходилось буквально перепрыгивать. А если учесть, что мы оба босиком… В общем, пришлось нам несладко. Хорошо хоть Рей поддерживал, ни на секунду не выпуская моей руки.

Через несколько минут бешеной гонки мы наконец остановились в каком-то закутке. Впереди был тупик. С трех сторон нас окружали стены и развевающееся по ветру тряпье. И я сама ни за что в жизни бы не догадалась, что где-то тут есть дверь или проход.

Полукровка же ориентировался на местности превосходно. Отодвинул кусок обветшавшего навеса и скользнул в образовавшийся темный провал. Мы с Реем переглянулись и, не имея вариантов лучше, двинулись следом.

Халупа, в которую привел нас Шед, была убогой хуже некуда. В такой только бродяге ночевать. Окон нет. Свет сочится через единственную дыру в прохудившейся крыше. В углу пылится какой-то тюфяк. У стены – косо сбитый стол с сиротливо стоящей плошкой. Всюду царит жуткая разруха и пылища. У меня аж в носу засвербело, и пришлось прикрыть лицо ладонью, чтобы не чихнуть.

– Что это за место? – тут же осведомился Рей, с подозрением оглядывая тесную комнатушку. Все это время ингирвайзер держал ладонь на рукояти плетки, готовый в любое мгновение воспользоваться оружием.

– Какая разница? Можете считать это моим тайным убежищем, – было ему ответом.

– А я думал, рабам нельзя отлучаться от своих господ.

– Нельзя. Но попыток бегства это не отменяет, – ухмыльнулся Шед, демонстрируя чуть удлиненные клыки. Потом схватил какую-то грязную тряпицу и несколько раз лупанул ей по тюфяку, выбивая пыль. – Прошу! – широким жестом махнул полукровка, предлагая присесть.

У меня такого желания не возникло. У Рея тоже.

– Воздержимся, – за нас двоих ответил ингирвайзер, Шед же, пожав плечами, с удовольствием плюхнулся на ложе.

– Ну что, обсудим наше сотрудничество? – с задорной улыбкой начал эвриец. Звериные глаза сверкнули в полумраке, отчего у меня невольно пробежала дрожь по телу.

– Да не бойся ты, не съем, – со смешком кинул парень, проследив за моей реакцией. Он вообще как-то слишком пристально на меня пялился. Будто ощупывал взглядом, и от этого становилось не по себе.

Благо Рей уловил нездоровый интерес нашего нового знакомого и чуть сдвинулся в сторону, закрывая меня от чужих глаз. Собственнический жест, по сути, но сейчас я была ему даже рада.

– Откуда ты знаешь наш язык? – начал капитан. В отличие от собеседника, он был предельно серьезен и собран. И тоном голоса сразу давал понять, что не намерен разводить дружеские беседы.

– Мать научила. Она была из ваших. Ее держал наложницей один из местных богатеев. А меня, как исполнилось семь, продали в рабство.

Я с трудом смогла воспринять услышанное. Почему-то когда Рей назвал Шеда полукровкой, никаких ассоциаций у меня не возникло. Зато сейчас, когда парень заговорил про мать, внутри все похолодело от ужаса. Я даже близко не могла представить себе столь противоестественную связь. Человек и Хамелеон. Вряд ли, конечно, девушка делала это по собственному желанию. Но от того становилось еще гаже.

Что же это за звери такие? Делают с нашими женщинами что вздумается. Похищают, берут в наложницы… Да и рабство. Кажется, оно здесь на каждом шагу. Дикий, варварский мир. И сейчас я, как никогда прежде, уверилась, что необходимо сделать все возможное, чтобы не допустить этих тварей в Антрею.

– Еще вопросы будут? – меж тем со смешком осведомился Шед.

– Да. Чего ты хочешь?

– Того же, чего и все рабы. Я хочу свободы.

– А мы тут при чем? – резонно спросил капитан.

Я и сама не поняла, куда клонит полукровка, пока он не пояснил:

– Боюсь, что вы как раз единственные, кто может дать мне желаемое. На Эвре полукровок ждет незавидная участь. Мы все рабы, и другого пути у нас нет. Сбежишь в город – поймают. Силком притащат к хозяевам и накажут. Хорошенько. Подашься в пустыню – сдохнешь от голода и жажды. Вариантов никаких. А вот у вас…

– Ты что же, хочешь, чтобы мы взяли тебя в Антрею? – Рей от удивления аж глаза вытаращил.

А я и вовсе лишилась дара речи. Как представлю, что эдакое чудо будет гулять по солькорским улицам, так не знаю, смеяться или плакать.

Кажется, этот парень совсем спятил!

– Именно. А еще обеспечите защиту. Чтобы меня не пришили в первую же минуту пребывания в вашем славном мирке.

– Губа не дура… – хмыкнул ингирвайзер и покачал головой. – Что мы получим взамен?

– Мою всяческую поддержку и содействие. Не знаю, за каким лядом вы сунулись в Эвру, но без моей помощи вы тут и больше часа не продержитесь.

Ингирвайзер скептически поднял брови, но перечить не стал. Прошелся по комнате, посмотрел на дыру в потолке, а после, заложив руки за спину, обернулся к Шеду:

– Ну, предположим, я соглашусь. Хотя, честно говоря, учитывая стечение обстоятельств, возможность вернуться в Антрею видится мне довольно призрачной.

Рей стрельнул взглядом в мою сторону, а я, несмотря на духоту, царившую в помещении, зябко поежилась. В самом деле, а вдруг портал, Ключ к которому капитан угробил, был единственным? Или, может, Рей просто осторожничает и не спешит открываться перед эврийцем?

– Вся наша жизнь, по сути, призрачна, – пожал плечами полукровка, – но это не повод опускать руки.

– Пусть так. Но я сильно сомневаюсь, что ты можешь быть нам полезен. С таким-то клеймом через всю рожу. Небось ничего, кроме цепи и ног хозяина, в жизни не видывал.

– Обижаешь… Пусть я и раб, но это не значит, что у меня нет глаз и ушей. А слухи в Каххаре распространяются быстрее, чем бежит шипохвостая ящерица в полуденный зной. Уж поверь мне.

– И какие нынче ходят слухи? – так это невзначай бросил Рей, но я слишком хорошо его знала, чтобы поверить в напускное безразличие.

Шед вальяжно откинулся на своем тюфяке, заложив руки за голову, и мечтательно прикрыл глаза.

– Разные… Говорят видели недавно одного из ваших. Светленького. Вроде как даже на бабу смахивает, – хохотнул Шед, а Рей весь подобрался. – Вы случаем не знакомы?

– Знаешь, где его держат? – строго спросил ингирвайзер, тут же сбросив всю расслабленность.

– А как же не знать? Знаю. Все важные птицы обитают в Золотой башне. – Пояснений тут не требовалось. Я сразу поняла, что парень толкует о той медной пирамиде, что высится в центре ингирского города. Такую только слепой не заметит. – А особо ценных узников держат в тамошних казематах. И уверяю, самим вам туда точно не пробраться.