Текст книги "Изумрудное лето"

Всеволод оторвал взгляд от «Калужского вестника» недельной давности и пробубнил недовольным тоном:

– Пишут всякую белиберду… Почитаешь и сразу удавиться хочется… Странно, что Российская империя ещё существует…

– Сева! Ты не слышишь меня?! – возмутилась Любовь Васильевна.

– Отчего же, дорогая?! Я всё прекрасно слышу… – Всеволод отложил газету и переключил внимание на свою пассию. – Первого июня будет оглашено завещание моего дяди. И мы сразу же покинем имение… Отправимся в Европу проматывать денежки, – пообещал Всеволод.

Мнимая супруга повеселела.

– И много денег ты получишь? – поинтересовалась она.

Всеволод пожал плечами.

– Надеюсь… Говорят, дядя был очень богат.

ЧАСТЬ 2
НА ВОЙНЕ, КАК НА ВОЙНЕ

Глава 1

И вот, наконец, настал долгожданный день – первое июня.

Обитатели усадьбы пребывали в волнении: ведь не каждый день получаешь наследство! Все с нетерпением ожидали приезда Карла Клебека.

Эльза была уверена, что получит большую часть наследства. Она уже вовсю делилась с Василием своими идеями по преобразованию здешних земель. Тот по обыкновению кивал и со всем соглашался…

Эсмеральда же с утра пораньше решила раскинуть карты (увы, все галки-приживалки остались в Калуге), хоть и предпочитала спиритическую доску – только при контакте с духами можно постичь будущее.

Результаты гадания получились ошеломительными и разительно отличались от предыдущих, тех, что Эсмеральда услышала перед отъездом в Селиваново.

– Лучше бы я этого не делала… – решила она и смешала карты.

…Князь Кшидловский долго стоял перед зеркалом, рассматривая своё отражение. Убедившись, что синяк, полученный в сражении за прекрасную даму, почти не виден, он приосанился и пришёл с хорошее расположение духа.

– Ещё немного и я получу, наконец, деньги… – произнёс он, прохаживаясь по комнате. – Прости меня, Лёвушка (он перекрестился при упоминании имени кузена), но это для меня сейчас самое важное… Ибо я – банкрот.

Князь взял со стола недопитый бокал вина и пригубил его.

– О, Баден-Баден! Прекрасный город… Ты снова примешь меня в свои объятия… Главное – не проиграться в первые же дни по приезде… – размышлял он.

…Любовь Васильевна извлекла из гардероба своё самое нарядное платье и облачилась в него при помощи Всеволода.

– Ах, Сева, если бы ты знал, как тяжело обходиться без горничной. Здешние Глашка и Стешка – сущая деревенщина! – жаловалась она любовнику, покуда тот застёгивал крючки сзади её платья. – Их не дозовёшься и не допросишься ничего сделать!

– Душа моя, завтра же уедем отсюда, – успокаивал её Всеволод. – Я и сам здесь умираю от скуки. Мне надоело расточать любезности здешнему обществу.

– Обществу! – возмущённо вторила Любовь Васильевна. – Жалкие провинциалы! И даже этот князь, даром, что из Москвы!

– Не забывай, что госпожа Трушина тоже москвичка… – напомнил Всеволод.

– А, эта наседка… – с издёвкой произнесла «супруга». – Мне кажется, что её гувернёр не только воспитывает мальчишек… Но и… Ай!

– Что такое?

– Ты ущипнул меня!

– Прости дорогая, сказывается отсутствие опытной горничной… – пытался оправдаться Всеволод.

…Станислав пробудился в девять часов утра. Аделаида ещё спала. Он накинул халат и выглянул в окно. Утро выдалось солнечным.

– Ну что ж, – сказал он, любуясь на фонтан во внутреннем дворе усадьбы. – На войне, как на войне! Скрестим шпаги, господа! Через два часа выясниться: кто победитель, а кто – нет.

Аделаида пробудилась.

– Станислав ты уже встал?.. – сонным голосом поинтересовалась она.

– Да…

– Волнуешься?

– Немного. Впрочем, на всё воля Господа и моего дядюшки.

Аделаида сладко зевнула и потянулась.

– Знаешь, мне приснился странный сон… – призналась она.

– Я не верю в сны.

– Напрасно… – укорила своего возлюбленного Аделаида.

* * *

Наследники пили утренний чай на веранде. Чаепитие проходило в гробовом молчании, ибо каждый видел в окружающих себя людях потенциальных соперников.

Карл Фридрихович Клебек прибыл в усадьбу ровно в одиннадцать тридцать утра. Предупредительная Глафира также подала душеприказчику чаю, и он присоединился к компании сгоравших от нетерпения наследников. Те натянуто поприветствовали юриста. Впрочем, он на большее и не рассчитывал. За истекшие годы, которые он посвятил юридическому ремеслу, он стал хорошим знатоком людских душ. Клебек понимал, что наследников раздирает едва сдерживаемое любопытство, скрытая ненависть друг к другу и к нему в том числе, как к исполнителю последней воли покойного.

Спустя пятнадцать минут появились дрожки соседа Муравина.

– Это ещё кто?.. – пошипела Эльза.

– Да, да! Действительно, кто же приехал? Чьи это дрожки? Кажется все наследники в сборе? – затараторили за столом.

Ясность внёс невозмутимый Клебек.

– Прибыл Пётр Петрович Муравин, здешний помещик. Он был давним другом покойного. И потому будет присуствовать при оглашении завещания.

– Ему тоже что-то причитается? – поинтересовался Станислав.

– Пока, сударь, не могу ответить на ваш вопрос. А вот, – он вынул из кармана жилета золотой брегет отличной немецкой работы и открыл его, – через пятнадцать минут жду вас всех в гостиной. Там я и оглашу последнюю волю господина Селиванова.

Наследники допивали чай. Станислав нервно барабанил аристократическими пальцами по столу и украдкой поглядывал на Эльзу, словно желая получить визуальное подтверждение их недавно заключенного тайного соглашения.

Девушка сидела прямо, глядя перед собой в чашку. Вдруг она подняла глаза, взоры союзников встретились. Станислав вложил в сей взгляд всю свою душу, Эльза прекрасно поняла это. Она слегка улыбнулась и произнесла, обращаясь к Василию:

– Не пройтись ли нам вокруг дома?

– Ну, если ты желаешь, – ответил Удальцов и предложил невесте руку. – У нас ещё есть минут десять…

* * *

Дьякон местной часовни имел обыкновение звонить в колокол, возвещая округу о том, что пробило ровно двенадцать часов пополудни.

При звуках колокола наследники бросились в гостиную, позабыв о нормах приличия и торопясь занять места вокруг большого овального стола. Как только они расселись и успокоились, в гостиную вошёл Клебек, за ним – Муравин.

Карл Фридрихович окинул цепким взором помещение, наследников и, наконец, сочувствующих, расположившихся на диване и креслах. Удовлетворившись увиденным, он встал во главе стола и произнёс:

– Ещё раз приветствую вас, господа. Имею честь представиться: Карл Фридриховича Клебек, душеприказчик Льва Дмитриевича Селиванова. По закону душеприказчиков может быть несколько. Поэтому присутствующий здесь Пётр Петрович Муравин, – тот в свою очередь поклонился и присел на стул, стоявший рядом с Клебеком, – является моим помощником, согласно воле покойного.

За столом раздался вздох облегчения, вероятно, означавший: ну, слава Богу, нам больше достанется…

– Теперь же, господа, – Клебек обратился к наследникам, – прошу вас назвать свои имена. Таковы формальности дела.

Присутствующие за столом безропотно вставали и называли свои имена. После чего Клебек расстегнул портфель из тёмно-зелёной крокодиловой кожи и извлёк из него конверт.

Наследники затаили дыхание, ещё минута и их судьба (разумеется, в финансовом отношении) будет решена. Душеприказчик распечатал конверт. В этот момент впечатлительная Эсмеральда была готова лишиться чувств; князь ощутил головокружение; Эльза покрылась пунцовыми пятнами от напряжения; Станислав закусил до крови нижнюю губу; госпожа Трушина начала обмахиваться платочком; лишь один Подбельский внешне выглядел спокойно.

Клебек извлёк из конверта сложенный лист бумаги, развернул его, посмотрел на наследников, как удав на кроликов, и начал оглашать завещание:

«Я, Лев Дмитриевич Селиванов, находясь в твёрдой памяти и здравом рассудке, оставляю своё состояние в виде клада тому, кто первый найдёт его. Свой поступок я мотивирую тем, что прямых наследников у меня нет, а делить нажитое между вами я не хочу.

Пусть состояние достанется тому из претендентов, кого Господь сочтёт наиболее достойным. Чтобы остальным не было обидно, счастливчик выплатит претендентам компенсацию в размере пяти тысяч рублей каждому, в том числе Петру Петровичу Муравину за хлопоты. Сам же победитель получит золота и драгоценностей на два миллиона рублей и поместье в придачу.

Что касается Петра Петровича Муравина, ему отводится роль моего душеприказчика и беспристрастного наблюдателя за тем, как вы будете искать моё состояние.

Итак, состояние вы должны найти в течение трёх месяцев, в период со второго июня по первое сентября сего года включительно. Ежели этого не случиться, то имение моё перейдёт дому инвалидов, а состояние Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю, что близ Малоярославца.

В дополнение хочу добавить, что поиски клада не должны нанести ущерба ни усадьбе, ни хозяйственным постройкам. В противном случае господин Муравин имеет право взыскать штраф со всех претендентов одновременно (не разбираясь, кто прав, кто виноват) на своё усмотрение. К тому же оставляю вам подсказку: состояние моё хранится на видном месте.

Список претендентов будет оглашён отдельно…

Завещание составлено мая месяца, четвёртого дня, 1886 года и должно быть оглашено не позднее первого июня сего года».

Клебек умолк и обвёл взглядом теперь уже не наследников, а претендентов. Те сидели молча, опешив от услышанного.

Эльзе касалось, что всё это какой-то фарс и Клебек не настоящий, а игрушечный, словно фарфоровая кукла. Она хлопала глазами, не поминая, почему же она – не прямой наследник? Ведь она же – ДОЧЬ!

Эсмеральда подумала: «Лучше бы я не гадала… Карты легли дурно, предвещая беду, и вот она грянула…Что же будет?..»

Князь очнулся, словно ото сна и зло рассмеялся.

– Спасибо тебе, Лёвушка! Ну и учудил ты, дорогой кузен!

Станислав пожалел, что теперешний союз с Эльзой бесполезен. Чем они помогут друг другу? Впрочем, над этим стоило подумать…

Аделаида подумала: «А сон-то в руку… Напрасно Станислав не выслушал меня… Хотя, чтобы от этого изменилось?..»

Подбельский многозначительно посмотрел на свою «супругу», всем своим видом давая понять: дорогая, но я не виноват! Заграница подождёт! На кону два миллиона рублей! Та в свою очередь недовольно фыркнула и отвернулась.

Госпожа Трушина так растерялась, что не могла вымолвить ни слова.

Карл Фридрихович понимал, что происходит в душе претендентов. Он выдержал паузу, затем извлёк из портфеля список и зачитал:

«После долгих раздумий я решил, что поисками моего состояния могут заняться следующие персоны:

• Эльза Самойловна Ригер-Артемьева

• Станислав Дмитриевич Селиванов

• Елена Дмитриевна Селиванова

• Елизавета Степановна Трушина

• Генрих Павлович Кшидловский-Завалишин

• Всеволод Вениаминович Подбельский

По моему разумению каждый из них может взять себе одного помощника из лиц незаинтересованных».

– Итак, господа, – подытожил Клебек. – Завещание оглашено. В вашем распоряжении три месяца. Приступить к выполнению столь непростой задачи вы можете с завтрашнего дня. Однако усадьба не должна пострадать от ваших усилий. В противном случае претендент изгоняется из поместья. Чтобы у вас не возникло соблазна заняться поисками тотчас же, я остаюсь в усадьбе до завтрашнего утра. Что же касается господина Муравина, он будет каждый день навещать вас…

Потрясённые претенденты и сочувствующие покинули гостиную.

* * *

Эльза буквально ворвалась в свою комнату и в изнеможении упала на кровать. Василий испугался.

– Душа моя! Что с тобой? Но стоит ли так расстраиваться?.. – пытался он успокоить невесту.

Неожиданно Эльза вскочила с кровати и, словно разъярённая фурия, напустилась на жениха.

– Расстраиваться?! Да что ты понимаешь?! Это катастрофа! Где я буду искать это состояние? Где? Куда моему сумасшедшему папеньке пришло в голову его зарыть? Имение огромно! Оно включает не только усадьбу и хозяйственные постройки, но и земли!

Василий мужество переварил тираду Эльзы и спокойно высказался:

– Я внимательно слушал оглашение завещание. Речь идёт не обо всём поместье, оно слишком обширно, а лишь об усадьбе. Надо всё хорошенько обдумать… Мне кажется…

– Что? Что тебе кажется? – встрепенулась Эльза.

– Поиски можно начинать завтра… А оно наступит ровно в 24.01… Не так ли? И Клебек юридически не сможет чинить нам препятствия…

Эльза смотрела на жениха широко раскрытыми глазами, цвета голубого неба.

– Ты что-то задумал?.. Говори, умоляю тебя! – взмолилась она.

– Я читал один роман… Э-э-э… Не помню его названия, впрочем это не важно. Короче говоря, там клад был спрятан в фонтане посреди площади.

Эльза подпрыгнула от радости и захлопала в ладоши.

– Какой ты умный, Василий! Надо непременно разрушить этот фонтан… Но как?

– Я отправлюсь к Никанору сегодня же вечером, пока наши конкуренты не опередили нас, и попрошу инструмент. А ты пока приляг, отдохни…

– Нет-нет! Я не хочу лежать. Давай лучше пройдёмся по дому, а затем и по двору и подумаем, где помимо фонтана может находиться клад.

* * *

Станислав и Аделаида также пребывали в своих покоях.

– Станиславушка, а сон-то мой в руку… – с тяжёлым вздохом произнесла вдова.

– М-да… – рассеяно протянул тот, потому как ещё не оправился от шока.

– Мне приснилось, что ты был перепачкан в грязи, бегал с лопатой по двору, копал землю и что-то искал…

– Действительно, сон вещий, – согласился Станислав и представил себя в грязной рубахе с лопатой в руках. Картина получилась живописная. – Вероятно, этим всё и закончиться… Состояние, или иначе говоря, клад где-то спрятан. Возможно, зарыт в земле. Если я хочу его заполучить, то надобно раздобыть лопату у Никанора.

– Отправишься к нему вечером, – резонно заметила Аделаида. – А сейчас давай пройдёмся, подышим воздухом и наметим фронт работ.

* * *

Эсмеральда спешно удалилась в свои покои и плотно закрыла за собой дверь. Она извлекла из саквояжа миниатюрную спиритическую доску и положила её на стол.

На доске отчётливо виднелись: алфавит, цифры, слова «да» и «нет». Обычно во время сеанса кончики пальцев спиритуала располагались на планшетке-стрелке, которая двигалась и отвечала на вопросы, скажем, «да» и «нет», или же позволяла составить фразы при помощи букв и цифр. На стрелке было проделано специальное отверстие, при движении во время сеанса в нём появлялись буквы или цифры. Таким образом, дух контактировал со спиритуалом.

– Увы, Лёвушка, мы не были с тобой дружны при жизни. Но я – твоя сестра. И поэтому прошу: помоги мне? Неужели ты допустишь, чтобы имение попало в руки Генриха, или скажем, этой наседки Трушиной? И как ты вообще мог составить такое завещание? О чём ты думал? Неужели ты хотел пошутить… или стравить нас?..

Эсмеральда удобно устроилась на стуле, положила руки на спиритическую стрелку и сосредоточилась…

Прошло порядка пяти минут, прежде чем стрелка начала двигаться и указывать на буквы, которые сложились в слово: ПОШУТИТЬ.

– Ах, вот как! – возмущённо воскликнула она. – Значит, все происходящее – шутка! Где спрятан клад? – задала вопрос Эсмеральда и снова сконцентрировала внимание на стрелке.

Чрез пару минут она получила ответ: НАЙДИ. Эсмеральда отпрянула от спиритической доски. В этот момент в дверь постучали…

– Войдите, – раздражённо ответила женщина.

На пороге появился князь.

– Сударыня… Могу ли я поговорить с вами?

Эсмеральда сделала приглашающий жест рукой, указав на кресло подле небольшого камина.

– Буду с вами откровенен, сударыня. Все мы попали в западню, устроенную Львом Дмитриевичем. М-да… Отменную он с нами шутку сыграл…

– Да, мой брат пошутил. – Подтвердила женщина.

Цепкий взор князя выхватил спиритическую доску, лежавшую на столе.

– Вы разговаривали с его духом? – уточнил князь. Эсмеральда убедительно кинула. – Ага! – многозначительно воскликнул он. – Стало быть, пошутил… Прелестно, просто прелестно! Ха-ха!

Эсмеральда поёжилась, неожиданно ей стало холодно. У неё снова в голове пронеслась мысль: «Генрих сильно изменился…Время к нам беспощадно…»

– Так о чём вы хотели поговорить со мной, князь?

– Ах, да! Разумеется, сударыня… Я пришёл с вами поговорить… – Генрих тянул время, подбирая нужные слова. – Словом, я предлагаю вам союз.

Глаза Эсмеральды расширились от удивления. Генрих поймал себя на мысли, что она чем-то похожа на кошку, готовую к прыжку.

– В каком смысле, сударь? – уточнила она.

– Не в брачном, конечно… Не поймите меня превратно, вы женщина интересная во всех отношениях… Но сейчас предо мной, как впрочем и перед вами, стоят другие задачи… – распинался велеречивый князь. Эсмеральда кивнула. Он немного приободрился и продолжил: – Так вот, мы должны с вами объединить наши усилия в поиске спрятанных драгоценностей. Всё найденное пополам!

– А имение? – резонно поинтересовалась Эсмеральда.

– Продадим и вырученные деньги разделим поровну, – предложил князь.

Эсмеральда задумалась. Вступив в союз с князем, шансы её в поисках спрятанного наследства несомненно увеличатся.

– Хорошо, я согласна. – Ответила она.

– Теперь мы с вами должны разработать стратегию. Что поделать, сударыня: на войне, как на войне!

…Спустя час, покинув комнату своей новоявленной союзницы, князь подумал: «Бог мой, как доверчива! Неужели она подумала, что в случае успеха я намерен делиться с ней!»

* * *

Любовь Васильевна пребывала в крайнем раздражении. Едва она уединилась с «супругом», как тотчас же накинулась на него:

– И это твоё обещанное незабываемое путешествие?! Я что должна сидеть в богом забытой глуши и рыть землю в поисках сокровищ?

– Успокойся, душа моя, – молил «супруг». – Разве я мог предположить, что всё так обернётся?..

– С меня хватит! – ледяным тоном отрезала Любовь. – Я уезжаю обратно в Москву, и не желаю принимать участие в сей авантюре. Твой дядя был сумасшедшим! Надо же додуматься составить такое завещание! Такое впечатление, что он ненавидел своих родственников!

– Похоже, ты права: ненавидел… – сокрушённо согласился Всеволод.

Любовь Васильевна тем временем начала собирать саквояж.

– Люба! Остынь! Давай всё обсудим! – пытался удержать её Подбельский. – Подумай, на кону – два миллиона рублей! Даже у меня от такой суммы дух захватывает!

Люба равнодушно пожала плечами и резонно заметила:

– Ну и что с того? Мне-то от этих денег какой прок? Ну предположим, ты их найдёшь… Выиграет только твоя законная супруга… Но отнюдь не я.

– Хорошо! Будет тебе прок! Обещаю, если найду сокровища – поделюсь с тобой.

Люба замерла в размышлениях.

– Угу… Поделишься…

– Да, поделюсь. Десять процентов от двух миллионов составит двести тысяч рублей! Подумай: какая огромная сумма! – не унимался Всеволод.

Люба закрыла саквояж и отложила его в сторону.

– Согласна. Даже стану помогать тебе за двести тысяч. Только я хочу получить письменное подтверждение твоих слов, – безапелляционно заявила женщина.

Всеволод округлил глаза.

– Это каким же образом?

– А таким… Садись за стол, бери бумагу и перо, я тебе продиктую.

Всеволод подчинился.

Люба прошлась по комнате и начала диктовать.

– Я, Всеволод Вениаминович Подбельский, торжественно обещаю: если найду клад, завещанный мне Львом Дмитриевичем Селивановым, моим дядей, то выделю десять процентов от его оценочной стоимости госпоже Расторгуевой Любовь Васильевне. Подпись… Число… Сегодня первое июня 1886 года…

Всеволод оторвал взгляд от бумаги и определённым уважением воззрился на свою возлюбленную.

– Тебе бы жандармом служить, или юристом… – Заметил он.

– Ну что написал?

Всеволод поставил размашистый росчерк на «документе», затем старательно вывел дату. Госпожа Расторгуева взяла бумагу, пробежалась по ней глазами.

– Вот и славно… Теперь надобно подумать, где искать наши сокровища.

Всеволод сник, понимая, что в случае успеха ему непременно придется делиться с любовницей. Не дай Бог узнает законная супруга…

* * *

В комнате госпожи Трушиной стоял полнейший беспорядок. Её сыновья, воспользовавшись тем, что матушка расстроена, а гувернёр не довлеет над ними, носились как угорелые, играя в салочки.

Наконец, Анатолий не выдержал и выпроводил мальчишек в коридор. Те схватили своих «лошадок» и поскакали по лестнице на бельэтаж.

Гувернёр же вернулся к своей хозяйке.

– Елизавета Степановна, успокойтесь. Не всё потеряно…

– Боже мой, Анатоль… Зачем я приехала сюда? Эти люди готовы убить друг друга за наследство… Я их боюсь… Да и как я его стану искать?

– Никого не бойтесь, я в состоянии защитить вас. Слава богу, стрелять умею. – Заверил гувернёр. – Думаю, начать поиски следует с камина…

Он подошёл к камину и стал внимательно изучать его.

Госпожа Трушина утёрла слезинки и поинтересовалась:

– Почему с камина?

– По жизненному опыту знаю, что в каминах, в дымоходах прячут сокровища.

– Ах, вот как! – оживилась Елизавета Степановна. – Давайте, обследуем его немедленно!

– Нет-нет, нам следует подождать до завтра. Вы помните, что сказал Клебек?

– Да, вы правы, Анатоль… Подождём до завтра…

…В это время Виктор и Артём, как чумовые, скакали по дому и никто их не бранил и не останавливал. Вот это было раздолье! Мальчишки поняли: что-то случилось. Обитатели усадьбы все как один чем-то озадачены, и ругать их никто не собирается. Словом, надобно воспользоваться случаем и от души побеситься. Что и они и сделали.