Электронная библиотека » Ольга Лу » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 2 мая 2023, 16:41


Автор книги: Ольга Лу


Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Шрифт:
- 100% +
How are you…

Как хорошо, что я понятия не имела, что Аспен – это дорогущий курорт, где по улицам разгуливают голливудские звёзды. Прилетев на игрушечном самолётике в крошечный заснеженный аэропорт в горах, удобно расположенный буквально через дорогу от дома Марти, я окунулась в неспешную жизнь маленького городка, где люди здороваются на улице, знают соседей и не запирают входные двери. Но было там ещё что-то, абсолютно новое и завораживающее для меня тогдашней: все спрашивали, как я поживаю, how are you?


На курсах английского в Ленинграде в начале 1980-х нас учили британским штучкам, в том числе правильному ответу на вопрос «How do you do?» Оказывается, вежливый англичанин не станет описывать свое состояние, а спросит в ответ: «How do YOU do?», сместив фокус на вас… Британские штучки меня не раз коварно подставляли в Аспене, порой бывало совсем не смешно, а ведь курсы английского длиной в три года я закончила с красным дипломом! Про идиомы и говорить не стану, жесть. Тяжко давались на слух даже американские цифры по телефону, когда не видишь собеседника…


А вот когда видишь, как тебе шикарно улыбаются и спрашивают «How are you?», что происходит в голове? Правильно! Любой уважающий себя препод вам заметит, конечно, что вопрос риторический, но для меня в Аспене он таким абсолютно не был. Я верила, что всем действительно интересно, как у меня дела. И говорила. Кроме языковой (американской!) практики мне он давал возможность улыбаться в ответ. Осуществлять мечту, пусть даже и в магазине Chanel, который я тоже видела впервые в жизни. И не только это – я прибыла в Аспен в очень правильное время. Никто не понимал, включая русских, что творится в России, но в дружелюбном маленьком городке, куда народ съезжается для обновления, космополитичные ветра приветствовались всегда, а тут живая англоговорящая русская, да ещё и улыбается. Конечно, всем хотелось знать, как у неё дела!


Марти до сих пор владеет франшизой Global Relationship Centers – детище Билла, объединившее нас – и неудивительно, что круг его аспенских друзей состоял из людей, продвинутых духовно, метафизически. Осознанных, как теперь принято говорить. Нас приглашали на вечеринки каждую неделю, я стала вроде знаменитости и на вопрос «How are you?» всегда имела развёрнутый ответ, подкрашенный уже рождественскими огнями Аспена (дело было в конце ноября, когда начинается лыжный сезон и город по вечерам наполняют волшебные гирлянды несусветной красоты)…


Отступление в тему


Много лет спустя в Мексике мне встретилась молодая семейная пара из Индии. Они снимали мой дом, так что времени для душевных бесед выпало достаточно. Отпечатались они в памяти именно своей душевностью и поразили меня двумя откровениями. Во-первых, это были первые живые доказательства того, что брак по договорённости / arranged marriage работает. Я читала, как в Индии принято договариваться родителям новобрачных, почему им следует заключить этот союз. Так закладывается фундамент долгосрочных отношений без временных затмений ума любовной химией-физикой. Теоретически мне всегда нравилась эта идея, теперь появился шанс увидеть её плоды и потрогать, образно говоря. Ребята честно рассказали, как всё было, и красота динамики гармоничного взаимодействия в этой паре запомнилась мне.


Во-вторых, они задали поначалу шокировавший меня вопрос, не боялась ли я потерять personal identity, переехав в США (куда они сами только что перебрались). Как видишь, читатель, в Аспене мне такая опасность не грозила, очень даже наоборот! И лишь годами позже я мысленно вернулась к тому разговору, анализируя своё потерянное ЧСД = приобретённый чужой страх за другой границей. Об этом поговорим отдельно, во второй части книги.


В тот короткий приезд в Аспен моя самоценность укрепилась со всех сторон и пустила добрые корни, как правильно посаженное дерево. Я даже умудрилась заработать официально! Отдам должное Марти – как инструктор Курса, он задал мне в одно январское утро правильный вопрос:

– А не будет-ли здорово вернуться домой при деньгах? Причём заработанных самостоятельно?

Положил передо мной газету с объявлениями и ушёл. Вернувшись, спросил, нашла ли я что-нибудь.

– Нет, везде требуется опыт торговли, – во мне наперебой кричали комплекс честности и советский отдел кадров с его записями в трудовой книжке…

– А кто на базаре арбузами торговал?!


Отступление в тему


В студенческие годы мы с сестрой и подругой Ларой подрабатывали на киргизском (восточном!) базаре. Сестра подружилась в своём вузе с прелестной девушкой, родители которой владели бахчой. Да, именно. С наступлением сезона на сбор урожая арбузов бросают всех. А тут питерская студентка без дела бродит: в первое лето сестра приехала лишь погостить. На бахчу её не отправили, там местным сподручнее. А вот на базаре постоять красиво на фоне арбузной горы – другое дело. Вернулась сестра не только с приличными для студентов деньгами, но с невероятными историями и хорошими шмотками. Так что на следующее лето мы полетели в Киргизию втроём, уже на заработки.


Я вспоминаю те времена как sheer fun и не больше. Американцы же мыслят иначе: широко и без комплексов. Назавтра Марти привёл меня в небольшой магазинчик, где можно было взять напрокат беговые лыжи, починить и смазать свои собственные, купить одежду и взять урок. Про опыт торговли никто не спросил, достаточно было моего акцента. Короче, меня наняли on the spot – российские лыжники тогда были всемирно на слуху, а я бегала по молодости за «Зенит», классическим ходом. Так что получилось нечто вроде «arranged marriage», а сильные чувства с обеих сторон – меня и работников магазинчика – последовали за респектом.


Об этой работе я вспоминаю не просто с уважением – с восхищением: где ещё можно было одновременно и запросто учиться не совать в микроволновку пирожки в фольге, брать оплату кредитной картой без дрожи в советской руке, понимать скользкие американские шутки и быть при этом единственным человеком, который действительно изучал английский язык? «You are the only person here55
  * Ты тут единственная.


[Закрыть]
*, Olga», – сказала мне одна из сотрудниц, Лора. Впрочем, «сотрудница» – это не про неё. И не про тот лыжный центр. А возможно, не про Аспен вообще. Лыжные гонки – командный спорт (некоторые говорят – лошадиный, но что он воспитывает характер, это точно). Трудно найти эквивалент чувству локтя в эстафетной гонке, а посему лыжники-гонщики – особая порода, и в том маленьком магазинчике это чувствовалось. И ещё кое-что мне оттуда пригодилось на всю жизнь.


Американцы вообще одновременно щедры и щепетильны, когда дело касается имён, но в том лыжном центре это было особо заметно. От той же Лоры сначала, а потом и от других я слышала всё время: «How are you, Olga?» или «Что новенького, Ольга?» и так далее. Надо ли говорить, какой это имело эффект? Легко предположить объяснение: меня всю жизнь путали с сестрой. Но скорее, не так всё банально. Ведь не зря американец Дэйл Карнеги писал в своём легендарном пособии «Как завоёвывать друзей и оказывать влияние на людей», что имя человека – самый сладкий звук на любом языке. Точно помню, что в том аспенском лыжном центре я отметила и взяла на вооружение простой, но совершающий чудеса lifehack – называть собеседника по имени. Любого. Попробуй и увидишь – начни с кассирши в супермаркете…


И ещё вот что: писать и думать «Я» с большой буквы, равно как и спросить у прохожего «How are you?» в Аспене получается естественно и легко.


P.S. Много лет спустя со мной на горном подъёмнике разговорился мальчишка лет десяти. Я сидела тихо, он сам начал и поведал, что объездил уже много лыжных курортов, но больше всего любит Аспен.

– Это почему же? – мне действительно стало любопытно.

– Да потому что тут голливудские звёзды!


Прошло минут двадцать, я съехала вниз на сноуборде и направилась в раздевалку. Народу на парковке было мало, поэтому не заметить идущего навстречу человека было невозможно. Поравнявшись, он глянул мне в глаза и дружелюбно сказал:

– Hi! How are you?


Лицо его показалось знакомым, но сообразила я лишь post factum – это был Джек Николсон.

Что лучше: дарить или спасать?

Ничто не обходится нам так дёшево и не ценится так дорого, как вежливость.

Мигель де Сервантес Сааведра

Опять вспомнилась Лора. Ничем особо не примечательная, кроме саркастичного юмора, она останется в моей памяти как образец очень персональной благодарности. Благодаря за каждую мелочь, она ещё и добавляла всякий раз моё имя, как вы уже поняли: Thank you, Olga.


Пожив на Карибах, я бы сказала, что мексиканцы более щедры на благодарность, чем американцы. Но эта благодарность другого качества. Разница между мексиканским gracias и американским thank you такая же, как между «благодарю» и «спасибо».


Отступление в тему


Удержаться от небольшой пробежки в Google было сложно. И я сбегала – вот что понравилось, цитирую:


«Спасибо означает – Спаси Бог! Резонно у людей возникал вопрос – от чего спасать, да и с какой стати. Поэтому на спасибо раньше отвечали – „не за что“, то есть – я ничего плохого не сделал тебе, чтоб меня спасать… Говорили и говорят воспитанные люди – „БЛАГОДАРЮ“. То есть вы делитесь частью своего блага. Вы лично, а не кто-то за Вас, отвечаете добром на добро…»


Это размышления русского человека. Там же, в Google, мне попались и комменты на английском такого содержания:

– Do americans say «thank you» too much?66
  * Правда, что американцы слишком часто говорят спасибо?


[Закрыть]

– Why do americans write thank you notes? (?!?)77
  ** Почему американцы пишут благодарственные письма? (?!?)


[Закрыть]
 **

Давайте вместе поразмышляем!


Америка остаётся страной иммигрантов, возможностей и оптимизма. И разве удивительно, что День Благодарения ежегодно празднуют именно там? И вовсе не удивительно, что записки-открытки Thank You я впервые увидела в Аспене, в ящике письменного стола Марти. Меня поразила сама идея, что кто-то держит наготове аккуратную стопочку таких открыток с координированными по цвету конвертиками. Разумеется, в детстве старательно учили говорить волшебное слово. Но вот искренне, щедро, иначе благодарить меня научил Аспен, то есть Америка.


Прикольный случай: на заре американской жизни подъехали мы как-то на бензозаправку. Пока Марти заливал бензин, я оглядывалась по сторонам. Будучи рьяным любителем всё читать, тем более в новой культуре, я обратила внимание на маленькую табличку при выезде – Thank you for your business — и ошарашено спросила у вернувшегося Марти:

– Откуда они знают, какой у меня бизнес?

Он сначала не понял, потом расхохотался. Оказывается, этим трюком владелец бензоколонки поощрял водителей отдать ему деньги снова, в другой раз. Слово «бизнес» означает доллары, а спасибо – так доброе слово ж и кошке приятно!


Подобные таблички я видела потом по всей Америке, особенно на дорогах, где шёл ремонт. Очень простенько – Thank you. Kelly Construction. Лишь теперь понимаю: это была реклама, маркетинг. И здесь вроде уместно привести данные опроса: американцы действительно так часто говорят спасибо, что слово потеряло изначальный смысл. Вроде. Как и sorry. Но я помню эту табличку до сих пор. Потому что у меня память визуальная или потому, что мне спасибо сказали? Эмоциональная память тоже вещь.


Тут грешно не вспомнить случай из жизни до отъезда в Америку. Знаменитый 1991 год, Москва. Мы с друзьями приехали на ночном поезде из Питера в только что открывшийся McDonalds. Отстояли очередь длиной в километр, но она всё время двигалась, в отличие от обычной советской. Внутри было красиво и чисто, еда казалась божественной на фоне талонов на мясо и не только, а тут даже искусственные цветы в горшках выглядели абсолютно настоящими (я потрогала!). Ошарашенно стараясь найти хоть что-то знакомое по общепиту, я затаила дыхание, когда подошедшая девушка-работница принялась ловко протирать соседний столик. Пусть хоть тряпка будет грязная… Нет, она была ослепительно-белой. И так далее. Но самое потрясающее случилось на выходе. В дверях стояли девчонка и парень, которые не просто улыбались на прощание всем. Они сказали: «Спасибо, что пришли» – и я заплакала…


Эту историю я рассказывала множество раз в Америке. В контексте, разумеется. Потому что в Аспене, допустим, бесплатные автобусы, и все говорят водителю Thank you не просто так. Делятся радостью, что доехали бесплатно, с комфортом. И к волшебному слову там тоже другой подход. Своими глазами наблюдала невероятную сцену в раздевалке бассейна, где одевались мама и малыш лет двух. В какой-то момент малыш отвлёкся, как и положено малышам. Вместо энергичного окрика мама наклонилась и спокойно сказала:

– Будь любезен, закончи с ботиночками.

И когда малыш вставил ножки в свои ботинки, мама искренне добавила:

– Thank you!


Возможно, русское «благодарю» прозвучало бы здесь высокопарно, но дело уже не в выборе слова. Тогда я не раздумывала о философском смысле благодарности, просто энергия мне была знакома. Оказавшись в райском Аспене после коммуналки, я чувствовала себя… благодарной. Не Золушкой, нет. Эта благодарность была деятельной, тем самым благом, которым хочется поделиться.


Приходит на ум случай из той же американской молодости, когда Марти привёл меня в очень хороший ресторан; я борюсь со словом «дорогой», потому что фактически он был дорогим, но дело не в этом. Посмотрим правде в глаза: для русской туристки в 1992 году любой американский ресторан с накрахмаленной скатертью должен был выглядеть дорогим. Посетителей было мало, нас обслуживали аж три любезных персонажа. Тот вечер остался в памяти как первая любовь, когда нет конкретных ожиданий, лишь череда волнующих эмоций-сюрпризов. Элегантность состояла не столько в изысканном интерьере, сколько в безупречном обслуживании. Казалось, персонал двигался бесшумно и возникал из ниоткуда в самый правильный момент – ни раньше, ни позже. Годы спустя, работая в дорогих ресторанах, я выучила трюки официантов-профессионалов, но тогда мне казалось волшебством появление кудесника в жилетке именно в тот момент, когда я ставила на стол почти опустевший бокал. Или когда его коллега уверенно-вежливо просил разрешения забрать тарелку, только что отодвинутую мной. Опять же много лет спустя узнала, что по статистике в США 70% посетителей приходят в ресторан за обслуживанием, а не за едой. А тогда в этом первом элегантном ресторане не только моей американской жизни – жизни вообще я поклялась себе поработать когда-нибудь официанткой. Не ради денег – чтобы подарить это ощущение волшебства другим. В знак благодарности.


P.S. На том же русском форуме* Google прочла занимательный факт. Строго грамматически надо было бы говорить «спаси Бо (г) ” ваС, и «благо дарю» ваМ. Прикольно?

P.P.S. Английское Thank you! – трансформация изначального «I think of you kindly». То есть дарю вам часть своего блага, по сути.

Hugs, anyone?

Сейчас об этом знают даже школьники: обнимашки и физические прикосновения помогают нам вырабатывать окситоцин. А это гормон, без которого мы обречены на депрессию. Или просто не выжили бы: природа сделала так, что он вырабатывается во время родов и кормления грудью. То есть с молоком матери впитывается. Написала это и подумала об инкубаторе роддома – может, я потому такая tactile, что пролежала там два месяца совсем одна и теперь всю жизнь пытаюсь наверстать? Жесть.

А может, и нет – у нас в семье вообще не принято было обниматься. А потому я некоторое время пребывала в шоке, увидев на Курсе американцев, которые запросто обнимали нас, советских. Не совсем уж с порога, но и не дожидаясь, чтобы непременно утешать. Как бы это получше описать? Они распахивали руки и делали шаг тебе навстречу. Ощущение было такое: давали понять, что мы все сделаны из одного теста. Причем и мужчины, и женщины. Это не было панибратством. Наоборот, своего рода приглашением в клуб.

В Аспене народ тоже обнимался. Это уже не шокировало: кроме инициации на Курсе, я ещё и на продвинутом этапе обучалась обниматься, total immersion в техасском лагере прошла. И там впервые примерила на себя вызвавшее поначалу недоумение (мягко говоря) равенство полов. То есть никто не парился по поводу «мальчики – направо, девочки – налево». У такого бесполого отношения к жизни есть свои минусы. Например, был у меня в Аспене случай, когда я открывала тяжёлую входную дверь собственной рукой, как вдруг в неё попытался совершенно беспардонно втиснуться подошедший было парень. Я офигела и… отпустила дверь. У него перед носом – я не за такое равенство полов. Был ещё момент, когда я поддела Марти насчёт джентльменских жестов типа подать руку при выходе из машины (она действительно была высокая). На что он заметил философски:

– И при этом твоя зарплата всегда будет меньше. Это ты тоже хочешь?

Мужчин в Аспене, по статистике, всегда было больше, чем женщин: добывать серебро всё же дамам не так сподручно. И шахтерский дух – мужественный кураж? – продолжает витать в воздухе. Но в сегодняшней Америке женщины научились себя оберегать: нужно было видеть пачку бумаг, выданных школой семилетней дочке в первый день занятий. Там описывались сексуальные домогательства всех видов и мастей, и я рада, что дочь знает свои границы. А вот чем Аспен покорил меня в первый приезд – это было ощущение безопасной непринадлежности к одному полу (по-английски пол – просто sex). То есть обнять не «своего» мужчину – почтальона, учителя, владельца ресторана и т. п. в момент душевного импульса не выглядит странным или неуместным. Конечно, в маленьких городках своя динамика: здесь, на черничной ферме, я тоже обняла водителя UPS88
  * Международная курьерская служба. В Питере тоже есть. Как DHL.


[Закрыть]
* – уже темнело, а ему предстояли ещё 10 доставок тем вечером… Но ведь это то же самое, что поделиться благом, разве нет? Разумеется, спросив разрешения.

Вспомнила тоже, как, прожив в Аспене лет пять, я стала часто летать в командировки на один завод в белорусской провинции. У завода был стенд на ярмарке во Франкфурте, то есть познакомились мы в культурной обстановке. Но главный инженер, с которым я была на «вы», столбенел, завидев мои открытые руки в аэропорте Минска. Равенству полов он только учился, у меня… А директор, в кабинете которого по-прежнему висел портрет Ленина, оторопел, когда я отказалась от водки:

– Спасибо, я не пью.

– Только не надо мне говорить, что вы были трезвая, когда мы виделись в столовой вчера.

– А почему вы сомневаетесь?

– Да уж больно вы были счастливы!

Для того чтобы так спокойно делиться благом, его нужно сначала заиметь. Достать, приобрести, добыть, верно? И да, и нет. Потому что благо культивируется внутри, обнимашки поддерживают его в рабочем состоянии. Через добрую порцию окситоцина… И это не обязательно должен быть человек, чтобы обниматься… В Аспене собаки законно приходят с хозяином в офис или Музыкальную Палатку… А в холле городской больнице есть целая стена с портретами собак-медбратьев – они лечат больных через те же обнимашки и виляния хвостом. Выигрывают все. Кстати, в Аспене действительно собака – друг человека. На вершине горы, куда прибывает подъёмник-гондола, всегда есть миски с водой для четвероногих. Ведь воздух в Колорадо очень сухой, тут одними обнимашками не отделаешься!

Глядя из окна черничной фермы, мне вдруг стало ясно, что Аспен кормил меня не столько окситоцином, сколько всем набором гормонов счастья, коктейлем вкуса жизни: серотонином, эндорфином, дофамином… Не спеши бежать в Google, если пока не знаешь о них – очень скоро объясню на пальцах. На историях из аспенской жизни.

Свобода быть собой

Сегодня в Америке праздник, День Независимости. Американцы вообще любят всё сокращать, и это длинное название осталось, пожалуй, лишь в заголовке нашумевшего когда-то фильма с невероятными спецэффектами. Ну да, в Wikipedia тоже. Народ же зовёт праздник коротко и ласково: четвёртое июля. И не только американский народ – запросов на дату в Google больше миллиона, а на название дня – ровно половина. Может, поэтому в российских СМИ промелькнуло сообщение: американцы якобы и не помнят, от кого стали независимыми в 1776 году. По мне, так фейк: дочь закончила американскую школу, там явно учат. А для остальных – это день рождения США, начало новой жизни без королевского британского двора за спиной. По масштабу я бы сравнила этот праздник с седьмым ноября в СССР (молодёжь, Google вам в помощь!).


Привыкшая видеть каждое четвёртое июля яркое, отлично продуманное, но трогательно-домашнее шоу на главной улице Аспена, где следом за колонной домашних собачек непременно ещё и сюрприз какой-то будет вроде парашютиста с американским флагом, я накануне стала теребить местных, где тут празднуют нарядно. Черничная ферма расположена не так уж далеко от города с аэропортом, а посему мне казалось: парад обязательно должен быть… Местные, однако, не знали. Google тоже не шибко помог, нашёл лишь фейерверк, который видно с моего крыльца… Может быть, подсознательно не очень-то я и хотела? Трудно соперничать с бесцеремонным по духу, но всегда насыщенным vintage-классом праздником Аспена. Однако случилось кое-что получше: местные спросили, что этот праздник значит для меня. Я задумалась на несколько минут, а потом засучила рукава и написала этот очерк.


В Америку я переезжала в два этапа: сначала одна как туристка-выпускница Курса. Погостив в Аспене два месяца, я вернулась в Питер. Полгода спустя приехала для участия в конференции, но прихватила дочь (как нам дали визы – отдельная история). Гениальным жестом судьбы мы прибыли в Нью-Йорк как раз третьего июля, накануне этого самого дня. Тогда я понятия не имела о парадах, но сохранилась фотография нас с дочкой на фоне Twin Towers, легендарного и разрушенного потом террористами World Trade Center. Для многих в то время, включая меня, силуэт двух идентичных небоскрёбов уже был символом свободы… А тут ещё и Statue of Liberty с её терновым венцом – мне казалось, все тернии она уже взяла на себя, оставив мне только звёзды! В День Независимости мы отдали ей честь с борта катера. Потом весело обследовали Манхэттен, объедались пиццей, заблудились в нескончаемом нью-йоркском метро, где видели самых жирных в мире крыс, и примкнули к толпе очарованных зевак на динамичной Times Square. Чувствовала ли я себя независимой и свободной? Absolutely! Первый раз я была в Нью-Йорке на пути домой из Аспена, а посему пьянящий эффект небоскрёбов уже примерила, и было захватывающе любопытно наблюдать теперь за реакцией дочки. То есть я пьянела от того, как пьянела она, но шестилетний ребёнок не пьёт. Она просто была собой, шкодной рыжей киской, и мне доставляло громадное удовольствие купаться в осознании того, что этот подарок – Америку – ей сделала я. Сама. Одна.


Венцом того вечера, нашего первого и настоящего Дня Независимости, стал поход в Центральный Парк, где не иначе как именно для нас выступал New York Philharmonic. А перед сном мы наблюдали из окна отеля сказочное представление – праздничный фейерверк над чёрной гладью реки Гудзон…


Здесь уместно вспомнить гормон серотонин, он вырабатывается в организме от чувства гордости за себя, за свои достижения и является одним из ингредиентов коктейля вкуса жизни, помните? Тогда я об не знала и не думала, но вкус новой жизни мне был точно по душе.


Второй раз, когда я отчётливо запомнила этот вкус… Нет, стоп – это был уже третий раз… Какая разница! Главное, он связан с Днём Независимости. Вернее, с чувством праздника, свободы и независимости, хоть и не четвёртого июля. Дело было так.


Оставшись в этот раз в Аспене надолго, я скоро придумала другую мечту, американскую: купить красную спортивную машину и отправиться на ней в Калифорнию. Вдвоём с сестрой. Кто смотрел голливудский шедевр Thelma and Luise, поймёт без слов. Для всех других, молодых – это гимн badass феминизму, свободе духа, независимости женщин. Через триллер. Все эти элементы я и намеревалась осуществить поездкой-мечтой. На покупку машины пришлось копить деньги три года; сестра не смогла тогда прилететь, но мечту я не забросила. Договорилась с приятелем Марти в Санта Барбаре пожить неделю в его доме, посадила дочку в новую машину, купила правильную музыку и нажала на газ… До сего дня помню запах в саду того дома – запах долгожданной, невероятной, иллюзорной и таинственной Калифорнии… Я смотрела тогда на океан из сада на горе и чувствовала, как разливаются от мозга по всему телу приятные волны серотонина…


Но вернёмся к свободе и независимости, тем жизненным ценностям, которыми так гордятся американцы. И отклонимся от точных дат – это были весенние каникулы в школе, spring break. В отличие от Тельмы и Луизы из фильма, нашу поездку в Санта Барбару мы продумали детально – не пускать же мечту на самотёк! Обойти здесь ностальгию никак не получится: я скучаю по нормальным бумажным картам-атласам, которые можно было заказать в AAA, ассоциации автопутешественников, и я заказала! На твоё имя приходит пакет, открываешь его, а там… Жёлтым фломастером от руки нам проложили маршрут на страницах перекидного атласа, а в специальном буклете – советы-лайфхаки насчёт мотелей, ресторанов и прочих необходимостей. Теперь всё это делает GPS, скучища… А тогда был азарт поиска сокровищ и никак не меньше!


Вот с таким настроением, под чудный аромат Калифорнии, где-то на третий день мы с дочкой приехали в Sea World – там были дрессированные киты (диких мы к тому времени уже посмотрели в океане с лодки). Зрелище в обоих случаях впечатляющее. И в какой-то момент по огромному стадиону с открытым бассейном вместо футбольного поля объявили, что дети приглашаются вниз, к бортику. Для чего именно, никто не помнит, но моя маленькая девочка вдруг вскочила и побежала, глянув на меня лишь мельком – феминизм, свобода и независимость в чистом виде.


И пока она бежала по ступенькам вниз, на весь стадион заиграла песня Брюса Спрингстина Born in the USA… Я смотрела на дочь, ловко действующую в толпе американцев, вдыхала морскую свежесть Калифорнии, представляла свою красную машину – fast and sexy — самую красивую на любой парковке и… рыдала. Не совсем белугой99
  * Реветь белугой в русском языке значит громко и безутешно рыдать. По-английски же слово beluga означает не только осетра, но и белого полярного дельфина, способного реветь. Или полярного кита белого цвета, по-русски белуха – поди разберись!


[Закрыть]
*, но на оба глаза точно.


Прошло много лет. В Калифорнию мы съездили на машине не один раз. А потом и на другое побережье, тоже не один. Ещё одна мечта стала явью. Америка подарила мне много-много серотонина, как и чувство независимости, свободы от мнения других. Вот только не плакать от счастья я училась чуть дольше и в другой стране… Но это уже другой гормон, эндорфин – он вырабатывается от лёгкого преодоления себя, как на тренировке в спортзале. Об этом у меня тоже есть пара историй – stick around!



Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации