Текст книги "Моё счастье"

Наблюдения в природе

Любой интересующийся природой человек, знает, что сопутствующих людям диких птиц совсем немного. А полезных – и того меньше, – это скворец, большая синица, воробей, он полезен только отчасти, поскольку своих птенцов выкармливает вредными насекомыми, да с некоторых пор – белая трясогузка. Это маленькая энергичная, непоседливая перелётная птичка, на территории нашей страны распространена повсеместно. Прилетает к нам весной, с появлением первых проталин. Раньше обычно селилась по берегам рек и вдоль дорог, но в последние десятилетия стала привычной в городах и посёлках. Вероятно, совсем скоро станет по настоящему синантропной птицей, т.е. предпочитающей жить рядом с человеком. Людей совершенно не боится.

В природе трясогузки устраивают гнёзда, обычно, под подмытыми водой свисающими корнями деревьев, а в населённых пунктах – за наличниками, под крышами домов, в поленницах дров, и даже в брошенных автомашинах. Могут заселять и пустующие синичники. Причём располагают и укрывают гнёзда так, что серые вороны, тоже синантропные птицы, не могут до них добраться. В результате, – гибель яиц, в кладке их обычно 4 – 6 шт., и птенцов, возле человеческого жилья многократно ниже, чем в природных условиях; что и обусловило увеличение численности птиц в населённых пунктах. Ещё одним примером пластичности этой птички является то, как она вместо шерсти и пуха, для устройства гнезда, приспособилась в городах собирать на стройках обрывки минваты и др. строительных утеплительных материалов, которые находить, конечно, гораздо легче, чем клочки шерсти и пуха. А поскольку трясогузки весьма полезны, то люди должны стараться всемерно оберегать их.

Внешность у белых трясогузок вроде и не яркая, но какая-то, по-своему привлекательная. Основная окраска – серая, разных тонов, но в отличие от воробьёв – без бурого оттенка. Спинка – пепельно-серая, на серых крылышках – белые пестринки, а их концы, грудка, и длинный, в полптички, хвостик – чёрные. Последний – ещё и с белой каймой по краям; и все время качается, за что трясогузка и получила свое название.

Самцы раскрашены чуть ярче – на голове у них белая полумаска, темя и затылок – чёрные. У самочек оперение скромнее – брюшко совсем светлое, почти белое, а шапочка – серенькая. Клювик черный, тоненький. Чириканье тихое, нежное и мелодичное. Ножки темно-серые, тонюсенькие, как соломинки, не длинней спички. Но, несмотря на это, трясогузки отлично бегают, быстро и много. Причем, свою добычу, в первую очередь, различных мух и мошек, ловят именно на бегу; вытянув шею, и лишь иногда подпархивая, чтобы схватить её в воздухе.

Кроме того, они едят личинок хрущей, гусениц совок и других бабочек, ползающих по земле, прочих наземных и подземных насекомых. Мелких глотают целиком, а, поймав крупную бабочку – начинают мотать головой, подобно тому, как это делают голуби с большим куском хлеба, стараясь, прежде чем съесть, обломать добыче, о землю, крылышки. Летают стремительно, но не высоко. Полет неровный, – вверх-вниз, как на качелях, маневренный. Охотиться предпочитают на открытом, лишенном травы месте; в которой им пробираться и искать добычу трудно. Кроме того, такие места хорошо прогреваются солнцем, а, следовательно, на них больше собирается насекомых, да и увидеть их там легче.

Сразу после прилёта, рано весной, когда еще холодно и мало пищи, трясогузки охотно поедают рассыпанные крошки белого хлеба. Так что, в это время, полтора – два месяца, их можно, и даже желательно, подкармливать. Черный хлеб птицам давать не следует, он им вреден. При этом снующие рядом воробьи, присущую им агрессивность к другим мелким птицам, по отношению к трясогузкам не проявляют. Наоборот, зачастую прыгают следом, как ведомые. В дальнейшем, когда становится теплее, и появится много насекомых, интереса к булке трясогузки уже не проявляют.

Величина кормового участка пары птиц обычно не велика – несколько соток, во многом зависит от наличия не покрытых зеленью площадок, и количества обитающих на них насекомых. Конечно, если возле вашей дачи поселится пара синиц, то пользы для участка они принесут гораздо больше, очистив от вредителей большинство садовых и огородных растений. Но в том то и дело, что синицы и трясогузки друг другу не конкуренты. Первые живут у нас круглый год, и, следовательно, первыми займут наиболее подходящие места для гнездовья. Трясогузкам придется довольствоваться теми, что остались; в частности, забракованными по какой-либо причине синичниками, застрехами и прочими укромными местами. То же самое и с кормом, трясогузки будут усердно бегать по садовым дорожкам и дворовым площадкам, в первую очередь возле помойки, компостной кучи, туалета, и усердно уничтожать мух, которых синицы ловят только случайно; и тем самым, избавят вас от этих докучливых разносчиков всякой заразы. Следовательно, оба вида птиц будут прекрасно дополнять друг друга, сосуществуя рядом, на одном садовом участке.

В первых числах августа птенцы трясогузки, их можно отличить по еще не полностью сменившемуся детскому оперению, уже вполне самостоятельно охотятся за мухами. А в последней декаде сентября, трясогузки, эти задорные, веселые птички, как-то незаметно исчезают, отправившись в дальний перелет на юг.

В последние десятилетия в окнах многих домов стали устанавливать затемненные зеркальные стекла. Такие окна, для людей, – определенное удобство. Но вот для птиц они оказались весьма опасны – вызывают массовую их гибель, в первую очередь мелких птах (в старых домах, на простые оконные стекла птицы не натыкаются). Особенно много птиц бьется о высотные дома построенные, почти целиком, из такого зеркального стекла. На газонах возле них, практически каждый день, можно обнаружить разбившихся птичек.

Среди погибших, обнаружено много щеглов и других певчих птиц. Чаще гибнут молодые, менее опытные особи. Видя в зеркальном стекле отражение, как им кажется далеко отстоящих предметов (домов, деревьев и пр.), они полагают, что препятствие ещё далеко, не понимая, что это зеркальная стена, и разбиваются. Весьма много птиц гибнет весной и осенью, во время перелета, иногда целыми стаями. Например, в конце сентября, возле «зеркального» дома, мной был найден вальдшнеп, со сломанным крылом и разбитой грудью. Он был пойман, но попытка вылечить – не удалась. На следующий день он умер.

У крупных городских птиц – ворон и чаек, массовой гибели замечено не было, они весьма умны и осторожны. А вот у голубей подобные столкновения, вероятно, происходят. Во всяком случае, их тела, возле домов с такими стеклами, обнаруживались часто. Хотя самих ударов о стекла, достоверно, зафиксировать не удалось. Поэтому, не исключено, что их гибель могла произойти и по другим причинам. Но то, что мелкие птички, а также более крупные перелётные птицы во время пролета, бьются очень часто, установлено точно. Правда, синицы и трясогузки среди погибших, пока не замечены, они гибнут, очевидно, реже, из-за низкой скорости своего полета – успевают среагировать на собственное отражение.

Как защитить птиц от подобной массовой гибели – пока не совсем ясно, нельзя же отказаться от зеркальных стекол, но придумать что-то для их защиты, все же надо. Одним из способов может быть установка перед окнами, пластиковых имитаций чучел хищных птиц, которые будут отпугивать всех остальных. Настоящие чучела – очень дороги, редки, да и недолговечны в условиях улицы. Вместо имитаций хищных птиц (их сложно найти и купить) можно попробовать прикрепить, так чтобы они могли слегка раскачиваться, больших кукол-неваляшек с крупными подвижными глазами. Они, отдаленно, формой своего тела, напоминают крупных сов. Покачиваясь под ветром, и шевеля огромными глазами, такие пупсы тоже должны отпугивать птиц. Вероятно, можно придумать и другие варианты защиты

Кто не видел обыкновенных серых ворон? Пожалуй, и нет таких людей, по крайней мере, на всей Европейской территории страны, и в Сибири – до Енисея и Алтая. Дальше на восток водится другой вид – ворона чёрная. Отношение людей к воронам не однозначное, – с одной стороны – умнейшая птица, а ведь всегда интересно иметь дело с умным существом, с другой, – именно их сообразительность весьма затрудняет, при необходимости, борьбу с ними, регулирование их численности.

Воро́на не блещет внешним видом, но зато это одна из самых умных птиц на планете. Возле человеческого жилья встречается часто, а в безлюдной местности – редко. Поэтому её относят к городским, по-научному – синантропным птицам. Людская бесхозяйственность создает воронам идеальную кормовую базу. Но жить рядом с человеком, – очень непросто. Поэтому таких птиц, приспособившихся к людям, и получающих от этого пользу, совсем немного, кроме серой вороны – только воробей, сизый голубь, да галка. Причем, воробей и галка – тоже довольно умны, хоть с вороной и не сравнятся, а вот голубь особым умом не блещет, просто большинство людей к нему благоволят.

В последние десятилетия серая ворона стала, в наших городах, особо многочисленна, и виноваты в этом мы сами – люди, разбрасывающие везде пакеты и коробки с остатками пищи, и просто недоеденные куски. А также оставляющие не закрытыми помойки – благодать для всеядных существ. Вороны же именно всеядны – ловят крупных насекомых, разбивают о камни и едят моллюсков, клюют булку и зерно. Сообразили даже, как употребить в пищу засохшую, несъедобную корку, которую ни раздолбить, ни проглотить нельзя, – додумались, что её следует сперва размочить в луже, и только после этого – съесть. При нехватке пищи, проделывают такое частенько. Ни воробьи, ни голуби, аналогично действовать не додумались, несмотря на неоднократные наглядные примеры размачивания подобных сухарей воронами.

Бывает, на садовых участках, осенью яблоки портят, даже рябину клюют. Поедают любые объедки, пищевые отходы, подбирают падаль. Едят молочные продукты, поп корн, чипсы, конфеты, остатки любой другой еды; но больше всего любят мясо и рыбу. Причем, целиком глотают, когда найдут, только совсем маленькие кусочки, а кусок чуть побольше – расклёвывают. Отщипывают от находки небольшие порции, и в таком виде, одну за другой, съедают. При этом обязательно придерживают добычу одной лапой, так удобнее, а в случае тревоги – можно сразу схватить и улететь.

Когда сыты, найденный кусок прячут в укромном месте, в траве или под камешком, про запас; да еще и накроют сверху какой-нибудь ветошкой, чтобы кто-то другой случайно не нашёл, не утащил. И никогда не забывают куда спрятали. Когда проголодаются, это, обычно, происходит весьма скоро, – прилетят, достанут и съедят. Для нас, людей, такое их поведение выгодно ещё и тем, что если птица даже не вернется, хотя такое случается крайне редко, – вороны птицы памятливые; то припрятанная ими добыча не будет разлагаться на поверхности земли, распространяя заразу, не станет привлекать мух. А закопанная, и прикрытая ветошью, во влажной среде, быстро станет добычей червей и почвенных микроорганизмов.

Не брезгуют вороны и воровством. Сам видел, как две из них, дворового щенка грабят. И ведь жертву выберут послабее, да поглупее, на взрослого, серьезного пса не нападут. Опасно! Вынесут щенку еду, а вороны уже ждут. Видно и расписание кормежки изучили. Только начнет песик есть, как одна из них цап его за хвост, да и выдерет целый клок шерсти. Щенок визжит, но есть не прекращает, терпит, тоже знает, чем всё это кончится. А та не унимается, все щиплет и щиплет, буквально тиранит; пока тот от боли не забудет обо всем, и на неё не бросится. Но она на стороже, сразу отлетает, а вторая времени зря не теряет, тащит из миски все что повкуснее, тогда как первая даже попытки такой не делает, – у неё задача другая – щенка отвлечь. А как только вторая наестся, они местами меняются, и всё начинается сначала. Вот ведь до каких согласованных действий додумались! Даже взрослых собак вороны не очень боятся, при случае могут и подразнить. Кошек опасаются гораздо больше, возможно потому, что те умеют лазить по деревьям.

В целом, в борьбе за пищу, вороны выступают конкурентами крыс и мышей, и если из двух зол выбирать меньшее, то вороны предпочтительнее. Грызуны и вреда наносят людям куда больше, – портят продукты, вещи, весьма опасные болезни распространяют. В этой борьбе, вороны, часто выступают их прямыми врагами, – хищничают. Сам видел, как ворона охотится на крупную крысу. – Нагонит её на открытом месте, и не даёт той спрятаться в какую-нибудь щель, дергает за хвост, выщипывает шерсть, не оставляет ни на минуту в покое. И делает это до тех пор, пока не замучает ту до смерти. А ведь крыса не маленькая, – почти с ворону будет, и зубы у неё такие, что иной хищник позавидует, да и умом – подстать вороне. Зверь очень опасный. Причём, на крыс охотятся далеко не все, даже взрослые и опытные птицы. Вероятно только те, что приёмам такой охоты научились у родителей.

У крыс же – панический страх перед воронами. Поэтому, любое, даже отдаленное, карканье приводит их в трепет, и они моментально прячутся. Однако взаимная борьба – это не догма, в таком месте, где еды, – пищевых отходов, бывает вдоволь, явная конкуренция временно отступает, и можно наблюдать, как крысы и вороны сосуществуют довольно мирно. Зачем им бороться друг с другом, – с сильным и опасным врагом, если пищи и так хватает всем? Но такое положение не бывает долгим, при нехватке еды, противоборство, неизбежно, возникнет снова, и тогда борьба за место под солнцем опять приводит ворон к хищничеству.

Охотятся вороны и на кротов и мышей. Хотя с теми они расправляются проще, – тут им главное угадать, где те копошатся в норе, да ухватить их там. Вот и ходит ворона по газону, прислушивается, и приглядывается, не шевельнется ли где комочек земли, суёт свой клюв в каждое отверстие – вдруг повезет? Если нащупает мышь или крота – тут им и конец! Зажмет в клюве, стукнет о землю, затем ещё и ещё раз, пока не прибьёт.

А бывает, некоторые из них даже на голубей охотятся. Сядет такая ворона на помойке рядом с голубями, – те не боятся, не видят опасности, привыкли к такому соседству. Бочком, бочком подскочит к крайнему, да вдруг как клюнет ничего не подозревающего сизаря, со всей силы, прямо в глаз, тот и готов! Бьётся на земле в предсмертных судорогах. Остальные взлетят, так ничего и, не поняв, а ворона принимается деловито ощипывать добычу, и выклевывать куски понежнее, где-нибудь с брюха. Вот вам и рождение новой хищной птицы. Правда, крысы, кроты, мыши и голуби – вредны, так что людям от этого только польза, но ворона-то какова! Однако охотиться умеют далеко не все птицы. Этому учиться надо, чтобы кто-то показал, научил.

Опять-таки, и другим полезна птица-санитар, – подбирает любые остатки пищевых продуктов, которые по недомыслию разбрасывает человек; тем самым, помогая бороться с грязью и инфекциями, чтобы те не разлагались, не гнили, не служили кормом мышам и крысам. Но с другой стороны – обладая таким высокоразвитым умом, – ворона легко находит способы для разорения гнёзд мелких певчих птиц, и уток, воруя яйца и птенцов, чем, конечно, отчасти вредит.

Но и тут не обходится без казусов. Сам видел, как вороны подбирали и пытались разбить окатанные камешки – гальку, имеющую яйцевидную форму. А одна даже проделывала это с серебристо-белым баллончиком для сифона. Где уж его раздобыла, – ума не приложу, скорей всего – стащила. Видел и совсем анекдотичный случай, – ворона нашла где-то запальную автомобильную свечу (изолятор то у неё белый), и бросала её с высоты, пытаясь разбить, очевидно, принимая ее округлый керамический корпус за яйцо. Все эти наблюдения были сделаны в мае, когда птицы откладывают яйца, а вороны их воруют. Участие в таких действиях принимали молодые, неопытные, годовалые птицы; старые, более мудрые, такого не делали. Не исключено, что это была своеобразная тренировка, в процессе обучения молодняка.

Как-то осенью, пришлось наблюдать другую потешную сценку – молодая ворона долго и упорно гоняла лапами и клювом «футбольный мяч» – пустую, поэтому лёгкую пластиковую бутылку из-под Фанты, в которую, очевидно, либо залез аппетитный жучок или мышонок; а может быть, кто-то из людей сунул туда лакомые остатки пищи. Видеть то она их видела, а вот достать – никак не получалось. Ведь для этого бутылку надо было перевернуть горлышком вниз, а ворона с азартом катала её на боку. Взять же её клювом и опрокинуть горлышком вниз – у неё либо не получалось, либо просто не догадывалась. Попытки расклевать пластик – тоже к успеху не привели. Так и гоняла она бутылку, как заправский нападающий, по полю (почти футбольному) десятки метров, поддавая её лапами и клювом. А несколько других ворон, видать более опытных, как заправские зрители-болельщики следили за этим оригинальным поединком.

Как уже сказано, ворона – птица умная и сообразительная. Но иногда бывает так, что и она не знает, как поступить. Пришлось мне как-то бросить одной из ворон, ради интереса, кусочек сырого гриба-шампиньона. Белый ломтик выглядел весьма аппетитно. Поэтому та охотно взяла его в клюв. И долго держала, не зная как поступить – проглотить или выплюнуть. Очевидно, органы вкуса никак не могли ей подсказать – съедобен ли этот предмет или нет. Наконец, после долгого раздумья, ворона, мотнув головой, бросила его. Видимо так и не решив, можно ли его есть. Осторожность победила.

Вороны очень наблюдательны и любопытны, всегда обследуют незнакомые предметы. Но и осторожны, никогда не схватят сразу, брошенный человеком корм (объедки), а сначала осмотрят его со всех сторон, то, проходя мимо, то, обходя вокруг. Только убедившись, что никакой опасности или подвоха нет, – возьмут его в клюв. Но и после этого, на том самом месте, есть его не станут, а отлетят с ним подальше, в более тихое, укромное местечко, где без помех и расклюют. Но, если пища покажется им подозрительной приманкой, даже если она соблазнительно вкусна, – не подойдут и не возьмут; более того – будут предупреждать об опасности других ворон.

Занимаясь своими делами, вороны бдительности не теряют, внимательно наблюдают за окружающими их людьми. Если видят, что человек идет торопливо, на них не смотрит, так даже и отскочить не хотят, лишь бы на пути не стоять. Но только он остановится, и повернёт в их сторону голову, так сразу насторожатся. Однако и тут не торопятся, оценивают, насколько велика опасность. Видя, что их пугают впустую – сразу улетать не спешат. Отскочат в сторону, и смотрят, – а что дальше будет? И только если от них не отстают, – снимаются с места, и взлетают; но не спеша, больше из предосторожности. Знают, что в городе у людей, против них, оружия нет. Причём, прекрасно различают мужчин и женщин, к первым относятся более настороженно, вторых же подпускают почти вплотную.

Великолепно отличают человека с палкой от охотника с ружьём. Последнего и на 50 метров к себе не допустят. В городах, где в них никто не стреляет, менее боязливы, чем в сельской местности. В лесу ворона скорее подпустит к себе грохочущую телегу с лошадью и возницей, воспринимая их как единое целое – как крупное и не опасное травоядное животное, чем одинокого, тихо идущего путника.

Очень памятливы, хорошо и надолго запоминают, как тех, кто пытался их обидеть, так и тех, кто подкармливал. Стоит только её, ворону, два – три раза угостить, как она уже сама прилетает за кормом, и ждёт. Да ещё и каркает от нетерпения, поторапливает, но бдительности не теряет.

Умны… Знают, что под кучкой прелого сена, щепочкой или дощечкой, могут находиться вкусные вещи, поэтому их следует клювом перевернуть. А уж в яркие пластиковые пакеты и стаканчики от чипсов, печенья, сметаны и прочих продуктов заглянут обязательно, там что-нибудь вкусненькое осталось почти наверняка.

Сообразительность ворон просто удивительна. Неоднократно приходилось наблюдать, как в голодное время они умеют брошенные куски хватать прямо на лету, подпрыгивая и подпархивая, за долю секунды рассчитав траекторию полета куска, и свою собственную, направленную на перехват. Однако это умеют делать и многие другие птицы, например чайки. Но вот какая совершенно нестандартная ситуация была ими решена за секунды. Дело было так…

Я задумал подкормить синиц. Но намазать сливочное масло на кору дерева, из-за мороза, не удавалось, а сеточки, чтобы положить в неё, и подвесить, под рукой не было. Тогда принял решение насадить кусочки масла на кончики тонюсеньких веточек, которые веса никакой другой птицы, кроме синицы, не выдержат, а, следовательно, непригодны для их посадки. Что и было сделано. Вороны сразу прекрасно поняли, что сесть им не удастся. И тут же приняли совершенно неожиданное, и не предусмотренное мной, нестандартное решение – стали срывать эти кусочки прямо в полёте, пролетая мимо кончиков ветвей, на которые те были насажены. Такое действие настолько меня поразило, что я, раскрошив, отдал им и два куска булки, взятые с собой, и предназначавшиеся, в общем-то, воробьям (чёрным хлебом птиц подкармливать нельзя, будут болеть).

Вороны всегда живут парами, причем, обычно, постоянными, только гибель одной из птиц может заставить другую выбрать себе нового партнёра. Но, одновременно, это стайные птицы. Каждая пара входит, составной частью, в стаю – семейный клан, все птицы которого – родственники. Это деды, прадеды, внуки, братья, сестры, двоюродные, троюродные и более дальние родичи; и все они хорошо знают друг друга. Только на время гнездования пары покидают стаю.

На свободе вороны доживают до 20 лет, в неволе, бывает, живут и до 40. Чем птица старше, тем выше её ранг и авторитет в стае. Вожак стаи, – обычно, самая старая и самая опытная птица. Вечером, где бы отдельные пары весь день ни летали – все они, вся стая, собираются вместе, в давно облюбованном, более безопасном, на их взгляд, месте, для ночлега.

Большинство людей не любят ворон, главным образом, за громкое карканье. Но они никогда не кричат без причины. Так перед сном, а затем и утром, – все птицы в стае перекликаются. Удостоверяются – все ли живы? Всë ли в порядке? Да и днём, многократно перекаркиваются друг с другом. Истошно, вороны кричат только предупреждая других птиц об опасности. Как-то учёным потребовалось записать на магнитофон вороний крик тревоги. Поймали одну ворону, стали её пугать, щипать, мучить. Но та, сколько ни бились, молчала. Зачем зря предупреждать об опасности, если нет рядом никого из собратьев? Закричала, истошным голосом, только тогда, когда случайно увидела свое отражение в зеркале. Себя, в нём, не узнала, приняла за другую птицу, вот и закричала, предупреждая…

Смешно, но мы, люди, знаем ворон гораздо хуже, чем они нас. Например, очень многие до сих пор не знают, что вóрон отнюдь не самец вороны, а совсем другой вид птиц. Дело в том, что во́роны не имеют полового диморфизма (видимых половых различий), у них, внешне, самец и самка абсолютно одинаковы.

Воро́ны особой красотой не отличаются. Голова, горло, крылья и хвост у них чёрные, с фиолетовым отливом, остальное тело, длина которого 44 – 56 см, – серое. Обладают чёрным, достаточно крупным и крепким клювом универсального назначения, которым они способны выполнять десятки самых разных операций. Такого же цвета и ноги, с ловкими цепкими пальцами, на которых птицы важно расхаживают, несколько косолапя, кроме того, ими же – хватают пищу, чешутся, выполняют многие другие действия. Лишь когда торопятся или испуганы, – начинают передвигаться неуклюжими прыжками, и то не долго, – либо снова переходят на шаг, либо, считая опасность реальной, – взлетают. В полёте пальцы сжимают, а ноги складывают и прячут в оперенье, – убирают «шасси» для улучшения аэродинамики. Летают хорошо, плавно, уверенно, порой даже высший пилотаж выполняют; но, все-таки, как-то тяжеловато. Нет в их полете лёгкости и изящества. Недаром летчики про коллегу, летающего вроде хорошо и правильно, но без «блеска», говорят, – летает по вороньему.

Гнездятся вороны в лесах, парках, пойменных насаждениях, с конца марта по май. В природе гнёзда сооружают на деревьях, при их отсутствии – в кустах, и даже в тростниках. Как-то пришлось видеть ворону сидящей на яйцах в низком кусте ивняка на людном перекрестке города. Видать, территория была «хлебная», а вот подходящих деревьев на ней не было. Сидела она там тихо, как мышка, а ведь до неё можно было буквально достать рукой, тем более что в начале мая куст просматривался насквозь. Вряд ли ей удастся высидеть весь срок до конца, кто-нибудь да спугнёт. Кроме того, в городах, иной раз, они устраивают гнёзда в самых невероятных местах: на вершинах опор линий электропередач, на креплениях спутниковых антенн, и даже на стрелах стоящих долгое время без движения подъёмных кранов.

В кладке у ворон 4 —5 яиц, насиживают они их попеременно, и самец, и самка. В городе постоянно проживают и гнездятся только старые птицы, их можно узнать по солидному, холёному виду и отвисшему подклювью – «бороде». Процент гнездящихся молодых пар – не велик, поскольку все подходящие места уже заняты. Большинство двух – трёхлетних птиц только зимуют в городе, но весной им приходится улетать гнездоваться, на северо-восток, обычно в леса Карелии, Архангельской и Вологодской областей. Поэтому ворон, в целом, как вид, причисляют к кочующим птицам.

Территория проживания и гнездо, расположенное на ней, сохраняется за парой ворон, многие годы, и строго ими охраняются. После Нового года, особенно в оттепели, пары начинают время от времени навещать свое прошлогоднее гнездовье, как бы подтверждая свои права на него. Иногда к ним присоединяется ещё несколько птиц, но поскольку драк между ними нет, и встреча у края последнего проходит мирно, можно предположить, что это их повзрослевшие дети прощаются со своей колыбелью. Весной родители их к гнезду уже не подпустят.

Чужаки, не только к гнезду, но даже на территорию пары не допускаются, – настоящие баталии разгораются, с криком, шумом, погонями. После изгнания нарушителей, вороны долго сидят на дереве на границе своего участка, и издают короткое и частое карканье в сторону улетевшего противника – ругаются.

Построить гнездо – большой труд, поэтому, если прошлогоднее уцелело, то вороны, немного подправив, используют его снова, бывает даже многие годы. На постройку обычно идут валяющиеся на земле подходящей длины прутики. Когда таковых нет, – вороны сами, своими крепкими клювами отламывают их с растущих деревьев, причем чётко знают, с каких пород это можно делать, а с каких – нет. Так ивовые и берёзовые – не ломают. Первые очень гибки и прочны на излом, а вторые – слишком тонки, ветвисты и быстро сгнивают. Вороны чаще ломают стройматериал с липы, осины, но больше всего любят это делать с лиственницы.

У лиственницы тонкие веточки хрупкие, поэтому легко отламываются, но в то же время прочны, долговечны, упруги и шершавы – покрыты, как бородавочками, укороченными побегами, из которых, в дальнейшем, и растет хвоя. При постройке гнезда, они хорошо цепляются за соседние веточки, и прочно соединяют всю конструкцию. С точки зрения ворон – идеальный строительный материал. Поэтому, рано весной на лиственницах иной раз можно увидеть множество ворон, со всего близлежащего микрорайона, усердно обламывающих ветки. От новых, современных материалов они тоже не отказываются, ворона – птица прогрессивная! Иной раз, в клюве у неё можно увидеть, где-то найденный, подходящий кусок электропровода. Но бывает, что вороны используют «на разборку» и чьё-то старое, брошенное, бесхозное гнездо. Тогда к нему обычно слетается несколько соседних пар, и вполне мирно разбирают его по веточкам. Хороший стройматериал – вещь дефицитная!

Ворона никогда не летит к своему гнезду прямо, сперва сядет в сторонке, осмотрится, и только убедившись, что всё в порядке, подлетает непосредственно к нему. Пришлось как-то весной понаблюдать за одной парой. Она несколько припозднилась с гнездованием, может быть именно потому, что гнёзд у неё было не одно, а два, метрах в пятидесяти друг от друга. Одно располагалось повыше, на осине, но основание его было положено не очень удачно, нижние прутья, не имея надлежащей опоры, провалились вниз, между сучьями дерева, и повисли не очень опрятной бородой. Однако в его середине было несколько более длинных хворостин, которые птицы сумели положить как надо, и верхняя часть гнезда получилась крепкой. Но в целом, конструкция выглядела не слишком прочной. Второе гнездо располагалось на берёзе, и было построено по всем правилам вороньей строительной техники, но имело другой недостаток, – из-за небольшой высоты дерева, находилось низковато над землёй. То есть каждое из них не было идеальным.

Было очень интересно наблюдать, как вороны поочередно, с сосредоточенным видом, подлетают то к одному, то к другому, усаживаются на край, умащиваются в чаше гнезда, и никак не могут придти к окончательному выбору, подолгу сидя у каждого из них, и явно сравнивая. Видать и у ворон выбор квартиры очень серьёзное и ответственное дело, почти как у людей. Лишь через несколько дней все-таки выбрали то, что на березе, т.е. меньшую безопасность, но большую надёжность. Там и ветви погуще. Чуть позже, листья лучше скроют это гнездо от посторонних глаз, да и само оно попрочнее, видно, что не свалится. А у того, что на осине, подобного ощущения нет. Последнее так и осталось пустовать, никакой другой паре эти вороны поселиться в нём не позволили, оно осталось запасным, на всякий случай. Вероятно, территория кормления не позволяла разместиться здесь ещё одной паре.

Для мягкой подстилки, внутри гнезда, вороны чаще всего используют достаточно большие, но очень тонкие пластинки бересты, причем, за один раз надирают их с берёз довольно много, обычно полный клюв. Береста – материал экологически чистый, с высокими теплоизоляционными свойствами, антисептический, будто самой природой предназначена для этого. Но часто, для той же цели, дерут они с мёртвых липовых ветвей и лыко. Впрочем, используют и другие подходящие предметы: тряпочки, крупные шерстинки и пр. Был случай, когда выстлали его мелкими и упругими пружинками от наручных часов, таская их с часового завода.

Известно, что, летая «на свободе» вороны каркают довольно много и громко, перекликаясь, или предупреждая друг друга, но вот к гнезду подлетают молчком, соблюдая «конспирацию», чтобы не привлечь внимания врагов. Но и тут привычки у птиц меняются очень быстро. Так в лесу они сидят на яйцах удивительно тихо. Там охотников до чужих яиц и птенцов ой как много! А вот в городе, та из птиц, которая устала сидеть на яйцах, проголодалась, и вообще – считает, что её пора сменить, – начинает с определенными интервалами довольно громко покаркивать, призывая вторую подменить её, чего в лесу вороны никогда не делают. Вылупившийся молодняк, вечно голодный, при каждом прилете родителей с кормом, тоже постоянно поднимает весьма громкий крик, надоедая людям, особенно рано по утру, когда так хочется спать.