Текст книги "Агартха"

Арсений, отбросив в сторону осторожность, скатился с ветки и подлетел к ней. Он хотел заговорить с девушкой, совершенно забыв, что из себя представляет, и нимало не заботясь, как она его воспримет.

– Привет! – Арсению показалось, что он говорит внутри некой запаянной коробки, из которой звук не может выбраться наружу. От неожиданности он замолчал, а девушка так выкатила глаза, что они, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Она прижала ладони к ушам, и начала изо всех сил стучать по ним, как будто стараясь избавиться от попавшей туда воды. Её товарищи тоже вскочили с мест. Кто-то схватился за фотоаппарат, пытаясь сделать снимок, но руки плохо слушались, и он тоже начал стучать себя по ушам. Наиболее сообразительный попытался убежать, но упал, не сделав и двух шагов.

Арсений недоумевал. Странно, но ему вовсе не было жалко людей. Он покружился возле них, заглядывая каждому в лицо. Люди лежали в глубоком обмороке. Арсению стало грустно, он почувствовал себя разочарованным.

Вдруг в своей запаянной коробке он услышал голос Молоха, проникший туда неведомыми путями.

– Ты хочешь лишить их энергии? Тогда они могут покинуть этот мир.

– А что, это разрешается?

– Да. Они вторглись на запретную территорию. Тоже хотят раскрыть тайну. Далеко зашли.

– Но мне же вы разрешили.

– Ну и что? Это не значит, что разрешается всем без исключения. Тем более что ты – особый случай.

– Так они что, умрут?! – Арсений поразился сделанному им открытию.

– Конечно. Во всяком случае, вы это так называете. Смерть. Почему-то это слово пугает вас больше всего. Вон, смотри, одно существо уже умерло.

Арсений посмотрел на людей. Та самая девушка, с которой он так неосмотрительно хотел заговорить, лежала бездыханной. Арсений увидел, как тоненькая струйка белого дыма вышла из её рта и потянулась в небо.

Потом струйка сформировалась в нечто напоминающее облачко, которое подплыло к Арсению. Облачко было дружелюбным, но на этот раз Арсений его не заинтересовал. Оно облетело его кругом и стало подниматься ввысь, пока не скрылось из поля зрения.

– Куда она? – Арсению стало немного грустно: девушка было очень молода.

– У неё свой путь. Если ты вернёшься, тебе его тоже не избежать, рано или поздно. Не думай об этом. Она не в обиде на тебя. Она сама пришла сюда. Что-то хотела узнать, теперь она знает… но никому не скажет. Хотя… ты знаешь, мы заберём её оболочку с собой… Фэту она понравится.

– Фэту? Кто он такой? Мне показалось, что Аида упоминала это имя.

– Да. Аида посещает его каждый день. Фэт никогда не выходит на поверхность. Он будет рад свежей оболочке.

– Да зачем она ему? Я сам видел, как душа покинула тело.

– Фэт сделает из неё истукана. Ему нравятся красивые истуканы. Он может часами любоваться на них.

– И много у него таких?

– Не очень. Трудно найти привлекательную оболочку в этой зоне. Но почему это тебя так волнует? Каркас ей теперь не нужен.

– Так, конечно, но всё-таки… звучит непривычно: истукан. Из живого человека…

– Привыкай. У нас много такого, что для тебя покажется странным. Потом, если будет возможность, я покажу тебе истуканов Фэта. Они весьма милые. Но хватит болтать. Мне нужно отправить оболочку. – Молох выпустил яркий луч белого цвета из своего шара и дотронулся им до неподвижного тела девушки.

На глазах Арсения тело съёжилось, будто из него выкачали воздух, затем свернулось будто гусеница, почуявшая опасность, в тугой тёмный комок, покрылось светящейся оболочкой, поднялось в воздух и улетело, издав тонкий свистящий звук.

Молох отлетел к дереву. Арсений тоже. Несмотря на то, что он не ощущал жалости, у него сохранилось чувство вины за столь нелепый уход такого молодого и цветущего существа. То, что из девушки сделают истукана, тоже не добавляло Арсению радости. Ему было досадно, что именно он стал этому причиной. Его светящаяся оболочка вдруг стала причинять ему неудобства, как овчинный тулуп в летний зной. Он сделал невольное движение, пытаясь скинуть тулуп с плеч, и вдруг шар быстро собрался над его головой и стремительно улетел в направлении пещеры. Арсений с наслаждением помахал крыльями. Молох тоже освободился от своей огненной оболочки, и два крохотных ночных существа полетели прочь от места невольного убийства.

Арсений не стал оглядываться, и потому не увидел, что товарищи погибшей девушки начали медленно приходить в себя один за другим… Он не знал также, что плёнка в фотоаппарате оказалась засвеченной, все консервные банки вздулись, а часы и компас исследователей испорчены.

– Куда мы летим? – Арсений держался немного позади Молоха.

– Просто побудем немного на поверхности. Я люблю проводить здесь время. И тебе нужно немного адаптироваться. Следуй за мной. Нам нужно навестить кое-кого. Это для Аиды.

– Для Аиды?

– Да, ей тоже нужны эмоции. Она редко выходит наружу.

– Почему?

– Это требует больших усилий, и, как правило, плохо для неё заканчивается. Ей очень сложно адаптироваться в этой среде. Аида немного другая, если ты заметил.

– Да, она необычная… Она слегка пугает меня.

– Не стоит показывать свой страх. Аида может этим воспользоваться.

– А что она может сделать?

– Не знаю. Никто не знает. Никогда не удавалось понять, о чём она думает.

– Скажи, а у меня правда есть шанс попасть обратно? Или она обманула меня?

– Нет, что ты. Но она может потребовать от тебя много такого, что ты не сможешь сделать… или не захочешь… а может, ты вообще не захочешь уходить… но, так или иначе, обещание своё она выполнит. Шанс у тебя будет. Вот мы и на месте. – Молох рванул вперёд, и Арсений увидел, что они приближаются к красивому каменному дому, одиноко стоящему на живописном холме среди плакучих ив.

Они подлетели к дому и, никем не замеченные, влетели в приоткрытое чердачное окно. На чердаке было пусто и пыльно, они только вспугнули парочку голубей, которые вылетели в то же окно, в которое влетели Арсений и Молох.

Молох сел на перекладину под самым потолком и тихо зашипел:

– Она здесь, наша красавица! Я её чувствую… волшебный запах! Прекрасное существо! Ты сам сейчас убедишься.

– Что ты собираешься делать? Я не хочу больше никого убивать! С меня достаточно той девушки…

– Какой девушки? Ах, вот ты о чём! – Молох словно забыл о том, что произошло около часа назад. – Это примитивное существо. Не стоит об этом вспоминать. Но, чтобы ты успокоился окончательно, я скажу тебе больше: эта девушка была очень упрямой. Её просили остаться, её хотели спасти. Её предупреждали. Её мать заболела и умоляла не оставлять её одну, но она ничего не желала слушать. Ей посылали знаки, чтобы она осталась, но она была непреклонна. Она сама выбрала свою судьбу. Она хотела сенсацию, она хотела богатства. Материя много значила для неё… её нельзя было пускать к нам. Более того, она сама позволила тебе сделать это. Она хотела избавиться сама от себя. Если бы она хотела остаться, ты не смог бы навредить ей.

– Откуда ты это знаешь? И почему так уверен, что она позволила мне лишить её жизни?

– Я увидел это в ней самой, в её книге жизни. Всё – и то, что она хотела уйти.

– Что значит: книга жизни? Где ты мог её увидеть? Мы были там всего несколько минут.

– Эта книга прямо в ней, в её сущности, в её плоти, она есть суть и основа жизненного пути каждого существа, там всё зашифровано. Но я вижу и могу прочитать. Если бы ты не сделал это с ней, она бы всё равно умерла завтра утром. Упала бы со скалы и разбилась. Так что ты ничего не нарушил. Но хватит о ней. Нам пора!

– Куда?

– Тсс! Сейчас мы спустимся в комнату, где спит одно существо. Мы сядем ей на грудь, и как только она вдохнёт, мы войдём в неё, в её грёзы. Я впитаю их в себя и принесу Аиде. А когда откроет глаза, мы выйдем наружу и ускользнём… О! Какие сладкие у неё грёзы! Такая тонкая энергия! Сладчайшая, как нектар! Мне всегда так трудно от неё оторваться… не могу насытиться до конца.

– А разве… разве она нас не увидит? Мы вроде из плоти и крови…

– Нет, она не увидит нас. И даже не почувствует. Мы не из плоти и крови. Мы тот ночной ветерок, что колышет занавески в её комнате… ну, нам пора…

Молох слетел с перекладины, и Арсений с удивлением увидел, что летучая мышь с тупой острозубой мордочкой исчезла и лишь белёсая полоска воздуха, похожая на дым, потянулась в сторону чердачного окна. Он замешкался, не зная, что ему делать, но полоска протянула в его сторону протуберанец, и Арсений вдруг потёк и расслоился, будто был сделан из снега, который растаял и испарился.

Он потянулся вслед за первой полосой в окно, сохранив при этом зрение и слух. Только видел теперь как-то странно: будто со всех сторон, одновременно и снизу, и сверху, и слева, и справа. Они влетели, или, проще сказать, втекли в комнату на втором этаже, которая оказалась спальней. Там спала девушка с простым и милым лицом, со светлыми волосами, разметавшимися по подушке.

Арсений и другая полоска дыма подкрались к девушке, покружились вокруг головы, заодно смешиваясь друг с другом.

Это были весьма странные моменты. Арсений чувствовал себя одновременно самим собой и частью ещё кого-то. В то же время этот кто-то был одновременно и им. Чужеродная энергия, казавшаяся одновременно и его собственной, переплеталась с ним, отзываясь сладкой болью…

Внезапно он почувствовал некое влечение, позыв, влекущий за собой. Как осенний листок, несущийся по воле ветра, он полетел, влекомый неведомой силой, со всё увеличивающейся скоростью через некий тёмный тоннель – и вдруг снова очутился в той же самой комнате, где спала девушка.

Он внимательно осмотрелся, удивлённый переменами. Девушка спала, приоткрыв розовые губки, грудь её вздымалась в такт дыханию. Арсений снова ощутил себя самим собой, стоящим на двух ногах.

Но что-то было не так, и изображение расплывалось, как ни пытался Арсений сфокусировать взгляд. Он оглянулся, ища глазами Молоха. Вместо него из угла вылетела летучая мышь и села Арсению на плечо, вцепившись острыми коготками в его кожу.

В голове Арсения всё смешалось. Он подошёл к девушке и лёг рядом. Она потянулась к нему всем телом, рубашка спереди натянулась, обрисовав упругую грудь с твёрдыми сосками. Арсений обнял девушку и приник к ней губами.

Летучая мышь отделилась от его плеча и летала над ними, издавая противный писк. Арсений и девушка не обращали на неё внимания.

Девушка ответила на поцелуй, и Арсений ощутил мощный поток энергии, льющийся в него словно река, прорвавшая плотину. Он сильнее сжал девушку в объятиях, лаская её тело и продолжая целовать. Она совсем обмякла в его руках, позволяя делать Арсению всё, что угодно. Он раздвинул ей бёдра и освободил свой набухший член, готовый взорваться. Девушка, не открывая глаз, вскочила на него, словно наездница, и бешено задвигала бёдрами, издавая страстные стоны. Арсений извергнулся в неё, но напряжение не отпустило его, и он провернул её на живот, снова вонзив в неё так и не упавший член. Она приподнялась на локтях, и Арсений ударял её раз за разом, словно дикое животное.

Её ягодицы при каждом ударе касались обнажённого живота Арсения, принося дополнительное возбуждение. Энергия распирала его, и он овладевал девушкой, которая совершенно утратила способность к сопротивлению и издавала только страстные стоны, послушная каждому его движению. Она походила на молодую ненасытную кобылицу, которую в первый раз кроет могучий конь.

Арсений оставил её, когда насытился и почувствовал усталость. Он хотел тихо выскользнуть из кровати, но летучая мышь вдруг села девушке на грудь и накрыла крыльями лицо. Девушка начала вздрагивать, по её телу пробежала судорога, она растопырила пальцы на руках, будто терпела боль.

Арсений не мог двинуться с места. Он махнул рукой, пытаясь отогнать мышь, но сам взлетел к потолку и остался там, словно пришпиленный. Наконец мышь оставила девушку в покое, та застонала во сне, а потом всхлипнула, словно собираясь заплакать, и вдруг широко открыла глаза, как будто разбуженная чем-то ужасным.

Летучая мышь в этот самый момент вылетела в окно, и Арсений, словно связанный с ней невидимой нитью, потянулся следом, бросив напоследок взгляд на девушку. Губы её пламенели, словно маков цвет, она учащённо дышала. Арсений хотел побыть с ней ещё, но невидимая нить влекла его за собой.

Начинало светать, и они спрятались в пещере неподалёку от дома девушки, повиснув вниз головой под самым сводом. Пещера была полна летучих мышей, как две капли воды похожих на Молоха и Арсения.

– Молох? Это ты? Что это было? Я ничего не понял.

– Конечно я. Всё было прекрасно. Аида будет довольна. Всё прошло хорошо.

– Я что, и правда спал с ней?

Молох скрипуче захихикал.

– Днём она выйдет в сад со своим женихом, и мы спрячемся в ветках огромного дерева. Ты сам всё поймёшь. Давай немного подремлем. Глупо не использовать такую удачную форму. Здесь абсолютно безопасно.

– А они… эти мыши… такие же, как мы?

– Ну что ты… – Молох раскрыл рот, утыканный мелкими зубами, что означало зевоту, – это примитивные существа, летучие мыши-вампиры. Они только пьют кровь и спят. Но вообще здесь иногда бывают двое наших. Они наблюдают за вашим миром, и докладывают нам. Но сейчас их здесь нет.

– Они что, всё время выглядят как мыши?

– Почти. А что здесь такого? Они сами так захотели. Это стражи. Им легче иметь такую форму, чтобы наблюдать и оставаться незамеченными. Иногда, для развлечения, они принимают форму странных существ и приходят к местным женщинам… потом те рассказывают всем, что их посещали маленькие зелёные человечки. Но хватит расспросов, я устал. Мне хочется подремать. – Молох прижал крылья к телу и засвистел.

Через мгновение Арсений тоже крепко спал.

Он проснулся от шума, издаваемого хлопаньем множества крыльев. Кто-то или что-то вспугнуло летучих мышей, в чьём обществе они с Молохом нашли приют, и они слетели с насиженных мест, хлопая крыльями. Но через мгновение всё улеглось, мыши вновь прикрепились к стенкам пещеры и уснули.

Арсений и Молох вылетели наружу и полетели в сад к девушке, где накануне провели ночь. В саду они спрятались в листьях высокого дерева, стоящего в тенистом уголке сада, и стали ждать.

Скоро туда пришли девушка и молодой человек. Арсений узнал в девушке ту самую, которую они посещали ночью. При свете дня она показалась Арсению ещё красивее. У неё были очень живые глаза, чёрные, как омуты, что смотрелось весьма необычно на белой коже.

Пара расстелила под деревом покрывало и легла на него.

– Что-то ты сегодня очень бледная, Наина… – молодой человек заботливо склонился к девушке. Он был хорош собой, с чёрными кудрявыми волосами, но лицо его носило надменное выражение, что несколько его портило.

– Возможно. Я видела странный сон.

– Что за сон, расскажи! Это был кошмар?

– Не совсем. Мне не хочется рассказывать.

– Ты совсем не любишь меня, Наина! Даже сон ты скрываешь от меня. Неужели я не заслужил, чтобы знать такую малость? Я думал, у нас нет секретов друг от друга…

– Ах, Георг! Ну что ты говоришь! Зачем ты меня мучаешь? Ты же знаешь, как я люблю тебя… просто… просто мне приснился ты… – Наина сорвала травинку и начала задумчиво её жевать.

– Вот как? – Георг поднял брови. – И что же такого ужасного я там делал?

– Сначала ничего. Мы… мы… – Наина покраснела, но всё же выдавила из себя, – занимались любовью. – Когда она это произнесла, её голос окреп, и она стала говорить более решительно. – Всё было прекрасно, мы любили друг друга, и я была счастлива… но потом… потом ты вдруг превратился в чудовище и стал пить мою кровь. Я задыхалась… мне казалось, что я умираю… а потом ты вдруг исчез, и я проснулась… вот и всё.

Георг молчал, обдумывая услышанное. Лицо Наины стало выражать беспокойство.

– Вот видишь, я зря рассказала тебе. Не самый приятный сон на свете. Но ты сам захотел, а я не могу врать, ты же знаешь.

– Это потому, моя дорогая Наина, что мы с тобой слишком долго ждём, и я просто сгораю от желания обладать тобой. Надеюсь, и ты хочешь того же… зачем же нам мучить друг друга так долго? Мы всё равно скоро поженимся, так или иначе. Это дело времени. Мы же любим друг друга, что же нам мешает?

– Опять ты затеваешь этот разговор! Я обещала маме, что пока не пройдёт траур, не выйду замуж. Она очень меня просила, и я не могу ей отказать.

– Мы выполним её просьбу, не волнуйся. Но разве я говорю о замужестве? – Георг наклонился к самому лицу Наины. – Это будет нашей маленькой тайной. Об этом никто не узнает, поверь мне.

Наина учащённо задышала, губы её приоткрылись, но она отодвинула Георга от себя.

– Нет, Георг, нет… я не так воспитана… я хочу отдаться тебе в нашу первую брачную ночь. Тебе придётся потерпеть, дорогой.

– Как ты жестока, Наина! Жестока и упряма! – Георг обиженно отвернулся от девушки. Лицо его перекосила гримаса раздражения, но он попытался взять себя в руки. – А впрочем, как хочешь…

Наина, внезапно смягчившись, дотронулась до молодого человека рукой и добавила уже мягче:

– Ну что ты, Георг! Не нужно принимать это близко к сердцу. У нас целая жизнь впереди, зачем спешить? Зачем лишать себя удовольствия первой брачной ночи?

Герог, вдохновлённый податливостью Наины и её оправдывающимся тоном, подвинулся к ней ближе и обнял за плечи.

– Ну хоть поцеловать тебя я могу? Надеюсь, в этом нет ничего предосудительного?

– Пожалуй, нет. – Наина запрокинула голову и закрыла глаза. Георг впился в её губы, всё крепче прижимая девушку к себе. Она не сопротивлялась, и Георг, осмелев, просунул руку ей под юбку и гладил обнажившееся белое бедро. Грудь Наины вздымалась, казалось, она полностью утратила контроль над собой и ситуацией.

Арсений, засмотревшись на эту сцену, чуть не упал с ветки. Поневоле он захлопал крыльями, пытаясь удержать равновесие. Наина вздрогнула и очнулась. Она оторвалась от жениха и села, прислонившись к стволу.

– Кто там? Я слышала какой-то звук…

– Успокойся, дорогая, это птица. Здесь полно птиц. – Георг тяжело дышал, но Наина уже полностью пришла в себя и освободилась от его чар.

– Это предупреждение. Сам Господь не хочет нашей близости до срока…

– Не говори глупости! – Георг был явно рассержен.

– Да, да, это так. И хватит об этом на сегодня. Я много раз говорила тебе это. Я хочу мечтать о нашей близости, хочу, чтобы она снилась мне, но не хочу испытать её прямо сейчас, под этим деревом. Наберись терпения. Мне не хочется, чтобы после свадьбы мы легли в постель, словно изрядно надоевшие друг другу супруги и уснули. Не лишай меня мечты, дорогой… Ты будешь с нами обедать?

– Нет, у меня нет аппетита. Я, пожалуй, вернусь к себе…

Наина пожала плечами.

– Как хочешь. Но мама расстроится. А впрочем, иди. Я что-нибудь придумаю. И хватит дуться. Тебе это не идёт. Ты придёшь завтра?

Георг сделал неопределённый жест, но потом неожиданно горячо добавил:

– Как я могу прожить без тебя хотя бы день?! Конечно, приду!

– Я буду скучать. Когда мы рядом, то всё время спорим, но когда тебя нет, мне всё время тебя не хватает… помоги подняться!

Наина протянула руку Георгу, и он поднял её с земли. На прощание он дружески поцеловал девушку в щёку и ушёл, махнув на прощание. Наина пошла к дому.

Когда она скрылась из виду, Арсений спросил Молоха:

– Почему они так странно одеты… будто из прошлого века?

– В нашем мире нет времени. Возможно, для тебя это и прошлое. Откуда мне знать? Я приношу Аиде её грёзы, а она вбирает их в себя.

– Вбирает в себя? Что это значит? Как можно вобрать чужие сны?

– У Аиды нет своих эмоций, вот она и пользуется чужими. Ей это необходимо для близости с Фэтом. Они витают в чужих мирах, словно это их собственные. Так уж устроено.

– Да зачем это им?

– Чтобы жить. Чтобы повысить энергетический уровень. Чтобы воспроизводить энергию. Потом ты это увидишь, если они сочтут тебя достойным.

– А Наина… ты прочитал её книгу жизни? Ну, как у той девушки?

– Давно. Я давно беру у неё грёзы…

– И что там написано, если не секрет? Мне кажется, её жених сведёт её в могилу. Не встречал более отвратительного типа, признаться. По-моему, у него на уме только одно. Зачем ей такой муж?

Молох засвистел и заухал, и Арсений понял, что он так смеётся.

– Не секрет. Тебе понравилась Наина? Она нимфоманка. Просто умело притворяется. Именно поэтому она так прекрасна и у неё такие яркие грёзы. Это она испортит ему жизнь. Он будет бегать за ней, как верная собака, прощать ей всё, но она будет безжалостна. Она и сейчас занимается содомией со своим двоюродным братом и конюхом, чтобы не нарушить девственность. Но после свадьбы она перестанет себя сдерживать. Просто ей нравится играть на его чувствах, держа на голодном пайке, заставляя мечтать о себе, как о чём-то нереальном. Она очень коварна, эта Наина… Её отец вовремя умер.

– А мать? Она что, ничего не знает?

– Откуда? Здесь не принято рассказывать о таких вещах. Всё тщательно скрывается. Я покажу тебе потом…

Арсений молчал, переваривая услышанное. Голос Молоха, раздавший прямо возле уха, вывел его из задумчивости.

– Нам необходимо вернуться. Аида заждалась.

Словно из воздуха Молох материализовал две светящихся сферы, которые заключили внутрь себя Арсения и Молоха, и с огромной скоростью унеслись прочь.

Дневник Веры 30 июля

Сегодня прочитала в газете заметку о группе студентов, отправившихся изучать аномалии в горах Алтая. Ужас! Одна девушка исчезла, просто испарилась. Как такое может случиться? Ни тела, ничего… (хотя что ещё может быть, кроме тела?) Остальные члены группы с сильными головными болями добрались до ближайшего селения и вернулись домой. Они ничего не могут сказать вразумительного. Упоминают о каких-то светящихся шарах… Не пойму, как можно сидеть рядом и ровным счётом ничего не заметить? Что-то здесь не чисто…

Впрочем, эти студенты меня не сильно беспокоят. Я только всё время думаю, что Арсений ушёл именно в те края. Эта мысль не даёт мне покоя ни днём, ни ночью. Что он за человек? Постоянно задаюсь этим вопросом. Подарил мне кольцо, признался в чувствах… Но он упрям, чертовски упрям. Это нельзя сбрасывать со счетов, когда собираешься связать с человеком жизнь. Вбил себе в голову сказку об этой Шамбале и загорелся идеей обязательно её найти. И что человеку надо? Работа есть, достаток… живи и радуйся, как говорится. Но нет, он рвётся в заоблачные выси! А уж самым верхом идиотизма, считаю его нелепое решение отправится в путь одному. Одному! Как можно только додуматься до этого?!

Я пыталась его уговорить поехать к морю, но он ни в какую. Сказал, чтобы ехала одна. Мне, конечно, это весьма неприятно. Что он о себе вообразил?! Я даже засомневалась, нужна ли ему вообще?! Оставить девушку, практически невесту, на всё лето одну?! Да где это видано?! Но потом, поразмышляв на эту тему трезво, успокоилась. Что плохого, когда у человека есть мечта? Многие люди живут вовсе без мечты, и ничего… Уверена, это провоцирует их на всякие глупости. Арсению же об этом некогда думать. И это неплохо. Конечно, такая одержимость настораживает и слегка раздражает, но ничего не поделаешь. А в остальном Арсений мне очень симпатичен.

Люблю ли я его? Я и сама часто спрашиваю себя об этом. Трудный вопрос для меня. Иногда мне кажется, что люблю, а иногда вдруг хочется бежать от него подальше. Но если он сделает мне предложение, соглашусь без колебаний. От него веет надёжностью, а для женщины это немаловажно. Я даже готова простить ему эту блажь с Шамбалой. У каждого свои тараканы. Вот и теперь, его нет, а я волнуюсь… Как он там и что с ним?

Съездила к морю, но особого удовольствия не получила. Бродила, как неприкаянная, по кафешкам да валялась на пляже, вот и все развлечения. Клеился один тип, от скуки завела интрижку. Распустил передо мной хвост, словно павлин, а как до постели дошло, так он дёрнулся пару раз и затих. И зачем огород городил, непонятно? Странные люди мужчины… Считают, что если в отпуске не закрутили роман, то время прошло зря. Осталось только чувство брезгливости. После такой неудачи ещё больше укрепилась в чувствах к Арсению. Что ни говори, а он настоящий рыцарь.

Ну всё, убегаю… на работу пора. А то опоздаю, и наша грымза опять будет гнусавить, что надо раньше вставать, чтобы вовремя приходить на работу. Откуда она, спрашивается, знает, во сколько я встаю?! Для меня это загадка. Тем более что и встаю я рано…

* * *

Арсений снова стал самим собой, во всяком случае внешне, уже в зале, где на неизменном троне сидела царственная Аида. Молох стоял напротив неё и держал за обе руки. Их лица почти соприкасались, и Арсений готов был поклясться, что из глаз Молоха прямо в глаза Аиды идут два тонких луча. Тело Молоха слегка подёргивалось, он напомнил Арсению деревянного акробата на нитках, виденного на ярмарке.

Через несколько мгновений Аида отпустила Молоха, и он встал, как ни в чём не бывало, справа от неё.

– Спасибо. Вы принесли мне хорошую грёзу. Наина, как всегда, на высоте. Скажи мне, Молох, она скоро выйдет замуж?

– Да, дорогая Аида, это случится скоро.

– Жаль. Тогда у неё, скорее всего, больше не будет таких грёз… и этот сосуд, увы, опустеет…

– Не стоит переживать, её грёзы приобретут ещё большую остроту… и станут более насыщенными. Ты долго сможешь ими пользоваться.

– Вот как? Ты читал её книгу?

– Конечно. Я должен всё знать о нашем доноре.

– Похвальное стремление. Не хотелось бы искать другой источник. Хотя рано или поздно это всё равно придётся сделать. Как наш гость?

– Прекрасно. Он отлично осваивается.

– Вот это меня радует по-настоящему.

– Да, только он случайно сожрал одно существо, женского пола. Существо погибло.

Аида открыла рот и засмеялась странным гортанным смехом, отчего по телу Арсения пробежала лёгкая дрожь, и он вспомнил слова Молоха, что не стоит показывать ей свой страх.

– Как же это случилось, дорогой Арсений? Не успел немного освоиться, как уже на твоём счету загубленные жизни твоих собратьев.

Молох поспешил ответить за него:

– Она была чересчур любопытной. Хотела всё знать. Я не успел предупредить Арсения, что опасно к ним приближаться. Но зато я сделал из неё отличного истукана для Фэта. Вы получили его?

– Да. Кажется, да… Фэт что-то там говорил… но я не знала, что это жертва Арсения.

– Ты слишком категорична, Аида. Она всё равно бы умерла завтра. Она была обречена. Её единственным шансом выжить было отказаться от этой поездки, но она проявила чудеса упрямства.

– Что ж, тогда всё закономерно. Тот, кто не умеет слушать, кто слеп и глух к указкам судьбы, как правило, рано сходит с круга. Мне её не жаль. Думаю, в следующей жизни это существо будет гораздо осмотрительнее. А вообще Арсению следует отдохнуть. Только не заставляй его висеть вверх ногами на этот раз, дорогой Молох. Мне кажется, ему гораздо уютнее в своей собственной оболочке. Не так ли, Арсений?

Арсений кивнул.

– Я не против отдохнуть в своём теле.

– Хорошо. Молох отведёт тебя в опочивальню. Там есть привычная для тебя еда. Ты можешь поспать. А потом вы с Молохом продолжите путешествие по нашему миру. Я хочу, чтобы ты основательно подготовился к испытанию, которое тебя ждёт. – Заметив, что Арсений напрягся, Аида добавила уже мягче: – Не стоит переживать, это тебе вполне по силам. Ну, идите!

Молох и Арсений удалились, оставив Аиду одну. Она уронила голову на грудь и замерла.

На этот раз всё было обыкновенно: Молох и Арсений прошли по коридору, вырубленному в скале, и зашли в дверь, казавшуюся незаметной на фоне стены. За дверью оказалась обычная комната, такая, какие Арсений привык видеть. Посередине комнаты стояла широкая кровать, на которой свободно уместились бы два человека, в углу примостился столик, уставленный едой и фруктами.

– Как тебе? – Молох окинул взглядом комнату.

– Очень уютно, с удовольствием отдохну здесь.

– Там еда, поешь. Нужно восстановить силы. И выпей это. – Молох протянул Арсению бутылочку с тёмно-красной жидкостью. – Это нужно, чтобы уснуть. Иначе, боюсь, у тебя будут проблемы.

– Что это? – Арсений подозрительно покосился на бутылку.

– Да не бойся. Пей, и всё. – Молох усмехнулся. – Что с тобой может случиться более странного, чем уже есть?

– Наверное, ничего. – Арсений залпом выпил содержимое бутылки. – А вдруг ты превратишь меня в истукана?

– Если бы я хотел это сделать, ты бы уже им был. Это не самое страшное, поверь. И потом, в истукана превращается только оболочка… Ну, я пошёл, подремлю под потолком. Мне так привычнее.

Молох удалился, оставив Арсения одного. Он вдруг почувствовал страшную усталость и истому, сковавшую все члены. Но вдруг его стал терзать ещё и голод, и он с жадностью набросился на еду, и съел всё до последней крошки.

После сытной еды сон сморил его, и Арсений рухнул на кровать, оказавшуюся мягкой, словно пух.

Молох вернулся в зал, где его дожидалась Аида. При его появлении она встрепенулась и открыла глаза.

– Как он? Ты дал ему красную бутылку?

– Конечно. Я хорошо знаю свои обязанности.

– За это я и ценю тебя. Он мне понравился. Совершенно чистое намерение, давно такого не встречала… достойный экземпляр. Он погрузился в сон?

– Естественно. А что ему оставалось?

– Тогда я пошлю к нему Заместителя. Мне кажется, ему пора вернуться. Я ведь обещала дать ему шанс, если ты помнишь. Но у нас так быстро дела не делаются. Заместитель побудет там. Ему такое развлечение пойдёт на пользу. Пускай выполняет только необходимые обязанности, не стоит лезть слишком глубоко. Позови его, где он?

– Ждёт твоих указаний, как обычно.

– Вот и хорошо, скажи, что я хочу его видеть.

Молох издал громкий свист, и в залу вкатился комок бесформенной массы, который остановился посередине и быстро принял форму шара, на котором обозначились глаза и рот. Теперь он напоминал голову без туловища.

– Приветствую тебя! Нужно выполнить одно задание там, наверху. Иди к нашему гостю и спиши его спираль жизни. Прими его форму и отправляйся. Страж проводит тебя на границу и поможет вернуться.

Голова издала трубный звук, идущий словно из подземелья:

– Это надолго?

– Сама не знаю. Я сообщу тебе, когда нужно будет возвращаться. Только не особенно контактируй с женщиной, она может заметить подмену. Они очень чувствительны, Держись на расстоянии. Твоя задача обеспечить присутствие подлинника, чтобы он смог вернуться. У тебя будет с ним связь, когда это возможно, чтобы ты мог принимать решения. Иди, он спит в опочивальне.

Шар укатился, оставив Аиду с Молохом наедине. Аида встала с кресла.

– Ну, я пошла. Мне нужно порадовать Фэта. Не терпится испытать грёзу Наины. Ты тоже отдохни. Или навести кого-нибудь.

Она удалилась, Молох повернувшись вокруг своей оси мгновенно принял форму летучей мыши и повис под потолком, а шар бесшумно вкатился к мирно спящему Арсению. Он перетёк на его кровать и плотно облепил голову, словно купальная шапочка. Арсений не пошевелился.