Текст книги "Как демон пару искал, или Всезнающий хвост"

– Как он ругался! – восхитился один из орков. – Я даже заслушался, жаль, что записать было нечем. Это бы значительно пополнило мой словарный запас.

– А ты понимал его слова? – в свою очередь, удивилась я. – Они же говорили на незнакомом нам языке. Или я чего-то не понимаю? – Все, меня окончательно запутали.

– Нет, он как раз-таки выражался понятно, – ответил орк. – Мы даже удивились. Ведь те, первые, талдычили по-своему, а этот немного другой. Даже не немного, а совсем другой. От него даже аура власти исходила намного сильнее, чем у остальных. Сразу понятно стало: это кто-то из их верхушки, если вообще не сам ректор. Уж больно надменным он нам показался, а магистры так и вовсе головы в плечи повжимали. Видно было: боятся. Причем там не только вроде уважения к старшему по званию, а именно страх. Видать, застращал тот тип всех. И не только магистров, но и адептов.

– И что этот тип? – сгорая от нетерпения, поинтересовалась я, разглядывая товарищей.

– Он направил на тебя серебристый луч, – подхватила светлая эльфийка. – И его физиономию надо было видеть, когда его же собственный луч отскочил от твоего щита и полетел в него. – Тут все захихикали, а я сначала не поняла причины их смеха. Недоуменно оглядела товарищей. – Как он от него бегал! А в совокупности со зверской физиономией, от которой в дрожь бросает, это выглядело… – Все мои товарищи уже смеялись в голос. И я вместе с ними.

– А как грозил всеми карами, это было вообще изумительно, – хохотал дроу. – Такое зрелище достойно войти в анналы истории.

– Жаль, его туда не внесут, – с ложной сокрушенностью покачала головой клыкастая.

– Но как мы снова оказались на той же поляне около порталов? – отсмеявшись, наконец поинтересовалась я. – Зачем было начинать все сначала?

– Так ты потом сама успокоилась, снова стала самой собой, тот луч, что гонялся, как позже оказалось, за их ректором, сам развеялся. А этот гад накинул на нас всех чары забвения и отправил обратно, приказав адептам встретить, как дорогих гостей, – закончила повествование вампиресса.

– Вон оно как, – протянула я, потом, хитро глянув на товарищей, спросила: – Но эти чары забвения ни на кого из нас не подействовали? Неужели хозяева академии не знали об этом? Такие всесильные и могущественные не смогли определить в каждом из нас защиту от чар?

– Ну почему же? – ответил вопросом на вопрос второй орк. – Очень даже подействовали на неопределенный промежуток времени, пока мы валялись в отключке на поляне, а потом наша сила не стала мириться с чужим вмешательством, сжигая чужое влияние. И память снова к нам вернулась. Но, как я понимаю, нам пока это лучше не афишировать.

– А определить защиту сложно даже архимагам, – подал голос дроу. – К тому же эти типы уверены в своей огромной силе. Ты ведь сама знаешь, самоуверенность еще никого до добра не доводила, вот и с ними дала осечку.

– Правильно понимаешь, – с важным видом кивнул головой хидр, отвечая на мой вопрос. – Пока поиграем по их правилам, а там посмотрим, что будет дальше.

– Но меня все еще волнует вопрос: зачем нас сюда вызвали? – поделилась я своими сомнениями. – У кого-нибудь есть мысли, что за привязка и к чему? Почему им достаточно было и половины из нас?

– У меня плохие предчувствия, – начала вампиресса. – Они наверняка что-то задумали, а связано это с нашей академией.

– Почему ты так думаешь? – нахмурился хидр, остальные застыли, ожидая ответа.

– Сами посудите, н’айры очень сильны магически. Им многое подвластно. Мы и сами прекрасно видели, как они уделали нескольких наших магистров. Тогда какой им смысл оставаться в нашей академии? Ведь ничего нового они определенно не узнают. Значит, вывод напрашивается сам собой: тут нечто другое. Но вот что именно, я даже предположить не могу, – окончательно нахмурилась вампиресса.

– Что ж, посмотрим, что принесет нам завтрашний день. Думаю, он и покажет, насколько чисты или нечисты помыслы н’айров, – заметил кентавр.

Нам ничего не оставалось, как с ним согласиться. Только мы с клыкастой переглянулись. Кажется в голове у нас обеих пронеслась одна и та же тревожная мысль: назревает нечто ужасное. Более того, смертельно опасное. Да, хотелось бы, чтобы наши ощущения и предчувствия не подтвердились, но уж очень сильно крутило внутри, сдавливая грудь. Вслух ни она, ни я ничего не сказали. Незачем раньше времени нагонять страх на всех остальных. Вдруг нам повезет – и все образуется. А мы станем всего лишь учиться, как и планировалось, по обмену, без всяких страстей и приключений.

– А сейчас расходимся – и спать, – заключил оборотень, первым вставая. – Слишком много событий для одного дня.

Мы все с ним согласились. Неизвестно, что нас тут еще будет ожидать, какие каверзы будут устраивать хозяева этого мира. Почему-то мне казалось, что нанесенной обиды они не простят…

Глава 3

На следующий день мы встали раньше будильника, который, обиженно надувшись, смотрел на нас, усевшись на шкаф. Надо сказать, это чудо поразило нас. В нашей академии побудка осуществлялась обычным колоколом, так товарищи рассказывали, сама-то я всегда дома спала. А тут у каждого в комнате летало индивидуальное чудо и пищало так, что уши закладывало. Более того, оно еще и говорить умело, так как его зачем-то наделили умом, сообразительностью и язвительностью сверх меры. С одной стороны, может, такой способ побудки и оказывался более действенным, но я не любила, когда мне хамят, особенно когда я еще не проснулась. Возникает желание крушить все вокруг.

Из соседней комнаты донеслась возня. Значит, парни уже встали. К нам зашел гном. Увидев сидящее с обиженным видом чудо, усмехнулся.

– Ну и чего ты надулся? – подойдя к будильнику, спросил гном. Так как он был низкого роста, ему пришлось задрать голову, чтобы увидеть это чудо. – Мы привыкли рано вставать, а ты можешь с нами просто побеседовать, а не дуться.

– И что, вы правда снизойдете до общения со мной? – Мягкий пушистый комочек быстро слетел вниз, садясь уже на стол, чтобы мы его видели и слышали. Его лицо вдруг осветилось радостью, хотя еще были заметны сомнения.

– А почему нет? – в свою очередь, удивилась я, разглядывая наш будильник. Его хотелось затискать, он напоминал шар, который обтянули перьями, приделав к нему крылья. Огромные глаза сверкали синим светом, маленький нос-клюв был вздернут. А рот… широко улыбнулся, обнажая небольшие клычки. – Нам многое интересно, а спросить не у кого. Расскажешь нам об академии и ее обитателях? – попросила я. Потом обернулась к гному и спросила: – А у вас в комнате такое же чудо имеется?

– Нет, думаю, он один на блок, то есть на две комнаты. Но сначала решил разбудить вас, а потом к нам лететь, – ответил парень.

– А вот и нет, я должен был будить сразу и вас, и их, но вы и без меня справились, – насупился пушистик.

Я улыбнулась ему, потрепала по мягкой шерстке. Необычный он все-таки и забавный. Пока я его гладила, он млел и урчал. Ну прямо как домашний питомец. Даже улыбаться начал. И сразу так уютно и тепло на душе стало. Неужели здесь может быть что-то светлое и хорошее? Даже удивительно.

– Кстати, а почему мы тебя вчера не видели? – вдруг подозрительно поинтересовался вошедший неслышно хидр, подходя ближе и рассматривая нашего нового обитателя комнаты.

– Так меня только под утро материализовали, – снова надулся будильник, как-то даже сникнув под взглядом вопрошающего. Еще бы не сникнуть, от взгляда хидра любой оцепенеет, взгляды – это их природная особенность, при помощи которой любой, на кого он обращен, готов будет сознаться в том, что делал, чего не делал и что вообще задумал.

Мне хотелось попросить парня не пугать малыша. Он и так не уверен в себе, волнуется. А тут еще и наш парень. Но юноша сам, словно прочитав мои мысли, вздохнул.

– Ясно, – коротко бросил хидр, пока теряя интерес к шару, а тот выдохнул с заметным облегчением и повернулся ко мне, чтобы ответить на вопрос, ответа которого я все еще ждала.

– Конечно, все расскажу, но вечером, за вами уже пришли. – Он глянул на дверь, мы машинально повторили его жест. И тут раздался стук.

Очень интересно, а наш будильник – довольно интересная штука. Интересно, это у него слух получше, чем у всех нас, или он предугадывает приближение к нашим покоям? Потом обязательно спрошу у него об этом.

– Вы уже проснулись? – В дверь просунулась голова одного из адептов, его мы не видели вчера. На лице улыбка, короткие темные волосы задорно топорщились в разные стороны, что непроизвольно вызвало смех.

– Да, проходи, мы сейчас, – ответил за всех хидр, застегивая форму, которая утром висела у каждого из нас на спинке кровати. Она немного отличалась по цвету от той, какую носили н’айры, чуть светлее, а нашивки были не на груди, а на предплечьях. Но больше всего поразило, что размер был выбран так, что форма сидела как влитая.

– Выйдите, дайте нам одеться, – потребовала я, так как все еще находилась в постели. Вампиресса же безо всякого стеснения встала и начала одеваться при парнях. Я так не могу. Сразу начинаю краснеть и смущаться. Но как я уже успела узнать, для многих рас понятий стыда и смущения не существовало. Они даже в бой могли идти обнаженные, я читала о таком. Вот я бы точно умерла от стыда, если бы пришлось так делать. Но сейчас не об этом.

Парни вышли в общий холл, я вскочила, сдернула с себя одеяло, в которое и была все время замотана. Натянула на себя форму, глянула в зеркало, оценила свой внешний вид, нахмурилась по обыкновению, вспомнив, как меня назвали смазливой самкой, после чего, мотнув головой, отгоняя непрошеные мысли, глянула на полностью одетую вампирессу.

Через пару минут мы были готовы. Выйдя из комнаты, заметили еще двоих адептов, которые сопровождали наших товарищей. Такой толпой мы отправились на занятия. По пути наши сопровождающие рассказывали нам, что где находится, чтобы мы не заблудились. Мы честно пытались все запомнить, только в этих хитросплетениях коридоров можно было не только ноги, но и мозг сломать. Несколько развилок, было непонятно, какая планировка у здания, больше похоже на некий лабиринт, где немудрено потеряться.

– Как вы все это выучили? – обернувшись, поинтересовалась я у одного из н’айров. – Тут же запросто можно заблудиться.

– Поначалу у нас карты были, они нам помогали, – усмехнулся юноша. – Вот, смотри, одну я припас и для вас. С ней вам будет намного проще. А главное, она не даст заблудиться в наших лабиринтах.

Он протянул нам небольшую пластинку, на которой были изображены все эти переходы-лабиринты, по этим переходам двигалась красная точка-шарик. Я недоуменно перевела взгляд на юношу.

– Это вы, – ткнул он пальцем в светящийся шарик. – А вот это то место, куда вам необходимо попасть, – теперь его палец указывал на синюю стрелку, только что появившуюся на странной карте. – Вам стоит только вслух произнести, куда вам надо. Мгновенно появится направление и обозначится маршрут. Никаких проблем не возникнет с перемещением.

– Интересная вещь, – вынуждена была признать я, а со мной согласились и все остальные товарищи, обступившие со всех сторон, чтобы полюбоваться на это занимательное изобретение. Только хидр глянул на пластинку, потом на наших сопровождающих, снова на пластинку, перевел взгляд на вампирессу, затем на меня. Я ничего не поняла. И что он нам пытался сказать? Спрашивать при адептах академии не стала, а потом и вовсе забыла. Эх! Все-таки надо было сделать это, скольких проблем удалось бы избежать. – А главное, очень полезная и в данный момент для всех нас просто необходимая.

– Нам бы поторопиться, – скривился один из н’айров, скептически поглядывая на нашу компанию. Чем-то мы ему не нравились, понять бы только чем. В отличие от остальных, он не желал признавать нас как равных. Его взгляд пронизывал насквозь. В глазах презрение. Особенно сильно оно выявлялось, когда он окидывал взглядом нашу женскую часть.

Н-да, в том, что здесь не любят девушек, я уже успела убедиться. «Самки» для н’айров – второй сорт. Созданы для готовки, ублажения мужчин, ведения хозяйства или просто вместо мебели в доме. Такое отношение поражало и раздражало. Но переубеждать, как я поняла, вышло бы себе дороже.

Нам пришлось отвлечься, чтобы и правда поторопиться. Когда я проходила мимо того самого скептически настроенного н’айра, тот вскрикнул и зашипел. Резко развернувшись, я тут же покраснела. Опять…

Что ж ему неймется-то… Я едва не выругалась вслух. Вырвав свой хвост – тот наглым образом исследовал тело юноши, при этом еще и кисточкой, ставшей вдруг набалдашником, ударил парня по пятой точке, – я зажала его в руках, облегченно вздыхая, что моя конечность не додумалась вцепиться в этого типа мертвой хваткой. Это было бы отвратно, потому что именно этот н’айр вызывал во мне негативную реакцию.

Наблюдая за действиями хвоста, мои товарищи только сдержанно улыбались, хотя я прекрасно видела, каких трудов им стоило не расхохотаться в голос. Больше этот тип к нам не цеплялся. Вскинув голову, словно некоронованный принц, он прошествовал вперед. Именно прошествовал, будто находился на церемонии чествования себя, любимого. Мы, переглянувшись, только пожали плечами. А двое других н’айров, оказавшиеся довольно дружелюбными, предложили познакомиться.

– Нам тут долго учиться, так что давайте знакомиться. Меня Грай зовут, моего друга Наит, а этого, – кивок на товарища с завышенной самооценкой, – Шалд.

– Я Сирина, – начала я, глянув на товарищей, они будто предлагали мне представить самой их всех, что я и сделала: – Светлые эльфийки – Линиэль и Риниэль, темный – Шиариаль, вампиресса – Кирэна, хидр – Вайт, гном – Гриз, орки – Хдрат и Рганг, оборотни – Ишиен и Трэнг и кентавр – Хиат.

Н’айры во время церемонии представления только кивали и пытались запомнить, следя за склонившимися головами моих товарищей, когда я называла их имена. Как позже выяснилось, память у них оказалась отменная.

К аудитории мы подошли, по-дружески беседуя. Никто из нас и сопровождающих ни разу не обмолвился о сцене приветствия. Первой, я имею в виду. Или они не присутствовали на ней, или им запретили что-либо говорить. Впрочем, это не суть важно, так как в классе, куда нас проводили парни, на нас смотрело полтора десятка настороженных глаз. Прибывший уже знакомый тип в фиолетовом плаще представил нас и сообщил, что учиться мы будем в разных группах, так как на такое количество классы не рассчитаны. Следовательно, шестеро из нас остаются здесь, а остальные идут в другую аудиторию, а встретиться мы можем и после.

Возражать не было причин, хотя слова архимага вызвали недоумение не только у нас, но и у самих н’айров, которые пораженно переводили взгляды с нас на ректора. Так-так, а это уже интересно. Магистр соврал, причем самым наглым образом. Он наверняка имеет для этого свои причины. Лично меня они насторожили. Вот тут мы и поняли, что он что-то задумал, но хотелось бы теперь выяснить, как это аукнется на нас.

– Оборотень, хидр, дроу, кентавр, вампиресса и… ты, – ткнул пальцем ректор в каждого из нас, тем самым показывая, кто отправится дальше, – следуйте за мной. – Потом, обернувшись ко мне, спросил: – Как твоя раса называется?

– Как хотите, так и называйте, – пожала я плечами. Ведь родители из разных рас, а смешения у нас еще не придумали. – Хидра или деодра, как вам больше нравится.

И только после этого я задумалась. А ведь и правда, всю жизнь мне родители говорили, что я новый потомок двух сильных рас мира, а как называется моя новая сущность – никто и никогда не сказал точно. И теперь мне и самой стало интересно, кто же я? Ведь назвать одну из принадлежностей я не могу, так как во мне смешана поровну кровь обоих родителей.

Задумавшись, не сразу сообразила, что мы остановились. А вот когда увидела, куда нас привели, во мне начала закипать злость. Посмотрев на товарищей, заметила, как и они нахмурились. И ведь было от чего.

В классе, куда нас привели, сидело десять существ, вот только студиозами их можно было назвать с большой натяжкой. Вся поза, взгляд, манера держаться – все это показывало на профессионализм. Сразу видно, что эти ребята успели пройти через многое и в стенах класса смотрелись немного несуразно. Это было равносильно тому, что рядом с нами за парту сядет сам ректор, представившись учеником.

– Господин ректор, к чему этот фарс? – сверкнув глазами, надменно поинтересовалась вампиресса, пристально глядя в глаза архимага. – Я понимаю, что не вам перед нами отчитываться, но все же нам хотелось бы знать, чего вы пытаетесь добиться? Если мы вам так мешаем, отправили бы нас домой, а на замену вообще бы никого не брали. Насколько я помню, такое правило еще никто не отменял.

– Почувствовали угрозу, которую стоит устранить, пока она не устранила вас? – подхватил хидр, вперившись в ректора. – Тогда, может, мы имеем право узнать причину такой немилости?

– Проходите, знакомьтесь, скоро начнутся занятия, – обведя рукой помещение, произнес ректор, пропустив мимо ушей вопросы товарищей.

Я нахмурилась. Ведь должна быть причина, по которой нас закинули к наемникам-профессионалам. В том, что они никакие не студенты, мы не сомневались. Да и на н’айров они были не похожи. Впрочем, их расу никому из нас так и не удалось идентифицировать.

Спорить и доказывать, а тем более требовать объяснений оказалось бессмысленной тратой времени. Вздохнув, мы заняли первые парты, так как только они оказались свободны. И тут же, не успев сесть, я почувствовала, как в спину будто тысячи иголок воткнули. Повернув голову к рядом сидящему хидру, сузила глаза. Тот кивнул мне, показывая: началось, повел плечами, тем самым намекая, что и у него неприятные ощущения.

– Надо что-то делать, – одними губами прошептал он, я сначала кивнула, а потом так же тихо поинтересовалась:

– Что именно? – Вайт пожал плечами. – Подождем и посмотрим, что дальше, – пришлось предложить мне, так как, не узнав врага, к тому же не понимая причины враждебности, было бы глупостью набрасываться на тех, чьих способностей мы даже не знаем.

Дальнейшие рассуждения и переглядывания прервал вошедший магистр-преподаватель. Было видно, что ему самому некомфортно находиться в этой аудитории: нервные, дерганые движения, постоянно настороженный взгляд, бросаемый на так называемых адептов, рубленые фразы. Вот тут в душу и закрался страх. Кто же эти существа, с которыми нам предстоит учиться? И какова цель ректора? Если даже сам магистр нервничает, то что говорить о нас, простых адептах?

Несколько раз мои виски сдавливало так, что хотелось выть. Я прекрасно понимала, что это значит. Мне пытались пробиться в мозг, но у них ничего не получалось. Только болевые ощущения слабее не становились. Чем чаще «адепты» пытались взломать мою защиту, тем хуже я себя чувствовала. И кажется, не я одна.

Переведя взгляд на Кирэну, заметила ее синюшную бледность. Девушка тоже неважно себя чувствовала. Хидр сидел с полуприкрытыми глазами, стиснув зубы так, что его скулы побелели, заострились и напряглись. Смуглая кожа дроу тоже побледнела – так юноша пытался сдерживаться. Его руки вцепились в стол, я думала, он его сломает.

Да что ж такое? Что происходит? Что им от нас надо? Почему они не оставят нас в покое? Зачем взламывать мозг? Навести ментальные чары? Ох! У меня мысли стали метаться, я понимала, еще немного – и я взорвусь. Вот только поразительным оказалось то, что я не чувствовала приближения трансформации.

Скосив глаза на одного из необычных адептов, непроизвольно вздрогнула. Он смотрел на меня немигающим взглядом. Абсолютно безволосая голова, круглая, как шар. Глаза навыкате. Тонкие губы сжаты. На лице выделялся плоский нос. Он, казалось, был просто вдавлен в лицо. И как он дышит, интересно? Огромный разворот плеч выдавал опытного воина. Ладони – с две, а то и с три моих – покоились на столе. Этот тип сидел расслабленно. Никакого напряжения. Ничто не выдавало в нем попытки воздействия на меня. Только я хорошо чувствовала его колючий взгляд.

Но, глянув на второго такого же типа, снова дернулась. И тот не сводил с меня пристального холодного и равнодушного взгляда. Да что ж такое? Они решили меня взять измором? Все сразу на одну меня? Но, как оказалось, не все. Несколько «адептов» вперили свои взгляды в моих товарищей по несчастью. Так вот отчего всем было так плохо. Когда же это закончится? Или все только начинается?

Ужас холодным и липким потом скатился по позвоночнику. На миг стало не хватать воздуха. Мне начало казаться, что я задыхаюсь. Держись, Сирина, именно этого они и добиваются. Я повторяла это, как мантру, стараясь расслабиться, подумать о родителях, о нашем уютном доме, где полно любви и взаимопонимания. И ведь действительно стало немного легче. Самую малость, но я смогла нормально дышать.

Сбоку раздался недовольный рык. Я повернула голову. Дроу уже просто рычал, царапая поверхность стола. Его корежило так, что мне стало страшно.

– Подумай о чем-нибудь хорошем, теплом и радостном, – одними губами прошептала я. Сначала мне показалось, что меня не услышали, настолько плохо было парню. Но тут я заметила едва видимый кивок парня. Значит, мои слова до него дошли. А через пару минут наш товарищ немного расслабился и начал нормально дышать.

Занятия проходили словно на поле боя. Ни мы, ни сами магистры не могли расслабиться. Во время занятий по мне словно ползало что-то липкое, неприятное и противное; это нечто, будто присосками, старалось впитаться в тело, проникнуть внутрь. Но не получалось – моя защита не пропускала. Я же старалась ничем не выдать неприятных ощущений. Делать это становилось все труднее. Краем глаза наблюдала за «адептами». Но в очередной раз понять, кто же из них сейчас использует на мне магию, не смогла. На лицах у всех бесстрастное выражение. Казалось, нас даже не замечали. На нас не смотрели. Никто из них ни разу не произнес ни единого слова.

К концу занятий, когда мы уже хотели облегченно выдохнуть, Хиат вдруг стал вести себя слишком странно: двигаться боком, хмуриться, бить копытами, стараясь зацепить кого-нибудь из нас, проявлять агрессию, а самое неприятное – его глаза полыхали ненавистью, тело стало странно бугриться, словно под кожей кто-то находится. Зрелище отвратное.

Благо занятия уже закончились. Вампиресса и хидр быстро подхватили сопротивляющегося кентавра, который шипел, брыкался, пытался укусить или лягнуть копытом, и поволокли на улицу. Благодаря карте, которая осталась у нас, мы очень быстро нашли выход. Но стоило выйти на крыльцо, как мы тут же растерялись: куда дальше? Повертев головой, заметили невдалеке беседку, увитую странными растениями, а вокруг росли кусты, хорошо скрывая ее от посторонних глаз. Мы бы тоже ее не увидели, если бы блики заходящего солнца не отражались на блестящей крыше беседки.

Подхватив товарища, которому становилось все хуже, мы прошли по аллее, по бокам которой росли небольшие деревья. Идти было неудобно, дорожка слишком узкая, втроем едва на ней помещались. Но кое-как мы смогли довести товарища до места назначения. Он все время брыкался, пытался вырваться, а то и вовсе или лягнуть, или укусить. У меня и у хидра уже все руки были в синяках. Но мы, стиснув зубы, не прекращали тащить нашего товарища к беседке. А там пришлось действовать по наитию. Так как мы и сами не знали, как освободить кентавра от чужого влияния – в том, что это именно оно виновато в поведении Хиата, никто из нас не сомневался, – нам ведь даже не преподавали такую науку, то, объединив усилия на основе магии крови, стали пытаться освободить кентавра. Но ему становилось еще хуже. Кожа покрылась синевой, стала морщиться, глаза юноши начали страшно закатываться.

– Ребят, что делать? – подал голос оборотень, растерянно смотря на каждого из нас по очереди. – Нас что, решили методично истребить? Но ведь должна быть причина! С чего вдруг такая немилость?

На парня было страшно смотреть. От такого потрясения началась частичная трансформация, кожа на руках потрескалась, из открытых ран сочилась кровь. Но он пока держался молодцом.

– Поведать об этом нам не пожелали, – задумчиво протянул рассудительный хидр. – Но ты прав, причина должна быть, и мне кажется, она связана с нашим первым прибытием, о котором нам вроде как надлежало забыть.

– Нет, здесь есть еще что-то, – задумчиво протянула я, хотя и сама не сообразила, откуда такая уверенность. Просто в этот момент во мне шевельнулось что-то, но я пока и сама не могла объяснить собственные ощущения. – Не спрашивай – я не знаю, но уверена в том, что это не связано с той дракой, бойней, назови как хочешь, – быстро проговорила я, заметив скептический взгляд хидра. – Это только мои собственные ощущения, интуиция, если хочешь. Но она меня еще никогда не подводила.

– Давайте мы потом это обсудим, – раздраженно подала голос вампиресса. – Сейчас надо придумать, что нам делать с кентавром. Ему все хуже становится. Как его спасти?

– Будем все делать по наитию, – решил за всех дроу. – Все равно другого выхода у нас нет. Сидеть сложа руки и рассуждать – не выход. Надо действовать.

Несколько минут мы пытались сделать хоть что-то с кентавром, хотя после того, как его кожа начала трескаться, мы содрогнулись, настолько это было отвратное, но и щемящее душу зрелище. Особенно погано было на душе, когда мы, собрав всю свою силу, объединив ее, ничего не смогли сделать. Направленный всеобщими усилиями магический поток словно рассыпался, стоило ему коснуться Хиата. Да и наши силы стали иссякать. Поток становился все меньше. А потом и вовсе вырвалась только тонкая нить, которая тут же и потухла, даже не долетев до парня. Это страшно: смотреть, как твой товарищ мучительно умирает. В груди защемило. В горле появился ком. Я судорожно сглотнула.

– Ай! – непроизвольно выкрикнула я, когда в мой палец что-то с силой впилось, едва не проткнув его насквозь. Вытянув руку, я пораженно застыла. Перстень светился, лапы зверя на кольце будто бы тянулись к кентавру. Глянув на товарищей, опустивших головы с самым удрученным видом, я нахмурилась.

Решив про себя, будь что будет, я тут же приложила перстень, не снимая с пальца, к шее умирающего товарища. И тут… Мы все просто едва не упали от той силы, что вырвалась из украшения, окутывая кентавра. Моя рука словно приросла к его шее. В глазах темнело, виски сдавило, я едва держала глаза открытыми. Магия давила, сил сдерживаться и не упасть становилось все меньше.

Ко мне с трудом подползли вампиресса и хидр, подхватывая под локти, хотя и сами едва держались. Нас будто ураганом сносило, а мы пытались устоять, пусть на коленях, как мы сейчас все и стояли около больного, но мы еще держались.

Свет от кольца вдруг переметнулся и ко всем нам, словно обволакивая. Краем глаза я заметила, как стали затягиваться ужасные раны на руках и шее оборотня. Начали исчезать синяки на моих руках и на хидре. Коснулся вампирессы и дроу.

И тут вдруг Хиат открыл глаза, осмотрел всех нас и… улыбнулся. По-доброму, радостно, и так сразу стало тепло на душе. Мои руки безвольно упали вдоль тела. Перстень перестал светиться, а я все-таки не удержалась и от радости, что удалось вернуть товарища к жизни, просто обняла его за могучую шею, и из глаз непроизвольно потекли слезы. Когда я, кое-как повернув голову, глянула на друзей, у них тоже блестели глаза. У нас все получилось.

– Ребят, вы чего? – Хиат смотрел на нас, сам хлюпал носом и гладил меня по спине, так как я все еще висела на его шее. У меня даже сил не было отстраниться.

– Ты чуть не погиб, – выдавил оборотень, садясь рядом и приваливаясь к телу кентавра. – Сам-то помнишь, что с тобой происходило? – спросил он.

– Да, это ужас, – скривился Хиат. – Будто внутри меня кто-то сидит, более того, словно эта гадость разрывает изнутри, причем в прямом смысле. А потом стало совсем невмоготу, когда это нечто стало кромсать внутренности. Дальше не помню, от боли я просто отключился.

– Ты идти сможешь? – Шиариаль, казалось, спрашивал не только у Хиата, а у всех нас, так как обвел взглядом всю компанию. Потому мы синхронно и кивнули, с трудом поднимаясь.

– Интересно, почувствовали н’айры такой всплеск магии? – нахмурившись и оглядываясь, вдруг поинтересовалась вампиресса.

Мы только плечами пожали, так как ответить на этот вопрос никто из нас не смог бы. Об этом нам вряд ли расскажут, даже если и почувствовали. Да и спрашивать не было никакого желания. Слишком сильна еще была злость на такое «гостеприимство», особенно когда не могли понять, с чем связано такое к нам отношение.

В общежитие мы так и шли, я почти висела с одной стороны на Хиате, Шиариаль с другой, ему, оказывается, тоже досталось, только он молчал. Но сила перстня излечила всех, на кого смогли воздействовать эти твари. В том, что они собрались нас уничтожить, сомнений уже не было.

– Но за что? – вслух вырвалось у меня. Я ни к кому конкретно не обращалась, только задала вопрос, наверняка волновавший всех. К тому же непонятно было и то, по какому принципу нас разделили. Ведь одна половина осталась с настоящими адептами, а нас отправили на убой.

– Вот это нам и предстоит узнать, – подойдя ко мне, чтобы подстраховать на всякий случай, кровожадно усмехнулась вампиресса.

Она оказалась не такой, какой я привыкла ее видеть в нашей академии. Недаром говорят: друзья познаются в беде. В данный момент порадовал факт нашей сплоченности. Никто не остался в стороне, когда фактически умирал один из нас. Каждый старался помочь, чем мог.

– Хм, поиграем? – уже едва не подпрыгивая от азарта, поинтересовался оборотень.

– Главное, выжить в этих играх, – вздохнул самый рассудительный, хидр. – В том, что пойдет игра на выживание, лично я уже не сомневаюсь нисколько. Сложно нам придется.

– Выживем, – теперь в моем голосе была уверенность вперемешку со злостью. – Обязательно выживем и узнаем, чем же так провинились. А главное – перед кем и когда.

– А еще надерем им всем задницы, чтобы неповадно было, – оскалился дроу.

Я с сомнением посмотрела на него. Желание, конечно, похвальное, но, боюсь, малоосуществимое. Хотя вслух я ничего не сказала.

Вот только мы тогда не догадывались, что несут нам полученные знания…