Текст книги "Школа темных. Выпускница бури"

– Я никогда не надеялась, что выйду замуж по любви, хотя в определенное время…

Она бросила быстрый взгляд на нас с Бастианом, и я слегка покраснела.

– Я подпишу брачный контракт, если это поможет Штормхолду. Однако есть некоторые условия. Первое: память моего отца не будет осквернена. Он навсегда останется для людей королем, до последнего защищавшим Штормхолд. И погибшим как герой. Я не желаю слушать оскорбления в его адрес от супруга.

– Что ж, пожалуй, я смогу обсуждать свое отношение к историческим личностям там, где супруга это не услышит. Что-то еще, ваше будущее величество?

– Да. Твои дети, вне зависимости от того, какой они степени законности, не наследуют трон и не имеют королевских титулов.

– И не собирался просить. Однако я оставлю за собой право оставаться главой Дома Воды.

– Это против правил! – возразила Катарина. – В Штормхолде должен быть король и четыре лорда стихий!

– Правила можно менять.

– Это неограниченная власть для Дома Воды!

– Именно для этого все и затевается! – Уотерторн развел руками.

Катарина, кажется, пребывала в ужасе – для нее, выросшей в этом мире, с его устоями и правилами, казалось диким вот так запросто все изменить, да еще и в пользу Уотерторна. Но еще ей очень хотелось вернуться – она словно вдруг приобрела прежнюю стать и уверенность в себе. Арен умело давил на нужные болевые точки. Катарина всегда была принцессой: идеальной, всеми любимой, желанным гостем светских раутов и завидной невестой. Оказавшись в школе, она столкнулась с травлей и необходимостью выгрызать себе место зубами.

Сейчас ей предлагали вернуться под софиты. Отказаться она не смогла.

– Хорошо. Тогда мы все сделаем по правилам. Устроим помолвку. Королевскую свадьбу и королевский тур.

– Кхм… Катарина, – осторожно перебил ее Кейман, – мне кажется, королевский тур сейчас – не лучшая идея. Путешествия довольно опасны.

– Разумеется, магистр. Поэтому праздник в честь помолвки пройдет в узком кругу здесь, в новой школе. А свадьба и тур состоятся после того, как Акорион будет мертв. Я полагаю, это справедливо.

Она широко улыбнулась Уотерторну.

– Вы ведь не откажете будущей супруге в самой приятной части брака?

– Хотел бы я пошутить на тему приятной части брака, но что-то не уверен, что мы об одном и том же.

Я смотрела на них, стоявших друг напротив друга, и думала, что мне очень не хватает попкорна. Повод для сборища выдался нерадостный, и я никак не ожидала, что все примет такой поворот.

Нет, серьезно? Арен Уотерторн меня боялся?! Даже не знаю, что испытывать по этому поводу. Гордость или недоумение. Или страх? Может, меня и впрямь такой видят окружающие? И после Акориона в Штормхолде появится новая проблема.

– Вообще-то я думал, что женюсь первым, – буркнул Бастиан тихо, чтобы услышала только я.

– Тебе это так важно?

– Нет. Но эта сволочь с того момента, как я получил Дом Огня, не упускает случая ткнуть в меня чем-нибудь острым. Я надеялся, что он хотя бы сдохнет в одиночестве.

– И на ком ты там собирался жениться?

Это вырвалось случайно, без какого-либо подтекста или тайного смысла, просто Бастиан совсем не представлялся мне серьезным женатым мужчиной. А ведь пройдет тот же многострадальный десяток лет, спустя который, по мнению Арена, я превращусь в беспринципную стерву и Бастиан лишится юношеской небрежности, максимализма и вспыльчивости, станет серьезным и рассудительным. Возможно, даже будет отцом…

Настроение резко поползло вниз, я снова вспомнила маму и ее слова о том, что никаких детей и семейного счастья для меня не предусмотрено.

– Если бы ты посмотрела мой подарок, то не задавала таких вопросов, – ответил Бастиан. – Но ты решила посмотреть его потом, а…

А потом убили Алайю, короля, и мы спешно сбежали сюда. Если Аннабет собрала вещи, то небольшая красная коробочка сейчас в комнате, в сундучке, где я хранила крупицы, украшения из сокровищницы Таары и парочку особенно ценных подарков вроде крыльев, сережек и пера от Эйгена.

Там что, кольцо?

Нет-нет-нет, к такому я точно не готова. Я не Катарина, я не могу замуж. Куда нам вообще жениться? Мы даже сексом заняться нормально не можем, нам воспитатели не дают. Твою же…

– Это наш? Огневик? Ну… ну-ка, дай посмотрю браслет… да, огневик. Ей всегда нравились огневики. Ничего такой. Симпатичный.

Я снова услышала этот голос. Только теперь к нему добавился еще и второй, уже куда более знакомый. Потому что я слышала его. В смутных воспоминаниях, но слышала.

– Очередной заскок. Посмотрим, как быстро его сердце окажется рядом с другими трофеями. Как память о романтичном влюбленном огневике.

Я встретилась взглядом с красивой рыжеволосой девушкой, которую никто, кроме меня, не видел. Ее глаза пылали холодной бессильной ненавистью, а за ее спиной медленно проявлялись очертания двух других принцесс.

– Деллин? – Крост нахмурился. – Что с тобой?

– Мне надо выйти. Срочно.

Не дожидаясь реакции, я выскочила в коридор, лишь успев махнуть Бастиану, чтобы оставался на месте. Все же память – великая вещь, потому что ноги сами понесли меня туда, где обычно прячутся расстроенные или напуганные девушки.

В туалет.

Глупо было бы надеяться, что призраков остановит дверь, но я все равно дрожащими руками заперла щеколду. Хотя бы отдышаться, выцарапать пару минут на осознание того, что случилось.

Увы, не дали. Изабелла и две другие девушки, имена которых я вспоминала с трудом, появились посреди помещения, прямо рядом с массивными белоснежными умывальниками. Почти весь замок уже сверкал первозданной чистотой, зверек все здесь оживил для новых постояльцев.

– И снова здравствуйте, моя богиня, – едко улыбнулась Изабелла. – Как поживаете?

– Как вы…

– Как мы здесь появились? О, это было несложно, мы ведь черпаем твою магию. Это место, кажется, буквально пропитано ею. Как только твоя сила возросла, прежние нити засияли с новой силой.

Нити… нити души, да, я помню несколько светящихся колб в нашем с Акорионом замке. Значит, они принадлежали принцессам? Но я помню их много больше, несколько рядов, добрых два десятка колб с сияющими нитями души.

– Вас ведь было больше.

Слегка напрягало, что говорила лишь Изабелла, а две другие девушки – симпатичные брюнетка и шатенка – хранили напряженное молчание. А еще странно переглядывались, будто опасались. Чего? Дерзости подруги по призрачному существованию? Или меня?

– Не все смогли продержаться столько времени. – Рыжая принцесса пожала плечами. – Ты ведь знаешь, многие растворяются в магии. Кто-то быстрее, кто-то медленнее. Итак…

Она обошла меня кругом, пристально и насмешливо рассматривая.

– Как-то не очень похожа на богиню. Миа, что скажешь? Хозяйка изменилась, верно?

– Белла…

Рыжая расхохоталась. И, пожалуй, вот этот смех можно было со всей уверенностью назвать безумным, я так хохотать не умела. Возможно, давным-давно, в прошлой жизни…

– Чего ты боишься? Она – смертная. У нее почти нет сил. Носит дурацкую форму, спит с каким-то мальчишкой и пытается изображать из себя святую наивность. У нее больше нет никакой власти. Даже потенциальной, потому что я давно наблюдаю за ней, и как только Крост поймет, что его дражайшая женушка снова превращается в суку, от нее не останется и мокрого места.

Меня окатило ее ненавистью, как холодной водой, и против воли на глазах выступили слезы обиды. Я ничего им не сделала! По крайней мере, в новой жизни. Сколько мне еще отвечать за прежнюю?!

– Ну что ты так смотришь? Хочешь сказать, я не права? Думаешь, тебе кто-то еще раз позволит приблизиться к Хаосу? О, нет-нет, это и есть самое приятное во всей этой ситуации. У тебя нет силы, чтобы от нас избавиться, а если появится – ты отправишься к папочке Хаосу. Беспроигрышный расклад!

– Изабелла… ты имеешь право меня ненавидеть, но…

Она закатила глаза.

– Да-да-да, я знаю, что ты скажешь. Что все это было в прошлой жизни, что тебе очень жаль. Образ хорошей девочки требует. Но я давно уже научилась пропускать мимо ушей твое вранье. И знала, что однажды настанет день, когда ты за все ответишь.

Она остановилась у зеркала и улыбнулась. Немного грустно, как мне показалось – призраки не имели отражений.

– Наверное, лишь это знание и дало силы продержаться так долго. До тех пор, пока ты не вернулась.

Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и спросила прямо:

– Ты помогаешь ему? Это Акорион вернул тебя, так?

– Мне не нужны хозяева, у меня уже была одна. Премерзкая особа. Хочешь знать, кому я помогаю? Себе! Ты сожгла меня заживо за то, что твой муж посмел на меня посмотреть. И заставила тебе прислуживать. Много. Много. Очень много. Лет. Сначала я призраком смотрела на своих родных, а ты будто невзначай все время наведывалась во дворец. Потом ты искала все новых и новых жертв, принцесс… я пыталась их предупредить, но ты забрала у меня и жизнь, и тело, и голос. Я стала первой в череде жертв, я была той, кто помогал им осознать себя в новом качестве. Выслушала десятки историй, страхов и упреков. Я была единственной, кто клялся, что однажды ты поплатишься за все, что сделала.

Она торжествующе развела руками, и в этот же момент в дверь постучали.

– Деллин? – Я узнала голос Кеймана. – Ты там?

Принцесса улыбнулась. Я не замечала никого, кроме Изабеллы: она говорила одна, двигалась одна, испытывала эмоции – тоже одна. Две другие принцессы на ее фоне казались бледными тенями.

– И вот это «однажды» настало. Ты переживешь много неприятных моментов. Можешь бежать и жаловаться Кросту, только подумай вот о чем: то, что ты видишь нас, – тревожный знак. Думаешь, между безопасностью Штормхолда и тобой он выберет тебя? Добро пожаловать в ад, который я тебе устрою. Приятно поменяться местами. Правда, Дел-лин? – нарочито медленно и четко произнесла она мое имя.

– Шторм, открой немедленно!

Я обернулась к двери, а когда снова посмотрела туда, где еще секунду назад были призраки, никого не обнаружила.

– Я вынесу демонову дверь!

Пришлось быстро щелкнуть замком, потому что в голосе Кроста прозвучала нешуточная угроза.

– Что случилось? – спросила я.

Решила, что вряд ли он вломился сюда просто потому, что соскучился. Что там они опять не поделили?

Но если Кейман и хотел сказать что-то, то забыл, увидев выражение моего лица. Пора признать: мои актерские способности оставляют желать лучшего, и это еще мягко сказано. Как бы я ни пыталась скрыть лавину эмоций, вдруг накативших после разговора с Изабеллой, получилось только унять дрожь. Да и то на пару секунд.

– Деллин? Что с тобой случилось?

Я застыла, как будто все мышцы разом отказались повиноваться. При всем желании не смогла бы сдвинуться с места, а сердце в груди бухало так, что, казалось, Кейман без труда слышал его удары.

– Ну? Я жду. Что происходит?

Горло как будто сжала невидимая рука, перекрыв не только способность говорить, но и кислород. Мысли лихорадочно метались в голове, но ни за одну не получалось зацепиться. Соврать? Рассказать правду?

Кейман сам не оставил мне выбора.

– Или рассказываешь мне, или ди Файру.

– Я видела Изабеллу, – выпалила на одном дыхании.

С таким же успехом я могла бы взять швабру и ударить Кроста прямо в лоб – он бы и то меньше удивился. Показалось, он поначалу мне даже не поверил, а потом нахмурился.

– Изабеллу. Принцессу. Спустя столько лет? Где ты видела ее?

– В гостиной… здесь. Она рядом, она давно рядом, а сейчас стала видимой. И с ней еще две.

– Две. А остальные?

– Изабелла сказала, они не дотянули. Были слабыми.

– Она еще и говорит? Деллин, что она сказала?

– Это плохой знак, да? Что я вижу их? Очередной тревожный звоночек.

Кейман со вздохом огляделся.

– Давай не будем говорить в женском туалете, а не то завтра в штормграме обо мне появится новая статья. Давай пройдемся.

Мы неспешно двинулись по бесчисленным коридорам небольшого с виду замка. Это действительно было магическое место: снаружи здание казалось совсем небольшим, а внутри скрывало множество комнат. Конечно, это не три корпуса Высшей Школы Темных, пришлось селить магистров и адептов на одних этажах, но и до крошечного загородного домика замку было очень далеко.

– Значит, Изабелла. Где она сейчас?

– Ушла, когда ты пришел.

– Зла?

– Да. Не то слово.

– Этого следовало ожидать.

– Серьезно? Я думала, это плохой знак.

Не стала говорить, что думала об этом совсем не я.

– Ты богиня смерти, нравится тебе это или нет. Ты можешь видеть мертвых. Уже видела Бастиана, провожала за грань души.

– Но принцессы – это другое.

– Другое, – согласился Кейман. – С эмоциональной точки зрения. Но с точки зрения магии – то же самое, за исключением ма-а-аленького нюанса. Чтобы отправить их на перерождение или развеять, для начала нужно уничтожить привязку, которая делает их твоими слугами. Нити души – нечто подобное позволяло мне следить за тобой на Земле.

– А они у Акориона.

– Вот видишь. Ты и сама все понимаешь. У него твоя сокровищница, трофеи, меч и, конечно, души принцесс. Полагаю, Изабелле и подругам помогли вернуться к тебе. Судя по твоему лицу, все прошло, как хотел Акорион.

– Это сложно. – Я опустила голову. – Они сильно меня ненавидят. Имеют на это право.

– Та, кого они ненавидят, давно мертва.

– Ты знаешь, что это не совсем так.

– Тогда прикажи им заткнуться, набери новых фрейлин и наслаждайся жизнью. Лорелей и Яспера тебе подойдут, мне кажется.

Я даже вздрогнула, ожидая услышать от Кроста что угодно, но только не это. Поежилась будто от ледяного ветра.

– Я не умею. И не хочу.

– Ну вот. Тогда в чем проблема? Ты научилась контролировать магию грозы, провожать души к границе, управляться со снами. Научишься и контролировать принцесс. Для этого мы пришли сюда.

Кейман остановился возле одной из дверей.

– Что она тебе сказала, что ты сама не своя? Тебе не привыкать к ненависти, воспоминаниям и призракам. Но чем она тебя задела?

– Зачем мы сюда пришли?

Я со страхом уставилась на дверь.

– Это твоя бывшая комната. Неужели ты не заходила в нее?

– Нет. Я испугалась.

– Чего?

– Ты сказал, что уничтожил замок. А когда мы вернулись, он был обветшалый, заброшенный. Я едва не убила духа молнией, а еще он словно… обиделся. Я испугалась того, что увижу в комнате. Того, что от нее осталось.

– Я не уничтожил замок. Просто бросил.

– Зачем соврал?

– Затем же, зачем и ты не зашла в комнату. Затем, что много раз хотел это сделать и не решился. Боишься, что Изабелла права и мне будет проще убить тебя снова?

– Боюсь, что упущу момент, когда нужно будет об этом попросить.

Боюсь причинить вред тем, кого люблю. Или что прошлое, приобретшее облик рыжеволосой принцессы, погибшей мучительной смертью, в жажде мести дотянется до них.

– Что там? В моей комнате?

– Правда хочешь знать?

– Не уверена. Не уверена, что устою на ногах, если столкнусь с эмоциями, которые там заперты.

Кейман открыл дверь, приглашая меня в темное нутро. Вспыхнул свет и…

– Здесь все как прежде.

Нет, не так. Там оказалась идеальная чистота. Будто хозяйка просто вышла ненадолго и уже вечером вернется, примет горячую ванну и сядет за туалетный столик, чтобы перед сном расчесать длинные черные волосы. На заправленной постели лежала свернутая шелковая сорочка, на спинке стула висел приготовленный свежий халат. Стопка полотенец пахла особым запахом чистого хлопка.

– Я думала, ты ее сжег.

– Нет. Я оставил ее идеальной. На случай, если ты вернешься.

Посреди комнаты появился зверек. Бодро потрусил к нам, потерся о ноги Кроста и с интересом уставился на меня. Кейман опустился на корточки, чтобы потрепать духа по голове, и ласково, словно и он соскучился, произнес:

– Ну что ты ее пугаешь? Зачем внушаешь всякие ужасы? Смотри, наша девочка вернулась.

Он поднял голову, посмотрел на меня, не забывая чесать рогатую лисичку, и сказал:

– Думаешь, от тебя теперь так просто отказаться? Я научу тебя, как приструнить всю призрачную свиту. Прямо завтра с утра.

Глава 5

– Деллин, ты в порядке? – Аннабет нахмурилась.

– Нет! – Я уже находилась на грани истерики. – Нет, нет, нет!

В комнату вошла Катарина. Принцесса, Крост и Уотерторн долго что-то обсуждали в его кабинете: помолвку, контракт и так далее. Просидели почти до самого вечера, поэтому Катарина не застала начало поисков, а увидела во всей красе последствия урагана по имени Деллин: по комнате были разбросаны вещи, перевернуты сундуки, сумки, мешочки, везде валялась одежда с вывернутыми карманами.

– Ого! – хмыкнула принцесса. – Что случилось?

– Она потеряла какой-то подарок, – ответила Аннабет.

– Не какой-то. А подарок Бастиана. В ночь бала он подарил мне небольшую коробочку, а я решила открыть ее потом, в комнате. А потом умерла Алайя, началась вся эта чехарда, и мы спешно свалили. Коробочка точно была в шкатулке!

– Делл, клянусь, я осмотрела всю комнату, выгребла все до последней пуговицы! Мы с магистром Ванджерией вместе собирали твои вещи.

Катарина саркастически хохотнула.

– С Ясперой? – Я нахмурилась. – Нет… не-е-ет, это не в ее стиле. К тому же с тех пор, как мы с Бастианом снова сошлись, она будто стала спокойнее.

Или это потому, что из-за ее спасения мне отрезали крылья, и Яспера решила, что достаточно отмщена. Хотя кольцо… она знала, что я видела сцену с кольцом в ее воспоминаниях. Неужели?.. Нет, бред!

– Бастиан меня убьет, – вздохнула я. – Скорее всего, там было помолвочное кольцо. И я его потеряла. Кажется, когда Кейман говорил, что меня не возьмут замуж, он отрабатывал навык прорицаний.

– Найдется, я уверена, что найдется.

Аннабет, кажется, переживала и сама не была уверена, что хорошо все осмотрела. Но я точно положила подарок в шкатулку! После того, как Бастиан получил письмо от Кеймана, мы вернулись в школу, где я переоделась и умылась. И тогда же я убрала коробочку, потому что нас уже ждали в актовом зале. Я рассчитывала, что меня будет ждать хоть какая-то радость по возвращении…

Идиотка! И чего мне не смотрелось в лесу?!

– Ты что, потеряла кольцо своего любовничка? – раздался насмешливый голос Изабеллы.

Захотелось сдохнуть.

Потом – кого-нибудь убить.

– О Хаос, более жалкое зрелище трудно вообразить.

Она вальяжно прошлась по комнате.

– Ну и дыра. Хотя тебе подходит. Во что превратилась всемогущая Таара… роется в белье, чтобы найти побрякушку.

– Замолчи, пожалуйста!

– А? – дружно открыли рты Аннабет и Катарина.

– Извините. Я не вам.

– Снова призрак? – Аннабет мгновенно вспомнила времена, когда за нами постоянно таскался невидимый для нее Бастиан.

Не сказать, что ей было уютно в то время.

– Так. Издержки наследства и побочный эффект магии этого места.

– Правильно, – усмехнулась Изабелла, – если расскажешь им, кто я, придется спать в коридоре.

Прислонившись спиной к кровати, я закрыла глаза. Не дотяну до утра. Если она не заткнется (а она не заткнется, потому что призракам не нужно спать), я просто свихнусь.

– О чем все говорят? Что мы будем делать дальше? – спросила Аннабет.

– Пока ничего, – осторожно ответила я, косясь на Изабеллу.

Она призрак и привязана ко мне, но нить ее души у Акориона, и кто знает, не прислал ли он ее сюда, чтобы шпионить. Хотя Изабелла бродила по всему замку и слышала, пожалуй, даже больше меня. Что толку запрещать девчонкам обсуждать бездну, в которую мы катимся, если сами все вывалили при лишних ушах.

– У нас с Бастианом есть кое-какие мысли, но мы еще не обсуждали их с Кейманом. Я не хочу сидеть здесь годами и бояться, что Акорион найдет способ вернуться в отчий дом. Поговорим завтра, сегодня все были заняты… э-э-э…

– Помолвкой, – подсказала Катарина.

– О, кто-то женится?

– Да, лорд Уотерторн сделал принцессе предложение. Так что Рина у нас отныне занятая девушка.

– Ты… я… – Аннабет открыла от удивления рот. – Вы что, серьезно?!

– Боги, вот идиотки. – Изабелла демонстративно зевнула. – Идет война, а они обсуждают, кто и за кого выйдет замуж.

Украдкой я показала ей средний палец. Но все же общаться так было невозможно. Пока Катарина рассказывала Аннабет всю историю, начиная с ее спасения и заканчивая помолвкой, я вполуха слушала гадости от Изабеллы, собирая разбросанные вещи. Но вещи кончились, в комнате воцарился идеальный порядок, а девчонки засобирались спать – и я осталась наедине с кошмаром.

Замок действительно переделали в считаные часы, с приходом Кроста он окончательно ожил и менялся так, как хотел его владелец. В просторные комнаты, некогда бывшие гостиными, чайными, столовыми и так далее, поставили по три кровати, три небольших шкафа, один стол для занятий и еды, тумбочки и даже небольшой туалетный столик с зеркалом. Пожалуй, стало очень уютно, но жить в чьей-то компании оказалось непривычно. Зря я не ценила уединение, которое нам давали в школе.

Изабелла, казалось, не замолчит никогда. Уже через двадцать минут у меня разболелась голова, а через час я была готова выйти в окно.

– Помнишь драконов? Их кости под вашим замком… целый склеп драконов. Ох, какие были слезы! А помнишь Лею? Одну из принцесс… ей было всего двенадцать, бедняжке, но ты разозлилась и требовала жертву. Она долго не хотела верить, что отныне превратилась в твою тень. А еще я помню, как ты для веселья не принимала жертву, проклиная весь королевский род. Обрекая их превращаться в демонов, сирен и других темных. И как наслаждалась, когда их изгоняли из Штормхолда. О-о-о…

Я стиснула зубы, потому что не могла ей ответить – девчонки уже спали, и им надо было отдохнуть перед грядущей учебой.

– А еще я помню, как один король отказался. Не смог отдать тебе дочку, до последнего прижимал ее к себе и закрывал от твоего пламени. Он, кажется, обладал водной магией… исчерпал ее всю, силясь погасить пламя, а юная русоволосая принцесса до последнего хрипа верила, что папа ее защитит…

Я закрыла уши подушкой, но Изабелла не собиралась сдаваться и перешла на крик:

– СУКА! НЕТ, ТЫ БУДЕШЬ СЛУШАТЬ! Я очень долго этого ждала. Здесь я становлюсь сильнее, и скоро ты будешь умолять, как умоляли все они… не ты слушала их мольбы, а я, но дай мне немного времени…

Под одеялом и подушкой было жарко, но так голос Изабеллы доносился будто издалека. Хотя я не могла к нему не прислушиваться, меня колотило не то от злости, не то от того, что ее слова попадали точно в цель. Всегда считала богатую фантазию компенсацией за дислексию, но сейчас ненавидела себя за яркие, чересчур реалистичные картинки, возникающие после слов призрачной принцессы.

– СУКА! СУКА! СУКА!

Не выдержав, я откинула одеяло и поднялась. Попытка надеть шлепки провалилась, руки дрожали так, что я даже не могла толком нащупать их в темноте. Все силы ушли лишь на то, чтобы бесшумно открыть дверь и выскользнуть в коридор.

– Куда ты собираешься сбежать?! Миа! Миа, расскажи хозяйке, как твой братик носил к твоему мемориалу цветы и наутро находил их полностью гнилыми! О…

Она довольно рассмеялась.

– Хочешь, я расскажу, как ТВОЙ братик развлекался с сиренами? Кажется, ты раздражала даже его… Или нет! Нет-нет-нет! Хочешь, расскажу, о чем они с Кростом говорили, пока тебя не было?! Ты только посмотри на него сейчас… какой заботливый. Какой ласковый. Воспитывает тебя, ну прямо папочка заботится о дочурке. Интересно, он все еще не прочь тебя трахнуть? Жаль, я не видела, как они тебя поделили. Вы спали по очереди? По четным и нечетным? А у тебя были выходные? Или… Таара…

Она оказалась очень близко. Я держалась за стену, чувствуя, как мир куда-то плывет. Смертельно хотелось спать, но организм отказывался проваливаться в забытье, и от неспособности отключиться, от резкого громкого голоса в голове хотелось завыть.

– Ты спала с обоими сразу? Расскажи, мне действительно интересно. Мальчики играли в свою игрушку вместе?

К счастью, чтобы добраться до знакомой двери, мне не нужно было выходить на улицу. Я остервенело стучала, пока на пороге комнаты не возник Бастиан, уже готовый ко сну.

– Я уж думал, ты послушаешься и не придешь, – улыбнулся он.

Потом нахмурился. Должно быть, у меня был тот еще видок.

– Давай! – продолжала истошно орать Изабелла. – Ты, помнится, любила зрителей!

– Я не дотяну до утра, – хныкнула я. – Я не могу больше ее слушать.

– Как жаль, что придется… Мы слушали тебя много лет, Таара. Послушай и ты нас!

– Что случилось? – спросил Бастиан. – Ты сбежала с собрания, ничего не сказала, убежала в комнату, что с тобой?

– Принцессы. Свита Таары…

– НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ ТАК, СЛОВНО ТЫ ДРУГАЯ! – рявкнула Изабелла. – ТВОЯ СВИТА! ТВОЯ, ТВАРЬ!

– Они вернулись?

Я покачала головой, закрыла уши руками и поняла, что не могу больше стоять. Если бы Бастиан не поддержал, я бы рухнула на пол, но он успел сделать шаг ко мне, а я успела вцепиться в него, вложив остаток сил.

– Идем. Надо поспать.

– До утра. Да. Кейман обещал что-то с ними сделать…

– Не надейся! – Изабелла фыркнула. – Не думаешь же ты, что я так просто сдамся? У него нет власти над призраками. Хотя, конечно, Крост будет делать вид. Ему ведь не нужно, чтобы ты поехала крышей. Тебя еще можно использовать. Потом, правда, скорее всего, пойдешь в расход. Ты нужна ему так же, как своей мамочке – до тех пор, пока можешь приносить пользу.

Я уже даже не вслушивалась в слова, сам голос – интонация, тембр, громкость – вызывал приступы ужасной головной боли. Она становилась чуть легче, если я сидела, не двигаясь, сжав виски, но сознание то и дело отключалось. А потом я приходила в себя – и задыхалась от усталости.

Очень смутно, через пелену этой эмоциональной мешанины, я почувствовала, как меня кладут на постель.

– Надо же, какая забота! – ехидно протянула принцесса. – А дракоша знает, как лихо ты умеешь их разделывать?

Я застонала и вжалась в стену, это была уже инстинктивная попытка спрятаться от вездесущей Изабеллы. Где-то наверху угрожающе затрещали разряды тока. Я не смогла справиться и с усталостью, и с эмоциями, и с магией.

– Делл. Надо успокоиться. Надо поспать.

– Я не могу. Не знаю, что делать.

Вокруг постели вспыхнуло пламя. Красное, огненной завесой вставшее на пути Изабеллы. Теперь ее голос почти не слышался, лишь отдельные, будто принесенные эхом слова. Я удивленно подняла голову.

– Призраки не любят огонь и воду. Она не решится зайти за огонь.

Нам он не причинял никакого вреда, а вот Изабеллу скрывал за пляшущими языками. Я поняла, что меня все еще трясет. Страх прочно поселился в сердце: казалось, в любую секунду полный ненависти голос снова ворвется в голову.

– Не плачь. С этим мы тоже справимся. Уже столько пережили.

– Я никогда не грубила клиентам. Никогда не ссорилась с другими девочками на работе. Сутками сидела у постели мамы и надеялась, что она выздоровеет. Откуда это все во мне? Откуда такая жестокость? Почему я столько натворила? Оно ведь сидит где-то внутри. Не Акорион создавал себе свиту из мертвых девушек. Не он проклинал их семьи. Не он издевался над их родными, когда было скучно. Он только показывал дорогу, но шла-то по ней я.

– Не ты. Ты давно расплатилась по всем ее счетам. Принцессы просто обезумели, быть призраком непросто. Вспомни то время, когда им был я.

– И ты мечтал отомстить Оллису. А они хотят отомстить мне.

– Да, но Оллис не умирал. Не рос в неведении о своем прошлом. Твоя прошлая жизнь натворила много дел, но она мертва. Ее за них убили, а ты уже многих спасла.

– Если бы меня оставили на Земле, никого и не пришлось бы спасать. Акорион бы не вернулся, жил бы, навечно запертый там. Яспера бы была с Кростом, школа бы работала, Сайлер правил, никого бы не убили.

– А я?

– Ты бы не оказался на волосок от смерти. Не смотрел, как приговаривают к казни сестру. Не получил шрам во всю грудь и не потерял бы дело всей жизни. Всем было бы лучше, оставь меня Кейман на Земле.

– Я согласен все это потерпеть.

Я улыбнулась и нечеловеческим усилием подавила желание посмотреть туда, где маячил едва различимый силуэт Изабеллы.

– Мне страшно, Бастиан. Я не понимаю, что будет дальше. И… я потеряла твой подарок.

Это признание добило окончательно: я разревелась. Откуда-то издалека доносился голос Изабеллы. А может, это так играло со мной подсознание, вызывая в памяти все ее слова.

– Наплюй на него. Подарю что-нибудь еще. Делли… скажи, это сорочка из коллекции Найтингрин, да?

– Ага. Она подарила мне целую охапку после того вечера.

– Можно я ее сниму?

Бастиан спрашивал явно для вида, уже осторожно спуская бретельки и заодно касаясь покрытой мурашками кожи. И следом, сантиметр за сантиметром открывая плечи, грудь и живот, повторял движение ткани короткими поцелуями.

– Не надо… – не слишком убедительно пробормотала я. – Они же здесь…

Попытку отстраниться безжалостно пресекли, сжав оба моих запястья над головой.

– Вот и пусть завидуют, курицы, – припечатал Бастиан.

И дальше я решила не сопротивляться. На это все равно не хватило бы сил.

* * *

Как прекрасно просыпаться, не чувствуя себя разбитой! После того, как тебя стеной пламени закрыли от всего мира, искупали в нежности и не отпустили до самого утра.

Когда прошла дислексия, мне казалось, что я забыла, каково это: чувствовать постоянное напряжение и дикую усталость, но стоило вернуться Изабелле и другим принцессам, забытое быстро вернуло утраченные позиции. И я снова радовалась тому, что удалось поспать.

И еще тому, что спала, обняв Бастиана, как – однажды я видела в интернете такую картинку – коала обнимает эвкалипт. Всеми четырьмя лапами вцепившись в бедное дерево. А оно… то есть он – Бастиан – совсем не был против. И еще закрывал мне ухо рукой, не давая Изабелле мешать своими воплями. Она, впрочем, быстро выдохлась без зрителей, но он все равно не пускал в наш крошечный мирок звуки.

Именно поэтому я не сразу поняла, что в комнате кто-то есть, и несколько минут с выражением абсолютной влюбленности перебирала светлые пряди спящего Бастиана. Клянусь, более тупое выражение лица я вряд ли делала даже на парах Ясперы.

– Мило. Но пора вставать, – прокомментировал Крост.

От неожиданности я подскочила и едва не заехала Бастиану коленом в самое чувствительное место.

Он спал куда крепче меня, поэтому заворочался, что-то пробормотал – и дыхание снова выровнялось.

– Ди Файр, подъем! Скоро пара!

– Мне ко второй, – дежурно отмазался тот.

– Да уж ты хотя бы к третьей встань. Тебя уже ждут огневики в аудитории.

– А где здесь аудитория?

– Вот вместе с Ясперой поищи, она уже достала меня с утра. Шторм, ты идешь со мной. Каникулы кончились, бал прошел, пора продолжать учиться.

– Что, прямо в пижаме?

– Да. Прямо в пижаме.

– Без завтрака?

– Ты его проспала.

За спиной Кроста замаячила Изабелла, и я едва не застонала вслух. Только нежелание доставлять злобной принцессе удовольствие удержало.

– Ну что я могу сказать? – нарочито зевнула она. – На троечку. Честно сказать, когда ты уснула, мне даже стало его жалко. Слушай, спроси, он хотя бы кончил? Или его не привлекают бревна?