Текст книги "Магистр темных дел"

Глава 8

– Вы нарушили предписание.

Раян равнодушно перевел взгляд с выкрашенной унылой серой краской стены на лицо собеседника. Тот хмурился, поджимал губы – всячески давал понять, что магистру следовало хотя бы изобразить раскаянье, раз уж в действительности он его не испытывал. Однако единственное, чего сейчас хотелось Раяну – это оказаться на свежем воздухе, вырваться из удушливых объятий местного отделения Тайной канцелярии.

– Господин Энсис, вы меня слышите? – чуть повысил голос офицер в сером сюртуке с черным кантом.

Всякий раз, когда Раян видел форму канцеляристов, как в простонародье величали работников Тайной канцелярии, неизменно сравнивал жесткие воротники с удавками. Их края впивались в горло, не позволяли опустить голову. Такие мог выдумать только палач.

– Да, я прекрасно вас слышу, – бесцветно обронил магистр.

– И? – Офицер в нетерпении барабанил пальцами по раскрытой папке.

Раян знал: в ней его дело. Когда его выпустили под присмотр властей, бумаги переслали сюда, в Ойм. Пухлую папку с десятками свидетельских показаний, экспертиз, протоколов допросов. Часть была ложью, часть – правдой, но кого волновала истина?

– Я здесь.

– После того, как вам прислали повестку. Хотя вам полагалось явиться к дежурному офицеру неделю назад! Если и дальше так пойдет, господин Энсис, придется принять меры. Для начала посадить вас под арест.

– А потом снова приковать к стулу и потребовать оговорить себя? – мрачно усмехнулся Раян. – Право, я не понимаю, чего вы хотите, чем вы не довольны. Какая разница, когда вы поставите эту дурацкую печать: сегодня, вчера или завтра. Главное, что за мной не числится никаких правонарушений.

– А вот в этом я не уверен, – пробурчал дежурный офицер и неохотно потянулся к лежавшему на столе пропуску.

Однако ставить на него печать он не спешил, пристально рассматривал магистра из-под нахмуренных бровей.

– Что-то не так?

Раян мысленно подобрался. Пальцы дернулись, но он старательно, через силу расправил каждый, сложил руки на коленях. Тайная канцелярия не терпела страха, она им питалась. Стоит ему разволноваться, даже по самой пустяшной причине, офицер мгновенно возьмет его в оборот. Раян не желал вновь окунуться в тот ад. Он чудом выжил, не сломался, сумел покинуть стены Специальной тюрьмы – места, откуда не возвращаются. Она часто снилась ему в кошмарах, поэтому магистр старался меньше спать. Сны были настоль реальны, что он нередко просыпался в холодном поту.

Люди боялись обратной магии, Раян Энсис же знал, чего на самом деле нужно бояться – магической казни. В ходе нее из человека безжалостно вырывали дар. Магистр видел из решетчатого окна камеры, как это делалось. Видел, что случалось с людьми после: двое умерли от разрыва сердца, третий сошел с ума. Раян догадывался, приговор специально проводили в исполнение во дворике, куда выходило окно его камеры. Не имея прямых доказательств его вины, тюремщики придумали новую пытку, надеялись сломить. Не сломили. Раян вышел на свободу, но шрамы на душе остались. И, похоже, офицер собирался расковырять один из них.

– Нам стало известно, что могила Альмы Авести пуста.

Служащий Тайной канцелярии говорил и не сводил взгляда с лица Раяна, однако ни один мускул на его теле не дрогнул.

– Не вижу никакой связи со мной. Я понятия не имею, где похоронили госпожу Авести. Напомню, меня сразу арестовали, и я ни коим образом не мог похитить труп.

– А его никто и не похищал. – Нервируя собеседника, офицер принялся раскачиваться на стуле. – Гроб изначально был пуст.

– Вот как? – удивленно поднял брови Раян. – И на том основании, что госпожа Авести была…

Он так и не смог произнести: «Невестой». Рот болезненно дернулся. На миг перехватило дыхание. Раян отвернулся, чтобы напоминавший разжиревшую крысу дежурный офицер не видел его слабости, хватит того, что он ударил в самое больное место.

Магистр до сих пор любил Альму, не верил тому, что о ней говорили. Он делил с ней постель, знал каждую родинку на теле, он бы не пропустил!.. Да, положим, происхождение Альмы мутное, но она этого не скрывала. Разве только от тех, кто делил мир на черное и белое. Увы, таковых оказалось много. Нашелся предатель, и вот Альма мертва, а Раян сидит здесь, унижается перед мелкой сошкой. Он, бывший лорд! «Вот именно – бывший, – зло напомнил себе магистр. – У тебя все бывшее».

Когда он вновь повернулся к дежурному офицеру, имя которого не соизволил запомнить, на лице застыла маска каменного спокойствия.

– То есть вы не в курсе, куда подевалось тело?

Служащий все еще надеялся чего-то от него добиться.

– Нет, – глядя прямо ему в глаза, ответил Раян.

Он соврал. Магистр не смог защитить жизнь Альмы, но хотя бы спас ее тело. Его бы разрубили на кусочки и сожгли. Его Альму! И Раян успел позаботиться о ней – не все в академии слепо верили наветам. Когда он вышел на свободу, вернулся в Ойм ему рассказали о месте последнего упокоения возлюбленной. Магистр иногда тайком навещал его, надеялся… Впрочем, знать о его надеждах Тайной канцелярии было категорически запрещено.

– Послушайте, офицер, – Раян чуть подался вперед, впервые за время разговора выказав раздражение, – вы не там ищете. Я оправдан по суду. Поэтому покончим с дурацкими формальностями. Ставьте печать, и до следующего месяца! Я никуда не сбегу. Где меня найти, вы знаете. Хотите проверить, чем я занимаюсь? Получите разрешение ректора и сидите хоть на каждом занятии!

«Только предупредите заранее, если сунетесь ко мне в библиотеку. Не желаю вас радовать».

Служащий Тайной канцелярии шумно втянул носом воздух. Ему не понравился тон магистра – слишком высокомерный, самоуверенный для поднадзорного.

– И о… ммм… происшествиях вы тоже не слышали? – вкрадчиво поинтересовался он. – По вашей части. Вы ведь, насколько мне известно, собираете кровь…

– Но никого не убиваю.

Раян постепенно закипал. Когда, наконец, крысеныш перестанет над ним издеваться?! Тот явно упивался своей властью, тем, что может дергать за ниточки самого Раяна Энсиса.

– Я вас и не обвинял. – Офицер все же шлепнул заветную печать и протянул пропуск магистру. – Просто в Ойме нашли труп торговки цветами с характерными отметинами на шее.

– Попросите государственного некроманта заняться. Это не мой профиль. Или вам нужна моя консультация?

– Нет, но, если что-то узнаете, немедленно сообщите.

– Непременно!

Оказавшись на крыльце местного отделения Тайной канцелярии, Раян, несмотря на прохладную погоду, расстегнул сюртук. Внутри кипели такие эмоции, что без труда расплавили бы снег. Он глубоко вздохнул, еще и еще, приводя чувства в порядок. Однако подспудное беспокойство не желало растворится в закатных лучах солнца.

Раян совершил преступление. Помогавший ему человек – тоже. Но все это чепуха по сравнению с тем, что он готовил много лет.

«Уже скоро!» – пробормотал магистр и сбежал по ступенькам.

Движение привело мысли в порядок.

Часы на ратуше отмерили очередную четверть часа, и Раян вспомнил про ужин у Алесов.

– Представляю, какой фурор я там произведу! – покачал головой он.

Однако Йен Алес вряд ли выставит его за дверь. Раз так, можно неплохо провести время, потрепать нервы добропорядочным магам и немного попугать Лику Скотт. Он ведь обещал ей прийти. Бедняжка наверняка станет краснеть и бледнеть, боясь, что Раян разнесет в пух и прах ее репутацию. Ничего такого магистр делать не собирался, только после ужина проводит ее до общежития – после рассказа офицера, неважно, правдив он или нет, девушке лучше не бродить по ночным улицам одной.

* * *

Алесы жили в старой части Ойма, там, где улочки сплетались в невообразимый клубок, а каждый особняк дышал историей. Встречались даже дома с привидениями. Снять здесь квартиру стоило дорого, что лишний раз подчеркивало благосостояние родственников Лики. Они-то ничего не снимали, двухэтажный особняк из песчаника с химерами под крышей построил еще дед Йена. Отец добавил мансарду, которую супруг Дарии обустроил под кабинет. Он мог пропадать там неделями, запершись, раздумывать над новой теоремой или совершенствовать какое-нибудь заклинание. В такие дни домочадцам и прислуге запрещалось шуметь, все ходили на цыпочках и разговаривали шепотом. Но сегодня дом наполнится голосами – давали очередной званый ужин.

Лика замерла на углу, делая вид, будто любуется цветочной композицией в витрине модной лавки. До тетиного дома оставалось шагов тридцать, но ей категорически не хотелось их делать. Несмотря на данное себе обещание, девушка по-прежнему сомневалась, стоит ли каяться. Вроде, надо, с другой стороны, смешивать реактивы не так уж тяжело. Раян не обременял ее непосильной работой: подай, разотри, отмерь, помой. Разве только во время лекций, где Лике приходилось ему ассистировать. Словно преступница на помосте перед толпой, она стояла перед доской, превратившись в тряпичную куклу, пока Раян двигал ее пальцами, корректировал положение рук.

Низкое свинцовое небо навевало мысли о дожде. А Лика не захватила зонтик… Значит, придется идти: не мокнуть же на улице!

Девушка быстрым шагом, чтобы не передумать, преодолела расстояние до знакомого, выкрашенного синей краской крыльца и позвонила в колокольчик. Дверь немедленно распахнулась, явив горничную в белой наколке.

– Добрый вечер, госпожа! – любезно поздоровалась она и приняла у Лики пальто.

– Кто там, Бесс? – послышался из глубины дома зычный голос Дарии Алес, в девичестве Скотт.

Внешность тетушки тоже не подкачала. Высокая, с копной непокорных темных волос, она казалась Лике воплощением неукротимой стихии.

– Ваша племянница, госпожа.

Горничная унесла пальто в гардеробную, чтобы осталось место для верхней одежды других гостей.

– Я так рада тебя видеть, дорогая! Проходи! У нас сегодня чрезвычайно интересный гость. Он утверждает, будто хорошо тебя знает.

Гость? Знает?

Лика бросила короткий взгляд на массивные напольные часы возле лестницы. Все верно, она не опоздала, до ужина еще целый час. Интересно, кто ее опередил?

– Я сейчас, тетушка!

Девушка быстро поднялась наверх, в хозяйскую ванную – она пользовалась ей на правах близкой родственницы. Там быстро оправила платье, пригладила щеткой волосы и пощипала себя за щеки. Может, Лика и не красавица, но перед гостем она предстанет со здоровым румянцем, а не с мертвенной бледностью.

Девушка не стала покупать наряд для званого ужина. Зачем, если у нее есть фиолетовое платье с контрастными темно-розовыми оборками, которое прежде надевала только на новогодний бал. Платье кокетливо приоткрывало грудь, подчеркивало талию и красоту рук. И добавляло объема нижней части тела, так как под подобные платья в обязательном порядке надевалась нижняя юбка. Красиво, но жутко неудобно! Платье сшили дома, перед самым отъездом в академию. Лика подозревала – в надежде привлечь женихов к бездарной дочери. Пусть сегодня тетушка порадуется, очень уж ей нравилось это платье. Но на будущий новогодний бал Лика его не наденет. Она уже присмотрела новое платье – легкое, воздушное, словно пирожные в кондитерской госпожи Гратти. Если пошить с оборками, без кружева, останутся деньги на чашечку чая по воскресеньям. С кружевами, конечно, лучше, а еще с атласным салатовым поясом, но тогда придется питаться исключительно знаниями. Собственно, из-за воздушной бальной грезы Лика отказалась от выходного платья.

– Добрый вечер, тетушка! Добрый вечер, дядюшка!

Растянув губы в улыбке, Лика по очереди поцеловала в щеку обоих родственников и прошла в гостиную, где поджидал таинственный особый гость. Пока в столовой заканчивали последние приготовления, звенели посудой, он в пол-оборота к ней стоял возле камина с приветственной рюмочкой шерри в руке.

– Мастер Энсис? – изумленно выдохнула Лика.

– Чему вы так удивляетесь, Скотт? Я же обещал прийти.

Она не могла пошевелиться, даже вздохнуть, зачарованно наблюдая за тем, как причудливо танцует пламя камина в его глазах.

– Что же ты застыла на пороге, проходи!

Дария подтолкнула Лику к дивану. Девушка запоздало сообразила, что окажется в опасной близости от Раяна, но другие места были заняты: дядя облюбовал кресло, тетя – правую сторону дивана. Оставалось смириться и скованно опуститься подле магистра, вперив взгляд в пол.

– Изучаете породы дерева? Или интересуетесь, чем я чищу ботинки? Мое лицо выше, Скотт.

Раян откровенно издевался над ней.

Сцепив зубы, Лика подняла голову, вновь встретилась с ним взглядом. Теперь он больше не обладал былой магнетической властью, но Лика по-прежнему ощущала себя ужом на сковородке, то и дело одергивала оборки лифа. Вырез казался ей слишком большим, оттуда, сверху, Раяну наверняка все видно. Вдобавок подоспели другие гости, хозяева вышли их встречать, и они остались вдвоем.

– Я уже понял, что у вас есть грудь, Лика, – подтвердил ее худшие опасения магистр и, отставив рюмку на каминную полку, красноречиво заглянул туда, куда смотреть не следовало.

Уши Лики пылали. Она не придумала ничего лучше, чем переместиться на опустевший противоположный край дивана. Оставалось надеяться, за столом Дария не посадит их рядом друг с другом.

– Вы стесняетесь собственного тела? Я сразу это заметил. Вы все стараетесь запихнуть его в какой-нибудь серый мешок, до дрожи боитесь кому-то понравиться. От мужского внимания не умирают, Скотт, а от флирта не рождаются дети.

– Я… – Теперь уши стали бордовыми. – Я вовсе не… Это неприлично, мастер Энсис! – наконец нашлась она.

– Что – неприлично? Вы столь усердно оглаживали свою грудь, что волей-неволей пришлось взглянуть. Ничего уродливого и, увы, возбуждающего. Так что можете не вжиматься в подлокотник и вернуться обратно. Если перестанете себя трогать и краснеть без повода, обсудим вашу учебу, а не фигуру. Хотя и фигура меня вполне устроит. В этом платье она хотя бы есть.

– Простите!

Заерзав, Лика вернулась на прежнее место, прислушалась к приглушенным голосам гостей.

Раян не ответил. Он смотрел поверх ее головы на дверь, старался угадать, кто сейчас войдет.

Рюмка шерри соблазнительно темнела на полке. Девушка боролась с искушением попросить поделиться выпивкой, быстро опрокинуть ее в рот. Никогда еще ужин тетки не превращался в такую пытку! А ведь они еще за стол сесть не успели.

– О, лорд Энсис! Не ожидал, не ожидал!

На пороге возник плотный мужчина с седыми висками. На груди блестел новенький орден в петлице – будто без него никто не догадался бы, кто перед ними!

Лика дернулась, но рука Раяна пригвоздила ее к месту.

– Сиди! – чуть слышно произнес он и повернулся к мэру: – Всего лишь господин Энсис. Вам ли не знать?

– Да, прискорбная история!

Мужчины обменялись рукопожатиями.

Йен поспешил налить мэру шерри, и все трое образовали тесный кружок подле камина.

Лика нервничала. Со стороны казалось, будто она проглотила доску – такой неестественно прямой была спина. «Уйти или остаться?» – вертелось в ее голове. Раян привычен к общению с людьми такого статуса, а ей в новинку. Вдобавок вдруг мэр решит, будто она подслушивает?

– Моя племянница, – вспомнив о ее существовании, отрекомендовал Лику Йен. – Со стороны жены, младшая дочь ее брата. Между прочим, учится в Академии магического познания, подает большие надежды.

Девушка мысленно застонала. Ну вот опять! Зачем было говорить про надежды, про то, что она Скотт?

Лика поднялась, сделала неуклюжий книксен, пробормотала приличествующие случаю слова. Она с ужасом ждала вопросов об учебе или, что еще хуже, просьбы «показать что-нибудь этакое». Почему-то не обладавшие магией люди упорно требовали ее продемонстрировать. И что делать Лике, убить кого-нибудь «Аквиром»?

– Спокойно! – Ухо обжег шепот Раяна; девушка ненадолго ощутила его ладонь на талии. Лике казалось, она проникла под платье, легла на обнаженную кожу, горячая, обжигающая, заставившая сердце и желудок поменяться местами. – Это всего лишь мэр, а не король.

Магистр отнял руку, но девушке легче не стало. Место прикосновения его пальцев пылало, грудь предательски часто вздымалась. К счастью, никто, кроме Раяна, не заметил ее смятения. Неодобрительно качнув головой, он предупредил просьбу мэра «показать что-нибудь этакое» и невпопад спросил о введении налога на роскошь, чем заработал робкую благодарную улыбку спасенной девушки.

Гости между тем прибывали, наполняли гостиную, и вскоре хозяева пригласили всех к столу.

Пожелание Лики исполнилось: их с Раяном усадили по разные стороны, даже не напротив друг друга. Несмотря на репутацию, магистр занял второе по значимости место – по левую руку от хозяйки. Стул почетного гостя по правую руку от хозяина, разумеется, отдали мэру. Обсуждали скучные материи, в основном магическую науку. Изредка переключались на политику, экономические вопросы.

Лика в общей беседе не участвовала. Тихо, как мышка, она орудовала вилкой, ограничиваясь односложными ответами на заданные из вежливости вопросы. О том, чтобы исповедаться перед родственниками, не могло быть и речи.

Девушка в нетерпении посматривала на часы. Она заранее решила, что просидит тут час, а после сбежит. На улице стемнело, пока дойдет до академии, будет девять вечера, а там скоро отбой. Вдобавок что ей здесь делать, сидеть с постной миной?

Но вот и восемь. Пора!

Девушка промокнула рот салфеткой и поднялась.

– Дядя, тетя, – она покашляла, привлекая к себе внимание, – спасибо за прекрасный ужин и не менее прекрасную компанию, но я вынуждена…

– Я провожу вас, сидите! – неожиданно подал голос Раян. – В общежитие вас тоже пустят.

Лика медленно опустилась на стул.

Зачем он?.. Понял, как ей здесь неуютно, и надумал продлить ее муки?

Однако правила приличия требовали поблагодарить:

– Спасибо, мастер Энсис.

– Госпожа Скотт, – янтарные глаза задумчиво изучали ее лицо, – а что вам интересно? Вы ведь чем-то увлекаетесь? Господа, мы ведь не можем допустить, чтобы единственная юная особа за столом скучала. Увы, беседу о романах и платьях мы вряд ли поддержим, но вдруг вас интересует что-то магическое?

Он соблазнял. Язык чесался ответить: «Обратная магия», однако Лика мужественно смолчала.

– Боюсь, – развела руками она, – я еще слишком молода и слишком мало знаю, чтобы…

– И все же?

Искуситель отложил приборы и, не мигая, смотрел ей прямо в глаза. И Лика сдалась.

– Обратная магия, – выдохнула она. – Мы только что начали ее изучать. Понимаю, существуют учебники, но вы… Вы лучший специалист в Ремии, грех не воспользоваться возможностью узнать о ней больше.

Губы Раяна дрогнули в довольной улыбке. Он получил тот ответ, которого ждал.

* * *

Изо рта вылетал пар, невесомым облачком поднимаясь к небесам.

Чуть поскрипывали, словно вздыхали, от налетавшего ветерка фонари; пламя вздрагивало, плясало, мигало.

Лика быстро шагала вслед за густой тенью, отбрасываемой фигурой Раяна Энсиса. Он сдержал слово, провожал до академии, даже, что, совсем ему не свойственно, подал в прихожей пальто.

Шли молча. Каждый думал о своем. Но вот впереди показалась ограда академии, знакомые конторы башен.

– Лика! – тихо позвал Раян.

Девушка подошла, вместе с ним вступила в круг света возле будки привратника. Час поздний, студентам запрещалось находиться за стенами академии. Лика полагала, он постучит по ставню караулки, но Раян не стал никого будить, просто коснулся ворот. Замок по ту сторону ограды опутало голубое облачко. Дужка бесшумно вылезла из паза, ворота так же беззвучно отворились, пропуская припозднившихся гуляк.

Привычно зашуршала листва под ногами.

Теперь Лика шла впереди, а Раян позади. Она предпочла бы поменяться с ним местами: от взгляда магистра между лопатками бегали мурашки.

– Во избежание неприятностей мне лучше проводить вас до комнаты.

«Только этого не хватало!» – подумала Лика. Она не сомневалась, отныне приспешники Мирабель следили за ней. Несложно предположить, какие слухи они разнесут по академии!

Может, ну ее, эту роль принцессы? Снова стать серой мышкой, а на сцене пусть блистают другие.

Она представила себе возвращение к прежней жизни и с пугающей четкостью осознала: это невозможно. Даже если Лика откажется от роли, чего ей не хотелось, она уже другая.

– Ну вот и женский корпус. Сейчас разбудим дежурного и…

Договорить Раян не успел. Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, он с едкой насмешкой заметил:

– Похоже, мы помешали чьему-то свиданию. Эй, любовники, земля холодная, академия ваше лечение оплачивать не станет!

Зашуршали кусты, явив совершенно одетых Йенифир и Дика. Судя по лицам, они занимались чем угодно, только не любовью. Подружка Мирабель довольно улыбалась, Дик, наоборот, хмурился и отчего-то укоризненно косился на Лику.

– Добрый вечер, мастер Энсис! – Йенифир смело шагнула вперед. – Вы неправильно поняли, мы искали Лику. Она пропала и… Словом, мы боялись, что это комендант, вот и спрятались. Так она все это время была с вами?

Лика сжала кулаки. Кажется, она начинала понимать, для чего этот спектакль. Йенифир хотела поссорить ее с Диком, чтобы тот обратил внимание на Мирабель. Наверняка дежурила у ворот, обрадовалась, поймав на «горячем», и поспешила за Баретом. Запреты запретами, но при желании студенты их безнаказанно нарушали.

– Меня гораздо больше интересует, где были вы, – обдал ее ледяным холодом магистр.

Он легко раскусил намек Йенифир, и он ему очень не понравился.

Оставалось надеяться, Дик тоже сопоставил факты и посмеялся над глупой выдумкой. Лике хотелось подойти к нему и все объяснить, но придется обождать до утра.

Мало ей сплетен, шепотков сокурсников, обсуждавших, чем она занималась по вечерам в коттедже, так Йенифир подкинула новую!

– Говорю же, мастер, мы искали Лику, – обескураженно повторила Окли.

Выстроенный в голове план рушился, она ожидала от жертв совсем другой реакции.

– Постарайтесь впредь обойтись без «мы» после заката. От подобных прогулок рождаются дети, но не прибавляются знания. И поменьше говорите, Окли, лучше больше делайте. Завтра я предоставлю вам такую возможность. Доброй ночи, Скотт. Я сообщу вашей тете, что вы благополучно добрались до дома.

И магистр затерялся в тишине ночи.