Текст книги "Седьмая. Ливень юмора для тех, кто в дефиците позитива"

Весна

Сидели мы как-то с подружками в ресторане.

Февраль. Вечер. За окнами прощальная зимняя метель. Скоро весна.

Народу много. Все вбегают в ресторан, зябко дышат на ладони, радуются теплу и вкусным запахам.

Слышим, как один официант говорит другому, кивая на наш столик:

– Обслужи вон тех женщин…

– ЖЕНЩИНЫ? Он назвал нас женщинами! А-а-а! – Мы с девчонками изображаем ужас, но при этом заливаемся хохотом.

Смущенный официант Геннадий уже сто раз извинился и объяснил, что он не то имел в виду, но поздно: нас было уже не остановить!

Специально, чтобы слышал официант, мы преувеличенно громко обсуждаем, что будем пить.

– Девчат, а что пьют ЖЕНЩИНЫ?

– Не знаю. Кефир?

– Подсолнечное масло?

– Грудной сбор?

– Принесите корвалол и пояс из собачьей шерсти…

Хохочем, смущая несчастного, поседевшего официанта.

Выбрав напитки, переходим к меню. Мы все голодные. Поэтому заказываем мощно. И салат, и горячее…

Геннадий аж вспотел, сосредоточенно записывая наш заказ.

– Итак, я повторю, – говорит Гена, начинает перечислять заказанные нами блюда, и финализирует наш заказ фразой вечера: – Я смотрю, к весне вы не готовитесь…

А-а-а! А-А-А!

Конечно, не готовимся.

Мы к весне всегда готовы!

ДОЕШЬ

Утро.

Все собираемся, разбегаемся по инстанциям.

Муж не выспался, хмурый, завтракает на кухне, пьет кофе.

– Доешь мой бутерброд? – спрашиваю я. – Я не хочу.

– Доем.

– Доешь Катину кашу? Тут две ложки осталось…

– Доем.

– А сын вон хлеб с маслом съел, а сыр не стал, доешь?

Муж поднимает на меня сонные глаза и уточняет:

– Надеюсь, за кошкой доесть ничего не надо?

Лева

Как работает моя больная фантазия.

Мы в гостях. Я сижу, никого не трогаю, пью кофе, слежу за дочкой.

Катюня заметила под самым потолком на шкафу старого плюшевого льва. Стала тянуть к нему ручки. Мол, дайте льва!

Хозяйка говорит виновато:

– Катюня, ты хочешь Леву? Я бы дала тебе, но не могу… Лева пыльный…

– Лева Пыльный, – смеется муж. – Звучит как псевдоним исполнителя шансона…

Все.

Я уже не в кресле с чашкой кофе. Я в зрительном зале. Занавес открывается. Конферансье в блестящей бабочке объявляет хорошо поставленным голосом в темноту, заполненную зрителями:

– Встречайте! Звезда шансона, победитель премии «Песня века – песня зэка», лауреат премии «Камерные исполнители», член жюри шоу «Три аккорда», соавтор песни «Голуби летят, а ты сидишь»… Л-Л-ЛЕВА ПЫЛЬНЫЙ!

И он медленно выходит под софиты. Лева. Пыльный.

На голове – плешь, заштрихованная волосами. Прокуренные руки. Хриплый голос. На руках – ногти со следами сыроежек, найденных в лесу – случайно, во время посиделок под березой.

Он еще вчера был специальным гостем на Грушинском фестивале. Ходил в свитере, пил водку, пел песни, спал в палатке, тошнил под сосну. Объяснял спящему собутыльнику, что все крысы – это хищники. Но не все хищники – крысы.

Чуть не забыл гитару.

Под костюмом, на коленях, – татуировка. Звезды. Никогда не встану на колени перед властью, значит.

Лева нежно обнимает гитару, как молодую жену.

В этом секрет Левиного неугасшего обаяния. Он всех женщин обнимал как гитары. Играл на струнах натянутого одиночества.

Женщины таяли. Писали письма. Предлагали родить. Сына. Чтобы увековечить Леву.

Будет мальчик с отчеством Львович. Хорошо же.

Лева соглашался, что хорошо. Но не перезванивал.

Он устал. Чуть не опоздал на поезд. Кадрил проводницу. Ее звали Даша.

Она хамила сначала. Говорила: «Я не официантка и не разношу кипяток».

А потом, на станции, он купил ей пирожки и вазу из бересты. И в вазу засунул сушеную воблу. Получился букет. К пиву.

Даша прониклась. Стала носить кипяток, подолгу задерживаясь в купе.

И открывала туалет по блату даже в санитарной зоне.

Даша все время била током. Дешевый сатин ее блузки был наэлектризован статическим электричеством.

Лева отдергивал ладонь и хохотал:

– Ты хороший проводник!

Даша улыбалась. Она не понимала шутки. Потому что она была по физике за восьмой класс. Тема: «Проводники и полупроводники». А Даша проболела ту четверть ветрянкой. До сих пор пятнышко на лбу с тех времен, видишь?

Лева успел.

В гримерке с достоинством опохмелился теплым коньяком, оставшимся после Малежика.

ШАНСОН – ЭТО МУЗЫКА НЕСЛОМЛЕННЫХ РОМАНТИКОВ, ЗАКЛЮЧЕННЫХ ОБЩЕСТВОМ В ТИСКИ УСЛОВНОСТЕЙ ЗА НЕПОКОРНОСТЬ И ВНУТРЕННЮЮ СВОБОДУ.

– Ваш выход через пять минут, – сказал мальчик-организатор.

– Найди лимончик, – ответил Лева.

Он проверил ширинку. Закрыто. Можно на сцену.

Из зеркала на него смотрел слегка помятый, уставший, немолодой мужик, который знает про жизнь чуть больше, чем все.

Он стоит за кулисами. Не волнуется. Думает о том, что после выступления поедет домой и примет нормальный душ. А то после леса, поезда и Даши даже не мылся.

Так и пахнет. Лесом, поездом и Дашей.

– … Л-Л-ЛЕВА ПЫЛЬНЫЙ!

И он решительно выходит на сцену под бурные аплодисменты зрителей…

– Катюня, ну не плачь. На вот, возьми котика, ну говорю же, Лева – пыльный…

Катюня безутешна. Я беру на руки дочь и ухожу укладывать ее спать. Пусть заснет и скорее забудет Леву. А я – я уже не смогу его забыть.

ЖОНГЛЕР

На день рождения сына родственники, не сговариваясь, подарили ему… целых 5 футбольных мячей.

С учетом двух уже имеющихся дома, это прямо много.

Муж, глядя на это богатство в составе семи футбольных мячей, произносит задумчиво:

– Д-а, все хотели вырастить из моего сына футболиста, но, видимо, получится жонглер…

Люстра

Этот рассказ – о мистических совпадениях.

Был период, когда тетя Нина сдавала однокомнатную квартиру молодоженам. Ромочке и Риммочке. Молодые прожили там больше года, а потом решили переехать в другой город.

Съезжая, оставили люстру, красивую, блестящую, с пластмассовыми висюльками, изображающими хрусталь, и попросили тетю Нину похранить ее какое-то время у себя.

– Мы обязательно ее заберем, – сказали они.

Ну, хорошо. Люстра лежит. Месяц, два… Год, два… Три, пять… Семь, восемь…

Восемь лет на антресолях у тети Нины лежит чужая люстра, бережно завернутая в тряпочки, чтобы не разбились висюльки.

Однажды к тете Нине прилетела на каникулы двоюродная сестра Дуняша, с которой они виделись крайне редко. Сидят тетушки – наболтаться не могут.

И вот Дуняша рассказывает тете Нине про ремонт, который в силу скудности финансов протекает вяло и медленно. Чтобы образно показать, насколько вяло, и насколько медленно, и насколько ремонт, Дуняша говорит:

– У нас вместо люстры в гостиной больше трех лет обычная лампочка Ильича висит. Я первое время прямо бесилась. Ругалась с мужем, говорила угрожающе: «Или ты купишь мне люстру, или…»

«Или чо?» – с интересом уточнял муж.

Так и повелось, что лампочку Ильича переименовали в лампочку «ИлиЧо».

Тетя Нина слушала рассказ с заговорщическим видом.

– Хочешь люстру, Дуняш?

С антресолей была торжественно извлечена коробка с расчлененной и замурованной люстрой.

– А это чья? – спросила Дуняша.

– Да уже ничья, – пожала плечами тетя Нина.

Тетушки достали старый таз, налили в него теплой мыльной воды и, также под разговоры, протерли каждую висюльку, собрали и оживили люстру. Она заблестела хрусталем, красивая, нарядная.

– Красота какая! – всплеснула руками Дуняша, любуясь своей будущей люстрой.

Раздался звонок в дверь.

– Подержи. – Тетя Нина всучила Дуняше люстру и пошла открывать.

– Добрый вечер, помните меня? – спросил Роман. – Я за люстрой…

В комнату вошла тетя Нина с вытаращенными от удивления глазами.

За ней шел незнакомый Дуняше мужчина, глаза у которого через секунду стали такими же, как у тети Нины.

Роман спустя восемь лет зашел за люстрой, готовый к тому, что забыли и его, и люстру, и первое, что увидел – Дуняшу с его свежеочищенной люстрой, будто все восемь лет каждый день только его и ждали…

ПЕЙНТБОЛ

Поехали мы всей семьей на игру в пейнтбол.

Организаторы принесли салфетки для протирки стекол в специальных защитных масках (обязательны для игры). Салфетки похожи на туалетную бумагу.

Муж комментирует:

– Да ладно, не так уж и страшно.

– У вас что закончилось? Газ или патроны? – спрашивает организатор у мужа, понуро выходящего с поля.

– Терпение.

Я раньше всех сдала ружье, иду из штаба, а навстречу мои вооруженные мужики. Я хватаю селфи-палку и делаю вид, что из нее «отстреливаюсь».

– Аккуратнее, – кричит муж. – Раз в год и селфи-палка стреляет!

Опоссум

Муж у меня иногда как выдаст какой-нибудь интересный факт, и я сижу и думаю: «Вот зачем ты это знаешь? Заче-е-ем?»

Например, он говорит: «Прикинь, напуганный опоссум при опасности падает, притворяясь мертвым. При этом у него стекленеют глаза, изо рта начинает течь пена, и он пахнет резким запахом. И хищники его обходят стороной».

Я смотрю на мужа и пытаюсь понять, как в быту можно использовать это бесценное знание.

ПРОСТО ПАМЯТЬ – ЭТО ОПРЕДЕЛЕННАЯ СИСТЕМА ХРАНЕНИЯ ИНФОРМАЦИИ. КАК ШКАФ ДОМА. В ШКАФ МОЖНО ВМЕСТИТЬ МНОГО НУЖНОЙ ИНФОРМАЦИИ. А МОЖНО – НЕНУЖНОЙ. НО ЕСЛИ ПОЛОЖИТЬ ТУДА НЕНУЖНОЕ, ТО НУЖНОЕ НЕ ВЛЕЗЕТ.

Пока у мужа в памяти живет напуганный обманчивый опоссум, там нет места важному знанию, например, о том, как сварить рис в мультиварке. В итоге, стоит мне уехать в отпуск, как за мной в Вотсап летит вопрос:

«А рис лучше в какой мульте варить? А прям в холодную воду засыпать?»

Мне хочется открыть шкаф его памяти и выманить опоссума. Вытащить его обмякшую тушку и, пока опоссум не расколдовался – р-раз! – и впихнуть туда мультиварку, пельмени, рис, гречку и другие крупы, необходимые для выживания мужика с уехавшей женой.

Когда опоссум очухается от своего летаргического сна, мест в шкафу уже не останется. Ну, извини, дружок.

Вчера вечером я ходила на интеллектуальную игру. Меня пригласили люди, которые думали, что у меня есть интеллект. Они не знали, что мой шкаф – с пустой антресолькой. В общем, я взяла и вежливо не отказалась.

Игра была интересная, хорошая тем, что там не обязательно что-то знать, но обязательно догадываться. Теперь я знаю, что две подружки – ИПИ и УРИ – дружат, несмотря на то что одна замужем, а вторая нет. Знаете, кто они? МиссисИПИ и МиссУРИ.

Теперь я знаю, что фирма «iБолит» лечит айфоны.

А российские изобретатели запатентовали свое ноу-хау – мышеловку для двух мышей, которая их к тому же не убивает. Знаете, как они ее назвали? «Леопольд»!

Было несколько вопросов, после которых мне, чтобы не позориться, хотелось притвориться мертвой (а что, у опоссума же прокатило), но я стоически позорилась на весь ресторан, сверкая дырявым интеллектом.

Перед сном я перебирала свои находки. Теперь у меня в шкафу памяти живут Леопольд, Айболит и даже Миссисипи. Не подскажете рецепт борща? А то он вывалился…

Моя дочь тоже ездила со мной на интеллектуальный баттл.

На вопрос папы: «Катя, что ты делала вечером?», дочь ответила предельно честно и развернуто: «Не плакала». Отличный ответ. В ее шкафчике с яблочком хранится много принцесс, мозаика, карамельки, сумочка с сердечком и плюшевая сова. Для трех лет более чем достаточно.

МАРКЕР

Катя подражает взрослым, которые постоянно звонят по телефону, и тоже звонит. По расческам, по игрушкам…

– Смотрите, – смеются наши друзья, – ваша дочь звонит по маркеру!

– Это неудивительно, – говорит муж. – Маркер-то спиртовой…

Ляхи

Элла Марковна как-то разминулась с фитнесом. Он пришел, но не застал Эллу Марковну молодой и активной.

Когда фитнес стал популярным, здоровье уже ушло из жизни Эллы Марковны, оставив ей возможность знать о нем, но не заниматься.

Но никогда и ни от чего нельзя зарекаться.

Элла Марковна все-таки столкнулась с фитнесом, причем самым неожиданным образом: ей, как самому опытному литературному редактору в издательстве, была поручена работа над новой модной и перспективной книгой самого скандального фитнес-тренера России. Его долго уговаривали на эту книгу, но он отмахивался гантелями. А тут вдруг снизошел.

– Элла Марковна, этот текст – бомба. Он своеобразный, его писал человек с физкультурным образованием, там предложения короткие и грубые. Вы стилистику не трогайте, причешите ошибки только. Мы делаем на продажи этой книги большие ставки. Не подведите, – пояснил директор, и добавил виновато: – Там местами с матом, но так и задумано.

Элла Марковна отнеслась к работе со всей ответственностью. Очень бы не хотелось выдернуть из этой бомбы чеку раньше времени.

ЛЕКСИКОН ФИТНЕС-ТРЕНЕРА В ЦЕЛОМ БЫЛ ПОХОЖ НА ЛЕКСИКОН ГОПНИКА, ОТЖАВШЕГО АЙФОН В КОТЕЛЬНИКАХ, И ЭЛЛА МАРКОВНА БЫЛА К ЭТОМУ ГОТОВА.

Но на первой же странице Элла Марковна врезалась в незнакомое слово. Она приподняла очки и перечитала: «Ляхи».

Так назывался целый раздел.

Хм… Ляхи… Может, тренер решил что-то автобиографичное написать?

И красивым, каллиграфическим почерком Элла Марковна уточнила на полях:

«Ляхи – это поляки?»

ВЗЛЕТ

«Когда у тебя взлет?» – пишет муж: всегда волнуется, когда я в аэропорт еду.

«В 13» – отвечаю я.

«Я про карьерный…»

Жук

Я с дочерью Катей отдыхала в санатории.

К нам в номер залетел жук. Большой, коричневый и суровый.

Он вцепился в шторы и ругался матом.

Я не очень понимаю по-жуковски, но интонация точно была матерная.

Мы с дочкой живем на пятом этаже. Как его занесло так высоко?

Думаю, его возмущение тоже было адресовано этой мысли. Он был брюзга и жужжал что-то вроде: «Какого черта меня вечно заносит в какие-то дыры, ну почему не в столовую?»

Я боюсь насекомых. До фобии боюсь. Для меня даже бабочки – это волосатые летающие гусеницы с ножками.

Я увидела жука и остолбенела от страха.

– Пошла вон, – пробасил жук со шторы голосом Джигурды. Джигуржук.

– Вообще-то мы тут живем, – проблеяла я, пряча дочь за спину.

Катюша жука не испугалась, стала укладывать кукол спать как ни в чем не бывало.

Я договаривалась с жуком.

Включила песню «Лет май пипл гоу» и умоляла свалить по-хорошему, не доводя до убийств.

Жук катался на шторе, колыхаемой ветром. Может, он думал, что это Диснейленд, и хохотал от счастья, я не знаю, я совсем не разбираюсь в жуках.

Я открыла балкон и махала полотенцем.

Я кричала: «Кыш!»

Я плакала от отчаяния.

Я пугала его, как могла, я даже спела ему песню «Угонщица» из репертуара Аллегровой (поверьте, нет ничего страшнее моего пения, а песни Аллегровой в моем исполнении – это локальное ядерное оружие), но он был упрям и басовит. А может, глухой попался.

Катался себе на этой шторковой карусельке…

Дочь улеглась спать. Дневной сон. Я села бдить. Вдруг Джигуржук нападет на мою спящую дочь?

У меня сдавали нервы. Я не могу жить с жуком в одном номере! Или я – или он.

Напротив нас жил мужик. Я видела утром его выходящим из номера.

Мужики не должны бояться жуков. Они зачастую боятся ответственности, а жуков – нет. Не боятся.

И я решилась на просьбу о помощи. Громко постучала в соседний номер.

Мне открыл тот самый мужик. Он был в плавках, с голым торсом. На животе у него были кубики. Не в смысле рельеф мышц, а в смысле А, Б, В.

Шучу-шучу, рельеф-рельеф.

– Простите, у меня в номере жук, я его боюсь, если вы не боитесь, не могли бы вы…

– Мы на пятом этаже, откуда тут жук?

– Хм… Мы с ним это обсудили, он, в целом, обрисовал траекторию…

– Ну показывайте, что там у вас.

«Мой гинеколог так же говорит», – подумала я и повела мужика к жуку.

– Может, накинете что-то?

– На жука?

– На себя… – смутилась я. – Ну да ладно, извините…

Мне все равно, в каком виде явится ко мне в номер ловец жуков.

Дочка заснула, распласталась на кровати.

Жук все так же катался на шторе и жужжал. В этом жужжании я уловила нечто похожее на: «Угнала его, угнала…» Откуда мне было знать, что он фанат Аллегровой?

Мужик смело подошел к жуку, взял его в руку и швырнул в балкон.

– Вы мой герой, спасибо, – сказала я и закрыла балкон намертво, чтобы этот жужжащий Аллегрофренд не вернулся.

– Пожалуйста, – сказал мужик, подмигнул мне, шевельнул кубиками и ушел к себе.

Спустя два дня, когда я давно забыла про историю с жуком, мы гуляли с местными друзьями по морскому берегу.

– Ой, – сказала Наташа, которая приехала в этот санаторий из Ростова и записана у меня в телефоне как Наташа Ростова. – Нас тут вчера инструктор по физре так развлек. Я хохотала… Говорит, на него тут постоянно одинокие мамочки охотятся, кадрят как могут. Видят, что он красивый, подкачанный и живет один. Кто-то подарочки делает, кто-то письма пишет любовные. А одна женщина в этом заезде, прикинь, нашла огромного таракана, притащила в номер и притворилась, что боится его, напомадилась, позвала к себе инструктора, мол, ой, я такая цаца, жука боюсь. Ну он пришел и выкинул ей жука. А она: ты, грит, мой герой… Ой, он рассказывал, мы ухохотались.

«Ничего я не помадилась!» – возмущенно подумала я, долго задумчиво смотрела на Наташку, а потом громко засмеялась и сказала:

– Ну, баба, ну, затейница!

КОУЧ

Заехали в Макавто взять кофе, не выходя из-за руля. Я пью без сахара и говорю оператору сразу, что мне сахар не нужен.

– Зачем отказалась? Попроси, попроси сахар, – кипишует Миша. – Мне нужен! Мне всегда несладко… У меня в сумке всегда пакетики с сахаром про запас есть, а сейчас как раз закончились…

– Господи, Миша, ну что это за любовь к халяве? – сержусь я. – Клянчить сахар, ужас… Чем больше энергии ты тратишь на попытку что-то выгадать, тем меньше энергии остается на возможность заработать…

– Ну да, ну да, – саркастически замечает Миша. – Так сразу и не скажешь, но на самом деле мне не нужен был бесплатный сахар – все это задумано ради бесплатной коуч-сессии.

Вареники

Однажды я написала фразу, которая всем понравилась: «Мотивация как эрекция: если слабая – ничего не получится».

Люди стали репостить эту фразу и под своими постами писать примеры мотивирующих ситуаций.

Про человека, который потерял ногу, но не потерял желания покорить Эверест. И покорил! Доказал всем и себе, что ограниченные возможности – это шлагбаумы в голове.

Про женщину, которая отдала сыну почку, и ее операция прошла с осложнениями, и, пока они оба лежали в больнице, их грозились выселить из квартиры, за которую нечем было платить. И она, прямо лежа в больнице, стала вязать шарфы; шарфы были очень красивые, и тут же их раскупали, и она практически под капельницей зарабатывала отличные деньги.

Про бесстрашную кругосветку человека, решившего преодолеть свои страхи и отправившегося вокруг света без денег, телефона и знания языка.

Я читала эти истории и понимала, что мотивация в голове большинства людей покрыта флером героизма и благородства.

МОТИВАЦИЯ – ЭТО НЕПРЕМЕННО КРАСНЫЕ ТРУСЫ СУПЕРМЕНА, В КОТОРЫХ НУЖНО СПАСТИ МИР.

И я сразу вспомнила, как два года назад получала книжную премию. Там, на церемонии, был Михаил Лабковский, известнейший психолог, который тоже получал премию за свою книгу.

Лабковский был такой крутой, что у меня камни из почек грозились выйти – на него посмотреть. Я сидела на мероприятии бледная и слегка напуганная, держалась за живот.

Лабковский вышел на сцену, ведущий – страшная льстюга – забомбил его комплиментами и спросил: «Ну расскажите, как вы решились написать книгу?»

Все затаились в ожидании мотивирующей истории о том, как он мечтал о книге, как шел к своей цели и как писал ее в своем любимом кресле, глядя на закат.

Но Михаил скромно ответил:

– При Центральном доме литераторов есть отличный ресторан. Мой друг, обладатель удостоверения Союза писателей, проводит меня туда «по блату». Говорит консьержу на входе: «Вот этот – со мной». И я, «вот этот», проходил мимо осуждающего взгляда консьержа, как бы бессловесно, но информативно напоминавшего, что я тут на птичьих правах. И я с мольбой смотрел на этого консьержа и обещал ему клятвенно: «Я напишу книгу, я обещаю!» И вот… Написал. Обещал же.

Я смеялась. Я была в том ресторане и ела там самые вкусные в моей жизни вареники с картошкой.

Мотивация бывает очень приземленная.

Иногда это – варе-е-е-еники.

ЛУЧШИЕ ГОДЫ

Мы поссорились с мужем прямо перед походом в гости. Решили не отменять мероприятие, пришли, сели за стол, но сидим, нахохленные, дуемся друг на друга.

– Оль, ты сердишься на Мишку, что ли? – спрашивает хозяйка, которой непривычно, что мы не хохмим, как всегда.

– Да, – громко говорю я, чтоб муж слышал. – Он украл мои лучшие годы!

– Пф-ф-ф, – пыхтит муж, который тоже сердится на меня. – Это как урановые отходы украсть…

Мистика

Однажды на автограф-сессии ко мне подошла женщина и попросила подписать книгу.

– Как вас зовут? – приветливо спрашиваю я, ибо всегда подписываю адресно.

– Марина.

Я пишу в книге автограф: «Марина, нам по пути!», протягиваю женщине.

– Ой! – расстроилась она. – Я – Мария! Мария!

А мне послышалось – Марина…

Видя, как расстроилась женщина, я забираю у нее книгу и тут же даю новую, в которой пишу уже правильно: «Маша, нам по пути!»

Женщина уходит счастливая, с автографом-трофеем.

А я кладу книгу с автографом Марине в рюкзак и забываю про нее.

Вечером сажусь на поезд, мы в купе с незнакомой девушкой вдвоем.

Познакомились, болтаем, смеемся.

Она – тренер по йоге (йогиня) и рассказывает, что ее профессия обязывает ее быть очень восприимчивой к этому миру, и Вселенная очень отзывчива в ответ на ее просьбы. Иногда прямо до мистики.

– Ну, например? – Я хочу конкретики.

– Например… Ну вот вчера, я стою на стоянке около гаражей, – рассказывает мне попутчица. – У нас собираются сносить гаражи, и было собрание по этому поводу. Потом мне позвонил клиент, и я долго болтала с ним по телефону. Все разошлись, осталось несколько человек из гаражного кооператива, они пошли по своим машинам. Я закончила разговор с клиентом, и тут – дзинь! – приходит сообщение от моего сына: «Мама, мне для поделки в школу срочно нужен двусторонний скотч! Найди, иначе я пропал!» А я знаю, как сын готовил эту поделку, как ему это важно… Но я в гаражах, и уже поздно, и непонятно, где этот скотч продается? В канцелярских магазинах или строительных? И я, растерянная, оглядываюсь и вижу несколько человек, которые – каждый в своей машине – собираются уезжать, и подхожу к мужчине в черном «Форде» и спрашиваю: «Простите, пожалуйста, вы не знаете, где можно купить двусторонний скотч?» А он смотрит на меня задумчиво пять секунд, потом ныряет в свой «Форд», выныривает и говорит: «Такой подойдет?» – и протягивает мне скотч. И денег не берет. Вот как? Я же именно к нему подошла. И именно он возит с собой лишний скотч!

– Класс! – Мне нравится эта девушка.

Когда мне кто-то нравится, я сразу хочу подарить ему свою книгу. Лезу в рюкзак (там обычно для таких случаев лежит «Попутчица» моя), а сама спрашиваю:

– А зовут-то вас как?

– Марина, – отвечает девушка.

И тут я обнаруживаю в рюкзаке только одну книгу, и она уже подписана: «Марина, нам по пути!»

На глазах Марины я вытаскиваю из рюкзака книгу с готовым адресным автографом для Марины…

Видели бы вы ее глаза!

P.S. Я ей, конечно, потом все рассказала, мы хохотали.

Но потом Марина задумчиво сказала, что я зря расшифровала цепь событий, без пояснений все выглядело так завораживающе-мистически, что она не удивилась бы, если следом за книгой я бы достала из рюкзака магический шар.

ЦЕЙТНОТ

Муж ничего не успевает, ходит и злится, весь в цейтноте. Бормочет: «Столько дел, столько дел, за что браться!»

Но при этом наряжается.

– Куда это мы такие нарядные? – спрашиваю я.

– Ревнуешь?

– Конечно, вдруг к любовнице!

– Конечно, к любовнице. Ты не представляешь, сколько дел у меня в той, другой семье!