Текст книги "Охота за Радугой"

В предстоящей экспедиции на корабле капитана также поплывет монах из дальнего монастыря и императорский чиновник, которого приставили в качестве наблюдателя от повелителя.

Отдельно в своей команде Джинхэй числил еще одного члена – корабельного кота по имени Джанджи. Несколько лет назад как-то утром на палубе корабля появился огромных размеров камышовый кот с кисточками на ушах и очень пушистым хвостом, который выражал все его настроение с исключительной ясностью, с массивным туловищем, хитрой и умной мордой. Он лежал в самом удобном и теплом месте, лениво развалившись на боку, и делал вид, что жил тут всегда и не собирается это место покидать. Простые моряки из команды даже и не пытались его прогнать, а сразу позвали капитана. Когда к нему подошел капитан, кот приоткрыл один глаз и слегка помахал кисточками на ушах, видимо, в знак приветствия.

Джинхэй сказал:

– Кыш отсюда!

Кот закрыл глаза.

– Я кому сказал? Убрать его с корабля!

Один из матросов с опаской двинулся к коту. Тот открыл оба глаза, легко поднялся на лапы, выгнул спину, шикнул и направился к трапу, который вел на берег. Зверь гордо спустился по трапу на землю, снова повернулся и взглянул на капитана.

– Иди-иди! – сказал тот. – Нечего тебе на корабле делать.

У всех стоящих на палубе сложилось впечатление, что кот подумал: «Ну и пожалуйста!».

– Ничего себе! – вырвалось у рулевого. – Вот это зверь!

На следующее утро кот снова лежал на палубе на том же самом месте, жмурясь и греясь на солнышке. На этот раз он тоже послушался капитана и самостоятельно покинул корабль.

Днем они подняли якорь и плыли всю ночь почти до рассвета вдоль берега реки. Утром они бросили якорь в городке, куда приплыли. Вечером кот как ни в чем ни бывало находился на палубе. Правда, вышел он из своего укрытия уже после того, как Джинхэй велел поднять якорь и судно оказалось на середине реки.

Третий раз кота удалили с корабля вечером следующего дня, но про себя Джинхэй подумал, что если тот снова окажется на палубе, значит, это судьба. Несколько дней прошло без происшествий, а на четвертый день утром рядом с каютой капитана раздалось громкое мяуканье и легкое царапание в дверь.

Джинхэй вышел на порог, увидел старого знакомца и вздохнул:

– Ладно, твоя взяла! Будешь зачислен в команду.

Кот освоился на корабле очень быстро и стал всеобщим любимцем. Можно даже сказать, что матросы его баловали, и ему часто доставались самые лакомые рыбные кусочки. Со своей стороны кот следил, чтобы на корабль не пробрался ни один грызун и делал это мастерски. С корабельными грызунами он разобрался быстро. Конечно, слушался он только капитана, со всеми остальными зверь держал вежливый нейтралитет. Естественно, Джинхэю даже в голову не пришло перед путешествием ссадить кота на берег и не взять его с собой.

Возможно, в команде будут еще какие-то изменения, но Джинхэй пока не задумывался об этом. Ведь самое главное он уже обсудил – руководить предстоящим плаванием и отвечать за него будет лично он, все должны беспрекословно подчиняться именно ему.

Чтобы было более удобно руководить будущим плаванием, Джинхэй принял решение назначить своих людей на два дополнительных корабля в своем маленьком «флоте». На кораблях императорского флота существовали свои постоянные команды, которые приписывались к кораблям. Состав корабельных команд других судов был примерно таким же, как у Джинхэя. А вот с помощью своих помощников на этих кораблях, им лично выбранных и назначенных, капитан планировал находиться в курсе всех происходящих событий на других кораблях.

Организовав подготовку кораблей к плаванию, Джинхэй начал заниматься личными делами и послал весточку дочери, чтобы она приезжала в порт.

Период подготовки к путешествию пролетел незаметно. За это время отец с дочерью встречались несколько раз. Джинхэй иногда наведывался домой, чтобы отдохнуть от водоворота нахлынувших дел. Ксяожи тоже приезжала несколько раз в порт, чтобы повидаться с отцом, ведь предстояла долгая разлука. Дочь больше не пыталась уговорить отца взять ее с собой, понимая, что все разговоры на эту темы бесполезны.

И вот час разлуки настал. Завтра им предстояло расставание. Все, что требовалось к путешествию, подготовили. Отплытие запланировали на утро, и Джинхэй решил отправить дочь домой накануне дня расставания. Поскольку путь дочери предстоял длинный, отец нашел ей попутчика, который возвращался к себе домой через их деревню. С этим человеком он когда-то плавал вместе и поэтому доверял ему. Во время обеда между отцом и дочерью состоялся последний разговор.

Его начал Джинхэй.

– Время пришло прощаться. Мы много говорили об этом и думали, как это случится. Сегодня ты уезжаешь домой, ты знаешь, что я нашел тебе попутчика до нашей деревни. Завтра на рассвете корабли отплывают, мы не можем больше ждать. Ты взрослая и все понимаешь, я выполняю приказ императора.

– Конечно, отец. – Ксяожи изо всех сил держалась, чтобы не заплакать. – Я желаю тебе счастливого возвращения.

– Я хочу сказать тебе одну очень важную вещь. Раньше я никогда не говорил тебе об этом. – С этими словами отец передал Ксяожи небольшой мешочек. В нем она нащупала маленькую деревянную дощечку и достала ее. – Смотри, здесь указано место и имя человека, который обязательно поможет тебе, если я не вернусь.

– Кто это? Чье имя здесь указано?

– Это твоя дальняя родня…

– Ты же говорил, что у нас никого не осталось.

– Почти нет. Это брат твоей матери, мы не общались с ним долгие годы.

– Почему?

– Потому что ее родственники не хотели, чтобы она вышла за меня замуж. Так и получилось, они оказались правы, я не смог ее уберечь…

– Отец, ты обязательно вернешься, и мне не понадобится эта дощечка, вот увидишь.

К концу разговора Джинхэя и Ксяожи в капитанскую каюту вошел Джанджи. Он сразу прошествовал к девушке и развалился у ее ног. Ксяожи посмотрела на него и слезы на ее глазах высохли, а на губах появилась легкая улыбка.

– Мне спокойнее от мысли, что этот кот останется с тобой, – сказала она.

Когда Ксяожи спускалась с трапа корабля на берег, кот последовал за ней и подошел к ее повозке, которую Джинхэй нанял, чтобы отвезти дочь домой.

– Может, возьмешь его с собой домой? – неожиданно спросил отец. – Тебе веселее будет. Если он, конечно, согласится. Поедешь с Ксяожи?

Кот, казалось, задумался, а потом в знак согласия помахал хвостом и кисточками на ушах. Однако дочери капитана почему-то не понравилась эта идея.

– Нет! – ответила она. – Он – корабельный кот, он как ваш счастливый талисман. И потом, он же будет скучать по тебе. Иди на корабль! – строго обратилась девушка к животному.

К ее удивлению, кот послушался и направился к трапу с недовольным видом.

Отец с дочерью еще раз крепко обнялись, Ксяожи уселась в повозку, в которой уже сидел ее попутчик, захлопнула за собой дверь, и повозка тронулась. Джинхэй смотрел вслед дочери, пока повозка не скрылась из виду, а потом они с Джанджи отправились на корабль.

Борт теплохода «Александр Невский». 21 августа. Волгоград

Утро и вечер на реке – всегда самое лучшее время. К ому-то нравятся утренние часы, кому-то вечерние, но никто не может отрицать, что именно в них и есть настоящее очарование жизни на борту корабля. И неважно, на каком судне ты находишься – на огромном океанском лайнере, на яхте, лодке под парусом, на веслах или на обыкновенном теплоходе. Здесь царит особая атмосфера путешествия – чего-то постоянно меняющегося и в то же время совершенно неизменного.

Аркадию одинаково нравились и утренние, и вечерние часы на реке. Он поднялся рано и встретил утро на маленьком балкончике в своей каюте. Он всегда специально заказывал себе каюту с балконом. Это место даже могло считаться настоящим полноценным балконом – туда помещался маленький столик и один шезлонг. Когда Аркадий сидел там по утрам, закрыв глаза и подставив лицо теплым солнечным лучам, он слушал крики чаек и воображал, что находится на настоящем океанском лайнере и пересекает, скажем, Тихий океан.

«Так странно, – мысли медленно текли у него в голове, – утром и вечером совершенно разные ощущения. А разве так должно быть? Солнце точно так же еще не поднялось над горизонтом, температура воздуха одна и та же, только свет падает чуть по-другому. Но ведь настроение в природе абсолютно различается. Вечером все приглушено, спокойно, утром тоже тихо, но в этой тишине что-то скрывается, как будто ожидание чего-то».

«Александр Невский» как раз в это время подходил к Волгограду, на водной артерии царило оживление. Повсюду сновали мелкие лодочки рыбаков, хотя клев уже закончился, у грузовых причалов вставали длинные и громоздкие баржи, часто над водой прокатывались долгие басовитые теплоходные гудки – жизнь на реке текла своим чередом.

Аркадий достал смартфон, посмотрел на часы и еще раз набрал номер самарского антиквара. В трубке послышались громкие гудки. После десятого сигнала он сбросил вызов и задумался. Петр Дмитриевич считался ранней пташкой, он всегда вставал в одно и то же время – в семь утра. Его лавка открывалась в десять, и эти три часа, как он любил говорить, были самыми плодотворными для его работы.

Раздумья мужчины прервал телефонный звонок, звонили самому Аркадию. Он схватил трубку, думая, что это перезванивает его знакомый, но номер высветился неизвестный.

– Доброе утро. Это Аркадий Львович? – спросил в трубке незнакомый мужской голос.

Аркадий почему-то сразу представил говорившего в форме.

– Да, это я, – осторожно ответил он.

– Вас беспокоит майор следственного комитета города Самары Валерий Александрович. Скажите, вы знакомы с Петром Дмитриевичем Казанцевым?

– Конечно, знаком.

– Когда вы видели его в последний раз?

Аркадий чуть не спросил, почему «в последний», но вспомнил, что вопросом на вопрос отвечать невежливо, да и на вопросы полиции лучше отвечать сразу же.

– Мы встречались с ним позавчера, я заезжал в его магазин. Ушел оттуда ближе к вечеру. Могу я поинтересоваться, что случилось?

– Вы сейчас где находитесь? Можете подъехать ко мне?

– Если вы в Самаре, то нет. Я на борту теплохода «Александр Невский», через час мы причалим к пристани в Волгограде и будем здесь почти сутки.

– А-а, – протянул майор, – вы в круизе по Волге?

– Да.

– Хорошо, наш человек подъедет к вам, как только теплоход пристанет. Прошу вас, не покидайте борт корабля до приезда нашего сотрудника.

– В се-таки скажите – что случилось? С Петром все в порядке? Я не могу дозвониться до него со вчерашнего дня.

– К сожалению, произошел несчастный случай. Наш сотрудник вам все расскажет.

Собеседник, не прощаясь, отключился, оставив Аркадия в полном недоумении и с нехорошими предчувствиями. Скорее всего, это не просто несчастный случай. Что-то подсказывало Аркадию, что своего знакомого антиквара он больше не увидит.

* * *

Роза Давидовна всю ночь плохо спала. Ей снились какие-то неприятные сны, в которых ей казалось, что кто-то входит в каюту, когда она спит. Она сразу же просыпалась, садилась на постель и смотрела на дверь каюты. Естественно, та оказывалась закрытой на защелку, а в комнате никого не было. Около трех ночи ей даже показалось, что в дверь кто-то скребется, так тихо-тихо царапается, будто не хочет никого разбудить, но хочет дать ей понять, что он здесь. Она даже встала с кровати, на цыпочках подкралась к двери и долго стояла, прислушиваясь к посторонним шумам. Раза два по коридору кто-то прошел, видимо, подгулявшие пассажиры. В конце концов женщина убедила себя, что ей все приснилось, вернулась в постель и снова забылась тяжелым сном.

Сейчас она медленно одевалась и думала, что зря она согласилась на это путешествие. В се-таки в ее возрасте дома гораздо спокойнее и безопаснее. Она немного переживала, что вчера высказала Светлане все свои опасения. Наверное, та подумала, что она, как сейчас говорят, с приветом. Надо найти ее и извиниться.

В каюту сильно постучали и раздался голос:

– Бабушка! Это я, Шимон! Ты уже встала?

– Конечно, сейчас! – Роза Давидовна открыла дверь, и в каюту вошел радостный внук.

– Как спала?

«И почему молодые всегда такие бодрые с утра?» – подумала она недовольно, но через силу улыбнулась и вслух сказала:

– Так, не очень хорошо. Сны разные неприятные снились.

– А я отлично выспался.

– Ты вчера во сколько вернулся?

– Да, поздно уже. Я на часы не смотрел, сразу спать лег. Бабушка, а можно я на экскурсию по Волгограду поеду? Варя говорит, что я должен обязательно с ней на Мамаевом кургане побывать. Кстати, мы только что причалили. Ты завтракать пойдешь?

– Пойду, только попозже немного. А когда экскурсия?

– В одиннадцать часов утра от пристани отходит автобус.

– Конечно, можно. Ты беги, завтракай, а я сейчас немного расхожусь и подойду.

– Слушай, а может, тебе завтрак прямо в каюту заказать? Здесь должна быть такая услуга.

– Привык ты у себя за границей, что можно все в номер заказать, здесь не так, – немного ворчливо отозвалась его бабка, – сама схожу. Мне пройтись не помешает.

– Ладно, как скажешь.

– Кстати, как вы вчера на свои танцульки сходили? Хорошо повеселились?

– Хорошо. Только в конце мы чуть-чуть поссорились.

– Из-за чего?

– Да так, ерунда. Ей там чего-то показалось, – отмахнулся внук.

– Что показалось? – напряглась Роза Давидовна, что-то в словах внука ее насторожило.

– Да ничего особенного, я так и не понял до конца. Не стал спрашивать. Я побежал, ладно? Или тебе чего-нибудь нужно?

– Нет, беги.

Когда за Шимоном захлопнулась дверь, его бабушка приступила к ежедневному утреннему ритуалу. Это только молодые люди могут утром вскочить с кровати и сразу чувствовать себя отдохнувшими и проснувшимися. У некоторых людей все происходит совсем по-другому. Утренний ритуал Розы Давидовны включал несколько фаз: встать, умыться (обязательно кипяченой и теплой водой), сделать зарядку и заправить кровати. Самая большая и трудная часть – это зарядка. Лет пятнадцать назад Роза решила начать новую жизнь и включила в утренний распорядок дня зарядку, причем не обычную, а особенную – китайскую систему здоровья, хасты и массаж активных точек. Она действительно чувствовала себя лучше после этих упражнений, жаль только, что на них уходило столько времени.

Когда она закончила свой ежеутренний ритуал, оделась и вышла из каюты, теплоход пришвартовался к пристани в Волгограде и большинство пассажиров уже готовилось сойти на берег, чтобы отправиться на экскурсии, по магазинам или просто прогуляться. В большом обеденном зале, как про себя его называла Роза, осталось сидеть всего несколько человек, которые с удовольствием завтракали. Две женщины, сидящие рядом, приветственно помахали ей, чтобы она к ним присоединялась.

– Садитесь с нами, наша Варвара уже убежала с вашим Шимоном, они хотели посмотреть с верхней палубы, как теплоход подходит к пристани.

– Да, это очень большой город, – кивнула Роза Давидовна и налила себе кружку чая.

– Что-то вы мало едите, – не отставала Тамара. – Это я ничего утром есть не могу, пока кофе не попью или пока двенадцать дня не наступит. А вы, по-моему, всегда отличались здоровым аппетитом.

– Да-а, спала плохо, все какие-то сны неприятные…

– Хотите, я вам таблеточки успокаивающие выпишу? – спросила Дарья. – Они очень мягкие, не вызывают привыкания и помогают хорошо заснуть.

– Нет, – отказалась Роза Давидовна, – я привыкла по возможности без таблеток обходиться. Не сплю – значит, не сплю, ничего страшного, на следующую ночь засну.

– Простите, что вмешиваюсь, – раздался рядом женский голос. – А вы невролог, да?

За соседним столиком сидела одна из «пациенток» Светланы. Роза Давидовна вспомнила, что ее зовут Евгения.

– И очень хороший невролог, – не утерпела Тамара.

– Да, – кивнула Даша. – Вы тоже жалуетесь на плохой сон?

– Я принимаю легкие антидепрессанты, лечилась от депрессии. Сейчас мне уже почти совсем хорошо, но иногда я тоже сплю плохо.

– Такое бывает после приема некоторых препаратов. Я думаю, сон у вас восстановится и без моих таблеток. – Дарья ободряюще улыбнулась Жене.

– Ну что вы все о таблетках, да о болезнях, – передернула плечами Тамара. – Давайте лучше поговорим о любви!

– Мама, ну ты опять как всегда…

– А что такого? Еще меня, конечно, интересует политика, но это же вообще не ваша тема.

– Да, про политику вам надо говорить с другими людьми. Тут как раз собралась группа каких-то странных людей, – немного скучающе проговорила Женя. – Они проводят непонятные занятия, я несколько раз слышала их разговоры, они все время говорят про кодексы, законы, Государственную Думу, так скучно.

– Про Государственную Думу? Это интересно! – оживилась Тамара. – Они что, имеют отношение к политике? Надо с ними познакомиться.

– Да не имеют они никакого отношения к политике, – скривилась Женя. – Так, болтаются г де-то, сейчас все стараются к чему-то прилепиться. Давайте лучше о любви.

– Я всегда за, – согласилась Тамара. – Роза Давидовна, как вам Шимон и моя внучка? Только честно.

– Если честно, они вчера немного поссорились, – немного удивившись такой искренности, ответила бабушка Шимона. – Кстати, может, вы знаете почему? А то мой внук мне ничего не ответил, только рукой махнул, сказал, что ерунда это все.

– Да там ничего серьезного, – проговорила Тамара.

Она одна спрашивала и отвечала за всех. Впрочем, остальных такое положение дел, похоже, устраивало.

– Просто Варя вчера на дискотеке видела мальчика, очень похожего на вашего внука. Шимон как раз пошел за соком, а может, не за соком, в общем, она его ждала-ждала, а потом увидела, как он стоит и с кем-то разговаривает. Она попыталась к нему подойти, стала протискиваться сквозь толпу и потеряла его из виду. А тут он сам к ней подошел и спросил, куда она делась. Варвара, естественно, сказала, что она увидела, как он разговаривал с кем-то, и пошла к нему, а Шимон ответил, что он ни с кем не говорил, а все это время простоял у бара, пытался взять сок.

– Говорите, кого-то очень похожего увидела?.. – переспросила Роза Давидовна.

– Да ерунда это все, – отмахнулась Тамара. – Увидела кого-то похожего, там на этих дискотеках свет приглушенный, все в дыму, музыка грохочет, кто угодно может ошибиться. Да они уже помирились, вон недавно вместе на берег побежали.

– Роза Давидовна, что-то случилось? – встревожилась Дарья. – Как-то вы побледнели, по-моему. Вы себя хорошо чувствуете?

– Да, все в порядке, не волнуйтесь за меня, немного голова закружилась. Уже все прошло. Так вы говорили, Тамара…

– Да, наши с вами внуки решили по Волгограду прогуляться, они на экскурсию собрались поехать на Мамаев курган. Мы решили с ними не ездить, просто на берег сойдем, погуляем немного.

– Женя, скажите, а Светлана Александровна на экскурсию едет? – немного невпопад спросила Роза Давидовна.

– Да, – удивленно ответила та. – Мы взяли просто экскурсию по городу, она короче, потому что не заезжает на Мамаев курган. Автобус отправляется от пристани через час.

– А когда вы приезжаете?

– Поездка займет около двух часов, так что к трем мы будем на теплоходе, даже пообедать успеем. Вам нужна Светлана Александровна?

– Да, но я ее позже найду, когда вы вернетесь, – сказала Роза Давидовна. – Ладно, приятно было с вами позавтракать, я, пожалуй, пойду.

Она поднялась с места и не спеша пошла к выходу из зала, оставив остальных в легком недоумении.

– Странная она какая-то, – глядя ей вслед, сказала Дарья.

– Это возраст, – авторитетно заявила ее мать. – Вот подожди, доживешь до моих лет, а тем более до ее, еще не такой странной будешь.

– Ай, я это от тебя последние лет двадцать слышу.

* * *

Светлана вместе со своими «пациентками» – а сейчас даже больше с хорошими знакомыми, ведь путешествия очень сближают – устроилась у больших окон огромного высокого туристического автобуса. Такие автобусы всегда ей нравились – комфортабельные, с мягкими сидениями, с кондиционером. В них хорошо мечтается, когда они везут тебя по улочкам незнакомого города, например, старой Праги, или по широкой магистрали, которая соединяет между собой разные города. Светлане повезло – на экскурсию записалось не очень много желающих, и место рядом с ней оказалось свободным. Так что если бы не Катерина, сидящая сзади, которая все время что-то говорила ей, наклоняясь вперед, она могла бы вообразить, что находится в автобусе почти одна.

«Света, кажется, меня уже начало укачивать! Зачем я только согласилась на эту поездку?» «Какое здесь большое движение! Как у нас в городе». «Мне неудобно сидеть пристегнутой! Что за дурацкие правила!»

К счастью, Катя не требовала, чтобы Светлана реагировала на все ее слова, поэтому психолог ограничивалась ни к чему не обязывающим редким бормотанием в ответ. В конце концов даже ее самая «трудная пациентка» подчинилась общему неторопливому ходу экскурсии – они минут десять ехали, потом выходили полюбоваться на городские достопримечательности, затем проезжали несколько километров и снова останавливались, чтобы насладиться панорамой города. Светлана внешне казалась внимательно слушающей объяснения экскурсовода, но про себя все время прокручивала в голове свой утренний разговор с горничной Леной.

После вчерашнего разговора с Аркадием женщина решила все-таки поговорить с Леной, ее зацепила убежденность в его голосе. И потом, она действительно ощущала какое-то смутное чувство тревоги. Может, за пожилую женщину, может, за Лену, а может, и еще по какой-то причине.

Света специально раньше закончила завтракать и вернулась в свою каюту. Обычно она так не делала – после завтрака сразу шла или на верхнюю палубу, чтобы позагорать, или на встречу со своими «пациентками». Сегодня у нее как раз осталось время до отправления на экскурсию, поэтому она вернулась в каюту и стала ждать горничную. Та пришла минут через двадцать и очень удивилась, застав там хозяйку.

– Ой, я не знала, что вы еще не ушли, – заявила она. – Если хотите, я попозже приду.

– Нет-нет, вы мне совсем не мешаете, – быстро сказала Света. – Да у меня и убирать особенно нечего, каюта маленькая.

– Да, вы хорошая пассажирка, у вас всегда порядок, – бесхитростно сказала Лена, – не то что другие. Знаете, к некоторым в каюту даже страшно зайти. Никогда не понимала, как люди умудряются за такое короткое время настоящий бардак устроить. У вас обычно нужно только пропылесосить и полотенца поменять.

Говоря это, Лена быстро управлялась с пылесосом, затем зашла в ванную и забрала два грязных полотенца.

Света думала, как бы поудобнее спросить то, что ее интересует, и начала издалека:

– Вы, наверное, студентка?

– Да, я закончила колледж гостиничного дела и туризма и решила поработать на теплоходе. Тут интересно, все время люди разные. Мне это нравится, я такая любопытная, люблю наблюдать за людьми. Мне до всего есть дело. Кстати, каюта очень много говорит о человеке.

– Наверное, в каютах у пожилых людей часто беспорядок, да?

– Совсем нет, – горничная оторвалась от своего занятия и удивленно посмотрела на Свету. – Наоборот. Почему вы так думаете?

– Не знаю даже. Мне кажется, что им тяжело прибираться.

– У пожилых людей много вещей, но все всегда лежит на своих местах, они даже просят ничего не трогать, потому что вещи всегда должны быть под рукой, – стала объяснять Лена. – Там главное – ничего не переставить.

– Здесь плывет одна очень пожилая… дама… – начала Светлана, ломая голову, как бы подступиться к теме.

– Я знаю, о ком вы говорите. Ее зовут Роза Давидовна, вы иногда с ней разговариваете на палубе. Я так за нее переживаю!

– Почему? По-моему, она прекрасно выглядит для своего возраста и на здоровье не жалуется.

Лена вдруг как-то немного испуганно оглянулась на дверь и тихо сказала:

– Даже не знаю, как сказать. Я же могу вам рассказать что-то? По-моему, вы хорошо к ней относитесь и она к вам прислушивается.

– Конечно, можете.

– Так вот, дело не в ней самой, а в ее внуке, Шимоне, – трагическим шепотом начала рассказывать Лена. – Я видела, как он ночью из ее каюты выходил. Сама своими глазами видела, и я ничего не придумываю! Я сказала об этом Розе Давидовне, так, между прочим упомянула. Но она мне не поверила и стала говорить, что я все выдумываю или мне просто показалось. А мне ничего не показалось, я уверена – Шимон выходил ночью из ее комнаты. Я не сумасшедшая.

– Мне Роза Давидовна рассказывала эту историю. Сообщила, что спросила у своего внука, зачем он приходил, но он все отрицает, – произнесла Светлана.

– По-вашему, я вру?

– Конечно, нет, но ведь могло…

– Нет, не могло мне показаться, я галлюцинациями не страдаю, – обиженно заявила Лена. – Я так же и Розе Давидовне сказала. Да вы еще не все знаете. Я сначала не хотела никому говорить, но теперь… В общем, когда мы в Усовке останавливались, Роза Давидовна уехала на этот самый источник. Помните?

– Конечно, помню. Она сначала не хотела ехать, но потом все-таки решилась, – вспомнила Светлана.

– Ну вот. А я как раз каюту ее соседок прибирала, там одна девушка живет, хорошая, вежливая, но такая… В общем, она вещи свои все время разбрасывает и с полотенцами непонятно что делает. Я зашла туда все сменить, она же тоже к источнику уехала. Вдруг слышу, по коридору осторожные шаги. Не знаю почему, но я не вышла из каюты, а тихонечко выглянула. – Лена замолчала и сделала настоящую театральную паузу.

– Ну! – не выдержала психолог. – Что вы такого увидели? Может, просто кто-то шел.

– Не кто-то, а Шимон! – триумфально закончила Лена. – Он в каюту своей бабки заходил, причем дверь открыл ключом.

– Быть того не может, – решительно ответила Светлана. – Я сама видела, как они вместе с бабушкой в автобус садились, видела, как они вместе приехали и вышли из автобуса. Он не мог находиться на теплоходе.

– Вот и я говорю – что-то здесь не то. Я так и сказала Розе Давидовне, а она говорит, что мне все блазнится. Или я придумываю всякие глупости, – обиженно закончила Лена. – А я ничего не придумала, а своими глазами все видела.

– Я подумаю об этом, – задумчиво произнесла Света. – Если бы я своими глазами не видела, как Шимон с бабушкой садится в автобус…

– Вы мне не верите?

– Как ни странно, верю. Я же психолог, и вижу, когда человек говорит неправду.

– Поговорите с Розой Давидовной, тут явно что-то нечисто. В ас-то она послушает. Ладно, заболталась я тут с вами, а мне ведь еще столько всего прибрать надо.

Лена быстренько собрала в мешок грязные полотенца, подхватила под мышку щетку и пылесос и шумно выкатилась из каюты, оставив Светлану в глубоком раздумье.

С одной стороны, она сама видела, как бабушка с внуком вместе уехали и вместе вернулись. Значит, Шимон не мог заходить в каюту своей бабки, да и сам молодой человек оставил у психолога самое благоприятное впечатление. Но с другой стороны, в голосе Лены сквозила такая сильная убежденность, что Светлана действительно поверила ей. Хотя, конечно… может, горничная таки все придумала и даже сама поверила в то, что насочиняла? А что тут такого особенного? Жизнь у нее достаточно тяжелая, а главное, на взгляд Светланы, – скучная и однообразная, хочется развлечься. Скажем, кто-то прошел по коридору мимо каюты Розы Давидовны, кто-то похожий на Шимона, ведь есть очень похожие люди. Некоторые биологи даже говорят, что у каждого из нас где-то есть двойник. Вот она и приняла его за Шимона, а остальное просто мозг сам вообразил. Может, Лена всякие детективы любит и таинственные истории? Кстати, надо будет у нее на досуге поинтересоваться, не увлекается ли она детективами.

Сейчас Света сидела в автобусе и перебирала все детали утреннего разговора с горничной. В конце концов она приняла решение, что ей нужен чей-то совет. И на роль советчика больше всего подходил ее недавний знакомый Аркадий. Света подумала, что как только они вернутся на теплоход, она сразу же попытается его разыскать.

* * *

Антиквар в это время, к своему огромному сожалению, сам участвовал в настоящей криминальной истории. Как только теплоход пришвартовался к причалу и большая часть пассажиров сошла на берег, на борт «Невского» поднялся неприметный крепкий мужчина невысокого роста. Он показал администратору удостоверение и спросил, в какой каюте проживает Аркадий Львович.

Антиквар встретил майора на палубе возле своей каюты. Стоял прекрасный летний день, с Волги задувал приятный ветерок, и ему совсем не хотелось сидеть и разговаривать в душной комнате. Майор не носил форму, на нем были надеты футболка и джинсы, но Аркадий как-то с первого раза определил, что этот невзрачный, но решительный человек пришел «по его душу». Это странно, но почему-то очень многие люди могут с первого взгляда определить полицейского, причем даже не по особенной стати, которая характерна для военных, а по каким-то почти неуловимым чертам, по облику, который, видимо, все-таки чем-то отличается от облика рядовых граждан, чувствуется, что они осознают свою власть над людьми.

Аркадий двинулся к нему навстречу и сказал:

– Вы, наверное, меня ищете. Я – Аркадий Львович, антиквар.

– Майор Корнилов, – представился мужчина и предъявил удостоверение.

– Что случилось? – сразу спросил Аркадий.

– Простите, но сначала я задам вам свои вопросы. Как давно вы знакомы с антикваром Казанцевым? Когда и зачем вы видели его в последний раз?

Аркадий обстоятельно и неторопливо ответил на все вопросы. Майор немного помолчал, в задумчивости кивая головой на все сведения.

– Значит, говорите, за книгой рассказов заходили?

– Да, я увлекаюсь описанием путешествий.

– Ничего странного не заметили? В его поведении, например?

– Нет, все как обычно.

– При вас к нему никто не заходил?

– Нет.

– А о чем вы еще, кроме книги, говорили?

– Да так, особенно ни о чем. А-а, вспомнил, Петр показывал мне необычный кристалл, сказал, ему его друг подарил.

– Какой кристалл? – заинтересовался майор.

– Ну такой, шестигранник, розово-сине-зеленый, весь переливающийся, очень красивый.

– Дорогой?

– Вообще-то нет, просто странно… Друг рассказывал, что в средние века его называли «камнем дьявола» за то, что он мог убить своего владельца. Слушайте, скажете вы мне, в конце концов, что случилось или нет? Я ведь ничего не знаю, а на все ваши вопросы я уже ответил.

Аркадий в жизни сердился редко, он слыл спокойным и выдержанным человеком, да и профессия обязывала. Чтобы вывести его из себя, требовалось приложить определенные усилия, но тут он почувствовал, что уже близок к тому, чтобы накричать на этого незнакомого майора, который только задавал вопросы и «играл втемную». Конечно, он следователь, ему виднее, но всему есть предел.

Его собеседник, кажется, тоже ощутил, что уже пора ответить на некоторые вопросы, поэтому примирительно произнес: