Текст книги "Заветное желание"

Ольга Шерстобитова
Заветное желание

– А я тебе серебрянку достану!

– Что?

Я, невозмутимо сидевшая уже минут двадцать и спокойно чистившая рыбу, чтобы приготовить из сегодняшнего улова ужин, отвлеклась от своего занятия и посмотрела на Эль.

Серебрянка – белоснежный светящийся цветок, растущий на самом дне моря, куда я даже при всем своем желании и способностях доплыть не могла, был моей недосягаемой мечтой. Его лепестки – всего их шесть – обладали удивительными свойствами. Они меняли сущность любого зелья, усиливая ее составляющую.

Стоит добавить волшебный лепесток, к примеру, в целительское зелье и можно поднять на ноги даже того, кто уже почти перешел грань. А если сварить укрепляющую настойку и выпить, то с такой защитой тебе никто не страшен. Даже черная ведьма. Даже сотня черных ведьм, которая вдруг ни с того ни с сего решит на тебя напасть. А если лепесток серебрянки бросить в любовное зелье, пусть и самое слабенькое, то тогда любовь будет вечной и неизменной. Правда, для этого чувства должны быть настоящими, не навеянными магией. Серебрянка – самый светлый цветок на земле, который по легендам создавал сам Морской бог, когда впервые влюбился.

Он использовался ведьмами очень редко. Даже сильнейшие из нас не могли его просто так раздобыть, что уж обо мне говорить! Но мечтать-то никто не запрещал!

– Ты же о ней только и думаешь! – выпалила подруга, взмахивая серебристо-синим хвостом.

Эль – русалка, чей дом находится в паре часов плавания от берега, где я живу уже несколько месяцев. Сдружились мы совершенно случайно. Я тогда только переехала и понуро рассматривала подкосившуюся и насквозь пропахшую морем хижину, в которой раньше жил один рыбак. Полагаю, он бы и дальше тут оставался, но его полюбила купеческая дочка. Со слезами и уговорами согласился он переехать в дом отца невесты и помогать ему в торговле. А домик… домик остался. И то, что для жилья он был непригоден, меня ни капли не смущало. За пять лет, что я была ведьмой, уже научилась владеть сотней разных заклинаний, облегчающих жизнь.

В тот момент, когда я со своими тремя сундуками, в которых хранилось самое необходимое, его рассматривала, и появилась Эль, позже рассказавшая эту историю про моряка. Сначала я расслышала только тихий плеск, потом звонкий девичий смех, а затем уже увидела, как из волн показалась голова миловидной девушки с белоснежными волосами, которыми играл ветер. Я так залюбовалась на эту картину, что даже не сразу задумалась, как незнакомка оказалась в воде в начале осени, пока хвост не заметила. К слову сказать, предмет гордости любой русалки. У Эль, имя которой, как и у любой русалки, на самом деле было длинным и труднопроизносимым, он был просто загляденье! Два месяца я вздыхала, не зная, как бы попросить у нее чешуи. Предел мечтаний для любой ведьмы! Из нее столько можно сделать! Хотя самая сильная и редкая чешуя – драконья. И когда-нибудь я обязательно ее добуду.

Эль, к слову сказать, однажды просто поинтересовалась, почему я так плотоядно смотрю на ее сокровище, и пришлось сознаваться. Посмеялись вместе, благо к тому времени уже сдружились, а потом подруга стала раз в три месяца приносить своеобразный чешуйчатый подарок. В прошлый раз даже у родственников, которых у нее было безумно много, порой даже казалось, что больше, чем звезд на небе, стребовала. И да, моему счастью не было предела. Мне кажется, в тот момент, когда я обнималась с мешком чешуи, Эль только наша дружба и остановила, чтобы не покрутить пальцем у виска.

– Ты меня слушаешь или нет?

– Слушаю, – устало вздохнула я, всматриваясь в небо, которое начинало темнеть.

Нет, ночи я любила, находя в них как ведьма свою прелесть. Иногда летала на метле, но чаще всего выходила на крыльцо, смотрела на россыпи звезд, которые здесь, на берегу моря, казались совсем иными. Более яркими и сверкающими, будто кто-то натер их воском, как порой натирают слуги в богатом доме вещи. И еще слушала, как волны неспешно накатывают на песок. И даже моя тоска по крыльям, которых лишилась, уходила.

Сейчас же небо менялось. Лучи заходящего солнца терялись в облаках, просвечивая сквозь них и рассыпая блики по воде. И море, все, что я могла видеть, казалось шелком, по которому невидимый художник небрежно рисовал кистью, используя разноцветные краски.

– Ау, Рина, ты меня слышишь?

– Да, Эль. Небо темнеет…

– Так буря будет. Первая, весенняя, – мечтательно вздохнула подруга, явно предвкушая, как будет взлетать вместе с волнами, наслаждаясь этим безобразием. – Я бы на твоем месте посидела дома. И… может, все же…

– Эль!

– Я же тебя не приворотное зелье прошу сделать!

– Лучше бы его.

– Рина, от него же толку нет, не сработает. Вернее, я могу это зелье использовать. Он же меня даже не знает, но я и так обворожу, – озорно сверкнула бирюзовыми глазами русалка, поигрывая хвостом, наполовину скрытым в воде.

Я вздохнула. Полгода назад, в последний месяц лета, любопытная Эль увидела на корабле, плывущем в Тироль, столицу нашего королевства, мужчину. Кареглазый блондин, кем бы он ни был, в одно мгновение покорил девичье сердце. Или, правильнее сказать, русалочье сердце? И Эль плыла за кораблем день и ночь, сгорая от любви и желания, не зная, как приблизиться к тому, о ком грезила. Для нее мужчина был прекрасен, как звезда. И, увы, так же недосягаем. А еще… люди не женились на нечисти, к которой Эль и относилась. И не потому, что от русалочьего хвоста нельзя избавиться. Можно. Существуют же маги, феи и, на худой конец, ведьмы! Только зов моря был слишком силен. И, обретя ноги, русалка теряла свое бессмертие и возможность плавать под водой. А сердце еще при этом разрывалось от тоски. Разве любовь к мужчине всего этого стоит? И заменит ли она для Эль бескрайние морские глубины и родной дом?

– Эль, я понимаю, ты влюбилась. Но чем это обернется, думала? А если он окажется недостойным любви? А если…

– Рина, ты полгода меня отговариваешь. И? Мои чувства не изменились.

– А у него их просто нет!

Эль хихикнула.

– Так мы же даже не знакомы. И я хочу попробовать. Почему ты так возражаешь?

Я вздохнула и на миг прикрыла глаза.

– Расскажешь?

– Как, думаешь, я потеряла крылья?

– Из-за любви? – предвкушая романтичную историю, поинтересовалась Эль.

– Да была ли она…

Я откинула рыбу в ведро, посмотрела на тонущее в воде солнце. Оно, словно бесподобная жемчужина, пряталось в море, как в раковину.

– Однажды я влюбилась.

– Ты уже была феей?

– Да. И крылья… Ты бы их видела! Переливались всеми цветами радуги на солнце, сверкали, как драгоценный камень. Так, впрочем, меня мой… так он меня потом и звал. Моя драгоценность.

– Погоди, а как вы познакомились?

– Он охотился в лесу, где я жила, а я отправилась собирать травы. Столкнулись и…

Время замерло, пока я смотрела в черные глаза мужчины, которого никогда не видела. Наверное, если бы в меня ударила молния, я бы удивилась меньше. Так все и началось… Встречались. Я цвела и пела от счастья, а потом…

– Что случилось? – взволновалась Эль, потому что я прервалась на самом интригующем.

– Он меня предал.

– Полюбил другую?

– Если бы! Ему хотелось хорошей и безбедной жизни. Знала бы ты, сколько раз мы ругались из-за того, что я зачастую просто помогала людям, не взяв с них никакую плату!

– Ох, Рина…

– А затем… ты же наверняка слышала эту историю про выздоровевшую королевскую племянницу?

– А при чем тут ты?

– Он мои крылья срезал, чтобы вытащить при помощи одного темного зелья, которое купил у ведьм, из них магию.

Глаза у Эль округлились, она бросилась ко мне, крепко обняла.

– Рина…

– Да, у него получилось. Проклятие с принцессы пало, он на ней женился. И, надо полагать, счастлив.

– Но почему же все так? – растерянно спросила Эль.

Еще бы! История по королевствам бродила совсем другая. Будто бы охотник влюбился в принцессу, едва ее увидев. И было это еще до того, как она начала болеть. И королевскую племянницу тут же прокляла ведьма, вознамерившаяся отомстить за свое разбитое сердце. Только я ни принцессу, ни дворца в глаза не видела. И была на тот момент феей. Жила себе тихо в глухом лесу, в ближайших деревнях помогала людям. Они-то и предупредили, что на меня началась охота.

Как же это было в духе труса, которым являлся мой бывший возлюбленный, объявить, что во всем виновата я! И самое обидное – меня бы даже слушать не стали! Кому есть дело до феи, потерявшей крылья и ставшей от этого ведьмой? А вот до красавицы-принцессы…

Тогда-то я и собрала вещи и сбежала в соседнее королевство. Почти пять лет переезжала с места на место, стараясь нигде не задерживаться. Все боялась, что ищут и, когда найдут, отнимут последнее, что у меня осталось – свободу. Я готова была жертвовать чем угодно, но не ей.

– Как ты это пережила? – тихо спросила Эль, которая сразу же и безоговорочно поверила, что все было так, как я рассказываю.

Просто я никогда не лгу. Для меня сказать неправду – это приравнять себя к тому, кто совершил предательство.

– Тяжело, – опять же честно ответила я.

И воспоминания нахлынули с головой. Как рыдала и кричала, когда утром обнаружила, что лишилась крыльев. Магия мне не была нужна, но то счастье, которое испытывала, когда летала… И как чуть не сошла с ума от боли, осознав, кто со мной это сотворил и ради чего. И, пока бежала из родного леса, слезы катились по щекам, не давая забыться.

– Ты выдержала, Рина.

– Знаю. Было бы от этого легче.

– Ты не стала мстить.

– А что бы это изменило? Да и по-настоящему черной ведьмой я становиться не желаю. А стоит только убить человека…

– А если на тебя нападут?

– Я имею право защищаться, Эль. Но просто пойти и убить – нет. Даже если есть за что.

Русалка выпустила меня из объятий, осторожно коснулась плеча.

– Не все мужчины такие, Рина.

– Уж кто бы говорил! – рассмеялась я, но получилось как-то невесело.

– А знаешь, я верю, что ты встретишь свое счастье. Настоящее, не фальшивку. Вот! А твой возлюбленный… он получит по заслугам, будь уверена!

Я вздрогнула. Эль обладала небольшим даром предвидения, поэтому с такой уверенностью и жаром говорила всего пару раз за наше знакомство.

– Только сама не вмешивайся, пожалуйста. Не хочу, чтобы с тобой стряслась беда. Охотник не должен поймать русалку в сети.

– Не буду. Хотя очень даже хочется.

Я поднялась, Эль посмотрела в сторону моря.

– Я сделаю для тебя зелье, Эль.

– Правда? А серебрянку…

– Не нужно. Эта цена слишком высока.

Я знала, что цветок растет на такой глубине, где прячутся морские чудовища. И рисковать жизнью единственной подруги не хотела. Не стоит оно того.

– Приплывай завтра…

– После обеда. Буря должна утихнуть.

Я кивнула, безоговорочно доверяя чутью русалки. Мы распрощались, и я отправилась готовить ужин.

Буря началась, когда я уже собиралась лечь спать. Хвостатая молния разрезала чернильного цвета небо, расколов на неравные куски, и исчезла. Вдали загрохотало, будто столкнулись телеги. Звук нарастал, пока не стал таким громким, что заложило уши. Море вздыбилось, как дикий конь, вспенилось. И небо в этот момент опрокинулось. Стихия разгулялась!

Я отошла от окна, задергивая штору. Дом, в котором было уютно и тепло, поскрипывал, отзывался на звуки бури. Но в нем я была в безопасности. Столько же сил и магии вложила, чтобы привести его в порядок!

В одном углу у меня тлел очаг, бросая тени на стены. Неподалеку располагался стол с льняной небеленой скатертью и шкаф с посудой. Чуть дальше – полки с книгами и моими многочисленными снадобьями и зельями. Я продавала их в любое время года, кроме зимы. Просто для того чтобы такое провернуть, нужно было выбраться в ближайший крупный город, где проходили ярмарки.

Весной на них чаще всего можно было встретить крестьян, обеспокоенных будущим урожаем и приплодом у скота. Им требовались самые простые зелья. Те, что защищали урожай от насекомых и полевых мышей, давали хороший приплод для домашнего скота, берегли посевы от града и молний. Летом девушки спрашивали приворотные, зная, что на носу осень – время, когда играются свадьбы, а свою судьбу надо устраивать с понравившимся кавалером заранее. А с сентября всем были необходимы зелья от простуды и гриппа. Зимой я в городах не появлялась по одной-единственной причине: на ярмарки съезжалась знать. Конечно, им нужно было зачаровывать дома и сокровищницы, но… Аристократы знали в лицо сбежавшую ведьму. Это крестьян волновало, как бы прожить год, накормив семьи досыта, а дворяне… те искали наживы. За мою поимку король Веларис обещал несметные богатства.

Я мотнула головой, посмотрела на кровать, укрытую разноцветным одеялом. Похоже, сегодня мне не уснуть. Разбередила мне Эль душу непрошеными горькими воспоминаниями! Еще и кошмары сниться начнут!

Я заварила ароматного чая, зажгла свечи. Последними пользовалась редко. Привыкла создавать светлячков. Прислушиваясь к звукам бури, нежилась возле огня, смотря, как языки пламени лижут дрова. Так, незаметно для себя, и задремала.

Очнулась непонятно от чего, вскочила. Интуиция шептала, что что-то случилось. Неужели меня нашли? Я быстро накинула плащ, отыскала один редкий амулет, который подарила мне ведьма. Литана – единственная из нашего рода, с кем я время от времени поддерживала связь. Она-то и помогла мне, когда я стала такой же, как она, освоить чары ведьмы. Поддержала, книгу по магии подарила, объясняла, что к чему. И когда злые мысли одолели, не позволила сдаться. Местью бы я, действительно, ничего не добилась. Так вот, подарок Литаны – маленький амулет, похожий на золотую монету. Он способен переместить все мои вещи, где бы я ни была, куда требуется. В моем случае амулет бесценен. И я носила его почти постоянно.

Спрятав амулет в ворот платья и поправив плащ, я осторожно выглянула за дверь. Разглядеть в дожде, который только усилился, было ничего нельзя. Я зажгла пару светлячков, постояла, прислушиваясь к раскатам грома. Молния сверкнула, когда я уже успокоилась и собиралась вернуться в дом. Подумаешь, предчувствие не сработало. И чудесно! Я снова в безопасности.

Молния на мгновение ослепила бушующее море, силуэты скал, разделяющие берег, полосу соснового леса и человека, неподвижно лежащего у самой кромки воды. Волны, взбесившись, накрывали его плечи, грозя уволочь. Сегодня все корабли в море – их законная добыча. А уж люди…

Я бросилась к мужчине, осознавая, что сама себе создаю неприятности. Но как оставить его здесь умирать, если он жив? Я приложила ладонь к его горлу, нащупала бьющуюся жилку. И попробовала при помощи левитации сдвинуть мужчину с места. Нахмурилась, когда не получилось. Попробовала еще раз. Странно… Впервые сталкиваюсь с тем, что бы моя магия – самая простая, бытовая – на кого-то не действовала.

Уворачиваясь от порывов ветра и хлеставших по плащу нитей дождя, потащила мужчину к своему порогу. Что же он тяжелый такой, неподъемный! Наконец я добралась до цели – к очагу. При помощи магии, взмахнув рукой, захлопнула дверь и заперла на все засовы, а потом отдышалась, рассматривая мужчину.

Мокрые пряди черных волос прилипли к его лицу. Но острые скулы и подбородок, высокий лоб и тонкие бледные губы они не скрыли. Вздохнув, принялась стаскивать с незнакомца мокрую одежду, проверяя, не ранен ли.

А плащ-то из дорогой ткани. Такая не рвется и не портится от непогоды. Ее эльфы зачаровывают, что живут на юге. И темно-синий камзол, расшитый серебряной нитью, тоже недешево стоит. Присмотрелась к узору, охнула. Обережная вышивка! Я о такой только слышала, но никогда не видела, считая сказкой. Пригляделась. Вдруг ошиблась? Хммм… И кто же, получается, мой незнакомец? Может, какой важный гонец? Или того хуже… маг, которого послали меня искать. Или не маг? Ни защиты на нем никакой, ни амулетов. Лишь на пальце сверкает простенькое серебряное колечко с синим камнем. Зная, что поступаю некрасиво, проверила карманы. Пусты. Да и вряд ли бы маг пропал в бурю. Со стихией даже бы я справилась, только бы очень устала. Но знаю, удержала бы. Однажды я так попала в метель в лесу, возвращаясь к себе в избушку. Выдержала, дорогу нашла, только больше так рисковать бы не стала.

Мужчина застонал, что-то бессвязно пробормотал.

И что с ним делать?

Раздев до портков и рубашки, закутала в два теплых одеяла, оставив лежать у огня. На кровать все равно не затащу, а так пусть хоть согреется. Сама же отправилась искать зелье от простуды. Заодно нашла и то, что придаст сил. Правда, осталось его всего ничего. Этой осенью снадобье почему-то пользовалось особым спросом, все запасы продала, а нужных трав больше не припрятано. Влила незнакомцу все, что было, в рот, а потом заставила выпить зелье от простуды.

– Не уходи, – прошептал мужчина, и я вздрогнула.

Было в этом хриплом голосе что-то такое, что заставило сердце едва не выскочить. И мир в глазах стал двоиться, исчезая.

Болотные поганки, что за напасть?

– Не уходи.

А затем меня, растерянную и ничего не понимающую, просто подняло к самому потолку и тут же плавно опустило совсем рядом с незнакомцем. Тот зашевелился, застонал, обнял меня руками так, будто я его плюшевый мишка, и стал целовать мою шею.

Я, ожидавшая чего угодно, но не этого, нервно сглотнула и попыталась высвободиться. Не вышло. Меня словно приклеили.

– Эй, отпусти!

Не помогло. Мужчина, не открывая глаз, в каком-то безумии целовал уже мое лицо, шепча «инари». И что это значит? Вот знала же, что от мужчин одни беды! И все равно спасла! Проклятая жалость! Проклятая доброта! Проклятый свет фей, который все еще во мне жил!

Выругалась, не стесняясь выражений. И снова попыталась выпутаться из его объятий, потому что стало жарко.

Не успела. Чуть сухие губы добрались до моих, накрывая. И мир стал терять краски, стих даже шум бури за окнами. Или мне так показалось? По телу полз огонь, растекался, сводя с ума. И я в нем горела, не в силах остановиться. Меня отпустили на мгновение, такое маленькое, что я не успела даже отдышаться, а потом все началось по новой. А когда чужие губы исчезли с моих, и мужчина, теперь спокойно спавший, крепко прижал к себе, мир заволокла тьма.

* * *

Я открыла глаза, тут же зажмурилась от солнечных лучей.

– Не двигайся.

Мужской голос казался слишком знакомым, но память возвращалась с трудом.

– Ты вчера все силы до капли мне отдала.

– Что?

– И как догадалась-то, что нужно делать?

Я разлепила глаза и уставилась на незнакомца. В свете дня мужчина, которого я вчера так неосмотрительно спасла, казался невыносимо прекрасным. Длинные волосы заплетены в косу, перевязанную кожаным шнурком. Белая рубашка обрисовывает идеально выточенный торс. И черные глаза сияют, как звезды.

– Вы кто?

Я приподнялась, голова закружилась.

– Сказал же, чтобы не поднималась! – рассержено заметил он.

Я обалдело уставилась на него, нехорошо сощурилась, щелкнула пальцами, призывая к себе веник.

– Значит, все-таки ведьма, – вдруг улыбнулся он.

Надо же! И не испугался! Ничего, мы это сейчас исправим.

Я поднялась, пошатываясь, как пьяный в подворотне, вдохнула и замахнулась. Мужчина предсказуемо увернулся от удара.

– Силы, значит, отдала? Да как ты посмел!

– Эм… Ты о чем?

– Я о чем? Ты… ты… Ты зачем целоваться полез? Придушу, как поймаю!

– Целоваться? – удивился мужчина.

Потом посмотрел на меня, понял, что не шучу, и так осторожненько уточнил:

– А тебе точно не приснилось?

Запустила в него веником. Тот упал на пол, а я пошатнулась. Мужчина в мгновение ока оказался рядом, крепко прижал к себе, не давая упасть. А я жалобно уткнулась в его рубашку и всхлипнула.

– Тише, инари. Теперь все будет хорошо.

Его голос звучал негромко, и в нем сквозила небывалая нежность. Или мне опять мерещится?

– Кто такая инари? – поинтересовалась, с трудом отрываясь от удобного плеча незнакомца.

Он посмотрел на меня, вздохнул.

– Не знаешь? И какая же ты ведьма? Все-таки все вы самоучки!

– Что? – взревела я, разом призывая остатки сил и обрушивая их на мужчину.

Тот стоял как ни в чем не бывало. Только вздохнул, снова прижимая к себе, когда моя магия просто исчезла, даже его не коснувшись! И как такое может быть?

– Я расскажу тебе все, как есть. А потом будем решать, как нам вместе жить.

– В смысле нам? – поразилась я, чувствуя, что начинаю сходить с ума.

Стоит только прижаться к плечу незнакомца, как все хорошо и чудесно, но шаг в сторону – и такая тоска берет, что хоть волком вой! Крылья летучей мыши, дырявый котелок! Во что я вляпалась?

Голова снова закружилась.

– Давай потом поговорим.

– Сейчас. Иначе…

– Что?

– Рука у тебя тяжелая.

Незнакомец усмехнулся, но как-то по-доброму. И сердце ухнуло вниз.

Мужчина легко и просто подхватил меня на руки, донес до кровати, уложил. Немного подумал, сел рядом, коснулся моей руки.

– Почему на тебя не действует моя магия?

– Потому что я – ведьмак.

Я глупо моргнула и честно созналась:

– Впервые слышу…

– Что бывают не только феи, но и фейри? И когда последних лишают крыльев, мы становимся ведьмаками.

– А магия-то почему не действует? – удивилась я, приподнимаясь.

На данный момент этот вопрос волновал меня больше всего. Как мне в случае чего от этого ненормального защищаться, если слабость страшная и подняться я пока что не в состоянии?

– Потому что силы похожи и равны.

– И?

– Ведьма ты, дремучая. Давно говорил Рику, что надо и вас в Академии Магии принимать. Хотя бы знания не будут такими разрозненными и хаотичными.

– Это я-то дремучая? – возмутилась, садясь.

– А кто меня пытался веником побить?

И брови так насупил, сверкая черными, как ночь, глазами. Я даже дыхание затаила и поинтересовалась:

– А чем надо было? Кочергой, ухватом, поленом?

Он запрокинул голову и расхохотался.

– Не знал, что у тебя такой богатый арсенал. Лучше не пробуй, мне и веника хватит. Я понял: злить тебя не стоит. И все же драться… это как-то некрасиво. Ты же девушка, ведьмочка, – ласково подразнил он, улыбаясь так, что захотелось перелезть к нему на колени и целовать. Долго, сладко, нежно…

– И все же не стоило… веником.

– Ты целоваться полез, – ехидно напомнила я. – Не пойму только зачем.

– Я в бреду был.

– Допустим.

– И… и…

– Похоже, с объяснениями у кого-то совсем не вяжется. А лгать, смотрю, не научился.

Мужчина стал серьезным, чуть наклонился ко мне и пояснил:

– Я просто тебе лгать не могу. И ты мне тоже не сможешь. Даже не пытайся.

– Ты не ответил на мой вопрос, – прервала я, не давая возможности уйти от темы.

Должна же я понять, как он ко мне попал и что ему, в конце концов, надо. В душе все еще теплилась надежда, что все обойдется без последствий. Разбежимся по разным сторонам и… и останусь я, судя по всему, с разбитым сердцем. Вот как можно было так влюбиться? Я, ведьма, и то не понимаю!

– У ведьмаков есть обычай, – неохотно начал незнакомец, – когда ты достигаешь расцвета сил, необходимо произнести древнее заклинание призыва.

– Зачем?

– Для поиска.

– И что вы ищете?

– Не что, а кого, – поправил он, взъерошив ладонью волосы.

Так… все интереснее становится.

– Инари, – выпалил он.

– Это кто? – в тысячный раз поинтересовалась я.

– С древнего языка – «суженая».

Я открыла рот, закрыла и сочла нужным заметить:

– Не думаешь же ты, что я…

– Не думаю, – тут же утешил он, и я с облегчением вздохнула.

Но обрадовалась рано.

– Я знаю. Я свою нашел. Тебя нашел.

– Я против, – выпалила в ответ, не задумываясь.

Он расхохотался. И я невольно улыбнулась в ответ. Но затем наклонился еще ниже, почти касаясь моих губ своими, и спокойно так сказал:

– От нас ничего не зависит. Это решили боги.

– Ну уж нет! – возмутилась я, пытаясь отодвинуться.

Незнакомец, возомнивший себя моим суженым, чуть отстранился.

– Почему нет?

– Доказательств нет, а значит…

– Я держу твою руку, и все кажется правильным. Будто я всю жизнь был с тобой рядом.

– Это…

– И поцеловать тебя хочется. Так сильно, что в глазах темнеет. Ты даже не представляешь, как сейчас прекрасна.

– Прекрати!

– Но руку ты не убираешь, а сердце бьется чаще. И пощечину не дала, хотя любому другому…

– Я слишком слаба.

Ну да, хорошее оправдание.

– К обеду встанешь на ноги. Я часть сил в тебя волью. И полностью бы полученное вернул, да не смогу, пока мы не женаты.

Что? Да с чего он решил… Да как он посмел… Что я… честная ведьма, замуж пойду?!

Так… где мой веник и весь прочий, так удачно перечисленный боевой арсенал?

– И кстати, каждый раз, когда ведьмак произносит заклинание, он спасает суженую. Но так как ты ведьма… у нас все с ног на голову перевернулась. И меня спасла ты. Спасибо. Я не ожидал попасть в бурю, а защитные амулеты все снял. Они искажают древнюю магию.

Невыносим! И, похоже, искренне верит, что все так и есть.

– Тебе поспать нужно, отдохнуть, – вдруг прошептал он.

– Это верно. Как хоть тебя зовут? – устало поинтересовалась я, понимая, что логично мыслить не получается.

Разберусь со всем этим позже, когда приду в себя.

– Тирас. А тебя?

– Рина.

– А теперь спи, – прошептал он, ласково целуя меня в лоб.

Ох, чую, наврал он, когда говорил, что мы не сможем применять друг против друга магию. Иначе как на меня подействовало сонное заклятие?

* * *

Проснулась я от грохота и какого-то странного боевого клича, в котором упоминалось мое имя.

– Рина, угомони ее, пожалуйста, – простонал откуда-то Тирас.

Я с трудом разлепила глаза и посмотрела на ведьмака, чей нарядный камзол был исполосован. Интересно, кто это его так? И никакая обережная вышивка, похоже, не спасла.

Сам Тирас, мокрый с ног до головы, шептал какое-то заклинание, явно желая высушить одежду и волосы.

– Рина, ты как? Цела? Он тебя не обидел? – раздался снаружи голос Эль.

Я подскочила, посмотрела на поднимающегося Тираса, которого моя подруга явно приложила так, что тот влетел в стену. Чудо, что ничего не сломал.

– Погоди, уже иду, – отозвалась я, поднимаясь.

Сил еще было мало, но голова не кружилась. И от всей этой нелепой ситуации хотелось рассмеяться.

Плотно закрыла дверь, покосилась на встревоженную Эль со сверкающим голубым сгустком в руке.

– Спасибо за помощь. Это ты его энергетическим шаром так? – поинтересовалась я.

– Да, – ответила подруга.

Сгусток испарился, а Эль уставилась на меня.

– А не надо было? Он что…

– Долгая история, Эль.

– Я готова послушать, – усмехнулась русалка, опираясь на локти и с предвкушением смотря на меня.

Теперь, когда Эль убедилась, что я жива и здорова, она успокоилась и снова стала веселой и озорной. Я села на песок, попыталась руками расчесать волосы.

– Рина, не тяни. Интересно же!

Вздохнула и принялась рассказывать. Эль настолько впечатлилась, что даже ни разу меня не перебила. И округлившимися от удивления глазами косилась в сторону моей хижины, где находился Тирас.

– И что теперь? Как вы будете жить? – поинтересовалась она.

– Да как раньше. Не верю я во все эти сказки, а это значит… Либо ему от меня что-то надо, либо…

– Все правда, Рина, – закончила Эль. – Я слышала о ведьмаках. Он действительно тебе не лгал. Вы теперь связаны. И придется… приспосабливаться.

Я нахмурилась.

– Не переживай ты так, – попыталась подбодрить Эль. – Он симпатичный, умный, смелый…

– Слушай, может, тогда себе заберешь?

– Что ты! Думаешь, мне утопленников на дне мало? И у меня Эмиль есть.

– У нашего возлюбленного появилось имя? – удивилась я.

– Да. Он вчера с друзьями по берегу гулял, они к нему так обращались.

Хм…

– Зелье дашь? – чуть смущаясь, уточнила подруга.

Вот же некоторым не сидится на месте!

– Дам. Погоди, смешаю нужные ингредиенты. Только пообещай одну вещь, Эль…

– Что угодно!

– Ты скажешь ему, кем являешься.

Русалка задумалась, покосилась на свой хвост, покраснела и кивнула.

– Клянусь водной стихией.

Я отправилась в дом. Тирас что-то варил в котелке, помешивая ложкой.

Я подошла к полкам, достала ингредиенты, принялась отмерять нужные пропорции и смешивать.

– А ты знаешь, что это незаконно? Если бы училась в Академии Магии…

– Я там не учусь, – отрезала я, рассматривая голубовато-зеленое зелье на свет.

– А хочешь? – вдруг поинтересовался Тирас.

Я повернулась в его сторону.

– Рина, если желаешь, можно попробовать. Твои знания очень поверхностны.

– Это с чего ты так решил?

– Просмотрел зелья, настойки и книгу, по которой ты занималась. Всему этому можно за год научиться, не спорю. Но дальше-то что?

Я задумалась. Внутри, конечно, от столь нелестной оценки моей магии все кипело, но срываться на Тираса я не стала. Он же прав. Если сила не развивается, не совершенствуется, то зачем она нужна?

Ничего не ответила, только вынесла готовое зелье уже поджидающей Эль, в нетерпении перебирающей волосы.

– Держи.

– Спасибо. Увидимся завтра?

Я кивнула.

– Кстати, совсем забыла сказать…

Эль, собравшаяся уплыть, оглянулась, настороженно покосилась на меня.

– Что случилось?

– Сегодня в бурю разбилось семь кораблей. На одном из них был тот, кто тебя предал.

Я растерянно посмотрела на горизонт и светлое небо, по которому плыли белоснежные облачка, и поняла, что ничего не чувствую. Ни ненависти, ни радости от того, что бывший возлюбленный получил по заслугам, ни горечи, ни боли. Только принцессу было немножко жаль. Она не виновата, что все так сложилось. И я мысленно, как умеют делать ведьмы, от чистого сердца пожелала ей встретить свою любовь и стать счастливой.

– Ты как?

– Нормально, Эль. Спасибо, что сказала.

Русалка внимательно посмотрела на меня, и мы распрощались.

– Мне эту историю ты рассказать, естественно, не захочешь, – спокойно заметил Тирас, когда я зашла в дом, наполненный ароматом вкусной похлебки.

Похоже, наш разговор с Эль не был для него секретом, а подслушивающие чары я поставить еще не могла.

– Нет.

Я притянула к себе тарелку с супом, добавила сухариков, стала молча есть.

Ведьмак покосился на меня, но спорить и уговаривать рассказать не попытался. Понимал, что это тот случай, когда в душу лезть не стоит.

– Когда ты будешь возвращаться? – поинтересовалась я.

– Это невозможно, пока ты не согласишься пойти со мной, – ответил Тирас.

От злости я грохнула об стол тарелку, поднялась и… Как он оказался так рядом? И почему, поганки болотные, мы целуемся?

Попыталась остановиться, но, когда Тирас прикусил мою нижнюю губу, застонала и обвила руками его плечи. И, страстно вжимаясь в мужчину, повторила его маневр.

– Ри-ина, – простонал он мое имя, опрокидывая меня на стол и покрывая лицо и плечи поцелуями.

А потом остановился, замер, пытаясь отдышаться.

– Знаешь, не уверен, что у нас все должно быть здесь и сейчас. И именно так, – хрипло заметил Тирас, заглядывая потемневшими от страсти глазами в мои.

Я приподнялась, оправила свое простенькое платье и попыталась понять, как вообще вышло, что я оказалась на столе, а он…

– Не паникуй. Подумаешь, сорвались. Было бы странно, если бы удержались.