Текст книги "Про роботов, президента и апельсины"

Ольга Топровер
Про роботов, президента и апельсины

Обложка: Виктор Исаев, http://cargocollective.com/unclewind

Автор благодарит журнал «Магия ПК» (http://magicpc.spb.ru) и компанию Форте-АйТи (http://dragonandwolf.com) за участие в художественном оформлении книги.

Для иллюстраций были использованы фотографии авторов: Jiri Hodan, Anna Langova, Gustavo Rezende, Petr Kratochvil, Sabine Sauermaul, Vera Kratochvil, Barb Ver Sluis

Copyright © 2012 by Olga Toprover

Kindle edition

Рассказы

Оранжевое счастье
(Речь директора школы)

Как, вы не знаете, кто такая Оранжина Ор? Она была первой уроженкой планеты Апель, которая прижилась на Земле. До нее считалось, что оранжеволицые апельчане не способны на адаптацию к жизни на других планетах.

Разумные существа на Апеле развивались в совершенно идеальных условиях. Им не нужно было строить теплые жилища, потому что там круглый год держится одна и та же комфортная температура воздуха. Апельчане никогда не понимали, как земляне могут так долго говорить о погоде. О чем говорить? Ведь на небе всегда одно и то же оранжевое солнце! Жителям этой планеты никогда не приходилось охотиться или ловить рыбу. Им всегда в изобилии хватало оранжей. Эти уникальные необыкновенно вкусные плоды содержат 100 % необходимых для организма питательных веществ. Апельчане никогда не понимали, зачем в кухне землян существует так много разных блюд. Ведь съешь оранж – и сыт, и счастлив. Однако тот факт, что апельчане чего-то не понимают, никого не удивлял. Они всегда считались, как бы это помягче выразиться, заторможенными гуманоидами, которые никогда ничего интересного не создали и не изобрели.

Еще девочкой Оранжина опровергла это предубеждение. Она оказалась первой ученицей в земной школе. Учеба давалась так легко, что она «перепрыгивала» через классы и стала самой молодой студенткой университета в истории Земли, а затем и аспиранткой. Индекс цитирования ее диссертации о влиянии окружающей среды на интеллект гуманоидов оказался рекордным. Впоследствии Оранжина доказала, что интеллектуальный потенциал среднего апельчанина в 11,5 раз превышает этот показатель для землян. Это была сенсация! Как ни странно, апельчане считались гораздо более древними гуманоидами, чем земляне, но никакого технического прогресса на Апеле не происходило. Ну, вы же сами знаете: это земляне прилетели на Апель, а не наоборот.

Однако Оранжина предположила, что апельчане являются продуктом своей планеты, планеты изобилия. Знаете, какую долю мозга использует средний землянин? Правильно, 10 %. А апельчанин использовал всего 0,5 %. В условиях оранжевой планеты больше не требуется! Жители Апеля слишком счастливы для того, чтобы учиться, изобретать, творить. Недаром Апель называют Планетой Счастья! Оранжина провозгласила, что все просто: надо поставить апельчан в условия, когда им потребуется максимум «оранжевого вещества», как она называла мозг. Из тепличных условий Апеля их надо привезти на суровую Землю. И дело будет сделано! Оранжина сама была живым доказательством своей теории: обыкновенная оранжевая девочка стала выдающимся ученым современности. Она предсказала, что на Земле апельчане будут продвигать вперед науку и технику, создавать шедевры искусства и помогут землянам подняться на следующий уровень развития. Профессор Ор, а к этому моменту она уже стала профессором, не остановилась на научных исследованиях и развенчивании мифов. Она дошла до Межпланетной Организации Объединенных Гуманоидов и добилась выделения фондов для миграции на Землю нескольких тысяч оранжевых людей. Это была очень честная акция. Ну, вы знаете, апельчане – открытые, добродушные создания. Их легко было увлечь идеей прогресса, и многие изъявили желание прилететь на Землю.

Теория Оранжины полностью подтвердилась. Не буду называть имена, вы и сами знаете, сколько великих сынов и дочерей Оранжевой планеты живут и работают на Земле. Это был поистине успех разума, равного которому нет в межпланетной истории. Это была революция, победа над природой! Мы, разумные существа, оказались умнее Мироздания, мы подкорректировали его планы. И сегодня мы стоим на пороге нового витка в развитии гуманоидных цивилизаций. Но этот прорыв случился уже без профессора Ор.

Что? Вы спрашиваете, куда же она делась? О, это хороший вопрос, хороший… Мне было тогда не больше, чем вам сейчас. Припоминаю, что какой-то тележурналист спросил, счастлива ли она. Оранжина ответила, что удовлетворена результатами своей работы. «Удовлетворенность – это другое, – сказал настырный репортер. – А я спрашиваю о сча-а-стье!» И профессор Ор… заплакала. Ее крупные фиолетовые слезы, текущие по ярко-оранжевым щекам, показали все программы телевидения на Земле. Вскоре СМИ сообщили, что она берет отпуск и хочет провести его на родной планете. Огромное количество людей собралось на космодроме, чтобы ее проводить. «До встречи через месяц!» – сказала Оранжина в камеру, махнула оранжевой рукой и ушла в тоннель, ведущий к космолету. Больше ее на Земле никто никогда не видел…

Что вы там кричите? Вы тоже хотите оранжевого счастья?

Не говорите ерунды, друзья мои! Зачем оно вам, это эфемерное счастье? Вы молоды и у вас все впереди. Вы – честь и слава планеты под названием Земля! Дерзайте, изобретайте, творите! Прогресс – важнее, чем какое-то счастье! Дорогие мои, ваши имена останутся в межпланетной истории. А ваши лица – оранжевые лица! – будут запечатлены в веках. Так держать!

Да что вы говорите? Мои слезы – тоже фиолетового цвета?!

Извините, расчувствовался. Не пора ли и мне в отпуск…

Дуэли не будет

* * *

– Боже, ну зачем ты вмешивалась в мужские дела? – съежившись в кресле, стонал он. – Это позор, страшный позор! Кто же он, кто открыл тебе тайну о предстоящей дуэли?

– Можешь не переживать, тебя никто не выдал, – печально ответила она и еще глубже закуталась в шерстяную шаль.

– Ты хочешь сказать, что встреча на Дворцовой набережной произошла случайно? – не унимался он. – Не поверю. Твой экипаж несся за нами в упоительной погоне!

Она вздохнула:

– Утром я проснулась, а тебя нет. С этого момента я знала, что беда неизбежна. И поколесила по городу в поисках.

– Не понимаю! – с новой силой застонал он. – Я ведь далеко не первый раз позволяю себе такую вольность – уйти из дома в день чудесный, пока ты спишь.

– Сегодня все было по-другому.

– Бог ты мой, ну что, что было по-иному? И вообще, чего ты добилась? Только небольшой отсрочки. Я все равно вызову его на дуэль, так и знай. Это дело чести.

– Хорошо, – сдалась она, – я тебе расскажу. Пусть ты даже не поверишь, но моя совесть будет чиста. Намедни приснился мне сон будто я стою у распахнутого окна в гостиной. А за окном – не зима, нет, а теплый майский день. Ласковый ветерок доносит из сада запах сирени. Чудо, как хорошо. «Откуда май? – вдруг приходит на ум. – Я же помню, что вчера была зима. Я сидела у камина вот в этой шали». Но от весеннего аромата кружится голова, мысли путаются. Вдруг откуда ни возьмись ворон. Сел на ветке под окном и сидит. «Лишь бы не каркал», – подумала я. «Не буду каркать, – ответил ворон. – Но тебе предстоит беда. Не хочешь ли взглянуть, что будет в будущем?»

– О, говорящий ворон! – хохотнул он, – Ты что, сказку для меня сочиняешь? Это было бы довольно любопытно.

– Боюсь, что сказками тебя не удивить, – тихо ответила она. – Нет, птица, конечно, не говорила. Я не видела, чтобы клюв открывался и закрывался, как ведают в сказках. Я будто чувствовала его речь. Или мысли – если, конечно, можно предположить, что ворон умеет думать. «Показывай, что будет в будущем», – говорю. И тут вдруг дождь, снег, ветер – да такой сильный, что подхватил меня и поднял в воздух. Нет, не просто поднял – это я будто в пушинку превратилась! Меня понесло высоко вверх, потом ветер стих. И я начала медленно опускаться. Смотрю – снег, телега тащится. Всматриваюсь в лежащего на ней человека – он окровавленный. Боже милостивый, да это же ты!

– Да я скорее умру, чем позволю злобно смеяться над собой, – с пафосом перебил он.

Но она, казалось, не обращала внимания на его слова:

– Снова порыв ветра и когда я достигаю земли, там прежний май и запах сирени. Наш сад. Слышны детские голоса. Вот и дети! Но странно – это какие-то неведомые мне ребятишки. Со скамейки встает женщина. Знакомое грустное лицо. До боли знакомое. Морщинистое. Бог ты мой, это же я сама, да только больна, что ли – нет, просто старше. Из дома выходит мужчина. «Мама, смотри, папа вернулся», – звонко кричит один из ребятишек.

– Кто мужчина? Тот? – с деланным спокойствием осведомился он.

– Нет, он мне незнаком, – ответила она и продолжила. – И снова я взмываю вверх. А пока меня доносит до земли, в саду осень. В воздухе – ни ветерка. На скамейке лежит открытая книга. Я пушинкой повисаю над ее страницами. Стихи. Напечатано будто по-русски, но как-то немного по-другому. «Яти пропущены», – доходит до меня. Разбираю текст. Это Десятая глава: «Властитель слабый и лукавый…». Но что это? Всего одно четверостишие и точки. Следующая строфа – снова одно четверостишие и точки… И так дальше. Боже, она же…

– Не дописана! – выкрикнул он.

– Не дописана, – эхом повторила она. – И тут я проснулась. Тебя нет – и я, не медля, в погоню. Не надо этой дуэли, Саша!

– Может быть, ты и права, Натали, – неожиданно покорно согласился он. – А вдруг тебя занесло в непостижимый нам параллельный мир? Тот, где ты меня на Дворцовой Набережной не нашла. Иль твой экипаж проехал мимо наших саней, а ты, не ведав, смотрела в другую сторону. Там, в том мире, роковая дуэль состоялась. И «Десятая глава» так и осталась недописанной…

– Наконец ты в своем амплуа и даже начал сочинять сказки, – впервые за вечер улыбнулась она. – С ума сойти, какие-то параллельные миры… Это не для женских умов!

– Пойдем-ка лучше, милый друг, выпьем чаю, – предложил он. – И не беспокойся, дуэли не будет. По крайней мере, в нашем мире. Про все другие параллельные миры я тебе ничего обещать не могу.

– И не надо. Из всех миров мне нужен только тот, где есть ты.

P.S. К сожалению, в нашем мире, в одном из лучших из миров, эта дуэль состоялась…

Приятного свидания, господин президент!

– Стоять! Не двигаться! Руки за голову! – внезапно раздалось из задребезжавшего в кармане у Тани клаудфона.

Что это? Почему трубка производит какие-то звуки без ведома владелицы? Таня опустила руку в карман, чтобы достать непослушный аппарат, но оттуда снова послышалась угроза:

– Руки за голову, иначе откроем огонь!

– Выполняй, – сказал Игорь, – они не шутят.

И только теперь она заметила три полицейские машины со стороны Тверской. Таня повиновалась и только потом спросила:

– Слушай, что происходит? Откуда полиция? Почему мой клаудфон говорит по громкой связи?

В это время из машин выскочили на тротуар по два человека в черной форме и направились к ним.

– В случаях, когда есть угроза национальной безопасности, полиция имеет право использовать частные клаудфоны для громкой связи, – невозмутимо ответил Игорь.

– Да что им надо? – недоумевала Таня.

В следующую секунду люди в черном окружили их со всех сторон.

* * *

И это все из-за нее. К этому моменту они, как и большинство их сверстников, уже несколько месяцев общались он-лайн через клауднет. Для того чтобы познакомиться, было вполне достаточно аудио и видео-модов клаудчата. За это время они до мельчайших подробностей узнали друг друга и представляли себе, чем каждый из них жил. Когда Таня садилась за утренний кофе, на стене, на лазерном экране клаудвизора, частенько появлялась клауднетка от Игоря: «Приятного аппетита, солнышко!» И это ее уже не удивляло: он прекрасно знал ее ежедневное расписание.

И вот сегодня, когда Таня сидела за своим рефератом по истории XX века, на экране возникло сообщение от Игоря:

– Доброе утро, солнышко, а не пора ли нам в «Облака»?

Так называлось специализированное кафе, в котором как раз и встречались все, кто познакомился на бескрайних просторах клауднета. Это заведение было популярно из-за своей усиленной службы безопасности, призванной оберегать посетителей от любого рода неожиданностей при знакомствах в Сети. Таня был согласна: им пора бы встретиться. Не раз ей приходило на ум, что она хотела не только знать о его существовании и беседовать о всякой всячине, но и наконец-то прикоснуться к нему, почувствовать его рядом. Но эти заезженные «Облака»? Это было как-то слишком по-будничному.

– Я вот сейчас как раз читаю об этих местах. В конце XX века вместо «Облаков» в этом здании находился ресторанчик Макдональдс, в котором продавали фастфуд, – ответила Таня.

– Ну, ничего себе, это же довольно большое помещение. Кому нужны были гамбургеры в таком количестве? – удивился он.

Вдруг в правом нижнем углу монитора появилось окошко: «Внимание! Доставлен заказ. Он находится у входной двери вашей квартиры!» Татьяна нажала на кнопку «Голос», направилась к двери и продолжила беседу с клаудфоном:

– Не поверишь, но все туда просто ломились. А вот памятник Пушкину на другой стороне Тверской от «Облаков» был излюбленным местом для свиданий.

– Свидание – это какое-то устаревшее понятие, – ответил Игорь.

Голос был его, но все же «неживой», без эмоций – это потому, что он все еще продолжал набирать текст на клавиатуре. Таня открыла дверь и обнаружила у порога изящную пластиковую вазочку с мелкими разноцветными розочками.

– Ой, какой запах – это просто праздник какой-то! – воскликнула она.

– Доставили, значит? Тань, ну теперь-то ты согласна на «Облака»?

– Слушай, а тебе не кажется, что ты сейчас как раз и зовешь меня на свидание? Давай встретимся, но не в «Облаках», а у памятника Пушкину, как в старину! – предложила она.

– Ну, ты и окунулась в свой реферат. Просто с головой! Но я для тебя, Тань, на все согласен, даже на свидание у Пушкина.

* * *

И он пришел. Таня издалека заметила его знакомый одинокий силуэт рядом с грустно понурившимся Александром Сергеевичем. Она намеренно немного опаздывала – в старину девушки делали именно так. Наверное, ожидание здорово подогревало желание счастливца впервые увидеть в реальной жизни девушку своей мечты. Хотя нет, они ведь так встречались не только первый раз, а все время, каждый день. Как романтично! А сейчас все до безобразия упрощено этим клауднетом. Зачем нужны эти «Облака» с надоевшей всем секьюрити? Какая может быть опасность во встрече с Игорем? Она давно его знала вдоль и поперек. Эту стройную фигуру и немного наклоненную вправо голову с пышной шевелюрой соломенных волос она видела и на мониторе компьютера, и на экране клаудфона, и на лазерном клаудвизоре. А вот теперь наконец-то и в живую. Игорь помахал, и Татьяна участила шаг. Его черты лица были видны все отчетливее, и любимые голубые глаза оказались точно такого же цвета, как на экранах многочисленных домашних устройств. Игорь протянул ей сразу две руки. Ох, какие ледяные… Начинал моросить мелкий майский дождик – назначая свидание, Таня не подумала о погоде. Ее теплые маленькие ладошки доверчиво утонули в его руках.

– Здравствуй, выдумщица, – улыбнулся Игорь.

И тут вдруг:

– Стоять! Не двигаться! Руки за голову!

Через полчаса они сидели в ближайшем отделении полиции, утонувшие в мягких удобных креслах.

– Представляешь, еще вчера я читала, какие неуютные отделения полиции (или милиции!) были в прошлом веке. И я подумала, что никто и не знает, какие они сегодня – ведь все происходит он-лайн, – сказала она Игорю.

– Да, похоже, что за последнее десятилетие мы здесь – первые гости, – согласился Игорь.

– Хорошенькое у нас свидание – в полиции, – пошутила она.

– Я для тебя хоть на край света, – ответил он. – Ты не испугалась, когда они нас обыскивали?

– Нет, я с самого начала была уверена: рядом с тобой ничего плохого произойти не может.

Дверь открылась и в комнату вошел высокий подтянутый человек в полицейской форме.

– Ну, здравствуйте, ребятки. Меня зовут капитан Александр Александрович Петров. Давайте рассказывайте, что там у вас.

– Да мы уже все рассказали вашим сотрудникам, – сказал Игорь, – мы давно знакомы он-лайн, но решили впервые встретиться не в «Облаках», а у памятника Пушкину.

– А вам что, неизвестно, что уже давным-давно любое скопление людей на главных площадях города рассматривается как неорганизованная группа и попадает под особое внимание полиции? Подчеркиваю: лю-бо-е.

– Какая группа? Нас всего двое, мы пришли на свидание, – сказала Таня.

– Что это за зверь такой – свидание?

Игорь достал клаудфон и произнес: «Искать, свидание, клаудпедия» и протянул устройство капитану.

– «Свидание, – вслух прочел тот, – это назначенная в определенное время встреча двух влюбленных. Обычно свидания назначались на улицах, площадях, в парках и других известных местах города. Сегодня «свидание» является устаревшим понятием и встречается в основном только в классической литературе». Забавно, – подытожил он. – А что, кто-то из вас изучает историю?

– Да, я учусь на историческом, – сказала Таня. – Это я предложила назначить свидание на Пушкинской площади.

– Какая разница, кто предложил, – тут же вставил Игорь.

Из двери высунулся еще один в форме:

– Сан Саныч, клауднетка из Администрации Президента с запросом. Новости уже показали сюжет о том, как мы брали эту парочку. Что прикажете ответить?

– Не, давай я сам – уже перехватываю в голосовом моде, – ответил Сан Саныч, нажимая на кнопки своего клаудфона.

– Да, капитан Сан Саныч Петров у клаудфона. Нет, все спокойно. Просто двое молодых людей решили встретиться по старинке у памятника Пушкину. Ни оружия, ни наркотиков, ни каких-либо угрожающих безопасности граждан намерений не обнаружено… Так точно. Спасибо.

Он выдохнул с облегчением, повернулся к нашим героям и произнес:

– Ну, все, ребятки, один ноль, вы выиграли. Приношу вам свои извинения за необоснованное задержание. Администрация Президента Российской Федерации желает вам приятного свидания.

Они вышли на улицу. Дождь уже прошел, и выглянуло ласковое, вселяющее надежду майское солнышко. Пахло мокрым асфальтом. И Игорем – теперь Таня знала не только его лицо, голос, но и запах. Они взялись за руки и пошагали вниз по Тверской. Свидание продолжалось.

А тем временем руководитель Службы безопасности Президента РФ Семен Петрович Иванников все еще стоял в дверях кабинета, не смея после доклада даже пошевельнуться. Президент улыбнулся, нажал кнопку на клаудфоне и произнес: «Звонить. Домой».

– Машульчик, смотрела ли ты сегодня новости? – сказал он. – Да, представляешь, мы уже начали забывать, что такое свидание. Я помню, в детстве перед сном бабушка рассказывала мне истории, как она в молодости встречалась с моим дедом… А у нас-то с тобой, дружочек, никаких свиданий не было. Знаешь что, давай-ка встретимся у памятника Пушкину ровно через час, а? Твои любимые миниатюрные розочки обещаю! Да какое там опасно! Ты видела, как наша полиция нас бережет? Да и разве кто-нибудь может даже близко предположить, что Президент Российской Федерации выйдет на улицу на свидание? Это исключено. А уж тем более со своей женой! Смеешься? Все, до встречи!

– Слышал, Семен Петрович?

– Да, господин президент, – заулыбался тот. – Мы будем рядом с вами, несмотря на все камеры, подключенные к клауднету. Они и мухи не пропустят.

– Нет, Семен Петрович, так не пойдет. Отключите клаудкамеры. И чтоб никакой «наружки» в радиусе полукилометра. Охрана мне тоже сегодня больше не понадобится.

– Слушаюсь.

Иванников нажал на кнопку клаудфона и произнес:

– Кремлевская связь. Отключить все клаудкамеры по Тверской.

– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся президент. – Можете идти.

Семен Петрович вышел, плотно закрыл за собой дверь президентского кабинета и произнес:

– Вы еще на связи? Отключили камеры? Немедленно включить космическую систему наблюдения…

Он дождался ответа и облегченно вздохнул. Так будет спокойнее. Вот теперь-то приятного свидания, господин президент!

Секрет Нобелевского лауреата

– Ну что ж, начнем? Выстреливайте ваш первый вопрос, – сказал мне Роберт Дэй, нобелевский лауреат по литературе «за художественную силу в изображении морально-этических проблем использования роботов».

И я растерялась. Ни один из подготовленных мной для интервью вопросов не подходил к слову «выстреливайте». Все они были адресованы классику, легенде мировой литературы, а передо мной сидел человек с озорными глазами подростка. Нужно было срочно соображать, как поддержать заданный им непринужденный тон. Чтобы потянуть время, я кивнула в сторону девушки-робота, которая только что принесла нам кофе, и спросила:

– Что это у вас за модель, Роберт? Я не припомню таких в продаже.

– Вот это выстрел! В десятку, – неожиданно подмигнул классик. – Признаться, эта электронная девушка и вправду не с конвейера вышла.

Теперь я взглянула на нее. Ничего особенного. Но если бы не специальный браслет у нее на руке, я бы не сразу поняла, что она электронная.

– У тебя, наверное, есть прототип? – спросила я у робота.

– Дизайн моей внешности был взят…

– Стоп, Мелоди, стоп, – вдруг прервал Роберт. – Я сам расскажу, ведь ко мне это тоже имеет некоторое отношение.

– Хорошо, – ответила электронная девушка и присела в свободное кресло – как будто устала стоять.

– Эта история вполне могла бы стать основой для романа, – сказал Роберт. – Давайте-ка я сейчас проверю на вас ее сюжет. Идет?

– Идет, – поспешила согласиться я. Кто же будет отказываться от приглашения на творческую кухню к лауреату нобелевской премии!

* * *

Началась эта история много лет назад. Наш герой, молодой начинающий писатель, попал в полосу творческого кризиса. Он отключил автоматическую систему регуляции жалюзи и несколько недель провалялся в темноте. Но лэптоп однажды все же открыл. Пробежав взглядом по списку блогеров, находящихся в это время в сети, он открыл первую же ссылку с незнакомым именем. На экране появилась хрупкая девушка с огромными серыми глазами.

– Привет! Я потерял смысл жизни, – набрал на клавиатуре наш герой.

– А смысл сегодняшнего дня ты не потерял? – услышал он из динамиков певучий голос.

Они проговорили до глубокой ночи. А утром произошло чудо. Наш герой открыл заброшенный им роман и начал писать – от кризиса не осталось и следа. Все бы хорошо, да через пару дней, пребывая за рулем в счастливо-беспечном расположении духа, он выехал на перекресток на красный свет – прямо под несущийся на него беспилотный автобус…

Когда сознание вернулось, он первым делом попросил компьютер – чтобы увидеть на экране те лучистые глаза.

Потянулись больничные дни: нашему герою еще предстояло поваляться в палате. Его ожидала операция по вживлению искусственного сердца. Но пока Она он-лайн, ему не было страшно.

– Продержись до завтра, – каждый вечер говорила она ему на прощанье.

– С тобой продержусь, – неизменно отвечал он.

В ту же секунду на другом конце города поправлял очки худощавый студент. Он встряхивал шевелюрой давно не стриженых волос и облегченно вздыхал: еще один день благополучно канул в офф-лайн. И надо же было ему влипнуть в такую историю! Пошутил, называется… Решил, видите ли, проверить, как на практике работают последние версии анимационных и звуковых программ. Основой для анимации послужило его собственное изображение, измененное программой и показанное в женском обличии. С экрана смотрела как будто его родная сестра, которой в реальности у него никогда не было. Для голоса тоже послужил основой его собственный, но на более высоких частотах. Было интересно, поверит ли кто-нибудь в то, что предмет его создания – живая девушка. И все сработало! Этот чудак не только поверил, а к тому же еще, похоже, влюбился в виртуальный образ. Ну да ладно, от любви к несуществующему объекту никто еще, поди, не умирал… В тот день, когда писатель-неудачник попал в аварию, юноша собирался открыть ему истину и закруглить этот через край удавшийся эксперимент.

Но вот угораздило же писателя попасть под автобус! А теперь разве можно было разочаровывать человека, у которого сердце работало на честном слове? Не выдержит – и тогда со своим дурацким экспериментом студент на веки вечные будет виноват в убийстве человека. Конечно, никто, кроме него самого, этого не узнает – но от этой мысли ему легче почему-то не становилось. Вот и приходилось теперь продолжать игру, чтобы дотянуть пострадавшего до операции…

Каждое утро экспериментатор подключал микрофон и запускал программу, а писатель видел на экране хрупкую девушку. Без накладки, кстати говоря, не обошлось. Однажды парень по ошибке включил свою реальную камеру, и писатель на мгновение увидел его лохматую физиономию.

– Кто это был? – спросил он свою собеседницу.

– А, это мой брат, помогал мне тут инсталлировать кое-что, – буднично ответила «она».

Однажды больной сообщил:

– Успех операции не гарантирован. Один шанс из пяти, не больше. Вот бы хоть одним глазком посмотреть на тебя в жизни, а не на экране. Тогда прорвусь.

На другом конце города обреченно вздохнул студент и нырнул в интернет. Теперь его интересовали роботы. Но готового решения для воплощения его идеи найти не удавалось. Самой продвинутой универсальной моделью в то время был японский робот Помощник. Он умел ходить и обходить препятствия, мог принести в руках поднос или чашку. Благодаря своим камерам, он «видел» собеседника и распознавал некоторые жесты. Но на человека Помощник был похож очень отдаленно!

Напротив, Диктор, робот американского производства, выглядел вполне живой и симпатичной девушкой. Эта модель в то время широко использовалась на телевидении в выпусках новостей. Однако в функции Диктора не входило ни передвижение, ни распознавание речи. Пришлось оплатить обе модели. В кредит. Дикторша, конечно, была заказана по изображению виртуального создания студента.

Когда оба робота были доставлены, великому экспериментатору пришлось попотеть: он разбирал и собирал снова, соединял части от разных моделей, пробовал. Были и разочарования. Когда Помощник сменил свое покрытие на оболочку Дикторши, он вдруг разучился ходить – изменился баланс. Пришлось разбираться в программировании робота, тестировать. Студент почти отчаялся, но девушка-робот все-таки зашагала. И даже по ступенькам.

Была и еще одна непростая задачка. Поверхность робота напоминала кожу только зрительно. При прикосновении к «девушке» становилось очевидно, что это кукла. Об этом юноша вообще не думал заранее – экспериментатор, называется… Он погрузился в форум инженеров робототехники. Но в те времена такие задачи еще даже не ставили. Студент был совсем в отчаянии, когда один участник пошутил он-лайн: он, мол, ошибся форумом – ему не сюда, а к тем, кто делает резиновых кукол для секс-шопов. Это был как раз тот случай, когда шутка оказалась спасительной! Действительно, нашлась российская компания по производству резиновых подруг, для которых задачи эластичности поверхности и температурного режима были прекрасно решены. Искусственная кожа была выписана из России и инсталлирована на «девушку». Последним штрихом было «оживить» лицо. Но к счастью нашлась программа анимации, которая работала с имеющимися уже файлами. Пришлось только добавить искусственных мышц и датчиков на лице робота.

Короче говоря, его «электронная сестра», как он в шутку ее называл про себя, в день операции вошла в палату больного. Ни жив, ни мертв, студент сидел в холле для посетителей с компьютером на коленях. Вообще-то девушка-робот вела беседу сама – ее память содержала весь архив разговоров с писателем. Но ее создатель мог в любой момент переключить управление в свои руки. На экране отображалось то, что снимали камеры робота. Было видно, как увлажнились глаза писателя в момент встречи. Это обрадовало экспериментатора: чем меньше деталей видел больной, тем лучше. Но когда писатель потянулся и взял руку «девушки» в свою, парнишка замер от страха. Однако обошлось – все-таки русские парни неплохо сделали свою работу. Продолжение разговора, держание руки, напряжение… Наконец вошла медсестра. Свидание закончено – больного уже ждали в операционной вместе с его новым сердцем.

– Теперь я точно знаю, что выживу, – сказал писатель. – До завтра!

* * *

– Боже мой, никогда бы не подумала, что у вас, Роберт, искусственное сердце! – воскликнула я, абсолютно забыв об интервью. И о том, что разговариваю с нобелевским лауреатом, и, наконец, о том, что я собиралась слушать, а не задавать вопросы.

– Вот я и проверил сюжет! – сказал Роберт. – Извините, я все-таки поводил вас немного за нос. К сожалению, наш герой не пережил ту операцию.

– О, как жаль, – вздохнула я. – Подождите, но вы же сказали, что эта история имеет к вам отношение, я и подумала…

– Да, имеет. Видите ли… Ну, в общем, я и был тем самым студентом.

– Как же так? Я уже успела подумать, что тот мальчишка мог внести существенный вклад в развитие робототехники…

– О да бросьте! Технология создания роботов принадлежит крупным корпорациям. Это так же, как с компьютерами. Вы можете выбрать необходимую вам видеокарту, память, диск нужного размера и корпус вашего любимого цвета. Но организовать конвейерное производство таких компьютеров – это совсем другое дело. Я тогда собрал робота примерно так же, как компьютер – только запчасти были необычные, да задачка немного посложнее!

– В таком случае задам вам один из заранее подготовленных вопросов. Как же получилось, что вы начали писать, Роберт?

– Вот так и получилось. После той операции, когда чудо все-таки не произошло, я сто раз задавал себе один и тот же вопрос: имел ли я право обманывать этого человека? И в самом начале, подсунув ему на экране анимационный образ. И в самые последние минуты его жизни, которые он, не зная того сам, провел с роботом… У меня не было однозначного ответа. Я начал интересоваться проблемами взаимодействия человека и роботов. А чтобы перестать перемалывать в своей голове одно и то же, переключил свое серое вещество на вымышленных героев. Так и был написан мой первый роман.

– И вы держали такую замечательную историю в секрете?

– Согласитесь, ведение блога от имени женщины вряд ли помогло бы имиджу писателя, освещающего философские вопросы нашего времени… Вот я и молчал.

– Понимаю… Ну, если не хотите, я не буду об этом упоминать, – вздохнула я.

– Да чего уж там, пишите. Ничто не может подмочить репутацию нобелевского лауреата!

Он улыбнулся, подмигнул, и глаза его заискрились, как у шаловливого подростка. Поймав эту улыбку, засмеялась сидящая в соседнем кресле Мелоди – серебристым смехом восемнадцатилетней девочки. И на мгновение мне показалось, что в глазах его «электронной сестры» промелькнули такие же озорные огоньки…