Текст книги "Вера Штольц и депутатская неприкосновенность. Вера Штольц. Как всегда, на перепутье"

Вера посмотрела на часы: до официального начала рабочего дня еще прорва времени.

– А ну его в баню, эту казенщину! – вдруг на Веру что-то накатило, и она решила потратить минуток так восемьдесят на себя любимую. А именно – пойти в какую-нибудь кафешку и выпить капучино. – В конце концов, имею я право на небольшие женские шалости? Тем более проснулась ни свет, ни заря и толком не завтракала. Проблема только в одном – а что-нибудь в такую рань работает?

«Проблема» оказалась совсем не проблемой – вокруг работало всё: начиная от обычных фастфуд-забегаловок и заканчивая крутейшими ресторанами в «Национале» и «Интуристе». Вера оглядела себя – в таком расфуфыренном виде идти в забегаловку – попусту рисковать, так что она сядет в «Национале». И рядом, и охрана на уровне. И капучино, наверняка, вкусный.

Вера быстро миновала здание Государственной Думы, перешла на другую сторону Тверской улицы (в подземном переходе было чисто: ни нищих, ни бомжей – всё-таки центр, почти Кремль, сосредоточение власти – опять же, куча иностранцев, и полиция блюдет закон, порядок и чистоту) и вошла внутрь отеля «Националь». Мимоходом сунув напыщенному швейцару в ливрее, который было преградил ей дорогу (наверное, решив, что Вера – дорогая валютная «ночная бабочка») удостоверение Депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации.

Швейцар так и застыл с открытым ртом, но быстро взял себя в руки, и широкая подобострастная улыбка озарила его лицо.

– Милости просим, Ваше Превосходительство! – пискнул он тоненьким голоском, и Вера еле-еле смогла сдержать смех. Такого к себе обращения она совсем не ожидала – да и вряд ли могла ожидать. А здесь вон оно оказывается как. Не иначе, ей придется подать швейцару солидные чаевые, когда она закончит с кофе. За «Ваше Превосходительство» – не меньше тысячи.

«Думаю, им следует разработать градацию приветственных обращений – чтобы поставить дело взыскания чаевых на поток, – Вера вошла в помещение ресторана, высматривая свободный и подходящий столик, – например, приветствие на сто рублей: Добро пожаловать!

На двести: Добро пожаловать, мистер (мадам)! Мы рады приветствовать Вас в нашем старейшем заведении!

На триста: «Наш любимый клиент! Давненько, давненько Вас не было видно! А мы уже и соскучились!»

И так далее. Ну, а тысячу – Ваше Превосходительство! И наконец, на пять тысяч: «Владейте нами безвозмездно, Господин Президент!»

Вера выбрала столик в углу – рядом с огромным окном. Утренний вид на Кремль был превосходен, для туристов было еще рано – Вера улыбнулась: «Кажется, жизнь-то – не такая плохая штука, и особенно в моем случае. И особенно по сравнению с тем «счастьем», в котором я трепыхалась несколько лет назад»

К Вере подскочил подтянутый официант с широкой (почти лучезарной) улыбкой на лице. «И я тоже рассчитываю на щедрые чаевые», – весь вид официанта говорил именно об этом, и понятно – он ведь работает не абы в какой занюханной забегаловке, а в наикрутейшем заведении. Где, наверняка, останавливается либо рафинированный крутняк с женами и любовниками, либо губернаторы и сенаторы, либо засланцы многочисленных международных фондов (денежных и политических – либо и тех и других в одном юридическом лице).

Капучино в «Национале» стоил недешево – почти полторы тысячи рублей, и Вера про себя вдохнула: «Беспредельно дорого». По сравнению с думскими расценками – ровно в двадцать раз дороже. Но ничего не поделаешь – коль зашла, плати! Жалость к бестолково потраченной пятерке (а именно во столько обойдется утреннее кофепитие) поднялась в ней тяжелой волной, и Вере пришлось приложить определенные усилия, чтобы остаться спокойной.

«Будет мне наука», – Вера сделала заказ и машинально (по привычке) вынула из сумки заветную папку с «юридической макулатурой». Не факт, что будет читать – просто на всякий случай. Вдруг вожжа под хвост попадет, и в Вере проснется энтузиазм – наподобие того, что приключился с ней в машине? Всё-таки сила воли у Веры присутствует, так что и такое возможно.

– Добрый день! – Вера не успела отследить, как к ее столику подошел молодой человек (лет тридцати), прилично одетый, не пьяный, чисто выбритый и пахнущий дорогим одеколоном. – Вернее, доброе утро. Можно к Вам подсесть?

– Извините, но нет. – Вера равнодушно оглядела МЧ с ног до головы. – У меня нет настроения сейчас с кем-либо общаться.

– Правда? – МЧ выглядел обескураженным. – Что ж. Не буду надоедать. Мой столик – неподалеку, и я бы, например, мог угостить Вас кофе. Вы какой предпочитаете? Капучино, латте, глясе? Или обычный тривиальный эспрессо?

– А Вы настойчивый. – Вера еще раз внимательно оглядела МЧ. – Ладно уж. Садитесь рядом, если есть желание. Поболтаем. А вот угощать меня не нужно, я как-нибудь сама. Меня, кстати, Вера зовут. А Вас как?

– Иван. – МЧ просиял и быстро сел напротив Веры. – Можно сразу комплимент? Вы выглядите шикарно.

– Так уж и шикарно? – Вере, впрочем, было приятно. Комплимент хоть и дежурный, и весьма предсказуемый, но почему бы и нет? – Обычно такие слова говорят дамам по вечерам, а Вы, я смотрю, специализируетесь на утренних реверансах? Вы здесь остановились?

– Ну да. – Иван принял из рук подскочившего официанта меню и, не глядя в него, заказал горячий шоколадный круассан, два бокала свежевыжатого апельсинового сока и «тривиальный эспрессо». – Я в Москве по делам бизнеса, мой бизнес предполагает встречи в центре, поэтому я и выбрал эту гостиницу. Комфорт, приличное обслуживание. Удобно.

– А чем Вы занимаетесь, если не секрет? – Вера слушала Ивана и пыталась понять: а не гонит ли он? В таких заведениях пруд пруди мошенников, которые мастерски вешают лапшу на уши и начинают обычно с рассказов, какие они крутые. – Наверное, металлом, золотом, алмазами и нефтью?

– Да нет. – Иван непринужденно рассмеялся. – Я занимаюсь высокими технологиями. У меня собственная фирма. Пишу специализированные программы и внедряю их. А нефть и алмазы? Хотелось бы, конечно, но не имею возможность пощупать руками такое счастье.

– Значит, Вы программист? Насколько я себе представляю, владеть компьютерной фирмой и не быть самому программистом невозможно? – Вера на секунду отвлеклась – официант принес кофе.

– О! – Иван внимательно посмотрел на Веру. – А в Вас чувствуются определенные профессиональные знания. Не многие так хорошо осведомлены о специфике нашей работы. Ваше предположение верно: я – программист высокой квалификации, занимаюсь этим всю жизнь, и мне очень нравится. Кстати, может, перейдем на «ты»?

– Наверное, пока не стоит. – Вера отрицательно качнула головой. – Видите ли, дело в том, уважаемый Иван, что мы не знакомы и вряд ли снова увидимся. Скоро я пойду на работу, а здесь я оказалась совершенно случайно. Так что давайте просто поболтаем, скоротаем минутку.

– Просто, так просто. – На лице Ивана мелькнула досада, но он быстро ее скрыл. – А Вы, Вера, чем занимаетесь? Случайно, не тем же самым, что и я?

– Увы, – Вера ткнула пальцем в папку, лежащую на столе. – Я, можно сказать, юрист.

– Круто. – Иван мельком взглянул на часы (часы у него были дорогими – Patek Philippe). – Ну и сколько у нас осталось времени до начала рабочего дня? И нет ли возможности сдвинуть это начало?

– Вам очень хочется? – Вера жестом подозвала официанта, застывшего неподалеку. – Принесите, пожалуйста, счет и включите туда Ваше вознаграждение. Я оплачу карточкой. Сдвинуть начало нет никакой возможности, – она вновь обратилась к Ивану. – Я работаю в государственной конторе, а там все жестко. Увы.

– Жаль. – Иван не скрывал разочарования. – Жаль, что так. Скажу честно, Вера, Вы мне очень понравились, и мне кажется, Ваше лицо мне знакомом. Поэтому я к Вам и подошел. Вот сейчас сижу и думаю: я мог Вас видеть раньше? Если мог, то где? Мы бы могли прояснить сие обстоятельство, если бы Вы никуда не торопились. И, кстати, деньги у меня есть, и приличное количество.

– Намек понятен. – Вера неторопливо упаковала «юридическую папку» в сумку, расплатилась и вынула из кошелька тысячную купюру – для ливрейного швейцара. – И я заранее поздравляю Вашу избранницу, Иван. Вы, судя по всему, мужчина надежный, положительный и интеллектуально-подкованный. С Вами ей будет хорошо, комфортно и интересно. А мне пора. Прошу прощения.

– А можно, Вера, я Вас все-таки чуть-чуть провожу? – Иван тоже поднялся. – Хотя бы пару сотен метров. Мы же в центре, здесь такое напряженное движение…

– И что? – Вера остановилась и посмотрела на Ивана. – Вы боитесь, что я не смогу перейти дорогу?

– Нет. Конечно, нет! – у Ивана заалели уши. – Я вовсе не хотел этого сказать. Просто, – он запнулся, – просто мне хочется Вас проводить. Хотя бы чуть-чуть.

– Ну, хорошо. – Вера решила сжалиться над молодым человеком. – Но сразу предупреждаю – мне идти совсем недалеко, так что не рассчитывайте на долгую прогулку. А Вы расплачиваться не собираетесь?

– Нет. У меня проживание по программе «Все включено» – чуть-чуть подороже, но зато очень удобно.

– Ладно. – Вера приняла от швейцара шубку (вернее, подождала, пока он накинет ее на Верины плечи) и протянула ему тысячу. Швейцар просиял и с поклоном принял купюру, а у Ивана от удивления глаза полезли на лоб:

– Вера, а Вы, оказывается, дама состоятельная, – выдохнул он громко (вероятно, не смог удержаться). – Боюсь, что мое бахвальство насчет собственного благосостояния было лишним.

– А оно разве было – бахвальство? – Вера двинулась к выходу, Иван за ней. – И кроме того, тысяча рублей чаевых совсем не говорит о состоятельности дающего. К тому же заведение обязывает. Пафос, крутизна – ничего не поделаешь.

Они вышли на улицу и направились к подземному переходу. Иван что-то болтал, но Вера почти не слушала. Она судорожно соображала, в какое административное здание нырнуть – чтобы оно сошло за ее место работы. Государственная Дума для этого не подходила – Вера не хотела выдавать свои секреты (даже понимая, что видит Ивана в первый и последний раз).

По счастью она вспомнила, что неподалеку – в Никитском переулке – находится здание Главного Управления МВД России по Московской области, а Вера уже несколько дней собиралась туда зайти – на рандеву к генералу полиции (рандеву организовал Высоковский). Формально у Веры был замечательный предлог. Чтобы все выглядело чин по чину: депутатский запрос на проведение расследования по поводу злоупотреблений в процессе распродажи охраняемых земель в природной зоне в районе Истры. И Вера (вместо того, чтобы перейти на другую сторону Тверской) пошла вдоль по улице – к Никитскому переулку.

– Отличная погода, отличное настроение, – тем временем разглагольствовал Иван, не замечая, что Вера почти его не слушает. – И кто бы мог подумать, что в самом начале весны вот-вот зацветет сирень.

– Интересно, где это Вы увидели сирень? – Вера (после того, как определилась с адресом, попутно решив, что имеет полное право задержаться и явиться в Думу позже), снова вернулась в реальность. – По-моему, очень даже холодно, и ни о какой сирени речи не идет еще месяца полтора.

– Ну, это я фигурально. Но настроение у меня – не знаю, как у Вас – действительно замечательное. Замечательное начало дня, я познакомился с Вами, Вера, и чувствую, сегодня – удача на моей стороне. А она мне понадобится. Сегодня у меня встреча с очень, очень серьезными людьми, и от нее очень многое зависит. Поворачиваем?

– Да. – Вера свернула налево – в переулок. До здания ГУ МВД РФ по МО оставалось пара минут ходу. – Что ж. – она остановилась. – Спасибо Вам большое, Иван, но я уже пришла. Дальше меня можно не провожать.

– Уже? – улыбка сползла с лица Ивана. – Как жаль. Чертовски жаль! Ну, хорошо! – он пересилил себя. – Тешу себя призрачной надеждой, что когда-нибудь увижу Вас снова. Хотя, понимаю – вероятность такого события призрачна. – У Ивана слегка кривились губы – от досады или обиды.

– Да, вероятность маленькая, – согласилась Вера. – Уж Вы-то, как программист, а следовательно, и математик должны это знать. С другой стороны, Вы ведь часто бываете в Москве, значит, она – вероятность – все равно выше нуля. До свидания!

Вера повернулась и быстро пошла вдоль переулка. В голове было пусто – почти ни одной мысли. Нет, мысль была – примерное такая: «Этот МЧ – Иван, в общем, ничего. Довольно симпатичный и говорит грамотно. В нем чувствуется университетское образование. И раскованность присутствует, и уверенность в себе. И, кажется, у него действительно есть деньги. И про меня он точно ничего не знает – уж я бы увидела, если бы было по-другому. Да и не может знать – программисты, как известно, телевизор не смотрят и о сериальных кинодивах ничего не знают. Так что могла бы, наверное, принять предложение галантного незнакомца».

– Могла – не могла, – Вера привычно (уже привычно!) предъявила удостоверение депутата вышедшему навстречу дежурному офицеру (в чине капитана полиции) и осведомилась, ждет ли ее генерал. Капитан вежливо попросил минуту на размышление (и Вера так же вежливо согласилась), метнулся в застекленную будку и через минуту доложил: «Генерал ждет и попросил лично сопроводить Веру до своего кабинета». Так что он – капитан – полностью в распоряжении Веры.

Глава третья. Рабочий день как он есть

Генерал был весьма радушен, и Вера осталась очень довольна встречей. Они проболтали почти полтора часа, причем говорили совершенно не о делах, а обсуждали в основном общих знакомых. В присутствии Веры генерал расслабился, разомлел и сбросил с себя официоз – несмотря на утро. Странно, но беседа захватила обоих, и расстались они уже почти друзьями. Ну, если не друзьями, то знакомыми, у которых – куча общих знакомых.

«Демьян будет доволен, – резюмировала Вера, выходя из здания МВД и направляясь к «постоянному месту работы». – Особенно тем обстоятельством, что я теперь могу в любой момент позвонить генералу лично. Он это целых три раза сказал. В общем, имеем всё, что хотели».

Вера поежилась – прямо в лицо дул пронзительный ветер, поднимающий с асфальта мелкую снежную крошку. Пришлось зажмуриться и помотать головой:

– Вот ведь мерзость. И как, скажите на милость, не завидовать Ирке, которая куда там едет? На Мальдивы или на Бали? Или в Мали?

«Не могу сказать, что всю жизнь мечтала о Мальдивах, каким-то образом всеобщее помешательство меня лично обошло стороной. Как правило, для отдыха я предпочитаю более экскурсионные направления, вроде Латинской Америки или Южной Европы.

Когда в турагенстве мне предложили мальдивский отель бла-бла-бла, то возникли сомнения – не станет ли мне скучно, ведь жизнь на острове размером 500 на 120 метров – штука специфическая. Казалось, что выдержу только пару-тройку дней, а что делать с остальными пятью?

Уже после моего путешествия я поняла, что на Мальдивы нужно настроиться, одним словом, Мальдивы – это состояние души и тела, которое выражается в полном отсутствии суматохи, проблем и гаджетов.

Мальдивы – это место, окруженное ярким свечением безмятежности и покоя, одаривающее всех отдыхающих аурой счастья, полнейшего релакса и чувством удовлетворенности.

Это было небольшое эмоциональное вступление, поговорим о важных составляющих…»

Вера вспомнила, как недавно ехала домой после напряженного рабочего дня и читала блоги. И одна продвинутая блоггерша как раз описывала, как она побывала на Мальдивах, и как ее от этого распирает – вот уже целых полгода. Основной лейтмотив – там так круто, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

– Вот не могу понять, – пробурчала Вера вполголоса, накидывая капюшон (меховой и гламурный). – Какой прикол служить депутатом, если не можешь в любой момент взять отпуск и рвануть на острова? Типа, нужно работать, а отдыхать на каникулах, которые положены для депутатов!

Под ударами ледяного ветра было очень неуютно, и видение голубых прозрачных океанских волн, накатывающих на золотой песчаный берег, преследовало Веру до самого входа в здание Государственной Думы.

В холле, как всегда, шумела толпа. Репортеры с аппаратурой, гости, тусовочные дамы и мальчики на побегушках, многочисленные помощники депутатов и курьеры, водители, представители иностранных делегаций и т. д., и т. д. Вера прошла по специальному коридору, предназначенному для депутатов, и оказалась в тишине рабочих думских коридоров.

Персональный Верин кабинет располагался на третьем этаже. Нижний этаж и невысокий статус, зато сам кабинет – очень уютный и уже обставленный в соответствии с предпочтениями хозяйки. Возле окна – стол с креслом, рядом с входом – мягкий кожаный диван и чайный (кофейный) уголок. Парочка кресел, огромный телевизор на стене, куча всякой аппаратуры – компьютер, копировальный аппарат и т. п.

Вера открыла дверь и первым делом с размаху швырнула сумку на диван – «достала меня эта тяжесть!». Включила кофемашину – пусть греется – и села в кресло смотреть электронную почту. Писем со вчерашнего дня накопилось прилично, и их придется изучать – выбирая и сортируя по важности.

Зазвонил телефон на столе.

– Алло! – Вера почти с ненавистью посмотрел на телефонную трубку, но все равно взяла. – Слушаю.

– Вера Станиславовна, здравствуйте. Это Павел. – звонил один из четырех помощников Веры (назначенец Высоковского, само собой). – Демьян Лукич просил узнать, как Ваша утренняя встреча? И еще – он просил передать, если у Вас есть время, не могли бы Вы заехать к нему сегодня вечером на студию. Если нужно, он пришлет машину.

– Хорошо. Машина не нужна, воспользуюсь служебной. Передай Демьяну, что встреча прошла успешно, вечером обсудим. – Коротко бросила Вера в трубку и отключилась. И тут же снова была вынуждена отвечать на звонок. Рабочий день депутата Государственной Думы начался…

* * *

На заседании Комитета было невыносимо скучно. Так скучно, что Вера еле-еле удерживалась, чтобы не зевать во весь рот. Она, конечно, делала умный вид, сидела и кивала с серьезным лицом и даже пыталась иногда вставить правильное лыко в строку, но отчаянно желала, чтобы пытка заседанием быстрее закончилась.

Юридическая казуистика, извергаемая из уст продвинутых депутатов, кажется, могла сокрушить даже стены – своей чугунной незыблемостью. Странные слова зависали в воздухе надутыми гелием аэростатами, пытаясь заодно проникнуть в мозг и процарапать в мозге (навсегда) новую юридическую борозду. И, наверное, даже не одну борозду, а целое поле.

 
«Я на солнышке сижу,
Я на солнышко гляжу,
Все сижу и сижу
 

И на солнышко гляжу», – за прошедшие полтора часа Вера раз двадцать мысленно повторила слова из песенки Черепахи из известного мультика, и незамысловатый мотивчик, как ни странно, действовал. И Вера мужественно держалась – аккурат до обеденного перерыва (святого для депутатского корпуса).

Ровно в 13-00 руководитель кабинета тяжело откинулся на Председательском Кресле (огромном, кожаном, простеганном, итальянском) и радостно возвестил, что следующее заседание состоится ровно через неделю, и желательно, чтобы все присутствовали. А сейчас он не смеет никого задерживать – сам спешит откушать, чем бог послал (вернее тем, что налогоплательщики послали).

В этот день бог послал депутатам всё. В смысле, всё, что можно купить за деньги, включая блюда кулинарного haute couture. В здании ГД было несколько ресторанов и столовых, и выбор, куда пойти обедать, зависел исключительно от платежеспособности конкретного депутата.

После заседания комитета Вера чувствовала себя как выжатый лимон – она испытывала сильную потребность подкрепиться и восстановить силы перед предстоящим долгим сидением в сессионном зале. Потому что только кажется, что сидеть в мягком кресле и слушать тот бред, что несут выступающие, это несложно. На самом деле от подобного времяпрепровождения натурально хочется застрелиться, а уж что касается фокусировки внимания на нужном – так ее, фокусировки, просто нет.

Заскочив на несколько минут в кабинет, Вера привела себя в более-менее приличный вид – благо, ее навыку в области нанесения косметики мог позавидовать не один дипломированный стилист. А с обновленной косметикой и с осознанием собственной привлекательности и на мир смотришь по-другому – и воспринимаешь искомый мир тоже по-другому. Радостней, чище и перспективней.

– Пойду, пожалуй, на пятый этаж. Там – отличный греческий салат и стейки из лосося, – решила Вера и направилась из кабинета к лифту, по пути перекинувшись несколькими ничего не значащими фразами с депутатом из ее фракции. Депутат имел вид весьма помятый, и – несмотря на едкий запах дорогущего одеколона, которого он, судя по всему, вылил на себя полведра – от депутата явственно несло водочным перегаром (посидел вчера на славу). Но и с такими тоже нужно говорить – как-никак, коллеги по работе.

Звякнул звонок лифта, двери разошлись, запуская Веру внутрь. В лифте она была одна, что свидетельствовало – депутаты, все как один, налегают на рагу, салаты, компоты и пирожные. Все, кроме того самого – который, судя по всему, на еду даже смотреть не может.

В ресторане, что выбрала Вера, и в самом деле были заняты почти все столики. И Вера даже решила немного подождать, пока станет свободнее. Сначала она присела в глубокое кожаное кресло в холле, но потом встала и пошла гулять по коридорам – благо, размеры здания Государственной Думы позволяли заниматься пешим фитнесом: от одного поворота до другого – добрых метров сто.

– Мне, наверное, следует купить себе специальный приборчик, что измеряет количество шагов, пройденное расстояние, пульс, давление и другие параметры, – размышляла Вера, рассеянно водя головой по сторонам. Рассеянно – ведь на что смотреть-то? На таблички на дверях? – А то с такой нервной и сидячей работой я выйду из стен Госдумы с огромной задницей и припадочным тиком, от которого мужчины будут шарахаться в сторону. А мне ведь еще замуж выходить. И желательно рожать, и желательно – хотя бы два раза. Мальчика и девочку.

– А вот мне интересно, – Вера повернула за угол и пошла вдоль по коридору (похожему на предыдущий, как две капли воды). – Почем сейчас детские коляски, и где их лучше покупать? Нужно ознакомиться с этим вопросом – вдруг пригодится. И если бы еще в придачу к коляскам достойных мужей выдавали – вот бы было отлично.

Вера представила, как заходит в специализированный магазин, и ей навстречу выбегает шустрый менеджер:

– Здравствуйте, здравствуйте, добро пожаловать! Чего изволите-с? У нас есть всё, что пожелаете!

– Я хочу посмотреть детские коляски. Какие есть?

– О! У нас масса колясок, начиная от самых дешевых и заканчивая самыми дорогими и статусными. Нашими колясками уставлено полтора гектара торговых площадей, и Вам обязательно потребуется сопровождающий, чтобы не потеряться в их статичном море.

– Спасибо, спасибо. Так я могу начать осмотр?

– Конечно. Я с удовольствием составлю Вам компанию. Не сомневаюсь, Ваш муж будет очень доволен Вашим выбором.

– У меня нет мужа, к сожалению. А, может, к счастью – я еще не определилась до конца.

– Нет мужа? Так это же замечательно! Простите, я хотел сказать «замечательно», имея в виду, что в нашем супермаркете Вы можете выбрать себе мужа на любой вкус и по любым заранее обусловленным показателям. Вы каких мужей предпочитаете? Высоких, среднего роста или плотных кряжистых?

– Пожалуй, высоких.

– Отлично, ставим галочку. Плотных, средней полноты или худых?

– Наверное, лучше худых. Набрать вес ведь он всегда успеет?

– Логично, логично. Ставим вторую галочку. Идем далее. Муж должен быть полностью худым – с руками, ногами и лицом, или можно ограничиться только худобой торса, а руки-ноги-лицо оставить нормальной толщины?

– А что, можно выбирать по отдельности?

– Ну, конечно. Наш магазин – магазин класса luxe, и мы имеем возможность предоставить нашим клиентам полный ассортимент. Я скажу даже больше – можно не только ноги-руки-лицо определить толстыми-нормальными-худыми, можно выбирать из целой линейки мужей, подбирая максимально гармоничных и подходящих лично Вам. Изволите взглянуть-с?

– Постойте, а они красивые?

– Обязательно.

– Все красивые?

– Именно. Они все красивые, они все образованные с высоким уровнем интеллекта, они все имеют высшее образование, начитаны, разбираются в изобразительном искусстве и моде, все они отлично умеют готовить и получают истинное удовольствие от ведения домашнего хозяйства.

– Ну, надо же! А я и не знала, что Вы предоставляете такие услуги. И что – подбор мужей пользуется популярностью?

– Честно? Подбор мужей настолько востребован, что мы даже испытываем некоторые (правда, легкие, легчайшие) затруднения с кандидатами. В пиковые часы распродаж кандидатов иногда не хватает на всех, и дамы даже – о ужас! – пару раз устраивали кулачные бои за обладание тем или иным экземпляром. Последний кулачный бой был особенно ожесточенным – и немудрено, ведь на продажу был выставлен высокий привлекательный блондин со всеми навыками по классу superior и со всеми удобствами. Т. е. с семикомнатной квартирой в престижном районе столицы и с большим домом в пятнадцати километрах от МКАД.

– Ужас какой! Хотя, наверное, блондин того стоил – чтобы друг дружку за космы таскать.

– Именно, стоил. Скажу Вам по великому-великому секрету: за блондина бились не только дамы. Несколько очень-очень состоятельных господ также изъявили желание приобрести его в собственность, а мы, как Вы понимаете, не разделяем покупателей по гендерному признаку. В плане приобретения мужей господа имеют такие же права, как и дамы. Тем более господа часто оставляют щедрые чаевые (в смысле, дополнительные комиссионные) скромным менеджерам торгового зала типа меня. Я, кстати, могу рассчитывать на комиссионные, если подберу для Вас вариант «пальчики оближешь»?..

– Вариант «пальчики оближешь» мне бы очень пригодился, – Вера дошла до конца коридора и повернула назад.

Судя по часам, место в выбранном ею ресторане уже освободилось, и так на поверку и оказалось. Свободных мест было много.

Впрочем, уединиться Вере, как она изначально рассчитывала, не получилось. Ее увидел знакомый Зам. руководителя Комитета по Бюджету и Налогам и решил поболтать.

– Верочка, привет! – он быстро перебрался к Вере за столик (прихватив кофе и блюдце с пирожным). Зама звали Денис Александрович, и ему было 42 года. – Как юристы, как служба? Наверное, замучили тебя до невозможности?

– Не то слово, – Вера быстро перелистала меню, убеждаясь – цены не изменились, и прейскурант блюд не изменился. – Иногда на заседаниях у меня возникает чувство, словно я общаюсь с марсианами, и они разговаривают на своем особом марсианском языке. Недоступном пониманию землян.

– Согласен, – весело хохотнул Денис Александрович. – Тоска, юридическая казуистика, переходящая в маразм. Вот то ли дело у нас – конкретика, бабло гремит, министерства и ведомства рвут друг друга на части, пытаясь перетянуть финансовое одеяло на себя. А мы в центре процесса. Красота. И общаемся так, что всем понятно. Но это лирика, ты же понимаешь, художественный треп, который можно не воспринимать всерьез.

– Само собой, – Вера сделала заказ подскочившему официанту и переключила всё внимание на зама. Денис Александрович был не последним человеком в обойме Партии Власти, игнорировать его не стоило. – А на самом деле, ваша работа – ответственна и очень, очень трудоемка. И требует высокого профессионализма, что бы там ни выдавали на гора борзописцы.

– Именно, – зам мгновенно раздулся, как рыба-шар. – Вот бы их – искомых борзописцев – да на наше место. Чтоб пахали, как Стаханов в забое. Чтоб познали, что такое уезжать с работы в час ночи, приезжать в шесть утра, трудиться и выходные, и в праздничные дни.

«Да, да. Тебя послушать, так ты – Гагарин, Ляпидевский и Отто Юльевич Шмидт в одном флаконе, – думала Вера (но при этом лучезарно улыбаясь и строя глазки заму). – Если верить слухам, которые бродят в кулуарах, ты вообще на работе не появляешься, а если и появляешься, всю дорогу сидишь в ресторане – примерное как сейчас».

– Да если хочешь знать, – Денис Александрович все больше и больше распалялся и уже перешел на митинговую словесную чечетку (или на телевизионный полит-рэп нон стоп), – мы там в комитете почти не едим, почти не пьем. И особенно, когда работаем над бюджетом, а над бюджетом мы работаем триста шестьдесят пять дней в году и двадцать четыре часа в сутки. Хочешь, могу доказать!

– Не надо, не надо, – Вера бодро замахала руками. – Лучше расскажи (они с Денисом Александровичем были на «ты») последние новости, у тебя ведь всегда самая свежая информация.

– Верно, верно! – зам хорохористо подкрутил усы – они у него были натурально «буденовскими», пышными и кустистыми. – Информация у меня – первоклассная, как-никак, я – фигура, и фигура весьма заметная. Последнее событие дня: все обсуждают новые часы первого зама Жириновского. Больше миллиона долларов – не хухры-мухры! Что по мне, так это явно перебор. В такое неспокойное и кризисное время нечего раздражать народ излишними бриллиантами. Скромнее нужно жить, скромнее. Не «Бентли», а «Мерседесы», не норковые шубы, а песцовые, не алмазные броши, а рубиновые. Или вовсе из малахита. А что? Отличный поделочный камень – из шкатулки. Помнишь «Малахитовую шкатулку» Бажова? Так вот – отличный камень, видный, броский и экономный. И бюджет не разоряет, и отдельно не разоряет бюджет опять же отдельно взятой семьи.

– Кстати, – Денис Александрович полез во внутренний карман пиджака. – Хочу, Верочка, тебе похвастаться. Я вчера стал полноценным Доктором Политических Наук с правом ношения Специального Докторского значка. Вот он – погляди.

– Ух ты! – Вера заученно (и очень естественно, что говорит о высоком профессионализме) похлопала глазками. – Дай посмотреть! Никогда не думала, что у Докторов Наук есть специальный значок.

– Вот-вот. – Денис Александрович с выражением полного превосходства в интеллектуальной области перед собеседницей протянул Вере значок. – Ты посмотри, какой красивый. С гербом, лавровыми листьями и соответственной надписью, сообщающей всем, с кем они имеют дело. И вот еще. По случаю присуждения мне степени я сегодня вечером устраиваю небольшой сейшн в ресторане. Тут недалеко. Ты приглашена, имей в виду.

– Спасибо. – Вера приняла из рук зама значок, мысленно кляня этого надутого индюка на трех языках – русском, английском и немецком (английские и немецкие ругательства были ей знакомы). – Мне очень приятно, и я обязательно приду. («Чтоб ты сдох, тварь, со своей вечеринкой! Опять придется изображать веселье и строить из себя беззаботную депутатшу-тусовщицу!»)

– Ну, я на тебя рассчитываю. – Денис Александрович шутливо погрозил Вере пальчиком. – Нам без красивых дам никак нельзя, у нас с этим строго. Думаю, что моя помощница уже отправила тебе адрес по электронной почте. Так что имей в виду и готовься…