Текст книги "Мой пленник, моя жизнь"

Глава 7

Амелинда

Этот наполовину пеший переход стал сплошным кошмаром! Я будто постоянно ощущала на себе взгляды пленников, сочащиеся ненавистью, а Даринсу приближение к ним едва не стоило жизни. Может, и прав Лео? И я зря их жалела? Представила на миг, что победа осталась бы за Изельгардом. Нас никто бы не пощадил, и в подобной колонне мог идти мой муж. Страшно… Поэтому черные стены Ваубрица восприняла, как спасение! Хотелось спрыгнуть с лошади и бежать, скрыться за ними. Что-то гнало в спину, будто серая тень. Я не знала, откуда ждать беды, и старалась держаться поближе к Леонарду. Пленников увели куда-то в подвалы крепости, а нас проводили в просторные покои, состоявшие из спальни, гостиной и уборной. Хотелось поскорее смыть с себя грязь, и я долго лежала в воде, оттирая всю боль и усталость последних дней. Что-то не давало покоя. Мучило, маялось.

– Эмми, ты в порядке? – послышался голос супруга.

– Да, дорогой.

Я быстро вытерлась и укуталась в полотенце, а затем выскользнула в спальню. Лео сидел на кровати. Он уже успел вымыться – наверное, воспользовался другой ванной, и выглядел задумчивым.

– Какие новости? – Я села рядом с ним.

– Пока никаких. – Муж пожал плечами. – Его величество спит, будить не велено, если только Изельгард не вытворит что-нибудь безрассудное. Но Изельгард поджал хвост, и нам велено отдыхать до утра.

Я кивнула. Не мешало бы выспаться в кровати, а не на земле. Лео привлек меня к себе, коснулся губами шеи, плеча…

– Дорогой, я так устала, – прошептала, высвобождаясь из объятий.

– Устала? – взвился он. – Меньше надо было помогать врагам!

– Дело не в них. Я лечила Даринса, и…

– Даринс, пленники, кто угодно, только не муж! Я начинаю думать, что у нас нет детей только из-за того, что ты их не хочешь, Эмми!

– Что ты такое говоришь? – Я отстранилась прочь, и слезы обиды выступили на глазах. – Никто не хочет ребенка больше, чем я! И не понимаю, почему боги-покровители против нас. Не смей меня обвинять!

Закрыла лицо руками. В любой другой день, может быть, и сдержалась, но я слишком устала, слишком много пережила и сейчас билась в рыданиях, пытаясь избавиться от груза, легшего на плечи после смерти Илли. Не справлюсь! Ни за что с этим не справлюсь!

– Прости. – Лео прижал меня к себе, принялся целовать волосы, гладить по спине. – Прости, девочка моя. Я сам не свой, будто с ума схожу. Будто… Это невыносимо!

– Понимаю. – Тоже обняла мужа. – Понимаю, мой хороший. Но я не виновата.

– Знаю.

Постепенно слезы иссякли. Я сама не заметила, как уснула. А проснулась от того, что стало холодно. Приподняла голову. Лео стоял, прислонившись лбом к оконному стеклу. Его лицо было бледным, безжизненным. И к чему мы спорили? Я осторожно выбралась из вороха одеял и тихонько подошла к мужу, обняла со спины, прижалась щекой.

– Почему ты не спишь? – спросила его.

– Не спится. – Он пожал плечами. – Знаешь, Эмми, со смертью Илли во мне что-то оборвалось. Было – и не стало. И я не знаю, что с этим делать.

– Время лечит, дорогой. Конечно, мы никогда не забудем Илли, но постепенно станет легче.

– Я не понимаю, Эмми, – качнул он головой. – Почему она? Из всех людей – она? Илли ни с кем не воевала, никогда не держала в руках оружия. И погибла так нелепо. А еще злит, что полковник Аттеус как сквозь землю провалился! Мы обыскали этот лагерь до последней палатки. Неужели сбежал? Среди убитых его не опознали.

– Думаю, он уже далеко, в своем Изельгарде, строит новые планы, как нас победить, – ответила тихо.

– Все равно до него доберусь! И Айк не успокоится, пока не получит его голову.

– Я знаю. Но сейчас надо думать о другом. Война еще не окончена, милый.

Лео безнадежно кивнул. В груди кольнуло. Я заставила его развернуться ко мне, коснулась губами губ. Он даже не ответил. Как так можно – смотреть и не узнавать человека, с которым прожила бок о бок пять лет? Будто пропасть пролегла между нами.

– Люблю тебя, – произнесла слова, которые говорила слишком редко.

– И я тебя, Эмми. – Лео прижал меня к себе. – Не стой на полу босиком, холодно.

Подхватил на руки и отнес в кровать. А сам принялся одеваться.

– Думаешь, его величество уже проснулся? – спросила я.

– Скорее всего. Илверт редко спит допоздна.

– Тогда я с тобой.

– На военное совещание? – усмехнулся супруг. – Нет уж, иначе другие командиры меня засмеют. Отдыхай, никто не знает, куда мы отправимся дальше и когда.

Пришлось послушаться и снова забраться под одеяло, наблюдая, как Лео собирается и уходит. Сердце снова кольнула глухая боль. Что же будет дальше?

Эрвинг

Тратить время на сон, когда тебе осталось жить всего несколько часов – это глупо. Но я был так измотан переходом и неудачной попыткой побега, что вырубился, только голова коснулась пола, и не проснулся, даже когда за нами пришли. Мне снилась Бранда. Ее молочная кожа, тяжелая грудь, призывно манящие губы. Она смеялась. У нее был красивый смех.

– Ты бука, – говорила принцесса. – Всегда говоришь, что скоро вернешься, и никогда не держишь слово.

– Прости, – пытался я оправдаться и одновременно поймать ее в свои объятия, поцеловать. Мне казалось, что и пахнет от нее молоком и медом. – Приказ короля.

– Гаррет. Гаррет, да проснись же!

Я осоловело открыл глаза и не сразу понял, где нахожусь, а главное – почему меня называют чужим именем.

– Вейс. – Вспомнил, что дела мои плохи, и я слишком далеко как от Бранды, так и от свободы.

– Да, дружище, здоров же ты спать! – сказал он.

– Пошевеливайтесь! – раздалось от двери.

Как я и ожидал, нас все-таки расковали. Вот только шанса вырваться не оставили – связали так, что шаги получалось делать еще меньше, чем при переходе, а затем потащили куда-то. Куда? Зачем? В голове творился полный кавардак. А главное, что выхода по-прежнему не было. Я не привык отступать. Не отступал нигде и никогда, но сейчас стоило признать поражение. Умереть с гордо поднятой головой – шикарная перспектива в нынешних условиях.

Задумался – и едва не полетел носом в пол.

– Смотри под ноги, – перехватил меня стражник. – Хотя нравится – падай.

Да уж, не нравится. Зато отметил, что голова не так болит. И Вейс вроде бы не шатается на каждом шагу. Магия Эмми Эйш действовала. Жаль, я никогда не поблагодарю ее лично, хотя хотелось бы. У лери Эйш – своя дорога судьбы, и она не пересечется больше с моей. Но почему Илли просила не обижать ее? И ее ли? Как я могу обидеть эту девушку, если наше знакомство сводится к моменту, когда я едва помнил себя от боли, а она пыталась не дать нам скончаться раньше, чем предстанем перед очами правителя?

Бред какой-то! Одно слово – бред. А нас заставили подняться по лестнице. Нет, это была не тюрьма, а замок с обширными подвалами, пригодными для содержания заключенных, потому что по роскоши верхние этажи не уступали королевским покоям Изельгарда. Повсюду лежали ковры, от позолоты рябило в глазах, а из рам скалились гордые литонцы. Небось дальние родичи короля. Людей не было. Видимо, разогнали до поры до времени. Вот и замечательно. Чем меньше глаз, тем лучше.

– Твои ставки, дружище. Нас казнят? – спросил Вейс.

– Да, – ответил я. – Несомненно.

– Демоны бы их взяли.

Стражники тут же развернулись к нам, и мы замолчали. Согласен, демонам бы литонцы пришлись по вкусу. Может, они бы даже поладили. Или это я схожу с ума, раз думаю о подобных глупостях?

Распахнулись двери, и я понял, куда подевались люди. По крайней мере возникло впечатление, что здесь собрался весь город. Точнее, вся знать, и теперь эти разряженные мужчины и женщины глазели на нас с гаденькими усмешками. Расправил плечи. Пусть не думают, будто я сдался.

Его величество Илверт Литонский восседал на троне. Точнее, в кресле, но уж, видимо, что нашли хозяева замка для высокого гостя. Я не помнил, то ли это одна из королевских резиденций, то ли нет.

– Леры и лери, – обратился Илверт к придворным, и толпа затихла. – Сегодня, вне всякого сомнения, знаменательный день для Литонии. Вы знаете – мы начали освободительную войну, чтобы вернуть наши земли и наших людей. Изельгард лишь смеялся над нами, но мы доказали, что наша воля сильна, как и наша мощь.

Илверт говорил, говорил, а я рассматривал короля. Неприятный тип, похожий на коршуна. Чуть изогнутый нос с горбинкой, тонкие губы, черные глаза, проседь в волосах, хоть он был лишь чуть старше меня. Видимо, неспокойно живется королям.

– Сегодня Изельгард подписал акт о капитуляции. – Мой слух уцепился за слова короля, и я вздрогнул. Как о капитуляции? Не может такого быть! А Илверт продолжал: – В знак перемирия и как гарантия намерений Изельгарда к нашему двору прибудет принцесса Бранда, сестра короля Осмонда, и станет моей супругой.

Что? Я едва сдержал возглас. Бранда станет женой этого… Этого… Задохнулся от боли. Не может быть! Как Осмонд пошел на такое? Неужели не понимает, что, по сути, Бранда станет всего лишь заложницей? Нет!

– Изельгард предлагает нам обмен пленными. – Король усмехнулся. – И, как видите, пленных у нас достаточно. Вот только все ли из них достойны обмена? Сейчас проверим. Подводите их по одному.

Предложит продать родину на глазах у всей Литонии? Я закусил губу. Нет уж, лучше виселица. А еще хочу посмотреть на физиономию короля, когда пожелаю ему поцеловать демона лысого в зад. Потому что уж точно не достоин обмена в королевском понимании. Пока все шло так, как и ожидал. К королю подводили пленника, и он с видом сурового, но справедливого божества спрашивал:

– Чем ты можешь доказать, что достоин свободы?

Кто-то чертыхался в лицо. Кто-то молчал. Некоторые начинали перечислять свои «немыслимые» достоинства в различных областях от науки до военного дела – да, попадались и такие идиоты. Вейс – тот только улыбнулся и ответил:

– Да ничем, ваше величество. Абсолютно бесполезен, ничего не достоин.

Настала и моя очередь. Я замер перед темным, въедливым взором литонского короля. Тот изучал меня, как муху под увеличительным стеклом, а затем задал свой вопрос.

Чем я могу доказать, что достоин свободы?

– Катитесь все к демонам, там вам и место, – пожелал я искренне.

Думаю, достаточно. Пока. Унижение продолжалось, солдат выходил за солдатом. Вот и сержантик пожаловал пред королевские очи.

– Ваше величество, есть кое-что, это поможет… Поможет доказать… – пробормотал тот. – Я знаю, где ваш злейший враг.

– Сдаст, сука, – тихо сказал Вейс.

Я кивнул, но решительно не понимал, почему это я – злейший враг короля.

– Слушаю, – ответил Илверт, напрягаясь.

– Эрвинг Аттеус, он… здесь.

Люди ахнули. Я усмехнулся. Все равно не рассчитывал на свободу. Буду рад, что она хоть кому-то достанется. Жаль только, что этой мрази – однозначно.

– Где? – Илверт ради такого случая даже подскочил с трона.

– Вот он. – Сержант развернулся и указал на меня. Тут же подбежали стражники, схватили и потащили обратно к трону, швырнули так, что упал на колени.

– Вы действительно Эрвинг Аттеус? – спросил король.

Я молчал. Нет уж, не стану облегчать сержантику задачу.

– Рыжий врет, – крикнул кто-то из наших.

– Я не лгу! – воскликнул сержант.

– Позовите сюда Кертиса Юда, – приказал король. Прошло минут пять, и в зал вошел юноша, которого я сразу узнал. Тот самый, которому я поручил вернуть тело Илмары литонцам. Значит, зовут его Кертис Юд.

– Лер Юд, – обратился к нему король, – взгляните на этого мужчину и скажите, узнаете ли вы в нем полковника Эрвинга Аттеуса?

Юд посмотрел на меня – пристально, испытующе. Затем вновь обернулся к королю.

– Да, ваше величество, – ответил он. – Это действительно Эрвинг Аттеус, главнокомандующий армией Изельгарда.

– Благодарю, лер Юд. Возвращайтесь к себе.

Юноша вышел. Он был тогда сильно ранен. Видимо, не до конца выздоровел. А король уже снова обратил свой взор на меня.

– Значит, это все-таки вы. – И усмешка озарила его лицо, делая и вовсе некрасивым. – Боги-покровители услышали мои молитвы. И убийца понесет наказание!

Я молчал. Что ему скажешь? Приговор известен и так. Смерть. Ну и пусть. Уже все равно, я почти смирился.

– Леры и лери, – обратился король к своим подданным, – это тот человек, который вел против нас вражескую армию. Тот, из-за которого погибли ваши братья, мужья и сыновья. Но боги отвернулись от него за его преступления!

Раздался одобрительный гул, я же пожал плечами. При чем тут боги, когда сам где-то допустил ошибку? Просчитался, недоглядел. Или же не хватило информации. Некого винить. Высшие силы слишком далеки от нужд простых смертных.

– Это он убил провидицу Илмару, – завершил король свою речь.

– Позвольте внести ясность, – все-таки открыл я рот. – Илмару я не убивал.

– Молчать!

Я пожал плечами. Молчать так молчать. Вместо того чтобы и дальше наблюдать, как король плюется ядом, обвел взглядом зал – и увидел знакомое лицо. А вот и лери Амелинда с супругом. Вот только она стояла достаточно близко, и я смог кое-что прочесть в ее глазах. И это была чистая, неприкрытая ненависть.

Глава 8

Амелинда

Изельгард запросил мира! Ради этой новости стоило пережить вчерашний день. Неужели война остановится? Неужели? Сердце пело от счастья! Мы сможем вернуться в Эйшвил. Да, уже ничего не будет так, как прежде, но хотя бы появилась надежда, что беды закончатся. А вот новости о свадьбе Илверта стали пусть и логичными, но неожиданными. Да, династический брак – это то, что обычно случается. Но сразу после смерти Илли? Может, мне показались чувства там, где их не было?

А король уже занялся пленными. Вызывал всех по одному, задавал вопросы. Унизительное зрелище. Половина и вовсе едва стояла на ногах. У кого-то в глазах была вера, у кого-то – бездна. В этой бездне было так легко утонуть. А вот и мои старые знакомые, если можно так сказать после нескольких дней. Сначала блондин, затем брюнет. Ни один, ни другой не собирались сдаваться на милость победителя, хоть и выглядели мужчины скверно. А вот и третий.

– Эрвинг Аттеус, он… здесь, – пробормотал юноша, стараясь спасти собственную жизнь. Что? Я поглядела на Лео. Он был таким бледным, что даже испугалась за мужа. Здесь? Как такое может быть? Почему об этом никому не известно? А пленник указал на того самого брюнета, который находился в нашем лагере. Это – Эрвинг Аттеус?

Изнутри всколыхнулась ненависть. Она затопила сознание, будто заполнила тело. Эрвинг Аттеус. Никогда не забуду имени убийцы Илли. А король приказал привести единственного выжившего свидетеля, чтобы Юд подтвердил: ошибки нет, и перед нами – главнокомандующий армией Изельгарда. Убийца, убийца, убийца! И я помогала ему, даже сочувствовала. Прав Лео, как же глупо! Лео всегда оказывался прав.

– Позвольте внести ясность, Илмару я не убивал, – пытался оправдаться Аттеус.

Зачем лгать? И даже если бы это была правда, сколько крови на его руках! Несмываемой крови невинных людей. Его солдаты никогда не знали жалости. Ненавижу! Плевав на этикет, вцепилась в руку Леонарда. Он крепко сжал мою ладонь, и стало легче. Мы вместе, мы справимся.

– Молчать! – Королю тоже надоело слушать этот бред, а Эрвинг Аттеус повернул голову, и наши глаза встретились. На миг в его взгляде мелькнуло узнавание, и снова – безучастная маска. Но теперь-то я знала, кто за ней скрывается. Палач. Изельгардский пес, который выполнял кровавые приказы своего короля.

– Ввиду вновь открывшихся обстоятельств нам надо посовещаться, – произнес король. – Заодно решим, кого из пленных ждет обмен и что случится с остальными. Уведите их.

Вереница оборванцев потянулась прочь, а я едва держалась на ногах. Как же больно. И страшно. Я боялась этого человека – даже связанного и беспомощного, потому что, казалось, он может убить одним взглядом. А советники потянулись за королем. Илверт сделал знак, и Леонард тоже пошел следом. Я конечно же поспешила за ним. Если буду мешать, прогонят. Но Илверт всегда хорошо относился к нашей семье, поэтому вряд ли будет против моего присутствия. Король скользнул по мне взглядом и кивнул. Значит, можно.

Мы прошли в большой кабинет. Его величество сел к столу, мне, как даме, уступили кресло, остальные же остались стоять в присутствии монарха.

– Что ж, – начал Илверт совет, – нам сегодня повезло. Нашелся неуловимый полковник Аттеус, и уж теперь он точно никуда не сбежит. Кстати, сегодня ночью была предпринята попытка побега. Как видите, неудачная.

– На что они рассчитывали? – спросил советник Буйд. – Они же на территории врага!

– Возможно, на быструю смерть, – равнодушно ответил Илверт, – но мы не доставим им такой радости.

Вдруг раздался стук в двери. Илверт сделал знак рукой, и в комнату влетел взмыленный Айк.

– Прошу прощения, ваше величество. – Он склонился перед королем. – Я только прибыл, чтобы доложить: Изельгард отступает!

– Нам это известно, лер Эйш, – величественно кивнул Илверт. – Изельгард запросил мира.

– И вы согласитесь?

– Да. Ни к чему бессмысленное кровопролитие. Но останьтесь с нами, потому что тема обсуждения будет касаться и вас. Полчаса назад нам удалось узнать, где находится Эрвинг Аттеус.

– Что? – С лица Айка будто кто-то выпил жизнь. – Где он?

– Среди наших пленников, и мы как раз решаем, как с ним поступить.

– Как поступить? – Айк забыл обо всем на свете. – Ваше величество, этот негодяй не достоин жизни!

– Остудите свой пыл, лер Эйш. У меня есть другая идея. Итак, часть пленных мы вернем Изельгарду. Ваши предложения, кого именно.

Закипели бурные обсуждения. Конечно же первым кандидатом стал юноша, который выдал Аттеуса. С одной стороны, теперь мы можем поквитаться с врагом. Но с другой – это ведь его командир. Человек, с которым он воевал плечом к плечу. Впрочем, это уже не моя забота. А советники сошлись на том, чтобы разделить двадцать пленных пополам. Десять вернуть врагам в обмен на наших людей, десять – оставить здесь, в Изельгарде.

– Казнить – это лучший вариант, ваше величество, – доказывал советник Хоукс. – При должном мастерстве палача казнь можно растянуть на недели.

– Согласен с вами, лер Хоукс, – отвечал Илверт. – Но поверьте мне, смерть – это лишь избавление, а никак не кара. Дома вернувшихся ждет позор. Тех, кто останется здесь – тем более. А нам нужны люди, чтобы восстанавливать разрушенные дома, возделывать землю…

– Рабство? – понял Хоукс. – Вы мудры, ваше величество. Действительно, пусть те, кто пришел на нашу землю с дурными намерениями, и работают над тем, чтобы справиться с последствиями войны.

– Но это не значит, что мы обойдемся без наказания, – усмехнулся король. – Народ жаждет мести. Мы дадим ему месть.

– А Аттеус? – снова вмешался Айк. – Его хоть мы казним?

– Вы плохо слушали меня, лер. – Улыбка короля стала еще более жесткой. – Как вы думаете, что страшнее для воина – смерть или вечный позор?

– Второе, – признал Айк.

– Именно поэтому приговор для Аттеуса будет таким же, как и для остальных. Казнь и рабство. И раз уж ваша семья понесла столь великую утрату от его руки, я отдам его вам.

Лицо Айка просияло, Лео нахмурился.

– А сколько он проживет после этого, уже не моя забота, – добавил король. – Зато сколько он может знать! Перед казнью пусть его допросят по всей строгости. А сейчас объявим нашу волю пленным – и народу.

Этот человек достанется Айку и Лео? Значит, он умрет быстро. Да, в Эйшвиле имелись рабы, как и во всех крупных городах-крепостях. Но я готова была поставить на то, что до Эйшвила Аттеус не доживет. И это к лучшему – сама мысль, что он будет находиться где-то рядом, пусть и без возможности причинить вред, заставляла содрогаться.

Против решения его величества никто не возражал. Мы снова вернулись в большой зал, где так и ожидали придворные. Стоило появиться Илверту, как все разговоры стихли. Король отдал приказ, и пленников привели обратно. Я заметила, как рыжеволосый парень, выдавший Аттеуса, старается держаться подальше от товарищей. Наверное, за эти полчаса они успели высказать все, что о нем думают. Хорошо, что не придушили. Полковник Аттеус внешне казался спокойным. Я заново изучала лицо этого человека. Поджатые губы, черные глаза, нехарактерные для изельгардцев, высокие скулы. Волосы прилипли ко лбу черными змеями. Страшный человек, жуткий. Он смотрел на Илверта свысока, будто он здесь король, и будет казнить и миловать.

– Солдаты Изельгарда, – обратился к ним король, – я принял решение о вашей дальнейшей судьбе. Десять отправятся домой, чтобы смогли вернуться пленные литонцы. Десять останутся в Литонии навсегда в качестве рабов.

Пленники переглянулись. Я читала разные эмоции на их лицах – от покорного безразличия до ужаса, только Аттеус продолжал смотреть на короля, будто стоит на вершине мира. Еще утром он выглядел иначе – утомленным, подавленным. А сейчас будто исчезла необходимость носить маску, и под ней оказался совсем другой человек.

– Итак, вот список тех, кто будет обменян, – продолжил король и махнул рукой, чтобы зачитали.

Секретарь называл имена, мужчины отходили в сторону. Озарялись радостью лица, исчезал из глаз страх. Ровно десять имен. Блондин из лагеря что-то тихо сказал Аттеусу, тот кивнул, а я не могла отвести от полковника глаз. Запоминала его на всю жизнь, потому что именно так и выглядит смерть.

– Бриан Луас, – назвал секретарь последнее имя, и к тем, у кого появилась надежда на свободу, присоединился высокий детина, который, казалось, сейчас расплачется. Фу…

– На этом все, – равнодушно сказал Илверт. – Остальных же на рассвете ждет наказание и нанесение рабских печатей. Каждый из пленников отправится в тот род, который понес наиболее жестокие потери на войне, и останется там до конца своих дней без надежды на свободу. Скажу еще одно: если хоть кто-то сегодня ночью попытается бежать, то эти десять солдат, – король указал на радостных изельгардцев, – останутся вместо него вне зависимости от успеха побега.

Те, кому предстояло рабство, угрюмо переглянулись. Видимо, принимали непростое для себя решение. Аттеус что-то тихо им сказал. Кто-то опустил голову, кто-то, наоборот, вскинулся, а блондин улыбнулся и кивнул.

– Принимаете решение, полковник? – Илверт взглянул на него испытующе. – Что касается вашей судьбы, вас завтра казнят.

Что? Но ведь решение короля было иным. Захотел напугать? Или же дать надежду на скорое избавление? В глазах Аттеуса лишь на мгновение мелькнула радость, но он быстро взял себя в руки. И снова – никаких эмоций. Жестоко? Не более чем убить невинную девушку. Бедная наша Илли…

– На этом прием окончен.

Илверт поднялся и вышел прочь. Следом вывели и пленников, а мы остались.

– Что это значит? – подлетел к нам Айк. – Аттеуса казнят?

– Думаю, его величество решил поманить полковника желанной свободой, – усмехнулся Лео. – Он-то уж точно предпочтет умереть. То-то будет сюрприз!

Айк тоже улыбнулся – жестко, даже жестоко.

– Илверт всегда обладал великим умом, – ответил он. – Как же я жажду увидеть лицо Аттеуса в тот момент, когда он поймет, что его ждет участь хуже смерти! Прямо жду – не дождусь.

– Я тоже, – согласился Лео. – Мудрое решение. Вот только наша матушка не будет рада, если мы притащим домой убийцу Илмары.

– Есть шанс, что он издохнет по дороге. – Айк пожал плечами. – Но я бы предпочел, чтобы он добрался до Эйшвила живым. Тогда будет возможность превратить его жизнь в нескончаемый кошмар, как я того и желал. Раз война окончена, думаю, мы ненадолго здесь, правда?

– Как решит король. Думаю, отсюда мы все поедем в столицу на свадебные торжества, а уже оттуда – в Эйшвил. Илверт не отпустит нас так просто.

– Что ж, я не против взглянуть на невесту, – хохотнул Айк. – Говорят, сестрица Осмонда прехорошенькая. А еще поговаривали, что король Изельгарда обещал ее руку Аттеусу в случае победы.

– Между ними отношения? – удивилась я.

– Какие отношения могут быть у принцессы? – хмыкнул Айк. – Нет, Эмми, но, думаю, раз Аттеус желал этого, то либо хотел упрочить свое положение, либо…

– Вот только нужна ли Илверту такая жена?

– Раз выставил такое условие, значит, нужна, – ответил Лео. – Не нам судить. И потом, никто не говорит, что их брак обречен на неудачу. Мы тоже поженились по расчету, но разве это помешало полюбить друг друга?

– Конечно, нет, милый. – Я сжала его руку, заставила себя улыбнуться и добавила: – Очень устала. Может, проводишь меня в наши комнаты?

– Хорошо. Отдыхай, а мы с Айком навестим короля, может, узнаем еще что-нибудь интересное.

Замечательно, я смогу хоть немного привести в порядок мысли. Лео проводил меня этажом выше, оставил на попечение служанок и ушел. Я приказала набрать ванну – вода всегда меня успокаивала, надеялась на ее помощь и сейчас. Вот только легче почему-то не становилось. А ведь должно было. Война почти закончена. Прибудет невеста из Изельгарда, отгремят торжества, и будет заключен мир. Тогда почему так тревожно? Хотя смогу ли я вообще когда-нибудь успокоиться… Бездна жила у меня в груди. Темная, беспросветная бездна, которая возникла после гибели Илли и никак не желала становиться меньше, а я будто замерла на краю, гадая, долго ли еще продержусь.

Обедать пришлось в одиночестве. Лео не возвращался, и я даже была немного этому рада. А мысли все кружили и кружили. Наконец, пришла к выводу, что все это из-за полковника Аттеуса. Легко ненавидеть на расстоянии, понимая, что ничем не навредишь врагу. Разве только сражаясь за жизнь и свободу. И непросто, когда действительно есть шанс отплатить за все. Когда есть возможность взглянуть в глаза и спросить, по какому праву он лишил меня ближайшей подруги. Вот только я не задам этот вопрос. И вообще завтра не пойду на казнь. Это будет зрелище не для слабонервных, пусть таковой себя и не считала. Лео, конечно, разозлится. Он всегда злится, когда я проявляю неуместные эмоции. Но что мне до его обид? Он должен понять!

Должен… А поймет ли?