Текст книги "Я тебя верну"

Глава 6

Следующим утром я отвожу детей в садик. Егор ходит в государственный, Мирослава пока в частный. Прибегаю на работу. Я обожаю свой университет и, в частности, свой учебный корпус. Мне нравится атмосфера, которой пропитан воздух в коридорах. И не спорьте, она есть! Особенная, как в библиотеке, только лучше.

Еще мне нравится выражение лиц преподавателей и студентов, особенно когда близится сессия. Сосредоточенность, обеспокоенность. Соответствующий ситуации юмор.

Я всегда мечтала учиться на очке, ходить на лекции, тусоваться. Заниматься какой-нибудь профсоюзной деятельностью, участвовать в конкурсах, олимпиадах. Во всём на свете! В глубине души знаю, что именно поэтому устроилась работать секретарем в деканат. Косвенно, но я стала частью всего этого.

Сейчас уже, конечно, намного проще, чем было раньше. Мира в садике, болеет редко, я практически весь день свободна. Могу позволить себе другую работу, но моя мне нравится.

Убираю пальто в шкаф. Занимаю свой компьютер, получаю задания на день. Настроение приподнятое. У Мирославы замечательный воспитатель, который часто присылает фотографии деток. Вот Мира вдумчиво кушает кашу. Вот танцует с листочками. Иногда я ловлю на ее лице выражение молчаливой решимости, как у Данила. Дескать, ну держись, Осень, я тебя перетанцую! А вот улыбка у дочки моя. Широкая и открытая. Только ее заслужить нужно.

На фотографии Мирослава улыбается и кланяется после выступления. Она прелесть.

Дверь в приемную в очередной раз открывается. Я откладываю телефон, поднимаю глаза и вижу перед собой… Данила Миронова. Собственной персоной!

Третья встреча за неделю, Господи.

Это уже несмешно! Совершенно!

Задерживаю вдох. Слава богу, в этот раз я хотя бы полностью одета. В костюме и блузке. Еще Настя куда-то делась, обычно мы вдвоем тут хозяйничаем. И Лёши нет…

Данил быстро подходит к стойке. Выглядит очень взрослым – я еще раньше обратила внимание. Будто старше своих лет. Нет, у него гладкий лоб, умные живые глаза, спортивная фигура, легкая походка. Молодой успешный тридцатилетний мужчина. Но вот… во взгляде есть что-то такое, сложно объяснимое. Как будто Данил наперед просчитывает шаги, как будто всё происходящее – не случайно. Перед такими людьми невольно робеешь. Он как декан, как отец Лёши. Я вновь чувствую перед ним уязвимость.

– Добрый день, – здоровается Миронов коротко, исключительно вежливо. Сразу устанавливая новые правила игры.

– Добрый день, Данил Андреевич. Чем могу помочь? – мой голос звучит ровно.

В прошлый раз он завуалированно обозвал меня эскортницей. В этот раз его взгляд совершенно спокойный. Данил не пытается унизить меня тем, что разглядывает. Может, дело в декорациях. Но хочется верить, что у него всё же сохранились остатки совести.

Мы смотрим друг на друга. Секунды тянутся. Сердце отбивает ритм.

Терпеть присутствие Миронова тяжело. И еще мне немного страшно, потому что так не должно быть. Мы не виделись три года. Сама любовь живет три года, об этом даже книги пишут! Давным-давно пора простить друг друга. Поблагодарить за хорошее, улыбнуться и посмеяться над промахами, простить обиды. Давно должно было перегореть и даже остыть. Я хочу смотреть на него равнодушно, дышать ровно. Многие мои подруги дружат со своими бывшими. Я же… не понимаю, что происходит.

– Валентин Иванович у себя? – нарушает Данил короткое молчание.

Это замдекана.

– Должен скоро быть. – Я бросаю взгляд на часы. – Он обычно к десяти приезжает по понедельникам.

– Понятно. Плохо.

Его голос звучит отрывисто, требовательно, но не хамски. Как будто Данил куда-то спешит. Всегда. В одну из наших первых встреч Миронов шел по трассе в грязной одежде для рыбалки. Он был злой, уставший. В голову не могло прийти, что передо мной самый богатый человек в радиусе ста километров.

Сейчас бы я, конечно, не сомневалась в статусе стоящеего передо мной мужчины. Будь он хоть в трениках. Вывод напрашивается сам собой: Данил изменился.

Из-за денег, власти, ответственности, возраста. Или еще чего-нибудь.

Мне следует вести себя нейтрально, не привлекать внимание. Он стал еще опаснее.

– Может быть, позвонить Валентину Ивановичу и сообщить о вас? В экстренных случаях мне разрешается.

– Если несложно.

Данил очерчивает глазами приемную. Стоит, не двигается. Я беру сотовый, подношу к уху. Слушаю гудки. Спину неприятно покалывает. Как будто это я во всем виновата.

– Не берет. Подождете? Может быть… кофе? – спрашиваю, стараясь смягчить ситуацию.

Взгляд Миронова вновь обрушивается на меня. Я сглатываю. Он целовал мои колени, бёдра, мои ягодицы… Так много раз, что не сосчитать теперь. Сейчас он раздражен тем, что мое руководство в понедельник непонятно где носит. Потом, наверное, будет сидеть в кресле, а я принесу ему кофе, в очередной раз извинившись. И возможно, ему будет невкусно. Раньше со мной ему всё было вкусно.

Быстро опускаю глаза.

Ничего особенного, это просто работа. С меня не убудет.

Данил барабанит пальцами по столу, сомневаясь.

– Да, пожалуй, – говорит после короткой паузы. – Выпьешь со мной в кафе через дорогу.

Почему-то без вопросительной интонации. Я вскидываю глаза. Миронов смотрит не отрываясь.

– Я на работе, Данил. Мне нельзя отлучаться.

– Во сколько перерыв?

Молчу, растерявшись. Я не была готова к атаке. А это именно она, и никак иначе.

– У тебя нет перерыва? – хмурится Данил.

Вдруг кажется, что он сейчас пойдет к декану выяснять, почему у меня такой тяжелый график.

Открывается дверь, заходит Настя с кучей бумаг. Здоровается с Данилом, садится в свое кресло и поглядывает на гостя с любопытством.

Миронов всё еще ждет ответа. Мне нечем дышать.

– В два часа, – говорю тихо.

Данил едва заметно кивает. Бросает взгляд на Настю.

– Скажите Валентину Ивановичу, что я приеду в три. Пусть постарается быть на рабочем месте.

– Конечно, – говорю я. – До свидания.

– До свидания, – добавляет слегка обескураженная Настя.

– В два у кофейни. Хорошего дня.

Миронов разворачивается и уходит.

Я округляю глаза и моргаю.

Нет, разумеется, я не приду. Я и не обещала ничего. И обещать не собираюсь! Что это было вообще?

Глава 7

– Он тебя что, на свидание позвал? – спрашивает Настя недоуменно.

Именно на ее глазах за мной начинал ухаживать Алексей, и теперь Насте, наверное, кажется, что ситуация повторяется. Только я шашни кручу не со студентом, а с бизнесменом. Ну и стыд!

– Нет, – быстро качаю головой. – Мы давно знакомы, я из станицы, где у него бизнес. Просто увидел знакомое лицо.

– Он всех односельчан зовет на кофе?

– Странный, да? – говорю я с неестественным смешком.

Ха-ха. Марина решила, что в новой жизни будет меньше врать. Три раза «ха».

Настя качает головой, по лицу понятно, что она не верит ни единому слову. Я сама себе не верю, что уж.

С появлением Данила всё идет наперекосяк! Даже не представляю, о чем он хочет поговорить. Мелькает шальная мысль, что он как-то узнал о Мирославе. Тайком подкрался к ребенку с ватной палочкой и взял материал для текста ДНК! Я представляю себе эту картинку и сначала смеюсь. А затем утыкаю лоб в ладони.

Вновь чувствую себя не матерью, а наломавшей дров девчонкой, которой вот-вот всыплют ремня. Быстро подавляю эти эмоции. В то время я поступила так, как могла. Я буду защищаться. Мира растет счастливой девочкой, Данилу не в чем меня упрекнуть!

Хотя, если бы Данил всё узнал, он бы не был столь спокоен. Тогда совершенно неясно, что ему нужно. Не соскучился же он, в конце концов!

Мысли разбредаются в разные стороны. С одной стороны, игнорировать приглашение невежливо, он ведь приедет на целый час раньше. С другой – Варя права, мне действительно следует держаться от Миронова как можно дальше. Иначе лжи станет еще больше. Я окончательно в ней запутаюсь.

Маюсь ровно до половины второго, а потом появляется замдекана. Вылетает из кабинета и дает распоряжение:

– Марина, бросай всё! Нужно в течение часа внести в электронную систему изменения учебного плана. У нас совещание.

– Будет сделано! Валентин Иванович, вы помните, что в три часа приедет Миронов? – на всякий случай напоминаю.

– Да, точно. Сейчас позвоню ему, перенесу встречу на два. Или на четыре. Как всё не вовремя! Понедельники – самые тяжелые дни! – сокрушается Валентин Иванович, покидая приемную.

Я бросаю взгляд на Настю и принимаюсь за работу. Несложную, но ответственную – столько цифр, ошибиться нельзя.

Что ж, судьба всё решила за нас с Данилом: не следует видеться, пить кофе, общаться. Не следует рисковать.

Судьбе виднее. Так будет лучше. Наверное… Я закусываю губу.

В пятницу вечером Лёша забирает меня с работы пораньше. День сокращенный, впереди выходные. Впервые тороплюсь уйти не из-за того, что нужно пораньше забрать Миру. Тогда я вообще ни о чем не думаю – несусь на остановку со скоростью света.

Сегодня спешу из-за банальной усталости. Чувствую себя выжатой, измотанной. И дело не в том, что работы прибавилось. Всё точно так же, как раньше. Даже с приятными бонусами: наконец-то началось составление графика отпусков, а это значит, что с утра мне принесли уже четыре шоколадки и коробку конфет! Я, разумеется, заверила, что это лишнее. И без того постараюсь учесть интересы коллег. Но со сладостями чай пить, бесспорно, вкуснее.

Правда в том, что все эти дни я словно на пороховой бочке просидела. Мучила совесть, что я не пришла в кафе и никак это не объяснила. Возможности не было. Данил в университете больше не появлялся. С замдекана они встречались где-то или на нейтральной территории, или не в нашем корпусе. Но подсознательно каждую минуту я была готова к его внезапному появлению. Приемная перестала быть островком безопасности.

Данил без труда вторгается куда хочет. От него невозможно спрятаться ни в университете, ни даже в доме у парня! Он непредсказуемый. И дикий страх, что Данил узнает о Мире и что-то мне сделает, – иглами в душу впивается при одной только мысли.

Эта ложь меня изводит, терзает. Напряжение на нервы действует. Кроме того, я маюсь, гадая, о чем он хотел со мной поговорить.

Не о погоде же?

– Как день прошел, Марин? – улыбается Алексей, едва я сажусь в его «Киа-Спортейдж».

Лёша тянется, и мы легонько целуемся в губы. Так как я работаю в деканате, не разрешаю бурно демонстрировать чувства на территории университета. Со мной столько заморочек, что сама бы давно себя бросила.

Но Лёше как будто это нравится. Строгие правила. Он улыбается шире, и я чувствую, как внутри разливается тепло.

– Нормально. – Хвастаюсь добытыми шоколадками. – Соскучилась. Как у тебя дела?

Машина трогается. Алексей рассказывает о своих парах, мы смеемся. Болтаем обо всем подряд. Я знаю всех его одногруппников, в курсе всех приколов группы. На светофоре он открывает шоколадку и запихивает в рот несколько долек. Обожает сладкое, как и я.

Дальше мы слушаем музыку. Молчим. В какой-то момент Алексей делает потише и произносит:

– Марин, есть просьба к тебе.

Выглядит при этом на редкость серьезным. Легкие темы на сегодня закончились?

– Так, – напрягаюсь я.

– Скажу сразу, мне это не нравится. Но отец настоял. Либо я тебя попрошу, либо он сам наберет. Тут я психанул, мы поссорились.

– О боже! Лёша, что случилось? – пугаюсь я. – Не нужно ссориться из-за меня с папой. Ни в коем случае!

– Отец хочет поговорить с тобой о Миронове, – пожимает Лёша плечами.

Ему это неприятно. Не нравится обсуждать со мной бывшего. Не нравится самому начинать эту тему.

– О Миронове? – переспрашиваю.

– Да. Я ему не говорил, что вы когда-то в прошлом недолго встречались. И ты лучше не говори. Но батя зацепился за тот факт, что вы из одного села. В общем, он ждет нас у себя в офисе. Блть, – добавляет Алексей через громкий вздох.

Я кладу руки на колени, смотрю на свои короткие ногти. Всегда мечтала о длинных, но жизнь сложилась так, что наращенных ногтей у меня так ни разу и не было. А сейчас уже и разонравилось.

О ногтях думать безопаснее, чем о секретах. И о том, зачем они могут понадобиться отцу Лёши.

– Я просто не понимаю, чем могу ему помочь. На хуторе живет около двух тысяч человек, в станице еще тысяч двадцать. Если Игорю Анатольевичу нужна информация, не проще ли поискать источник там? Я три года не была на родине и ехать туда не собираюсь.

– Я ему так и сказал. И ты тоже повтори, окей? Тогда он успокоится и отстанет от нас.

– Окей. Хорошо. Как скажешь.

– Спасибо.

Остаток пути я стараюсь не волноваться. И чем упорнее стараюсь, тем хуже получается. Лёшин отец никогда не делал мне ничего плохого, не принижал мое положение, не высмеивал. Всегда относился уважительно и приветливо. Мы не часто пересекались, в основном на крупных праздниках. Мама у Алексея тоже хорошая, она врач в одной из частных клиник. Мы не дружим, но и не ссоримся.

Лишь когда мы с Лёшей заходим в офисное здание и поднимаемся в лифте на третий этаж, вдруг осеняет. Может, на эту же тему со мной хотел переговорить Данил? Попросить, чтобы не мешала его бизнесу? А может… как-то поспособствовала?

Так дело в деньгах…

Обдумывая кофепитие, я перебрала все идеи на свете! Начиная с предложений о работе и заканчивая должностью любовницы, за что немедленно плеснула бы Данилу в лицо горячим кофе. С молоком.

Но, судя по всему, от меня ему не нужно ни первое, ни второе. Только бизнес. Может, мои отношения с Лёшей ему выгодны?

Настроение падает в ноль.

Мы с Лёшей заходим в просторный кабинет, за большим столом которого восседает Игорь Анатольевич, одетый с иголочки. Завидев нас, он улыбается и приглашает присаживаться напротив.

Я вежливо здороваюсь, на что получаю не менее вежливое и доброе приветствие. Яшин начинает спрашивать обо всем подряд: о работе, учебе, наших планах на выходные. Лёша расслабляется и болтает о том о сем. Господи, как я завидую его спокойствию! В какой-то момент повисает пауза.

– Может быть, чай, кофе, ребята? Лёша, что ты не поухаживаешь за девушкой?

– Я ничего не хочу, спасибо, – поспешно останавливаю Алексея, который подрывается с места. – Игорь Анатольевич, вы хотели о чем-то со мной поговорить?

– Да, Марина. Всё верно. – Делает паузу.

Лёша, к счастью, сидит на месте и никуда деваться не собирается. Его присутствие придает сил.

– Расскажи всё, что ты знаешь о Даниле Миронове, – просит Игорь Анатольевич спокойно.

Смотрит в глаза. Чуть прищуривается.

Глава 8

В памяти всплывает тот самый момент в сауне, когда я ткнула Данила тем, что мы знакомы. Хочется поежиться. Сделаю себе отметку на будущее – не кичиться дружбой с влиятельными людьми. Никогда. Ни за что. Ни при каких обстоятельствах. Тише воды, ниже травы – девиз моих последних лет.

Фух. Когда я лгу, всё плохо, когда пытаюсь говорить правду – становится еще хуже. Замкнутый круг, и снова не с кем посоветоваться.

Я смотрю на отца Лёши и стараюсь говорить нейтрально-удивленно.

– Эм, что я знаю о Миронове? Он предприниматель, – пожимаю плечами. – Крупный. Отец Данила сколотил агроимперию в тех краях, где я жила с двенадцати до восемнадцати лет. Все звали его Кулаком. Лично я с ним не пересекалась, понятно почему. Но издалека несколько раз Старого Кулака видела. Потом он умер, оставив старшему сыну наследство и, так вышло, прозвище Новый Кулак. Что еще? А! Есть младший брат Родион, но насколько я знаю, он не занимается делами, живет за границей и просто получает какой-то процент. С ним я тоже никогда не общалась.

Яшин медленно кивает.

– Какие отношения у братьев?

Родион хотел продать землю за бесценок, но Данил отказался. Из-за этого Данилу пытались угрожать и даже избили. Но потом братья помирились и начали действовать сообща.

– Я не знаю, – произношу вслух.

– Что говорят о Миронове в селе? Нравится – не нравится? Мне интересна каждая мелочь, Марин.

Делаю вид, что думаю.

– Понятия не имею. Его отец был сложным человеком. С одной стороны, на нем всё держалось, с другой – он часто перегибал. Тот еще самодур. Опасный.

– А Данил?

– Вероятно, тоже, – отвечаю медленно. – Он жесткий, бескомпромиссный. И если что-то вбил себе в голову, то добивается. Но я ни разу не слышала, чтобы Миронов кого-то подставил. Наверное, честный.

Яшин смеется, и я немного краснею.

– Лёш, что за прелесть твоя Марина! Да, все предприниматели крайне честные. Чем богаче, тем честнее. Меня смущает тот факт, что после вступления Миронова в наследство, у вас поменяли судью. Москва вмешалась: якобы решения принимались нечестно. После этого они стали приниматься в сторону Миронова. Так называемого Нового Кулака. Удивительно, да? Может, у него есть какие-то серьезные связи в Москве?

– Ничего об этом не знаю, – говорю правду. Потом быстро добавляю: – Еще до появления Данила Миронова все ругали наших судей, что те брали взятки и всё такое. Если какого-то судью сняли, то станица вздохнула спокойнее. Последние годы мы жили всё хуже и хуже, были готовы к переменам.

– Любопытно… – задумчиво тянет Яшин. А потом вдруг решает закрыть тему: – Спасибо, Марина, ты очень помогла.

– Что-то не уверена, – улыбаюсь я. – Всё это можно найти в интернете. Я уехала из станицы в восемнадцать лет, в то время меня совсем не интересовала политика.

Настолько не интересовала, что я несколько недель принимала Данила Миронова за обычного работягу. Тот не спешил рушить интригу и охотно пользовался моей наивностью. Возил на свидания, заботился… Пока я не влюбилась в него до смерти. А когда он признался, было уже поздно. Между нами образовалась пропасть. С другой стороны, если бы я знала, что передо мной сам Новый Кулак, и на пушечный выстрел его к себе не подпустила бы! И моей Миры бы не было. Чувствую, что скучаю по ней. Так что всё к лучшему.

– Если что-то вспомнишь, расскажи, пожалуйста, – вновь привлекает внимание Яшин. – Миронов – темная лошадка на поле, в Ростове о нем никто ничего не знает. А мне нужна информация, чтобы понимать, как дальше вести дела.

– Разумеется. Если что-то вспомню, – киваю, искренне желая, чтобы этот разговор поскорее закончился.

– Ты же придешь с Лёшей в субботу на юбилей Дмитрия Алексеевича?

Это их дальний родственник и по совместительству местный политик.

– Если с Мирой всё хорошо будет, то, может, ненадолго, – обещаю я. – Спасибо большое за приглашение!

– Не за что. Будет приятно тебя увидеть, Марин.

Мы обсуждали планы на субботу с Лёшей. Решили, что на приеме будет невыносимо скучно, но появиться нужно, иначе невежливо.

Отец Алексея кивает и отпускает нас по своим делам. Уже в дверях я оборачиваюсь, чтобы спросить, приглашен ли Данил в ресторан. Но в последний момент не решаюсь. Лёша обнимает меня за плечи и ведет к лифту.

– Вот так я и живу, – говорит он. – Допросы, подозрения… всю жизнь.

– Твоему папе меня не напугать, Лёш. Не забывай, что мой отчим был полицейским. И даже с учетом этого мы с Варей умудрялись прятать от него деньги. Врать я училась у лучших.

– Да, помню-помню, на любую мою историю у тебя найдется пострашнее.

Я смеюсь.

– Зато со мной не скучно.

– Ни единой секунды.

Как-то я прочитала в одной из книжек по психологии, что, если в семье двое и более детей, необходимо стараться уделять внимание каждому ребенку в отдельности. Хотя бы по пятнадцать-двадцать минут в день.

Минуты наедине с мамой или папой очень важны и укрепляют связь. Помогают малышу расти счастливым и уверенным в себе.

Папы у нас нет. У Вари выходной, поэтому я собираю Мирославу и везу ее в парк. Мира не представляет жизни без старшего брата: когда она родилась – он уже был. И есть всегда. Но иногда мы любим с ней вот так сбежать. Без Лёши, Варвары, моей мамы, которая иногда приходит в гости. Сбежать ото всех на свете и провести целый день вдвоем!

Погода не подводит, поэтому мы набираем булочек, фруктов и устраиваем небольшой пикник в парке. Долго гуляем. Мирослава катается на детских машинках и на пони, много смеется. Я делаю не менее двадцати классных фотографий! Затем мы обедаем в детском кафе.

Такие дни в моей жизни – настоящий праздник, сродни Новому году.

Домой возвращаемся ближе к трем. Мира засыпает в детском кресле такси, я аккуратно беру ее на руки и заношу в квартиру, укладываю на диван. Некоторое время рассматриваю спящую дочку, слушая редкую тишину. А потом иду в ванную собираться.

В последнее время всё чаще задумываюсь о предложении Лёши жить вместе. Тяжело разрываться между домом, сестрой, дочерью, работой, парнем. В декабре у меня начнется сессия, и, скорее всего, мы с Лёшей вообще потеряем друг друга.

Сестра обещает отпустить меня в пять, но, к сожалению, задерживается. Поэтому на праздник к политику мы с Лёшей опаздываем на пятнадцать минут.

– Да не переживай ты, никто даже не заметит наше отсутствие, – успокаивает Алексей, который сам немного злится, я чувствую.

– Надо было тебе ехать без меня. – Я выхожу из машины, поправляю платье. Ничего особенного, но сидит на мне хорошо. – Не пришлось бы лететь как угорелым по улицам. Я думала, мы вмажемся.

– Всё нормально, расслабься.

– Я расслабилась, – быстро отвечаю.

На парковке у ресторана «Карлсон» каких только нет машин! Она битком. Наверное, наше опоздание и правда никто не заметит. Не хочу ударить в грязь лицом перед родителями Лёши.

– Вон, смотри, кто-то еще едет. – Алексей показывает на быстро приближающийся внедорожник. – Не мы последние. А ты боялась. Этот парень нас прикроет.

– Может, за рулем девушка? – спорю я.

Автомобиль проезжает так, что мы не видим лица водителя.

– На «Лексусе LX 570»? – вздергивает брови Алексей. – Стопудово там мужик. Чисто мужская тачка.

– Обожаю «Лексусы», – улыбаюсь я. – Однажды разбогатею и куплю себе именно «Лексус». Идеальная машина во всем.

Когда я продавала подарок Миронова, плакала. Понимала, что надо. Но как же она была мне к душе! Столько воспоминаний…

Громадина LX ищет место, наконец находит. Мы с Лёшей уже на крыльце ресторана. В последний момент я оборачиваюсь ради любопытства – посмотреть, кто же приехал на этой красавице. Водительская дверь открывается, и на улицу выходит…

Боже, да. Именно он. Четвертая встреча за месяц.

Данил в костюме. Быстро достает сигарету, прикуривает. В этот момент открывается и вторая дверь – из машины выходит девушка в черном платье.

Я быстро отворачиваюсь и захожу в ресторан, через десяток частых вдохов попадаю в объятия Лёшиной мамы. Мы целуемся в щеки.

Четвертая встреча. Но в этот раз я к ней готова. Сколько можно пугаться? Очевидно, что, пока Яшины сотрудничают с Мироновым, мы то и дело будем сталкиваться. Я обязана реагировать на его появление спокойно.

Мы с Лёшей идем к столу, позади хлопают двери. Шаги я не слышу – в зале довольно шумно, все рассаживаются, вот-вот начнется развлекательная программа.

Но кожей чувствую – Данил отстает на несколько шагов. Он в компании девушки, скорее всего, Златы.

Его жены.