Текст книги "Таня"

7. Первая любовь

Когда Юля говорила по телефону, Таня, прислушиваясь к разговору, пыталась понять о чем та говорит с ее мамой. Она корчила рожицы, изображая заинтересованность происходящим, но девушка только отмахивалась от нее рукой.

– Какая ты нетерпеливая. – возмущенно произнесла Юля, когда закончила разговор.

– Нууу, мне же хочется узнать, о чем Вы с мамой говорите? – надулась девочка. – Я тут болею, без голоса сижу, даже поговорить не могу, а они там сплетничают! Обо мне конечно. – она демонстративно сложила на груди руки крест на крест и насупилась.

– Настя сказала, что ей дали телефон какого-то чудесного врача, и она уже на завтра его вызвала.

– Он мужик что ли? – поморщилась девочка.

– Почему? – вытаращила глаза девушка.

– Сама сказала: Она его на завтра вызвала. – пояснила Таня.

– Его-врача! – выдохнула Юля. – Ну, не врачиху же! – всплеснула она руками.

– Надо было говорить – ее! – с возмущением прошептала девочка.

– А! – махнула на нее рукой собеседница. – Не придирайся!

– А я уже испугалась! Бррррр! Не люблю мужиков врачей.

– А ты их много видела? – поинтересовалась Юля, пытаясь понять возникновение такой стойкой неприязни.

– Нуууу…. – задумалась Таня. – Парочку. Но, все равно не люблю! – добавила она громким шепотом, заметив ироничную улыбку на лице девушки.

– То-то я удивилась, откуда в наших детских поликлиниках вдруг толпы врачей мужчин?

– А один раз мы к ЛОРу такоооому попали, и он каааак залез своими ручищами через рот в нос! У меня даже кровь пошла, а мама сказала, что мы к нему больше не придем.

– Мама была права, наверное.

– Как вспомню, так холодный пот по спине. – Таня вздрогнула.

– Ну, это же в прошлом, и понимаешь же что врачей много, и среди них могут оказаться не те.

– Угу. – проворчала девочка. – Не те, не там и не за тем.

– Мне-то как раз везло на врачей. – пожала плечами Юля.

– На мужчин? – поморщилась девочка.

– Ну, и мужчины были. – задумчиво проговорила Юля, пытаясь вспомнить своих врачей. – Но все как-то хорошо ко мне относились.

– Может из-за слуха? – попыталась найти оправдание хорошего отношения докторов к девушке.

– Может. – согласилась та. – Хотя я ж в аппаратах все-все слышу. Это как у других с очками. Надеваешь-видишь, снимаешь-не видишь. А вот если они пропадууууут! Тогда это ка-та-стро-фа! Тогда легче будет тем, кто все это время жил без аппаратов, и привык жить в тишине.

Девочка задумалась.

– А если без аппаратов, то речь была бы хуже. – вздохнула Юля. – Сразу бы все видели, что ты не слышащий.

Таня почесала затылок.

– Ладно. – кивнула она головой. – Лучше пусть иногда мне встречаются неважные врачи, но я не буду.. – она задумалась, чтобы подобрать слова, которые бы не обидели девушку.

– С аппаратами я не инвалид. – поняла ее без слов та и улыбнулась.

– Так кто завтра зая-вится? – Таня вдруг икнула.

– Не знаю. – пожала плечами девушка. – Какой-то гамипат. – развела она руками и посмотрела на Таню, которая пыталась набрать в воздуха и не дышать, чтобы остановить икоту. – Воды?

Та кивнула головой.

Пока Юля отсутствовала, Таня надувала щеки, зажимала себе ладонью рот и нос, потом взмахивала руками, выдыхала и снова вдыхала, но не удерживалась и каждый раз во время этих манипуляций икала, хотя эти звуки выходили какие-то грудинные, и казалось, что икает не тоненькая тринадцатилетняя девочка, а рослый парень.

– И голос откуда-то берется. – улыбнулась Юля, когда входила в комнату.

Таня только протянула руку за стаканом воды, и потом, не отрываясь, выпила все до капли и прислушалась к себе. Вода, казалось, не хочет опускаться и застряла где-то на уровне груди. Тогда она потихонечку начала вдыхать воздух и снова задерживать дыхание.

Юля наблюдала за всем этим процессом и дожидалась, спрашивая только взглядом, нужно ли принести еще воды.

Таня снова потихоньку вдохнула, и уже облегченно выдохнув, вымученно улыбнулась девушке.

– Вроде все. – прислушиваясь к своему организму, произнесла она.

– Может чаю? – предложила Юля.

– Только без малины. – помотала головой Таня.

– Пирожное хочешь?

– Лучше гренок твоих погрызу.

– Не вопрос.

Вскоре Таня шумно отхлебывала из большой кружки, в прикуску с маленькими сухариками.

– Ох, хорошо. – выдохнула она. – А бабушка большие жарили, только сначала макала их молоко. Фу, я не очень любила это.

– Зато она пирожки вкусные пекла. – заметила девушка.

– Даааа. – вздохнула Таня. – Мама редко делает. Говорит, что сама от них как пирог пухнет, а мне одной не часто перепадает.

– Ой! – покачала головой Юля. – Не жалуйся, Настя часто что-то печет. Заелась ты.

Таня насупилась и посмотрела исподлобья.

– Вот будет у меня дочка, всегда буду ей пироги печь.

– Тебе уже почти четырнадцать! – подняла указательный палец вверх Настя. – Сама бы уж могла что хочешь печь, а не ждать когда мама тебе это сделает.

Таня выпятила губу и прищурилась.

– Тринадцать. – прошептала она, как можно четче.

– Ага. – кивнула девушка. – Три месяца быстро пролетят.

– Не три, – фыркнула на нее девочка, – а три с половиной. – чуть помедлив, загибая пальцы и считая в уме, добавила она.

– Неважно! – покачала головой собеседница. – Раз влюбляться пора пришла, так и нечего на маму кивать, что она тебя не тем кормит. Сама-сама.

– Ох, ты какая вредная! – возмутилась Таня. – Я тебе, а тыыыы…….. – отвернулась она к стене.

– Я просто говорю, что ты уже не маленькая. – не обращая на капризы девочки, произнесла Юля.

Таня повела плечом, продолжая громко грызть гренки.

– Да, да! – продолжала гнуть свою линию собеседница. – Пришла пора она влюбилась, а печь пирог не научилась.

– Вредная, вредная, вредная! – повернулась девочка и ткнула в сторону девушки пальцем.

– Против правды не пойдешь. – развела руками та.

– Ну, хорошо. – вздохнула Таня. – Я и сама уже думала, что может самой попробовать испечь.

– Испечешь, меня позовешь. – доброжелательно произнесла девушка.

– Не позову. – пробурчала девочка. – Ты мне обещала рассказать про свою первую любовь, а сама дразнишься.

– Я не дразнюсь. – покачала головой Юля. – Просто га-ва-рю. Про первую любовь? – переспросила она.

Таня в ответ молча кивнула, поставила чашку и, устроилась поудобнее, всем своим видом показывая, что она готова слушать душещипательную историю о любви.

– Первую любовь я в бассейне встретила. – вздохнула она. – У него были тренировки в это время, а я с твоей мамой просто приходили поплавать. Он был как Аполлон.

– Кучерявый? – искоса посмотрела на Юлю девочка.

– Неее. – возразила та. – Ну, фигура у него была как у Аполлона. – пояснила она. – А так он был коротко-коротко подстрижен. Чтоб сушить быстрее, да и шапочку проще надевать. Я-то со своими длинными волосами ужас как мучилась.

– Ну? – с большой заинтересованностью обратилась Таня. – Дальше то что?

– Дальше? Ну, мы туда целый год ходили.

– И?

– Вот целый год я по нему и вздыхала. Думала, придет весна, и он заметит как я шапочку снимаю, волосы распускаю, и влюбится. Даже проходить мимо него не могла, все замирало.

– Влюбился?

– Неа. – покачала головой девушка. – Не успел. Еще зимой начал кого-то ожидать у выхода. А я еще всю весну обмирала, когда видела его.

– А потом?

– А летом я уехала в Германию, и увидела его только осенью. Он стоял и ржал над чем-то как конь. Такой громадный конь. – печально добавила она, но потом не выдержала паузы и рассмеялась. – Смена места очень часто вылечивает от ненужных привязанностей. Недаром раньше от ненужной любви, дворяне уезжали на воды.

– Мдаааа.. – протянула Таня. – И что часто вот так бывает, что не в того?

– Судя по классике – да. – развела руками девушка.

– Ага, сейчас ты мне будешь говорить о письме Татьяны. Слышала – слышала, хотя и не читала. – показала язык девочка.

– Может сейчас исправишь? – встала Юля, и подошла к книжному шкафу.

Таня поморщилась.

– Я достану, положу, а ты уж сама решишь. – решительно произнесла девушка и потянулась за книгой.

8. Потоп

Пышные наряды и прически дам приковывали к себе взгляд, кавалеры тенью двигались за ними, сливаясь в одну серо-черно-белую массу. Хотя присмотревшись, можно было заметить, что мужчины хоть и не выставляли себя на показ, но были теми лампочками вокруг которых порхали дамы-мотыльки. Кто-то стоял в гордом одиночестве, а иные собирали вкруг себя множество особ, которые не сводили восторженного взгляда со своего предводителя.

«И кто же из них Онегин? – пыталась разобраться Таня, наблюдая за этим действием, хорошо понимая, что она снова находится во сне. – Где тот, за которым подсматривал Пушкин?» – девочка вздохнула, раскачиваясь в такт танцующим парам, пытаясь представить себя в таком красивом, но неудобном как ей казалось наряде. – Прячется. – решила она. – Знает, что я тут его разыскиваю и спрятался в тень.»

– Таня! – вдруг позвал ее женский голос.

Девочка попыталась обернуться, но поняла, что во сне ей это не удастся, и с трудом приоткрыла один глаз.

– Мама. – прошептала она и улыбнулась.

– Как ты под этот грохот заснула? – удивилась та.

Только после этих слов Таня услышала зубодробительный звук нескольких дрелей, который прерывался ударами то ли молотка, то ли молота.

– Здесь же невозможно находиться! – женщина с ужасом посмотрела на Юлю, которая заглядывала из прихожей. – И так целый день?

– Да нет. – помотала та головой. – Недавно такое. – она поморщилась, закрыла ладонями уши, и посмотрела наверх, будто пытаясь увидеть, что там происходит.

– Я сейчас пойду, и скажу, что у меня ребенок болеет. – покачав головой, эмоционально произнесла Настя и направилась к двери.

И только она очутилась в прихожей, так сразу наверху стихло. Какой-то подозрительный шум доносился со стороны кухни. Женщина решила посмотреть, откуда доносятся эти звуки, и увидела, как по полу льется бурная мутная река.

– Ааааа! – закричала она от неожиданности. – Что это?

Таня в одной рубашке и тапочках выскочила на помощь маме.

– Иди на кровать! – замахала та руками. – Поднимите все с пола, и сидите, ждите меня. – Это соседи. – вытаращив глаза от ужаса, выдохнула она.

Таня забралась на кровать вместе с тапочками, а Юля побежала в другую комнату, чтобы посмотреть, не льется ли там.

– Тебе надо перейти туда. – сообщила она девочке, потому что вода лила уже отовсюду с потолка и было непонятно, что за катастрофа там произошла и сколько все это будет продолжаться.

Таня сгребла свою постель и босиком быстро пробежала в другую комнату. Там они с Юлей передвинули диван подальше от стены, по которой стекали мутные воды. Потом девочка уже сама кое-как постелила себе и села, закутавшись в одеяло.

– Воды по колено! – сообщила Юля соседям, которые заглянули в открытую дверь.

– Там по лестнице водопад. – сообщил мужчина из соседней квартиры.

– Даже пройти нельзя. – сокрушалась Юля и заглянула в комнату к Тане.

– Там в шкафу есть резиновые сапоги.

– Твои?

– Мои и мамины.

Юля натянула на тапочки пакеты разного размера, чтобы дойти до нужного места, и достала сапоги.

– Чуть-чуть до полметра не хватает. – уже стоя в сапогах в самом центре мутного водоема, громко произнесла девушка, чтобы Тане было слышно.

– И что тут у нас? – появилась, наконец, на пороге Настя. – Ты в сапогах? Молодец! А мои видно после такого выбросить придется. – она с сожалением посмотрела на свои темно-коричневые кожаные сапоги с беловато-грязными разводами.

– Тут не одни сапоги придется выбрасывать. – указав на потоки грязной воды, которые стекали по стенам, произнесла Юля.

Настя молча осматривала на рушившуюся квартиру.

– Так че там? – заглянул снова сосед.

– Трубу они там снесли. – выдохнула Настя. – Я поднимаюсь и вижу картину маслом, как один стоит по колено в воде посередине пустой квартиры, заваленной строительным мусором, который там образовался, а другой стоит около унитаза и черпает ковшиком оттуда воду, которая хлещет потоком из снесенной напрочь трубы.

– Ковшиком? – переспросил сосед.

– Угу. – подтвердила женщина. – Кафка отдыхает. – усмехнулась она.

– Я уже звонил в ЖЭК, они сказали, что другие соседи позвонили и уже воду перекрыли.

– Ну, хоть других может не так зальет. – вздохнула Настя.

– Но по лестнице пока течет.

– Там еще много. – показала она пальцем вверх.

– А грязная какая. – поджала губы Юля.

– Так ремонт-то в пустой квартире, поэтому строительный мусор им не мешал. – тяжело вздохнула женщина. – Весь ужас в том, что они даже не знали как и куда звонить в такой аварийной ситуации. А телефон хозяйки они мне не сказали.

– И что теперь делать? – сжалась Юля. – Тут же от квартиры ничего не осталось.

– Сейчас посмотрю что на кухне, и пойду дальше разбираться. – вздохнула женщина.

Юля пошла следом, чтобы произвести полный осмотр.

– Ах! – почти одновременно произнесли обе.

– Что это? – вытаращила глаза девушка, рассматривая провисший почти до обеденного стола натяжной потолок, в котором скопилась вода.

– Вода. – выдохнула Настя.

– Везде. – добавила Юля, осматривая как стекает по стенам и мебели потоки грязной воды.

– Угу. – только хмыкнула женщина. – Хорошо хоть в туалете плитка. – выдохнула она, осматривая ванну и туалет.

Юля только вздохнула.

Только Настя хотела осмотреть комнаты, как везде в квартире погас свет.

– Это у нас или во всем подъезде? – крикнула она соседу, который периодически появлялся из своей квартиры.

– У меня тоже нет. – сообщил он. – А на лестнице горит.

– Интересно внизу есть или нет. – выдохнула женщина и, попросила Юлю, чтобы та посидела возле Татьяны, пока она выяснит в чем там все дело.

– Что же мы будем делать? – шепотом спросила девочка крестную, которая включила фонарик на телефоне.

– Ко мне поедем. – пожала руку девочки та. – Не можете же вы тут спать! – возмущенно добавила она, поглядывая на пол, который покрывал десятисантиметровый слой воды.

От волнения Таня даже не чувствовала, болит ли у нее горло или нет. Больше всего она переживала за маму, которой сейчас приходится искать ответственных в этой ситуации.

– Дураки! – не выдержала и фыркнула Юля, посматривая наверх.

Девочка была согласна с тем, что умными этих людей трудно было назвать.

Так они и сидели в сырой темной комнате, освещая ее фонариком, и поглядывая на стоящие рядом дома, где были освещены окна.

– Тут же находиться невозможно. – говорила кому-то Настя, приглашая пройти в темную квартиру, где было полной воды.

– Надо все утром смотреть. – послышался женский голос. – Вы все данные их записали?

– Да, если б я сама не начала звонить, то никакой бы представитель сейчас не появился бы.

– Мы часам к 10,наверное, придем. – продолжал незнакомый голос.

– У меня дочь болеет, а тут вон что. – выдохнула Настя, не жалуясь, но констатируя факты.

– Мы не виноваты. Это их рабочие, так что придется разбираться вам с ними самим. Хотя акт мы, конечно, составим.

Услышав, что маме нужно быть тут с утра Таня решила, что нужно остаться здесь, чтобы потом помочь маме.

– Я тоже с тобой останусь. – заявила она шепотом, когда женщина покинула квартиру и Настя зашла в комнату.

– Ага. И найдут наши сырые и хладные тела. – мрачно пошутила та. – Тань! Ну, ты хоть мне сейчас мозг не выноси!

Таня надулась, ей так хотелось помочь, и вдруг ее обвинили в том, что она только мешает.

– Я тоже здесь ночевать не буду. – уже мягче проговорила женщина. – Хотя может тебя к бабушке отправить? – задумчиво добавила она.

Таня только тихо отфыркивалась.

– Но Юля же завтра уедет по делам, а я с врачом договорилась, чтобы она тебя посмотрела.

– Не хочу к бабушке. – заныла девочка.

– Ладно. – махнула на нее рукой женщина. Некогда с тобой разбираться, тут еще неизвестно сколько все это будет длиться, так что может везде успеешь пожить.

Таня тихонечко захлопала в ладоши.

– Да, уж аплодисментов тут только не хватало. – не выдержала и расхохоталась Настя, оглядывая порушенное жилище. – Сейчас соберусь и поедем. Все что могло плохого произойти, уже произошло. Хорошо хоть что все случилось, когда я вернулась. Представляю, чтобы было если бы вы одни тут сидели. – она вздрогнула. – Так что все не так плохо. – махнула она рукой. Ладно, если что ремонт как-нибудь когда-нибудь сделаем.

Таня тяжело вздохнула, и подтвердила сказанное.

– Я тоже помогу, если что. – добавила Юля и стала помогать Насте собирать сумки.

9. Переезд

Как только Таня села в машину, так сразу провалилась в тяжелую липкую дремоту. Она не слышала мамин рассказ водителю, но произошедшее снова напомнило о себе, и ей снилась горная бурная река, которая, смывая песок и камни, мутным потоком стремилась куда-то вниз, куда страшно было даже заглядывать.

– Танюша, приехали. – прозвучал голос мамы.

Девочка с трудом разлепила глаза и попыталась посмотреть в окно, чтобы понять, где они.

Машина подъехала к дому Юли, но около подъезда стоял какой-то фургончик.

– Что такое не везет и как с ним бороться? – выдохнула женщина. – А Вы нам чемодан хотя бы до подъезда не донесете? – обратилась она с просьбой к водителю.

Мужчина не отказался от помощи, и уже через несколько минут, Таня стояла возле чемодана на крыльце подъезда.

– Тебе на какой этаж? – обратился к ней паренек в темно-синем спортивном костюме, который таскал коробки от фургона к подъезду.

– Пятый. – нехотя прошептала девочка, которой совсем не хотелось разговаривать с незнакомцем.

– Давай я помогу, а то мы лифт заняли. – быстро проговорил тот, когда проходил мимо, и, не дожидаясь ответа, подхватил чемодан. – Вы тоже переезжаете? – спросил он уже в лифте.

Таня молча помотала головой.

– А мы на четвертом будем жить. – сообщил он и нажал на пятый.

Таня посмотрела на него, и не стала спрашивать, почему он не едет на свой этаж.

– Вы справа или слева? – обратился он к ней уже на этаже.

– Тут. – кивнула девочка на квартиру.

– А я в сорок четвертой. – сообщил он и, попрощавшись, уехал вниз со своими коробками.

«Кто переезжает ночью? – размышляла Таня, присев на чемодан, дожидаясь, когда появятся Юля с мамой. – Нас-то водой смыло, а чем этих смыло? Ночью спать надо, а не перекрывать подъезды к подъездам.» Она засунула руки в карманы, и, пригревшись, снова закрыла глаза, чтобы подремать немного.

– Танюш, это мы. – лифт открылся и появились мама и Юля обвешанные сумками.

– Там на четвертый этаж въезжают. – сообщила Юля.

Таня только кинула головой в знак согласия.

За дверью квартиры было слышно, как мяукает Нюша, которая чувствовала хозяйку.

– Нюша, я не одна. – сообщила ей та, когда открыла дверь.

Толстенькая кошка, которая была похожа на цилиндр обтянутый мехом, обиженно промяукала и бочком ретировалась в комнату, заметив незваных, как читалось у нее на мордочке, гостей.

– Это же мы. – прошептала Таня, протягивая руки к домашней питомице.

– Ага. – фыркнула Юля. – Сейчас она сначала сделает вид, будто с вами не знакома, и только потом ее королевское величество соизволит общаться.

Нюша стояла не двигаясь, словно слушала монолог Юли, но как-только та его закончила, то села и с неприступным видом взглянула на вошедших.

– Каждая дворянская кошка мнит себя королевой. – не выдержала и рассмеялась Анастасия.

– Не слушай их, – подошла к ней Таня, и прикрыла ладонями кошачьи уши.

Нюша, казалось поморщилась, но стерпела и только скосила глаз на гостью.

– Молодец! – улыбаясь продолжила женщина. – Держишь фасон. Настоящая мадамка!

Кошка внимательно огляделась, снова тихонько мявкнула, поднялась и подошла к Юле.

– Конечно. – засмеялась та. – Танюшка хоть и заступается, а кормить-то я тебя буду.

Услышав это, Нюша как-то сразу повеселела и, повернувшись в сторону кухни, сделала один шаг, снова обернулась и внимательно посмотрела на свою хозяйку.

– За тобой идти? – усмехнулась та. – Неа. – помотала она головой. – я еще не разделась.

Нюша выдавила из себя жалобное»мяу».

– Может я покормлю? – спросила девочка.

– Там на холодильнике корм стоит. – убирая одежду в шкаф, объяснила Юля. – Только много не сыпь.

– Я немноооожечко. – прошептала Таня. – сложив ладошку лодочкой, чтобы показать сколько она насыплет.

– Надо сразу Тане постелить. – посмотрела Анастасия на Юлю.

– Да. – согласилась та. – Вы на диване вместе будете или раскладушку доставать?

Женщина прошла на кухню, чтобы спросить у дочери.

– Мне все-равно. – пожала плечами та, обнимаясь к кошкой на полу.

– Смотри-ка, терпит. – заглянула к ним хозяйка квартиры. – Видно целый день скучала.

– Вот, Нюша, повезло тебе. – улыбнулась Анастасия. – Не было бы несчастья, а Нюше счастье не привалило бы! Танюшка теперь несколько дней ее развлекать будет.

– Мы друг друга будем развлекать. – еле слышно проговорила девочка, почесывая за ухом кошку.

– Ты ей Онегина почитай. – с легкой иронией проговорила Юля.

Анастасия вопросительно посмотрела на нее.

 
– Зима пришла к нам не напрасно,
Ведь, чтобы в жизни стало ясно,
Нам всем приходится страдать.
И своего – свою искать.
 
 
Нелепы мы бываем в споре,
И беды наши ведь не горе,
А разумение того,
Чтобы в пути найти своё. —
 

заглянула в свой телефон девушка.

Женщина прищурилась и посмотрела снова на девушку.

– Разговор у нас зашел о том, о сем. – развела руками она. – Я призвала в помощь Александра Сергеевича. – кусая губы, чтобы не улыбнуться проговорила та.

– Сколько я всего пропустила. – с иронией проговорила женщина. – А Онегин это всегда неплохо. Вразумляет о странностиях бытия. – добавила она, улыбаясь.

– Ничего, ничего, – пробурчала девочка, – ехидничайте, ехидничайте! Я вот выздоровлю, прочитаю вашего Онегина, и тогда отвечу!

– Нуууу, Онегин не наш. – развела руками женщина. – Но актуален всегда.

– В 21 веке? – поморщилась девочка.

– Упс. – с невозмутимым лицом Анастасия развела руки. – Гормональные взрывы и весенние томления души были и в позапрошлом веке. – заговорщицки проговорила она.

– Пойдем отсюда. – Таня с трудом подняла кошку, и отправилась в комнату.

– Любовь? – тихо спросила женщина у Юли, когда девочка вышла.

– Неа. – покачала головой та. – Но ожидание… – вздохнула она.

– Тоже неплохо. – кивнула Анастасия и пошла вслед за дочерью.

Уже в комнате они общими усилиями быстро справились с поставленной для себя задачей, и вскоре Таня уже лежала на диване, и гладила кошку, которая легла на середину постели.

– Перегородка ты наша. – дотянулась до нее Анастасия.

– Если бы тут такое случилось, то ее бы первую пришлось от воды спасать. – прошептала девочка.

– Кошек и детей спасают вне очереди. – улыбнулась Юля. – Чаю! – хлопнула она в ладоши.

– А мне врачу позвонить, чтобы она или вечером приехала сюда, или в другое время. – потянулась за телефоном Анастасия.

Таня ничего не ответила, а прилегла возле кошки и прикрыла глаза.

Пышные наряды и прически дам приковывали к себе взгляд, кавалеры тенью двигались за ними, сливаясь в одну серо-черно-белую массу. Но и те и другие смотрели в одну сторону. Тане очень хотелось увидеть того, кто так приковывает к себе внимание, но то и дело упиралась взглядом в спину рядом стоящего.

«Кто же тот таинственный незнакомец, чей благосклонный взгляд хотят поймать на себе все присутствующие? – размышляла Таня во сне. – Может это Пушкин …или Онегин заглянули мимоходом?» Девочка отходила назад, потом снова приближалась, поднималась на цыпочки, чтобы хоть краешком глаза увидеть избранного. Но ей этого не удавалось, и уже совсем отчаявшись, она вдруг увидела небольшой проход между людьми, юркнула туда, и вздрогнула, увидев перед собой Нюшу, в прекрасном платье цвета стали, которая хитро щурила свои глаза и тихо промурлыкала ей в ухо предупреждение о том, чтобы она не подавала виду, что они знакомы.

– Таня. – мама гладила девочку по голове, пытаясь разбудить. – Просыпайся, чаю попьем.

– С Нюшей? – не открывая глаз, переспросила девочка.

– Эмммм…. – задумалась женщина. – Ну, Нюша рядом, конечно, посидит.

Таня начала просыпаться, и поняла, что все происходило только во сне, и поэтому протянула руку и, нащупав мягкое толстенькое тельце, погладила кошку. Та в ответ замурлыкала.

– Врач вечером завтра сюда приедет. – сообщила девочке мама.

Таня, приоткрыв глаз, кивнула.

– Хоть кедровых орешков поешь. – Анастасия поставила перед девочкой кофейное блюдце с орешками.

– А Нюше вкусняшку? – слабо улыбнулась Таня.

– Пойдет на кухню и поест. – строго проговорила Юля. – Нечего ее тут прикармливать. Мы завтра уйдем, а ты тут ее не балуй, смотри. – погрозила она кошке пальцем.

Та, услышав это, подползла к Тане и уткнулась ей мордочкой в руку.

– Хитрюша. – улыбнулась девочка. – Не буду. – пообещала она крестной и начала есть орешки.