Текст книги "Таня"

Таня
повесть
Ольга Ивановна Власова

© Ольга Ивановна Власова, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

1. Дома

В прихожей сидела девочка лет тринадцати, о чем-то задумавшись.

Она сняла один сапог и держала его в руках.

– Что-то случилось? – спросила ее мать, выглянув из кухни.

– На улице проливной дождь.

– Погода явно не рождественская.

Уже в комнате, девочка закуталась в теплый плед, легла на диван и, закрыв глаза, попыталась заснуть.

– Снова заболеваешь, Тань? – спросила мать. – Как ты умудряешься из одной болезни плавно перетекать в другую?

– Горло болит, а ты еще на меня ругаешься. – жалобно произнесла девочка с темными волосами по пояс и длинной челкой.

– Пойду траву заварю. – со вздохом ответила высокая стройная женщина.

«Почему я постоянно болею? – думала Таня. – Вон Наташка Селиверстова и мороженое в холод трескает, и на улицу раздетая бегает, и хоть бы чихнула…»

– Пока таволга настаивается – морс попей. – сказала Анастасия – мать девочки.

– Не могу. Глотать больно и голову как – будто обручем сдавливают. – недовольно произнесла Татьяна и отвернулась к стене.

– Тань. – произнесла мать. – Что я тебе плохого сделала?

– Ничего. – неохотно ответила дочь, снова повернувшись к женщине.

– Почему же ты тогда со мной так разговариваешь? – покачала головой та.

– Ну прости, мам. – высунув руку из-под пледа и погладив женщину по плечу, произнесла девочка. – Не буду больше.

– Хотелось бы верить. – ответила Анастасия.

Кряхтя и бормоча что-то себе под нос, Таня, морщась, выпила всю чашку теплого морса.

– Мам, вот почему я такая невезучая? – устраиваясь поудобнее, спросила она.

– Почему это ты такой вывод сделала? – поинтересовалась женщина.

– Конечно. – тяжело вздохнув, ответила девочка. – Болею часто и друзей у меня не так много.

– Разве это невезение? – удивилась Анастасия.

– А разве везение? – подняв удивленно одну бровь, переспросила та.

– Мне не нравится вообще это слово. – пожав плечами, сказала женщина. – Я понимаю, что нет хороших или плохих слов. Просто, если попытаться разобраться с понятием везение, то получается что это череда случайных обстоятельств.

– Вот у других обстоятельства складываются, а у меня нет.

– Что же хорошего в том, что вся твоя жизнь зависит от случая?

– А что плохого?

– Это твоя жизнь. – объяснила мать. – И лучше распоряжаться ею самой.

– Как я могу решить, – удивленно спросила дочь, – болеть мне или не болеть?

– Конечно, по мановению волшебной палочки это не произойдет, – продолжила женщина, – но внимательно относиться к своему здоровью и делать выводы можешь только ты.

– Как на это смотреть, если мне болеть совсем не нравится, а я продолжаю это делать?

– Зато ты уже сама знаешь какую травку для полоскания заваривать. – улыбнулась мать.

– Это, конечно, очень важно. – с усмешкой произнесла девочка.

– Вот родится у тебя когда-нибудь малыш, а ты уже знаешь, чем его горлышко лечить.

– Можно в инет залезть и отсмотреть информацию. – закусив губу, ответила Татьяна.

– Только в инете тоже надо не всей информации верить. – пожала плечами Анастасия. – И с каких это пор ты стала думать, что если часто болеешь, то чем-то хуже других.

– А что нет? – чуть не плача ответила девочка. – Вот другие и на коньках, и на лыжах.

– Тань! – расхохотавшись, воскликнула женщина. – Совесть имей! Какие коньки и лыжи? Ливень за окном.

– Водные. – проворчала девочка.

– Я так и поняла. – ответила та. – Зато ты можешь как никто другой понять другого человека, который чем-то болен. – погладив дочку по голове, сказала Анастасия.

– Это все могут делать. – убежденно ответила Татьяна.

– Нет не все. – спокойно ответила женщина. – Если человек отличался всегда отменным здоровьем, то ему трудно понять что такое боль. Правда, есть люди, которые все это могут себе представить и почувствовать. Но это очень творческие натуры, про которых говорят, что они живут без кожи.

– Как это? – удивленно спросила девочка.

– То есть пропускают все через себя. – ответила мать. – Так жить безумно тяжело, но это удел великих актеров, художников и поэтов.

– А что у других нет шансов быть такими же?

– Все люди в чем-то талантливы, но все обладают этими способностями в разной степени и уж немногие хотят работать над собой, чтобы развить это. Ведь на самом деле человеческие возможности безграничны. И нужно только понять что развивать и в какую сторону. Вот ты причитаешь, что несчастна от того, что постоянно болеешь? А как же быть тем людям, которые появились на свет с теми или иными недостатками?

– Мам, ну мы же говорим о нормальных людях. – надув губы, произнесла Татьяна.

– Нормальные? – удивленно переспросила женщина. – Танюша, солнышко! Объясни мне, что такое нормальные люди?

– Мам! – воскликнула дочка. – Не усложняй, пожалуйста. Нормальные это обычные люди.

– Обычные люди это кто? – продолжала допытываться мать.

– Ну такие как мы с тобой. – пожимая плечами, неуверенно ответила девочка.

– То есть люди без видимых физических недостатков? – приподняв правую бровь, с иронией спросила Анастасия.

– Наверное.

– А как же тетя Юля?

Разглядывая угол пледа, девочка вспомнила свою крестную, которая оглохла еще в раннем детстве и была ведущей актрисой театра для глухих.

– Мам, а тяжело, наверное, ничего не слышать? – вздохнула Татьяна.

– Думаю, что очень. – кивнула головой та.

– Интересно, а если бы можно было это исправить, то она осталась бы так же актрисой или выбрала себе другую профессию?

– Если в человеке заложено творческое начало, то оно должно в любом случае проявиться. – пожала плечами мать. – Она спрашивала меня что такое музыка.

– Смогла ты ей что-то объяснить?

– Однажды, на даче мы пошли за земляникой. – начала свой рассказ женщина. – Солнце только просыпалось, а трава была мокрая от росы. Утренняя прохлада была нам только на руку, потому что, чтобы не быть искусанными комарами нам пришлось выбрать одежду, которая могла нас хоть немного защитить от этих кровососущих. Это были кофты с длинными рукавами, джинсы и резиновые сапоги.

– А вы что спрей от комаров не взяли? – удивилась девочка.

– Взяли, конечно. – ответила мать. – Но как потом оказалось, лучше бы мы его не брали.

Татьяна удивленно посмотрела, но промолчала.

– Когда мы подошли к лесу, то Юля, не привыкшая к долгим пешим прогулкам, уже запыхалась и просила где-нибудь присесть, чтобы перевести дух. Я пообещала ей, что как только мы найдем подходящую поляну, то сразу же это и сделаем. Стараясь далеко не углубляться в лес, чтобы не заблудиться, мы все же скоро нашли то, что искали. Высоченные сосны плотной стеной стояли кругом, а солнечные лучи, скатившиеся по ним вниз, переливались всеми цветами радуги на покрытой росой траве. Посередине этой тайной лесной комнаты лежала старая, но еще не совсем трухлявая ель. Мы удобно расположились на поваленном дереве и огляделись. Роса начала испаряться, превращаясь в белый туман, который медленно поднимался от земли, мягко обволакивая каждый ствол дерева вытянувшийся в струнку. Юля вдруг вскочила, подбежала к сосне обняла ее и прижалась к шершавой коре щекой. Закрыла глаза и стояла так некоторое время. Потом посмотрела на меня и сказала, что слышала, как поет это дерево. Я не поверила и подошла, чтобы убедить ее в обратном. Приложив ладони, к своему удивлению я почувствовала, а потом и услышала тихую глубокую мелодию, которая шла из сердцевины.

– Разве можно слышать кожей? – недоверчиво спросила дочка.

– В каждом правиле обязательно бывают исключения. – объяснила мать. – Кроме ушной проводимости существует еще и костная. Мало из людей ею пользуются, но я видела девочку, которая слышала именно так. А тем более мы же слышали необычную музыку.

– Как же дерево могло петь? – не унималась Татьяна.

– Я плохо знаю физику, и вряд ли точно смогу объяснить тебе что происходит, когда дерево сверху нагревается, а внутри у нее оттаивает промерзшая за ночь сердцевина. Хочется просто сказать, что природа подарила Юле шанс услышать музыку леса, чтобы она смогла понять новую роль про принцессу, которая любила петь.

– Этот вывод мне тоже больше нравиться. – согласилась девочка. – А что же было с комарами?

– Ой. – рассмеялась женщина. – У нас возникло чувство, что это спрей был не от комаров, а для привлечения насекомых. Как только мы обработали себе открытые участки тела, то тучи кровососущих облепили нас с головы до ног. И поэтому в тот день мы убежали из леса с пустыми руками.

– Ну и ладно. – махнула рукой Татьяна. – Зато Юля смогла услышать музыку.

– Конечно. – кивнула женщина. – Это гораздо важнее ягод. А сейчас выпей травку и полежи с закрытыми глазами.

Девочка, не морщась выпила горьковатый настой, и, завернувшись в плед как в кокон, мгновенно заснула.

Пахло летом и разогретой хвоей. Деревья сначала активно о чем-то перешептывались между собой. Невидимый дирижер взмахнул солнечным лучом, и все замерло. Вскоре начался удивительный концерт. Юля, одетая в шелковое бирюзовое платье, под лесной аккомпанемент исполняла чудесный романс Алябьева, а Таня была единственным и главным зрителем этого удивительного действия. Она сидела на поваленном дереве и мечтала, чтобы этот прекрасный сон длился, как можно дольше.

2. Болезнь

Ночник тускло освещал полузатемненную комнату, и было не понятно, был ли это поздний вечер или раннее утро.

В горле что-то скрипело и казалось, что внутри его чистят наждачной бумагой.

– Сколько время? – прошептала Татьяна маме, которая заглянула в проем.

– Восемь утра. – ответила та и протянула ей градусник. – совсем плохо? – огорченно спросила она у дочери.

Таня тяжело вздохнула и развела руками, показывая, что не может говорить.

– Слушай, а мне ж на работу сегодня. – вздохнула женщина. – Позвонить, что я не приду или бабушку попросить, чтобы пришла?

Девочка удивленно посмотрела на мать.

– Что ты так удивленно на меня смотришь? – поинтересовалась та. – Ты ж болеешь, а врача вызвать надо, чтобы справку для школы взять. Ты ребенок и не можешь впускать одна чужого человека в дом.

Таня поморщилась и покачала головой.

– Не хочешь чтобы бабушка приходила?

Девочка тут же утвердительно кивнула.

– Так мне на работу не ходить? – вздохнула мать.

– Иди, – шепотом выдохнула девочка и махнула рукой в подтверждение.

– Ну, а как же? – всплеснула руками женщина. – Может врача завтра вызвать? Она ж знает, что мы просто так не прогуливаем.

Девочка выдавила из себя подобие улыбки и вернула матери градусник, даже не взглянув на него.

– Тридцать семь и пять, – произнесла женщина, – и это утром.

Девочка накинула сверху халатик и вышла из комнаты.

– Может Юле смску кинуть? – задумчиво произнесла мать и оглянулась, разыскивая свой телефон.

Вскоре девочка вернулась.

– Я Юле смску послала. – сообщила ей женщина. – Ты траву там выпила? – взглянула она на дочь.

Та обреченно кивнула головой и непроизвольно вздрогнула.

– Противная? – вздохнула мать.

Таня развела руками и, стянув с себя халатик, снова забралась под одеяло.

– Тебе чаю принести сюда?

Девочка равнодушно посмотрела на мать и, вздохнув, кивнула.

– А если Юля сможет, то вызвать на сегодня врача или лучше чтобы и я дома была? – пододвигая ногой стул, чтобы поставить на него поднос с термосом и мандаринами, обратилась к Тане мать.

Девочка укоризненно посмотрела на женщину и потянулась за телефоном.

– Да, я пристала? – всплеснула руками женщина. – потому что мне уже нужно убегать.

Таня села на кровати и красноречиво махнула обеими руками в сторону.

– Спасибо, конечно, что ты меня отпускаешь, – в ответ произнесла женщина, – и прямо указываешь направление, но мне будет спокойнее эти вопросы решить именно сейчас.

Девочка громко вздохнула и, сев по-турецки, обреченно посмотрела на женщину.

– Хорошо, – развела руками та, – завтра сама вызову. А вот и Юля. – услышав сигнал, оповещавший, что пришла смска, добавила она. – Она сегодня как раз свободна и могла бы составить тебе компанию.

– Я спать буду целый день. – яростно прошептала девочка.

– Спи. – пожала плечами мать. – Юля хоть приготовит что-нибудь. – отводя взгляд в сторону, сказала женщина. – Мне… – объяснила она улыбнувшись.

Таня тяжело вздохнула, подняла руки сначала вверх, а потом обхватила ими голову.

– Упс… – прикрыв ладонью рот, чуть усмехнулась женщина. – Уже ушла. А ты телефон пожалуйста включи так, чтобы смски могла слышать и звонки.

Девочка прищурила глаза, ничего не ответила, и демонстративно положила рядом с термосом телефон, ткнув в него указательным пальцем.

– ААатлично! – пропела мать и, поцеловав дочь в макушку, вышла из комнаты.

Таня снова вздохнула, и, поправив себе подушку, легла, свернувшись калачиком.

– Ты точно можешь остаться одна? – снова вернулась женщина.

Таня открыла один глаз и молча смотрела на нее.

– Я знаю, что я приставучая. – развела руками та. – Но у меня не много дочек, а только одна. – иронично добавила она. – Я ж люблю тебя, и всякий раз переживаю. – вздохнула она и снова поцеловала дочь.

– Юля написала, что приедет через час. – Ей надо учить какие-то стихи к какому-то конкурсу, вот она здесь и поучит. Может тебе морса купить?

Девочка только поморщилась.

– Совсем-совсем ничего не хочется? – продолжала допытываться мать.

Таня обреченно вздохнула и чуть качнула головой.

– Спать хочется. – с усилием прошептала она.

– А Юлю ты услышишь? – продолжала беспокоиться женщина.

Таня кивнула.

Анастасия, чтобы успокоиться, позвонила со своего телефона на телефон дочери, и, услышав громкий звук, сбросила звонок.

– Хорошо. – подвела итог она. – Телефон у тебя включен, если даже не услышишь звонка в дверь, то я тебе буду звонить.

Девочка прикрыла глаза.

Женщина взяла со стола сумку, достала из комода зонт и вышла из комнаты.

Таня лежала с закрытыми глазами и сначала прислушивалась к тому, что делала мать в прихожей, но потом почувствовала, как начинает засыпать. Ей казалось, что она видит себя со стороны и может даже пройтись по всей квартире, но у нее почему-то это не выходило, и ее обзор был ограничен только габаритами этой комнаты. Она начала рассматривать узор на обоях, которые были куплены, когда была жива еще бабушка и, вспомнив об этой детали, она взглянула на ее портрет, который висел напротив дивана.

 
И любви не бывает краше,
И любви не бывает чище,
От людей тех, кто станет старше,
И мудрей, и по жизни красивей.
 
 
И не все кто стареет – мудрый,
И не все кто роднее – ближе,
Но бывают прекрасны люди,
И от них веет чем-то близким.
 
 
И любовью согреться можно,
И расти ведь она помогает.
Тем кто старше, и кто моложе,
Нужно, чтобы ее хватало.
 

«Как же хорошо было, когда была бабушка жива. – думала Таня. – сейчас бы она пришла и посидела со мной. Пирогов напекла с яблоками и плюшек с сахаром. Она была такой теплой, что я сейчас сразу бы от нее согрелась. Сели бы рядышком и она обняла меня своими теплыми руками и можно было задремать у нее на плече.»

Тане казалось, что она смотрит какой-то двойной сон, в который может контролировать все со стороны и ей хотелось подойти к картине, чтобы дотронуться до нее, но почему-то этого не происходило, и она продолжала топтаться на одном месте.

«Что же это такое? – не могла понять она. – Почему я только с одного места могу все рассматривать? Сплю я или не сплю, и как можно во сне сама с собой разговаривать?»

По подоконнику тихо шуршал дождь, и казалось, что он о чем-то говорит.

О чем рассказывал дождь Татьяна никак не могла расслышать, и поэтому снова посмотрела на портрет любимой бабушки. Она рассматривала черты еще достаточно молодой женщины и вспоминала, что такую она не помнит, а помнит теплые полноватые руки, волосы с проседью и любимое лицо с морщинками у глаз. Ей так захотелось прижаться к этому родному человеку, но она точно помнила, что та умерла, и сделать ей этого не удастся. И даже сон во сне не поможет ей в этом.

«Раньше она мне чаще снилась, а сейчас почему-то никак не могу встретиться с ней во сне.» – огорченно подумала девочка. Она снова посмотрела на портрет женщины, которая по-доброму смотрела на нее, но в комнате стало прохладнее и от этого она начала замерзать.

«Чаю бы. – думала она во сне. – Очень хочется горячего чаю, чтобы согреться.»

Не просыпаясь, девочка привстала с кровати, дотянулась до стула, на котором висел плед, взяла его, и набросила его сверху одеяла.

«Холодно. Холодно.» – продолжала думать она во сне.

Через какое-то время в комнате стало теплее, и девочка, согревшись, провалилась в глубокий сон.

3. Юля

«Сосед, снова этот сосед что-то сверлит, – думала Таня, даже не пытаясь открыть глаз. – И почему в будний день он не на работе? Даже поболеть спокойно не дают.»

В это время зазвонил телефон и девочка, так и оставаясь в полудреме, взяла трубку. Это звонила мама, которая сообщила, что приехала Юля и ждет, когда ей откроют.

Таня с усилием открыла глаза, потом поднялась, и, изредка касаясь рукой стены, пошла к входной двери.

– Ты чего раздетая? – укоризненно посмотрела на нее девушка, когда девочка впустила ее.

– Сплю. – просипела та, и, чуть покачиваясь, прошла в туалет.

– Я малиновое варенье привезла. – раскрывая зонтик, чтобы он высох, сообщила Юля.

Таня только мотнула головой и, ополоснув руки, прошла на кухню.

– Пить. – прошептала она.

– Чай? – предложила девушка, которая уже разделась.

– Сейчас воды. – жалобно посмотрела на нее Таня.

– Совсем заболела. – погладила ее по голове гостья, и налила в стакан воды. – У соседей ремонт?

Девочка только пожала плечами.

– Еще? – предложила девушка, когда Татьяна все выпила.

Та чуть потянулась, задумалась на секунду, и потом все-таки кивнула утвердительно.

– Бедная. – гостья погладила теперь по плечу девочку, которая сидела с пылающими щеками. – У тебя же температура! Надо лечь! – скомандовала она.

Татьяна взглянула на нее, послушно поднялась и отправилась к себе в комнату.

– Чай тебе сделать? – осматривая импровизированный туалетный столик, поинтересовалась девушка.

– Можно. – прошептала та.

– А пирожные будешь?

Татьяна поморщилась.

– Лучше носовые платочки из комода достань. – попросила она.

Юля достала упаковку бумажных платочков и положила на стул рядом с мандаринами.

– А еще что болит? – посмотрела она на девочку.

– Знобило очень. – еле слышно прошептала крестница.

– Ты совсем без голоса. – покачала головой Юля. – Можно аппараты снимать, и так с тобой разговаривать. – пошутила она.

– А если я усну, и кто-нибудь позвонит? – выдавила из себя девочка. – Я помню, как на даче у тебя батарейки сели, и ты метаться от этого стала. – попыталась улыбнуться в ответ Таня.

– Не могу без аппаратов. – кивнула гостья. – Как-будто в бочке.

– Так что лучше не выключай. – махнула на нее рукой девочка.

– А дрель очень неприятно слышать. – Юля вздрогнула, когда послышался навязчивый звук.

– Соседка недавно купила квартиру. – выразительно посмотрела на собеседницу Татьяна.

– И так целый день? – попыталась прояснить обстановку гостья.

– По-разному. – пожала плечами хозяйка. – Ее мы не видели, но дрель слышим постоянно.

– Как же я стихи учить-то буду? – огорченно произнесла Юля.

– Может повезет? – подняла указательный палец вверх Татьяна, прислушиваясь к внезапно наступившей тишине.

– Может. – согласилась Юля, наливая из термоса чуть остывший чай в чашку. – Варенье в чай положить или так будешь? – обратилась она к Татьяне.

– В блюдечке. – хитро улыбнулась та.

– Сейчас все принесу. – пообещала девушка и вышла.

«А все сейчас в школе, – с ехидцей подумала девочка, – тест какой-нибудь пишут. А я чай с малинкой буду пить. Хотя с другой стороны, лучше бы я тест писала, а не лежала навзничь, потому что у меня кружится голова.»

– Малина. – сообщила девушка и поставила на поднос блюдце.

– Голова кружится. – положила себе на лоб ладонь Таня.

– Тебе покушать надо. – посмотрела на нее с укором девушка. – Одни глаза торчат.

– Неее. – помотала головой та. – поспать надо.

– Чай попей, а потом спи. – скомандовала гостья. – Настя сказала, чтобы я за тобой смотрела.

– Мама тебе еще не то наговорит. – буркнула недовольно девочка, которой не нравилось, когда Юля с мамой начинали действовать против нее сообща. – Договорились за моей спиной. – ворчала она.

– Мы тебе добра желаем! – всплеснула руками девушка. – А ты капризничаешь как маленькая.

Таня, продолжая беззвучно что-то говорить, взяла блюдце и все варенье оттуда бухнула себе в чашку с чаем, потом размешала ложечкой и выпила, не морщась, этот приторный напиток.

– Еще? – кивнув на пустое блюдце, поинтересовалась Юля.

Девочка помотала головой и легла, натянув до самого носа одеяло.

– Засыпаешь? – гостья дотронулась до горячего лба Татьяны.

Девочка ничего не сказала и тут же закрыла глаза.

Юля поправила одеяло и, захватив коробку с пирожными, которые она принесла, вышла.

В квартире было тихо и можно было наконец немного передохнуть после дороги, и выпить чашку чая.

– Хотела с крестницей почаевничать, а придется с Федором Ивановичем Тютчевым. – развела руками она и достала свой телефон. – Надо выбрать три стихотворения для поэтического вечера. – Юля сморщила нос. – Что-то рождественско-святочное искать или можно какими-то проникновенными стихами обойтись? Вот не люблю я про любовь читать. Когда роль, так это понятно кто кому и куда, а если вечер? Кто кого любит и как зрители это все слушают? – молодая девушка вздохнула, налила чаю, положила эклер на тарелочку и уткнулась в телефон.

Через два часа на пороге кухни появилась Татьяна с всклокоченными волосами, которая куталась в халатик.

– Вся мокрая как мышь. – еле слышно произнесла она и попросила, чтобы Юля принесла ей сухую ночную рубашку.

– Любую?

Девочка передернула плечами, кивнула и скрылась в туалете.

Юля подошла к шкафу, открыла дверцы и присела на корточки, чтобы выбрать нужную вещь из ящика для нижнего белья. Недолго перебирая, она взяла первое, что ей попалось на глаза, и вернулась обратно.

– Ты там не спишь? – постучала она в дверь туалета, откуда не доносилось ни звука.

Оттуда послышался какой-то сип.

– Не спишь. – уже утвердительно произнесла девушка. – Я тебе все на ящик в ванной положу. – громко произнесла она.

Из туалета не донеслось ни звука.

Юля зашла в ванную комнату и, положив белье, сразу вышла, чуть не столкнувшись с девочкой, которая уже входила туда.

– Ты может и мокрая как мышь, но ходишь бесшумно как кошка. – вздрогнула от неожиданности гостья.

Татьяна молча развела руками и закрылась в ванной.

– Только в душ не лезь, а то еще больше заболеешь. – постучала ей в дверь Юля, вспомнив, как ей самой всегда хотелось это сделать, и как однажды она все-таки так сделала, и еще больше разболелась.

Не дождавшись ответа, девушка снова прошла на кухню, включила чайник и села дожидаться крестницу.

Ждать ей пришлось недолго, потому что Татьяна, как только переоделась, так сразу и вышла.

– Ты что голову мыла? – зашипела на нее Юля, которая только что предупреждала девочку не принимать водных процедур.

– Голова вся мокрая. – передернула плечами Таня. – надо посушить.

– Чаю сделать? – поинтересовалась гостья, поднимаясь, чтобы взять чайник.

– От твоего чая с малиной с меня пот ручьем. – криво усмехнулась девочка. – Я бы сейчас бульончика попила. – задумчиво проговорила она.

– Бульончика? Ты? – переспросила Юля. – Ты хочешь бульона из курицы? – не поверила она услышанному.

– Когда болею, мама варит. – объяснила шепотом девочка. – Посмотри в морозилке. Обычно мама маленькими кусочками режет курицу и в морозилке всегда есть.

Девушка пошла к холодильнику и на самом деле обнаружила там замороженные кусочки курицы.

– Сварить? – достала она один и показала девочке.

Та мотнула головой.

– Если ты будешь, то на себя тоже доставай. – прошептала девочка. – Только я бульон буду, а курицу нет.

– Даааа…. – не выдержала и рассмеялась гостья. – Сильный из тебя едок. Бульон из-под курицы выпить, а саму курицу выбросить.

Таня поморщилась и показала Юле язык.

– Ай-яй-яй! – всплеснула руками та. – Такая большая!

– А я говорить не могу, а ты пользуешься! – прошептала та.

– Хорошо-хорошо. – улыбнулась Юля. – Курицу придется есть мне. Настя тоже ведь не есть мясо.

Девочка только кивнула и жестами показала, что отправляется в комнату.

– Сейчас поставлю кастрюлю и приду.