Текст книги "Легенда о бабочке"

Лис и ворон

Рассвет сверкал в каплях росы прохладными искрами. Утренний воздух опьянял хвойным ароматом. Осторожно выглядывая из-за толстого ствола вековой сосны, Лис рассматривал поселение пришельцев. Люди выходили из своих угловатых убежищ и, повернувшись лицом на восток, замирали, подняв руки ладонями к солнцу. Так они стояли какое-то время, потом оживали и шли плескаться в воде.

Лис не осознавал, что за странное чувство заставляет его каждое утро приходить сюда и наблюдать за жизнью этого удивительного народа. Ему просто хотелось, и он, как и полагается нормальному человеку, не сопротивлялся своим желаниям, а делал то, что велит ему сердце. Он мог целый день просидеть на этом пригорке и вернуться домой без грибов, ягод и орехов. Конечно, без ужина семья никогда его не оставляла, но старший брат уже начал показывать своё недовольство, хмуря брови при виде пустой корзины, которую Лис снимал с плеча, возвращаясь из леса.

«Сейчас, только погляжу, как они начнут работать, и пойду искать добычу», – пообещал себе Лис, удобнее располагаясь на своей «смотровой площадке».

Позади хрустнула ветка. Лис улыбнулся, но не стал оборачиваться, чтобы не смущать племянника, который вот уже несколько дней следил за ним. Малец, хоть и гордился тем, что он сын охотника, но никак не мог подкрасться к Лису незамеченным. На этот раз, поняв, что опять обнаружен, он не стал дальше играть в прятки.

– Чего ты тут всё высматриваешь? – копируя строгую интонацию своего отца, спросил он у Лиса. – Опять пустой вернёшься!

– Сейчас, Ручеёк, ещё немножко, и пойдём. Хорошо? – Лис погладил мальчишку по чёрным волосам.

Малыш важно встряхнул головой, давая понять, что уже перерос эти детские ласки.

– Я взял себе имя Ворон! – важно напомнил он.

Лис усмехнулся.

– Но пока не прошёл посвящение, ты – Ручеёк.

– Это условности! – возразил Ручеёк. – Ты же знаешь, что посвящение – это лишь повод объявить своё имя всем родам. А в семье уже сейчас можно называть меня Вороном.

Лис кивнул, соглашаясь. Он помнил, как сам спешил избавиться от своего детского имени, которым награждают младенцев матери. Ручейку-то ещё повезло. Первое, что услышала его мать, когда очнулась после родов, было нежное урчание ручья.

А когда родился Лис, белка спустилась с сосны. «Белочка!» – прошептала его мама, прежде чем уйти к предкам. Повитуха кивнула головой, перерезая пуповину младенца: «Белочка так Белочка». И хотя родился Лис не черноволосым, как все представители его рода, а рыжим, как белка зимой, всё равно, разве это имя для мальчика – Белочка?

– Ну ладно! Ворон так Ворон! – согласился Лис. – Только помни, что люди могут и не принять тебя с этим именем и дать тебе другое, какое сочтут более подходящим.

– Тебе ж не дали! – возразил мальчишка.

– Просто я очень соответствую выбранному имени, – засмеялся Лис.

– Точно! Такой же рыжий и хитрый! – малыш посмотрел искоса.

Лис понимал, что ребёнок просто транслирует настроение семьи, спровоцированное его поведением..

– Давай ещё немного подождём, а потом пойдём искать грибы.

– Хорошо. Только совсем немного, – по-взрослому сказал Воронёнок, копируя голос своей матери, когда она разрешает ему ещё поиграть.

А в поселении пришельцев началось утреннее оживление. Зазвучали голоса, застучали топоры.

– Ух ты! – сказал Воронёнок. – Теперь понятно, почему тебя к ним тянет.

– И почему же? – удивился Лис.

– Так они такие же белёсые все, как ты.

– Да не, – засомневался Лис, – вовсе не поэтому. Это мне в них как раз и не очень нравится. А что? Правда, такие же?

– Даже ещё светлее, – уточнил Воронёнок.

– А вон, видишь? – Лис показал на группу девушек, шедших к реке с вёдрами. – Вон та совсем темноволосая.

– Да, красивая, – с видом знатока согласился Воронёнок. – Теперь поня-я-тно…

– Чего тебе понятно? – смутился Лис. – Ничего тебе не понятно!

– Ну конечно! Я ж ещё маленький, – засмеялся Воронёнок. – Ой! Чем это пахнет? – удивился он, оглядываясь.

– Это ветер с огорода дунул.

– С чего?

– Это место, где они выращивают себе еду, – объяснил Лис. – Нам, чтобы набрать еды, приходится искать её в лесу, а они выращивают её на огороде.

– Что-то какашками их еда попахивает, – засомневался Воронёнок.

– Да нет! Просто они землю удобряют козьим навозом, чтобы лучше росло.

Воронёнок расхохотался.

– Мы, значит, еду в лесу собираем, а они козьи какашки?

– Нет! – улыбнулся Лис. – Коз они тоже своих выращивают.

– А как же они не разбегаются? – удивился Воронёнок.

– Вот для этого я за ними и наблюдаю, чтобы понять, как.

– А-а-а, – протянул Воронёнок и уже с интересом поглядел в сторону посёлка. – Только как-то странно они расположились. На открытой местности… Со всех сторон обзор, нападай да бей. Никакой защиты.

– А от кого им защищаться?

Воронёнок быстро отвёл взгляд и сделал вид, что не услышал вопроса…

– Ну-ка, отвечай! – Лис развернул мальчишку лицом к себе и пристально поглядел ему в глаза.

– Да не знаю я ничего! – возмутился Воронёнок. – Просто сказал…

– Нет, дружок, не просто ты это сказал! – сквозь зубы медленно проговорил Лис. – Ну-ка рассказывай, что знаешь!

Воронёнок нахохлился и обиженно засопел.

– Когда? – спросил Лис настойчиво. – Когда они собираются напасть на белых?

– Да с чего ты взял? – как-то неубедительно удивился Воронёнок. – Ничего они не собираются!

– Ладно, – Лис отпустил племянника и снова посмотрел в сторону посёлка. – Хорошо, что не собираются, потому что это они только с виду такие беззащитные. А на самом деле, у них знаешь какое оружие…

– Какое? – недоверчиво и с пренебрежением спросил Воронёнок. – Ну, какое?

Лис, делая вид, что рассматривает женщин, лихорадочно придумывал что-нибудь впечатляющее, но в то же время правдоподобное.

– Да нет у них никакого особенного оружия, – фыркнул Воронёнок. – Они даже охотятся с помощью ловушек.

Ничего правдоподобного у Лиса не придумалось, но медлить дальше было нельзя.

– Они умеют стрелять огнём! – таинственным шёпотом соврал он ребёнку.

– Это как?

– Ну как будто бы молния и гром.

– Да врёшь! – злобно прищурился Воронёнок. – Так только боги могут стрелять!

– Не знаю! Наверное, боги открыли им свой секрет, – пожал плечами Лис.

– Ты видел? – Недоверие в голосе малыша сменилось на любопытство.

– Видел! – уверенно подтвердил Лис. – Они направляют волшебный посох в сторону зверя и мечут в него молнию. Даже лось падает замертво за сто метров.

С ужасом в глазах Воронёнок посмотрел в сторону поселенцев. Стадо козочек мирно паслось рядом с людьми, даже не думая удирать.

– Скоро! – сказал он дрожащими губами. – Когда Камень и его люди уйдут на север. Лис! Расскажи им! Чтобы они не нападали на белых…

– Да кто ж мне поверит? – вздохнул Лис.

– Что случилось? – Оксана села на кровати и начала шарить взглядом в темноте. Она заметила силуэт Александра на белёсом квадрате окна.

– Всё нормально! – смеющимся голосом ответил он. – Просто сон…

– Просто? – не поверила Оксана. – От «просто снов» люди не вскакивают с постели с криком и не будят всех вокруг.

– Извини. Со мной бывает. Последствия контузии.

– Ну расскажи, раз уж всё равно разбудил. Что видел?

– Как обычно – войну. Только на этот раз какую-то доисторическую. Силы были слишком неравные. Нападающие с каменными топорами…

– И кто победил?

– Никто, – вздохнул Александр. – Бой ещё не закончился, когда я проснулся.

– А ты был среди нападающих? Или среди тех, на кого нападали?

Александр сел на кровать и задумался.

– Я был и там, и там…

– Как это? – удивилась Оксана. – У тебя что? Раздвоение личности?

– Наверное, – Александр пожал плечами. – Ты когда-нибудь играла в кукольном театре? Представь, что у тебя на одной руке Колобок, а на другой Лиса. И вот скажи: в этом случае ты съела или тебя съели?

– Хороший вопрос, – засмеялась Оксана. – Но ведь если и Колобок, и Лиса – это Я, то я могу сделать так, что Лиса не съест Колобка.

– Да, но это не по сценарию! Во сне я как бы сам играл главные роли и сам же был зрителем. Но не я был сценаристом.

Помолчав, он добавил:

– Там был мальчик. Он видел, как убили его отца.

– Это тебя так напугало?

– И это тоже, – кивнул Александр. – Но проснулся я позже, когда этот ребёнок поклялся отомстить.

– А что в этом такого страшного? – по инерции спросила Оксана засыпающим голосом.

– Не знаю, – Александр лёг и зевнул. – Во сне ж никакой логики. Казалось бы, что страшного…

Он закрыл глаза и замолчал, дав понять Оксане, что тоже намерен продолжать спать.

Но ему не спалось. Перед мысленным взором вставал образ черноволосого мальчика с расширенными от ужаса глазами. Взглянув ему в лицо, Александр вспомнил, как в груди собрался нервный ком, а когда он попытался оглянуться и посмотреть туда, куда смотрит малыш, взрывная волна каких-то диких эмоций выбросила его из сна.

Он попытался восстановить в памяти этот «взрыв» и понять, что же видел мальчишка. Пика эмоций ему достичь так и не удалось, но, сконцентрировавшись на том, что ещё не растворилось в проснувшемся сознании, он «увидел» пожарище. Чёрные обуглившиеся стволы вековых сосен, выжженная земля и осиротевшие каменные очаги, которые ещё вчера обогревали незамысловатые чумы его народа. И чёрное, как тягучая вязкая смола, чувство полного одиночества, бессмысленности дальнейшей жизни и ужас перед неминуемой смертью либо от голода, либо от огненных стрел пришельцев. И непонятно, что было страшнее: продолжать жить в этой тьме или умереть.

Вот оно! Вот что стало причиной того эмоционального взрыва, разбудившего не только Александра, но и Оксану: необходимость выбора между жизнью и смертью. Душа Воронёнка металась меж двух «огней». Когда она подходила слишком близко к решению умереть, то неистовая сила поднималась из тёмных глубин и била, направляя её в сторону «жить!». Но как только душа взлетала к вопросу «А как жить? Зачем?», невыносимая тоска и страх меняли её траекторию обратно в сторону «не жить!». Эта игра ускорялась, удары становились всё болезненнее, и непонятно, чем бы закончился этот безумный пинг-понг, если бы вдруг не вспыхнуло озарением приемлемое для обеих сторон решение: «Жить, чтобы мстить!»

Побег

Утром Александр проснулся с каким-то неприятным настроением. За окном было пасмурно, низкие тучи угрожали затяжным дождём. Оксаны рядом не было.

Он встал, надел штаны и вышел на кухню. Включив чайник, пошёл выполнять остальные утренние ритуалы. Сидя в туалете, он услышал нервный разговор матери и дочери. Смысл слов был непонятен, но интонации не оставляли сомнений, что это ссора. Стало совсем тоскливо, и невыносимо захотелось обратно в деревню. Чтобы ослабить эту тягу Александр попытался представить, как там сейчас сыро и холодно, как темно и одиноко в его домике. Но никакие доводы разума не помогали выбросить из головы навязчивое желание уехать домой.

Закончив утренний моцион, он снова вышел на кухню и посмотрел на часы – можно успеть на ближайшую электричку. Но если он хоть немного промедлит, Оксана никуда его не отпустит. Дальше он уже не размышлял. По-армейски быстро собрался, черкнул записку и выбежал из квартиры.

Уже подъезжая к своей станции Александр вдруг «очнулся» и задумался над своим странным поступком. Чуть больше года назад он точно так же удирал из города. Но тогда он бежал от нищеты, болезней и бессмысленности существования. От чего он бежит сейчас? Что подумает о нём Оксана? Как он объяснит ей свой побег? Александр был в ужасе и не мог найти оправданий такому поведению. Где был его разум, когда он принимал решение, когда писал эту нелепую записку, когда быстро и бесшумно собирался? Он словно действовал по сценарию, не имея возможности изменить ход событий. Или, если сравнить с армией – как по приказу, когда думать не только не положено, а даже опасно. Но кто отдал этот приказ? Или кто написал сценарий? Кто вообще этот странный кукловод, способный отключать мозг и управлять телом? Или всё это просто случайность?

Память начала перелистывать книгу жизни, в некоторых местах которой лежали закладки подобных «случайностей». Александр вспомнил, как ещё во время учёбы в институте он точно так же непонятно почему вдруг сбежал с очень важной лабораторной работы. Без неё его не допустили бы до зачёта. Он это прекрасно осознавал и тем не менее уходил, не имея даже определённой цели. Уходил просто потому, что сильно захотелось уйти. И чем всё закончилось?

Александр улыбнулся. Этот прогул, можно сказать, спас ему студенческую жизнь. Преподаватель по какой-то причине не пришёл. Обрадованные первокурсники весёлой гурьбой побежали по тихим коридорам института и встретили на пути замдекана, которого никто в лицо ещё не знал. Тот довольно агрессивно спросил, почему они не на занятиях. Ребята ответили вразумительно, но не достаточно вежливо, как тому показалось. Подробностей Александр не знал (его ж там не было), но несколько его товарищей были отчислены с формулировкой «за хамство». Александр даже не сомневался, что, будь он там, его ожидала бы та же участь.

Потом вспомнился ещё один подобный странный случай.

Это произошло в голодные годы, когда лишь пирамиды из банок с морской капустой украшали пустые витрины магазинов. В пять-шесть утра счастливые обладатели продуктовых талонов выстраивались в длинные очереди в надежде поменять свои карточки хоть на какую-нибудь еду. Александр обычно приходил к магазину в восемь, чтобы сменить маму, которой надо было ехать на работу.

Однажды, торопясь к магазину, он вышел из лифта. Под ногами шуршало – в подъезде не убирали с начала «перестройки». Было темно – по причине того же дефицита вкручивать лампочки было абсолютно бессмысленно. Как обычно, на ощупь, по стеночке, Александр направился к выходу и вдруг внезапно наклонился, наугад вытащил из кучи мусора какую-то бумажку и зажал её в кулаке. Когда вышел на улицу, обнаружил, что это был месячный лист талонов на двух человек. Подойдя к магазину, он увидел свою рыдающую мать, которая, как выяснилось, эти талоны и потеряла.

Александр часто вспоминал это, пытаясь понять, что же побудило его нагнуться и поднять талоны. Каким таким «зрением» он их увидел? Но ничего, кроме бездумного непроизвольного мышечного движения он не помнил. Случайность? Или всё-таки некий «кукловод», дёргающий за бессознательные ниточки, привязанные к нервам?

Когда он служил в армии, было ещё несколько событий, не поддающихся никаким логическим объяснениям и записанных в памяти с пометкой «фантастическое везение». Но сегодняшний бессознательный побег заставил Александра наконец задуматься о закономерности. Но, как и прежде, никакого разумного объяснения этим явлениям он не находил. Единственное, что приходило в голову – за ним постоянно кто-то следит и в критические моменты берёт управление на себя.

Чувствовать себя марионеткой было неприятно, даже несмотря на то, что невидимый «кукловод» ни разу не навредил. Если, конечно, не считать того случая, когда он врезал по морде неторопливому чиновнику. Хотя если посмотреть в целом, то в результате того временного помутнения рассудка жизнь повернулась явно в лучшую сторону. В общем, других более реалистичных объяснений не было, поэтому Александр принял гипотезу существования таинственного «кукловода». Для начала он поставил себе задачу найти способ общения с ним и узнать его цель.

Поиск он решил начать с разговора с друзьями Кузнецовыми, узнать, бывали ли у них подобные случаи, и не рассказывал ли о таких явлениях дед Ефим.

Пожар

Выйдя из автобуса, Александр сразу почуял запах гари. Не дыма топящихся печей, а именно пожарища. Он вспомнил, как в прошлом году боролся со свалками вокруг деревни. Он сжигал различный бытовой мусор, а значит и химический состав дыма должен был быть примерно тем же, что и от пожара. Но не было тогда этого специфического запаха беды.

Почти бегом миновав шаткий навесной мост, он оказался в деревне. В глаза сразу бросилось непривычное для лета, и уж тем более для воскресенья, безлюдье. Встревоженный Александр направился к терему друзей.

Нажав на кнопку звонка, он не стал дожидаться, когда откроют, и перелез через забор. По привычке бросив взгляд в сторону собачьей будки, понял, что Князя на привязи нет. С первых же секунд стало ясно, что никто не отзовётся, но на всякий случай, войдя в дом, он крикнул: «Эй, хозяева!» Не дослушав ответ печального эха, выскочил на улицу и бросился к себе на окраину.

Подбегая к своей избушке, он, наконец, увидел источник горького запаха. Совсем чуть-чуть лесной пожар не добрался до крайних участков. Ещё бы немного, и заполыхал бы его вишнёвый сад, потом по заборам огонь добрался бы и до домов. С ужасом глядя на обугленные стволы елей, Александр вспомнил свой сегодняшний сон. Опять случайность?

Оставив вопрос открытым, он направился к Рае. В её доме тоже было пусто, если не считать кошек, испуганно сидящих по углам.

В надежде найти хоть кого-то, он пошёл по всем соседским домам. В одном Александр нашёл детей. Когда он вошёл, навстречу ему бросилась младшая дочка Раи с подробным докладом. Александру даже не приходилось задавать никаких вопросов.

Выяснилось, что ночью её старший брат Яшка вышел во двор по нужде и увидел зарево пожара. Он тут же поднял всю свою многочисленную семью, и они побежали по деревне будить дачников. Люди похватали вёдра, багры, лопаты и бросились в лес. Женщины и дети таскали воду из реки и заливали бегущие по сухой траве ручейки огня. Мужчины валили деревья, чтобы преградить пожару доступ к деревне по ветвям. Под утро начался дождь и помог залить догорающий лес. Уставшие люди вернулись в свои дома и легли спать. Этим и объясняется таинственная пустота улиц.

– Юль, а мама твоя где? – спросил Александр.

Юля пожала плечами и развела ручками.

Тут женщина, сидевшая с детьми, мимикой и жестом предложила Александру выйти из дома. Оказавшись на улице, она шёпотом сказала:

– У Кузнецовых Вовка пропал. Искать ушли.

– Как пропал? – обомлел Александр.

Женщина махнула рукой, едва сдерживая слёзы.

– Тушил пожар вместе со всеми. Все видели, как вёдра таскал… А когда закончилось всё, исчез куда-то. Родители решили, что домой убежал, умаялся. Когда домой пришли, даже не догадались проверить, думали, спит уже. А утром Галина заглянула к нему, а постель пустая. Пошли искать. И Рая ушла, и ещё несколько человек. Лес прочёсывают. Всех малышей ко мне привели, чтобы ещё кто-нибудь не пропал. Ой, лишенько! – Соседка всхлипнула и утёрла слезу.

– А почему кто-то ещё должен пропасть? – удивился Александр. Обычно в деревне дети играли без присмотра, и ни разу никто не терялся.

– Ой! – соседка едва сдерживала рыдания. – Из-за этих захватчиков. Угрожали ж Владимиру… намекали, что… если не продаст свои паи и других баламутить будет… неспроста ж этот пожар-то… похитили мальчонку… – и она всё-таки разрыдалась.

Александр сжал зубы, пытаясь унять закипающее внутри бешенство. Молча кивнул, поблагодарив женщину за разъяснение, и направился в сторону леса. Остановившись на краю выжженной территории, он понял, что идти туда бессмысленно. Чувство абсолютного проигрыша заполнило его душу. Он опустился на землю и закрыл глаза. Энергии не было даже на то, чтобы думать. Мысли хаотично метались в его голове, толкаясь и ругаясь друг с дружкой.

– Неужели не ясно, что сегодняшний сон – это подсказка? – звонким голоском верещала одна мыслишка.

– Да какая подсказка? – лениво возражала другая. – Просто предчувствие… Просто тупое пророчество, которое сбылось. И ничего уже не исправить…

– Не смей! Не смей так думать! – кричала оптимистка. – Нет ничего непоправимого! Осознав причину, можно изменить последствия!

– Ой! – как от назойливой мухи, отмахнулась пессимистка. – Вечно ты со своими фантазиями! Сейчас они вернутся, позвонят Рихарду и скажут, что сдаются! Вот тебе и устранение причины. Вовку вернут – вот и устранение последствий. Всё! Пакуем чемоданы.

Но несмотря на вроде бы убедительные доводы, звонкая мысль, немного помолчав, снова начинала истерично скандировать: «Вспомни сон! Вспомни сон!»

Александр сморщился от этого пронзительного визга и встряхнул головой, пытаясь её утихомирить.

– Хорошо! – пообещал он. – Вспомню! Только заткнись!

Он поднялся и, пошатываясь, пошёл к себе на участок. Погружения и медитации легче всего удавались под звуки пчелиного гула.

Но сегодня его встретила оглушительная тишина. Пчёлы молчали. Нахлынула новая волна тяжёлой потери. Облокотившись на одну из колод, он закрыл глаза. Ничего не вспоминалось. Статичная чёрно-белая фотография выжженного леса то ли из сна, то ли из сегодняшней реальности стояла перед внутренним взором. И никаких подсказок.

Начал накрапывать дождь. Александр поёжился и посмотрел в закопчённое небо. Порывом ветра хлестнуло по лицу. Испуганно зашептались вишни, сбрасывая на землю обожжённые листья. Бордовыми мазками картину оживили оставшиеся на деревьях переспелые ягоды. Александр сорвал несколько штук. Сладко-кислый сок напомнил детство и деда. На душе чуть-чуть посветлело.

Со стороны леса ягоды высохли и сморщились. «Представляю, как здесь жарило! – ужаснулся Александр. – Неудивительно, что пчёлы покинули свои жилища. Как же им сейчас, наверное, страшно и холодно! Где же они, мои маленькие труженицы?».

В этот момент он почувствовал, как по спине побежала знакомая золотистая энергия. Александр выпрямился и построил лучи кристалла. Потом он попытался зажечь внутреннее солнце. Получилось не сразу. Казалось, что-то сопротивляется и пытается погасить слабое свечение. Присмотревшись к этой «нечистой силе», он с удивлением узнал в ней совесть.

– Как тебе не стыдно думать о каких-то насекомых, когда в деревне столько других, более серьёзных проблем? – спросила она.

– Стыдно! – вздохнул Александр. – Но другие проблемы я решить не могу, а вот пчёл вернуть можно попробовать!

– Но как ты можешь радоваться сейчас? – строго спросила совесть.

Действительно, когда в груди зажигался кристалл, Александр всегда ощущал жгучую, граничащую с эйфорией, радость. Допустимо ли это при данных обстоятельствах с точки зрения человеческой этики?

– Ну чего плохого, если я ненадолго отвлекусь от своей тоски? – спросил Александр. – Слезами-то горю не поможешь! Только позову пчёл! Почему бы не попытаться?

«Совесть» рассмотрела приведённые аргументы и позволила «зажечь» сердце. Александр почувствовал прилив сил, окоченевшие руки потеплели. Показалось, что ветер утих и дождь перестал капать. Распалив внутренний огонь до необходимой силы, Александр мысленно направил тонкую струйку-молнию на одну из колод. Он частенько так баловался, щекоча пчёл. На этот раз колода не отозвалась. Но вдруг перед внутренним взором возник образ собравшегося в ком роя, висевшего как борода на каком-то дереве. Неподалёку висел ещё один. Александр улыбнулся, осторожно протянул голубую молнию и погладил их по очереди. «Возвращайтесь, – позвал он. – Опасность миновала». Пчёлы отозвались привычным гулом, Александр не услышал его ушами, но ощутил нервами. И сразу же возникло ощущение полной уверенности в том, что они вернутся. Он открыл глаза и, глубоко вздохнув, поглядел в небо. Прямо над ним в тёмных тучах светлело окно, затянутое тонкой облачной перепонкой. Вспомнив про Вовку, Александр почувствовал, что с ним тоже всё в порядке, и почти радостно зашагал к Кузнецовым.

Князь встретил его привычным звоном цепи. «Значит, вернулись!» – обрадовался Александр и вбежал в гостиную в надежде увидеть там Вовку. Но его ожидания не оправдались. За столом сидели заплаканная Галина, Маша-Даша и Рая. Владимир говорил по телефону:

– …я согласен. Приезжай, продам тебе все паи и вообще всё, что хочешь, только верни ребёнка!

– Я понимаю, что не ты… Никто и не ждёт, что ты сознаешься. Но твоя взяла, я сдаюсь! Отпусти мальчишку! – и Владимир положил трубку.

Александр сел за стол, взглядом дав понять, что он уже в курсе. Тяжёлое молчание повисло в комнате. Галина попыталась что-то сказать, но снова захлебнулась слезами. Зазвонил телефон. Владимир снял трубку. Выслушав возбужденный монолог на том конце провода, глухо сказал: «ладно» и положил трубку. Все в ожидании уставились на него.

– Рихард звонил, – пояснил Владимир побледневшими губами.

– И что сказал? – озвучила Рая общий вопрос.

– Сказал, что Вовку он не похищал. И чтобы я не терял время, а искал. Ещё сказал, что ему уже достаточно паев для его задачи, больше не надо… но всё равно, если я желаю продать, он купит. Приедет во вторник… послезавтра.

– Что значит «не он»? – простонала Галина. – Куда ж он делся-то? – и её губы снова задрожали.

Атмосфера в комнате накалилась настолько, что Александру показалось, что вот-вот начнут со звоном рваться натянутые нервы. Надо было срочно разбавить концентрацию страха. Александр уткнулся лицом в ладони и снова выстроил кристалл. Сердце вспыхнуло.

– Послушайте, – предположила вдруг Рая, – а может, он у кого-то из соседей спит?

– У кого, например? – с надеждой в голосе ухватилась за эту версию Галина.

– Да хотя бы у нас. – Рая вскочила со стула. – Домой-то далеко бежать было! Может, он к нам на сеновал забрался? И дрыхнет сейчас там без задних ног.

– Господи! – Галина тоже вскочила. – Хоть бы так!

И тут, в подтверждение этой версии, в гостиную размеренным шагом вошёл перемазанный сажей, заспанный Вовка.

– Д-доброе утро! – как ни в чём не бывало заявил он.

Рая и Галина синхронно упали обратно на свои стулья и облегчённо разрыдались.

– Где ты был? – строго спросил сына Владимир.

– У тёти Раи на сеновале, – пролепетал растерявшийся Вовка.

– Почему никого не предупредил?!

– Как не предупредил?! – возмутился Вовка и перевёл взгляд на сестёр. – Как не предупредил?!

– Девочки! – Галина посмотрела на дочерей. – Он что, предупреждал вас?

Близняшки растерянно и испуганно синхронно помотали головами.

– Ну как?! – закричал Вовка. – Кому из вас я говорил?!

Близняшки, одинаково нахмурив брови, удивлённо посмотрели друг на друга.

– Так вы что? Думали, я потерялся? – Вовку самого затрясло от ужаса, когда он представил, что пережили его родители.

– Володя, ответь! Кому ты сказал, что уходишь ночевать к Рае? – настойчиво повторила вопрос Галина.

– Ну, Маше… или Даше, какая разница-то? – с досадой ответил Вовка. – Почему она не передала-то?

Слово «она», произнесённое в отношении сестёр, звучало непривычно.

– Она что, была одна, когда ты ей это говорил? – спросила Галина.

– Ну да, – кивнул Вовка, – я ещё спросил: «Ты Маша или Даша?»

– И?

– Она не ответила. Я сказал, что сил нет домой бежать, поэтому пойду спать на сеновал к тёте Рае. Ну, ты что? Не помнишь? – Вовка переводил взгляд с одной сестры на другую, не зная, кому адресован его вопрос.

– Слава Богу, что всё хорошо закончилось! – сказала Рая, вставая. – Пойду, а то мои сейчас просыпаться начнут, есть захотят.

– Раечка, – попросила Галина, – зайди по пути ко всем, скажи, что нашёлся…