Текст книги "Весенний переполох. Короткий любовный роман"

Весенний переполох
Короткий любовный роман
Ольга Забазнова

© Ольга Забазнова, 2017

ISBN 978-5-4490-1530-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Весенний переполох

Весна в самом разгаре! Солнышко припекает, распускаются первые зеленые листочки, на деревьях, птицы поют, внимание друг друга привлекают. Все и всё проснулось. Мир наполнен гомоном, чириканьем, звоном и радостью. От такого яркого, солнечного изобилия не только в глазах рябит, но и всякие романтические желания возникают. Молодежь веселится, новых друзей и подруг ищет, а отягощенного опытом человека тянет старые связи налаживать. Вот и происходят всякие нехорошие, а может быть хорошие истории с теми, кто эти самые связи вовремя не наладил.

Юрий Большаков шагал по знакомой улице. Три года назад он колесил по ней и днем, и ночью. Машину он предусмотрительно поставил на стоянке возле универмага. Его новенький джип был способен быстро и надолго завладеть вниманием любопытных обитателей одноэтажных домиков, тихо и мирно, отдыхающих на скамеечках возле своих дворов. Этого ему совсем не хотелось. Если бы кто-то решил узнать: для чего ему такая конспирация, он не смог бы ответить. Психотерапевт в этом случае обязательно рассказал бы о скрытом и неосознанном чувстве вины. Но такого человека рядом не было, а самого Большакова тянуло в знакомые места, как магнитом.

Знакомая пятиэтажка показалась из-за угла. Юрий уже бодро повернул к ней, но сразу отступил назад за угол, за спасительные кусты сирени. Его сердце колотилось, как бешеное, он даже положил руку под расстегнутый пиджак на рубашку, что бы ни выскочило ненароком.

Юрий никак не ожидал, что сразу наткнется на свою знакомую, да еще в обществе очаровательного малыша. Он решил навестить знакомые места, вспомнить приятные минуты, а судьба смеялась над ним вовсе горло и, как с места в карьер, он увидел ЕЁ. Большаков не хотел ворошить прошлое, или хотел, но сам себе в этом не признавался.

Юрий расстался с Машей три года назад. Покинул он ее без особого сожаления, не было в ней ничего особенного, тем более встречаться с ней тогда он никак не мог. Дела его пошли наперекосяк, а пребывание в краевой столице только усугубляло и без того нелегкое положение его маленького предприятия. Поэтому после месяца прекрасного секса и светских развлечений Юрий постарался как можно быстрее и без проблем исчезнуть из жизни Марии. Ему тогда казалось, что если он просто уйдет, не попрощавшись, по-английски, то это будет самый лучший вариант из всех. Не нужно будет объясняться и выслушивать упреки. Долгие выяснения отношений Юрий Большаков ненавидел, а женские слезы не переносил. Сожаление о том, что сероглазая женщина с пушистыми черными ресницами навсегда ушла из его жизни, пришло позднее. Она снилась ему по ночам, иногда во сне он ощущал рядом ее гибкое и теплое тело. Большаков давно хотел избавиться от этих наваждений, а тут ему как раз выпал свободный день. Возвращаться домой в Зареченск, не имело смысла, да и никто его там не ждал.

Юрий долго кружил по городу, просто катался в свое удовольствие, несколько раз проезжал мимо знакомого универмага. Наконец, он решился и заехал на стоянку. Ноги сами несли его к знакомому дому. Большаков всегда считал себя человеком «психически устойчивым» и готовым к «любым неожиданностям», но так сразу наткнутся на свое сероглазое наваждение, он не рассчитывал и… растерялся. Маша играла с малышом в песочнице. «Она уже замужем», – почему-то с тоской подумал Юра. Он лихорадочно осматривал ее руки в поисках обручального кольца, но его не было.

«Не носит? А может это вообще не ее ребенок?». Большаков задавал себе вопросы, на которые не было ответов, пока не было. «Может это мой ребенок?» – от этой мысли Юрий покрылся липким, противным потом, хотя по-прежнему ярко светило солнце и был теплый солнечный денек. Он присмотрелся к малышу, сколько ему может быть лет. Большаков совершенно ничего не знал о маленьких детях.

«Спокойно, только спокойно» – пробормотал он, даже не заметив, что разговаривает вслух. Он действительно сильно разволновался, что для такого самоуверенного человека, как он было совсем не свойственно. Пока Большаков прятался в кустах и пытался о что-либо понять, ничего не подозревающая Маша собрала игрушки, разбросанные в песочнице, взяла ребенка за руку и отправилась к подъезду. Юрий все смотрел и смотрел на эту пару, а в его сердце пробирался предательский холодок: «Зачем он стер свой адрес из ее записной книжки, может быть, и узнал бы обо всем раньше, а теперь захочет ли он с ним разговаривать?». Мужчина встрепенулся: «Что за глупые мысли? О чем я должен был узнать? Ерунда!».

Мама с сыном ушли, держась за руки. Большаков заворожено смотрел в след до тех пор, пока они не скрылись, после этого он тряхнул головой, чтобы прийти в себя, при этом его шевелюра красиво всколыхнулась. Нужно было все выяснить, чтобы вновь обрести уверенность в себе, но осторожно.

Юрий вошел во двор и огляделся. На лавочке как всегда сидела бабуля. Нет на свете городского двора у многоэтажного дома, где бы ни сидели эти вездесущие стражи общественного порядка, у них запросто можно узнать все новости и при некотором проворстве даже тайные сведения о соседях. Большаков подошел к подъезду, долго изучал список жильцов, чем естественно заинтересовал пожилую даму. Уже через минуту она решила «помочь юноше, попавшему в затруднительно положение». Он спросил ее о женщине с ребенком, которая проживает в этом доме, но он, к сожалению, не помнит номера квартиры и фамилию. Бабуля сразу оживилась, поняв, что нашла благодарного слушателя на ближайшее время. Она с радостью вспоминала все у кого есть мальчики, как большие, так и маленькие и со смаком пересказывала пикантные подробности о своих соседях. Но только под конец монолога, в который Большаков поначалу вставлял поощряющие восклицания, а, когда его силы иссякли только сидел рядом и кивал в такт ее рассказа головой, она вспомнила о Маше.

– А может, тебе Машка нужна? – покосилась на него бабка.

Юрий равнодушно пожал плечами, хотя внутри весь подобрался.

– Вот послушай, еще тебе скажу. – и бабуля набрав побольше воздуха в легкие, поведала ему очередную скандальную историю.

– Родила тут у нас одна без мужа. Третий год мальчику. Теперь ходит, нянчит. Машка то, девка хорошая, сватал ее тут один, вместе с мальчиком брал, но она отказалась. «Не хочу», говорит, «сыну неродного отца». Трудно ей одной, времена то, какие.

Бабуля покачала головой.

У Юрия неприятно засосало под ложечкой, такое ощущение он испытывал каждый раз, когда предстояло важное дело, а он не совсем был уверен в хорошем его исходе для себя, а бабуля продолжала, глядя прямо ему в глаза, как будто разгадала его маневры:

– Что за дурень отказался от своей детины! Мальчик такой ласковый и общительный, а Машка девка хорошая!

Женщина отвернулась от Большакова и перескочила на другое. Юрий уже не слушал ее, в голове у него крутилось: «Мальчику третий год, третий год…» – от этой фразы он не мог отделаться.

Большаков распрощался, прервав разочарованную даму в середине рассказа, и пошел скорым шагом к машине. Он торопился, хотелось сбежать подальше от этого дома, из города, от Маши и хорошенько все обдумать. Напрасно он стал себя убеждать, что после него Мария могла встречаться с кем угодно и это вовсе не его ребенок. Он уже точно знал. Что это его сын! Впереди была бессонная ночь.

Три дня Юрий бесцельно бродил вокруг машинного дома. Он знал, что нужно все точно выяснить и обрести спокойствие, но все не решался. Наконец, он решился и отправился в магазин. О том, как его встретит Маша, он старался не думать. Для начала он заехал в магазин игрушек. В этой «кишке», как его называли обыватели, полностью набитой всевозможными детскими радостями он не был уже, ого! лет двадцать. Ассортимент существенно изменился, и Юрий порядком был сбит с толку многообразием и изобилием. В конце концов, он выбрал огромный грузовик, о каком сам мечтал в детстве и кубики.

Сгрузив свою покупку на заднее сидение джипа, он задумался над нелегким вопросом: «Что купить Маше?». Цветы – глупо, дорогой подарок она просто не возьмет. Его взгляд остановился на кондитерской «Лакомка», которая мигала разноцветными огнями напротив «Игрушек». Большаков ринулся в «Лакомку», именно в этом магазине он и познакомился с Машей. Он остановился у прилавка, присматривая себе тортик. И вдруг он вспомнил Машу в облегающем голубом платье, которое невероятно шло к ее удивительным глазам и подчеркивало точеную фигурку. Юрий ощутил, то чувство ошалелости, с которым он наблюдал тогда за ней. Весна тоже была в полном разгаре…! Большаков повертел головой, что бы отогнать навязчивое воспоминание и услышал приятный голос продавщицы:

– Выбрали, молодой человек?

Насколько он помнил, она любила торт «Изюминку». Он поискал глазами знакомое название и, о, счастье! Нашел.

– «Изюминку», пожалуйста. – проговорил он чуть хриплым от волнения голосом, и мысленно приказал себе: «Действуй!».

***

Мария открыла не сразу. Большакову пришлось, несколько раз надавит на звонок, прежде чем он услышал долгожданные шаги за дверью. В эти несколько секунд Юрий чувствовал себя, как перед прыжком в холодную воду, и, хотя он внутренне готовился, что сейчас увидит Марию, ее явление на пороге квартиры стало для него потрясением.

Маша застыла в нелепой позе с приподнятой рукой, в которой был зажат половник. Он понял, его не забыли. Она остригла волосы и похудела, Большаков с жадностью впитывал каждую черточку ее, чуть осунувшегося лица. Минута прошла в тягостном ожидании. Из комнаты послышалось: «Кхе-кхе» и топот маленьких ножек.

– Мама. – позвал тоненький голосок, сердце у Большакова забилось чуть быстрее, он вышел из оцепенения и понял, что все это время молча таращился на женщину. Он перевел глаза на мальчика и невольно улыбнулся. На него смотрели два огромных серых глаза, совсем, как у матери. Мальчик с любопытством и беззастенчиво рассматривал дядю. Золотистые кудряшки рассыпались по головке, горло замотано шарфом. Малыш подобрался поближе к Юрию, встал на цыпочки и осторожно потрогал грузовик, зажатый у него под мышкой.

– Это тебе. – поспешил заверить его Большаков, протягивая ему игрушку.

Мальчик взял машинку, деловито осмотрел ее, задорно посмотрел на Юрия и покрутил колеса. Мария не отрывала ошарашенного взгляда от мужчины. Похоже, она совсем не была готова к их встрече и тоже растерялась. Большаков наблюдал за мальчиком, который сел на коврик и внимательно изучал вновь приобретенное чудо техники. Секунда, игрушка заурчала и, с щелчком врезалась в стенку. Малыш засмеялся. Юрий с трудом подавил в себе желание подхватить его на руки и покружить. Мария вздрогнула и очнулась. Юрий почувствовал ее взгляд и поднял глаза. Лучше бы он этого не делал, в ее глазах пылала ярость.

– Мишенька, – обратилась она к сыну, – пойди, поиграй в комнате мне надо поговорить с дядей.

Она поставила сына на ноги и подтолкнула к двери. Мальчик с большой неохотой подчинился. Он пару раз оглянулся на Юру и медленно скрылся в комнате, унося с собой его подарок.

Маша плотно прикрыла дверь в комнату и резко развернулась к мужчине, скрестив руки на груди.

– Зачем пожаловал? – ее голос прозвучал тихо, но ничего хорошего не предвещал.

«Зачем?» – это самый трудный вопрос из всех возможных, который Маша могла ему задать. И на него не было вразумительного ответа. После того, как Юрий увидел ее и мальчика, там, в песочнице, на сердце, как говориться кошки скребли. Он не спал три ночи, не мог работать, есть, ходить, дышать. Оставаться в неведении дольше, просто не было сил. Но говорить все это обиженной женщине не имело смысла. Она восприняла бы его слова, как издевательство, потому что он сам устроил все так, что она не смогла бы его найти даже, если бы очень захотела.

– Ты что-нибудь скажешь? – этот вопрос привел его в чувство.

– Да, я знаешь …пришел узнать как ты? – заикаясь пролепетал Юрий, глупее ничего придумать было нельзя.

– Что же ты хотел узнать? – вопрос Марии прозвучал звонко, как пощечина.

– Это мой сын? – взял себя в руки Большаков.

– Это мой сын. – твердо заявила Мария. – А ты больше не приходи!

– Я хочу это знать, уже несколько дней только об этом и думаю. – Большаков посмотрел на нее умоляюще.

– Значит, это ты пугаешь соседских бабушек. – усмехнулась Мария. – мне это и в голову не могло прийти. Господи, что тебе от меня надо? Все устроилось, мы спокойно живем. – Мария непроизвольно повысила голос, и он у нее дрогнул. Ее прервал кашель за дверью. Женщина ничего, не объясняя, метнулась к сыну, через секунду она побежала на кухню. Юрий остался у открытой двери. Он потоптался немного в нерешительности, зашел в прихожую, прикрыл дверь, снял ботинки и заглянул в комнату к мальчику.

Малыш встретил Юрия с улыбкой.

– Давай играть. – прощебетал он, показывая пальчиком на сложенные в новый грузовик игрушки.

– У меня еще есть кубики. – Юрий положил торт на стол и протянул ребенку коробку с яркими квадратиками.

В комнату зашла Маша, она дала Мише микстуру, поправила шарф и, даже не посмотрев в сторону Большакова, удалилась. Юра перевел дух. Она не сказала ни слова, но и не выгнала его, это радовало. Миша вывернул все кубики на пол и теперь старательно ставил их друг на друга. Юрий присел рядом на коврик и подключился к этому процессу.

Мужчины увлеченно достраивали гараж, когда Маша заглянула в комнату:

– Пора спать.

– Мам, еще играть. – заныл Мишка.

– Уже поздно, завтра будешь играть. – вздохнула Маша.

– Да-да. – спохватился Юрий, – надо спать ложиться, а я тебе сказку расскажу.

Маша переодела Мишку в пижаму, и он уселся на колени к Юрию слушать сказку «про репку».

Маша опять дала мальчику микстуру и вышла, приглушив свет. Юрий прижал к себе маленький теплый комочек, и сердце его билось часто, часто. Ребенок заснул почти сразу. Юра еще подержал его на руках, положил в кровать и накрыл одеялом. Предстоял долгий и трудный разговор с его мамой, а он даже не знал с чего начать. В комнату зашла Маша, поправила одеяло и вышла. Она принципиально не замечала Юрия, но ее нервозность чувствовалась во всех движениях, да, что там напряжение просто весело в воздухе. Он немного поколебался и пошел за ней. Она сидела за столом, над которым висел огромный желтый абажур, теплый свет заполнял всю небольшую кухоньку. Юра сел напротив и лихорадочно прикидывал с чего начать переговоры.

– Что ты хочешь, Юра? – спросила Маша устало.

– Чаю. – улыбнулся он одними глазами. – Маша, я шел к тебе, а тут Мишка. Он же мой сын?

Мария с грохотом опустила чайник на плиту, медленно повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

– А, ты, как думаешь? Ты считаешь, что я могла встречаться с двумя мужчинами одновременно?

– Что ты говоришь, Маша? – он первый раз после долгого перерыва произнес ее имя вслух, ему захотелось повторить его еще раз, еще много раз.

– Я, конечно, вела себя не наилучшим образом, – начала Маша, но я потеряла голову, а ты этим воспользовался на полную катушку.

– Давай не будем… – договорить он не успел, заплакал Миша, и Маша побежала в комнату, махнув рукой, мол, не до выяснения отношений. Юрий потрусил за ней.

– Мама, он не ушел, я не хочу, чтобы он уходил. – хныкал малыш.

– Не беспокойся, милый, он тут. Сейчас примем лекарство, и ты уснешь. – в голосе Маши послышались панические нотки. Она положила руку сыну на лоб. – Температура резко поднялась. Схожу за градусником.

Когда она вернулась, Юрий держал ребенка на руках и баюкал. Маша вздохнула, ей это уже было трудно, Миша сильно вырос и стал тяжелый.

***

Юрий налил себе чаю, откинулся на спинку стула и потрогал отросшую за сутки щетину. Он прокручивал в голове события минувшей ночи.

Большаков и не подозревал, что умеет ухаживать за больными детьми. Он помогал Маше делать сыну компресс, давать лекарства и переодевать чуть ли не каждые полчаса. Они по очереди носили его на руках, что бы ни хныкал и, хоть немного поспал. К утру, Маша так измучилась, что заснула в кресле, а он нарыл ее пледом, проверил все ли хорошо с Мишкой и вышел выпить чаю. «Как она справляется со всем этим». – Большаков вздохнул. – «Разрешит ли она помогать себе?». Нужно было добиться этого, а еще завоевать ее доверие. Ночью, Юрий отметил про себя, что она очень худенькая, а должна была поправиться после того, как родила Мишку. Большаков беспокойно заерзал на стуле, ему стало не по себе. Все получилось ужасно глупо, а главное он действительно перед ней очень виноват.

Вошла Маша. От бессонной ночи у нее залегли черные круги под глазами.

– Я вызвала врача. – вздохнула она.

– Маша, поспи. Я разбужу тебя, если будит надо.

– Нет-нет.– женщина отрицательно затрясла головой.– Я все равно не усну.

Маша села на табурет и наступила напряженная пауза.

– А разве тебе никуда не надо? – спросила она, наконец.

– Я позвоню и предупрежу, что буду позже.

– Не стоит. – резко ответила она. – Ты мне очень помог этой ночью, и я тебе очень благодарна, но не стоит откладывать свои дела.

– Мальчик проснется, и будет спрашивать, где я, в аптеку нужно сходить… – Юра изо всех сил выдвинуть аргументы в пользу того, что бы остаться.

– Спросит, конечно, спросит! – с жаром перебила его Маша. – ты его приручишь, как щенка к себе, а потом смотаешься, ищи ветра в поле, а он будет страдать, лучше уходи сейчас!

Юрий, молча, встал и ушел в ванную. Там он плеснул себе в лицо холодной воды и поднял глаза к зеркалу. От туда на него смотрел молодой симпатичный мужчина с немного осунувшимся лицом. Что он мог возразить женщине, от которой когда-то сбежал, даже не попрощавшись. Естественно сейчас она от него ничего хорошего ждать не могла, оправдываться было бесполезно, она не поверит ему. Возможно, если бы три года назад он все ей объяснил, она поняла и простила, а сейчас убеждать Машу, что он не монстр совершенно бесполезно.

Большаков вернулся на кухню, Маша сидела на том самом месте, где он ее оставил, подперев голову рукой. Юрий понял, что она плачет. Юрий растерялся. Он приготовился выслушать упреки в свой адрес, но она плакала. Юрий встал перед ее стулом на колени и обнял ее вместе со стулом, пристроив ее голову на своем плече. Маша очень устала, бессонная ночь и потрясение от появления Большакова не оставили ей сил на сопротивление. Ей очень хотелось верить, что он вернулся к ней, хотя бы ненадолго. Она некоторое время тихо поплакала, а потом всхлипнула и затихла. Юрий отстранился и пытаясь поймать ее взгляд проговорил:

– Иногда мы делаем что-то, о чем потом горько сожалеем. Ты меня понимаешь?

Маша не понимала. Она смотрела, невидящими глазами, куда-то ниже его подбородка. Слезы оставили на ее лице множество мокрых дорожек. У Юрия от нежности защемило сердце, он много раз представлял себе ее лицо, иногда оно приходило к нему во сне, но никогда Маша не казалось ему столь прекрасной. Она была так близко, Большаков не удержался и стал целовать ее влажные от слез глаза, слизывая с них слезинки, он покрыл поцелуями все ее лицо и, наконец, он добрался до губ, но поцелуй не получился. Маша отстранилась.

– Слишком долго я тебя ждала. – услышал он ровный голос. Она встала и отошла к окну. Юрий поднялся и сел на ее место.

– У тебя кто-то есть? – спросил он тихо.

– Нет.

– Почему?

– Почему, нет? – усмехнулась Маша.– Не хочу больше обжигаться. Я тебя очень долго ждала, надеялась, что вернешься, а потом устала, выдохлась, ждать перестала. Все силы ушли на ожидание, вот почему. И вот когда жизнь наладилась, опять появляешься ты и опять пытаешься все разрушить. Только теперь я не одна и портить жизнь сыну я тебе не могу позволить. Тебе придется уйти.

Большаков отметил про себя, что она не безразлично отнеслась к его появлению и обрадовался.

Большаков пожал плечами. Он решил уже про себя, что любые объяснения приняты не будут, но не удержался и добавил:

– Я жалел, что так уехал.

– Почему же ты не вернулся, если как ты говоришь, жалел. – усмехнулась Мария невесело.

– Я считал, что ты меня не простишь.

– А теперь, что передумал и пересчитал. Командировка опять на месяц, а в гостинице места не нашлось?! – выкрикнула она.

Большаков не успел ответить. В дверях появился, улыбающийся Мишка.

– Мишенька, ты босиком? – бросилась к нему Маша.

Она подхватила сына и отнесла в комнату.

– Мам, пусть он понесет! – малыш потянулся к Юрию.

– Я иду! – ответил новоиспеченный папаша, улыбаясь.

Маша уложила мальчика в пастель. Он капризничал и требовал внимания. Юра присел рядом:

– Хочешь, сказку расскажу?

– Нет, лучше почитай про мышек. – заныл малыш. Юрий вопросительно посмотрел на Машу, она, молча, подала ему книгу и отправилась готовить завтрак. Это была победа! Настоящая победа! Большаков был счастлив, он чувствовал себя, как приговоренный к смертной казни, которую отменили. Мария не стала выталкивать его за дверь, временно отложила решение этого вопроса, а там как знать, нет ничего более постоянного, чем что-либо временное. Большаков верил в свою счастливую звезду.

Пришел врач. Объявил, что у Мишки ангина, Юрий побежал в аптеку. На выяснение отношений времени не осталось, а, когда Юрий вернулся с кучей мазей, микстур и таблеток в кухне был накрыт стол к завтраку. Маша сварила манную кашу, наделала бутерброды и поставила торт. Беглый обзор стола показал, что завтрак рассчитан и на троих, сердце у Большакова радостно забилось, кажется, он получил испытательный срок.

– Он не хотел без тебя есть. – оправдалась Маша, несмело, – ему не хватает мужского общества. Юрий выложил на стол свежие булочки, которые наполнили комнату запахом свежей сдобы. Он предпочел ответить располагающей улыбкой.

Юрий не мог припомнить, когда в последний раз ел манную кашу, она показалась ему удивительно вкусной, а компания еще лучше. Он с удовольствием посматривал, то на мальчика, то на Машу и, казалось, был счастлив.

– Мама, это мой папа? – вопрос прозвучал неожиданно и Большаков увидел маленький, измазанный в каше пальчик, который указывал на него.

Юрий затаил дыхание, секунды тянулись слишком медленно, очень многое зависело от ответа Маши, и очень мало времени было отпущено ей на размышление. Что если она скажет – «Нет». Мария сделала большой глоток из своей кружки, она тянула время, откладывать решение было нельзя, две пары одинаковых глаз внимательно смотрели на нее. «Они сильно похожи». – подумала она, а вслух произнесла:

– Да. Это твой папа.

– Ура! Ты будешь с нами жить, как в кино и играть со мной? – Юра увидел открытый доверчивый взгляд, устремленный на него. Он поднял глаза на Машу, она смотрела на него в упор, как будто говоря: «Ну, твой выход».

– Я буду часто приезжать к вам и играть с тобой, и гулять. Я очень люблю твою маму и тебя.

Маша опустила глаза, Юрий так и не узнал, поверила ли она ему или нет.

***

Теперь в свободные дни Юрий спешил в город. Устраивался в гостинице и ехал к сыну и Маше. Он строил с Мишкой домики из кубиков, запускал самолетики, рисовал, лепил и часто, даже чаще, чем ему хотелось, прислушивался к звукам, доносящимся из кухни, там хозяйничала Маша.

Первый его визит немало удивил ее. Юрий предупредил, что приедет на выходные, но Мария только покачала головой и решила, что эта блажь за неделю у него пройдет, и не ждала. Большаков явился с подарком для Мишки и букетом роз. Маша взяла цветы, подняла брови и с удивлением произнесла: «Спасибо». Большакову удалось удивить ее, а это уже дорогого стоит, но он зря радовался, Маша сразу помрачнела и замкнулась в себе.

Тяжелый груз воспоминаний навалился на нее после появления Большакова, она, почти, что грезила на яву. В памяти без всякой последовательности всплывали счастливые встречи с ним, и тоскливые вечера без него. За эти неполные три года она так и не смогла разлюбить его, как не старалась. Знакомство их было мимолетным, а бегство Юрия поспешным, чем он глубоко ранил ее, а еще он заставил ее страдать от неразделенной любви, а теперь он вернулся и пытается доказать, что любовь была не такая уж и неразделенная. Большего смятения чувств Маша не испытывала никогда в жизни. Ей одновременно хотелось и приласкать его, и задушить, а еще было страшно, что все кончиться и время от времени было искушение выгнать Большакова навсегда, что бы ни тянулась эта страшная, но сладкая агония. Не смотря на мысли о неминуемой разлуке Мария продолжала истязать себя сладкой пыткой общения с Большаковым. Она оправдывалась перед собой тем, что сыну необходимо мужское общество, это была полуправда, им обоим просто необходимо было общение с Большаковым. Каждый раз после его ухода она чувствовала себя опустошенной, но приходил новый день, и Мария с нетерпением ждала его появления.

Месяц пролетел незаметно. Однажды, Юрий пришел навестить сына и увидел радость в глазах его матери. С тех пор он стал ловить на себе ее внимательный мимолетный взгляд. Маша редко улыбалась, ему почти никогда, но теперь он точно знал, что она его ждет, и эта мысль его буквально окрыляла. Юрий понимал, что для их сближения нужно время и не торопил ее. Когда Миша засыпал после бурных игр, Юрий старался помочь Маше на кухне, хотя это была и не его стихия, но чтобы подольше побыть с ней он был готов буквально на все. Сначала Мария бурно протестовала против его вторжения, но постепенно привыкла. Иногда она поила его чаем со свежими булочками, но Маша всегда была начеку, она не гнала его, но и близко к себе не подпускала. Он много рассказывал ей своей работе, она ему о сыне, этим они и ограничивались пока, не касаясь скользкой и опасной темы будущего.

Еще в первый свой визит Юрий оставил листок со своим адресом, телефоном и деньги на холодильнике в кухне, но когда он приехал следующий раз, все это лежало на прежнем месте. Большаков пытался объяснить Маше, что он хочет заботиться о ней и о сыне, что это ему приятно делать, что это его обязанность, в конце концов, но ничего не помогала женщина осталась не преклонной. Он упорно не хотела, хотя бы в чем-то от него зависеть. Дальнейшие разговоры на эту тему могли разрушить хрупкий мир, который установился в маленькой квартирке, поэтому Юрий отступил, пока отступил и ограничивался тем, что приносил продукты и игрушки для сына.

***

Кончилась затяжная весна с ее свежими дождями и зеленым буйством красок, наступило лето. Над городом повисло марево, началась жара. Поспели первые ягоды.

Маша кормила Мишку клубникой, сочные ягоды одна за другой исчезали в маленьком ротике. Она с улыбкой смотрела на сына, но мысли ее были далеко. Уже несколько месяцев Большаков ведет себя, как образцовый отец, насколько его еще хватит? От мысли, что он может опять исчезнуть Машу бросало в жар. Кроме этого не было понятно, как он относится лично к ней. Она пыталась отогнать все мысли даже отдаленно затрагивающие эти две животрепещущие темы прочь, но смутное беспокойство все чаще охватывало ее. Вопрос: «Что будет дальше?», все время висел, как дамоклов меч и не давал покоя особенно по ночам..

В дверь позвонили. Пришел Юрий. Мишка с радостным визгом бросился к нему. Юрий принес, как всегда мороженое, а для Марии букет первых роз. Маша поблагодарила и удалилась на кухню, тоже как всегда. Поиграв немного с мальчиком Большаков, зашел на кухню.

– Мне нужно поговорить с тобой, Маша. – произнес он серьезно.

Сердце у нее на секунду замерло: «Неужели конец?», – подумала она, а вслух проговорила, натянуто улыбаясь:

– Я тебя слушаю.

– Я к тебе с предложением, только не отказывайся сразу. – начал он издалека. – Может быть, ты и Миша переберетесь ко мне в деревню?

Мария интенсивно затрясла головой. Это предложение ее напугало. Одно дело видеть его у себя в квартире, другое там, на его территории. Он, увидев, ее протестующий жест торопливо продолжал.

– В городе жара, дышать нечем, а там зелень, прохладно, фрукты, овощи свежие. Дом у меня небольшой, но удобный, соглашайся.

По Машинному лицу пробежала тень. Это было то предложение, которого она смертельно боялась и желала всей душой одновременно. Юрий истолковал ее замешательство по-своему:

– Только ничего такого не подумай. – поспешил он ее заверить. – Я хочу, что бы вам было обоим хорошо.

– Какого «такого»? – спросила она, а про себя добавила, может «такого» мне и надо и тут же испугалась собственных мыслей.

Юрий смутился, что на него было не похоже, она как будто прочитала все его планы на собственно завоевание, и что бы скрыть смущение, хмуро пробурчал:

– Я предложил только потому, что в деревне летом жить лучше.

– Я подумаю. – ответила Мария. Собственно думать ей было незачем, просто хотелось собраться с мыслями. В тот же день она дала свое согласие на поездку. Предложение Юры сильно волновало ее, и хотя она старалась себя убедить, что делает это для сына, но в глубине души осознавала, что не только для него.

– Значит, договорились. – подвел он итог их длительной беседе с обсуждением деталей проживания и питания. – через неделю заберу вас, собирайте вещи.

Юрий был очень доволен, он не ожидал, что Маша так быстро согласиться и приготовился к длительной осаде. Ее согласие давало надежду, что он будет когда-нибудь прощен и… счастлив.

***

Всю неделю Маша укладывала чемоданы. Она была в приподнятом настроении, просто летала. Мишка тоже был доволен – он будет жить вместе с папой, что может быть лучше. Приближались выходные, Мария замерла в счастливом ожидании, но прошла суббота, а за ней и воскресенье, но Большаков не появился и не позвонил. Сначала Маша расстроилась, потом разозлилась. Мишка все время спрашивал: «Где папа?», что она могла ему ответить?

Во вторник Мария собралась на станцию, что бы высказать ему в лицо свое презрение, на телефонные звонки по-прежнему никто не отвечал. Поручив своей приятельнице присматривать за сыном, она в восемь утра зашла в пригородную электричку, благо адрес написанный Юрием собственноручно указывал, куда и как ехать во всех подробностях. За два часа тряски в электричке Маша раз двадцать прокрутила про себя все, что хочет сказать Юрию и в каких словах и выражениях. По мери приближению к Заречному выражения становились все более оскорбительными, но в конце пути она выдохлась и стала сомневаться в правильности своих действий. Может быть, не стоило ехать вообще? Но осознание того, что он посмел бросить ее во второй раз, опять разожгли ее гнев, и она решила довести начатое до конца.

В десятом часу утра Маша вышла на маленькой аккуратной станции. Найти нужный дом не составило труда. Первая же женщина, остановленная ею, указала куда идти. Похоже, здесь Большакова знали все.