Текст книги "Вирус для богов"

Глава 5. В гостях у лесных нимф

С мыслями о судьбах порабощённых народов, совершенно чужой планеты, удалённой от Земли на расстояние, измеряемое в гигапарсеках, я шёл упорно вверх по тропе, изредка останавливаясь, с учётом того, что позади меня, стараясь не отстать, шла прекрасная зардастанка, чья судьба теперь неразрывно была связана с моей. И мне нравилось быть ответственным за эту хрупкую, ещё совсем юную девушку, всецело доверившуюся своему новоиспеченному мужу.

Я чувствовал, как внутренне меняюсь, превращаясь из несмышлёного юнца, не обременённого никакой ответственностью, в зрелого мужа, за спиной которого его любимая и не только. Я шёл по просторам чужого мира и размышлял:

«Кем был я вчера? Москвич, смышлёный сын обеспеченных родителей. Своя квартира, престижная работа, сразу после окончания ВУЗа. В общем натуральный мальчик мажор, под фотографией которого можно вешать табличку – Homo urbanus, как в зоопарке, мол характеристики такие-то, привычное поведение такое-то, на природе можно встретить там-то и там-то. А, что в сущности изменилось? Появилась цель – практически недостижимая, но мне другой и не надо.

Мемуары буду писать потом, а сейчас нужно добраться к подножию вон того снежного пика. Со слов Вики там, за перевалом, живёт древнее племя небесных людей, владеющих, как она выразилась, магией леса».

Я даже не стал себе ломать голову, пытаясь хоть как-то представить её сущность и продолжил свои размышления: «Ещё вчера, я ничего не знал о перемещении сознания, о разговаривающем со мной грифоне, ровно так же – ничего не знаю о местной магии. Когда увижу её – узнаю.

Вика говорила, что племя с доисторических времён, отделилось от праотцов – Предтечей, поселившись высоко в горах. С тех самых, незапамятных времен они жили в глубокой изоляции, как самодостаточная раса. Из известного о них, лишь мифы об их способности использовать загадочную энергию».

Именно туда по замыслу Предтечи мы и должны были прибыть, в такой себе местный «Шаолинь», где мифические монахи нас обучат «магическому Кунг-фу».

Близость снегов уже здорово ощущалась. Я, как человек знакомый с отрицательными температурами с болью смотрел на озябшую спутницу. Такое положение вещей было совершенно не приемлемо, срочно требовалось чудо. Взывание к Вике и обращение к «флешке» ситуацию не изменили. Рассчитывать приходилось только на себя. Подгоняемый, не столько холодом, больше чувством стыда, что не могу защитить свою женщину, я лихорадочно перебирал в уме варианты действий: «У меня нет теплой одежды, нет шкур, нет дров, нет даже завалящей пещеры. Думай, Ксандр, что делают в безвыходной ситуации. Правильно, пробивают выход».

Ну, конечно, я вспомнил развалины под слоем песка. Медальон с энергией эфира! Я представил, что от наших с Матой медальонов выделяется тепло, окутывая светящейся сферой наши тела. А ведь сработало! Видимо, сказывалась близость к магическому поселению небесных людей.

Благодарностью мне послужил взгляд девушки, полный восхищения и нежности. Слова в таких случаях излишни. Девичьи глаза выражали всю гамму ее чувств. Любовь, нежность, гордость за мужа, обладающего способностью находить выход из любой ситуации, а главное это все для неё. У неё есть мужчина, который всегда позаботится о ней. Хвала небу, определившему, ещё до её рождения, судьбу – быть рядом с героем. Теперь она воистину уверовала в мудрость выбора Предтечи. Девушка вспомнила свою клятву, данную мне в пещере, и для себя её, ещё раз подтвердила.

Вот только с судьбой не забалуешь, и времени для самолюбования она мне совсем не дала. Не успели вокруг нас сформироваться энергетические сферы, как в меня полетел дротик, успев инстинктивно среагировать, я мысленно скомандовал сфере отклонить удар влево. Успешность защиты подтвердил чёткий хруст, ломающегося дерева. Следом в нас полетели два камня, поднявшиеся прямо с земли по воле невидимого существа, явно не испытывающего к нам дружелюбия. Я успел мысленно сблокировать только один камень, второй больно ударил в плечо, которым я успел прикрыть Мату.

Замаскированный враг собирался уже вновь атаковать нас сразу несколькими камнями, зависшими в воздухе, как вдруг они, будто притянутые мощным магнитом попадали горохом на землю. «Осмун, Лес дал тебе крылья, напрочь позабыв вложить в твою голову разум! Прикажи людям своим явить свой Сах и сам не забудь явить себя моим очам!» – раздался требовательно жесткий мысленный голос Вики.

Секундой позже, как из ниоткуда стали возникать тела крылатых людей. Ближе к нам стоял сам Осмун, в глазах которого читалась неприкрытая неприязнь, у остальных взгляд был нейтральным, без злобы и враждебности.

В целом небесный народ можно было принять за обычных людей, разве что, наличие крыльев и непропорционально тонких конечностей давали понять, что перед нами совершенно другой вид живых существ. Их схожесть с людьми, все же оставляла надежду, что характер и привычки одамвингов, не станут большой преградой для нормального общения двух разных ветвей эволюции человека. Когда внешние проявления враждебности исчезли, с плохо скрываемым раздражением, Осмун просто показал рукой направление, в котором нам следовало идти. Стало быть, мы нарвались на дозор, охранявший племя от незваных гостей.

Убедившись, что опасность в лице передового дозора нас миновала, и конфликт исчерпан, моя небесная защитница доверила наши судьбы воинам, ещё минуту назад метавших в нас дротики и камни. Сославшись, на то, что оставшиеся неразрешенные вопросы зазвучали громче, и появились новые – поважнее прежних, Вика взмыла в облака. Снизу мы наблюдали за устрашающе мощной и в то же время грациозной Великой Выбирающей, пока она не исчезла, войдя в режим невидимки.

Тропа, вела к седловине перевала, оттуда по гребню к узкой расщелине между двух скал, дальше наш путь шёл вниз серпантином. Мы спускались к огромному лесу, границ которого с перевала не было видно. Мы спускались к Лесу Предтечи, так назвала Вика это буйство растительности. Это был настоящий юрский лес. С высоты легко были различимы три его яруса: самые высокие деревья, составляющие верхний ярус, достигали весемнадцать метров в высоту и очень напоминали пальмы, имели высокий идеально цилиндрический ствол с зеленой шапкой на вершине. В среднем ярусе росли вполне земные сосны. Нижние ярусы составляли в основном лиственные деревья и папоротники. Глядя на это зелёное изобилие, невольно приходила в голову мысль о живности, которой должен был кишеть этот лес. Я тихонько себя спрашивал, готовы ли мы к встрече с обитателями доисторической чащи.

Путь к деревне занял у нас около часа. Поселению крылатых людей больше подходил термин гнездование, так как бамбуковые жилища жителей леса крепились прямо на стволах гигантских деревьев, меж них были протянуты висячие мостики, некоторые близко растущие друг к другу деревья объединялись подобием воздушных террас. Соединенные посредством террас и мостиков исполины образовывали целый висячий городок, до любого уголка которого можно было при желании добраться без труда.

Совершенно понятно, что лестницами здесь не пользовались, поэтому первым вопросом для нас, был способ попасть в деревню, без крыльев. Всё оказывается, решалось на удивление просто. В коре толстого дерева имелась потайная дверка, которая скользнула вверх, явив нам вырубленную в стволе шахту. Мы с Матой, взявшись за руки, шагнули на подъемную платформу, которая плавно и бесшумно двинулась вверх.

Нас приветствовала пожилая женщина-старейшина деревни, и как впоследствии выяснилось, мать Осмуна – Сария. Ранее она приходилась супругой владыке Каноту и жила в его дворце, в пещерном городе, но когда Владыка пожелал жениться на молодой, получила титул Пиир, и была отдана замуж его брату Хаво – отцу Османа. Год назад несчастный случай на охоте прервал его жизнь, и теперь Сария являлась хозяйкой полсотни деревень в лесу, в одной из которых сейчас принимали нас:

– Приветствую вас люди песков, – почтительно склонив голову начала свою речь Сария. – Прошу прощения за недоразумение, произошедшее на западном дозоре, мой сын Осмун недолюбливает людей пустыни, он считает вас виновными в бедах Зардаста. Сейчас вы мои гости, посланные Предтечей, и можете рассчитывать на еду и кров. Люди леса отнесутся к вам с должным почтением.

– Приветствую тебя благородная Сария! – обратился я с ответной приветственной речью. – Мы не держим зла. Воины дозора исполняли свой долг. И тебе не зачем бранить их. Благодарны тебе за кров и еду, полагаю любому царю не зазорно будет с тобой делить трапезу, но цель наша не в оценке достоинств лесной пищи. Я, Ксандр и моя супруга принцесса Мата смиренно просим ваш народ обучить нас магии леса.

– Не вижу в тебе человека пустыни, Ксандр, но вижу в тебе любовь к дочери песков. Вижу, что сила камней в сердце земной тверди скрепила ваш союз. Что ж, возможно тебе удастся приручить силу леса, – обнадёжила меня старейшина. – Ты чужак, но любовь в твоём сердце, совмещенная с силой камней и вибрацией эфира, возможно, дадут тебе шанс. Но знай, учеником будешь только ты. Заботу о принцессе на время поручу моей любимой фрейлине. Иди, дочка к Лее, – старейшина улыбнувшись обратилась к Мате, – она как раз занимается моим праздничным нарядом. Она твоего возраста, думаю, вы подружитесь. А ты, ученик, – обратилась вновь ко мне, рукой указывая на дерево, – привяжи себя крепче на вершине этого дерева, чтобы не упасть, если заснешь. Утром расскажешь мне, где ближайшая кладка Сархов.

На этом аудиенция закончилась. Мату проводили в хижину Леи, я же стоял в недоумении, не зная что мне делать. Я отлично понимал, что старейшина собиралась устроить мне проверку. Готов ли я был к такому? Раньше, когда я был Максимом, у меня бы опустились руки, я бы признал свое поражение, ещё не вступив в поединок. Я был уверен, что это испытание и есть мой первый поединок. Ну что ж, я теперь Ксандр, и я принимаю вызов!

Для начала я вспомнил, что с интересом смотрел видеоролики, как туземцы ловко при помощи веревочной петли на ступнях лазают по гладким стволам пальмы за кокосами. Почему бы и мне так не попробовать, чем я не туземец? Местные крылатые ротозеи удивленно смотрели, как я снял свой пояс, связал его в круг, затем сложил вдвое, восьмеркой. Надев на ступни отлично получившиеся стремена, я смело запрыгнул на гладкий ствол дерева, обхватив его руками. Моё тело как будто само подсказывало правильные движения, и достаточно ловко, словно всю жизнь собирал кокосы, я уверенно двигался вверх. Моим зрителям представление явно нравилось и они принялись обсуждать, показывая друг другу движениями рук способ формирования петли, для которой я использовал свой пояс.

Взобравшись к зелёной шапке дерева я удобно устроился среди ветвей, тот же пояс, скрученный в виде восьмерки я на этот раз использовал для продевания рук, как в лямки рюкзака, таким образом зафиксировав себя на дереве.

Так, если мне задали задачу, значит имелся способ её решить. Сария говорила, что любовь в моем сердце, покровительство Предтечи и что-то ещё – вибрация эфира! Вот, что по её словам поднимало мои шансы к освоению магии. Может надо представить любимую, активировать медальон, а покровительство Предтечи у меня и так имеется. Взяв в руки медальон, я думал о Мате, вспоминая все волнительные моменты нашего общения, пока не достиг чувства полного упоения. Я почувствовал, как из глубин моего тела исходят лучики тепла, вдруг возникло чувство любви ко всему живому этой планеты. Достигнув, как мне казалось, состояния неги я прямо обратился к лесу: «Покажи мне Сархов и их ближайшую кладку».

Побыв в таком энергетически возбужденном состоянии несколько минут, мне пришлось с горечью констатировать, что долго удерживать такое состояние не получается. По-прежнему ничего не происходило. Чтобы снова добиться состояния гармонии требовалось время. Чего-чего, а его у меня в достатке, и я просто расслабился.

Высоты никогда не боялся, вернее, относился к ней с уважением. Этим летом, ещё на Земле, мне довелось побывать в Фанских горах с одной научной экспедицией, вот там то меня научили, что высоты не надо бояться, просто надо отпустить свои страхи и радоваться их преодолению. Гораздо сложнее было с другим моим страхом – я законченный арахнофоб, ужасно боюсь пауков. И надо было же такому случиться. Мой самый главный страх нашёл меня на этой планете!

Крепко привязав себя к дереву, я явственно осознавал, что ограничен в движении. Может это меня и удержало от резких ошибочных действий, так как прямо к моему лицу на крепкой паутине спустился огромный паучище, размером с ладонь с растопыренными пальцами.

Все его восемь глазищ смотрели, казалось, прямо в мой мозг. Наверное, мои ощущения арахнофоба, когда медленно перебирающее конечностями исчадие ада, почти касается лица, можно квалифицировать как запредельный ужас.

В новой своей ипостаси, вместе с телом, я получил недостававшее мне на Земле качество самоконтроля – умение действовать разумно в любой критической ситуации. Трезво оценив своё положение, я принял, как оказалось, единственно правильное решение. Если я нахожусь в мире, где всё живое общается между собой посылая мыслеформы, то значит и я могу, мысленно послать пауку сообщение – типа давай жить дружно!

Вспомнив, как я общаюсь с Викой, я проделал то же самое с моим самым большим страхом. Я настроился на его волну. Неожиданно паучок ответил:

– Не надо меня бояться, сейчас я говорю от имени леса. Ты, о чём то спрашивал лес?

– Да, я хотел узнать всё о сархах, – ответил я, понимая, что разговариваю с пауком. – Есть ли поблизости их кладка?

– Я понял тебя, человек, – раздался в голове ответ паука. – Это очень разумно быть другом сарха. С его возможностями ты получишь крылья и силу – повелевать такими, как я. Что ж лес покажет, то, что ты просишь. Смотри в мои глаза.

Я смотрел глазами птицы: я смотрел с высока, видел расположение деревни, видел себя с паучком, теперь мой взгляд повернулся в сторону видневшегося в дали озерца, изумрудная гладь которого, призывно блестела средь зелёного ковра леса. Затем я будто стремительно нёсся к точке на берегу озера. Точка быстро приближалась и росла.

Я увидел сарха. Это был огромный ящер с гигантскими перепончатыми крыльями. Я смотрел на птерозавра – доисторического монстра, такие вымерли у нас на земле 150 миллионов лет назад. Особенно впечатляла его полутораметровая драконья голова с острыми игольчатыми зубами. Чудовище двигалось на плоской вершине небольшой скалы, а рядом было свитое из веток гнездо. А вот и кладка!

Тут же моё видение прекратилось. Я получил ответы на все свои вопросы, поблагодарив лес и паучка, я так же ловко, как взобрался, слез с дерева.

Глава 6. Зарождение заговора

Хижина Леи находилась на самой окраине висячего посёлка. Она жила одна. В помещении имелась нехитрая, плетённая мебель, занавески из прозрачной ткани на окнах, домашняя утварь, несколько изящных поделок из причудливо изогнутых корней и цветы. Цветов было много – на стенах, на мебели, на занавесках, видимо хозяйка любила их, и ежедневно собирала, украшая комнату только свежими цветами. Несмотря на аскетические условия жизни одамвингцев, в жилище Леи было уютно. Лесная нимфа очень любила свой дом и свои вещи, от того они пропитанные её любовью, создавали неосязаемое ощущение уюта.

Саму лесную нимфу можно было назвать красивой, небольшой шрам на левой щеке ни чуть не портил её природную красоту. Гибкий стан, изящные крылья, нежные руки и несвойственные для одамвингов длинные красивые ноги довершали её образ.

Лея была любимой фрейлиной старейшины Сарии. Ей она доверяла украшать свои платья цветами и светящимися маленькими, похожими на жемчуг шариками. Вот и сейчас на плетеном столе лежало светло-зелёное, тонкое, уже наполовину украшенное платье.

«Входи жена избранного, садись. Я сделаю всё сама, так что тебе не придётся возиться с украшениями, ну если только попрошу подать чего нибудь из сундука. Садись рядом, как к тебе обращаться? Мне сказали, что ты дочь царя, расскажешь каково быть принцессой?» – улыбнулась Мате фрейлина владычицы леса. Надо заметить, небесные люди почти не использовали речь, предпочитая общаться мысленно, прибегая к ней лишь иногда, в общении с лишенными способности слышать мысли. Оно и понятно, жизнь в лесу, полном опасных хищников предполагает тишину, как средство выживания. Мата, вторя хозяйке поддержала бессловесный способ разговора:

– Я и сама только недавно узнала о своем происхождении, я, как и ты Лея, жила жизнью простой девушки, но разве что мечтала встретить однажды мужчину, который сможет сделать меня счастливой.

– Теперь он у тебя есть, – с белой завистью мысленно произнесла нимфа. – Наш народ умеет читать грядущее, держись мужа, у него великое будущее!

– А свое грядущее увидеть можешь? – попыталась заигрывать с Леей Мата. – Я видела Осмуна, он не дурён собой, а?

– Что ты, не говори о нём, – на мгновение запнулась Лея, – он…, в общем будьте осторожны с ним. Я знаю свою судьбу, поэтому не мечтаю.

– Ну, кто он? Он в поселке? Расскажешь? – не унималась Мата.

– Я расскажу, может быть когда-нибудь потом, а сейчас я гоню мысли о мужчинах, рано мне о них думать, – сменила тему разговора лесная нимфа. – Ой, совсем забыла, посмотри в сундуке камень, такой зеленый.

Открыв сундук Мата побледнела! То, что она в нем увидела, повергло её в трепет. В шкатулке с украшениями лежал её платочек, на котором четко виделся рисунок, выполненный угольком – треугольник с пересекавшей его у вершины горизонтальной линией. Это тот самый рисунок, который она нарисовала мальчишке на рынке, послав его следить за Ксандром!

Тут все происшедшие с ней события, до её спасения Ксандром, вдруг чётко заняли свои места. Пазл сложился!

В ту ночь, когда она повесила медальон на шею спящему юноше, выходя из его хижины она заметила, как в ночной темноте на земле что-то белело. Мата тогда сильно волновалась, и боясь быть замеченной сильно торопилась, и не стала поднимать платок, хотя догадывалась, что это её платок с рисунком.

Когда она, почти уже добралась до площади, внезапно в тёмном переулке кто-то оглушил её. Очнулась она уже утром, связанной в подвале храма. А потом жрец нижней ступени больно давил ей в грудь своим посохом требуя назвать имя, того, кого посещала ночью. Девушка то приходила в себя, то опять проваливалась в небытие. Они били её, выкручивали ей руки, но имя Ксандра своим мучителям Мата так и не назвала.

Видимо, на лице девушки отразились её мысли о страшных событиях той злополучной ночи, которую ей хотелось поскорее забыть, поэтому Лея отложив своё рукоделие тихонько её обняла, прижав её голову к своей груди.

Понимая, что взволнованную девушку успокоит только правда, фрейлина начала свой рассказ:

– Подруга, можно мне так тебя называть? – спросила она, помогая девушке сесть.

И уловив едва заметный кивок головы продолжила. – Помнишь, ты спросила об Осмуне, так вот, я любила его. Безумно, как только могут девы. Страдала, плакала, а он делал вид, будто меня и не было. Конечно, я знала, что в нём течет кровь владык Одамвингии. Благородные не должны замечать таких, как я, – с досадой продолжала Лея. – Но я была влюблена! Я не отдавала отчёт своим действиям, – сделала небольшую паузу нимфа, пришивая очередной цветок к платью. Подавила в себе слёзы и продолжила:

– Последний месяц стала замечать, что мой возлюбленный куда-то на долго отлучался. В селении он мог не появляться несколько дней. Поначалу относила его отсутствие к служебным заботам, но воины, ходящие с ним в дозоры тоже ничего не понимали. Они говорили, что Осмун улетал куда-то в страну пустынных людей, что уж он там делал они не спрашивали, – Лея снова взяла паузу, обдумывая, можно ли рассказывать Мате всё. А душа девушки требовала излить печаль до конца, и она продолжила. – Тогда меня обуяла ревность. Какая-то девица песчаного народа, думалось мне тогда, приворожила моего избранника. Мало мне было страданий от его равнодушия, так ещё эта ревность. Решила я тогда в день выстраивания трёх миров выяснить всё сама. Так вот, той ночью я следила за ним. Я видела, как Осмун заходил в какую то хижину в западной части города, и тут же вышел из неё, видимо не найдя там кого искал. Ты ведь знаешь, что мы умеем скрывать свои тела. Так вот, я незаметно глянула в окно – там был мужчина, да это был твой Ксандр, – Лея снова сделала паузу, будто вспоминая детали тех событий. – Когда Осмун улетел, я увидела на стене нацарапанный знак, точно такой же, как на платке, что лежал там же, под дверью. Не знаю зачем, но я замазала рисунок на стене, и полетела за Осмуном.

Сверху я видела, как ты входила к своему мужу, долго там сидела, ну я и подумала, что…, – снова паузой прервала рассказ Лея, обдумывая стоит ли Мате знать о кознях Осмуна. Решившись продолжила, – ну, в общем я узнала куда летает мой «ненаглядный». Он встречался в храме с каким-то важным человеком, кажется он называл его верховным жрецом.

– Мне удалось подслушать их разговор. Осмун сказал жрецу, что нашел дом, куда прибудет гость. Он сказал, что дом легко найти по особенному знаку на стене. Теперь я понимаю, как правильно я поступила стерев этот знак. А платок, я всё же подобрала на обратном пути. Возьми его, он наверное твой.

Лея встала, подошла к сундуку, достала платок и протянула его Мате. Затем снова села и продолжила:

– Я тогда сразу излечилась от своего любовного недуга, как только услышала какую награду за свою работу просил мой соплеменник, – голос Леи стал жестким, каждое слово, как кинжал. – Он просил смерти Владыки Канота, ещё вызвался в этом помочь воинам Касания, подсветив костром их колеснице место входа в пещерный город. Изменник продал свой народ, надеясь занять место владыки.

Лея посмотрела на Мату мокрыми от слёз глазами и сказала:

– Теперь подруга ты знаешь все. Будьте особо осторожны с предателем. Мне Сария не поверит, расскажи я ей о сыне, а к дворцу владыки Канота меня не пропустят, так, что надежда только на твоего мужа. О, Великий Предтеча, на всё воля небес, да не свершится задуманное предателем!